***
— Это Y-185, — произнесла женщина, останавливаясь у одного из вертикальных стеклянных контейнеров с плавающими в них телами. Телами маленьких девочек. Он впервые видел такое.***
— Юри, ты решила те примеры, которые я тебе дал? — спросила довольно плохая копия Коро-сенсея, стоящая передо мной. Сегодня их стало ещё больше, чем вчера. — А-а, — я замялась. И как ему объяснять? Мне показалось, что стало тише. — Я… — что же это? Почему мне стало так страшно? — я… — в этот момент мне показалось, что я вижу перед собой учительницу из прошлого мира. Я всегда её боялась. — Юри… Открытая оконная створка легко качнулась от мимолётного порыва свежего воздуха, солнечный лучик попал мне в глаза. Я зажмурилась, ледяной свет ламп, белые стены коридоров, белая одежда… От страха я закрыла голову руками и зажмурилась ещё сильнее, стараясь прогнать видения прошлого. В ушах уже не был слышен голос учителя Коро, остался только бесстрастно произнесённый порядковый номер. — Братик… — Юри, что с тобой? Когда я открыла глаза, весь класс молчал. Учитель Коро вновь стал одним целым и теперь протянул ко мне щупальца. Тонкие жёлтые ниточки тянулись к моей шее, успокаивая сердцебиение. Словно заворожённая, я выпрямилась. — В-всё… — я справилась с комом в горле. Брату сейчас и так тяжело, а если ему расскажут, что меня мучают кошмарные воспоминания ещё и наяву, лучше ему от этого не станет. — Всё в порядке. Просто… Куроэде нездоровится, он не смог мне помочь решить примеры, а сама я не справилась. — Понятно, — Коро-сенсей, до этого наклонившийся надо мной, выпрямился, вновь создавая свои копии, но в этот раз их было меньше — возле меня была только одна копия. — Юри, я позанимаюсь с тобой после уроков, а пока просто подумай над примерами.***
— Юри, — на обеденной перемене ко мне подошла Рио. — М, что такое? — я достала из рюкзака свой впервые самостоятельно приготовленный бенто и посмотрела на одноклассницу. Накамура мялась, не решаясь спросить. — Ты хочешь поговорить о Куро? — Да, — тихо выдохнула Рио. — Пойдёшь со мной обедать за спортзалом? Я пожала плечами, как бы отвечая, что не имею ничего против. Припекало солнышко, дул лёгкий ветерок, утренний страх стремительно испарялся, оставляя только едкое беспокойство, будто оно было морской водой. Я прикрыла глаза. Наверное, было бы хорошо, будь я просто ребёнком. Пошла бы в первый класс и ни о чём не беспокоилась. Может быть, даже в ту же школу, что и Эй-чан, а возможно, попала бы в один с ним класс. Было бы неплохо… — Если ты спросишь, почему заболел брат, я тебе не отвечу, — проговорила я, по слуху понимая, что Рио закончила распаковывать своё бенто. Моё так и стояло слева от меня. Накомура как будто подавилась своим вопросом. — А если я спрошу, как он? — Не очень, — честно ответила я, не вдаваясь в подробности. Тем же вечером я поняла, что дело не только в Рио и её попытках сблизиться с братом. Кажется та, кого напомнила Куроэде Рио, была членом Кампании, потому что через час после того, как я практически насильно отправила брата спать, он проснулся с криками и свернулся калачиком на кровати. Ему явно приснился какой-то очень жуткий кошмар. Но это испугало и меня, потому что когда я увидела глаза брата… Эти глаза кардинально отличались от вечно спокойных глаз Куроэды. Это были смертельно испуганные глаза почти что безумца. В тот момент, подошедшая чтобы проверить его состояние, я отскочила назад, инстинктивно готовясь отражать нападение… — Юри, я надеюсь, что ему плохо не из-за меня, — тихо произнесла Рио. Я на это только хмыкнула. — Давай обедать, я очень голодная, — бодро произнесла я, ставя свой обед себе на колени и открывая коробку бенто. Лежащие внутри колбаски-осьминожки были самую малость подгоревшими, а онигири немного неровными. Что ж, мне и правда пора начинать готовить чаще. Или наконец научиться использовать свои способности, чтобы покупать себе что-то вкусное. — Мне кажется, или сегодня с твоим обедом что-то не так? — заметила Накамура. — Сегодня готовила я, — я даже нахмурилась. Если она скажет, что это не съедобно, я встану и уйду. Рио тоже нахмурилась и, кажется, о чём-то задумалась. — Что делаете? — рядом возник Карма. — Кушаем, — ответила я, тут же откусывая онигири и протягивая другой Акабанэ. — Будешь? Карма не отказался, но на форму рисового шарика посмотрел с удивлением. — Мне кажется, или он не такой, как вчера? — А ты думаешь, что моими руками можно сделать что-то идеально? — вскинула бровь я. — Брат болеет, думаете, я бы подпустила его к готовке? На самом деле я просто даже не смогла его из комнаты вытащить, так и оставила завтрак рядом с кроватью на тумбочке. — А до школы как сегодня добиралась? — Секрет! — хитро улыбнулась я. Не знаю, о чём именно подумал Карма, о моих способностях или ещё чём-то, но он промычал что-то понятливое. Полагаю, рассказывать ему о том, что я просто позвонила с телефона Куроэды учителю Карасуме и попросила его подвезти меня — лишнее. Ещё я хотела позвонить Коро-сенсею или Асано (что само по себе было глупо и рисковано). Но телефона учителя-осьминога у меня не было, а Карасуме-сенсею я позвонила раньше чем Гакушу. — Кстати, теперь ты должен проводить меня до дома, — заявила я, указывая на почти съеденную онигири в руках Кармы. — А? Почему это? — Ну не Коро-сенсею же это делать, — пожала плечами я. — Ему и так нашу домашку проверять. — Да он её за пару минут проверяет, — фыркнула Накомура. — Ты вообще видела какой он уставший? А ему ещё сегодня мне объяснять как решаются те примеры.***
Смотря на вычищенное и размеченное спортивное поле, появившееся после огромнейшего урагана, появившегося в результате того, что класс разозлил учителя, сказав, что убить неубиваемое существо проще, чем попасть в топ 50 учеников, я подумала, что если это лишь малая часть его силы, то что он может сделать дальше? И что я могу сделать? Я знаю, что мы с Куро более удачные, чем все прошлые, образцы эксперимента… Но вот какого эксперимента? Не являемся ли мы с Коро-сенсеем частями одного и того же? Я сцепила зубы. Я почти ничего не помню о том, как покинула Кампанию и как именно там пытали это тело. Куроэда мне тоже ничего не рассказывал, но из того, что произошло вчера ночью, я понимаю, что Кампания — жуткое место. Из того, что я помню о ней, я знаю, что она ни перед чем не остановится для достижения своей цели. И того, что медленно всплывает в моей памяти, я могу судить… — Юри идём, — помахал мне Коро-сенсей, направляясь обратно в сторону учебного корпуса. — Надеюсь, пока я был занят твоими одноклассниками, ты не прохлаждалась и старалась понять те задачи.***
— Расскажи мне, что случилось с Куроэдой? — спросил учитель, когда я собирала свои вещи чтобы пойти домой. Задачи он мне объяснил. — Просто… Очень плохие воспоминания, — ответила я, остановившись у двери и так её и не открыв. — Плохие воспоминания? Я нахмурилась. Стоит ли? — Учитель, зачем вы хотите это узнать? Он молчал. Мне показалось, что это молчание длилось вечность. Но потом: — Потому что если ученик не выполнил домашнее задание, он скорее всего просто сознается в этом и его выражение лица будет пристыженным, — проговорил учитель. — Ученик, не сделавший домашнее задание, точно не станет испытывать такой страх, как будто перед ним дикий зверь, готовый напасть. — У Куро кошмары, — наконец выдавила я, поворачиваясь к Коро-сенсею и чувствуя, что скоро разревусь. — Я не знаю чем ему помочь. После того, как он увидел в Рио кого-то из Кампании, он сам не свой. Сначала я думала, что это как год назад, ему просто неприятно женское внимание, но теперь, когда он несколько раз вскакивает посреди ночи… У него очень страшные глаза… И… Я знаю, это всё из-за Кампании, но… но… Я всхлипнула, стёрла рукой слёзы, но они навернулись вновь. Я снова всхлипнула. — Мне пришлось сегодня звонить Карасуме-сенсею, чтобы он подвёз меня до школы, потому что брат был в отключке. Я не знаю, соображает ли он сейчас хоть что-нибудь… Потому что если ему будет слишком плохо, мне нужно позвонить в Кампанию… Но я не знаю, как он на них отреагирует… что они с ним сделают… Моя речь была нечёткой, я сглатывала окончания слов и не могла перестать плакать. В памяти постоянно всплывали испуганные полубезумные глаза брата, а от этого становилось ещё страшнее и хотелось плакать. Хотелось забиться в какой-нибудь угол, чтобы пришёл тот брат. Брат, который возьмёт меня на руки и прижмёт к себе. Скажет, что всё это просто кошмар и на самом деле он всегда оставался обычным. — Я… Я не хочу… Не хочу, чтобы Куро страдал. И не хочу, чтобы приходили люди из Кампании… Я просто хочу жить как обычно… Белые стены, ледяной свет коридорных ламп, покалывающая кожу белая одежда, состоящая из коротких шорт и белого платья. Белое кресло как у зубного врача, только с металлическими скобами для рук и ног, а ещё с держателем для головы, точно такое же кресло напротив. И два полубезумных широко открытых глаза, смотрящих как будто прямо в душу.