***
То ли наша беседа с Джаспером повлияла, то ли я наконец сумела обуздать свой скрытый талант, но теперь наши каждодневные мучения длились всего пару часов. Да и мучениями это теперь назвать можно было с натяжкой: всего пару недель назад я и понятия не имела о каком-то там щите, но сейчас мне удавалось удерживать Эдварда под полупрозрачной завесой на протяжении почти пятнадцати минут подряд. — Очень хорошо, Энни! Джаспер искренне улыбнулся мне и наконец снял своё внушение с Эдварда. Я гордилась собой — сегодня я и правда была в ударе. — Думаю, мы заслужили чего-то поинтереснее прогулки по лесу. — Эдвард привлёк меня к себе и сжал в объятьях. — Было бы хорошо сейчас куда-нибудь поехать. — Ты же знаешь, у нас не так много вариантов. Я подавила разочарованный вздох и положила голову на его грудь. За окном сегодня было спокойно — дождь только-только закончился, и сейчас сквозь серые облака пробивались скромные лучи солнца. Сентябрь скоро закончится, и в других местах сейчас деревья начинают желтеть, но в Форксе почти все деревья хвойные, так что о быстром наступлении осени можно было судить только по влажности и постоянным осадкам. Рене вчера прислала сообщение с фотографией — они с Филом стояли посреди золотистого парка. Кажется, это были клёны. Я была рада, что Рене хорошо проводила время, хотя иногда в голове появлялась неприятная мысль: а что, если это счастье — просто очередная иллюзия, внушённая Мирой? Кто знает, насколько далеко простиралось её влияние… Впрочем, эта мысль всегда быстро сменялась другой. Меня беспокоило беззаботное состояние Чарли. Раз в несколько дней я приезжала домой, поливала цветы, готовила чили или ещё что-нибудь в большой кастрюле и делала вид, что у нас нормальная семья. Чарли совершенно не возражал против того, чтобы я жила у Калленов. Он не противился тому, что я ночевала в комнате своего парня. Он смотрел повторы бейсбольных матчей и выдавал однотипные, словно заученные, реакции на определённых моментах. Я смотрела на Чарли и не видела своего отца. Я знала, что он где-то там, крепко спит и, может быть, даже видит забавные и странные сны, но всё-таки я скучала. Эдвард, должно быть, понял, о чём я думаю: — Если хочешь, можем навестить Чарли, но я предлагаю тебе отправиться в школу завтра. — В школу? Ты правда думаешь, что это хорошая мысль? Я отсутствовала на занятиях уже почти три недели. Время от времени Эдвард и Карлайл пытались подтянуть мои знания, чтобы я хотя бы не завалила экзамены через год, но ходить в школу я отказывалась наотрез. — Ты не сможешь прятаться всё время. — И показать себя будет означать показать свою храбрость. Это сказал уже Джаспер. Он сидел в своём излюбленном кресле, лаская руку сидевшей на подлокотнике Элис. — Храбрость, говоришь? Что ж, может, в этом и есть смысл. Показать Мире, что я не боялась её? Это было бы ложью, я ведь дико её боялась. Но Эдвард прав — прятаться вечно не получится.Глава 29. Внеклассные занятия
10 ноября 2022 г. в 17:00
— Давай ещё.
— Не могу!
— Давай ещё, Энни!
Кажется, ещё немного — и у меня кровь носом пойдёт. Вот будет потеха, учитывая, что тут сидит толпа вампиров!
Я из последних сил удерживала заметный только мне покров щита на Эдварде, пока Джаспер пытался заставить его страдать от тоски. Почему-то насылать на брата позитивные эмоции он отказался, а давешнего зрелища с колом мне хватило, так что я правда очень старалась.
— Я… не могу…
С сожалением помотав головой, я опустила руки. В прямом смысле — как выяснилось, управлять щитом было куда проще, когда я представляла его как волны света, исходившие от моих пальцев. Визуализация помогала, но была и обратная сторона — стоило мне убрать ладони, как щит тоже рассеивался.
Эдвард с ужасом поднял на меня глаза, но в этот раз Джаспер сжалился и не стал продолжать. А, может быть, он просто устал — мы занимались одним-единственным действием уже пару часов.
За это время я успела возненавидеть этого вампира. Если бы завтра Эсме и Карлайл решили изгнать его из семьи, я бы первой кинулась собирать ему чемоданы, пожалуй.
— Ладно, это было неплохо. — Джаспер изучающе посмотрел на меня, оценил моё состояние, как удовлетворительное, и милостиво кивнул, позволяя развалиться на диване.
За нашими тренировками наблюдала вся семья. Уверена, будь это обычные люди — в руках каждого было бы ведёрко с поп-корном и литровая кола.
— Спасибо, Джаспер. Сделаю вид, что твоя оценка не является заниженной.
Эдвард рассмеялся и уселся у моих ног. Мы все внаглую прогуливали школу уже почти неделю, зато вместо школьных занятий мы каждый день уделяли несколько часов тренировкам — пока я не начинала валиться с ног или пока у Эсме не заканчивалось терпение.
Честное слово, я бы предпочла слушать бессвязное радио в голове одноклассников, чем день за днём изматывать себя и Эдварда. Несмотря на то, что сегодня ему доставалось чуть ли не больше, чем вчера, он держался молодцом. Хотя кто знает, может, это Джаспер поощряет его дозой позитива после пыток?
Раньше я воспринимала высокого блондина как самого тихого и незаметного члена семьи Калленов, однако это впечатление оказалось неверным — за последние дни Джаспер открылся мне с другой стороны.
И мне эта сторона была не по душе. Джаспер был требовательным, порой даже жёстким. Он не терпел моих оправданий и заставлял меня максимально выкладываться, даже когда я теряла концентрацию и Эдвард испытывал душевную боль.
— Если никто не против, я бы прогулялась. — Я встала, чуть качнувшись. — Эдвард? Не хочешь со мной?
Мы всё ещё по-разному смотрели на происходящее: я считала, что можно проводить тренировки мягче и менее опасно, а Эдвард был солидарен с братом и вообще порой вёл себя, как рьяный мазохист. Но таких ссор, как несколько дней назад, у нас пока не повторялось.
Я ожидала, что он пойдёт в лес со мной — свежий воздух помогал развеяться, а одну меня никто из дома до сих пор не выпускал. Но, к моему удивлению, Эдвард покачал головой:
— Если ты не против, я останусь дома.
— Я пройдусь с тобой. — Джаспер легко поднялся на ноги. Не обращая внимания на моё изумлённое лицо, он двинулся в сторону прихожей, будто всё шло как обычно.
Интересно, почему он решил так поступить? Эдвард явно остался дома, увидев в мыслях Джаспера желание остаться со мной наедине. Надеюсь, тот не соберётся устроить мне внеплановое испытание?
Осень в Форксе — не самое приятное время года. По крайней мере, для меня — я не фанатка холода, сырости и постоянного дождя. Последние дни мы с Эдвардом выбирались на прогулки максимум на полчаса, а потом он закидывал меня за спину, как цирковую обезьянку, и мчал по хвойным опушкам домой, остерегаясь приближающегося дождя.
Но сегодня был редкий для этого времени года день, когда облака на небе были полупрозрачными и пропускали сквозь себя тусклые солнечные лучи. Дождя не было со вчерашнего вечера, и даже ночью небо было чистым — можно было даже увидеть звёзды.
Такой Форкс я любила.
Пока я тяжело ступала по мягкой почве, Джаспер невозмутимо шёл рядом. Будь это Эдвард, он бы взял меня на руки и унёс чуть дальше — там, где был слышен шум реки, а сосны росли такие высокие, что с их верхушек можно увидеть бескрайние волны леса и окраины городов.
Однако со мной сейчас гулял Джаспер, и мы просто шагали вперёд по едва видимой дорожке, чинно смотря перед собой.
Наконец он нарушил тишину:
— Должно быть, ты думаешь, что я просто тиран, да?
— Возможно. А ты не тиран?
— Я мог бы соврать, что просто слишком привык к тебе и воспринимаю тебя как равную вампирам, но нет. Твой запах никогда не даст забыть о твоей человеческой слабости.
— Тогда почему ты заставляешь меня так выматываться? Ты ведь видишь, как мне сложно, и как Эдварду сложно…
— Думаю, ты мало обо мне знаешь, да, Энни?
— Ну, ты парень Элис, и ты… Как бы это сказать… Ты менее опытен в самоконтроле по отношению к людям.
— Обтекаемая формулировка.
Впервые за прогулку я посмотрела на Джаспера и с удивлением увидела, как он ухмыляется.
— Это так забавно?
— Просто ты всё время пытаешься сгладить углы. Не подставлять Эдварда, когда не справляешься со своим даром, не беспокоить Чарли, не расстраивать приёмную мать, хотя она даже не очень близка с тобой. Стараешься не задевать чувства друзей, даже когда устаёшь от них. Даже когда за тобой охотился ищейка, ты рискнула и отправилась спасать себя сама. Это… довольно необычно для человека, как мне кажется.
— Вот не могу понять, ты пытаешься комплимент сделать или отругать? Потому что звучит не очень-то одобрительно.
— Просто констатирую факт. Ты могла бы сказать — «Джаспер, ты так часто убивал людей, как, пожалуй, никто из вашей семьи». Но нашла другие слова. Наверное, это можно назвать дипломатией, но, когда я был человеком, в моей семье это звалось подхалимством.
Ого, Джаспер решил поговорить о личном? Я ничего не знала о том, как он стал вампиром и вообще иногда даже забывала, что он в принципе был когда-то человеком.
— У тебя была такая строгая семья?
— Пожалуй, можно так сказать, да. Хотя, конечно, мне казалось, что все семьи такие. Знаешь, Эдвард говорит, что из меня вышел бы отличный дипломат, но почему я таким стал?
— Почему?
— Когда ты растёшь с деспотичным отцом и вечно скрывавшейся в его тени матерью — учишься юлить и находить лазейки в общении. Должно быть, мне стоило быть благодарным отцу — именно из-за него я решил уйти на войну, а там я стал вампиром. Что привело меня, конечно же, к Элис. Только с ней я смог наконец-то стать по-настоящему счастливым.
Я зачарованно уставилась на Джаспера, перестав заботиться о ветках и кочках под ногами. Лицо вампира было одновременно задумчивым и смешливым, словно он вспомнил забавную историю с грустным началом.
— Тебе было настолько некомфортно в родном доме, что ты решил отправиться воевать?
— Меня не взяли бы в армию из-за возраста, так что пришлось применить все навыки красноречия. — Вампир криво улыбнулся и отвёл в сторону разлапистую ветвь перед моим лицом. — Видишь ли, мой отец категорически запретил мне жениться на девушке, которую я, как мне казалось, любил больше жизни.
— Ох.
— Да. Я был юн и меня тогда очень раздражало желание отца устроить мою жизнь по его разумению. Я был даже готов украсть Эллу, но отец как-то понял, что я готов совершить любую глупость, и посоветовал своему другу, папаше Эллы, выдать её замуж как можно скорее.
— Боже мой, Джаспер! Но почему он так поступил?
— Кто знает? Я и сам часто задаюсь этим вопросом. Может быть, у него были планы на мой брак, но обычно это касается дочерей, а не сыновей. А, может быть, ему просто хотелось управлять мной даже в таких вопросах — хоть мне и удавалось выторговать толику свободы, брак всё-таки является важным аспектом жизни.
— Звучит жутковато.
— Ну, есть ещё третий вариант — может быть, ему было бы неприятно породниться с тем человеком. Хоть он и звал его своим другом, на самом деле в душе он считал его глупым недостойным червяком, а я всё-таки был его сыном.
— Сочувствую. И ты решил бежать из дома прямиком на фронт?
— Так и было. Ваше поколение не понимает, наверное, но в моё время это было… Достойным занятием, пожалуй. Защищать свою родину, идеалы? Почему бы и нет. Сбежать от опеки отца и погибнуть ему назло? Ещё лучше.
Я невольно рассмеялась. Последняя фраза прозвучала у Джаспера почти как рекламный слоган.
— И вот так я оказался на фронте. Я был хорошим солдатом, мне удалось быстро продвинуться по службе. Я всё реже думал о своих отношениях с отцом — теперь моей семьёй был полк.
— А как же та девушка?
— Оказывается, любовь больше жизни может быстро закончиться, если тебе нет семнадцати.
— Вообще-то, даже не могу осуждать. Так ты хотел рассказать мне об этом? Как ты рос с деспотичным отцом и потом стал таким вредным?
— Ты и правда считаешь меня вредным?
Джаспер ушёл чуть вперёд. Я думала, он не продолжит разговор, однако чуть позже он снова заговорил:
— Может, я и правда кажусь тебе слишком придирчивым. Элис считает, что мне стоит чуть терпеливее относиться к тебе во время наших… занятий. Но, знаешь, Энни, от старых привычек сложно избавиться. Сражения меня ужесточили.
— Ты снова о войне? Но ведь столько лет прошло…
— Вампирские войны. Они длились дольше, чем человеческие.
Я прикусила язык. О вампирских войнах я не слышала ничего. Конечно, Эдвард рассказывал мне о грозных Вольтури, которые укрепляли свои позиции при помощи физической силы. Но о полноценных войнах я не слышала ни разу, и фраза Джаспера меня заинтриговала.
— Меня нашла одна вампирша во время войны. Она обратила меня, увидев во мне некий потенциал. И она не ошиблась — Мария отлично разбиралась в людях. Я быстро раскрыл в себе талант управлять чужими эмоциями, а Марии нужна была армия. Так что я был кем-то вроде её личного полководца.
— То есть ты заставлял других вампиров сражаться за эту Марию?
— Не совсем. Заставляла она — Мария была очень талантливой манипуляторшей. Даже более талантливой, чем эта наша Мира. Твоя прабабка может затуманивать мозг только людям, Мария же прекрасно управляла вампирами. И они при этом, что немаловажно, оставались в здравом и чистом уме.
— Тебя она тоже уговорила воевать за неё?
Джаспер только улыбнулся. Ну да, если эта девушка и правда так хорошо управляла чужим сознанием, поди догадайся — сам он решил отдать за неё жизнь или всё-таки это был вампирский гипноз.
— Но разве войны между вампирами не должны были привлечь внимание людей? Я думала, вам запрещено делать что-то, что может скомпрометировать вампиров.
— Ты права. Поэтому обычно разборки между кланами либо оказываются мелкими сварами, либо совпадают с войнами людей. К тому же Мария была умна и всегда понимала, когда стоит остановиться. В любом случае, армия её была превосходна — как минимум благодаря тому, что мы вовремя избавлялись от слабых звеньев.
— От слабых?..
— Армия состояла из новообращённых вампиров. Такие вампиры, они… Сильнее, вспыльчивее, яростнее. Новая жизнь переполняет их, и это пугает и восхищает одинаково сильно. И тут всегда было два пути — либо юный вампир станет первоклассным бойцом, без сомнений кинется в бой и будет драться, как берсерк, либо он окажется бесполезным пушечным мясом.
— И вы…
— Я убирал бесполезных вампиров. Марии нужна была сильная армия.
Джаспер сказал об этом нарочито спокойно и просто, хотя я была уверена — где-то в глубине души он наверняка терзался муками совести.
В конце концов, он же ощущал их страх и боль перед тем, как… Вряд ли он был совсем уж бесчувственным чурбаном, правда?
— И как же ты из этого выбрался?
— Я любил Марию какое-то время. А она любила меня — по-своему. Потом… Многое случилось. Наши чувства охладевали с каждым годом, с каждым убитым мной новорождённым вампиром. Потом я позволил бежать своему другу и его девушке, и это, пожалуй, стало переломным моментом. Мария поняла, что я могу принимать самостоятельные решения, даже несмотря на преданность ей… Хотя, откровенно говоря, и преданность тогда моя почти вся вышла. Мария начала размышлять, как избавиться от меня.
— И ты её убил?
— Что? Нет, господи! — Джаспер рассмеялся приятным баритоном и указал в сторону, откуда мы пришли. — Пойдём обратно, пока не замёрзла. Я ушёл из клана, а Мария не стала меня удерживать или искать. Какое-то время я жил с Питером и Шарлоттой, моими друзьями, но годы в роли палача-эмпата — тяжёлое бремя.
— Тебе было сложно жить нормальной жизнью?
— А у вампиров может быть нормальная жизнь, по-твоему? — Джаспер снова усмехнулся, но теперь его улыбка была печальной. — Ладно, я понимаю, о чём ты. Да, мне было сложно. Воспоминания о переживаниях моих жертв не оставляли меня, и я наказал сам себя одиночеством. Я бродил по миру, опустошённый и скорбный, пока однажды не встретил Элис.
Её имя он произнёс так нежно и мягко, что я даже не ожидала. Вот так вот — бойкая миниатюрная девушка завоевала сердце сурового воина.
Иногда я даже завидовала тому, как Джаспер смотрит на Элис.
Остаток пути мы молчали. Да и о чём было говорить? Я поняла, что пытался сказать мне Джаспер — он всегда был жёстким и требовательным. Возможно, ему со мной было даже сложнее, чем мне с ним — в конце концов, с остальными он всегда понимал, что те чувствуют и мог управлять их эмоциями, помогая сосредоточиться на нужном.
Не думаю, что мы станем близкими друзьями после этого разговора, но теперь я чуть больше понимала Джаспера.
Уже на подходе к дому я всё-таки прервала тишину:
— И всё-таки не мог бы ты иногда чуть мягче относиться ко мне во время этих наших тренировок? Я правда выкладываюсь по полной.
— Я постараюсь, Энни. Спасибо за прогулку.