Принцесса и Тёмный Лорд

      Марион вытянула тонкую шею, пытаясь разглядеть что-нибудь из-за спины Араида. Положила руку на его плечо и встала на носочки, взгляду открылась та самая часть площади, на которой стояла толпа. Женщина напрягла зрение и среди людей заметила Эредела, тот стоял к ним спиной, почти полностью закрывая собой маленькую фигурку Вещателя.       Араид повернул голову, искоса глядя на королеву. Ощутив на себе горячий, как пламя, взгляд, по девичьи зарделась, но глаз от интересующего объекта не отвела. Пусть смотрит. Пусть это приятное чувство обожания не проходит как можно дольше.       Утонув в своих мыслях, Марион не сразу заметила приближение почти бегущего парня.       — Значит так, — начал он, деловито уперев руки в боки, — вещатель назначил встречу в полночь в баре «Дикая кошка», но он не даёт слова, что заказчик туда явится.       — То есть, кем является этот «заказчик» он тебе не сказал? — уточнила королева. Эредел отрицательно покачал головой.       Араид зарылся рукой в длинные чёрные волосы и прикрыл глаза, задумавшись о таинственной, имеющей виды на власть, личности. Кто он? Стар или млад? Богат или беден? Близок к королю или далёк?       Вопросы. Вопросы. Вопросы. Они жужжали пчелиным роем, заглушая любые звуки. До самой ночи король был молчалив. Ни одна беседа не была так увлекательна, чтобы мужчина обратил на неё своё внимание. Араид перебирал личности, вспоминал старых друзей и недругов. В памяти всплыла группировка волков и их альфа Канаган. Тот был ужасным тактиком, кроме силы не ведал другого решения проблемы. Но исключать его король не стал: у альфы мог появиться смышлёный советник. Если так, то переворот будет направлен на свободу лесоживущих, а это ни есть хорошо. Волков много. Они безостановочно плодятся. В леса страшно заходить — накинутся и разорвут. Страх быть пойманными стражей возвысил животные инстинкты над человеческими чувствами. Договориться с ними трудно, мала вероятность, что дадут хоть слово сказать — сразу вонзят острые клыки и сдерут плоть с костей. Если это они… если это они готовятся к перевороту, то справедливого отношения к чему бы то ни было можно не ждать.       — Хотите шутку? — голос Эредела пробился через вату, которой Араид оградил себя от окружающего мира.       Раздался смех. Марион заразительно хихикала, прикрыв ладошкой рот.       Араид остановился на альфе Канагане. Когда с этим было решено, он задумался о количестве нужного оружия для встречи с заказчиком, о количестве человек — хватит королевы и Рауля? Или взять с собой Эредела? Но тот боец дальнего боя, в замкнутом пространстве не помощник, от него не будет проку.       Король сидел в мягком кресле в углу комнаты. Он смотрел на то, как королева Марион мило общается с Раулем. Правая рука сосредоточенно точил клинок. На фоне живой и бодрой Марион он выглядел камнем. От этих представлений губы короля дрогнули в улыбке. Рядом с этой энергичной женщиной любой покажется бесчувственным бревном.       Такая достойна бриллиантов и шёлка, а не этих грязных интриг и планов по завоеванию трона.       Марион, не переставая говорить, взглянула на короля. Встретившись с её искрящимися глазами, мужчина замер, затаил дыхание. Всё вокруг исчезло, стало ненужным, второстепенным. Были только он, она и её большие цвета безоблачного неба глаза. Грохот нарушил возникшую тишину. Рауль воткнул клинок в стол по самую рукоять. Марион дрогнула, на миг в её глазах отразился испуг, но он тут же сменился изумлением.       — Моя магия — сила, — буркнул Рауль, не поднимая на королеву глаз. Та навалилась грудью на стол и принялась рассматривать узоры на рукояти.       — И кузнец… — тихо добавила она.       — Что?       — На рукояти буква Р. С завитком. Твоя подпись, — вкрадчиво пояснила королева. Рауль хмыкнул:       — Вы наблюдательны, госпожа, вам бы в лазутчики.       — У вас и такие имеются? — глаза округлились от удивления. Женщина медленно опустилась на скамью.       Рауль рассмеялся.       — Нет, конечно же нет. Это опасно и не практично. — Губы мужчины растянулись в улыбке. Араид сжал руки в кулаки. — У вас они были, ведь так?       — Были, — королева, опустив глаза, тяжело вздохнула. — Скорее всего уже всех выловили и убили. Я не уверена, что Виктор хотя бы на секунду задумывался о них. А вот правители других планет наверняка задумывались.       — Разве им можно было бы помочь?       — Да. Достаточно было отправить парочку голубей с письмами о предстоящем расколе. Часть лазутчиков успела бы легально перебраться через тогда ещё существующие порталы. Теперь-то их нет. Но Виктор был так озабочен помолвкой моей дочери, что совсем позабыл о других важных делах.       — Как давно ты видела свою дочь? — неожиданно спросил Араид, сбивая Марион с толку. Она, возвысив глаза к потолку, задумалась.       — Не знаю… — прошептала одними губами. — Я сбилась со счёта. Месяц, два… может три. Святой Нау, я даже не знаю жива ли она, — простонала женщина и схватилась за опущенную голову. Араид поднялся с кресла, встал подле женщины и положил руку ей на плечо. Рауль пристально следил за поведением короля, всё больше убеждаясь в том, что между королевой и ним что то есть или… или было. Прошлой ночью, например, когда Рауль видел короля у её маленького домика. Он ходил от окна к окну, вслед за мелькающей тонкой тенью на шторках.       — Сделаем всё как следует, и ты вернёшься к дочери.       — А если нет, то мы все погибнем, — подбадривать Рауль был не мастер.       — Умрём героями, — поправил Араид. Так и вправду звучало гораздо лучше, хотя никому из них этот ярлык героя не упёрся. Это скорее так, приятное дополнение.       Рауль неопределённо качнул головой:       — Мы — да, а вот подземный народ, который мы за собой утащим — нет.       — Тебе есть, что предложить, или ты это так, для красного словца? — Араид нахмурился. Подобные разговоры загадками его раздражали. Марион, видя, что назревает разговор, пододвинулась, давая сесть на скамью королю, что тот и сделал.       — Предлагаю не втягивать народ. Предлагаю до последнего выдвигать наш план, как лично нашу инициативу, о народе вспомним, когда королева Марион окажется на троне, и никакая опасность грозить нашим людям не сможет. Если недруги отыщут наше логово до кульминации плана — они всех убьют, выжгут, как муравьев в муравейнике.       — Звучит разумно, — закивала королева. Взгляды Рауля и Марион обратились к Араиду, так как именно его слово является окончательным, оспорить которое не сможет даже сама королева. И не из-за страха перед ним, его она не боялась, доверяла, уважала, но никак не страшилась.       Араид отвернулся, устремляя взгляд на открытое окно, за которым, бывало, мелькали люди. Стоило бы прикрыть ставни, да вот только никто о них ни разу не вспомнил.       — Согласен, — негромко ударил ладонью по столу. Губы Марион растянулись в одобрительной улыбке. Женщина убрала руку со стола, опустила на скамью рядом с ладонью короля и мизинцем коснулась его мизинца. Мимолетно. Осторожно. А потом погладила с большей уверенностью. Араид сдержался, чтобы не вздрогнуть. Посмотрел на королеву озадаченно, та лишь улыбнулась ещё шире и кивком головы указала под стол. Он проследил за её движением и, наткнувшись на их руки, заулыбался по-мальчишески, как парнишка на первом свидании, когда подружка позволила взять её за руку.       Он накрыл её руку своей и сжал. Властно. По-хозяйски. Как бы говоря: «Всё. Никуда ты теперь не денешься». И Марион впервые за долгое время почувствовала себя счастливой.       До одиннадцати все занимались своими делами, а после встретились в доме короля Араида, чтобы взять необходимое оружие, ещё раз обговорить план и собраться с духом. В половине двенадцатого они надели длинные накидки, накинули капюшоны и выдвинулись в путь.       Время встречи было самым что ни на есть удачным — вокруг темнота, на улицах лишь бродяги и пьянчуги. Араид, Марион, Рауль и Эредел передвигались без опаски и говорили во весь голос, конечно, плана не касались, на всякий случай.       Таверна «Чёрный кот» находилась за главной площадью. Дамы из борделя напротив встречали путников уже на главной площади. Накидки их не отпугнули. Жрицы любви заулыбались, выпятили пятые точки, откинули волосы назад, оголяя как можно больше вываливающиеся из корсета груди.       — Милашка, не хочешь развлечься? — пышногрудая блондинка коснулась кончиками пальцев плеча Рауля. Он никак не отреагировал, а вот Эредел с интересом оглянулся.       — Вперёд смотри, тебя дома Сейра ждет, — буркнул Рауль, и молодой человек тут же отвернулся.       — Сейра. Сейра. Сейра, — передразнил тот. — Она для меня ничего не значит. Так, увлечение.       С губ Рауля сорвался смешок. Такие речи из уст ещё мальчишки звучали смешно.       — Ты это брось, — встрял в разговор Араид, идущий впереди. — Девчонку обесчестил и, думаешь, всё, в кусты?       — Она на меня первая полезла, — буркнул Эредел.       Араид мимолетно коснулся руки Марион, та ответила тем же. Неожиданно мужчина схватил её за палец. Она закусила нижнюю губу, сдерживая рвущуюся улыбку.       — И что? — в тени капюшона не было видно, но все знали, что густые брови Рауля сошлись на переносице. — Любит тебя она, вот и полезла.       — Тебе такое понятие как «страсть» знакомо? Нет? Я подарю тебе парочку книг.       Их пальцы сплелись. Во тьме, скрытые от посторонних глаз.       — Ты болван, Эредел. Мы живем под землёй, какая страсть? Наш максимум — это соитие от скуки.       — Ну тогда считай, нам было скучно, — безразлично пожал плечами Эредел.       — Послушаем женское мнение? Госпожа Марион, что вы думаете по этому поводу? — обратился Рауль к впереди идущей королеве. Она улыбнулась.       — Думаю, что нужно нести ответственность за свои поступки.       Рауль хохотнул.       — Видишь, безответственный? Как вернёмся, советую приглядеться к ней да полюбить.       Эредел сделал вид, что не услышал слов Рауля, вместо ответа он обратился к королеве довольно громко, в такой тишине особенно:       — А вы госпожа любили своего мужа? — сбавил тон, — или брак был чисто политическим решением?       Улыбка сошла с лица королевы. Она больше не отвечала на ласки Араида. Вместо этого высвободила руку и убрала за ткань накидки, положила на холодную рукоять меча, чтобы остудить пыл.       Повисло молчание. Прежде чем Марион заговорила, Эредел триста раз проклял себя за этот вопрос. Он кожей ощутил её боль. Вот так, без слов понял, что её сердце сжалось от одного упоминания покойного мужа.       — Он был моим миром, моей жизнью. Когда он погиб, я погибла вместе с ним… Эредел, — негромко позвала она.       — Да? — в один шаг поравнялся с королевой.       — Если ты перестанешь обращать внимание на Сейру, надеясь, что она забудет о тебе, знай, что так не будет. В тот момент, когда она поймёт, что подарила себя человеку, не любящему в ответ, она погибнет… погибнет вслед за вашей любовью, завядшей ещё в утробе.       — Я вас понял… — прошептал Эредел, опустив голову. Не найдя, что ещё сказать, замедлил шаг, поравнявшись с Раулем.       А вот и таверна. Путники остановились. С другой стороны улицы донёсся женский крик, а за ним хихиканье. Дамочки свистели, зазывали, крутили задницами, заманивая в дом похоти, но никто не одарил их вниманием. Все сосредоточились на таверне и заказчике.       Араид преодолел три ступени и, оказавшись перед деревянной дверью, оглянулся. Эредел поднялся на одну ступеньку и прошептал:       — Он сказал постучаться три раза и сказать: «Чёрный пречёрный кот».       Араид кивнул и постучался ровно три раза. За дверью раздался басистый глубокий голос:       — Пароль.       — Чёрный пречёрный кот.       Раздалось три щелчка — открылось три замка. Дверь приоткрылась, и в маленькой щели показался человек полностью скрытый за чёрной мантией. Тень от капюшона падала на его лицо, так что и глаз не было видно. Араид не видел, но чувствовал, как взгляд неизвестного заскользил по нему, изучая.       — Проходите.       Неизвестный распахнул дверь шире, давая пришедшим войти. Дверь за ними он закрыл, отрезая возможный путь к бегству.       — Господин прибудет с минуты на минуту, — оповестил неизвестный и прошёл в глубь таверны. Гости, оглядываясь, медленно последовали за ним.       Бар был пуст. На деревянных столах ещё стояли грязные тарелки с объедками, кружки и подсвечники с почти догоревшими белыми свечами. На втором этаже у перил было пару столиков, а также комнаты для уединения, а возможно для ночлега.       Неизвестный остановился возле пустого стола в самом центре таверны, указал рукой на стулья — с каждой стороны по три. Королева Марион и король Араид сели. Рауль прислонился к плечом к балке за их спинами. Эредел отошёл к барной стойке, как бы невзначай перегнулся, проверяя на наличие непрошенных гостей, убедившись, сел на высокий стул. У всех рука легла на оружие. Так спокойнее.       Марион поёжилась от пристального взгляда, но не неизвестного, а кого-то другого. Огляделась. Рауль и Эредел смотрели не на неё, а на неизвестного, оба боялись, что он что-то выкинет и были настороже. Араид смотрел прямо перед собой. Прямой как струна. Уверенный. Ей бы такую уверенность…       Она вскинула голову, оглядывая второй этаж. И не зря. У перил стояла тёмная фигура. Свет свеч не освещал её, оставляя в секрете личность подглядывающего. Королева решила, что это мужчина — стойка мужская, хотя этот аргумент так себе, в подземном королевстве это вообще не аргумент, там женщины много чего мужского делают, да так, что даже лучше мужчин.       Марион стукнула Араида под столом, привлекая к себе внимание. Она кивнула в сторону лестницы, по которой медленно спускался силуэт. Король напрягся, покрепче сжал кинжал, висящий в ножнах на поясе.       Тусклый свет свечей осветил человека, и Марион обомлела. Камергер сел на стул напротив и сцепил руки в замок на столе. Взгляд водянистых глаз бегал от Араида к ней и обратно.       — Добрый вечер, — поприветствовал их старик. — Может, снимете капюшоны, чтобы мы поговорили в более доверительной обстановке?       Араид засомневался, посчитав, что подобная просьба может оказаться ловушкой, а вот Марион напротив, тут же схватилась за капюшон и откинула назад. Глаза Мисе широко распахнулись, выдавая неподдельное удивление.       — Королева… — прошептал камергер, бегая глазами по родному лицу.       — Здравствуй, Мисе, — улыбнулась женщина.       Мисе вскочил. Рауль обнажил меч, раздался щелчок — Эредел нацелил арбалет на старика. Не обратив на них внимания, старик вышел из-за стола и заключил в объятия вставшую женщину.       — О, Боги!.. — шёпотом воскликнул камергер. — Вы живы! Уму непостижимо!       — Жива... Жива... — шептала в ответ королева. Улыбка застыла на её лице, а жгучие слёзы защипали скрытые за пышными ресницами глаза. — И вы живы. Я так боялась... — не договорила, не смогла, вместо этого ещё крепче сжала в объятиях старческое худое тело.       — Я бы не позволил себе умереть, не отомстив за вас. — Рука, покоящаяся на спине женщины, сжалась в кулак.       Араид оглянулся на озадаченных Рауля и Эредела, те всё так же держали оружие наготове. Встретившись с вопросительным взглядом короля, еле заметно пожали плечами: мол не знаем, не причастны.       Наконец камергер и королева отстранились и оглядели друг друга с ног до головы.       — Вы всё такая же, — с тихим восхищением подметил камергер. Королева в смущении заправила прядку рыжих волос за ухо и опустила глаза, совсем как маленькая девочка после похвалы отца.       — Вы тоже не изменились.       — Ну же, давайте присядем, и вы мне всё расскажете, — камергер опустился на стул, Марион вернулась на своё место возле Араида. — Представите своих спутников?       — Это не обязательно, — встрял в разговор король Араид. Душевная встреча никак не растрогала его и доверия к старику не прибавила.       Камергер наклонился к королеве и перешёл на шепот:       — Они вас удерживают силой?       — Нет, — затрясла головой королева. — Они мои союзники.       — Тогда почему не хотят называть имён и всё ещё держат в руках оружие?       Королева оглянулась. Брови сошлись на переносице, глаза неодобрительно сверкнули огнём. Рауль и Эредел приказам королевы не подчинялись, но сейчас беспрекословно убрали оружие. Женщина одобрительно кивнула и отвернулась.       — Потому что мы вам не доверяем, — вкрадчиво пояснил Араид и закинул ногу на ногу.       Теперь он удостоился неодобрительного взгляда королевы, впрочем, в отличие от своих приближённых, это его ничуть не напугало.       — Это Мисе — мой самый верный слуга, мой друг, он мне почти как отец, — залепетала королева. Камергер от столь щедрых слов раскраснелся и опустил глаза на свои сморщенные с торчащими венами, мокрые от пота пальцы.       — Да хоть сын Святого Нау, это дела не меняет. Вы лучше расскажите, зачем к бунту народ подбиваете.       — Я буду откровенным, господин... Простите, не знаю, как к вам обращаться, бунт этот затеял, чтобы короля Виктора с трона скинуть пока не поздно.       — Это-то понятно, не ясно только зачем. Вернее, я подозреваю зачем...       — И зачем же?       — Чтобы стать новым королём, разве не ясно? Королева мертва, король прогнан, местечко свободно.       — Вы заблуждаетесь. Есть принцесса Блум.       — Да, только вот на нашей планете женщины не правят, правят мужчины, а значит власть досталась бы принцу Валтору. Шило на мыло, не находите? — Араид улыбнулся. Мисе же занервничал. Король был отличным манипулятором, мог прижать к стенке любого.       — Нахожу. Но и с властью такой, какая сейчас, мириться не стану. Я решил: будь, что будет, Святой Нау убережёт, и вот, — с улыбкой на лице указал рукой на королеву, — Святой подарил надежду, вернее сохранил её.       Королева наклонилась ближе к старику.       — Ваш план очень схож с нашим. Я считаю, стоит объединить силы, чтобы добиться больших результатов. Что думаешь, Араид? — королева сама не заметила, как обратилась к королю на "ты", а как поняла, так сразу прикусила язык, коря за столь неосмотрительное поведение. Не хотелось бы, чтобы камергер решил, что между ними что-то есть.       Араид сделал вид, что не услышал.       — Это верная мысль, планы схожи, но вот помыслы... — король сделал долгую паузу и взглянул на Мисе, чуть склонив голову к плечу.       — Раз уж королева Марион жива, в моих представлениях именно она должна занять трон после переворота, так что я буду настаивать на этом.       — В таком случае, нам стоит работать сообща. У Мисе есть преимущества, — обратилась она к Араиду, — он возле Виктора, у нас будет свой человек в замке. Араид задумчиво потёр подбородок.       — Пусть так, — отступил. Если королева Марион так уверена в этом слуге, то стоит принять во внимание его полезность. — Но как же нам это использовать?       — По мере возможности я буду передавать вам планы Виктора и решения Совета.       Араид забарабанил пальцами по столу.       — И как настроены они сейчас? — спросил он.       — На последнем заседании обсуждалась тема порталов. Советники настаивают на скорейшем открытии нескольких таких, для лёгкого прибытия нечисти на планету Домино.       — Что на это сказал Виктор?       — Он согласен. Поддерживает каждое их решение. — Мисе фыркнул. — Простофиля. Я присел ему на уши, мол, "нахлынет неконтролируемый поток нечисти", "начнется хаос, неразбериха", "вы можете оказаться в опасности", а он как про себя услыхал, так сразу отодвинул на некоторый срок эту затею.       — На какой именно не знаешь? — спросила Марион.       — Когда ему в голову взбредёт, госпожа. Он человек непостоянный: сегодня так, завтра эдак. Одни свои обещания он помнит, другие забывает, Дай Святой Нау, он опиума нажрётся и позабудет об этом деле.       — Он опиумом балуется? — тёмные брови Араида подскочили. — Частенько?       — В промежутках между алкоголем и сигарами: три денька попьёт, а потом на два в опиумный запой. Вот что для него власть... Житие так, как ему хочется. И никто ведь ему ничего сказать не может.       — И не нужно. Пусть спивается. Нам проще будет народ убедить в его некомпетентности. Безумных королей никто не любит.       — Я предлагаю вот что: пусть Мисе займётся подговором Вещателей, как мы заметили, у него это отлично получается, и ещё побудет нашими ушами и глазами в замке, мы же возьмём на себя советников и народ в целом.       Мисе закивал:       — Да, я согласен. Это хороший план. Мы просто продолжим делать то, что делали.       — И не рассчитывать друг на друга, — добавил Араид серьёзным тоном, не поднимая глаз от стола.       — Пусть так, — согласился Мисе, прищурившись. Этот мужчина ему не нравился, уж слишком дерзко ведёт себя при королеве, развязен, да к тому же высокомерен.       Араид встал, протянул руку старику:       — Король подземелий — Араид, рад знакомству.

***

      Рэйвена бросили на стул. Он откинулся на спинку и запрокинул голову, словно сломанная кукла. Кровь была везде: во рту, на руках, на ногах. Десятки порезов кровоточили на его теле, какие-то были глубокими, какие-то тонкими и длинными — от плети. Рваная одежда превратилась в багровые лохмотья.       Стражник схватил эльфа за грудки и потянул на себя. Голова повисла, перевешивая, стражник толкнул его обратно, встряхнул, но глаз эльф не открыл. Тогда стражник дал эльфу оплеуху, потом ещё одну, но уже по другой щеке. Глаз эльфа распахнулся, рот открылся, шумно всасывая воздух, словно долгое время эльфу пришлось пробыть под водой. Кровь красной пеленой застелила здоровый глаз, и Рэйвен не мог разобрать лиц, стоящих перед собой людей.       — Вот тебе тетрадь и перо. Пиши. — Этот голос он узнал. Король Даркар. Что-то лязгнуло, зашуршали листы. Тёмная длинная тень мелькнула перед его лицом. — Сюда смотри. — Удар по страницам. Видимо король несколько раз постучал по открытой тетради, указывая на неё эльфу.       Рэйвен повернул голову на звук, моргнул несколько раз, но пелена не исчезла. Внутри заскрежетал страх: что если они лишили его и второго глаза?       — Умой его, у него глаз заплыл, — бросил король Даркар.       Служанка, как по щелчку пальцев, внесла жестяное ведро, наполненное водой, и тряпку не первой свежести. Стражник обмакнул тряпку, выжал и, не церемонясь, принялся обтирать эльфу лицо. Одной рукой он удерживал Рэйвена за затылок, другой водил тряпкой по его лицу, отбирая доступ к кислороду, от чего он заходился в кашле и вертелся.       — Всё, — раздался басистый грозный голос. Тряпка плюхнулась в воду. Рэйвен заморгал и расплывчатые силуэты наконец обрели свою форму. Его притащили в кабинет. Полки с книгами, стол, подсвечник, множество бумаг — ничего примечательного. Взгляд пал на стражника, тот стоял ближе, чем король. Он без лат: в тёмно-коричневой рубахе, опоясанной толстым поясом с ножнами для меча и клинка, кожаных штанах и ботинках. Широк в плечах, высок, ручищи огромные, в мозолях, а взгляд недобрый, суровый. Чёрные волосы зализаны назад и собраны в конский хвост, благодаря чему прекрасно были видны обычные закругленные человеческие уши, до этого Рэйвен был уверен, что перед ним представитель расы эльфов. Видимо ошибся.       — Знаешь, что я теперь тут король? — Даркар скрестил руки на груди и прищурился. Рэйвен быстро-быстро закивал. — Славно. А знаешь, что из темницы сбежал пленный, а с ним девица?       Рэйвен придержал ответ, не силясь навести беду на ту, что проявила к нему милосердие.       — На столе блокнот и перо, — кивнул на стол по правую руку от эльфа. Тот заторможено взглянул на предметы и снова вернулся к королю. — Пиши куда отправился беглец Валтор с девицей.       Король Даркар нарочно не называл их чинов. Теперь их у них нет. Они никто. Просто Валтор и просто Блум.       Эльф взял в руки перо и мелкими буквами написал: "Не знаю". Король наклонился, взглянул на написанное и хмыкнул:       — Врёёёшь. Всё ты врёшь, эльф. У вас темницы совсем рядышком были, неужто ничего не слышал своими большими ушами? Меня не обманешь, знаю, что у эльфов слух лучше, чем у кого-либо.       Написал: «Я ничего не слышал. Громко чавкал». Король ударил кулаком по столу с такой силой, что предметы, стоящие на нём, подпрыгнули, а Рэйвен вздрогнул.       — Рэйвен, у меня кончается терпение, а это очень-очень плохо. Для тебя. Так что давай я тебе кое-что предложу: если ты мне всё расскажешь, я тебя отпущу, нет, не так, я подарю тебе новый глаз и язык и потом отпущу, а если не согласишься, я отдам тебя палачам и прикажу мучить всеми возможными способами. Начнем с плетей, смоченных шрохмом, чтобы раны подольше не заживали и горели адским пламенем. Понял?       В глазах эльфа блеснул страх. Он кивнул. Дрожащей рукой написал: «Не обманешь?». Даркар перевёл взгляд с тетради на эльфа и мотнул головой:       — Нет. Даю слово короля.       Эльф написал: «Блум умрет?». Даркар выпрямился, расправил плечи.       — Это зависит от неё и того, что ты скажешь. По своей воле пошла?       Написал: «Да». Глаза Даркара померкли. Если бы эльф ответил отрицательно, король сжалился бы над ней, но раз это всецело её выбор, то и ответственность всецело несет она.       — Кто помог ему выбраться?       Написал: «Я не уверен, но, судя по звукам, лишь она». Даркар сцепил руки в замок за спиной и, не отрывая глаз от тетради, сказал:       — Ты же понимаешь, что она себе сама смертный приговор прописала? У неё был выбор, — Даркар обошел стол и сел в кресло, — жить нормальной жизнью или жизнью беглеца. Она, к сожалению, выбрала второе.       Написал: «Он мог заколдовать её». Показал королю. Даркар хмыкнул:       — Не мог. Решётка не пропускала заклинаний, да и слаб был… И куда же они направились?       Эльф написал: «На Каменный остров». Король нахмурился. Такого названия ни на одной карте он не припоминал. Задумался об Измерении Света, но тут же отмахнулся от этой мысли: они бы туда не сунулись, Валтор не идиот.       — И где же он? Как на него попасть?       Рэйвен, не задумываясь, написал: «Не знаю». Прочитав, король нахмурился.       — А кто может знать?       — Господин, — влез стражник, — давайте я ему пару ноготков вырву, и он тут же все сам узнает?       Рэйвен встрепенулся, испуганно стал бегать взглядом от мужчины к королю и обратно. Отрицательно замотал головой, шевеля губами. Можно было лишь догадываться, что всё это время он говорил: «Нет».       — Пока не нужно, Егир. Я думаю, у нашего эльфа хватит ума говорить честно и всё. — Король склонил голову к плечу. Эльф закивал, поддавшись вперёд. — Тогда пиши, — пододвинул к нему тетрадку. — Пиши всё, что знаешь.       Рэйвен схватил перо и, склонившись над исчёрканным листом, принялся быстро записывать. Закончив, перевернул тетрадь и пододвинул королю. Он взял её в руки и поднёс к лицу, чтобы лучше рассмотреть еле читаемые каракули. «Я не знаю пути туда. Да и вообще мало кто знает. Слышал только, как принц Валтор договаривался о чём-то с русалкой из болота неподалеку.»       — Хорошо… — бросил тетрадь на стол. — Имя русалки помнишь?       Эльф отрицательно покачал головой.       — Уверен? — тёмная бровь изогнулась. Мужская рука больно схватила за волосы и оттянула голову назад, холодное лезвие коснулось шеи, и эльф со страху забыл, как дышать. Напрягся, сжал подлокотники, промычал «Угу». Ответ короля не порадовал. Русалку в болоте отыщешь, но та ли это будет? Их сотни, опрашивать всех — дело пустое, они кочуют, одни приплывают, другие уплывают. Возможно, та нужная дева уже и не в этом болоте вовсе.       Король кивнул Егиру, и тот убрал клинок и разжал руку. Лицо эльфа перекосила гримаса боли. Он коснулся ноющего затылка и мысленно проклял всех, кого только можно.       — Хорошо. Я тебе поверю, — Даркар соврал. Он ему верил лишь отчасти. — Егир, отведи нашего друга в покои, пусть его приведут в порядок, а после лично отведи к Селине.       Эльф нахмурился, быстро соображая, кто такая эта Селина. Хоть бы не адская псина… Хоть бы не палачиха…       — Селине? — удивился стражник. — Она ведь… цветочница.       Рэйвен облегчённо выдохнул: цветочки ещё никому не сделали плохо.       — Да. Это её отдушина. На самом же деле она обычная ведьма, умеющая не так мало, как мы считали. Пусть она займётся нашим гостем.       Егир приклонил голову, заковал руки эльфа в кандалы и рывком поднял со стула. От громкого стука в дверь эльф вздрогнул и испуганно отшатнулся.       — Входите! — приказал король, и дверь тут же отварилась. На пороге стояла молодая служанка в переднике и чепце. Она переступила порог, поклонилась и сообщила:       — Там карета, господин.       — Карета? — нахмурился король. Он не припоминал, чтобы кому-то назначал встречу в этот день.       — Всё так, господин.       — Хорошо. Проводи гостей в тронный зал и передай госпоже Лане, чтобы она туда спустилась.       Карета остановилась. Лакей слез с облучка, открыл дверцу и выдвинул ступеньку. Из кареты высунулась голова. Белые кудри заблестели в тусклом свете, губы, покрытые тёмно-бордовой помадой, растянулись в широкой улыбке. Большие фиалковые глаза светились от радости. Фарфоровая ручка легла в лакеевскую руку, обтянутую перчаткой, и чуть сжала. Девушка, подхватив чёрный подол, ступила на землю. Красный бархат, из которого был сшит корсет, переливался в слабых лучах солнца. Чёрные цветы, изображённые на нём, больше походили на клубки змей. Рукавов не было, вместо них длинные перчатки на резинке через средний палец. Шею украшала чёрная лента.       — Зачем мы здесь, госпожа? — из кареты высунулась смуглая голова с чёрными кудряшками. Лакей и ей протянул руку, но та не торопилась вложить в неё свою.       Девушка втянула носом свежий, какой может быть на Калиго, воздух и шумно выдохнула. Осмотрелась. Те же стены, те же увядшие цветы и сломанный фонтан. Сколько она тут не была? Полгода? Или год? Столько всего случилось за это время, но внешний облик королевских угодий остался таким, каким был в момент её последнего приезда. Правда, на улице она бывала нечасто. Валтор не выпускал её из постели, да и она не очень-то рвалась выйти за порог комнаты.       Маргарита взглянула на окно, из которого не так давно смотрела на угодья, пока Валтор брал её сзади. Яростно. Он оставлял на её фарфоровой коже синяки — свои отметины, а она, стоя голышом напротив зеркала, любовалась ими, мечтая получить ещё одну. И получала. На бедрах, ключицах, груди, шее. Потом, во время одиночных ласк, она сжимала грудь до боли, впивалась пальцами в ляжки и бедра, представляя его, но такой оргазм был пустым, коротким. Она открывала глаза, видела пустую комнату перед собой и тут же погружалась в отчаяние.       Девушка отвернулась, обрывая поток печальных мыслей. Тяжко вздохнула и как ни в чём не бывало, натянула радостную улыбку.       — Затем, Марьям, чтобы выразить нашу скорбь. Умер король Белиал, — голос Маргариты стал плаксивым, словно та вот вот разревётся. — Наш дорогой король… И мы, как порядочные дамы, должны поддержать семью, переживших такую потерю. — Уже нормальным голосом продолжила, — к тому же, на троне брат Валтора, ну, помнишь, я про него рассказывала?       — Да, госпожа.       — Так вот, он красив, умён… и богат. — При упоминании богаства глаза девушки заискрились. Она взглянула на служанку. — Один брат или другой, нет разницы. Не получилось с тем, получится с этим.       Служанка выпрыгнула из кареты, не пользуясь помощью лакея. Подошла к госпоже и шёпотом воскликнула:       — Но он же женат. У него дети.       Маргарита безразлично пожала тонкими плечами:       — И что? Мы сделаем так, чтобы дети и жена стали в прошедшем времени. Ладно, всё, пошли.       Госпожа взяла служанку под руку и повела к замку. Девушки вошли во дворец и оказались в главной зале, свернули направо и через арку вошли в тронный зал. Маргарита помнила, что трон был один и находился в главном зале, видимо Даркар уже вовсю устанавливал новые порядки. И тронный зал соорудил, и второй трон притащил…       Маргарита перевела взгляд с нового короля на новую королеву. Простушка. Она сдержалась, чтобы не фыркнуть вслух.       Лана, увидев красивую незнакомку насторожилась, покрепче сжала ладонь мужа, а другой рукой — атласную ткань пышной юбки болотного цвета — её любимого.       — Моё почтение, Ваше Величество. — Маргарита плавно нагнулась в реверансе и застыла, вскинула голову, наблюдая за взглядом короля, тот пал, куда нужно: на декольте. Улыбнувшись уголком рта, выпрямилась, рукой указала на стоящую чуть позади Марьям: — Мы с моей протеже проделали долгий путь, чтобы выразить вам свои соболезнования и слова поддержки.       — Кто вы? — сладкие речи не растопили лёд. Тон Даркара был серьёзным.       — Меня зовут Маргарита, возможно Валтор обо мне вам рассказывал, мы были друзьями… близкими, если вы понимаете, о чём я. — Девушка в наигранном смущении опустила глаза.       Даркар кивнул.       — К слову, это я автор того письма. — Тёмные густые брови короля изогнулись и подлетели. — Жаль, что не получилось предотвратить смерть вашего отца… — девушка опустила голову и нарочито громко шмыгнула вздернутым носиком.       — Ну-ну, — смягчился Даркар. — Вашей вины в этом нет. Наоборот, если бы не вы, я бы не узнал, что на моего отца готовится покушение.       Маргарита вскинула голову и смахнула со щеки невидимую слезу.       — Что ж, Марьям, будем обратно выдвигаться, — обратилась она к недоумевающей служанке. Та, не до конца понимая, что происходит, кивнула. — Слова соболезнования выразили можно и в путь… — фиалковые глазки забегали туда-сюда, — пятидневный.       Девушка поклонилась, Марьям замешкалась, но повторила за хозяйкой.       — Погодите. — Даркар вскинул руку. — Не торопитесь. Вы такой долгий путь проделали, устали, наверное. Оставайтесь на пару деньков...       Лана посмотрела на мужа, нахмурилась, вцепилась в ладонь, впиваясь ногтями, но тот даже бровью не повёл.       На губах Маргариты засверкала лучезарная улыбка.       — Спасибо, Ваше Величество, мы будем счастливы чуть погостить у вас.       — Селина! — крикнул король. Из главной залы появилась голубоволосая девушка. Она прошла мимо гостей и поклонилась королю и королеве. — Будь так любезна, проводи гостей до их покоев. Покажи всё тут. А с вами, дамы, мы увидимся на ужине. — Даркар улыбнулся, как самый добродушный хозяин из всех возможных.       Маргарита приклонила голову:       — Благодарю, Ваше Величество, вы очень добры.       Девушка развернулась, взяла под руку свою служанку и вслед за Селиной покинула тронную залу, перед этим оглянувшись на короля полными благодарности глазами.       Как только три фигуры скрылись за углом, Лана отбросила руку мужа. Меж бровей короля пролегла морщинка. Он не понимал, чем Лана так взбешена.       — Я не хочу, чтобы она здесь оставалась.       — Почему?       — Ты ничего не заметил? Как она на тебя смотрела!       — И как же она на меня смотрела? — Даркар улыбнулся, откинулся на мягкую бордовую спинку. В глазах плескалось веселье. Он видел, как раскраснелись её щеки, как дёргается нижняя губа, как быстро опускается и поднимается тяжелая грудь, и это зрелище одновременно грело душу и смешило. Хотя… было во всём этом что-то возбуждающее. Наверное, представление об обладании кем-то, правах на кого-то. Он имел все права на неё, а она на него. Даркар невольно провёл языком по нижней губе, пожирая взглядом выглядывающую из корсета нежную грудь.       — С обожанием! — выпалила, всплеснув руками. — С любовью! Я думала, ещё чуть-чуть, и она тебе на колени бросится!       — Жизнь моя, — мужчина взял её руки в свои, сжал, прижал к груди, — я не заметил всех этих взглядов, потому что мне наплевать, как она там на меня смотрит. Мне важно, как на меня смотрит моя супруга, — погладил костяшками пальцев по щеке. — Больше никто.       Взгляд девушки смягчился. Дьяволица стала ангелом. Хрупким. Кротким.       Даркар нагнулся к её уху и прошептал:       — Может… пойдём в спальню?       Король отстранился и заглянул девушке в глаза. Лана зарделась, прикрыла веки, скрывая стыдливый взгляд за чёрными густыми ресницами.       — Ты чего? А как же гости?       Даркар кончиками пальцев провёл по тонкой шее и спустился вниз, погладил бархатную кожу, залезая под края декольте. По краю. Он балансировал на краю, готовый вот-вот сорваться. В пропасть. И утащить её за собой. Не важно где, если они не отправятся наверх сейчас, он возьмет её прямо здесь.       — Ничего, — прошептал, — подождут. До ужина ещё далеко, а развлекать их я не намерен. Пойдём.       Мужчина схватил её за руку и повёл к выходу из тронной залы.