Всё для твоего счастья

– Барышни, ну в самом деле. Вы будете что-нибудь заказывать? – напустив на себя серьёзность, Марулк постучал тыльной стороной карандаша по блокноту. Новонаречённые Синие свистки, три девушки чуть помладше него, лет шестнадцати-семнадцати от роду, уже успели где-то выпить и теперь глупо хихикали, то ли издеваясь, то ли флиртуя со своим официантом. – А что… Что есть из холодных закусок? – наконец сообразила та, что казалась посерьёзнее, рыженькая с каскадной стрижкой. Марулк понимающе улыбнулся. Что с них возьмёшь, отправляются в Бездну, пока полные надежд. Уже не дети, но ещё не совсем взрослые. Даже в «Полночном перекусе» впервые: впрочем, это объяснимо, как-никак, место крещения для Синих свистков. Марулк незаметно скосил глаза в сторону: Лунный свисток, должно быть, куратор этой троицы, сидел поодаль, делая вид, что его подопечные отныне сами по себе. Проводит до лагеря Старателей – и снимет с себя ответственность. Дальше барышни пойдут сами, примкнув к одной из групп. Если, конечно, определятся с заказом. – Неужели свершилось, – дружелюбно проворчал повар, когда Марулк передал ему, чего изволил пятый столик, – Я уж думал, они до завтра будут тебе глазки строить. – Мистер Павенья, я на работе! – Так и я на работе, да только, – старший товарищ постучал указательным пальцем по ключице, намекая на свисток на шее парня, – Ты из их лиги. Мог бы сделать милость да проводить их. Порассказывал бы, как живётся Синим свисткам, глядишь, кто-то из них и снизошёл бы до высшей милости, если ты понимаешь, о чём я. – Мистер Павенья! Ну Вас совсем! – А что я такого сказал? – заметив, как Марулк безуспешно попытался хлопнуть двухсторонней дверью, ведущей на кухню, усмехнулся повар, снимая шкурку с рыбы холодного копчения, – Ты уже взрослый. Да и если мы на секунду забудем о девушках и твоей привычке иногда носить платье: неужели тебе не хотелось бы вернуться в лагерь? Я не думаю, что ты нуждаешься в деньгах, чтобы не спать ночами, бегая и раздавая заказы. – Официант! – Уже иду, – Марулк был признателен посетителю, возжелавшему испить ещё кружечку медовухи, ведь это давало желанную паузу для раздумий. Хотел ли он вернуться? В свою комнату, к телескопу, гондоле и грубоватой, но при этом дружной компании старателей, разводивших грязь везде, где они оказывались? Да. Но без Озен это место осиротело. С ней ушёл какой-то специфический запах, её запах дикого животного, чья шкура намокла от утренней росы. После исчезновения наставницы Марулк сделал всё возможное, чтобы ужиться в новых условиях. В завещании Озен определила ему выплаты, что-то вроде пособия, которое позволяло не нуждаться ни в чём необходимом. Документ не обязывал парнишку прилипнуть к лагерю или стать Чёрным свистком: казалось, его наставница давала понять, что доверяет своему ученику быть тем, кем он хочет. Всё же Марулка занесло к ней не по его выбору. Именно поэтому в один походов на поверхность за причитающимися деньгами паренёк остановился у объявления «Требуется официант. Ночные смены». Небольшой ресторан «Полночный перекус» стал для него вторым домом, да и нелегко переживать о минувшем, когда руки заняты заказами. Со временем Марулк даже стал прислушиваться к новостям, которые приносили опытные и не очень искатели приключений. Кто нашёл редкий артефакт, кто чудом спасся от верной смерти – всё это лепило для юного Джесеку картину мира под Ортом. Так можно было жить в Бездне, не находясь в ней. Поначалу только мешали совершенно неуместные проявления жалости: почему-то львиная доля искателей была уверена, что Озен, не отличавшаяся человеколюбием, оставила сиротку на грани голодной смерти. Шутка ли: один из проклятых детей Теней самовольно вылез на поверхность, пренебрегая смертельным солнечным светом. Теперь вот коллеги принялись сводничать. Никакого покоя от этих доброхотов, почему просто нельзя приходить на работу работать да молча слушать сплетни посетителей? Впрочем, иногда мистер Павенья разрешал парню приготовить что-нибудь на кухне. О повышении речи не шло, но Марулку нравилось изучать новые блюда. Возможно, это были осколки надежды на то, что однажды настанет час снова приготовить что-нибудь для самого ценного человека в его жизни. Озен была и оставалась центральной фигурой в его мире. Возможно, поэтому Марулк пока ещё так и не смог никого впустить в свою хоть и устаканившуюся, но всё же странную жизнь. – Не успел ответить, – убедившись, что заказы угнездились на столах, Марулк прочистил горло и тут краем уха услышал, что посетители притихли. Даже смех девчонок оборвался. Видимо, какой-то крутой гость пожаловал. Парень ожидал кого угодно, но только не её. Озен Недвижимая стояла в дверях, опёршись о косяк так, что древесина немного вдавилась в тех местах, где располагались её пальцы. Точно такая же, как и была в день исчезновения. Бросив поднос на барную стойку и совершенно не волнуясь о том, что могло бы разбиться, Марулк кинулся навстречу: – Озен! – Какой сервис, – она плюхнулась на ближайшей ко входу столик, – Неси что есть и не забудь бочонок вашего лучшего пива. – Озен… – глаза юноши наполнились слезами, – Это же я! – Погоди, – рука, способная крошить камни в пыль, с грубоватой нежностью взяла его за волосы на виске, разглядывая, – Чёрт меня подери. Марулк? – Учитель… – ребёнок Теней рухнул на колени, обнимая ноги Белого свистка, – Вы вернулись! Правда вернулись! Пинок никоим образом не заставил себя ждать. Лёгонькая затрещина ровно для того, чтобы взвыли рёбра. – Давай хотя бы не на людях, – её голос был тихим, – И раз ты тут работаешь, принеси еды. – Моя комната наверху, вторая дверь слева, – кивнул в сторону лестницы молодой Джесеку, потирая ушиб от тяжёлого сапога, – Иначе сейчас прилипнут с расспросами. – А что, – чёрные глаза пробежались по затихшим посетителям, – Тут есть бессмертные? – Озен, пожалуйста. – Ладно, ладно, – она снова тяжело встала, едва заметным движением головы оценив подъём. Сказывалась недавнее возвращение из Бездны, где буквально каждый холмик, встретившийся на пути, чреват негативными последствиями. – Еды, – только и смог сказать Марулк, вернувшись на кухню, – Моя наставница вернулась. Мистер Павенья только каким-то чудом не выронил сковороду: – Что? Как? Где? – Я отвёл её к себе в комнату, но она голодная. – Ни слова больше. Скивер! Твоя смена начнётся раньше. – Э, у меня же ещё час, – начал было ныть взъерошенный ото сна официант, но уловив имя Озен, испуганно кивнул. Марулк не мог припомнить ни одного момента, когда на него смотрели бы так испуганно и притом уважительно, пока он поднимался с тяжеленным подносом наверх. Озен, и не думая хозяйничать в чужой комнате, сидела на краешке кровати, от нечего делать обводя глазами незамысловатый интерьер. – Учитель, простите за ожидание, попросил сделать как Вы любите, – ногой выдвинув кофейный столик, Марулк приземлил на него огромное блюдо с мясным ассорти во фритюре. Бочонок пива с краником устроился на полу. – Хватит на «Вы», без тебя знаю, что старая, – кривовато усмехнулась Озен, – Вон какой вымахал, разрешаю звать меня просто по имени. – Я не привык, но… – слова в его горле цеплялись друг за друга, выходя скомканными пачками, – Приятного аппетита. – Спасибо, – Озен принялась за еду в привычной манере, особо не жуя и словно бы куда-то торопясь: как-то раз она говорила, что стала так есть после появления в жизни Лайзы Торки, чтобы случайно не сделать комплименты его таланту повара. Впрочем, было заметно, что она очень проголодалась. Никаких других изменений видно не было: ни дать ни взять, вчера ушла, даже белых волос не прибавилось. Что случилось? Почему? Где она была? Объяснит ли своё отсутствие? Марулк не располагал ответами на эти вопросы, но одно знал точно. – Учитель. – М? – она ненадолго оторвалась от пива. – Знаю, Вы не одобряете, но я… То есть, прости… – Сколько тебе? – прищурилась Озен, – Семнадцать? – Месяц назад восемнадцать исполнилось. – Занятно. А чётко говорить так и не научился. Излагай уже, обещаю не пинать. – Я хотел бы обнять Вас… Тебя. Я думал, ты погибла. – Так уж и быть, в порядке исключения, – вытерев руки салфеткой, чуть повернулась к нему Озен. Рухнув на кровать на колени, Марулк исполнил своё желание, и на пару мгновений словно заглянул в безвозвратно ушедшее детство. Её запах. Это невероятно сильное, унизанное артефактами тело. Его учитель, та, кто заменил ему семью. Мир наконец-то снова обрёл стабильность. – Тебе не пора к посетителям? – поинтересовалась Озен, видимо, решив, что пяти секунд объятий более чем достаточно. – Нет, я отпросился, – Марулк устроился рядом, буквально чувствуя идущее от неё тепло. Она не пахла человеком, но для него это был самый успокаивающий запах на свете. Рядом с ней всегда было так хорошо? Да, тут и думать нечего. – Ясно. Что заставило тебя выйти на поверхность? Неужели денег оказалось мало? – Нет-нет, что Вы… То есть, что ты! – заметив, что агатовые глаза косятся с неодобрением, замахал руками Марулк, – Я совершенно ни в чём не нуждаюсь, просто… Мне хотелось компании. – А, – Озен хрустнула попавшейся в панировке костью, и, чуть подумал, съела и её, – Нашёл себе подружку? – Нет, ничего такого. Просто в лагере без тебя… Пусто. – То есть ты бросил телескоп и гондолу на то отребье, которое осталось там жить? – тон её был скорее шутливым, но Марулк возмутился: – Отнюдь! Я регулярно спускаюсь в Бездну и слежу за механизмами. Всё работает. Она моргнула вместо кивка. Взглянула на свисток: – Ты не продолжил обучение? – Мой наставник исчез, а другого мне не надо. – Глупо. Потерял много времени. – Учитель… – Всё-всё, давай обойдёмся без осуждающего взгляда. Вот, – она протянула парню кружку, – Скажи тост. Ты же уже пробовал алкоголь, верно? – Да-а… Немного, – помешкав, Марулк всё же принял у неё кружку. И тут же заметил, что наставница его разглядывает. – Что-то не так, учитель? – Ты возмужал, но всё так же очарователен. Мордашка аккуратненькая. Короткие волосы идут тебе больше, – Озен по-хозяйски взъерошила шевелюру ученика тем жестом, которым оценивают экстерьер щенка-переростка, – Так и знала, что ты останешься узкоплечим и невысоким. Только не отращивай жуткие молодёжные усишки, не то заставлю ходить с пакетом на голове. – Не буду, обещаю, – Марулк хихикнул, но снова посерьезнел, – Тост, да... Надеюсь, ты нашла, что искала такое количество времени. Нашла ведь? – О, да. Иначе бы я так долго там не торчала, – наконец опустошив тарелку, умиротворённо вздохнула Озен, – Но есть небольшая проблема. – Какая? Она усмехнулась: – Дело в том, что я понятия не имею, зачем вообще спускалась в Бездну в этот раз.