Серая кровь

      Аккерман заметно нахмурилась. Он все еще мог чувствовать ход ее мыслей, но не решался прочесть их. В последний раз когда он так сделал, хоть и неосознанно, наступила неловкая ситуация.       — Телепортация — не самое худшее, что нас может ждать. — Микаса улыбнулась и кивнула в сторону спуска вниз. — Сейчас нужно поскорее добраться до этого чертового места.       — Ладно. — Пожав плечами, Эрен все же согласился, направляясь в указанную сторону. Хотелось пошутить про то, что чертовым место называться пока что не может, ведь там вряд ли находилась Айса… Но он сдержался. Лучше сконцентрироваться на быстром выполнении конкретного дела, собраться. — Ты ведь знаешь, как там все устроено? Я лишь смогу подстроиться под тебя, не думаю, что грамотно сориентируюсь в настолько незнакомом месте.       Микаса лишь кивнула. Ей не хотелось вспоминать последний раз, когда она была в здании Совета. И хоть сейчас они направлялись в совершенно другой отдел, но легкая тревожность все еще не отпускала. Это чувствовалось по ее изменившейся ауре, по движениям… Эрен хмурился, но решил пока не лезть с расспросами.       Они переместились в подвальную часть. Портал грузно зашумел и заискрился за их спинами. Факелы автоматически зажглись, и перед их глазами предстал длинный каменный коридор. Интересно, сколько веков назад это все было построено? Все вело к винтовой лестнице. В какой-то момент Эрену даже показалось, что ступени бесконечные, однако вот и показался первый этаж.       — Нам на третий. Отдел редких артефактов, — прошептала Микаса, с интересом рассматривая сквозь стеклянную дверь происходящее в комнатах. Большой просторный холл, несколько арок и внутри — куча полок с разными свертками. Работников было не так много, и на них даже никто не обратил внимания. Они поднялись на третий этаж, где их встретил мужчина, чья униформа была закрыта белоснежной накидкой Совета.       — Аккерман, Йегер. Мы здесь по расследованию бюро, — холодно начала Микаса, и застыла. Вдалеке стояла ее мать, держа в руке папку с документами. Все-таки ошибочно было не называть это место чертовым.       — Мы не получали никаких распоряжений, — слегка раздраженно ответил он, едва не вызвав у Аккерман нервный тик.       — Потому что все крайне срочно. Экстренная ситуация, действуем по новому плану. Если не поступало никакой информации — проверьте, но за ваше намеренное препятствие расследованию я сообщу начальству. Слышали, как недавно сместили сотрудника за отказ в предоставлении информации по делу? — вступил Эрен, хмурясь, стараясь выглядеть как можно строже и увереннее.       «Если отвлечешь внимание и скажешь, куда идти, а в идеале — сделаешь меня незаметным… Я смогу все достать, — добавил Йегер Микасе уже мысленно. — Ну, или я могу провернуть все сам. Тогда кража будет на тебе».       «Мы сюда не красть пришли, Эрен!», — зашипела Микаса и заметила, что работник с кем-то мысленно связался. Постояв несколько секунд, он отступил в сторону.       — Проходите. — Он кивнул в сторону одной-единственной арки, в которой совсем недавно скрылась ее мать.       — Проверьте все ли артефакты на месте. Никого не выпускать, — начала шептать Аккерман работнику. Тот недовольно нахмурился и кивнул. — Идем, Эрен. Поздороваемся кое с кем.       Выпрямившись, он кашлянул и непроизвольно пригладил волосы, хоть вряд ли в этом сейчас был хоть какой-то толк. Наверняка потрепанность никуда не исчезла, но следовало постараться на всякий случай.       — Ладно, но надеюсь, что длительных задушевных бесед с чаепитием получится избежать. — Йегер втянул носом воздух и, убрав руки в карманы, просто следовал уже за Микасой.       — Не думаю, что она в настроении, — прошептала Микаса, подходя к ней ближе. — Здравствуй.       — Микаса? Что ты здесь делаешь? — Айса нахмурилась и слегка сжала папку в руке.       — Наш артефакт украли, ведь так? — Аккерман поджала губы. Эрен чувствовал это напряжение, но, как и обычно, выжидал. Соваться в их семейные отношения стало бы ошибкой.       — Неизвестно. Он мог быть уничтожен в пожаре. — Айса говорила так, словно была готова свернуть шею тому, кто сделал это с ее домом. — Это связано с вашим делом?       — Да, — лишь сказала она. Что-то их диалог совсем не походил на пример общения матери и дочери. — Ты здесь на долго?       — Встреча кое с кем. Думаю, затянется. — Миссис Аккерман хмыкнула.       — Понятно. — Микаса прошептала это и тяжело вздохнула. — В общем, не будем тебе мешать.       — Приятно было видеть Вас в здравии, — чуть склонив голову в учтивом жесте, произнес наконец Эрен. Нужно было хоть как-то уже прервать странную атмосферу, а его фразы почти всегда заставляли Айсу отказаться от диалога. — Мы ведь можем рассчитывать при необходимости на дополнительную информацию? Уточняю, так как сейчас мало кому доверять можно, а Вы… Все-таки уже не вызываете сомнений.       — Занимайтесь своей работой, — хмуро сказала Айса, отворачиваясь от них.       Микаса лишь закатила глаза и кивнула Эрену в сторону многочисленных рядов.       — Надо найти этот артефакт как можно скорее, — тихо сказала она, пробегаясь взглядом по полкам. — Чертовы гады из Совета наложили запрет на поисковое заклинание.       — Удача бы нам не помешала… — Прикидывая, сколько же им предстояло возни, Йегер поморщился, осматриваясь. Медленно двигаясь вдоль рядов, он хмурился только сильнее. — Знаешь, мне кажется, я ей никогда не понравлюсь. Что бы ни сделал, никогда не получу ее расположения.       — И насрать. Я не хочу с ней видеться лишний раз. — Микаса не сдержала смешок. — У них есть еще две дочки, помимо меня, так что, не такая уж и потеря. Учитывая, что моя младшая сестра уже забрала мой титул. Не так уж я им и нужна была.       — Мне кажется, она все равно за тебя переживает. Но если ты решишь с ней и вовсе не общаться, я не стану тебя отговаривать и переубеждать. Это выбор каждого. — Он пожал плечами и провел пальцем по полке, растирая едва заметную пыль. Уж убеждать Микасу в необходимости восстановления отношений с Айсой — точно не его забота. Мало того. Эрен был бы рад и сам отсутствию подобной тещи в своей жизни. От мысли, что ему пришлось бы гораздо чаще контактировать с Айсой холодок прошелся вдоль позвоночника. — Я вот обрубил в свое время общение с родными, и ничего. Всякое же бывает.       — У меня нет другого выбора. Я боюсь им доверять, и не хочу опять очутиться в ситуации, где меня попытаются кому-нибудь продать за более выгодный союз. — Мика едва заметно сжала кулаки и остановилась у конца ряда. — Черт, мы здесь действительно надолго.       — Конечно, союз со мной им бы никогда не пришелся по нраву… Только если и впрямь добьюсь своего и попаду в Совет. И то сомнительно, — проворчал Эрен себе под нос, рассматривая какие-то совсем непонятные вещицы. Знать бы, что они из себя представляли, и что именно следовало найти — стало бы определенно проще. Взяв какой-то сияющий шар из коробки, Йегер едва ли удержал его в руке — с такой силой он потянулся к полу. — Ого. Такой бросишь — голову снести получится.       — Интересная штука. Наверное, что-то для прорицания. — Микаса некоторое время смотрела на шар, а затем направилась дальше. — Знаешь, они слишком упрямы, чтобы считаться с тем, что я выбрала сама.       — А если воспользоваться им, увеличу шансы на нахождение? Хотя, такое тут тоже наверняка под запретом. — Эрен решил пока проигнорировать замечание Микасы, стараясь не думать о том, что она все-таки до сих пор и не отказалась от своего выбора в отношении него. Но все же не удержался от еще одного вопроса: — Эй. Мика? Если бы тебе сейчас представился выбор выйти замуж за нужного колдуна, наладить отношения с семьей до хороших, снять все ограничения Совета… Или остаться со мной. Ты бы выбрала… что?       — Ты серьезно думаешь, что мне интересен брак с каким-то незнакомцем ради семьи, которая меня предала? — Она непонимающе выгнула бровь, смотря на него скептически. — Ответ, думаю, и так понятен.       — Да ладно тебе! — Эрен отвернулся, лишь бы не показать ей сейчас своего лица, которое наверняка выдало все эмоции. Однако нельзя было отрицать, что такой ответ его вполне устроил. Водя рукой над шаром, он ухмыльнулся, наблюдая за искрящимися песчинками, приобретавшими сиреневый оттенок. Только не выдержал, все же обернулся, чтобы увидеть лицо Аккерман. — Всего лишь спросил, услышать хотелось.       — Ну вот. Ты услышал свой ответ. — Микаса улыбнулась и, вдруг остановившись, нахмурилась. Странный запах разнесся по архиву. Находясь здесь она успела изучить то, как пахли местные трудяги. У них у всех был схожий аромат старых папирусов, пыли и кофе. Здесь же… Запах улицы, свежести. — Эрен, мы не одни. Приготовься.       Сжав шар в руке, Йегер, казалось, даже дышать стал медленнее. Вряд ли кто-то решится вламываться сюда с такой энергией только ради разговора. Поэтому сомнений не оставалось — кто-то пришел сюда не с самыми светлыми побуждениями.       — Не похоже, что нам принесли чай с булочками. Доверишься мне? — отчетливо поинтересовался он, занимая более выгодную позицию. — Ты найдешь быстрее, а я задержу. Обещаю не рисковать собой, дам знать, если потребуется помощь. Согласна?       — Хорошо. И помни — наша задача либо захватить артефакт, либо уничтожить его. Он не должен попасть к Ларе. — Аккерман пригнулась и начала бесшумно красться к нарушителям порядка. Обнаружив их точное местоположение, она мысленно передала Эрену информацию.       Стиснув зубы, он как никогда старался не пропустить ни одной детали, чтобы успеть проанализировать все как можно лучше. Раз уж Микаса верила в него, дала ему шанс показать себя, то оплошать он не имел права. Первым делом — распознать как можно лучше энергию непрошенных гостей. Их оказалось не много. Один? Нет. Двое. И со вторым точно придется попотеть, что-то в нем не нравилось. Просто и легко в этом бою не будет, но задача — выиграть время для Микасы, чтобы она смогла найти артефакт.       Наносить удар первым — почти всегда залог успеха. Второй — сила этого удара. Уж в бросок дурацким шаром Эрен вложил весь свой настрой на гребаную победу. Засияв от прикрепленного взрывного заклинания, подпитанный его собственной энергией, шар разорвался на острые осколки, застав неприятелей врасплох. Ранил прилично, если судить по брызнувшей крови и ругательствам. Теперь — увернуться от мощного заклинания и успеть натянуть защитное послабее. Йегер уже знал: если начать расходовать много на защиту, то атаки придется делать реже. Сейчас это не подходило. Да и этим двум магам вряд ли удастся развернуться среди стеллажей.       Обманный маневр, и весь их удар пришелся ровно на место, где только что находился Эрен. Сам же он уже успел пронзить одного со спины шипом из энергии, но просчитать место удара не хватило совсем немного времени, поэтому и вряд ли получился смертельным. В голове приятно отсутствовали все лишние мысли — только холодный расчет каждого последующего движения, действия. Йегер понимал, что вокруг множество важных артефактов, поэтому старался использовать лишь точные удары. Наносить их было сложнее, но продуктивность у них выше. К сожалению, очередной удар мощным всплеском достал его, задев по плечу. Игнорировать боль. Даже если она электрическими разрядами пронеслась по всему телу и теперь пульсировала в месте попадания. Залечится потом — не смертельно.       — Ах ты ж, тварь! — прорычал Эрен, намеренно ошибаясь с атакой, чем заставил одного из врагов так же совершить ошибку. Теперь уже атака Йегера знатно зацепила его, сжав до хруста костей ногу. Как-то подглядел этот прием у Армина, когда еще наблюдал за тем, как он проводил пытки. Ну а после удачно получилось подправить это заклинание под себя, чем он и не гнушался пользоваться.       Микаса в это время подкралась ко второму из них и резким движением вскрыла горло когтями. Кусочки кожи и капли крови разлетелись по полкам, пачкая книги и папирусы. Их было больше, это точно.       — Это еще не все! — крикнула Микаса, направляясь на несколько рядов дальше.       Она слишком сосредоточилась на мысли об устранении нарушителей, что выпустила из поля зрения Эрена. Вдруг по ее спине прошлись мурашки, она резко уклонилась от заклинания, больно падая на пол. Чертовы маги! Ей хотелось выгрызть глотку тому, кто направил это гадкое заклинание в нее. Весь архив начал пахнуть мерзко. Словно в уксус добавили тухлых яиц. Голова Микасы моментально закружилась. Этот запах не давал ей сосредоточиться и буквально сводил с ума. Нужно было что-то придумать. Оперевшись на стену, она со всей силы ударилась головой о нее. Сломав себе нос, Микаса наконец вернула контроль над мыслями.       — Эрен, пригнись! — крикнула она, наконец обнаруживая его в другой части архива, дерущегося с одним магом. Второй крался к нему со спины, но тут же был припечатан к полу без возможности двинуться. — Твою…       Айса стояла над своей жертвой и ухмылялась. Для нее все это наверняка было игрой.       — Как ты смеешь нападать со спины на игрушку моей дочери? — насмешливо спросила она, а затем, прибавив мощности заклинанию, свернула магу шею. От ее веселья не осталось и следа, когда она заметила камень прошлого в руках вора. Ее лицо сразу исказилось в гримасе ужаса. — Йегер, будь осторожен! Его ни в коем случае нельзя уничтожать!       — Да понял я, не идиот! — огрызнувшись, резко дернув плечом, Эрен присел рядом, неторопливо создавая заклинание, чем-то похожее на оболочку. Оставалось лишь погрузить артефакт в защиту и выдохнуть, но направить никак не получалось. В конечном итоге и вовсе все его внимание забрал другой маг, вынудивший уже не мелочиться, а отшвырнуть его мощной взрывной атакой. — Вот же тьма его забери!       Микаса оглушила мага каким-то камнем и тяжело задышала, непонимающе смотря на мать. Хоть он и находился без сознания, но крепко сжимал в своей руке артефакт. А затем его тело начало светиться.       — Что это за заклинание?! — Микаса отшатнулась, жмурясь. — Мама!       — Микаса, беги! — закричала Айса, однако уже было поздно. Тело мага взорвалось, уничтожая вместе с собой камень.

───── ◉ ─────

      — Скажи! Ты должен сказать! Ты знаешь! — Вздрагивая от застрявших слез, щекочущих горло, Эрен стоял перед потрепанной кроватью. — Почему так?!       Скрючившийся дед закрывал лицо дряблыми ладонями, что-то бубня себе под нос. Кровать поскрипывала от его покачиваний. Эрен не понимал ровным счетом ничего, что с ним происходило. По всему телу словно ток пропустили, а внутри назревало нечто непонятное, что так и пыталось вырваться наружу. Но Йегер сдерживался, прикладывая для этого нереальные усилия. Сжав кулаки, стиснув зубы, он смотрел на своего деда, как на единственного, кто мог бы дать хоть какой-то ответ. Но тот упрямился, отказывался говорить. А когда Эрен прижал к его вискам ладони, настойчиво требуя выложить все, что он знал, дед только закричал от внезапной боли.       — Ты дьявол! Дьявол! Сгинь, монстр! Оставь меня! Проклинаю тебя! Убирайся прочь! — Голос Никласа срывался, приобретая высокие нотки. В итоге и вовсе начал хрипеть, повторяя, как мантру: — Дьявол… Монстр… Спаси меня, Господь всепрощающий… Спаси душу мою… Закрой от дьявола, защити…       Все внутри Эрена сжалось. Шутка ли — в шестнадцать столкнуться с подобной картиной. С дедом у него не было особо гладких отношений, скорее вынужденное сожительство. И Никлас «строил из мальца настоящего мужчину», не гнушаясь прибегать и к физическим наказаниям. Только вот он забывал, что «мальца» надо кормить, одевать… Пособий не хватало, и Никлас не придумал ничего лучше, как вынудить Эрена пойти разнорабочим. Впрочем, и вариантов-то не было. Даже на обучение требовались финансы, не говоря о банальных потребностях любого человека.       И ведь Эрен сбежал бы давно от деда, но куда? После смерти родителей отец Гриши — единственный родственник, который согласился забрать мальчишку себе. Пусть и после уговоров. Да, был еще Зик… И Эрен все еще тайно надеялся, что старший брат одумается, приедет и заберет его к себе. Больше не будет острой нужды в деньгах, брат ведь шутил, когда говорил, что они долго теперь не увидятся… По крайней мере Йегеру очень хотелось в это верить. Пусть он и складывал на Зика ругательства, но тут же подыскивал и оправдания его поступкам. Ну какой ему брат на поруки, если он и сам-то еще никогда не был в роли родителя? Вот и Эрен питал надежды свалить из бедности к брату, который уж точно не будет в случае непослушания стегать ремнем.       Но это же все равно дедушка. Какой-никакой, а он давал все это время кров, крышу над головой и кормил осиротевшего Эрена. Поэтому он попытался в очередной раз найти подход к Никласу. Достучаться. Присев на колени перед кроватью, он сжал ладонь деда, отвел ее от его лица и всмотрелся в полные страха глаза.       — Пожалуйста. Я должен знать, что со мной происходит. Деда, я не специально ту вазу взорвал. И тебе не хотел…       — Сгинь, нечистый! Сгинь! — Дед попытался увернуться от внимательного взгляда Эрена. Не рассчитав силу, Никлас пнул Йегера в грудь, и тот осел на пол. — Ты виноват!       Вытерев рукавом под носом, Эрен подскочил, тяжело дыша. Как можно так?.. Замерев, он смотрел, как Никлас оттягивал кожу на лице, прижимая ладони с силой. Он выл, раскачиваясь из стороны в сторону, забившись в угол скрипучей кровати. Этот скрип проходился по корке мозга, выцарапывая на ней такую болезненную истину: он виноват. Только он. Он ужасный… Он пытался убить собственного деда. Люди не обладают такими способностями. Люди не сводят родных с ума. Так мог только… настоящий монстр. Эрен поджал дрожащие и побледневшие губы. Дед все повторял и повторял свою чепуху, возносил неизвестные доселе мольбы… Такое зрелище заставляло сердце рухнуть и начать тревожно биться где-то в животе. Это походило на болезненное свербение внутренностей. Словно по всем венам, артериям гналось что-то устрашающее, чему не было объяснений.       Никакие попытки привести Никласа в прежнее состояние не увенчались успехом. И Эрен оценил ситуацию. Его точно теперь отдадут в детдом. Заберут отсюда, лишат какого-либо права, запрут в глухом и сером доме, пока ему не исполнится должное количество лет. Раньше выйти из такого заключения точно не получится — кому нужен пацан, сведший собственного деда в психушку. Так еще и сам наверняка с травмами — потеря родителей на всех влияет в той или иной степени… Никто не захочет усыновлять такого проблемного мальчика. Так еще если он и новой семье что-нибудь испортит? Взорвет, зажжет, разрушит… Другого ведь Эрен не умел — только нести разрушение всем и себе.       Он не стал извиняться, оттолкнув внезапно налетевшего на него деда. Тот охнул, рухнув на кровать, что ноги подлетели из-за пружин. Воспользовавшись случаем, Эрен привязал руки деда к витому изголовью. На этот раз он прошептал «прости». Руки дрожали, в глазах стояла влага. Он старался не попасть под удар ногой, старался не слушать оскорбления и проклятия в свой адрес — максимальная отстраненность от происходящего. Он очень не хотел в детдом. А это значило — никто не должен знать, что из деда теперь совсем никудышный опекун.       Как именно Эрен оказался в темном подвале, сидя на полу, он совсем не помнил. Холод бетона пропитывал его тело, дошел уже до живота. Но Йегер твердил про себя только одно: «Это все сон. Никакой магии не существует». Может, если он просто посидит здесь, все вернется на свои места? Вряд ли. Крики сверху не стихли — надо будет потом что-то с этим придумать. Страх перед неизвестностью только разрастался. Так еще и тусклая лампочка у потолка начала щелкать, готовясь лопнуть в любой момент.       Запутавшийся, совершенно растерянный Эрен поджал к себе колени и обхватил их. Всхлипнув, он раздраженно принялся вытирать лицо рукавом. Еще чего не хватало — плакать из-за ерунды! Только вот это все было совсем не ерундой. И никуда не собиралось исчезать. Крики стихли, сменились ругательствами. И Эрен плотно прижал к ушам ладони. Он все-таки виноват. Виноват во всем этом. Неправильный. Дефектный. Теперь было ясно на все сто процентов, что это именно он настолько сильно хотел знать правду, что как-то умудрился воздействовать на сознание Никласа, что привело того к полноценному сумасшествию.       — Я не хотел… Не хотел ничего из этого… — Зубы сомкнулись до скрипа, и ногти на пальцах, обхвативших руки, вонзились в кожу. Наверняка останутся небольшие следы.       Долгий, странный сон. Что это? Воспоминания? Микаса открыла глаза и обнаружила себя упавшей на куст шиповника, а затем, когда она пыталась выбраться, то умудрилась каким-то чудесным образом споткнуться о каменный бордюр, покрытый скользким мхом. Болезненный удар о каменную дорожку оставил за собой след на ее коленях. Картина была достаточно страшной, да и платье порвалось. По итогу вся грязная, в шипах и с кровоточащими коленями, раной на бедре, кровь из которой сдерживала магия, и сломанным носом она вышла на дорожку. Резким движением вправила его и едва сдержала болезненный стон. Нечего людей лишний раз пугать странными звуками на улице. Обычный спальный район, куча небольших старых домиков с явно протекающей крышей. Навстречу ей шел почтальон в какой-то дурацкой куртке.       Аккерман попыталась идти к нему максимально ровно, но раны напоминали о себе, из-за чего она хромала. Мужчина немного замедлился и обеспокоенно глянул на ее раны.       — Леди, Вам нужна помощь? Вас кто-то обидел? — трясущимся голосом спросил он. По его лицу было видно: человек хороший, да и аура была настолько чистая, что в какой-то момент Микаса засомневалась, что перед ней стоял человек. Хотя был в этой нежно-голубой ауре один странный момент. Стоило копнуть дальше, как стало видно — ему было суждено умереть сегодня. Однако его смерть ни на что не влияла и являлась лишь выпавшей вероятностью. Как бы грустно это ни было, но добрые люди мало на что влияли в этом мире. Аккерман слишком долго ковырялась в его голове, из-за чего несчастного в какой-то момент даже пробило на слезу. Микаса молча выдернула газету из его рук и всмотрелась в дату.       — Девяносто первый год? — хрипло спросила она. Почтальон удивленно проморгался и кивнул. — Спасибо.       Она вернула ему бесполезный кусок бумаги и пошла дальше по улице, как вдруг совесть болезненно заскреблась где-то в грудной клетке. Нет, не стоит влезать в чужую судьбу. Аккерман закатила глаза и осмотрела квартал еще раз. В этот раз глаза зацепились за ничем не примечательный дом с зелеными окнами. Почему он? Камень выкинул ее в девяносто первом году, в каком-то районе. Нужно понять: для чего? Она должна здесь что-то сделать? Это чьи-то воспоминания? Если да, то чьи? Дом словно притягивал ее к себе, из-за чего она даже не заметила, как оказалась около двери.       Даже не пришлось стучаться. Дверь была открыта, свет везде выключен, кругом осколки от вазы, посуды… Все это было очень похоже на место преступления. Кто жертва? На фотографиях видно только старика. Неужели напали на беззащитного, чтобы ограбить? Предчувствие тянуло ее наверх, но, глядя на крутую лестницу, хотелось только плакать. Во время взрыва она умудрилась поранить ногу, и ее слабенькие потуги остановить кровь вот-вот иссякнут. Собрав волю в кулак, Микаса медленно, но добралась до верха. На кровати лежал тот самый старик с фотографии. С обезумевшими глазами, словно зверь, загнанный в угол. Что забавно — припадок можно было убрать обычным спокойным разговором. Как раз-таки то, на что молодые маги не способны. Значит, это воспоминания Эрена…       — Демоны! Бесы! Сгинь! — истошно крикнул он, да так, что Аккерман вздрогнула. Магическое помешательство появлялось у людей, которые никак не могли принять существование сторонних сил. Их всегда находили комиссии и отправляли жить в специальные места, где совсем не было магии. Только тогда им становилось лучше. Значит, в этом доме жил маг.       Микаса села на кровать и с долей горечи взглянула на него. Старик успокоился, перестал брыкаться и стал с интересом смотреть на нее.       — Я никак Вам не смогу помочь, — прошептала Аккерман. — Мне очень жаль, Ваша болезнь не лечится.       Никлас, словно отрезвев, перевел взгляд на пол.       — Что же это со мной? — так же тихо спросил он. — Почему все так?       — Бог так распорядился. — Микаса кивнула на икону, стоящую на полке. Забавно, что верующий человек не смог принять существование магии. Интересно, как он видел ее сейчас? В образе монахини, врача, а может, полицейской?       — Он жесток, — разочарованно прошептал Йегер.       — Еще как. — Усмехнулась Микаса, быстро развязала его и прижала ладонь обратно к боку. — Вы ведь врач?       — Как Вы узнали? — Старик приподнялся и, наконец, заметил ее состояние. Его глаза панически проходились по всем ссадинам и по небольшой кровавой лужице, что успела накапать рядом с ее ногой.       — Не важно. Помогите мне, — на этот раз в просьбе не было ни грамма магии. — Я, кажется, нуждаюсь в перевязке.       — Я… — Он замешкался, все еще нервно, неестественно касаясь лица и шеи. — Попробую.       В его состоянии делать что-либо было трудновато, но все же аптечка вскоре была разложена, раны обработаны, бинты наложены. Шевеля беззвучно губами, повторяя явно одно и то же, он вложил несколько таблеток в ладонь Микасы.       — Вам нужно уходить отсюда, — зашептал Никлас, приблизившись. В его глазах мелькнул испуг. Сухие губы дрогнули, на них появились трещинки. — Здесь никому нельзя оставаться.       — Почему? — спросила она, крепко сжимая горсть таблеток в руке. Ну, не говорить же ему, что они для нее — плацебо. — Что Вас пугает?       — Он… — еще тише произнес Йегер и принялся вновь поправлять повязки Микасы, проверяя каждую. — Он может пробраться в мою голову. И в твою. Он — дьявол. Исчадие ада. Я жил с дьяволом столько времени… Его нужно остановить, пока он не причинил никому вреда, его нужно… Но я не знаю, что с ним! Не знаю!.. Уходить надо отсюда, уходить… Он точно еще где-то здесь. Он вернется сюда. Чтобы… Как такое могло случиться?..       Вряд ли Никлас сейчас мог адекватно оценить хоть что-то. Его действия были скорее автоматическими — как остатки нетронутой памяти.       — Успокойтесь. Я помогу. Но Вам придется уехать жить в другое место, — заверила его она. — Меня отправила сюда церковь.       — Правда? Я догадывался, вы так одеты… — С неким недоверием он покосился на Микасу. Приглаживая седые волосы, Никлас сглотнул и быстро начал копаться в вещах из шкафа. Их было совсем немного: ботинки, пара рубашек и какой-то обветшалый бежевый плащ. Все это сразу отправилось в чемодан вместе с бессмысленной мелочевкой. — Мне это понадобится… Точно понадобится. Там безопасно? Это ведь церковное место? Дьяволы не могут ступить на святую землю. Не могут убить на ней…       — Дом построен на святом месте, не переживайте, демоны не могут туда пройти. — Микаса сморщилась от боли, но поднялась. — За Вами приедут в ближайшие дни, ожидайте. А пока мне бы хотелось переговорить с демоном…       — Он наверняка спрятался. Спрятался в подвале, чтобы атаковать оттуда, когда будет возможность. Изгони! Изгони этого демона! — взяв Микасу за руку, он заговорил быстро и начал кивать головой.       Подведя ее к двери, Никлас медленно, боязливо начал прикрывать ее за ней. Его внимательный взгляд цеплялся за Микасу, как за последнюю надежду. Выходить из комнаты он побоялся, поэтому предпочел следить, смотря через тонкую линию между дверью и проемом.       — Не выходите отсюда, пока за Вами не приедут. И не разговаривайте с дьяволом. На прощание, как и подобает верующему, обнимите своего врага. — Дала ему наставления она. — Вы все запомнили?       — Да как же… — испуганно залепетал Никлас, быстро моргая. — Обнять… Да он же… Надо будет…       Бубня себе под нос что-то дальше, он закрыл дверь. Замки сразу щелкнули. Оставаться в комнате — это Йегер точно понял. Ну а дальше что он собирался делать — уже решит ситуация.       Микаса хмыкнула, подмечая, что такая работа была даже забавной. Набожные старички поверят во что угодно после того, как их ребенок, сосед или жена силой мысли подорвет вазу.       — Эй ты, мальчишка! — крикнула Микаса около входа в подвал. — Я не смогу к тебе спуститься, но нам нужно поговорить.       Молчание с той стороны оставалось довольно долгим. Можно было бы даже подумать, что в доме все же никого нет, а это все странные выдумки старика. Но дверь приоткрылась, будто кто-то дернул ее за веревочку. Всего несколько ступеней отделяли Аккерман от входа в подвал.       — Я никуда не поеду с вами! Я останусь здесь! Мне не нужны ваши семьи! Это… Только попробуй зайти сюда, я такое сделаю! — Мальчишеский голос скакал от напряжения и волнения. И уж точно не принадлежал демону. Испуганный парень, магия в котором пробудилась слишком внезапно.       — Хочешь, я расскажу тебе, что с тобой происходит? — начиная терять терпение, спросила она. — Не заставляй раненную монашку спускаться, ради всего святого. Или что там у вас, у людей…       Не сразу, но в проеме все же возник тот самый «демон». Всклокоченные волосы, покусанные губы и затравленный взгляд, полный обиды и вины. Он потирал указательный палец о большой, изредка затрагивая покрасневшую кожу возле ногтя. Видимо, старательно мусолил кутикулу зубами уже долгое время.       — И что? Откуда знаешь? — Недоверия в нем было полно. Особенно когда он осмотрел одежду Микасы, которая уж совсем не вязалась с озвученной ролью монашки.       Микаса долгое время удивленно всматривалась в его лицо, и чуть было не назвала имя, но вовремя сдержалась.       — Меня побили, не смотри так, а. — Тут же оправдалась она. — Я знаю, что тебя зовут Эрен. И знаю, что ты можешь взорвать вазу силой мысли.       — Я не хотел этого делать! Не я это! — вспылил он мгновенно, но быстро осекся и насупился. В следующее мгновение он вновь стал серьезным, хоть губы и подрагивали от напряжения. — Меня теперь что, как зверька, на опыты сдадут, да? Я ведь — чудовище. Не говори, пожалуйста, никому! Я обещаю, что спрячусь где-нибудь, подальше от людей. Только не забирай в детдом. Не туда…       — Тихо, дорогой, тихо. — Она сжала его плечи, внимательно всматриваясь в такие знакомые, и одновременно чужие глаза. Несмотря на то, что сейчас Эрен был младше, он уже был одного с ней роста. — Все будет хорошо. Не будут тебя пытать и сдавать в детский дом. Наверное, стоило показать это раньше. У тебя будет хорошая жизнь со своими трудностями.       Микаса раскрыла ладонь, на нем появился маленький язычок пламени. Вскоре он обрел форму женщины и начал танцевать кан-кан.       — Видал, как умею?       — Ты ведь не монашка. — Завороженно наблюдая за пламенем, он потер указательным пальцем под носом. Выпрямившись, Эрен наконец выдохнул, хоть все еще и оставался взвинченным. — И откуда-то знаешь все это… И вообще на верующую не похожа. И кто мы? Есть и другие? Нам ведь не нужно ночами спасать людей в дурацком трико? Нет, я хочу помогать людям, но не жертвуя же собой…       — Тебе потом объяснят все правильно. Я здесь для того, чтобы успокоить тебя и показать, что ты не чудище. Видимо, тебе очень этого хотелось, раз я появилась здесь. — Микаса улыбнулась. — Ты очень похож на моего одного друга. Только вот он грубиян и совсем не ладит с женщинами. А ты, пока что, милашка.       — Но… — Он с силой сжал кулаки, опустив при этом голову. — Там ведь дед мой. Ты же видела, что я натворил. Это я так с ним… Но я честно не хотел. Объясни мне сейчас, пожалуйста, что мне делать? Я ведь могу помочь ему? Как-то вернуть все, отменить.       Его холодные пальцы сжали локоть Микасы, а уставившиеся на нее глаза, казалось, стали еще ярче, выразительнее. Было заметно — он понимал, что ответ будет наверняка отрицательным, но все еще продолжал надеяться. Этим он точно отличался от того уже взрослого Эрена, который шел сразу по возможному худшему варианту. Этот же еще мог сохранять надежду, мог доверять.       — Существуют люди, которые никак не могут ужиться с магией. И когда начинаешь колдовать рядом с ними, они постепенно сходят с ума. Твой дедушка когда-нибудь снова станет здоров, но вы больше не увидитесь. Ради безопасности. — Аккерман улыбнулась. — Я знаю, что ты не хотел. Но ты должен стать сильнее. Храбрее. И ты станешь. Но меня тебе придется забыть.       Опустив взгляд в пол, Эрен прерывисто вздохнул, дав себе вольность на проявление таких эмоций. Он опять все испортил, и опять оставался один. Все слишком явно читалось на его лице.       — Мне и так приходится забывать тех, кто рядом был. Не удивила. — Он расправил плечи и выпрямил голову, стараясь хотя бы выглядеть менее подавленным. Для этого он зацепился за имеющуюся отдаленную тему. — И что… Тот твой друг… С тобой тоже не ладит, да? Наверное, он просто дурак, если я прав.       — Мы поругались. — Микаса осмотрелась, заметила старенький диван и сразу же села на него, похлопав рядом с собой. — Он меня очень сильно обидел.       — Тогда он точно говнюк. — Эрен наспех пригладил волосы, одернул одежду, чтобы выглядеть хоть немного получше, и присел рядом. — Хочешь, я вмажу ему? Таких девушек никогда нельзя обижать.       — Когда-нибудь потом ты точно это сделаешь. — Микаса засмеялась, а затем сморщилась от боли. — Я все равно его прощу, иначе быть не может.       — Это он с тобой так? — Эрен склонил голову и накрыл ладонью одну из ран, скрытую бинтом. Нахмурившись, он вновь пристально посмотрел на Аккерман. — Я могу как-то помочь? Ты прости, я ведь ничего в этом не понимаю…       — Нет, не он. Он тоже исчез, как и я. Временно. И пытался меня защитить. — Аккерман потрепала его по голове. — Когда-нибудь ты все поймешь.       — Эй, мы одного возраста, а ведешь себя, будто я совсем пацан. — Он хмыкнул, поджав губы, но быстро опустил голову. Попытки вести себя, как обычно, проваливались. — Что будет теперь с моим дедом? И… Со мной?       — Твой дед будет жить с такими же, как и он. То же самое будет с тобой. Тебя… Приютят другие твои родственники. И ты будешь учиться управлять своими силами. — Микаса чувствовала себя совсем странно, смотря на младшую версию Эрена. — Мне двадцать три, а не шестнадцать. Как тебе.       — Выглядишь моложе, я бы не поверил. — Но улыбка быстро сошла с лица, сменившись очередной порцией обиды. — Нет у меня родственников. Я бы знал. Единственный, кто есть, — отказался. Я звонил брату, но он сказал, что сейчас у него своя жизнь, он занят. Ему повезло — он хорошо устроился… Не важно. Я и сам о себе могу позаботиться, я хочу остаться здесь. Просто помоги мне, расскажи, как избавиться от всей этой ерунды. Ты можешь ведь забрать мои силы? Или как это назвать?       — Поверь, то, что есть у тебя — это дар. И последнее, что ты захочешь в будущем — отказаться от него. — Она внимательно всмотрелась в его лицо и устало выдохнула. — Ты станешь сильным. Разве это не мотивация для тебя? Я понимаю, что страшно идти к чему-то новому. Но ты должен через это пройти. Конечно, магия — в большинстве своем — несчастье. Для меня лично. Да и для тебя, наверняка. Я бы отдала все, чтобы быть обычной. Но я не смогу так жить. Жить без сил — совсем не то.       — Стану, стану… Говоришь так, будто наверняка знаешь. А даже имени своего не назвала. — От нервозности и внутренних волнений Эрена склянки застучали, зазвенели. — А если у меня будет сила и власть, ты придешь ко мне? В смысле, будешь хотя бы навещать? Просто… Я не уверен, что смогу хоть с кем-то обсудить все это.       — Думаю, мы с тобой еще встретимся когда-нибудь, — устало зашептала Микаса. — И мы оба будем уже другими людьми.       — Когда так говорят, всегда есть подвох. Например, что это будет лишь мимолетная встреча. Или вообще… Когда совсем состаримся. Не важно. Я тебя понял. У тебя там этот… Друг. — Эрен отмахнулся и поднялся. — Я не обижаюсь, но скажи хотя бы, как тебя зовут. Мне будет приятно знать это.       — Меня зовут Микаса. Но ты ведь не запомнишь все равно. — Аккерман сжала его плечо. — Не грусти. Это случится быстрее, чем ты думаешь.       — Запомню. Обещаю. Ты помогла мне, разве можно забыть? — Эрен улыбнулся уголком рта и похлопал по ладони Микасы, но не спешил убирать свою руку. — Но, если вдруг тебя еще раз обидят… Скажи мне. У меня же магия, я помогу.       — Обязательно. — Она поднялась и стала создавать информационную призму, которая сообщит о том, что в доме присутствует несовершеннолетний маг-одиночка. Дальше они сами разберутся. — Видимо, теперь я свободна.       — Но… Мне теперь просто ждать? Вот так одному ждать, пока придут и заберут? — Эрен выглядел теперь смиренно, готовый услышать любой ответ. Впрочем, он сам был виноват, требуя ответы от своего деда. Капельки спокойствия и терпения ему бы точно не повредили. — Я еще ведь успею привыкнуть быть одному, не так ли?       Улыбнувшись, Эрен пожал плечами и провел ладонью по шее.       — Наверняка. Ты сам выберешь это. — Микаса подошла ближе и прижалась своим лбом к его. — Мне очень жаль, что ты тогда ошибся и все испортил. Между нами все могло быть иначе.       — Я? — Его брови поползли вверх. В глазах вновь вспыхнули недовольство и даже разочарование. Эрен отстранился. Только недавно он считал, что она поверила ему. Откуда же было ему знать, о чем именно говорила Микаса. — Но… Я ведь правда не специально тогда, ты сказала сама… Я думал, ты меня понимаешь. А ты уходишь, еще и наговорив такое.       — Я говорю о будущем. Но теперь, прости меня. — Пальцы умело прижались к его вискам, стирая свое лицо и слова из его памяти.       Эрен вздрогнул, прикрыв глаза и шумно вздохнув. Опустив голову, он дышал ровно, хоть и сжимал ладони в кулаки, что ногти наверняка отпечатаются вновь на коже. Как только все закончилось, Эрен, хмурясь, вновь взглянул на Микасу. Все его эмоции виднелись, как чернила на белом листе.       — Я никуда не пойду, не хочу. Все равно убегу. — Он стиснул зубы, его плечи приподнялись, а взгляд исподлобья стал более грубым.       — Не унывай.       Микаса улыбнулась, и ее тело постепенно начало исчезать из девяносто первого года. Эрен вздрогнул, морщась, растерянно блуждая взглядом, словно боролся с заклинанием, пытаясь удержать хотя бы малую крупицу, цеплялся за каждую... Но в итоге все равно осел на пол, медленно дыша. Это могло выглядеть жестоко, ведь он только что смог поговорить хоть с кем-то настолько открыто, обсудить наконец его проблемы и не встретиться с осуждением, а теперь... Вновь оказался один в этом мире. Единственное, что осталось сейчас ему от Микасы, так это навеянное спокойствие. Его должно было хватить до прихода других магов и не дать натворить глупостей.