***
То, что меня пятнадцать минут успокаивал огромный волнующийся жёлтый осьминог, приговаривающий, что он давно не практиковался в успокаиваниях и вообще не знает что ему делать сейчас, дошло до меня только через эти злосчастные пятнадцать минут. Всё это время меня посещали не то видения, не то просто галлюцинации. Мне казалось, что это как-то связано с Куро. Он сейчас дома, я написала его преподавателю, что брата сегодня в школе не будет, потому что ему очень и очень плохо (разумеется я сделала это с телефона Куроэды), а потому я могу только предположить, как он страдает. — Юри, посмотри на меня, — наконец услышала я голос Коро-сенсея. — Я знаю, что тебя домой должен был сегодня отвести Карма-кун, и я подозреваю, что он до сих пор тебя ждёт. Я мог бы предложить тебе Коро-экспресс, но думаю, что тебе нужно поговорить с ним… Наверное, я что-то понимала не правильно. Наверное, что-то я просто не слышала. Я просто кивала как болванчик, краем сознания понимая, о чём мне говорят. — До завтра, Коро-сенсей, — наконец сказала я, открывая дверь и видя, как учитель-осьминог поднимает щупальце на прощание. В коридоре никого не было. И когда я переобувалась ко мне никто не подошёл. Но зато когда я медленно, с оглядкой, направилась к тропинке с горы, рядом нарисовался Карма. Очень примятый Карма. Как будто ему пришлось выслушать полчаса симфонии Ада. Я остановилась, молча уставившись куда-то в кроны деревьев. Карма сделал то же самое. — Я не знаю… Тебе помогут обнимашки? Пожалуй, это было действительно совершенно не странно, услышать такие слова от того, кто подслушивал практически весь наш разговор с Коро-сенсеем (учитель ведь обладает своими осьминожьими суперспособности, он знал, что Карма стоял за дверью, потому и упомянул его). Ну точнее мой рёв о том, как мне страшно и как я не хочу снова оказаться в Кампании. Пусть самые жестокие воспоминания всегда подчищались и удалялись, того что я помню, и того, что всплыло в моей памяти совсем недавно, более чем хватает чтобы понять — я не хочу обратно на опыты, как лабораторная мышь какая-то. — Помогут. Кто бы мне сказал, что Акабанэ Карма может проявлять сострадание не только в своей манере «мне на вас плевать, но если что я вас защищу», но и… так. Я бы не поверила. Закрыв глаза, я позволила однокласснику продолжить гладить меня по голове и бормотать что-то успокаивающее. Я не вслушивалась, но складывалось такое впечатление, что успокаивал он себя, а не меня. — Хэй, Юри, — кажется, я успела задремать стоя. — Я всё ещё должен проводить тебя домой? — Ага, — я потёрла глаза. — Ты помнишь на какую станцию идти? — Чего? Повисла тишина. Я отлипла от Кармы и хмуро уставилась на него. — Я помню только на какой станции выходить, а на какой садиться — не помню. — А, тогда ладно, — как-то облегчённо вздохнул Акабанэ. — Ну, идём. Ну и пошли мы. Но не успела я сделать и сотни шагов, как Карме очень сильно захотелось поговорить. Вот только тему он выбрал… не совсем приятную. — Слушай, конечно, если тебе неприятно, можешь не рассказывать, но, — тут он яростно пошкрёб макушку, — что случилось тогда в классе? — Ты же знаешь, что у нас с Куро нет родителей? В том, что он это спросил, нет ничего странного. Любой бы на его месте заинтересовался таким поведением на вроде бы безобидный вопрос о домашней работе. Тем более, если он слышал что происходило в учительской. — Помню. — Просто вспомнила кое-что неприятное, — я поморщилась. — Знаешь, не все взрослые будут беречь пятилетнего ребёнка. Тут-то Карму и заклинило. Очень сильно заклинило, он даже остановился. А потом он произнёс то, что заставило задуматься и меня. — Но… Мы впервые встретились два года назад, так? Если сейчас тебе семь, тогда тебе на тот момент было пять… Но в тот день ты выглядела более чем жизнерадостной, — Карма с сомнением посмотрел на меня. — Юри. Я растерялась. Два года назад мне было пять. Но и пять лет назад мне тоже было пять. Мне было пять… — Три года подряд? Мы с видом ужасного осознания уставились друг на друга. — Но… Я три года… — Кампания? — догадался Акабанэ. — Ага, — медленно ответила я, переводя задумчивый взгляд вниз, на собственные туфли. Выходит, Кампания нашла способ сохранять один возраст у человека в течении нескольких лет? Но зачем? И почему Куроэде… Я вздрогнула. Куро ведь на тринадцать лет меня старше. А он? Он тоже помнит только три последних года жизни в Кампании или его воспоминаний больше? Мне нужно знать. Я должна знать. — Идём, — я схватила Карму за руку и быстро зашагала по тропинке.***
— Вообще, я хотела просто попросить тебя проводить меня до дома, чтобы меня полиция не загребла, — быстро говорила я, пока мы шли от станции к многоэтажке. — Но, учитывая то, что я просто физически не смогу сделать то, что планирую, и ещё каким-то образом параллельно избавиться от возможных последствий… — я вздохнула. — Пожалуй, ты будешь единственным человеком, посвящённым в относительные подробности моей жизни, — я остановилась и повернулась к хмурому Карме. — Если не хочешь оказаться в опасности, ты можешь уйти. — Я тебе помогу, — без секунды промедления ответил Акабанэ. — Хорошо. Мы вновь двинулись в сторону дома. — Я так подумал, — спросил Карма, пока мы поднимались — Почему ты не используешь свою скорость, как Коро-сенсей? — Потому что я практически её не контролирую, — честно ответила я. — Я почти не могу контролировать свои способности, поэтому приходится их подавлять и использовать только тот набор навыков, который есть у обычного человека. За исключением слуха и эмпатии (пока только к Куро), эти способности практически единственные, которые поддаются моему контролю, но Карме об этом пока лучше не знать. Расскажу позже. — А то, что было на обрыве? — Интуиционное, — коротко бросила я, не вдумываясь, правильно ли произнесла слово. — А потом мне было плохо. — Прости. — Да ничего. Перед своей дверью я замерла. Да, в моей руке были ключи. Да, мне нужно было просто открыть дверь и зайти в квартиру, но… Почему-то мне вдруг стало страшно. — Я понял, — неожиданно сказал Карма, забирая у меня ключ и вставляя его в дверь. — Ты боишься того, что может произойти и того, что можешь увидеть, — он повернулся ко мне, беря за руку. — Тебе не о чем переживать, я буду с тобой. — Не БоЙсЯ, чТо Бы НаМ нЕ пРиШлОсЬ вЫтЕрПеТь, Я вЫтАщУ тЕбЯ оТсЮдА. Дверь открылась. Я тут же рванула в комнату брата, готовясь встретиться лицом к лицу со своими страхами. Со своим главным страхом. Страхом, который я помню больше трёх лет.