***
Когда я была ребёнком, я часто представляла себя кем-то крутым и сильным. Типа могучей колдуньи или устрашающей воительницей. Мне казалось, что будь у меня какие-то суперсилы — я бы использовала их максимально зрелищно и эпично. А иначе какой смысл в этих силах? В итоге моё участие в битве за Форкс сводилось к тому, что я сидела смирно, выпрямив спину, и упорно твердила себе не опускать проклятый ментальный щит. Забавно, но сейчас моя сверхспособность была лишней. держать щит держать щит держать щит Краем уха я слышала, как Эсме коротко с кем-то переговаривалась время от времени, но не могла понять даже, с какими чувствами она говорила. Всё ли в порядке? Все ли живы и здоровы? держать щит держать щит держать щит держать щит Карлайл, облачённый в халат и маску, подготовил для меня операционный стол. Очень мотивирует. держать щит Розали нервно покачивала ногой — я не видела её саму, но зато видела её тень из-за неплотно прикрытой двери на улицу. Всё утро она старалась не смотреть на меня и словно избегала Эсме с Карлайлом. Никогда ещё не видела её такой напряжённой, и не зря — они с Эмметтом ведь не так уж часто разлучались. Тем более — по такому поводу. По виску сбежала капля пота. Мышцы ног были так напряжены, словно я пробежала несколько кроссов подряд, а потом решила прогуляться в гору — от усердия я упиралась пятками в пол в глупой попытке удержать золотистую сеть подальше от себя. Сколько времени прошло? Моё «держать щит» превратилось в мантру, которую я твердила неосознанно, продолжая подмечать случайные мелочи типа пятнышка грязи на прозрачном оконном стекле или хвоинке, прилепившейся к ботинку Карлайла. Надо держать щит… Эсме снова разговаривала с кем-то, и на этот раз я точно понимала, что она встревожена. Карлайл, конечно, тоже слышал её, и разговор явно был о чём-то плохом, потому что он весь как-то напрягся. Что случилось? Моя концентрация прервалась, когда в комнату ворвалась Эсме: — Мира идёт сюда. Этого мы не предвидели. — Хватай Энни и беги отсюда. Розали с тобой. — Карлайл… — Я останусь. — Ты не можешь сражаться с ней! — Я почувствовала, как по коже побежали мурашки. Эсме в ужасе покачала головой: — Энни права, ты не можешь… Она с кем-то из своих вампиров! И у неё заложники! — Я слышал. Но если с девочкой что-то случится, Эдвард нам не простит! Розали беспомощно топталась рядом. Впервые за всё наше знакомство я видела её такой растерянной — сейчас она не знала, подчиниться отцу и оставить его в смертельной опасности или принять с ним бой, но ослушаться прямого указания. — Бежим вместе! — Я схватила Карлайла за рукав, не давая ему покинуть дом. — Может, успеем? — Проклятье… Ладно, через чёрный ход. У нас нет времени на сборы! Эсме бросила поднятую было куртку Джейкоба и вместо этого закинула меня за спину, как мешок. Я торопливо обняла её за плечи, и мир снова закружился, а потом на меня пахнуло свежим воздухом и сыростью — мы снова оказались на улице. Сосредоточиться на щите сейчас было сложнее, но я пыталась это сделать, хотя бы чтобы не думать о том, что сказал Карлайл. Заложники? Боже, а что, если Чарли тоже там? На глаза навернулись слёзы, но что я могла сейчас поделать? Руки Эсме плотно держали мои ноги, не давая соскользнуть с её спины, да и в принципе бежать от Калленов невозможно — даже если я каким-то образом окажусь на земле, они догонят и подберут меня быстрее, чем я скажу Мире «привет». Впрочем, бежали мы недолго. Я мельком успела заметить, как Розали сбил с ног человеческий силуэт; Карлайл затормозил, чтобы помочь дочери. Эсме лишь на мгновение замедлилась — я услышала, как из её груди вырвался горестный всхлип, но потом она бросилась прочь. Мы успели продвинуться совсем недалеко — обернувшись, я увидела сквозь ветки, как Карлайл и Розали пытались удержать чужого вампира. Потом Эсме как будто затормозила, что-то ударило меня в грудь, а перед глазами вдруг оказалась не светлая ткань куртки, а мох и хвоя вперемешку с мокрым снегом. Кажется, я ободрала руки обо что-то; чёрт, я лежала на земле? К счастью, вампир сбил Эсме с ног на небольшой поляне, так что я не врезалась в дерево или камень. Руки в царапинах, а на бедре точно будет потом синяк, но этим всё и ограничилось. Растерянно озираясь, я нелепо попробовала отползти в сторону, пока Эсме где-то вдали боролась с каким-то вампиром. Пиздец! И куда мне теперь?! Что делать?! Слева от меня раздался утробный рык. Мира?! Повернув голову, я увидела её. Вампирша была очень, очень зла. Сейчас она даже казалась выше и мощнее, чем когда мы виделись в последний раз. Растрёпанная голова, порванная футболка, на которой виднелись следы чьей-то крови — кажется, ей пришлось постараться, чтобы добраться до нас. Как она вообще поняла, куда надо идти? Неужели всё-таки выследила по запаху? Чёрт, такого Элис не видела. Или мне не говорила. Но ведь она сказала бы, если увидела, да? Что мне делать? Я беспомощно замерла. Бороться с вампиршей? В этот раз у меня даже ножа нет! К тому же… Из-за её спины вышли бледные, как смерть, Джессика и Лора. Должно быть, их принесли сюда эти вампиры. Боже мой!она сумасшедшая боже мой она убила майка боже
я не хочу умирать не хочу нет нет
Это не было уже ставшим потоком бессознательных строчек в эфире. Впервые за последние месяцы я слышала настоящих девочек. И, честно говоря, сейчас я предпочла бы, чтобы они были под внушением. Эта стерва наверняка убрала свой гипноз, чтобы я услышала страх подруг и сдалась. Ненавижу! — Здравствуй, Энни. Эй, можете перестать драться, я с предложением! Мира держалась так уверенно, словно на её стороне было преимущество. Чёрт, а ведь так оно и оказалось — хоть сейчас Калленов и было больше, у неё были заложники. Карлайл, Розали и Эсме настороженно встали рядом со мной. Я увидела, что у Карлайла оторвана кисть, и это заставило мой желудок подскочить к горлу. Впрочем, самого Карлайла это, кажется, не слишком-то волновало — он осторожно придерживал оторванную руку у запястья, словно ожидая, пока она сама собой прирастёт обратно. Хотя кто знает — может, она и правда может прирасти? Как-то я не интересовалась такими травмами у Эдварда… — Видит бог, я не собиралась так далеко заходить. Но вы же не оставили мне выбора! Сторона Миры тоже несла потери. Розали с отцом всё-таки смогли убить одного из вампиров, и его бездыханное и обезглавленное тело сейчас валялось в десятке метров от меня. Отсюда было еле видно, но я знала, что оно словно бы медленно обугливалось, но не горело — как-то Джаспер рассказал, что так исчезают трупы достаточно старых вампиров. Они как будто бы разлагаются, но в ускоренном темпе. Ещё пара часов — и от жившего ещё сегодня утром вампира не останется и следа. Второй вампир, который до этого дрался с Эсме, оказался женщиной. Она кривила губы, словно была готова вот-вот разреветься. Кажется, ни ей, ни самой Эсме их столкновение не доставило никакого удовольствия. Эсме стояла с белым лицом, растерянно посматривая на мужа. Одна только Розали сейчас выглядела очень сосредоточенной — разительное отличие от того, что было пару минут назад в Абердине. Битва как будто помогла ей взять себя в руки, и она казалась настроенной на дальнейшую атаку, если Мира попытается причинить вред её родным. — Я предлагаю вам сейчас отдать девчонку мне. В обмен я обещаю, что эти двое останутся в живых. Я уйду, и моё внушение само пропадёт через пару дней. Клянусь, никто больше не погибнет, только дайте нам уйти! — Это исключено. — Почему бы тебе просто не исчезнуть, сучка? — Розали оскалилась, сделавшись вдруг ещё красивей, чем была. Этой девушке удивительно шла злость! — Потому что мне нужна Энни, тупая ты баба! — Мира подалась чуть вперёд, потом взяла себя в руки. — Не хотите по-хорошему? Вдруг замерев, она дёрнула головой. Вся её уверенность куда-то исчезла: — Чёрт… — Ты никого не тронешь! Эдвард? Его ли голос сейчас я услышала из чащи? Мира снова зарычала, как зверь, но в этот раз это был рык не торжествующий. Видимо, увлёкшись разговором с нами, она упустила тот момент, когда пришла подмога. Когда из-за деревьев на поляну вышли оставшиеся Каллены (в полном составе! Боже мой, хоть они в порядке), а потом вдали раздался победный волчий вой, я выдохнула. Если бы я не сидела сейчас на хвойной подушке, так и не поднявшись после падения, сейчас точно села бы — мышцы вдруг обмякли, а на глаза навернулись слёзы. Боже мой, кажется, мы выйдем из этой истории живыми! — Ещё хоть шаг вперёд!.. Не продолжая, Мира, сверкнув безумными глазами, резко схватила Лору и просто… Сломала ей шею. Негромкий хруст заполнил воздух. Джесс сделала шаг назад, округлила глаза и закричала; тело Лоры как-то вдруг обвисло, руки упали вниз плетьми. Мира отпустила её и тяжело усмехнулась, а потом обернулась к вопящей Джессике и схватила и её тоже, сомкнув тонкие пальцы на шее девушки. — Как видите, я не шучу. — Ну всё, тварь… — Голос Эдварда был полон кипящей ярости. Я торопливо сняла щит, понимая, что это единственное, чем я могу сейчас всем помочь. Вдруг Элис увидит что-нибудь? Может, можно как-то спасти Джесс? Господи, я не могу позволить умереть и Джессике тоже! эдвард боже она убила лору не дай убить джесс боже прошу прошу Эдвард чуть дёрнулся, услышав мои мысли. А дальше было так. Я запомнила это, как будто всё происходило в замедленной съёмке. Из-за леса показались перевёртыши. Эмметт и Джаспер чуть подались вперёд, а Мира, вдруг потеряв свой запал, беспомощно разинула рот. Потом случилось то, что разрушило мою жизнь. Мира быстро прокричала мне — так, что я едва поняла смысл слов: — Уничтожь щит навсегда! Будь нормальной! Её крик отдался в моей голове, как колокольный звон. Вот так действует внушение? Эдвард яростно зарычал, и это послужило для всех сигналом к действию. Я успела увидеть, как Мира вонзила клыки в горло Джессики, и мир померк.***
Похороны Джесс, Лоры и Майка проходили в один день. Также сегодня хоронили ещё четверых жертв несчастного случая с токсичными отходами в воде. Хорошо, что декабрь выдался не таким уж холодным. Джессику, в отличие от остальных, хоронили с закрытом гробу. Разумеется, самой девушки там не было — в данный момент она ожидала перерождения где-то в другом месте, но мне никто так и не сказал, где именно. Эдвард сказал, что мне всё равно нельзя с ней общаться, пока Джессика не научится контролировать себя. А сколько времени у неё на это уйдёт — никто не знал. По словам Карлайла, у всех происходит по-разному: Розали, например, гордилась тем, что не выпила крови ни одного человека — даже своих обидчиков она убила бескровно, чтобы не рисковать. А вот Эдварду пришлось тренироваться в самоконтроле годами. Для Форкса потеря семи горожан в один день была нонсенсом, и на маленьком кладбище сегодня собралось так много народа, что год назад я бы в ужасе сбежала, услышав все их мысли. Но теперь я не слышала абсолютно ничего, кроме плача и тихих слов утешений. Чарли был жив, и это оказалось единственной вещью, которая вызывала у меня хоть какие-то положительные эмоции. Как и все остальные, он начал возвращаться к реальности примерно спустя час после смерти Миры. И, как и у всех остальных, его реакцией на все странные и смутные воспоминания о событиях последних дней было недоумение и отрицание. Карлайл сказал, что так работает человеческая психика — мол, наш мозг любит всё упрощать, а в этой ситуации проще всего было решить, что всё происходящее было чем-то вроде массового психоза. Вампиров ведь не существует, правда? Может быть, будь эти события в памяти людей более чёткими, кто-то и поверил бы в сверхъестественное, но, похоже, иллюзии Миры обладали побочным эффектом: после того, как они развеялись, все воспоминания словно померкли. Первые сутки, конечно, люди были крайне взволнованы, но тут помощь пришла, откуда не ждали. Приехали по-деловому одетые люди с одинаковыми стрижками и военной выправкой. Потом приехали люди в защитных костюмах и журналисты. Потом в дом Калленов постучался курьер, который принёс конверт из плотной бумаги цвета слоновой кости. К этому времени я вернулась жить к Чарли, и потому так и не увидела реакцию Калленов на письмо, которое было в конверте. Но Эдвард сказал, что Вольтури будут со дня на день, и лучше бы нам быть им благодарными — версию с каким-то ядовитым веществом, невесть откуда оказавшимся в канализации всех жителей города, подкинули людям именно Вольтури. В итоге мы пришли к тому, чего и боялись. Мира убила людей, и сюда ехали Вольтури. Впрочем, был один крохотный плюс в том, что произошло — теперь я была совершенно обычной. Теперь я не была бы интересна Вольтури. Теперь они не захотят обратить и забрать меня к себе в клан. Но я бы лучше ушла с ними, чем стояла сейчас рядом с рыдавшей матерью Майка Ньютона и смотрела, как его отец бросил в пропасть могилы горсть холодной земли. Эдвард сжал мою руку. В этом костюме он был невероятно хорош, но сил смотреть на него не было. Я любила его и была благодарна за поддержку, но как же я ненавидела вампиров сейчас! Из Калленов тут были сейчас только Карлайл и Эдвард. Джаспер и Элис остались дома — после битвы им надо было сперва восстановить силы, прежде чем появляться в людных местах. А Эсме, Розали и Эмметт отправились вместе с телом Джессики в другой город — они должны были помочь ей с обращением. На их внезапное исчезновение из города никто даже не обратил особого внимания — по официальной версии Карлайл отправил половину семьи, которая хуже всего перенесла действие таинственного яда, к родственникам на Аляске. Мол, так им будет проще пережить случившееся. Откровенно говоря, после похорон так же собирались поступить многие родители горожане — уехать в отпуск, навестить родных в других штатах или хотя бы отослать из города своих детей, потерявших друзей. Когда последний гроб скрылся под одеялом земли, люди начали расходиться. Все выглядели растерянными и опечаленными, и я не выбивалась из толпы. Эдвард мягко прикоснулся к моей спине: — Хочешь, я отвезу тебя домой? — Спасибо, Чарли повезёт меня. Потом он уедет в участок, сейчас у него много работы. — Я могу зайти к тебе вечером… нет нет не стоит — …Или завтра, может быть? — Может быть, да. — Я устало улыбнулась. Отвратительно. Он слышал все мои мысли, и это было невыносимо. Эдвард виновато пожал плечами. На пронзительном ветру он казался одиноким и растерянным, хотя он-то знал больше всех остальных. В отличие от обычных людей, его проблемой было не непонимание происходящего. Я залезла в машину Чарли, который в это время о чём-то жарко говорил с Карлайлом. Тот покивал, сочувственно похлопал Чарли по плечу и развернулся к Эдварду. Отец сел за руль, но заводить машину не торопился. Его лицо было уставшим и серым от недосыпа — последние сутки выдались у него совсем не простыми. — Бог знает, что творится в этом городе. — Да уж. — Энни, если тебе надо будет… Ну, знаешь, вдруг тебе будет тяжело… У меня ещё сохранились контакты того психотерапевта, Соммерса… — Спасибо, пап. Поедем домой? Позже, поливая дома цветы, я вдруг осознала, что теперь точно ничего не будет, как прежде. Мой друг мёртв, моя подруга всё равно что мертва для меня. А я даже не общалась с ними последние месяцы, потому что, видите ли, из-за внушения они не были собой. Я не слышала мыслей своего отца. Я не знала, что его терзало и как ему помочь, а спросить не умела. Тишина, которую я так долго ждала, оказалась холодной и неприятной. И общение с Эдвардом теперь будет болезненным, ведь мы оба знаем, что раньше наши разговоры были нормальными как раз благодаря щиту. А из-за проклятой Миры теперь я не ощущала щит, не видела его, словно его и не было никогда. И телепатия пропала. Я надеялась, что внушение пропадёт, исчезнет, как дым, как пропало внушение для всех остальных. Я ждала час, день, два. Но этого не произошло. Последнее желание Миры, видимо, было сильнее её смерти. Теперь я стала совершенно обычной. Совершенно нормальной. И это было ужасно.