***
Гоголь ошараешнно глядит на «скрытое дно», папки, документы и кучу всяких бумажек, аккуратно разложенных по всему дну в несколько слоёв. Николай переводит взгляд на Сигму, который держит в руках, по всей видимости, самый главный документ. – Коля, это документ из морга. – прошептал флейтист. Сигма перечитывает текст ещё раз, надеясь найти что-то по типу адреса, росписи или всякой подобной фигни, но ничего кроме дурацких записулек на врачебном языке и названия отчёта нет. – То есть ты хочешь сказать, что Тацухико какое-то время находился в морге? А вдруг у него там связи?! Или вообще он там работает?! – взъярошенно паникует блондин. – Спокойно, спокойно. Работать он там точно не может, ведь надо сначала отучиться на медицинском лет пять как минимум. А вот про связи... – музыкант делает паузу. – Связи возможно есть... – Чёрт! Вот же выдра белёсая! А я сразу знал, что тут не всё так просто. Решил паинькой прикинуться, мол, Осамушка, мы так давно не виделись!!! Пошли в кафешке посидим, за мой счёт кстати.))) Ой, какие у тебя друзья!Познакомишь?))) Вот же скотина! – дует щёки Коля, пародируя Тацухико и перепрыгивая из угла в угол. – И вообще! Фигня это всё, с чего вдруг мы должны решить, что это оригинальные документы? Вдруг Шибусава всё знал, что мы сюда придём и будет обыск, и специально всё подстроил! – предположил Николай. И правда, достаточно правдоподобно, не будет же Тацухико хранить такие вещи в таком «тайном» месте. – Хм... Над твоими словами стоит задуматься... – нахмурился флейтист. – Но опять же, мы возвращаемся в то русло! Что нам даёт гарантию, что эти документы не подделка? Подпись, печать, даже сам текст – всё очень натурально и правдоподобно. – перечисляет Сигма. Да, сейчас они в ужасном тупике... Музыкант очень хорошо разбирается в похожих бумагах и всём, что касается анатомии человека, Сигма же хотел стать врачом... Помогать людям, вытаскивать их, в прямом смысле словосочетания, с того света, да даже элементарно бумаги заполнять! Уже дело и помощь! Но страсть к музыке взяла верх... – К тому же... Ты уверен? Если бы это была подделка, то зачем Тацухико макеты органов и плакаты с человеческими клетками, нервной системой, системой сосудов... – Сигма указывает на дальний угол комнаты. В нём находилась полка, а сам угол был полностью завешан анатомическими плакатами. На полке находились, по всей видимости, пробирки и куча банок с очень правдоподобными человеческими органами, таких как: сердце, почки, печень, желудок и прочее. Аж мороз по коже... – Брр... Вот только не надо сейчас эту жуть говорить! Хотя, я и сам не против порой... – Коля!!! – Молчу! Итак, что мы имеем: документы из морга, глаза Осаму и больше ничего. Как-то маловато улик, тебе не кажется?... – поджав губу, проговорил белобрысый, бегая глазами по комнате. – Взломай компьютер. – резко и неожиданно выдал Николай. – Что?! Погоди, но я же... – недоговаривает Сигма, от такого тембра любой вздрогнет. Звонкий и яркий голос Коли как будто понизился на тон ниже. – Взломай компьютер. Ну, а что? Тебя разве Федя не учил хакерским навыкам?! – вылупил глаза Коля. – Тц... Ладушки! Ну короче, ты сейчас берёшь и путём подбора пытаешься узнать пароль, а я пока пороюсь в бумажках... – заявил блондин, гордо топнув ногой. – Путём подбора мы тут до утра будем корячиться... – задумался Сигма. – Ох-ох-ох.... Почему всё так сложно-то... Хорошо, я постараюсь разблокировать компьютер. – заявил флейтист, приподнимаясь на ноги. – Вот и замечательно! Времени у нас очень-очень-очень мало, надо торопиться. Это чудище может явиться в любую секунду. – проговорил Гоголь, мигом зарываясь в документы.***
На улице уже почти темно, хотя вот только настало шесть вечера, а дорожные фонари и гирлянды на деревьях, которые, кстати, висят уже который год, уже сверкают. Видимо, правительству слишком лень вывешивать их каждый новый год. Дазай всё-таки успел на автобус и, как только он зашёл в салон, сразу же набрал номер Николая и абонент ответил достаточно быстро. – Слушаю тебя. – послышался серьёзный и сосредоточенный голос друга. – Коля, поставь вызов на громкую связь, если вы с Сигмой сейчас одни и слушайте меня внимательно. – начал Осаму. – Итак, как я понимаю, вы находитесь в общаге, так? – Именно. – Замечательно. План таков: к воротам здания сейчас подъедет жёлтая такси, из которой выйдет невысокий парень в бежевом пальто и такой же бежевой фуражке. Это и есть наш детектив. И вы, как я говорил ранее, его очень хорошо знаете. – заявил Дазай, чётко проговаривая каждую фразу и делая паузу между ними, чтобы друзья смогли представить картинку в голове. – Мы тебя поняли, Осаму, а сам ты где? – задал вопрос Сигма. – Направляюсь к вам. Связь барахлит, да и шумно тут.. Надеюсь, что скоро я буду с вами, до встречи. – закончил шатен, быстро сбрасывая звонок. В автобусе сейчас шумно. Хотя, почему сейчас? Почти всегда! Да тебя ещё и колбасит то налево, то направо. Разговаривать, а точнее вообще что-то услышать, – уже чудо. Николай встрепенулся и, выключив телефон, положил его обратно в карман, снова оглядывая комнату в поисках зацепок. – Сигмуш, как думаешь, где могут храниться личные документы Тацухико? Флейтист оторвался от ноутбука, подняв взгляд. – Понятия не имею... Хотя... Поройся в этом «втором» дне, может быть там ещё что-то интересное есть? – нажимая на клавишу «Enter», предположил Сигма. – Хм... Вполне возможно!!! Сейчас узнаем! – воскликнул блондин, сразу подсаживаясь к тумбе. Проходит десять минут, двадцать, двадцать пять, пара пересекалась обречёнными взглядами, которые явно означали, что нет ни одной зацепки.... – Твою мать, да как разгадать этот пароль?! – воскликнул Сигма, ударяясь лбом о деревянный стол. Его волосы стали запутанными, с колтунами, торчащими в разные стороны, а глаза уже красные от перегрузки и долгого взаимодействия с компьютером. А ведь это только первый день.. – Сигмушка, не убивайся ты так, мне смотреть больно... – вздохнул Николай, подходя ближе к музыканту. – А сам-то... Переживаешь, как вне себя. – ответил флейтист, приподнимая голову, а затем опять кладя её на стол. В ответ сплошное, белое молчание и крепкая рука на плече. – Ну... Подумаешь, не получилось взломать, там может другой способ есть... – глубокий вдох со стороны Сигмы и нервная улыбка со стороны Коли.***
Главврач медленным шагом возвращается к вратам больницы. Эти слова Осаму: « Я, конечно, больше не желаю ступать в двор за этими воротами, но, видимо, мы ещё встретимся. И очень скоро, Мори.» То есть Дазай вернётся и достаточно быстро, ведь так? Хотя, что тут думать, когда Достоевский оклемается, – они с Гоголем первые понесутся в больницу, безоговорочно. Огай заходит во двор, затем вперёд по специально расчищенной тропинке, и вверх по лестнице. За двором больницы всегда ухаживают, будь это зима или лето, – само здание и его окрестности должны блестать от чистоты. Войдя в здание на Мори сразу же накидывается медсестра, явно пытаясь что-то донести. – Огай, вот вы где! Мы всю больницу обыскали, а вас нигде нет! Тут пациент из восьмой палаты очнулся. – в спешке говорит девушка. Врач удивлённо поднял одну бровь к верху, а затем, скрестив руки на груди, ответил: – Что?! Вы серьёзно не могли мне элементарно позвонить? – Я же говорю, мы думали, вы не далеко. – Думали, не думали, а телефоны для чего в нашем мире? Скажи врачам, пусть ставят капельницу, я сейчас подойду. – заявил Огай, нащупывая в кармане плаща телефон. Медсестра, как только услышала указ врача, сразу же умчалась в кабинет, а Мори отсылал контакт Осаму, который был записан, как: «Сын.»:“– Не успели мы с тобой попрощаться, как опять нас связывает судьба. Приезжай обратно, твоя принцесса очнулась.)”
Статус "доставлено". Быстро, однако.***
До нужной остановки осталось буквально минут десять, может даже меньше. Одни люди потихоньку покидают транспорт, а другие заходят, от этого не легче. По логике народ должен убавляться, ведь все спешат домой? Но он только возрастает, от чего аж тошно. Дазай залип в телефоне, он уже не думает ни о чём, просто хочется скорее увидеть всех своих друзей с счастливыми беззаботным улыбками на лице, в крепкий объятиях, и со словами «У нас получилось!» Это всё, что сейчас хочется, но, увы, это лишь мечты. На устройство студента приходит смс, от неизвестного контакта. Сначала можно подумать, что это навязчивая реклама, которая так и кричит о себе из каждого утюга, но как только прочтёшь первые строчки сообщения, сразу ясно, кто этот контакт. Пробежавшись глазами по тексту, у шатена возникают лишь две эмоции. Некая радость и нетерпение. – Слава Богу, ты живой... – еле слышно вымолвил Осаму. В груди открылось второе дыхание, а в ушах жутко зазвенело, видимо от давление подскочило... – Но сука.... Вы определитесь, кто принцесса! Других прозвищ нет?! Следующая стадия – лёгкое осознание. Сейчас придётся менять весь маршрут, от чего в голове одни маты и проклятия. Ладно, не беда, можно выскочить на следующей остановке и сесть на другой автобус, ну или троллейбус, там как повезёт. Дазай выходит из чата с «неизвестным» и заходит в контакты, выискивая номер Коли. Идут раздирающие гудки, но Николай отвечает быстро...***
– СИГМААА, А ЕСЛИ У НЕГО ТУТ СКРЫТАЯ КАМЕРА И ОНА ЗАПИСЫВАЕТ ВСЕ НАШИ ДЕЙСТВИЯ И ДИАЛОГИ?! – взбудоражился Гоголь, отпрыгивая от места. – Ну и? Что с того? Пусть знает, что натворил и какие последствия будут после этого. – спокойно отвечает студент пожимая плечами. Сигма просто устал или он в правду уверен, что у них всё получится? Впрочем, тут уже без разницы, куда сейчас идти и что делать, хочется лишь покоя и уюта, который, возможно, когда-нибудь да наступит... – Ну... Да, скорее всего, тут правда не стоит беспокоиться... – замявшись, проговаривает блондин. – Тс... Ты слышишь?! – блондин резко оглянулся, услышав чьи что шаги подходящие к двери. Неужто это Тацухико?! Если это так, то тут уже делать нечего, – хоть сквозь землю проваливаливайся. Хотя, после того, что сделал Шибусава – месть должна быть, и не такая, как обыск личных документов, а в сто раз слаще и ужаснее. Дверь медленно открывается, а на входе в комнату... Сам Эдогава Рампо?! – Жуть! Ну и коридоры у вас – узкие и грязные, у вас вообще убираются?! – возмущённо говорит детектив. – Думаю, представляться не стоит, но, всё же, ваш частный детектив на это дело – Эдогава Рампо.) – Господи! Ну и зачем ты так пугаешь?! Я уже с жизнью попрощался... – воскликнул блондин, схватившись рукой за сердце. Ну, почти за сердце... С другой стороны... – А... Центральный орган кровеносной системы в другом месте, Коль... – поправляет Сигма, оглядываясь в сторону Николая и Эдогавы. Студент мигом поменял левую руку на правую, будто так и было, и неловко ухмыльнулся. – Тебя же Осаму прислал, верно? – меняясь в эмоции на более поникшию, задал вопрос Гоголь. – Именно. – вздохнув, ответил шатен, снимая некую кепку в приятную на вид коричневую клеточку. Сам наряд Эдогавы так и кричит о том, что он связан с криминалистикой. Клетчатый пиджак(скорее даже плащ), длинная белая рубашка, галстук и широкие брюки. В наше время такое уже почти никто не носит. – Вижу, вы всё тут перерыли. Нашли что-нибудь? – Да, нашли. – ответил Сигма, указывая на папки с документами. – Личные данные значит... А вы молодцы, знаете с чего начать... – А то! Если бы не Сигма... – начал Николай, как его резко перебила вибрация телефона в кармане. – Осаму... Слушаю. – прошептал блондин, вытаскивая телефон и мигом отвечая на вызов. Послышался достаточно хриплый голос Дазая, что с ним? – Фёдор очнулся. – коротко доносит студент. – Маршрут полностью перестроен, я направляюсь в больницу. Через сколько вы будете? – Осаму уже знает и без вопросов, что парни помчатся к Достоевскому вместе с ним, тут даже и спрашивать не нужено. – ЧТООО?! СЕРЬЁЗНО?! МЫ... – Гоголь ошараешнно бегает глазами по комнате, пытаясь разглядеть часы. – ЧЕРЕЗ ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МИНУТ. ЖДИ. – чётко и коротко заявляет Николай. – Отлично, договорились. – резкий сброс звонка и короткие гудки. Коля поворачивается лицом к друзьям поджав губы. – Фёдор живой, мы едем в больницу. Сейчас. – стиснув зубы, сказал блондин, на что Сигма с Рампо обменялись взглядами. Ох, теперь это пламя горит и в сердце Коли. Он рад, очень сильно рад, никакие чувства и эмоции не передадут этот пыл и жар, исходящий из самой груди. Это дружба. Только самая крепкая на свете дружба может горы свернуть и идти по головам ради того, чтобы спаси своего товарища. Лёгкий, но уверенный кивок со стороны друзей на полученую информацию заставил комнату покрываться аурой загадок и тайн. Флейтист нащупал ключи от автомобиля в кармане брюк и нажал на кнопку, дабы дать ей время завестись, чтобы не ждать попросту. Сигма резко захлопывает крышку ноутбука, хватая его с собой с половиной документов, Эдогава же берёт остальную половину и оба парня вылетают из комнаты. Гоголь накрепко захлопывает за собой дверь, мигом мчась за парнями. – Ну держись, Шибусава, ты сядешь за решетку во чтобы то ни стало. – скалится Гоголь, спускаясь вниз по лестнице.***
Добежав до машины Сигмы, парни мигом запрыгнули в салон. Гоголь с Рампо уместились на задних местах, оставив переднее сиденье рядом с водителем пустовать в одиночестве. Поворот ключей, рычаг, и машина срывается с места, едва парни успели пристегнуть ремни безопасности. Сигма едет изначально двадцать километров в час, затем тридцать, сорок, пятьдесят и... Шестьдесят. С такими пробками в час пик лучше не гонять, в любом случае они скоро будут на месте. Пока Гоголь строчит Осаму кучу смс, Рампо что-то рыщет в ноутбуке, который так вежливо передал ему Сигма, под предлогом: «Всё равно ты лучше разбираешься.» И правда, так и есть, студент только учится на нём, больше он ничего не делает, вспоминается случай, когда Сигма минут тридцать пытался понять как правильно сохранить проект в текстовом редакторе Microsoft Word.***
Всё случилось точно так же, как и продумал Дазай. Шатен вышел на следующей. Перейдя на другую сторону, он сел на нужный автобус и направился к больнице. Ему-то уж ехать гораздо быстрее, чем друзьям. Минут пять, может чуть больше, разницы яркой нет. Осаму отвечает на шокированные сообщения Коли, которых приходит чуть ли не сто в секунду... А что же с его голосом? Почему же он был такой хриплый по время звонка? Открытая форточка в автобусе постаралась. Мало того, что студент сидел у окна, так ещё и без шарфа, тут уже ответ один – простыл. Через несколько минут уже объявили нужную остановку. Быстро однако время летит... Дазай выбегает из автобуса и идёт уже по запомнившимуся маршруту: через дорогу, по улице и к воротам. Ну и вот, Осаму уже на месте, вот только... Рука до ручки дотрагивается не хочет... Что-то отталкивает, но в тоже время притягивает, чувство неприязни, как будто что-то плохое случиться и лучше сейчас этого не делать. Да ладно! Плохое?! Оно уже случилось ещё в начале дня. Этот день самый ужасный и долгий за всю жизнь, пора бы уже его заканчивать, но стрелки часов, увы, не перегонишь... – Тц... Да ладно, чего тут, зашёл и всё, как трусливый мальчик, ей Богу. – тараторит шатен себе под нос и нажимает на кнопку вызова, чтобы ему открыли дверь. Да, всё строго и под контролем. Он будет ждать своих друзей, здесь, в приёмной.***
Машина мчится уже со скоростью семьдесят километров в час по дороге. Пробок как ветром снесло на этой улице. Почему же она так пустует и тут ходят только автобусы? Этот вопрос остаётся открытым, никто не знает. Может из-за того, что в больницу слишком часто поступают вызовы и скорые носятся туда-сюда. Кто знает, может так оно и есть. Уже доехав до ворот больницы, владелец автомобиля подал знак ручкой, что можно отстёгивается. Студент двигает рычаг, дабы припарковаться, Сигма паркуется очень чётко и аккуратно, а самое главное красиво и легко. – Мы на месте, вылезайте. – скомандовал флейтист, глядя в зеркало над собой, через которое можно увидеть пассажиров сзади. Парни кивнули и мигом вылезли из салона, а за ними, почти с такой же скоростью вышел Сигма. Студент мигом собрал все папки с документами с переднего сиденья рядом с ним и закрыл машину. – Давайте бегом! Осаму уже не отвечает целых пять минут! – выкрикнул Гоголь, и как ошпаренный рванул в больницу. – Куда ты так гонишь! Под ноги смотри! – крикнул тому Рампо, хватая Сигму за руку, направляясь за Колей. И вот, резко дёрнув за железную ручку дверей, перед этим нажав на звонок, дабы администратор открыл им дверь, компания влетает в помещение. Картина открывается такая: выбеленная хлоркой больница, высокие потолки и мраморная плитка, стулья, двери, ну в общем всё как положено, даже автомат с кофе есть. А чуть дальше входа, там, как раз на стульях, сидит Дазай, поставив локти на колени и сплёв кисти в некий «домик». Шатен сразу перевёл взгляд на друзей, вот только друзья его не заметили, ну да, тут не сразу всё увидишь, за гардеробной и стойкой администратора. Студент медленно встаёт со своего места, и тихо, как мышь подходит к друзьям. – А вы быстро, однако. Не прошло и двадцати минут.) – ухмыляется Осаму, скрещивая руки на груди. Гоголь сразу же заметил совего родного друга, и пулей помчался к нему. – ОСАМУУУУ! ПРОШЛО ТАК НЕМНОГО ВРЕМЕНИ, А Я УЖЕ СОСКУЧИЛСЯ!! ГДЕ ФЕДЯ?! ТЫ УЖЕ БЫЛ У НЕГО, С НИМ ВСЁ ХОРОШО?! – трясёт за плечи шатена Коля, на что тот склонил голову на бок. – Кабинет на втором этаже, по коридору и на лево лестница. Я ждал вас. Смотрю, и Рампо с вами! – отвечает Дазай, подмигнув детективу. – Да, Эдогава с нами. Осаму, так чего ты ждёшь? Пошлите скорее, времени терять нельзя. – заявил Сигма, жестом указав, что им пора бежать. – Сигма прав, не время церемониться. – подметил Рампо. – Тогда пошлите. Смотрю, вы и компромат уже нашли, или что это за папки у вас в руках? – согласился Осаму, заметив толстые папки в руках друзей. – Это... Личные документы Тацухико, подробности потом расскажем. – ответил Николай. Парни поднимаются вверх по лестнице, на второй этаж и идут по коридору прямо к восьмой палате. Больница – место жуткое. Как только тебя сюда занесло, есть два пути – в морг, или обратно наружу, если тебе повезёт... – А в какой палате, собственно, находится Фёдор? – задал вопрос Сигма, на что все озадаченно оглянулись по сторонам. – Либо в седьмой, либо в шестой, или восьмой... – говорит Осаму, приложив фалангу пальца к подбородку. – А где Коля?! Ответ не заставил себя долго ждать, крики Николая послышались вдали коридора. – ГДЕ ВОСЬМАЯ ПАЛАТА?! НАМ В НЕЁ НАДО, СРОЧНО!!! РАДИ ДЕЛА! ДА! За Гоголем еле успевает идти администратор со словами, что надо быть тише и культурнее, но блондин её, похоже, совсем не слышит. Коля тормозит рядом с друзьями и машет руками в разные стороны. – ЭТА ДЕВУШКА СКАЗАЛА, ЧТО НАМ СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО ЗАХОДИТЬ В ПАЛАТУ! НО НАМ ЖЕ НАДО РАДИ ДЕЛА РАССПРОСИТЬ ФЕДЮ, ПОКА ЖИВОЙ! А ЕСЛИ ОН ОПЯТЬ ОТРУБИТСЯ, А?! – паникует Гоголь, прыгая с места на место и крутясь вокруг друзей. – Юноша, имейте совесть! Вы тут не одни находитесь, помимо вас тут персонал и пациенты! Вот что один, что второй. – вздыхает девушка, подходя ко всей этой компании. – Всмысле «что один, что второй»? – уточняет Эдогава, склонив голову. – А вы смотрю, друзья. Ну да, с кем поведёшься, от того и наберёшься. Дазай Осаму вас же звать? Нахамил мне, так ещё и к главврачу пошёл и ему тоже нахамил. Ни стыда, ни совести, что за поколение пошло. – говорит администратор, возмущённо топая каблуком. – Да вам на вид вроде не за сорок, чтобы так говорить о нашем поколении.) – ухмыляется Осаму, выглядывая из-за спины Сигмы, который слегка прикрыл того. – Мы и сами не вчера родились, дорогая.) Девушка была готова вскипеть от яроси, она уже почти разорвала бумаги, которые держала в руках. – Да как вы смеете мне так открыто хамить! Мало того, что в больнице находитесь, так ещё и орёте на всю ивановскую! Да я.. Я на вас жалобу напишу! – Мадмуазель, ну хватит кипеть от яроси. Вы уже вся красная, и стрелки ваши смазались.) – ещё больше льстит Осаму, улыбаясь, словно довольный чеширский кот. – К тому же, орёте здесь только вы.) – дополнил Рампо, дав «пять» Дазаю, от чего раздался громкий звук хлопка ладоней. И тут внезапно открылась дверь, как раз из восьмой палаты. Из неё показался Мори Огай, так же довольно улыбаясь, как и наши друзья. – Что за шум, а драки нет? Ох, это вы, Осаму вам уже всё передал?) – ухмыльнулся Огай, на что у Дазая резко изменилось выражение лица на более серьёзное. – Впрочем, Светочка, тебе не о чем беспокоиться, я их сам пригласил, пациент желает их видеть, вот только в палату может заходить не больше двух человек. – заявил Мори. Парни напряглись, а Гоголь вышел вперёд. – Как это только двое?! А нас четверо!Разница небольшая! – Увы, таковы правила. – развёл руками Огай. – ДА КАК ТАК-ТО! ВЕЗДЕ ЭТИ ПРАВИЛА! ТЦ... – топнул ногой белобрысый, пока Сигма обнимая того за плечи, мол, успокойся. Пока Николай с Сигмой пытались разобраться с Огаем, Рампо с Осаму мигом проскочили в палату. Вид такой себе: белейшие стены, такой же потолок, завешанное шторами окно, тумба, кровать и капельница. Типичная русская больница, ничего нового. Сам Фёдор лежит на кровати, совершенно без сил. Тело так и сводит от малейшего движения, так ещё и капельницу недавно сделали. В глазах все плывёт, но силуэты разглядеть можно, и он узнал. Осаму же подошёл первый, а за ним и Эдогава. Дазай тихонько сел на табурет рядом с Достоевским и положил свою руку на край кровати, как раз, рядом с рукой брюнета. – «Если бы ты знал, как я рад, что ты жив...» – думает про себя шатен, пытаясь собраться с мыслями и начать рассказывать о деле. – Что ж... Приступим к делу. Ситуация такая, пока ты тут валяешься с ножевым ранением, мы два раза побывали в участке и нашли кое что интересное. – начал Осаму, как его прервал резкий хлопок двери. Это Гоголь с Сигмой. Сигме так и не удалось уговорить главврача впустить их, по этому Николай одним ловким движением проскочил к ней и захлопнул, прямо перед лицом Огая, а тот и не возмущается, что очень странно. – ФЕДЯЯЯ! КАК Я РАД ТЕБЯ ВИДЕТЬ ЖИВЫМ, К СОЖАЛЕНИЮ НЕ ЗДОРОВЫМ, НО ЖИВЫМ!! – радостно воскликнул блондин, подходя ближе. – Господи, Фёдор, живой.... – говорит флейтист, следуя за Николаем. Достоевский удивлённо глядит в сторону друзей. – Ебать... Что здесь происходит... Откуда вас так много тут, чего вы до меня доебались, сколько время, какой сейчас день вообще?... – хриплым, неузнаваемым голосом, говорит Фёдор. Голова так и идёт кругом. – Уууу.... Да ты смотрю из интеллигента в матершинника превратился, как на стыдно, Федя, ай-яй-яй! – водит пальцем Коля, счастливо улыбаясь, его друг жив, что может быть лучше! – Заткнись, Коля. – ответил Фёдор. – Кстати, Сигма, вы же принесли документы? Что они в себе несут? – задал вопрос Осаму, да, ему уже ответили, что это документы Тацухико, но о чём они... – Ах... Мы такое нашли.... – флейтист кладёт папку на тумбу, разворачивая её. – Например: «Отчёт. Список выданных свидетельств о смерти.» Из морга. Все ошараешнно смотрят на папку, а затем на Сигму. – Там ещё много всего похожего, но этого слишком мало, для доказательств... – вздохнул флейтист. – Лучше бы я сдох, чем разбирался со всем этим. То-есть вы хотите сказать, что нет совсем никаких зацепок? – вопросительно взглянул на друзей Фёдор, на что те отрицательно покачали головой. – Дерьмо. – Ну есть ещё кое-что... – подал голос Эдогава, разворачивая ноутбук лицом к парням. – Я нашёл личное дело Тацухико. Он ни работал, ни практиковался в морге. Одно известно, что ходил на какие-то курсы, имеет опыт в работе с специальной медицинской аппаратурой, так же может исследовать тело человека на наличие каких-либо заболеваний. Но с какой целью он ранил Федора? Меня волнует только этот вопрос. – доносит информацию Рампо, от чего волосы на голове дыбом встают... – Мда уж... Опыт, курсы... Когда успел уже?! А вот цель... Хм... – задумался Осаму, глядя в потолок. – Может быть у него какое-нибудь дело, в котором мы могли помешать? – предположил Сигма. – Вполне возможно, но почему именно я? – уточнил Достоевский. – Начало конца. Ты первый кого он хотел устранить, а за тобой и мы. – говорит Николай, скрещивая руки на груди, на что все покосились на него. – А что? Вполне возможно. – Гоголь прав... Такой ход событий самый правдоподобный... – задумался Эдогава. – И что будем делать? – оглядывает всех друзей Сигма, ожидая ответ на поставленный вопрос. – Искать адвоката. – заявил Осаму. – Адвоката? Серьёзно? Вы в суд собрались? – возразил Достоевский, глядя на Дазая. В голове всё смешалось в один большой ком, ничего не понятно, от чего очень страшно... Фёдор всегда знал все шаги наперёд, но сейчас... Сейчас он даже думать нормально не может, от чего может нести всякую чушь. – Именно. Статья 111 УК РФ – умышленное причинение тяжёлого вреда здоровью. А это уже уголовный кодекс, и суд, грозит от восьми лет лишения свободы. И мы это предоставим. Федя, нам нужно знать всё, что ты знаешь. – заявил Осаму. Федя?... Он первый раз назвал его так ласково и нежно, как Гоголь, хотя для блондина это уже как полное имя, для Осаму это нечто другое, более родное и мягкое... Фёдор вздохнул и посмотрел в окно, которые увы, было накрепко закрыто шторами, а затем на Дазая. – Тацухико спросил как мы с вами познакомились и стали такой компанией, я ему не ответил, после этого он вонзил в меня нож. И всё. – коротко донёс Достоевский. – И всё? Больше ничего? Он даже ничего не шепнул перед уходом или типо того? – вопросительно посмотрел на брюнета Николай. – Всё. Я больше не могу вспомнить, видно именно тогда я потерял сознание. – ответил музыкант отводя взгляд. – Туго дело идёт... Хм... Впрочем, мы бы больше не узнали. Не всё преступники раскрывают тайны, когда уходят. Если бы он так сделал, то давно бы уже покоился с миром от суицида. – говорит Эдогава, разводя руками. – Я знаю о чём ты подумал Осаму, не стоит это говорить в слух. – Тц... Вечно на шаг впереди. – дует щёки шатен. – Кстати, Фёдор, тебе не сказали когда возможно тебя выпишут? – спонтанно задал вопрос Дазай. – А сам погляди. Моё состояние хуже чем у девяностолетней старушки, тут недели две, а то и месяц. – заявил Достоевский закатывая глаза. И правда, состояние у него и вправду ужасное. Тут даже пример за начальную школу с трудом решишь, куда тут уже о выписке думать, да и пока рана заживёт... – МЕСЯЦ?! КУДА ТАК ДОЛГО?! – подскочил от удивления Гоголь. – А ты хочешь, чтобы у Фёдора швы разошлись? Или не дай бог пульс пропал? – глядит на белобрысого Сигма. – Про пульс не напоминай... – сказал Осаму, на что другие нервно хихикнули. – Ничего смешного в этом нет, я бы мог тут и не сидеть. – Было бы даже лучше. Шуточки про суицид тоже не смешно. – дразнит шатена Фёдор. – Это другое!!! – Да-да, мы поняли.) – хихикнул Рампо. – Погодите-ка... – выражение лица детектива резко изменилось, как тот перевёл свой взгляд в экран монитора, а затем на руки Сигмы, в которых он держал папку с документами. – Что там, Рампо? – вопросительно взглянул на детектива флейтист, заметив его взгляд на папке. – Могу ли я попросить тебя передать мне этот файл? – произнёс Эдогава, как Сигма сразу же выдал ему нужный лист. Детектив пробежался глазами по тексту и отдал бумагу в руки Осаму, просто шатен оказался рядом. – Похоже, что в этом замешан не только Шибусава.. Может, их даже не двое. – произнёс Рампо, поднеся руку обратно к лицу, поправив очки. – Что?!.. Так-так-так... Этого белобрысого говнюка нам достаточно! Зачем ещё кто-то?.. Хотя.. Хм.. Думаю, это Гончаров! Не зря же он его дядя, да и в последнее время ходит весь такой загадочный.. Подозрительно. Ещё и со своей маньячей улыбкой... Жуууть! Так к тому же, его в универе фиг увидишь, когда он нужен, как кислород – след простыл, а в самый неподходящий момент он тут, как тут. Явился, блудный сын. – глядя в какую-то известную только ему точку, говорит Гоголь. Хоть он и сказал, что только думает, что это Гончаров, но на самом деле он уверен в этом на все сто процентов. – Да, согласен. Ректор в последнее время и впрямь слишком уж подозрителен. – немного хрипит Достоевский, но вдруг прикладывает ладони к вискам, начиная что-то невнятно бормотать. Парни разом перевели взгляд на друга, а Дазай неосознанно схватил брюнета за руку. – Федя?.. Федь, что с тобой?! – срывается на крик Сигма, подпрыгивая к Фёдору, чтобы обхватить его по бокам. – ….. – в ответ ничего не разобрать. После этого Достоевского откидывает назад и он начинает дёргаться, а изо рта идёт пена.. Зрелище не для слабонервных, видеть дорого вам человека в таком состоянии – та ещё жуть... – Господи, что же с ним?! Врача, врача скорее! Осаму, ну что же ты сидишь, твою мать?! Жми на кнопку, открой дверь и позови кого-нибудь, скорее, хоть что-то! – вопит флейтист, раскидывая команды и пытаясь хоть как-то помочь Достоевскому. Медицинский стаж то есть, а вот практики нет! Осаму, растерявшись, нажимает на кнопку вызова врача, как велел Сигма. Он потерял дар речи. Всё, вроде бы, было хорошо, они спокойно рассуждали, но тут резко случилось вот это... Вот это. Да тут даже словами не передать. На это смотреть не то, что страшно, а до чёртиков больно... Больно и тревожно, самое главное, что ты тут даже ничем не поможешь – у самого руки дрожат, как осиновый лист. Дверь в помещение резко открывается чуть ли не с ноги, и в плату вбегают несколько врачей, среди которых был и Мори. Пока врачи пытались привести Федора в обыденное состояние, Огай вывел всех друзей из палаты, дабы они не видели этот ужас. – Ни шагу из больницы и вон из палаты. – строго сказал главврач, захлопнув дверь. Студенты и детектив стоят в коридоре, полный шок и ужас пронзил тело каждого. Просто невозможно двинуться с места, Дазай, еле стоя на ногах, присел на стул, сколнив голову вниз, и поставил локти на колени, чтобы дать опору голове. Николай приобнял Сигму за плечи, пока тот тяжело дышит – видно, от шока дыхание сбилось, а Эдогава облокотился спиной к стене, опустив свою кепку чуть ниже носа, теперь она закрывает пол лица. Никто даже и слова вымолвить не может, но голос Коли всё же нарушил тишину. – И... Что это было?... Что нам вообще делать?... Нам надо бежать, а нам сказали сидеть тут... – слегка заикаясь, еле слышно сказал блондин. Обычно он никогда не говорил так тихо, его голос высокий и звонкий, совсем не похоже на всеми любимого Колю. Осаму поднял взгляд на друга, а затем первёл его на окно. Там он нашёл некую точку, которую и будет сверлить своими прекрасными до потери дыхания глазами. – А кто в наше время следует правилам? Даже мы с тобой этого не делаем, а что говорить в данной ситуации. – начал шатен хриплым, но уверенным голосом. – Не напомните, кто мне говорил, что всё зависит только от тебя? Если не ты, то кто другой? Нет, всё зависит от нас. В нашем мире все равны, нет ни хороших, ни плохих. – Сейчас мы направляемся в общежитие, есть у меня одна идея. – строгого заявил Осаму, на что у его друзей заблестели глаза. То ли от этих слов, то ли из-за слёз. – Осаму прав. Не время отчаиваться – время действовать. Времени и так мало, кто знает, может Тацухико уже сбежал в другой город. – согласился Сигма, гордо поняв голову. – Теперь я узнаю своего друга – Дазая Осаму.) – ухмыльнулся Рампо, делая шаги вперёд. – Вы за мной или как? Машина ждёт, Сигма, заводи. – Ух, Осаму, к любой ситуации подход найдёшь, ещё одна причина моей любви к тебе! – залепятал Гоголь, чуть ли не вприпрыжку идя за друзьями к лестничной площадке. – А то, Коля. Мы же с тобой не разлей вода, есть ещё куча причин меня любить.) – хихикнул шатен, на что Гоголь растрепал тому волосы.***
На набережной ветер куда холоднее и порывистей, чем в городе. Лёгкое облако тумана зависло над рекой, а яркие фонарики носятся туда-сюда. Прохладно и хорошо. Блондин облокотился спиной на скамью, закинув ногу на ногу, держа руки в неком «замочке». – Как же хорошо и весело.) – ухмыльнулся парень, подняв взгляд на небо усыпанное звёздами. В этом городе редко их разглядишь, но сегодня особенный день. И где-то там вдали горит та самая, первая звёздочка, посвящённая Фёдору. Внезапно к скамейке подходит ещё один человек. Достаточно высокий и тощий. Он присел рядом с блондином, идеально точно повторив его позу, вот только не облокачиваясь спиной, а сидя ровно, как палочка. – И как проходит наше дело, а Тацухико?) – начал до боли слащавый голос. Парень перёл взгляд на своего «спутника». – Всё идёт по плану дядя. Они нашли моё личное дело и документы, но никто не знает, где спрятаны мои настоящие данные. – ухмыльнулся Шибусава. – Хм…. Так вот, какие обороты приняло это дело...Ну что ж, посмотрим.) Я полагаюсь на тебя. – так же сладко прошептал мужчина. – С тобой хорошо иметь дело, Иван Гончаров.)