Оковы из самоцветов

Холодный, брошенный вскользь взгляд, от которого Арсения аж передëргивает. Он сразу понимает, кому принадлежит подобный взгляд. Арсений поднимает глаза на широкоплечего мужчину, одетого в расшитый драгоценными камнями костюм и закутанного в длинную мантию. Король смеряет сына презрительным взглядом, словно букашку. Как долго уже длятся эти мучения? Наверное, с тех самых пор, как отношения между правящими семьями обострились сильнее любимой сабли из коллекции отца Арсения. Политические браки — дело вовсе не новое, но… Самой дружелюбной из монархов, наверное, была Рубиновая королева, Майя Шастун. Вот и сейчас она приветливо улыбается всем, а некоторым аристократам даже слегка машет ладонью, хоть это и считается не очень приемлемым для королевы, однако Майе всë прощают. Женщина вовсе не выглядит на свои сорок два — встань она рядом с Антоном, и можно было бы подумать, что это не его мать, а сестра. Рубиновый король помогает своей супруге подняться по ступеням и занять своë место на троне. Арсений вздыхает, немного завидуя белой завистью тому, какие отношения у родителей Антона. Сейчас, когда он их видит, на душе становится спокойнее за Шастуна, но в то же время всë скорее приближается тревожный час… Арсений чувствует на своëм плече чью-то ладонь, которая тут же соскальзывает вниз и едва касается его пальцев левой руки. Он лишь слегка поворачивает голову влево, и Антон одними губами говорит ему: «с тобой». Я с тобой. Арсений на мгновение забывает, где он вообще находится, и, чувствуя только лëгкое прикосновение указательного пальца Антона к своему мизинцу, ловит себя на мысли, что он больше не пытается противиться тем чувствам, что одолевают его уже очень давно. Кажется, именно в это мгновение он наконец понимает, что для него важно в первую очередь. Затаив дыхание, Арсений прислушивается к стуку сердца в своей груди. А что, если для Антона… тоже? Приторно-сладкие мечты разбиваются о пики реальности, когда Арсений вновь ловит на себе острый взгляд Дмитрия, но уже с его трона. Арсений отворачивается и затылком чувствует, как насмехается над ним Дмитрий. Недооценивает соперника? Нет, скорее, переоценивает собственные силы. Но ничего, всë ещë может перевернуться в обратную сторону. Начинается торжественная часть бала. Короли и королевы по очереди встают со своих мест, и их представляет глашатай. Настаëт очередь наследников престола. Арсений слегка оборачивается и видит, как Антон бормочет себе под нос слова приветствия, вызубренные накануне вечера. — Кронпринцесса Изумрудного престола, графиня Рудовских островов, Ирина Кузнецова! Арсений ловит тревожный взгляд девушки, которая выступает из ровно выстроенного ряда дворян и поднимается по ступеням, устланным красным ковром. Звук каблуков заглушается мягким ворсом, и Кузнецова практически бесшумно взлетает наверх, целует ладонь отца и становится по правую руку от него, незамедлительно становясь его мрачной тенью. — Вторая принцесса Изумрудного престола, Мирослава Кузнецова! Арсений наблюдает за тем, как Антон нехотя выпускает аккуратную ладонь Мирославы из своей. Белокурая девушка мотыльком вспархивает к сестре, улыбаясь всем присутствующим. У Арсения сердце щемит от тоски, когда в ответ ей улыбается лишь небольшая группка дворян. Почему аристократия столь жестока? — Кронпринц Сапфирового престола, герцог Централии, граф Линских земель, Арсений Попов! У Арсения совершенно вылетает из головы то, что он готовил на сегодняшний вечер. Ну что ж, будет импровизация. Он поднимается по ступенькам, оказываясь по правую руку от своего отца, делает шаг вперëд и громко начинает свою речь: — Господа, благодарю вас за то, что посетили ежегодный королевский бал! Для меня как представителя власти в отсутствие моего отца было очень важно организовать всë идеально. Я надеюсь, что вам понравится сегодняшний вечер. Для крестьян и низших сословий дворян на территории столицы Сапфировых земель будет проходить ежегодный фестиваль в честь восхваления богини Туяны. Наступает пауза, и Арсений слегка откашливается, чтобы продолжить свою речь. Это будет самый нелëгкий момент для него, но ему нужно это сделать. — Сегодня в зале присутствует мой драгоценный друг, — Арсений мысленно усмехается собственной формулировке, — Шастун Антон Андреевич, кронпринц Рубинового престола. По залу проносятся вздохи и возгласы удивления, и сотня пар глаз тут же обращается к Антону. Арсений понимает, что тот не привык к такому количеству внимания, а потому спешит вернуться к речи: — В этот замечательный день наконец-то состоится воссоединение семьи! Все вы знаете, что сын Их Величеств пропал несколько лет назад. А теперь он вернулся! Антон, подойди, пожалуйста, — Арсений делает знак тому, чтобы он вырвался из кокона аристократов. Антон спешит как можно скорее взобраться по ступенькам и оказывается рядом с Арсением. — Не беспокойся, — шëпотом произносит Арсений, глядя прямо в глаза Шасту. — Скоро официальная часть закончится, и мы все сможем поговорить вне лишних глаз и ушей. Антон нервно теребит на пальцах кольца, подаренные Мирославой, которой показалось, что они идеально подойдут к его образу. Лишь два пальца на его правой руке остались неокольцованными — указательный, ведь по традиции на него надевался королевский перстень с самоцветом, и безымянный. Что означает второе, Арсений предпочитает не думать. — Итак, я готов представить… — А если он самозванец? Об этом вы подумали? Нагло перебитый каким-то чересчур смелым аристократишкой, Арсений мечет грозный взгляд в толпу, выискивая глазами наглеца. Никто в этом королевстве не смеет перебивать его, теб более выступающего с официальной речью. Никто в этом королевстве не будет говорить такое об Антоне, ведь он больше всех других знает, насколько тот настоящий. — Вы думаете, я не узнаю собственного сына? — внезапно вмешивается король Андрей, резко поднявшийся с трона. Его резкий тон, похожий на рычание горного льва, заставляет всех вспомнить, кто тут главный, и замолчать, опустив головы в пол. Король жестом подзывает к себе Антона, и тот подходит, настороженно вглядываясь в лицо собственного отца. Правитель кладëт широкие сухие ладони на плечи сына и слегка похлопывает его по ним. — С возвращением, сын. Добро пожаловать домой. Король Андрей притягивает к себе Антона и крепко обнимает его. Королева Майя поднимается с трона вслед за супругом и присоединяется к семейным объятиям. Арсений чувствует у себя в груди какое-то необъяснимое тепло, радость за воссоединение Антона с родителями. Пускай хотя бы у него будут с ними прекрасные отношения. — Благодарю вас всех за внимание, бал продолжается! — внезапно спохватывается Арсений и взмахивает руками, призывая к танцам. Аристократы тут же распределяются по группам и компаниям, перешëптываясь, обсуждая новости и сплетни Арсений качает головой и оборачивается назад, к тронам, как вдруг обнаруживает перед собой широкоплечую фигуру отца. — Арсений, здравствуй. Вижу, ты хорошо подготовился к встрече и прекрасно поработал в моë отсутствие. — Благодарю Вас, отец, — склоняет голову Арсений и целует сапфировый перстень на правой руке правителя. — Что ж, раз официальная часть закончена, мы можем наконец-то перейти к сути. А именно — к назначению даты вашей свадьбы. Арсений дëргается, словно от удара. Накануне он долго подбирал слова, чтобы объяснить отцу своë решение, но перед ним слова теряют всякий смысл. Арсений давно понял простую истину: отец никогда не признает его настоящих чувств. Его воспитали в таких условиях, что он и не знал другой жизни. Вступил в политический брак, воспитал сына вместе с женщиной, которая имеет гордый титул «жена короля», и гордится им даже больше, чем титулом «королева». А всë потому, что она такая же фальшивка, как и всë, что окружало маленького Ильяса в огромном доме. Нет, он никогда не думал так про свою родную мать, но и смиряться со своей участью тоже не желал. — Папá, — он говорит на манер уже ушедших времëн, как любил говорить в детстве, — не будет свадьбы. Я не женюсь. — А с тебя никто и не спрашивает. Прекращай это ребячество, Арсений, — король Сергей качает головой и поворачивается к жене. — Может, хотя бы ты его образумишь? Татьяна смотрит на мужа с откровенным презрением, а затем переводит равнодушный взгляд на сына. Арсению уже не больно — он привык к такому отношению. — Пусть делает что хочет, но свадьбе быть, — вяло отвечает королева и переключает свой интерес на короля Изумрудного престола, заводя с ним диалог как с будущим тестем. Арсений сильнее сжимает кулаки, но сейчас предпринимать что-либо ещë бесполезно. Он просит всех правителей проследовать за ним в комнату для отдыха. Короли и королевы располагаются на диванах, креслах. Арсений устало трëт переносицу и с лëгкой улыбкой смотрит на то, как Майя гладит Антона по голове, а отец о чëм-то расспрашивает вновь обретëнного сына. Глаза Антона сияют, словно настоящие изумруды. Арсения словно окатывают ледяной водой, когда он вспоминает об изумрудах. Стоящая рядом Ира не смотрит на него, думая о чëм-то своëм. Король Сергей двойным хлопком призывает всех ко вниманию. — Прошу прощения, что прерываю ваш отдых, друзья, — он мельком смотрит на семью Антона, — но я считаю, что пришла пора официально объявить о свадьбе моего сына в королевских кругах. Арсений чувствует на себе заинтересованный взгляд Дмитрия, который отшельником устроился в бархатном кресле в углу. Он хмурится, пытаясь понять, что у того на уме, а тот лишь улыбается и кивает куда-то в сторону. Арсений медленно поворачивает голову туда, куда он указывает, и пока отец что-то бойко рассказывает о свадьбе, ловит растерянный взгляд Антона. В одно мгновение Арсений понимает, в чëм дело. До сих пор он ни словом не обмолвился Антону о свадьбе с Ирой. Даже не упоминал. Антон смотрит на него ошалелым взглядом, и в его глазах Арсений видит изумрудное море недопонимания, плещущееся через край. Слеза быстро сбегает по щеке Шаста вниз, но тот, кажется, не обращает на это никакого внимания. Он смотрит, а Арсений молчит.

***

Антон резко смаргивает слезу и быстро опускает взгляд в пол. С чего это он вдруг так распереживался? Разумеется, всей этой ситуации есть логичное объяснение, и Арсений просто не смог до этого найти подходящего момента, чтобы рассказать Антону обо всëм. Да что он там вообще себе напридумывал? Антон хмурится, а затем, чувствуя странное смятение, бросает взгляд на Дмитрия. Обсидиановый король взглядом коршуна приближает к себе Шаста, словно маленькую мышку — его беззащитную добычу. Антону хочется оскалиться подобно горному льву, но он понимает, что сейчас у него вряд ли выйдет и тихое мяуканье. Впрочем, во взгляде Дмитрия куда-то пропала враждебность, и смотрит он скорее с искренним любопытством, нежели с негативными настроениями против остальных королевских семей. Это смущает Антона ещë больше, и он погружается в свои мысли, чувствуя, как ладонь матери нежно поглаживает его по плечу. — Я рад слышать, что вскоре наша дружная королевская семья станет ещë крепче, когда Арсений с Ириной свяжут себя узами брака, — король Андрей по очереди протягивает руку для рукопожатия отцам помолвленных. Король Сергей с охотой отвечает на поздравление, а вечно чем-то недовольный король Константин ведëт себя как обычно. Антон замечает нахмурившееся лицо матери и осторожно спрашивает: — Мамá, что с Вами? Королева Майя тут же натягивает элегантную улыбку, наверняка хорошо отрепетированную за многие годы, и лëгким похлопыванием ладонью по спине успокаивает сына. — Не переживай, Антон. Просто не очень хорошее предчувствие. Шастун знает, что предчувстия — это не просто чувства, а информация, которую мозг слишком быстро обработал, даже не успев этого заметить. И этот мрачный настрой не даëт ему покоя; даже до свадьбы Арсения и Иры ему становится совершенно нет дела. Если в комнате два человека подумали одинаково, значит, что-то, что пришло им в голову, может иметь основания. Арсений как глава торжества предлагает королевским семьям пройти в покои и отдохнуть. Антон поднимается со своего места и кланяется родителям. — Отец, мама, я пойду к друзьям, — Антон осторожно заглядывает в глаза родителей, чтобы понять, не ранит ли он их своей отлучкой, ведь они так долго не виделись, но он сразу же сталкивается с такой любовью, что все сомнения сразу испаряются. — Молодость бурлит в крови, не так ли, сын мой? — смеëтся король Андрей и треплет сына по таким же кудрявым, как у него самого, волосам. — Красивая девушка в блестящем платье, длинные пальцы, перебирающие клавиши на пианино, и вы танцуете, танцуете, кружитесь в такт бесконечно прекрасной музыке… — Андрей, романтик эдакий, хватит, не мучай сына воспоминаниями, — не выдерживает королева Майя, прерывая монолог мужа. — Сам-то всего раз в жизни решился на романтичный поступок — сделал мне предложение, а до этого приходилось всë самой делать. — Эй! Уж я-то поромантичнее тебя буду! — бурчит король. Жена целует его в бороду, и тот мигом успокаивается. — Вот видишь, сын, как нужно обращаться с дамами!.. — Не приведи Господь, Антошенька, тебе так с бедной девушкой поступить, сбежит, милая, — качает головой королева. Антон переводит взгляд с отца на мать и обратно, не в силах сдержать улыбки. Да, а ведь несколько месяцев назад он и подумать не смел о таком счастье как семья. Тем более семья, в которой все любят друг друга. Он почти не помнил их, воспитывающих его с пелëнок, но с первых мгновений почувствовал, что скучал по ним. Антон крепко обнимает сначала мать, затем отца, ещë раз кланяется и с широкой улыбкой оповещает родителей, что вскоре вернëтся. На душе у Антона жаркая весна; он выходит из комнаты за массивные двери, оставляя родителей наедине. Ему становится жарко, и он снимает пиджак, аккуратно вешая на спинку стула. Потом заберëт. Внимание Антона привлекает другая дверь, за которой, кажется, происходит какой-то разговор. Не желая подслушивать, Шастун громко стучится и спрашивает разрешения войти. — Я тебе в сотый раз повторяю, сейчас у нас ничего не получится, — Арсений вскидывает руки в извиняющемся жесте, но тут же оборачивается на скрип двери и сталкивается взглядом с Антоном. — Ох, Антон… Шастун неловко шмыгает носом и просачивается внутрь сквозь приоткрытую дверь. — Я помешал? — Нет, нет, — лепечет Арсений, опустив глаза в пол. — Ты как раз вовремя. Не то Арсения бы съело собственное чувство вины, — хмыкает прямолинейная Ира и в два счëта оказывается рядом с Антоном, точь-в-точь хищная пантера. — Если что, то никто из нас не хочет этой помолвки. Это так, по секрету. — И-ира! — Антон удивлëнно вскидывает брови, потому что впервые слышит от Арса такой высокий голос и такое фамильярное обращение. — Госпожа Кузнецова слушает, — склонив голову, девушка быстро-быстро хлопает ресницами и улыбается. Антону почему-то хочется смеяться. Он совершенно не злится на Арсения; да он и не имеет поводов испытывать подобные чувства. Антон бросает взгляд в дальний угол комнаты, где на постели сидит Мирослава и гладит Леди по чëрной шëрстке, что-то приговаривая. Шастун расплывается в улыбке и внезапно сталкивается с недоумëнными лицами Арсения и Иры. — А… Всë нормально, — он пожимает плечами, не зная, что добавить. — Я понимаю, родители, обязанности наследников… Антон правда понимает, потому что ещë будучи рабом он был наслышан о королевском долге и политических браках. А брак между детьми королевских семей одного государства гарантирует недопущение гражданских войн. И… это правильно, так ведь? Антон понимает, но не хочет понимать. Хочется пихнуть локтëм своего внутреннего ребëнка, чтобы тот заткнул уши ладонями, затопал ногами и громко-громко закричал: — Не пущу! Это моë! Моë… Мой. С каких пор он стал думать о сапфировом кронпринце в таком ключе? Наверное, с самого начала. Их первая встреча произошла спонтанно, и тогда Ильяс подарил маленькому Антону надежду и кусочек духовной свободы, а теперь Антон был готов подарить Арсению своë сердце. Безвозмездно. — Ты… не злишься? Арсений кажется совершенно растерянным, и Антон не понимает, чего он ждëт. Он хочет, чтобы Шаст злился? На что? — Ой, нам, кажется, пора! Ира с резвостью тигрицы хватает сестру за руку и утаскивает еë за собой. Леди возмущëнно шмякается на пол и шипит, а затем прячется под комодом. Принцы остаются одни, и Арсений первым делает шаг по направлению к Антону, а тот машинально выставляет правую ногу назад, пятясь к стене. — Злюсь, — после небольших раздумий выдаëт Антон, и Арсений замирает, осторожно заглядывая ему в глаза. — Злюсь на себя за то, что мои мысли постоянно о тебе. Андрей, у тебя вырос замечательный сын. — Понимаешь? Я должен радоваться тому, что нашëл свою семью, что я больше не грязный раб, — бормочет он, не сводя глаз с Арсения. — Но больше всего меня сейчас почему-то волнуют твои руки, которые ты протягиваешь для рукопожатия, твои неровные брови, которые встают уголками, когда ты хмуришься… Всë о тебе, и только. На лице Арсения за то время, пока говорит Антон, успевает смениться более пяти эмоций. Антон не знает, почему именно сейчас его разум решил высказать вслух все свои самые греховные мысли и страшные опасения, но, кажется, это именно то, что ему сейчас нужно. А раз так, то он готов ступить на раскалëнные угли вслед за своей матерью, идя на риск, такой отчаянный, но такой важный. — Ты никогда не был грязным рабом, Антон, — вздыхает Арсений и прикрывает глаза. Его плечи устало опускаются, как будто бы всë это время он вместо Атлантов держал небесный свод. — Не для меня. Ни для кого. Ты был рождëн в королевской семье, чтобы жить по-королевски. И я… Мне стыдно, что я не вытащил тебя раньше. Я мог. Но отчего-то я медлил, словно чувствовал, что с твоим возвращением у меня отнимут самое дорогое… Время, которое я проводил с тобой; помнишь? Антон помнит. Это были короткие мгновения, но Ильяс улыбался так по-детски невинно, а Антоша так любил солнечный свет, что он не мог не тянуться к этой улыбке. — Меня тянет к тебе, — честно признаëтся Антон, оголяя свою душу настолько, насколько это возможно, и чуть ли не выворачивая еë наизнанку. — Я не знаю, нормально ли это, но… Мне хочется верить, что ты чувствуешь что-то похожее. Шастун замирает, потому что по щекам Арсения начинают сползать блестящие слëзы. Они бриллиантами падают на холодный пол. В эту самую минуту Арсений кажется самым беззащитным и крохотным. Сердце выстукивает в грудной клетке ритм какой-то дикой пляски племени кочевников, и Антон поправляет брошь на рубашке, надеясь, что это хоть как-то отвлечëт его от рокового момента. Он поставил на кон всë, и исхода может быть только два. Арсений быстро облизывает пересохшие губы и наконец-то поднимает обескураженный взгляд на Антона. В сапфировых глазах плещутся волны бескрайнего океана, и Антон слегка пошатывается от увиденной красоты, словно его сбивает этой самой волной, а после затягивает в пропасть… — Твои чувства прекрасны, — тихо выдыхает Арсений. — Не вини себя за них. Антон понимает, что никогда так ничего не ждал, как ответа Арсения в этот час. Даже собственной свободы он не желал так сильно, как услышать сейчас заветное согласие. Лишь бы только не оттолкнул, не закрылся! Ответ уже готов сорваться лëгкой птичкой с губ Арсения, но внезапно тишину разрезает истошный крик откуда-то из общего зала. Арсений и Антон мрачно переглядываются, и Шастун понимает, что им нужно торопиться. Они бегут к раскрытой двери, чтобы поскорее определить источник звука. Но перед тем, как они выходят из комнаты, Арсений едва заметно дотрагивается до внешней стороны ладони Антона своими пальцами и тихо шепчет ему на ухо: — Что бы ты себе сейчас ни придумал, всë это пустое. Ты мой воздух, Антон, и лучше, чем мои действия, нет признания в искренних чувствах. Я обязательно добьюсь расторжения помолвки. Шастун тормозит, и его глаза широко раскрываются в изумлении. Арсений оборачивается и улыбается ему уголками губ. Не сбежал от ответа. Антон спешит вслед за Арсением в самых тëплых чувствах, ещë не зная, что как только он переступит порог, на него словно выльется ведро ледяной воды. Первым, что его смутило, оказывается резкое торможение Арсения. Антон врезается в его спину и трëт ушибленный нос. — Что слу… — Антон не договаривает, потому что вторым оказывается застывший на лице Арсения ужас, который невозможно проигнорировать. Кронпринц выглядит белее мела, а его глаза кажутся абсолютно стеклянными и поблëскивают в тусклом свете пламени свечей. Медленно, как в самом ужасном кошмаре, Антон оборачивается и видит распростëртое на мраморной плитке тело отца. Его лицо обращено к небу, а глаза, совершенно пустые, без зрачков, смотрят в пустоту. Руки короля раскинуты в разные стороны, а рот раскрыт в предсмертном крике. Вокруг в панике носятся аристократы, а сам король Андрей лежит на коленях у своей жены. Майя поглаживает труп по волосам, и Антон чувствует, как у него подкашиваются колени. Он падает на пол прямо на том месте, где стоит. Арсений дëргается от внезапного грохота и вспоминает, что он, вообще-то, организатор этого вечера, и ему нужно успокоить людей. Антон видит, как тот борется с самим собой в попытке подойти к Шасту и утешить его, но ему сейчас абсолютно всë равно на что угодно. Сквозь какую-то мутную пелену Антон видит, как над телом его отца кружат лекари в чëрных одеяниях, словно вороны и грифы, слетевшиеся, чтобы растащить по кускам дурнопахнущую мëртвую плоть. Шастуна тошнит, и он окончательно падает на пол, сжав ладони в кулаки и полностью обессилев. Он впервые встречается со смертью вот так, лицом к лицу. Но это не должен был быть его отец. Нет, не сейчас, когда он только обрëл свою семью заново!.. Антон чувствует кровь, тонкой струйкой сползающую из уголка его рта к полу. Его трясëт от страха. Он сам не может внятно себе объяснить, чего боится, но ему страшно. Кто-то убил его отца. Убил, пока они с Арсением… Неужели нельзя было совершенно ничего сделать? А где была охрана? Где стражники? Из горла вырываются лишь жалкие хрипы и стоны. Антон чувствует, как медленно погружается во тьму, оставляя лежать на полу свою оболочку. Его лëгкие обжигает горячее пламя, Антон резко дëргается от боли. В голове вихрем проносятся разные мысли. Это не может быть правдой. Лишь глупый сон, ночной кошмар, и сейчас он проснëтся рядом с мамой, которая обнимет его, погладит по голове, улыбнëтся и скажет, что всë хорошо, и что папа просто ушëл «на работу, решать важные государственные дела». Антон внезапно вспоминает, как отец учил его стрелять из лука и метать кинжалы в цель. На заднем дворе Рубинового дворца стояло несколько мишеней, и Андрей показывал сыну правильную стойку и различные тактики борьбы. Правда, после таких занятий Антон долго не мог уснуть, носясь по замку с воинственными криками, и отцу доставалось от матери за такие буйства, однако эти дни запечатлелись в сердце мальчика как самые радостные и добрые. Те дни, когда все были счастливы, и любовь окутывала весь замок. Лязг. Проржавевшая насквозь цепь падает, рассыпаясь на крошечные кусочки и укатываясь в разные стороны по холодному каменному полу. Сердце сжимается от осознания того, что все воспоминания на самом деле были рядом с ним. Всегда. Антон уже не чувствует боли, а просто разглядывает яркие картинки из своего детства. Как отец учил его рыбачить. Как мама преподавала ему уроки письма и танцев. Антон неожиданно для себя вспоминает, что с детства неплохо разбирается в звëздах. Обсерватория Рубинового дворца была единственной и самой лучшей в королевстве, и мальчик мог часами не вылезать оттуда, изучая бескрайний космос и записывая собственные наблюдения, делая выводы. Покушения на особ королевской крови никогда не были редкостью. Антон вспоминает, как на одном из семейных вечеров стража внезапно ворвалась в обеденный зал, и началось сражение на мечах. Майя спряталась с Антоном в секретном проходе, а король Андрей остался сражаться вместе со своими слугами. Всегда был храбрым. Самым храбрым, самым лучшим мужем и отцом. Антон искренне любил и любит его. Впервые за последние годы он вспоминает, что искренне любит свою семью. Как жаль, что судьба распорядилась иначе, и даже самое жаркое пламя любви неспособно оживить мертвеца. Антон вдруг обретает способность ясно мыслить, как если бы из душного помещения ему бы удалось вырваться наружу, где свежий воздух и ночная тишина. Голову сдавливает в приступе невероятной боли, а в лëгкие снова врывается адское пламя, словно внутри Антона поселился злой огнедышащий дракон. Встать. Подняться! Ему срочно нужно подняться и помочь матери и Арсению. Он не может так взять и бросить дорогих ему людей в такой тяжëлый, пусть и для него не меньше, момент! Шастун заходится в приступе кашля и хватается руками за какую-то ткань. С трудом ему удаëтся открыть слезящиеся глаза; оказывается, на протяжении всего этого времени он безостановочно рыдал. Антон болезненно морщится и поднимает взгляд наверх. Над ним в самых противоречивых чувствах склонилась Мирослава и теперь смотрела на него так, словно увидела пришествие Божие. — Я… жив, — хрипит Антон и отхаркивает кровь в сторону, чтобы та не попала случайно на белое платье девушки. Больше ему нечего сказать. Он действительно жив, и теперь он должен жить, потому что его отец оставил ему этот долг после своей смерти. Почему-то физическая боль почти полностью перекрывает боль эмоциональную, и Антон сохраняет трезвость рассудка. Сейчас не время убиваться по покойному, как бы ни хотелось бросить всë и вся в огонь вины и внутренних сожалений за упущенное время. Он — единственный наследник Рубинового престола, а значит, с этого момента на его плечи ложится ответственность за четверть королевства наравне с остальными правителями.