Вторая жизнь

Кристина, полностью выздоровевшая, стояла перед дверью кабинета месье Мулхейма. Она долго не решалась постучать. Что я ему скажу? Зачем я пришла сюда? Может быть, он разозлится на меня? Все эти дни, которые молодая женщина провела в постели, она отчаянно желала, чтобы директор пришел ее проведать. Пришел, как тогда, несколько дней назад… Взял ее за руку, заглянул в глаза, поинтересовался о ее здоровье… Может ли быть так, что он, наслушавшись ее бреда, поверил в то, что она действительно сумасшедшая? Возможно, он уже уволил ее… О, нет, только не это! Я объясню ему, что со мной всё хорошо! Я поблагодарю его за помощь! Не раздумывая больше ни секунды, виконтесса постучала в дверь. -Войдите, — последовал незамедлительный ответ. Кристина, словно боясь передумать, резко распахнула дверь и буквально влетела внутрь. Эрик стоял к ней спиной и что-то искал на столе. -Добрый день, месье Мулхейм. Мужчина резко повернулся к женщине. На секунду ей показалось, будто в его глазах мелькнул страх. Он молча смотрел на нее, будто ожидая, что она будет делать дальше. Затем, опомнившись, ответил: -Добрый день, виконтесса де Шаньи, — с этими словами Эрик подошел на пару шагов ближе к женщине и замер, по-прежнему не спуская с нее глаз. Вдруг Кристину охватило какое-то странное чувство, она, не совсем понимая, что делает, подбежала к директору и обняла его. Что-то среднее между всхлипом и стоном вырвалось из груди мужчины. -Спасибо, месье Мулхейм, — прошептала женщина. -За что? — услышала она над своим ухом. -За веру в меня… Казалось, эти слова как-то повлияли на директора, потому что она почувствовала, как он расслабился и услышала его смех: -Ай-яй-яй, мадам, вы проводите ночь с одним мужчиной, а днем кидаетесь в объятия другого! Краска залила лицо виконтессы, и она буквально отпрыгнула от Эрика, забыв, как дышать. «Что? Как? Откуда?» — читалось на лице Кристины. Директор отошел от виконтессы, скрестил руки на груди и, усмехнувшись, продолжил: -Мадам, вы замужняя женщина, не стройте из себя невинность. «Ну конечно же он о Рауле! А ты о чем подумала?!» — Кристина, успокоившись, тоже рассмеялась. -Месье, извините, я просто отвыкла от вашей манеры разговаривать со мной. -Присаживайтесь. Я вижу, что вам лучше. -Да, я чувствую себя замечательно. -Как я понимаю, у вас получилось поговорить с вашим Призраком. -О, да, месье Мулхейм. И вы даже не представляете, как хорошо мы… поговорили. — Картины ночи, полной любви, замелькали перед глазами Кристины, легкий румянец окрасил ее щеки. -Да что вы говорите?! — казалось, Эрика забавлял этот разговор. Он, все еще скрестив руки на груди, улыбался и внимательно смотрел на женщину. — Простите за любопытство, но о чем же вы… поговорили? -Мы пришли к некому компромиссу. — Кристина не могла скрыть своей улыбки. Она закусила губу и, едва сдерживая смех, глядела на Эрика: «Ах, как хорошо, что он даже не догадывается, что я имею в виду…» -Даже так? Кристина рассмеялась в голос: -Месье, я не могу вас посвятить в подробности, могу сказать лишь одно, той ночью я почувствовала, что больше его не увижу. -Ну если вы почувствовали… Знаете, я даже не сомневаюсь. Брови Кристины взлетели вверх: -О чем это вы? -Ни о чем, мадам, ни о чем. Знаете, я рад, что вы здесь. Признаться, я очень ждал вашего выздоровления. Вот, взгляните. — Мужчина протянул женщине папку. — Ознакомьтесь. Здесь новая опера, которую мы должны поставить на сцене в ноябре. -В ноябре? Но это всего через два месяца. — Кристина раскрыла папку и начала внимательно изучать ее содержимое. -Да, времени у нас немного, но я уверен, что мы со всем справимся. Уже начались первые репетиции, созданы эскизы костюмов, рисуются декорации. Следующий час Кристина провела за изучением содержимого папки. Она чувствовала на себе внимательный взгляд Эрика, казалось, он изучал ее реакцию на оперу. Закончив читать, Кристина поняла, что слезы текут по ее лицу. -Месье Мулхейм, это невероятно! Кто написал это?! -Я, — мужчина улыбался, глядя на ее сырое от слез лицо. -Вы?! Невероятно! Я не знала, что вы пишете! Это… это просто гениально! Но… месье Мулхейм, почему ваша Жюстина выбрала герцога, а не Луи?! Все женщины ее возненавидят за этот выбор! Герцог же такой… пресный, неинтересный. -Зато богатый и красивый, — Эрик, слегка склонив голову на бок, смотрел на Кристину, легкая улыбка блуждала по его губам. -Но… но это не честно! Бедный Луи, он так мучился из-за ее выбора! Как она могла так поступить с ним, как она могла так его предать?! После стольких лет! И ведь он умер из-за ее выбора! Почему такой конец?! Почему? Директор пожал плечами и, все еще не отрывая от Кристины взгляда, ответил: -А разве в жизни по-другому? Разве не выбирают женщины богатых, красивых, знаменитых, а тех, кто их любит, кто был с ними на протяжении долгих лет, просто бросают и забывают? -О, — Кристина широко раскрыла глаза. — Месье, вы говорили, что одна женщина предпочла вам другого. Ведь это и есть ваша Жюстина?! Знаете, я ненавижу эту женщину! — речь Кристины была настолько искренней, что Эрик не смог сдержать своего смеха. -О, поверьте, мадам, вам вовсе не стоит ее ненавидеть. А по поводу Жюстины… Я думаю, многие женщины поступали в своей жизни так же, как она, и даже не подозревают об этом. Многие предавали, забывали, выбирали другого… Кристина открыла рот, чтобы возразить, но не звука не слетело с ее языка. Разве сама она не предала Эрика? Разве она не выбрала богатого и красивого мужчину, взамен того, кто ее искренне любил? Когда пауза затянулась, директор произнес: -Знаете, я действительно написал эту оперу несколько лет назад, представляя, что та, кого я когда-то любил и которая предала меня, исполнит роль Жюстины. К сожалению, мое желание никогда не сбудется. Виконтесса де Шаньи, готовы ли вы исполнить эту роль? Хотя Кристина и презирала эту Жюстину, в то же время ей очень хотелось хотя бы на мгновение очутиться на ее месте, представить, что месье любит ее, борется за нее. Поэтому она, едва помедлив, ответила: -Да, месье. Если только вы поможете мне лучше прочувствовать вашу Жустину… Эрик улыбнулся ей. -Но кто… кто исполнит роль Луи? -Я. -Вы?! -Знаете, мадам, я немного умею петь. Кристина слегка покраснела. -Талантливый человек талантлив во всем? Эрик рассмеялся: -Пока еще рано говорить о моих талантах. Думаю, у вас будет возможность убедиться в их наличии или отсутствии лично. -Месье, я должна у вас кое о чем попросить? -О чем же? — Эрик приподнял брови. -Я должна вас отблагодарить. Вы очень мне помогли, когда я болела и была не в себе. Эрик внимательно посмотрел на нее: -Вы уверены, мадам, что я заслуживаю вашей благодарности? -Конечно! — порывисто воскликнула Кристина. — Месье, вы еще не изучили Оперу? -Хм, я знаю, как пройти в свой кабинет, как пройти в концертный зал… — начал перечислять Эрик, загибая пальцы. -Месье, позвольте мне показать вам Оперу! Она огромна! Я покажу вам все этажи, кабинеты, тайные переходы, крышу… -Крышу? Звучит многообещающе… — С этими словами мужчина рассмеялся. — Ну хорошо, если вы очень этого хотите, я согласен. Следующие два месяца для Кристины пролетели незаметно. За это время она смогла полностью убедиться в талантах месье Мулхейма. Казалось, он разбирался во всем: участвовал в постановке танцев, следил за созданием декораций и костюмов, работал над спецэффектами, репетировал со всеми актерами. Кристина все больше и больше уважала этого человека. Она восхищалась им, и сама не заметила, как привязалась к нему настолько, что просто не могла ни думать о нем. Она с волнением ожидала их ежедневных совместных репетиций. Эрик помогал ей лучше понять образ, ежедневно она пела с ним в его кабинете. А после… после они гуляли по Опере. И в эти часы Кристина чувствовала себя счастливой! Она водила мужчину по многочисленным лабиринтам здания, они разговаривали о музыке, о Париже, Эрик иногда рассказывал об Америке. Кристина ловила каждое его слово, каждый жест, взгляд и прикосновение. Как оказалось, мужчина очень много читал об Опере, и иногда Кристине казалось, что это не она проводит экскурсию по зданию, а он. К ее удивлению, месье даже был знаком с архитектором здания — Гарнье! Временами они забредали в такие дали оперных лабиринтов, что Кристина просто терялась. В такие моменты, Эрик, глядя на нее с улыбкой, шептал: -Виконтесса де Шаньи, вы уверены, что знаете, куда мы идем? Она, все еще боясь ему признаться, твердо отвечала: -О, да, месье, я уверена, что мы идем правильно! И спустя время, когда она, уставшая, в перепачканном платье, уже готова была признать свое поражение, Эрик молча брал ее за руку и ориентируясь на что-то лишь ему одному известное, выводил ее обратно из этого темного лабиринта коридоров. Это способность директора просто поражала Кристину: -Месье, это невероятно! Иногда мне кажется, что это не я прожила половину жизни здесь, а вы. Эрик в свою очередь пожимал плечами и скромно улыбался: -В этом нет ничего удивительного, у меня просто очень хорошая память. Иногда, гуляя поздней ночью по нижним этажам здания, они, едва заслышав приближавшиеся шаги охранников, прятались к темную нишу, и там, прижавшись к друг другу, пережидали, пока все не стихнет. Впервые, когда Эрик так сделал, она испугалась, но услышав над своих ухом насмешливое: «Мадам, неужели вы хотите, чтобы вас застукали наедине с мужчиной в такой час?» — все поняла. Больше она не боялась. Наоборот, ей хотелось, чтобы это длилось как можно дольше. Его руки, крепко обнимающие ее, его запах, ее голова, прижатая к его груди, громкий стук его сердца… Хотелось закрыть глаза и остаться так стоять вечно. -Месье, я не понимаю, почему Луи умер? Ведь вы живы. — Наконец решившись, спросила Кристина на одной из их прогулок. -Вы бы хотели, чтобы я умер, как Луи? — легкая улыбка замерла на губах директора. -Нет-нет, наоборот. Но вы ведь могли осчастливить Луи! Он заслужил счастье. -Знаете, Луи символизирует меня прежнего. И он умер так же, как прежний я. Кристина долго молчала, обдумывая его ответ. -Месье Мулхейм, расскажите мне о вашей Жустине. Эрик, усмехаясь, посмотрел на женщину и ответил: -А вы любопытны, виконтесса де Шаньи. -Месье, но я играю ее! Я должна узнать о ней как можно больше! Какая она? Как выглядит? Как вы познакомились? Месье, пожалуйста! Какое-то время Эрик шел молча, словно о чем-то думая, затем ответил: -Мадам, завтра премьера, вряд ли вы успеете добавить что-то новое к ее образу. Но… но вы, мадам, какой вы ее видите? -Я? — Кристина задумалась. — Знаете, ваша Жустина мне напоминает Карлотту. Вы ее не знаете, но она раньше пела здесь. -Да что вы говорите?! — Эрик рассмеялся. — Я просто обязан с ней познакомиться! -Но зачем? — Кристина сама не поняла почему, но ее вдруг очень задела эта фраза директора. -Мадам, ну как вы не понимаете! Возможно, это само Провидение послало меня в Париж, чтобы я наконец нашел ту, кто так похожа на мою Жустину! -Нет-нет, месье Мулхейм! Вы не так меня поняли! Карлотта она…она… Она замужем! И вообще, она уже старая! -Старая?! Мадам, вы разбили мое сердце! Сколько же ей лет? -Я не знаю, но… Месье Мулхейм, завтра состоится наша премьера, а мы до сих пор не побывали на крыше Оперы! Я обещала вам показать всё. Пойдёмте же! И вот, стоя на краю крыши, Кристина внимательно следила за реакцией Эрика. Париж, раскинувшийся под их ногами, был прекрасен! -Вам нравится? -Конечно! — Эрик, улыбаясь, посмотрел на нее. — Мадам, вы дрожите. Идите сюда! Не хватало еще, чтобы вы простудились. С этими словами он распахнул свои объятия, и женщина с радостью оказалась в них. Сколько времени они так простояли, никто не знал. Каждый думал о своем. Тишину нарушил тихий голос Эрика: -Мадам, если бы у вас был такой шанс, хотели бы вы что-то изменить в прошлом? Жалеете ли вы о чем-то? Кристина молчала, обдумывая его вопрос. -Знаете, да я жалею о некоторых своих поступках и решениях. Но в моем прошлом есть что-то, о чем я никогда не пожалею. -Что же это? -Мой сын. Знаете, я бы многое поменяла, но только не его рождение. Он самое дорогое, что есть в моей жизни. Эрик глубоко вздохнул. -Он похож на вас? Кристина рассмеялась: -Отнюдь, месье. Мой сын вообще не похож на меня, ничем. Ни внешне, ни характером, ни талантами. — Значит он вылитый отец? — что-то изменилась в голосе Эрика, но Кристина, поглощенная мыслями о Густаве, не обратила на это внимание. -Да, месье. И мне кажется, это настоящее чудо! Эрик вдруг выпустил Кристину из своих объятиях и, нахмурившись, сказал достаточно холодным тоном: -Ваш муж наисчастливейший человек в мире, виконтесса де Шаньи. А теперь прошу извинить меня, завтра нас ждет трудный день, я должен идти. И вам, мадам, не мешает отдохнуть как следует. С этими словами мужчина покинул крышу, Кристина последовала за ним, не понимая, почему вдруг Эрик так изменился.