Потому что тебе больно

– Ты уверена, что нам не следует это останавливать? – шёпотом спрашивает Марк, прижимаясь ухом к двери в наш с Камилой и Сашей номер. – Думаю, мы не справимся, – взволнованно говорю я, не решаясь подойти ближе чем на метр. – Ну... По крайней мере посуды там нет? – обнадеживающе говорит парень, и я киваю. Он показательно выдыхает. Из комнаты слышны регулярные переругивания и редкие крики, которые, к сожалению, я не собираюсь останавливать. Ворваться сейчас – буквально окрестить себя на верную смерть или перелом. Такое нам с Кондратюком не нужно, так что тихо стоять под дверью для нас шикарный вариант. – А часто они так? – наблюдая за моей практически спокойной с виду реакции аккуратно спрашивает он. – Вполне. Иногда через телефон, иногда лично. Всякое бывает. – пожимаю плечами я, вздрагивая от резкого голоса Саши за дверью. Надеюсь не сорвёт. – Из-за чего? – не унимается Марк, всё таки говоря тише. – Последнее время из-за меня, – спокойно объясняю, продвигаясь ближе к двери. Слова всё ещё не слышны, но легко можно понять общее настроение разговора. Отнюдь не позитивное. Марк же, на мой вполне ожидаемый сброс округляет глаза и в шоке всматривается в моее лицо. – Просто из-за тебя? Уже... – поворачивает голову на настенные часы. – полчаса? – Я киваю, замечая подозрительную тишину зв дверью. Марк прислушивается, и через секунду жестом просит подойти к двери. – Ты же ее ломаешь... – практически шепчет внутри Камила. – Так нельзя делать, посмотри на неё хоть раз... – Саша в ответ лишь хмыкает, её я узнаю из тысячи: – Просто она меняется в отношениях со мной. – громче Валиевой, на удивление спокойно говорит она. – Все меняются, Аня не исключение. Тебе просто необходимо принять тот факт, что со мной она станет другим человеком. – небольшая пауза. – Если же ты не сможешь с этим смириться, то мне придётся ограничить ваше с ней общение, как раз воимя её психического здоровья, которое ты так яро от меня защищаешь. – Марк молча переводит на меня взгляд, пытаясь переварить тираду. – А ты ей кто, чтобы «ограничивать общение»? – с вызовом, достаточно громко спрашивает Камила, и Марк после этих слов, совсем забыв о нашей скрытности, произносит: – Ну и жесть... – сразу же понимает, что натворил, закрывая рот руками. Неловко улыбается. А за дверью стоит гробовая тишина. От неё пересыхает в горле и становится тыжелее дышать. Она напрягает и парализует. Кто-то из девочек внутри протягивает "тс-с-с". Через десять секунд из нашей комнаты слышатся приближающиеся шаги. Сашины. Марк снова поворачивается на меня, хочет что-то сказать, но перед его носом уже открывается дверь. – Что тут вообще происходит? – раздражённо спрашивается девушка с прикрытыми глазами, пытаясь отдышаться от произошедшей тирады. Выглядит пугающе, раздражённо. Марк давится слюной, и Саша наконец-то поднимает веки. – Кондратюк, ты что ли? – в миг меняется Саша, нервно улыбаясь и посматривая на меня. Марк давится слюной ещё больше, поняв, что она не знает о том, что он знает. Смотрит на меня. На секунду воцаряется тишина, которую не смеет прервать даже злая Валиева. – Ладно, Ань, пойдём в номер. – спокойно говорит Саша, открывая дверь шире. – Марк, тебе тоже наверное пора, спокойной ночи! – улыбается так, что практически от настоящей не отличить. И Кондратюк вновь переводит на меня понимающий взгляд и медленно начинает плестись в сторону своей комнаты. А Саша тем временем, похоже, внимательно следит за его передвижением, и когда Марк исчезает за углом сразу же втаскивает меня в номер за руку и захлопывает дверь. Зелёные глаза снова наполняются яростью, заставляют тонуть в себе и медленно умирать. Переводит их в дальний угол комнаты. – Вот твоя Аня. – раздражённо, не отпуская мою руку говорит девушка. – Можешь спросить у неё, действительно ли она счастлива со мной, раз не веришь, – цокает она и подталкивает меня к Камиле. Та спокойно подходит ко мне. – Ань, – почти сразу начинает она, боясь напугать. – Ты же понимаешь, что так жить нельзя, да? – я молчу, не смея оглядываться на Сашу. Но чувствую ее взгляд на спине. – Это проблема. – достаточно долгая для подобной атмосферы пауза. – Вспомни только тот случай, когда она за тебя вышла из нашей с девочками группы.

~•|•~

– Анют? – спрашивает она, переплетая наши с ней пальцы. Я киваю, пытаясь остановить слезы. – Солнышко, ты чего? Всё ведь хорошо, слышишь? "Солнышко". Я слышу это и будто из мира выпадаю. Страх никуда не исчезает, но теперь я, кажется, вообще пошевелиться не могу. – Аня.. – снова шепчет Саша, ловля пальцами мои слезы. – Не плачь, хорошо? Мне не нравится года ты плачешь, ты намного красивее когда улыбаешься, – говорит она, усаживая меня за стул. Отдаёт мне кружку остывшего чая и садится напротив. Я наконец замечаю в левой руке телефон и открываю главное меню, заходя в WhatsApp.

Вы, 12:38

Это не ваше чертово дело.

Вы покинули группу "Девочки ТШТ"

~•|•~

Я всё так же молчу, хотя случай припоминаю, и совсем не понимаю что в нем плохого. Да, в моменте было страшно, но главное что сейчас всё хорошо. Тем более что остались только положительные эмоции и впечатления. – Какой ещё случай? – встревает Саша, быстрым шагом подходя к нам. Снова притягивает меня ближе.. – Тот случай, Саш, когда ты вышла с её телефона из нашей с девочками группы, – терпеливо повторяет Камила, глядя в глаза девушки. – Лично я такого не вспомню, – сразу фыркает Саша, закатывая глаза. – Давно проверялась у специалистов на предмет шизофрении? – уже смеётся над ней Саша. – Так, – прерывает поток мыслей Камила. – Перестань, Трусова. Такое было. – в голосе уже есть мелкие подрагивания и обида. Переводит взгляд на меня. – Что делают с людьми допинг-скандалы... – поражённо шепчет Саша, снисходительно улыбаясь. У Камилы уже дрожат губы, но она совсем не спешит сдаваться. – Аня! – восклицает она, активно двигая руками. – Ты же знаешь, что это было, почему ты молчишь? – в отчаянии говорит Валиева, подходя ко мне. – Ты знаешь... – шепчет она, показывая на меня рукой. Пятится назад. Кажется, она сейчас заплачет, но Саше абсолютно всё равно. – Ань, ну ты посмотри. – сразу же говорит Саша. – Держись от психов подальше. – одергивает меня за руку, и я послушно отхожу от Камилы. – Мне вот кажется, что такого не было, и ты знаешь, что такого не было. Почему она к нам липнет? – спокойной спрашивает она, поглядывая на Ками. Из глаз девочки начинают капать слезы. – Не было такого, Валиева. Аня подтвердит, такого никогда не было. Так ведь? – переводит взгляд на меня. Он гипнотизирует, не оставляет других вариантов ответа. Проникает в душу, устраивает там свои порядки и крепко-крепко уживается внутри. От него хочется бежать и одновременно ближе приклеится, никогда не чувствовать и в жизни не отпускать. Вглядывается и добивается своего со стопроцентной вероятностью. – Не было, – уверенно говорю я, ничуть не дрогнув. Если Саша говорит, что не было, значит не было. Я ей верю. Мозг может обмануть, воспоминания изменяются, восприятие тоже. А Саша честна со мной всегда. И если она не помнит, значит быть не может. Она не врёт мне. – А когда я последний раз тебя обижала, или может подвергала твою психику опасности? – вновь спокойно спрашивает Саша, мило мне улыбаясь. Я невольно, совсем не секунду улыбаюсь в ответ. – Никогда. – в этом ответе сомнений не было. Да, частенько было страшно и тревожно, но это обычное волнение, в этом Сашу точно винить нельзя. Она же прекрасна, не может сделать для меня ничего плохого. А Камила в это время всё так же стоит на дистанции и с необычной яростью вглядывается в Сашино лицо. Незаметно вытирает слезы и поджимает губы: – Трусова. – шепчет она, не осмеливаясь подойти к нам ближе. – Ты мерзкий, тщеславный человек, который не способен даже на малейшее сострадание и помощь. Я бросаю попытки спасти её от тебя, – кивает на меня, и по телу неосознанно проходит дрожь. – делайте что хотите, но просто знай, Ань. – вновь обращается ко мне. – Я говорила и пыталась сколько помню твою отбитую зависимость. Тебя я уже не вытащу никогда. Я сдаюсь – и забирает телефон с кровати, надевает тапочки и на трясущихся ногах уходит из номера. Саша усмехается ей вслед. А я не знаю как реагировать. Я уже, наверное, ничего не знаю наверняка.

~•|•~

Тогда, на нервах и бесконечных размышлениях я заснула достаточно быстро, и проснулась отнюдь не от веселья. Начнём с того, что сам факт того, что кроме мудрой, взрослой Лизы и непосредственно участников кипиша, о многочисленных конфликтах штаба теперь знает и импульсивный Марк. Вот, что называется проблемой мирового масштаба. Репутация русской фигурки теперь на волоске каждую минуту, учитывая то, какие нынче внимательные журналисты. Осознание приходит только сейчас, в семь утра, за час до запланированного пробуждения. Второе и немаловажное. После тяжёлого разговора вчера Камила так и не вернулась в номер. Это, конечно, было ожидаемо, и скорее всего, она у Марка, но меня настораживает такое уверенно сказанное «Я сдаюсь». Такое нехарактерное, подозрительное и как-будто бы значимое. Как только вспоминаешь – по телу вновь бегут мурашки, а сознание опускается вниз и тонет в сомнениях. Точно ли я была права, когда поддержала Сашу? Не знаю. Хотела ли я, чтобы Камилу так вывели наши слова? Однозначно нет. Жалею ли я? Нет. Ради рыжей девушки, мирно спящей на соседней кровати, я готова на всё. И на предательство, и на ложь, и на смерть. Что угодно ради Саши. Она даёт мне надежду, силы и веру. Никто мне никогда столько не давал. Я лишь хочу видеть ее счастливой. А на счёт Камилы... Слишком хорошо ее знаю, она на эмоциях столько сказать может, проще не воспринимать всерьёз.

~•|•~

На утренней тренировке Камилы тоже не было. Не то чтобы я прямо волнуюсь. Я знаю, что она у Кондратюка и понимаю, что Марк ей ничего не сделает, но она никогда просто так тренировки не пропускает. Саша крутится где-то рядом с Сергеем Викторовичем, а я жду Этери Георгиевну, которая старательно завязывает коньки, чтобы продолжить учить заходить на лутц. А сил из-за последних событий всё меньше, и где их брать, кроме Сашиного взгляда я не знаю. Тутберидзе выходит на лёд, а я совсем теряю надежды на хороший день.

~•|•~

– Кстати, Ань, – неожиданно начинает тренер, останавливаясь рядом со мной. Я киваю, показывая, что слушаю. – Что у вас там с Камилой? – как бы между делом спрашивает Этери Георгиевна. – Эм... А что должно быть? – неловко спрашиваю я. Подставлять никого не хочется, да и сто говорить непонятно... – Просто она сегодня написала, что хочет переехать от вас в другой номер, сказала, что может вообще в любой. – объясняет тренер, перекатываясь с ноги на ногу. – А-а-а... Это... – Идей в голове ноль, а отвечать надо. – Я не знаю. – шикарно, просто пять с плюсом, ничего не скажешь. Этери Георгиевна пожимает плечами, но всё же отстаёт и продолжает объяснять как заходить на лутц и, что самое главное, приземлять. А это именно те способности, которых я лишилась, когда начала чувствовать напористый взгляд Александры Трусовой.

~•|•~

Саша, держа меня за руку, открывет дверь в комнату и заходит внутрь. День сегодня был и правда тяжелый. Утро, осознание, тяжёлая тренировка и волнение за Камилу. Настроение не улучшилось ни почле обеда, ни после ужина. Но сейчас со мной она, и нужно улыбаться. – О, – сразу произносит Саша, зайдя в номер. Я с интересом иду за ней. – Валиева съехала. Вещей нет. – объясняет девушка, разуваясь и снимая куртку. – Быстро.. – шепчу я, повторяя Сашины действия. – Этери Георгиевна сегодня говорила, что она просилась съехать. Не думала что всё произойдёт в этот же день. – Главное, что произошло. – обнадеживающе говорит Сашенька. – Теперь правда сможем сосредоточиться без ее странных вбросов. – Снова улыбается и подходит к своей кровати. А я молча смотрю на пустую кровать Ками и неполностью закрытый пустой шкаф. В сердце появляется капля страха, но её быстро заметает глубоко внутрь спокойствие, как только я вижу длинные рыжие волосы недалеко. Всё должно быть хорошо, пока она здесь, правда же?