К началу декабря это случилось.
Наконец он был определён. День Икс. День битвы.
Если до этого я не испытывала аппетита на протяжении нескольких недель, то сегодня после обеда я съела целое ведёрко мороженого и теперь нервно грызла арахис.
— Значит, договорились.
Карлайл чуть подался вперёд, чтобы пожать руку Билли — тот в ответ протянул свою ладонь. Я видела в его мыслях, что этот союз с вампирами временный, что после всего он попытается продавить Сэма и заставить его выгнать Калленов с этих земель.
Но сам Сэм, стоявший за спиной старшего Блэка, относился к ситуации спокойнее. Были плохие вампиры под предводительством Миры, были относительно хорошие вампиры. Пока вторые не мешали никому жить, волки не собирались их трогать.
«Живи и не мешай жить другим». Отличный девиз, Сэм.
Эдвард поймал мой взгляд и слегка улыбнулся. Всю встречу он просидел на одной из ступеней широкой лестницы на второй этаж. За его спиной сквозь окно виднелись качавшиеся от ветра деревья.
Погодка сегодня, конечно, была так себе.
Билли развернулся и поехал к выходу, по пути недовольно зыркнув на меня. Он знал, что мы с Джейкобом снова начали общаться, и ему это не очень-то нравилось. Впрочем, поделать с этим он ничего не мог. Особенно тяжело ему было от того, что я не просто смущала ум юного Джейкоба — я ещё и была дочерью Чарли, с которым индеец дружил бог знает сколько лет.
Интересно, а если я и правда стану вампиром, что тогда? Должно быть, Билли с ума сойдёт от недовольства.
Впрочем, если я однажды и решусь обратиться, вряд ли смогу остаться в Форксе. Если все разговоры о том, что новообращённым вампирам сложно сдерживать жажду рядом с людьми, правда… Не хотелось бы подвергать отца опасности. Наверное, пришлось бы совсем перестать общаться с ним на какое-то время. Как вообще вампиры объясняются с родными? Или они вообще никак не объясняют происходящее, а просто разрывают отношения насовсем? Инсценируют смерть и годами избегают знакомых?
Карлайл, кажется, уже был сиротой, когда стал вампиром, как и Эдвард. Эсме была замужем, но убежала от мужа, так что тоже была одиночкой. Элис не помнила прежней жизни, а Джаспер не хотел иметь ничего общего со своей человеческой семьёй.
Надо будет поболтать об этом как-нибудь с Розали и Эмметтом. Может, они расскажут что-то из личного опыта?
Квилеты наконец исчезли за кромкой леса. С одной стороны, я была рада, что теперь наши планы стали чуть реальнее, с другой — когда планы были только в наших мыслях, пугали они меня меньше.
Когда я шла к ищейке Джеймсу, то боялась лишь за свою жизнь, а теперь отвечала за жизнь всего Форкса. Мысли об этом нервировали меня.
— Как ты думаешь, мы справимся? — Я задала вопрос Эдварду вполголоса, но, конечно, услышали его все Каллены. Впрочем, вампиры любезно занимались своими делами, не смущая меня. Эдвард улыбнулся кончиком рта:
— Не уверен, что у нас есть выбор. Мы же планируем жить долго и счастливо, а для этого надо будет постараться.
Я улыбнулась ему в ответ, но на самом деле радоваться не очень-то хотелось. У нас была неделя, чтобы я научилась удерживать щит в снятом состоянии как можно дольше, а потом настанет пора атаковать Миру и её вампиров.
Как сообщил сегодня Билли, у квилетов на сегодняшний день было четырнадцать волков. Ещё один парень обратился буквально позавчера, и пока его не было смысла считать полноценным бойцом. Пусть даже он и будет участвовать в охоте на вампиров, толку от него будет немного.
Сколько ещё квилетов могли обратиться за эту неделю? По мыслям и ярким видениям в голове Сэма я поняла, что обращение троих из новичков стало для племени неожиданностью — ведь, если верить легенде, стать перевёртышем мог только потомок духовных вождей. Эти трое парней родились в семьях, не связанных с основателями племени, а значит, бравые квилеты (или их предки) изменяли своим мужьям и жёнам… С другой стороны, за сотни лет существования племени столько судеб сплелось, что осуждать кого-то было бессмысленно. В любом случае, эту тему старались замалчивать, хотя сами перевёртыши не могли не думать об этом. Сэм молодец — он старался пресекать подобные мысли хотя бы пока все перевёртыши были в облике волка.
Итак, наше войско было небольшим, но устрашающим — четырнадцать оборотней и семь вампиров. По подсчётам Эдварда и Джаспера, оббегавших весь округ, противников было тринадцать. Не считая Миры — она была на десерт.
Вчера и позавчера мы с Элис урывками пытались выяснить, насколько сильны наши противники: я старалась отключить щит, а Элис прикидывала наше будущее во время битвы. Мы проделали колоссальную работу, хотя с нас обеих и сошло семь потов — с меня по-настоящему, с Элис фигурально.
Но зато теперь мы знали, что действительно хороших воинов у Миры всего двое, а владеющих каким-нибудь даром — трое, да и те были не слишком опасны. Один вампир отлично сливался с местностью (но это не спасало от вампирского чутья и слуха), второй был прирождённым садоводом. Третий мог влюблять в себя одним только словом, но его способность, как и дар Миры, работал только с обычными людьми. Остальные же вампиры были примерно так же хороши в бою, как и Каллены с оборотнями.
Итак, всё должно будет пройти таким образом: рано утром ровно через неделю Карлайл, Розали и Эсме отвозят меня в Абердин — так, чтобы вампиры Миры не успели нас засечь. С этим помогут оборотни — они отвлекут дозорных в лесу, а их запах заглушит мой хотя бы на короткое время.
В Абердине я сниму с себя щит так надолго, как смогу, а если не получится — меня введут в кому. В это время я не буду мешать никому, и Элис спокойно сможет видеть будущее, даже если я буду играть в этом самом будущем важную роль.
Таким образом, единственной помехой для дара Элис останутся квилеты — почему-то их она видела расплывчато, но всё-таки видела, в отличие от меня. Она будет не только сражаться, но и мониторить будущее, как только появится такая возможность. Любое передвижение подчинённых Миры, любая попытка убить кого-то из жителей Форкса — всё это надо будет заметить раньше, чем событие на самом деле произойдёт. Если что-то может пойти не по плану — Элис должна об этом узнать быстрее всех и сразу сообщить кому надо.
С сильнейшими из войска Миры сразятся Джаспер, Эмметт, Элис и Эдвард. Ещё с шестью спокойно справятся квилеты — по два волка на кровососа. Останутся всего пять вампиров.
По данным Эдварда каждый час подопечные Миры отправляли ей сообщения — этакая перекличка, по которой можно было понять, всё ли в порядке. Если кто-то из вампиров не подаст сигнал, Мира прикажет начать убивать горожан.
Вампиры были рассредоточены по периметру Форкса, окружая город кольцом — расстояние не очень большое по вампирским меркам, но всё-таки значимое. У Калленов будет в лучшем случае полчаса или около того, чтобы успеть добежать из одной точки в другую и справиться с оставшимися вампирами, пока Мира не поймёт, что происходит. Если же они не успеют…
Будут жертвы.
Впрочем, хмурое лицо Элис прозрачно намекало, что жертвы, скорее всего, и так будут. Хоть она и смогла разглядеть вполне удачные исходы битв, но мы все знали — будущее весьма изменчиво.
Поэтому мы шутили, смеялись и играли в настольные игры, пока была такая возможность. Думать о том, что потом кого-то из нас может тут и не быть, совершенно не хотелось.
В отличие от сестры, Эдвард сегодня был необычайно весел и оживлён. Вчера они с Розали и Эсме провели полдня на охоте, так что его глаза сейчас мягко светились золотым светом. Ночью мы спали в обнимку, и наконец-то он не держался истуканом и не замирал каждый раз, когда я слишком крепко к нему прижималась.
Он узнавал о видениях Элис первым, читая её мысли. Хоть бОльшую часть Эдвард вчера и пропустил, остальное он видел в мельчайших подробностях. Он узнавал и об её размышлениях быстрее всех, даже если она держала своё мнение при себе. Так что, разумеется, Эдвард прекрасно понимал, чем мы рисковали.
Мне о своих размышлениях ни один из них не говорил, но я уже поняла — шансы на полный хэппи-энд у нас невелики. И, судя по всему, Эдвард решил использовать время до битвы на полную катушку, как только было можно.
Потому этим вечером он лежал прямо передо мной полуголый — в одних только пижамных штанах, и позволял мне водить кончиками пальцев по гладкой светлой коже.
— Что-то ведь обязательно пойдёт не так?
— Энни, милая, не надо.
— Но ведь что-то пойдёт не так, да? План не идеален, и у нас нет превосходства, так что…
— Сегодня все живы, так? — Эдвард нехотя раскрыл глаза. Хоть в комнате и было темно, но белое лицо словно чуть светилось во тьме, и тёмные провалы глаз было хорошо видно. — Почему бы нам не жить спокойно, пока есть такая возможность?
Покачав головой, я откинулась на подушку. Что я могла ответить на это?
— Понимаю, тебе страшно. Но сама понимаешь — будущее может сотню раз за эту неделю измениться, а потом что-то произойдёт — и оно изменится в сто первый раз ровно в тот момент, когда мы попробуем победить Миру. И всё, что нам остаётся — надеяться на лучшее и делать, что можем.
Эдвард приобнял меня одной рукой. Лежи мы так несколько месяцев назад, я бы уже млела от удовольствия — рядом лежит красивый парень, мы в интимной тишине. Но сейчас я могла только придвинуться к нему поближе и лежать дальше, размышляя о наших планах.
— По крайней мере, я наконец оказался в твоих мыслях.
— Чего? — Я повернулась к Эдварду лицом, потом поняла. — Точно. Ты же был рядом, когда я снимала щит.
Хоть Эдвард деликатно не стал заходить в комнату Элис и Джаспера, где мы занимались разведкой, я уверена, что он спокойно мог слышать мои мысли и через стенку. Правда, он ничего об этом пока не говорил, и я как-то сама не хотела эту тему поднимать.
— И каково тебе было слышать меня?
— Необычно. К тому же в основном ты думала что-то вроде «дурацкий щит, не опускайся».
— Ох. Знаешь, мне не по себе от мысли, что ты в принципе можешь меня услышать.
— Почему?
— Потому что
я всегда была той, кто слышит чужие мысли.
Меня никто не слышал. Это… Мне это не нравится. Как будто кто-то копается в моём нижнем белье.
— Понимаю. Помнишь, я как-то рассказывал про Аро из Вольтури? Он тоже может читать мысли. Только он делает это не постоянно, а во время прикосновения к кому-то.
— То есть ему надо держать кого-то за ручку, чтобы знать, что тот думает?
— При этом он видит вообще всё. Всю жизнь человека. Все мысли, которые он думал когда-либо.
— Ох…
— Карлайл рассказывал, что это куда неприятнее, чем когда кто-то просто читает твои мысли. А Карлайл целый век воспитывал меня, он знает, о чём говорит.
— Должно быть, Аро непросто живётся. Каждый раз проживать чью-то жизнь — вряд ли так уж весело.
Лёгкая заминка, и я почувствовала, как плечо Эдварда чуть потянулось вверх:
— Кто знает. Я его не видел ни разу… Хотя не удивлюсь, если однажды придётся. Так или иначе, есть вещи и менее приятные, чем чтение твоих мыслей.
— Это ты так меня пытаешься утешить? — Я тихо рассмеялась. — Ты-то мне свой разум не можешь раскрыть, как ни старался бы. Так что по сравнению со мной у тебя всегда будет преимущество.
— Но я ведь ничего от тебя не скрываю.
— Ой ли? Я уверена, что есть масса вещей, о которых ты не хочешь мне говорить. Например, что на самом деле видела Элис. Точнее, чьи смерти она видела.
Эдвард тяжело вздохнул. В темноте воцарилось молчание, прерываемое только отголосками ветра на улице.
— Знаешь, — наконец сказал Эдвард, — действительно есть что-то, что я хочу от тебя скрыть. Но это лишь потому, что эти вещи не так важны. Мы всё равно постараемся их не допустить. И потом… Разве мы не любим друг друга? Неужели тебе настолько важно скрывать от меня мысли?
— Нет. Но ведь всё-таки это личное… — Я мямлила, лихорадочно пытаясь сообразить, как правильно выразить свои мысли. — Ты же сам понимаешь, каково это, так?
— Понимаю, конечно. Но всё-таки я надеюсь, что это не очень повлияет на наши отношения. Знаешь, — Эдвард вдруг оживился, и я почувствовала, как в его голосе появилась игривая нотка, — всё-таки ведь я слышу твои мысли, только когда ты снимаешь щит. А тебе необязательно его снимать постоянно. И вообще — я надеюсь, что после этого всего ты будешь снимать что-то другое рядом со мной…
— Ого! Ты что, флиртуешь со мной?
Я невольно рассмеялась, а потом почувствовала, как холодные пальцы пробрались под мою футболку, и поёжилась.
— Холодно? Прости.
Пальцы собрались было выскользнуть обратно, но я сжала их в своей ладони, оставляя под слоем одежды:
— Надо будет завтра отпаивать тебя кофе весь день.
— Иногда я правда очень жалею, что ты не вампир.
Ну разумеется.
— Это почему же?
— Как минимум мы были бы одной температуры. И я не хотел бы выпить твою кровь. — Эдвард снова вдохнул. — Может быть, ты подумаешь об этом?
— Ты же знаешь, я не могу так сразу…
— А что, если тебе придётся выбирать совсем скоро? Что бы ты выбрала, если пришлось бы решать прямо сейчас?
Теперь холодно было не только моей руке, которая держала пальцы Эдварда. Неприятный холодок мурашками пробежал по всему телу.
— Эдвард, ты… Что Элис такого увидела? Я умру?
Эдвард промолчал.
***
— Так значит, ты думаешь, что можешь умереть?
Джейкоб поставил тарелки с цыплёнком и пюре на стол и повернулся ко мне. Чарли сегодня дежурил, так что в доме были только мы вдвоём — я решила, что мне не повредит пообщаться с кем-то, кроме вампиров, и посмотреть на ситуацию под другим углом.
— Кто знает. Но Эдвард так красноречиво молчит, а Элис и вовсе всё время переводит разговор на другие темы, лишь бы не говорить о своих видениях.
Мы сели за стол, и я налила нам воды из старого керамического графина. Джейкоб щипцами положил себе охапку салата, и я чуть помедлила с первым укусом цыплёнка, рассматривая, как он увлечённо жуёт. Поймав мой взгляд, он удивлённо поднял брови:
— Что? У меня соус размазался?
— Боже, нет! Просто так странно видеть, как кто-то… Ну, знаешь,
ест.
— Понятно. Что ж, у всех свои странности, да? Тогда тебе стоит чаще бывать у Чарли.
— Сам знаешь, пока мы не избавимся от Миры, общаться с Чарли сложновато. Честно говоря, я уже даже скучаю по нормальным человеческим мыслям.
Я чуть прикрыла глаза от удовольствия, положив в рот кусочек филе. Конечно, моя стряпня и близко не была так же хороша, как еда, приготовленная Эсме, но всё-таки было неплохо. Последнее время я редко готовила — в основном помогала Эсме, так что было приятно понимать, что я ещё не забыла, как жарить мясо и варить картошку.
— Энни, а что, если тебе и правда придётся выбирать?
— М-м?
— Я имею в виду… — Джейкоб изобразил пальцами клыки. — Что бы ты выбрала?
— И ты туда же! — Я медленно прожевала салатный лист, прежде чем начала отвечать. — С одной стороны, если бы у меня совсем не было выбора, ну то есть был бы — либо умереть совсем, либо стать вампиром… Наверное, я бы стала вампиром, да. Но если говорить о нормальном времени, без угроз для жизни и вот этого всего… Даже не знаю. Конечно, в том, чтобы быть вампиром, есть свои преимущества, но ведь не всё так однозначно, да?
— За всё приходится платить.
— Да. А что ты думаешь?
— Жизнь ведь твоя, Энни.
хотя я бы не стал
— Ты думаешь, что это плохая идея?
— Ты опять читаешь мои мысли?
— Извини, я стараюсь не делать этого, но выходит так себе. К тому же у тебя на лице всё написано!
— Я же перевёртыш, Энни. В моей природе не любить вампиров, помнишь? И потом, ты ведь сама знаешь…
убийцы
— …вампиры не всегда питаются так, как Каллены.
— Не всегда, — согласилась я. — В этом и смысл. Мне тоже от этой мысли не по себе. Вдруг я окажусь недостаточно сдержанной?
— Именно. Каллены стали вампирами не по своей воле, так говорил Эмметт нашим парням. И они не убивают людей, поэтому мы так лояльны… Что бы там отец ни говорил. Но, Энни, если ты станешь вампиром добровольно, а не из-за необходимости выжить… Если ты убьёшь человека, то вряд ли мы сможем оставаться друзьями. Да и сама ты, мне кажется, вряд ли будешь рада, если нарушишь свои же принципы.
— Да. Пожалуй, что так.
Мы доели наш ужин в тишине, думая о своём.
Конечно, если бы я даже и обратилась в вампира — вряд ли мне стоило оставаться в Форксе после этого, а значит, продолжать дружбу с квилетом было бы сложно. Из коротких разговоров с вампирами и обмолвок Эдварда и Карлайла я поняла, что каждый раз, когда в клане появлялся новообращённый, семья переезжала в безлюдные места на пару лет, чтобы новичок научился сдерживать себя. К тому же риск навредить знакомым всегда больше, чем незнакомцам — новичок может захотеть пообщаться с друзьями или обнять родного человека, но в итоге такие встречи порой заканчиваются трагично.
А значит, никакого общения с Рене, Чарли, Джейкобом, Джессикой, Майком и остальными. Только вампиры и редкие новые знакомые каждые несколько лет. То, что семья Калленов так тесно общалась со мной — что-то новое для них и, честно говоря, возможно, только из-за отношения Эдварда ко мне.
Пожалуй, с отсутствием новых друзей я бы справилась, но вот превращаться в убийцу и правда страшно. Джейкоб прав — я не хочу становиться безжалостной машиной для убийств, каким был, например, Джеймс.
Конечно, были вампиры, которые убивали только для пропитания, а не для развлечения — Джаспер рассказывал как-то, хоть и неохотно, что его старые друзья так жили долгое время. Но даже это для меня казалось неприемлемым…
— Это было вкусно.
Джейкоб отложил в сторону смятую салфетку и чуть откинулся на стуле, наблюдая, как я собирала пустые тарелки.
— Как Билли, кстати?
— Он делает вид, что страшно на меня обижен.
— Из-за того, что мы общаемся? Забавно, летом он так не возражал против нашей дружбы.
— Ну, летом, я думаю, он надеялся, что ты всё-таки возьмёшься за ум. К тому же не было этой чокнутой вампирши.
Мы синхронно пожали плечами. Мир — странная штука. Пару лет назад я вовсе не знала о существовании вампиров, а Джейкоб думал, что оборотни существуют только в преданиях племени. А теперь мы можем внезапно оказаться по разные стороны баррикад.
— Значит, в среду мы убиваем Миру, заканчиваем школу, а потом, через пару лет, я десять раз подумаю, стоит ли мне становиться вампиром. Но сперва убиваем Миру.
— Вау. Ты так просто об этом говоришь. Неужели тебе совсем не…
страшно даже мне страшно а я смогу защитить себя если что
— …страшно?
— Джейкоб, я дико переживаю. Но что тут поделаешь? Надо просто взять и сделать всё как надо, да?
— Знаешь, раньше я думал, что ты другая.
— Вот как? В каком смысле?
— Что ты… Ну, конечно, что ты странная. Ты всё время держалась от всех подальше, молчала. Билли говорил, что у тебя было тяжелое детство, и я думал, что ты боишься людей. Так что я думал, что ты — та ещё трусиха.
— Ну, так я и есть трусиха, я же только что сказала.
— Мама говорила, что признать свой страх — уже смелый поступок.
— Хм. Извини, но что это вообще значит?
— Без понятия! — Джейкоб рассмеялся и наконец встал из-за стола. — Она так говорила, когда я боялся заходить в отцовский гараж, когда там перегорала лампочка. Просто хотел тебя подбодрить.
Я тоже улыбнулась. Джейкоб — хороший парень.
Жаль, что он тоже оказался во всё это втянут, но, с другой стороны — зато теперь у меня был действительно надёжный союзник и друг.
Когда Джейкоб отвозил меня домой, я размышляла о том, что будет дальше. Было приятно думать о чём-то, не связанном с Мирой.
Что будет, если я решу остаться человеком? Сколько вообще Эдвард даст мне времени на раздумья? Он обычно отшучивался, когда я задавала этот вопрос, а я отшучивалась, когда он спрашивал меня о нашем будущем, но мы оба знали, что рано или поздно всё равно придётся решать.
Джейкобу хорошо — он-то просто найдёт однажды девушку, с которой запечатлится, и будут они жить долго и счастливо. Конечно, могут быть сложности, как у его друзей Сэма и Леи, но вдруг всё обойдётся? По крайней мере, ему вряд ли придётся выбирать между двумя жизнями — Джейкоб
уже перевёртыш, и этого не изменить. К тому же у него нет необходимости в специфической диете или постоянных переездах.
До среды время тянулось медленно, как густая карамель.
Я уже всерьёз подумывала выпросить у Карлайла какие-нибудь волшебные таблетки, потому что из-за нервов на меня опять напала бессонница. Как вообще справлялись с этим вампиры? Чёрт знает — по-настоящему нервной выглядела только Элис, да и то, мне кажется, больше из-за тонны видений, которые толпились в её голове каждый раз, когда я снимала свой щит. Как-то она пожаловалась, что порой эти образы противоречивы, что, вообще-то, нормально — будущее ведь часто меняется. Но на моё предложение забыть обо всём этом до начала атаки Элис только отмахнулась, объяснив:
— Может быть, мы так пропустим что-то важное? Да и тебе тренировка никогда не повредит!
И мы тренировались и тренировались, пока недовольные нашим фанатичным упорством Джаспер и Эдвард не разводили нас по разным комнатам.
Эдвард выглядел бодрым и даже почти весёлым, но всё портило настороженное выражение лица, которое порой появлялось у него посреди разговора. Как обычно, он старался не говорить об этом, да и я в какой-то момент уже перестала спрашивать.
Утро дня, когда мы должны были уничтожить Миру, было хмурым. Тонкий слой снега покрывал землю вокруг дома и деревья, и в другое утро мир мог бы даже показаться сказочным — но сейчас перед домом стояла стая гигантских волков.
Значит, сказка скорее злая, чем волшебная. Почему мне так казалось? А чёрт знает.
Розали кончиками пальцев подала мне огромную ветровку. Она принадлежала Джейкобу — свёрток с курткой и шапкой он принёс на своей спине. Предполагалось, что запах оборотня перебьёт мой. Судя по тому, как Розали морщила нос, даже в образе человека перевёртыш пах неприятно для вампиров. Может быть, и правда сработает?
Я дёргала молнию куртки, безрезультатно пытаясь её застегнуть, пока Эдвард не помог мне.
— Нервничаешь?
— А ты нет?
— Всё будет в порядке. Я тебе обещаю.
— Да не переживай так, Энни! Дело-то буквально на полчаса.
— Главное — увезти её за пределы Форкса так быстро, чтобы никто из вампиров Миры не успел этого понять. — Карлайл терпеливо дожидался, пока Эдвард перестанет меня обнимать. Было решено доставить меня в Абердин пешком, без машины — так быстрее. Эсме понесёт меня, а Карлайл...
— Мы расчистим коридор. Элис сообщила нам, где будут находиться кровососы в лесу. Так что, если будем действовать слаженно, вы успеете проскочить, прежде чем они всё поймут. Погоняем их немного, а там вы успеете добраться до места, и можно будет начать бойню.
Сэм был единственным из перевёртышей, кто ещё не обратился. Он был одет в одни потрёпанные спортивные штаны и драные кроссовки, но выглядел вполне угрожающе.
— Бойня? Звучит как-то…
— Поверь мне, Энни, это будет не самое приятное зрелище. — Сэм, однако ухмыльнулся так кровожадно, словно для него предстоящая битва была чем-то очень даже приятным.
— Эдвард? Когда мы начинаем? — Розали закончила раздавать всем Калленам заряженные новенькие телефоны — запасные, на случай поломки основных. Мы должны были держать связь всё время — и как же хорошо, что сейчас был век технологий! Оборотням немного проще — они не будут разбиваться поодиночке, да и их телепатическая связь была отменной, по словам Джейкоба.
— Последний из вампиров должен отчитаться перед Мирой… Через две минуты, не дольше. — Эдвард озабоченно посмотрел на часы. Сейчас он наконец-то выглядел нервным, и это странным образом приободрило меня. По крайней мере, он действительно относился к происходящему серьёзно.
— До ближайших дозорных в лесу добираться минут пять, — прикинул Сэм. — Отлично. Все готовы?
— Меня сейчас стошнит…
— Прости, милая, времени нет. Закрой глаза.
Эсме закинула меня себе за спину, не успела я осесть на ступеньки от приступа паники.
А потом мир ускорился, и я вцепилась пальцами в плечи вампирши, уткнувшись лицом в её спину.
