Он - Дракон

Солнце уже давно село за горизонт. Ночная мгла окутала остров. И только в небольшой пещере, расположенной почти на самой вершине скалы, приятно потрескивал огонь, мягким теплом окутывая пространство вокруг, а от стен отражался весёлый смех. Дин и Кастиэль вместе сидели у костра, брюнет почти безудержно смеялся от очередного рассказа мужчины. А сам Дин глаз не сводил с безмятежной улыбки собеседника. - Здесь никогда не было так хорошо, - вдруг перевёл тему Дин. Кастиэль, уже чуть успокоившись, поднял озадаченный взгляд на мужчину. - До тебя. - неожиданно закончил шатен. Юноша не знал, как реагировать на признание, поэтому просто опустил взгляд, пробегаясь мельком по окружающей обстановке. - Ну, - начал он спустя пару минут молчания, - для нас обоих многое было впервые. Дин резко поднял нечитаемый взгляд на юношу, чуть поворачиваясь к нему корпусом. Касу стало немного неловко, он всеми силами пытался не смотреть на мужчину. - А где Джесс? - решил разбавить неловкую паузу брюнет. - Они с Сэмом ушли прогуляться вдоль берега, Сэму нравиться вид ночного моря. Кастиэль кивнул, а потом кое-что вспомнил и зарылся в недавно собранные вещи. - Кстати, - Дин уже с любопытством всматривался в парня, - я для тебя тут кое-что нашёл. Кас извлёк из вещей небольшую глиняную свирель, осторожно поднося её к губам, юноша начал играть. Из инструмента зазвучал красивый и до боли знакомый мотив. Дин как заворожённый следил за плавными движениями пальцев Кастиэля, попутно забываясь в звучании светлых нот. - Кажется, я уже слышал эту мелодию, что это? Кас немного покраснел, именно эту колыбельную он напевал, когда пытался успокоить дракона, тогда в пещере, Дин мог её услышать, но юноша всё же ответил. - Это, - он чуть запнулся, - это колыбельная, её поют детям, чтобы они знали, что мама рядом, - брюнет вздохнул, собираясь с мыслями, то, что он сейчас хотел сделать, казалось ему безумным, - пусть сегодня будет твой день рождения. Дин недоумённо взирал на брюнета. - Никто не помнит этот день, но все его отмечают, как праздник. - Я помню, как родился, - мужчина поник, опуская взгляд в землю, - и хочу забыть. - Но ведь сегодня родился новый человек. Кастиэль чуть наклонился вперед, пытаясь заглянуть шатену в глаза. Дин с надеждой поднял голову. - И я этому очень рад, - брюнет протянул инструмент мужчине, - С днём рождения, Дин, чтобы в твоей жизни была не только ритуальная песня. Дин трясущейся рукой принял подарок, продолжая внимательно рассматривать руку Каса. - Новый человек... - полушёпотом повторил он, после чего перевёл взгляд на лицо собеседника и заглянул в эти небесно-чистые глаза, - спасибо. - А у меня для тебя тоже есть подарок, - глаза Дина загорелись неподдельной радостью, - чтобы и ты запомнил этот день навсегда. Тут мужчина быстро соскочил со своего места, подолы его шелкового халата, что был накинут на обнаженные плечи, от порыва чуть распахнулись. А сам Дин жестом велел Кастиэлю следовать за ним. Что собственно юноша и сделал, тоже поднимаясь в след за шатеном. Они вышли на свежий воздух, подходя близко к краю скалы, на которой находилась пещера. Тело тут же окутала ночная прохлада, а снизу доносился шум чуть разыгравшегося моря. Дин откуда-то вытащил странное приспособление, Кас даже не заметил, когда он успел это сделать, и двинулся ещё ближе к краю, брюнету ничего не оставалось, как следовать за ним. Шатен установил на землю, как показалось, какую-то деревянную трубу на небольших ножках, но она была не пуста, судя по виду, внутри что-то было, потому что на одном из концов приспособления было довольно широкое отверстие, закрытое каким-то листом. И этим самым концом Дин установил трубу по направлению над морем. После чего попросил из рук Кастиэля лампу, которую юноша прихватил с собой, выходя из пещеры. Дин подсветил более узкий конец трубы и искренне улыбнулся брюнету. Кас так засмотрелся на мужчину, что даже не сразу заметил шипящий звук, донёсшийся из-под ног. - Закрой глаза - мягко попросил Дин, перекрывая обзор парня ладонью, но не соприкасаясь с кожей Кастиэля. Юноша не на минуту не сомневался, выполняя просьбу. Послышалось странное шипение, а через минуту звук, будто выстрел пушек. Кас вздрогнул от неожиданности. - Открывай. Дин опустил руку, а перед взором Кастиэля открылась завораживающая картина. В воздухе, сотнями ярких красок полыхали разноцветные огни, окрашивая своими цветами небо. - Я зову это небесные цветы. Кастиэль как заворожённый наблюдал за небом, и был полностью согласен с Дином. Огни действительно были как редкие и невозможно-яркие цветы, что пестрели своими огненными искрами. - Как красиво - восторженно выдохнул юноша, поднимая взгляд выше, туда, где вновь и вновь распускались сказочные цветы, - их ведь на другом конце света увидишь.. А Дин меж тем уже совсем перестал обращать внимания на сноп разноцветных искр в небе. Его больше привлекла картина, что находилась буквально в пяти сантиметрах от него. Мужчина очарованно наблюдал за, казалось, искренне счастливым лицом, за прекрасными, небесно-синими глазами, в которых сейчас виднелся отблеск небесных цветов. Дин был не в силах отвести взгляда от юноши. Кастиэль, будто почувствовав на себе отклик ярко-изумрудных глаз, повернул голову к Дину, даря мужчине мягкую улыбку. Никто из них не смог бы в данную минуту прервать зрительный контакт. Забывшись, брюнет протянул руку к мужчине, мягко переплетая пальцы. - Кас.. - Дин встревоженно взглянул на юношу, собираясь отдернуть руку, но Кастиэль этого сделать не дал, наблюдая, казалось, за естественным движением, будто за чудом. И это действительно можно было назвать чудом. Дин немного ошарашенно смотрел на переплетённые пальцы, понимая, что дракон не реагирует. Здесь только он. Эта теплота и мягкость кожи, легкое подрагивание руки Кастиэля - это всё чувствует он, не дракон. Мужчина поднял всё такой же отрешённый взгляд на Каса. Голова брюнета была так же чуть опущена, а взгляд устремлён на переплетённые ладони, на щеках алел яркий румянец. Юноша и сам не особо понимал, чем был вызван этот порыв, но казалось, что это правильно, что так и должно быть. Несколько мгновений Дин вглядывался в полуприкрытые глаза цвета неба, решаясь на что-то. Ну если Кастиэль был таким смелым, он тоже сможет. Чуть помедлив, мужчина второй рукой обхватил брюнета за талию, притягивая ближе к себе, и припадая к этим алым, мягким, но чуть обветренным губам. Кастиэль с удивлением распахнул глаза, замирая. Это было не больше, чем целомудренное касание губами, но Дин в какой-то мере боялся реакции, поэтому зажмурил глаза. И какого же было его удивление, когда он почувствовал пусть робкие и еле заметные, но ответные движения губ брюнета. Уста мужчин скользили в страстном танце. Ни один из них сейчас был не в состоянии оторваться друг от друга. Кастиэль, приобретя немного уверенности, обвил руками шею Дина, прижимая ближе к себе разгорячённое тело и выпуская руку мужчины, которую шатен примостил на талию. Дин меж тем раздвинул губы брюнета языком, проникая внутрь, легко касаясь нёба, проводя кончиком языка по кромке зубов и деснам, не встречая никакого сопротивления. Кастиэль таял под нехитрыми ласками, голова шла кругом. Но где-то на подкорке сознания он понимал, всё, что сейчас здесь происходит, полное безумие, и может обернуться плачевными последствиями. Но юноше было плевать, он никогда не чувствовал себя таким счастливым, таким... нужным. А Дин уже полностью дал волю своим рукам, позволяя исследовать подтянутое и привлекательное тело напротив, прижимая его всё ближе к себе. Хотя, казалось, куда уж ближе. Через мгновение мужчина уже подхватил брюнета под бедра, сажая к себе на талию, Дину меньше всего хотелось бы сейчас, чтобы Сэм застал эту картину, поэтому ориентируясь по памяти, понёс Кастиэля в пещеру, возвращаясь в уютное местечко. Сам Кас ничуть не был против смены обстановки, плотнее смыкая за спиной Дина босые ступни. Шатен осторожно опустил юношу на расстеленное покрывало, нависая сверху. Щеки Кастиэля полыхали ярким румянцем, а светлые небесно-голубые глаза приобрели более темный оттенок, дыхание сбилось, при чём не только у брюнета. Дин не мог долго сдерживаться, припадая к бледной девственной шее, прикусывая венку и спускаясь дорожкой из поцелуев ниже, к ключицам. Кас чуть откинул голову назад, открывая больший доступ. С приоткрытых губ сорвался первый сладостный стон. Руки шатена исследовали тело юноши, не пропуская и не оставляя без ласки ни единого открытого участка, подбираясь всё ближе к плечам, с целью стянуть так мешающую в этот момент рубашку. Через пару минут незатейливых движений предмет одежды начал раздражать Дина, ему хотелось как можно ближе оказаться к Кастиэлю, ощутить тепло его тела и мягкость кожи, мужчина грезил об этом с тех самых пор, когда впервые в яме докоснулся руки брюнета, поэтому одним быстрым рывком стянул многострадальную рубашку, тут же припадая к уже твердой горошине соска, играясь с ним языком и чуть оттягивая зубами. Кастиэль в сладкой истоме откинул голову назад, с звонким стуком ударяясь о землю, но ему было плевать, он не чувствовал ничего, кроме жара тела сверху, что прижималось всё ближе, и мягких движений губ. Хотелось ближе, больше, юноше было чертовски мало Дина сейчас. С уст слетел очередной протяжный стон. Брюнет опустил руки на спину мужчине, стискивая кистями ткань шелкового халата, немного приспуская его. Дин между тем уже успел избавить Кастиэля от тканевых брюк, что нескладно облегали стройные бедра юноши. Лицо Каса ещё больше залилось ярким румянцем, в голове набатом билось желание прикрыться, брюнет никогда не был настолько перед кем-то открыт. Видимо уловив заминку парня, Дин не много отстранился от него, заглядывая в глаза. В светлых изумрудах не было ничего, кроме искренного восхищения и безграничной нежности. Это не много успокоило Кастиэля, и юноша чуть шире развёл обнаженные ноги, позволяя мужчине протиснуться ещё ближе. В благодарность шатен вновь впился в губы брюнета, пытаясь через поцелуй успокоить Каса. Тела сливались в единое целое, им чертовски было мало друг друга, хотелось быть ближе. Дин слегка отстранился от манящих губ, вновь разглядывая лицо Кастиэля, нежно убирая с лба взмокшие темные пряди. Мужчина боялся причинить юноше хоть малейшую боль, поэтому таким способом пытался спросить разрешения, надеясь, что Кас поймёт. Брюнет не подвёл. Приподнимаясь на локтях, Кастиэль вновь соединил их губы, тем самым позволяя зайти дальше. Юноша смутно понимал, что делает. Где-то в голове должна выть тревога, биться мысль о стенки сознания, на что ты соглашаешься, что ты вытворяешь? Он ведь дракон, и по щелчку пальца может убить! Но ничего подобного Кас не ощущал. Он безоговорочно верил Дину, человеку, что не раз пытался спасти и спасал его. Кастиэль настолько ушёл в свои мысли и ощущения, что даже не заметил, как в руках мужчины оказалась небольшая бутылочка какого-то масла. Не разрывая поцелуй, Дин выдавил немного жидкости себе на руку, плавно растирая её меж пальцев. Отстраняясь от губ и оставив очередной поцелуй на коленке брюнета, Дин как можно аккуратнее ввёл один палец. Кастиэль зажмурился, но больше не от боли, а от непривычных ощущений и легкого стыда за то, что позволил кому-то касаться себя так. Через пару минут пальцев стало уже два, и легкие движения стали приносить небольшой дискомфорт, что почти сразу отразилось на лице юноши. Дин тут же принялся оставлять нежные почти невесомые поцелуи везде, куда мог дотянуться: лоб, щеки, шея, ключицы, куда угодно, лишь бы отвлечь брюнета. Это сработало, Кастиэль постепенно начал расслабляться, тогда мужчина добавил третий палец. Уже через несколько мгновений Кас извивался в руках Дина, сам насаживаясь на пальцы, как только шатен стал задевать комочек нервов внутри юноши. Как только Дин решил, что Кастиэль уже достаточно растянут, он вынул пальцы, под протестующий вздох последнего, начиная медленно входить в стройное и горячее тело. Как только головка оказалась внутри, мужчина слегка притормозил, давая своему партнёру привыкнуть. Кас зажмурился, судорожно дыша, вторжение не было таким уж безболезненным, хоть парень и был растянут, но пальцы и близко не восполнят нужного размера. Пробыв в таком положении несколько минут, Дин всё же продолжил двигаться, стараясь всеми силами отвлечь Кастиэля от боли, выцеловывая каждый открытый участок кожи и нашептывая какой-то милый бред, попутно меняя угол проникновения, дабы вновь найти ту самую точку. Мужчина хищно улыбнулся, когда понял, что добился своего, наблюдя, как Кастиэль выгнулся дугой, а с ягодно-алых губ сорвался продолжительный стон, который сладкой патокой проник в сознание мужчины. Это стало последней каплей, срывающей все предостережения, выстроенные шатеном. Дин постепенно начал набирать темп, переходя с нежного и медленного на более резкий и быстрый, заводя руки брюнета над головой и крепко припечатывая к полу. А сам припал к бледной шее, покусывая и посасывая нежную кожу. Из горла мужчины стали доноситься собственнические порыкивания. Кастиэль меж тем превратился в стонущее недоразумение, всё тело стало как оголённый и чувствительный нерв, что отзывался на каждое движение яркой вспышкой. Голова шла кругом от переизбытка эмоций, поэтому юноша и не обратил внимание на перемену в поведении Дина, хотя стоило бы, но Касу было уже плевать. В полночной тьме, под каменными сводами пещеры, медленно догорал костёр, свет пламени которого освещал два плавно сливающихся в страстном танце тела. Ни для кого из них сейчас не было места лучше. Здесь не было страхов, ответственности, ничего кроме чистого и искреннего желания. Дин сорвался чуть ли не на бешенный ритм, вжимая податливое тело в покрывало, продолжая терзать шею и оставлять багровые отметки, в знак собственничества, но долго мужчина продержаться не смог. Яркая вспышка прокатилась через всё тело, уводя зеленоглазого в эйфорию, заставляя излиться в своего партнёра, выталкивая и его за край. В столь поздний час весь остров окутывала уютная и умиротворенная тишина, лишь два тяжелых дыхания, что сливались в единое целое, отражались от загрубелых стен пещеры. Зелень яркого изумруда тонула в глубине сапфировой синевы. Оба знали, что отныне всё изменилось раз и навсегда, но к чему это приведёт в итоге? Сейчас об этом думать совершенно не хотелось. Кастиэль поднял полусонный взгляд на Дина. Мужчина мягко улыбался ему, нежно перебирая взмокшие чёрные пряди. Кас лишь вяло отзеркалил улыбку, погружаясь в приятное беспамятство, окутанное до боли родным теплом.