Белый танец

      От столь неожиданной и грубой остановки, девушка опешила и ужасно возмутилась, но, услышав знакомый голос, застыла на месте от страха. Перед ней стоял высокий молодой человек с нездоровым цветом кожи, огромными зрачками и кругами под глазами. Однако при всех этих факторов, телосложение у него было атлетичным, а рука сильно сжимала пальто Адель. — Как ты нашёл меня? – еле выдавила из себя она, чувствуя, как подкашиваются ноги. — Как же я мог не найти свою любимую бывшую девушку, которая кинула меня на последнем курсе перед ГОС экзаменом, – парень поправляет свои тёмные волосы и хватает Адель за горло, прижимая к стене за углом, – скажи мне, зачем ты это сделала? Мы же могли быть вместе, что тебе мешало?! Из синих глаз потекли горячие капли слёз. Человек, который держал сейчас Дзержинскую за горло, совсем недавно был её возлюбленным. Возлюбленным, подсевшим на тяжелые наркотики и изменивший ей на очередной вечеринке в ночном клубе. Аделия помнила каждую мелочь. Она помнила, как замазывала синяки на теле толстым слоем тонального крема, чтобы не шокировать родителей и одногруппников, помнила, как он привёл в квартиру какую-то девицу и отжигал с ней всю ночь, пока за стенкой сидела Адель и рыдала. Но самое страшное из всего этого набора – наркотики. Артём ел слишком много фармацевтики, сходил с ума от неё и был готов убить за дозу. Убить даже собственную девушку. Если бы не внезапный переезд лучшей подруги, Дзержинская вряд ли смогла бы выбраться из этого кошмара. Каждый раз, когда она выгоняла его из дома, он приползал к ней на коленях, плакал и умолял вернуться, подумать. Аделия прощала. Она поставила самой себе стокгольмский синдром и была права. К счастью, Дарья, лучшая подруга Дзержинской, была не последним человеком в правоохранительных органах. Она быстро смогла засадить его за решётку. Однако, ненадолго. — Как ты сбежал?.. — Не у одной тебя есть связи в ментуре, – Артём сильно сжал горло девушки, та начала задыхаться, – О тебе гудели все телеэкраны. Гениальный психиатр, Боже мой! А фармацевтику жрать со мной не хочешь? Откуда весь твой гений?! Кто ты без меня и моих таблеток?! Тебе напомнить, почему ты начала встречаться со мной?! А с какого я факультета?! А кто спал со мной за таблетку, как последняя шлюха?! Отвечай! Брюнет сильнее сдавил её горло. Синие глаза прожигали его взглядом, Адель была готова взорваться прямо на месте. Период, в котором она вместе с ним ела таблетки, лишь бы он остался рядом, девушка хотела забыть, вычеркнуть из своей памяти навсегда. Слова бывшего прошлись острым ножом по сердцу. Дзержинская подняла глаза, чтобы смотреть на него сверху вниз, улыбнулась сквозь слёзы и тихо прошептала: — Как же твоя мать не мычала, рожая такого урода… — Ах ты сволочь! – он резко отпустил руку, чтобы достать что-то из кармана. Буквально секунда, но этого достаточно, чтобы Аделия смогла пулей открыть автомобиль и нажать газ в пол. — Я клянусь тебе, я отомщу! Ходи оглядывайся, сволочь! – прокричал парень вслед удаляющейся машине.

***

      Антон планировал сразу же лечь спать, однако у него это не получилось. Сеанс дался ему даже сложнее, чем предполагалось. Шастун явно не рассчитывал на такую промывку мозгов. Но почему она противоречила сама себе? Говорит, что его заставили, но потом сказала, что это невозможно? Манипуляция, он рассказывал ей правду и не замечал расколов. Антон вышел на балкон, достал сигарету. Клубы дыма полетели в неизвестном направлении, а парень достал телефон и написал своему врачу. «Добрый вечер, Аделия. Вы свободны в 18:00? Я бы хотел консультации в это время два через два. Вас устроит?» Отправив сообщение, Шастун сделал довольно глубокую затяжку. И все же, он сам предложил ей регулярные консультации, сам предложил ей быть его лечащим врачом. Если бы об этом узнал кто-то из команды, то непременно поднял бы его на смех. Так рьяно отказываться, чтобы потом подсесть на терапию. Антон и сам удивлялся этому, но факт остаётся фактом. Теперь Адель – его врач. Что ж, так тому и быть. Возможно, после приёмов он начнёт меняться в лучшую сторону. Ведь иногда для душевного спокойствия хватает простого разговора. Антон выбрасывает окурок на улицу и покидает лоджию. Только после перекура сон взял над ним верх. Переодевшись, парень ложится на кровать, не дожидаясь ответа на сообщение от Адель. «В 18:00 я свободна. Подходите»

***

      Девушка с трудом ответила на сообщение Антона, с трудом держала руки на руле. Каждый сантиметр её тела был окутан сильнейшим тремором, который она не могла остановить. Еле как припарковавшись, Адель закрывает машину и забегает в подъезд, оглядываясь назад. Только зайдя в квартиру и закрыв дверь на несколько замков, Дзержинская смогла спокойно выдохнуть. Сняв верхнюю одежду, она с трудом волочит ноги к зеркалу. То, что Адель увидела на своём теле, повергло её в ужас. На шее красовались синюшные следы от рук бывшего парня. Это были синяки. Страшные, огромные и заметные синяки. — Нет-нет-нет… Как же я буду завтра… Девушка провела рукой по шее, несколько раз потёрла её, словно пытаясь стереть этот кошмар, но тщетно. Это синяки, с какой стороны не посмотри на них. Горячие слёзы блестели сквозь ресницы, скатывались по щекам и капали на пол. Она вновь почувствовала себя беспомощной. Дзержинская ненавидела это чувство с раннего детства. Ничто так сильно не раздражало и не пугало ее, как это мерзкое состояние страха, слепоты, беспомощности, жалости. Она ненавидела зажиматься и прятаться в углу, словно слепой котёнок. Сначала от отца, потом от бывшего, а теперь от всего мира. Глядя в зеркало, девушка не видела человека. Она видела слабое, жалкое создание, неспособное дать отпор и постоять за себя. — К черту! Аделия снимает крабик, распуская светлые волосы и пытается закрыть ими синяки. Не помогло. Тогда она принялась судорожно искать свою косметичку. Тональным кремом она пользовалась лишь в крайних случаях. И этот случай стал крайним. Попробовав тонким слоем замазать небольшой синий участок, девушка успокоилась. Следы перекрываются, а значит можно работать. Работать и оглядываться назад. Выдохнув, Дзержинская поправляет волосы и направляется к кровати. Невыносимо хотелось спать, главное выспаться. До 18:00, а там судьба сама распорядиться своим сценарием.

***

      Антон с трудом открыл глаза ранним утром. Перед сеансом у него были запланированы съемки, нужно было все успеть и как можно скорее. До 18:00. К счастью, Шастун быстро собирался с мыслями и с самим собой. Поэтому спустя час он был уже готов к новому дню и убежал из квартиры на работу, даже не попрощавшись со своей девушкой, которая просто пожала плечами, допивая горячий кофе.

***

— Да где Шастун-то? Опаздывает! – занервничала Оксана, нервно постукивая ногтями по планшетке. — Я здесь! Парень буквально влетел на съемочную площадку, перепугав администратора до чертиков. — Ничего себе, да ты весь сияешь! Неужели помогла терапия? – спросил Арсений — Я просто выспался, – пожал плечами Антон и ухмыльнулся, – давайте начнём, у меня планы на день. Не задерживайте. — Какой ты важный! – иронично развёл руками Матвиенко, – А мы тут стояли и думали, как бы не задержать господина Шастуна! В ответ на это Антон только улыбнулся и группа приступила к новым съемкам.

***

      18:00. Адель припарковала машину почти рядом с выходом и огляделась по сторонам. Убедившись, что её никто не ждёт, девушка поспешила покинуть автомобиль и подняться к себе на этаж. В кабинете было просторно, тихо, спокойно. Адель переодела халат и достала зеркало. Тональный крем не смазался, а значит можно начинать приём и не переживать на счёт своего внешнего вида, а точнее некоторых казусов в нем. Правда, Шастун немного задерживался, но у него было в запасе ещё 15 театральных минут, а значит простительно. Но не успела Адель даже подумать об этом, как услышала стук в дверь. — Входите. В кабинет вошёл Антон и сразу сел в кресло перед девушкой. — Рад вас видеть, Аделия… Как ваше отчество? — Предпочитаю обращение лишь по имени, – мягко перелила его Дзержинская, – как ваше самочувствие? Возникали ли проблемы с агрессией в последнее время? Зазвонил телефон Аделии. — Прошу прощения. Девушка посмотрела на экран и её глаза стали размером с чайные блюдца. Звонил Артём. Она резко сбросила его звонок и отключила звук. Но тут же стали приходить сообщения с угрозами расправы и мести. — У вас все нормально, Аделия? – удивлённо спросил Антон. — Прошу меня извинить, – девушка перевернула мобильный экраном вниз и потёрла шею. Явно не стоит посвящать пациента в свои проблемы, – По поводу вас. Расскажите, какие эмоции вы испытывали в последнее время? — Кто это сделал? Гневный взгляд зелёных глаз парня встретился с испуганным взглядом синих глаз девушки. Дрожащими руками она взяла зеркальце и поднесла к шее. Обнаружив, что тональный крем стерся, Адель распустила волосы и спрятала синяки. Однако Антон встал с кресла и перевалился через стол, убирая её волосы. Он провёл рукой по тонкой коже с ужасом наблюдая, как меняют цвет синяки. — Почему вы не сопротивляетесь сейчас, Аделия? – не разрывая зрительного контакта спросил Шастун. — Прекратите задавать мне вопросы и сядьте, – дрожащим голосом ответила она, отводя взгляд. — Кто сделал это? — Вопросы здесь задаю я. Но Шастун не отпустил её, а она не сопротивлялась. Дзержинскую окутал сильнейший страх. В его руках и под его давлением она почувствовала себя беспомощной, обмякла и не смогла дать должного ответа. Она рефлекторно сжалась, словно готовясь к удару. Увидев это, Антон медленно отпустил девушку и сделал шаг назад. Когда он поднял руку, чтобы поправить браслет, Аделия вздрогнула и выставила руки вперёд. После этого жеста, Шастун пошатнулся и сел в кресло, не сводя глаз со своего врача. Если, конечно, её можно было так назвать в данной ситуации. Он знал, что отношения «врач-пациент» изначально не смогли бы выстроится, но глядя на Адель сейчас понимал, что теперь это невозможно ни при каком раскладе. За гением скрывался беспомощный ребёнок. — Пожалуйста, забудьте этот инцидент. Я сейчас все поправлю. Адель встала с кресла и подошла к шкафу, чтобы достать тональный крем, но её за руку схватил Антон и развернул к себе. — Прошу вас, Аделия. Скажите, кто сделал это с вами?