Госпожа Камисато

      Комната, в которой Айла пришла в себя, была незнакома, и выглядела совершенно по-японски. В школьные годы она смотрела аниме, но многие названия вспоминались с трудом.              Двери, которые, кажется, назывались сёдзи, были задвинуты, но за ними угадывались два смутных женских силуэта. Она лежала на низком матрасе, который, кажется, назывался футоном. Он был довольно жёстким, но после продолжительных скитаний и такая постель была подарком небес. Для сравнения — у той старушки, что приютила её, этот матрас-футон был довольно… старый. И ни о каком комфорте речи и не шло.              Тут же футон был… нормальным. Не мягкая огромная постель принцессы, которая была у неё раньше, но уже намного лучше, чем нечто комковатое или трава. Или земля.              Айла не была изнеженной избалованной принцессой, но она выросла в семье с хорошим достатком. У неё не было недостатка в вещах, и вещи те были хорошими. Внезапно оказаться в шкуре бродяжки было… почти ударом. Она и сама не осознавала, что после того, как оказалась в этом мире, пребывала в тихой истерике.              Обстановка в комнате, в которой она сейчас находилась, не была вычурной, но все вещи были очень… дорогими. Не вычурными, а изысканными, Айла умела видеть разницу. Декоративная скульптура в углу, гобелен на стене… Намётанный взгляд легко позволял ей сказать, что вещи были очень качественными. Учитывая, что мир, в котором она находилась, сильно походил на средневековье, вещи, находившиеся в комнате, наверняка принадлежали к той самой дорогущей категории «ручная работа» с поправкой «от известного мастера».              Слёзы навернулись на глаза сами собой — она тихо беззвучно заплакала, оплакивая свою прошлую жизнь. Очень хотелось вернуться, но она сильно сомневалась, что у неё есть шанс хотя бы в один процент. Просто так люди в чужих телах не просыпаются.              Проплакавшись, Айла осознала, что ощущает невероятную слабость в теле и очень хочет пить.              Кое-как разлепив пересохшие губы, она поняла, что фоновый шум, который её едва очнувшийся после голодного обморока мозг не воспринимал, оказался голосами двух, похоже, молодых девушек.              Это открытие внезапно переключило её внимание — хоть комната и выглядела так, будто принадлежала кому-то состоятельному, она понятия не имела, где находилась, что за человек ей помог и что он за эту самую помощь потребует.              Айла прислушалась, очень уж хотелось понять, где она находится — последнее, что она помнила, это как шла по улице в ювелирную лавку. Она не помнила дорогих японских поместий поблизости — только обычные домики, как и в большей части города. Поместья именитых кланов были окружены высокими заборами, многие и вовсе находились за городом.              Не то чтобы она опасалась задать своему неожиданному спасителю или спасительнице или спасителям вопросы, нет, но учитывая опыт её первого столкновения с людьми в этом мире, почти до дрожи хотелось заранее понять, как стоит действовать: бить, бежать, благодарить?              К счастью, она не была связана, так что Айла надеялась, что ей просто помогли неравнодушные состоятельные прохожие. Может, какая юная богатая госпожа пожалела? Ха-ха, вот было бы забавно, упади она под ноги Аяке, но её она вроде не видела…              Голоса за сёдзи, ранее звучащие как едва различимый шёпот, теперь было хорошо слышно — говорившие явно не беспокоились о том, что могут доставить ей дискомфорт.              — ...как. Интересно, что с ней случилось? Она такая худая, будто сто лет не ела! Кожа да кости. Хотя Китаин, кажется, пали, да? — в голосе девушки слышался лёгкий оттенок презрения, едва заметный за любопытством и напускным сочувствием. Это был голос девушки, который в китайских дорамах обычно доставался ленивым избалованным вниманием господ служанкам, которые метили в наложницы.              Айле стало интересно, пытается ли эта девушка соблазнить господина той семьи, которой служит.              — Не думала, что после той катастрофы на Ясиори кто-то из них выжил... — в голосе второй девушки слышался неподдельный страх.              — Может, она и не Китаин вовсе? Как госпожа такой семьи могла так низко пасть? Её одежда такая поношенная.              Айле стало обидно — она вовсе не была виновата в том, что её одежда выглядела не ахти как. В конце концов, она находилась в затруднительном положении и носит вещи, доставшиеся ей от прошлой владелицы тела.              «Как только устроюсь на работу — куплю себе новую одежду», — с горечью подумала она. — «Пусть даже самую простую!»              Это, конечно, был своего рода самообман — простую вещь ей отчаянно не хотелось, по привычке хотелось хорошую. Пусть не дорогую, но качественную и… Айла прекрасно понимала, что в этом мире качество скорее всего будет равно слову «дорого».              — Попридержи язык, если наставница тебя услышит, драить нам полы до нового года... — испуганно одёрнула вторая.              — А как ты думаешь, она была знакома с господином? Иначе, почему её принесли сюда? Да ещё и оставили в главном доме! По мне так, ей самое место в пристройках для прислуги.              «Значит, меня спас мужчина», — подумала Айла, разглядывая тени, отбрасываемые деревом на сёдзи. Наверное, те выходили в какой-нибудь внутренний двор. Или просто во двор.              — Миюки!.. Хотя бы говори тише! Ты здесь уже столько лет, а до сих пор смеешь обсуждать решения господина?              — Кому какое дело, что я говорю? Я же всё делаю, как велят, — надменно фыркнула первая. — Да и потом, в округе никого нет.              — Когда-нибудь ты нарвёшься… Вообще, Сё говорил, она упала господину прямо под ноги, и он, поймав её, приказал доставить в поместье прежде, чем отправился дальше по делам.              — Хах, всего-то! Господин слишком добр, подбирает всяких…              — Миюки, — мужской голос, разнёсшийся по внутреннему дворику, пробрал Айлу до дрожи, столько в нём было стали.              Девушки, находящиеся у входа, испуганно пискнули и, синхронно произнесли:              — С возвращением, господин!              — Обратись к своей наставнице за надлежащим наказанием, также передай ей, что отныне тебе запрещено заботиться о гостях главного имения, — продолжил мужчина, затем, сменив тон, обратился, похоже, ко второй девушке. — Кайса, госпожа Китаин приходила в себя?              — Мы проверяли полчаса назад, она была без сознания, — тихо и едва слышно ответила вторая девушка.              — Тебе также запрещено заботиться о гостях главного имения. Вон отсюда.              — Два дня прошло, может, стоит позвать лекаря? — обеспокоенно поинтересовался другой мужской голос.              — Хорошая идея, Тома. Похоже, некоторые слуги совсем распустились без моего внимания… — в голосе того самого господина слышалось лёгкое раздражение. — Аяка, похоже, излишне мягка к ним. Все, кто не являются моими людьми, так легко отбиваются от рук…              — Госпожа ещё слишком юна, и её добродушный нрав не позволяет ей быть строже к ним…              — Ха-ха, ты говоришь так, будто опасаешься, что я сорву злость на любимой младшей сестре всего лишь из-за распустившихся слуг. Неужели я выгляжу таким чудовищем в твоих глазах?              Голоса приближались, и Айла сама не заметила, как внутренне подобралась.              — Вы опять дразнитесь, Аято-сама? — второй парень? Мужчина? Издал страдальческий вздох.              — О, неужели это так очевидно?..              Двери-сёдзи плавно отъехали в сторону — вернее, их отодвинул парень, одетый в красно-чёрные одежды в японском стиле. Выглядел он при этом скорее как типичный европеец, чем японец, да ещё и был блондином. Айла внимательно оглядела Тому — в реальности он выглядел почти также, как в игре, только одежда немного отличалась. Впрочем, было бы странно, если бы он ходил в одном и том же, да?..              Встретившись с ней взглядом, Тома удивлённо крякнул.              — О, она очнулась.              — Да, я вижу, — кивнул второй мужчина, тоже высокий, и одетый в бело-синее… кимоно-костюм?.. Это было что-то странное, по мнению Айлы, но выглядел он внушительно.              На самом деле, первая мысль, мелькнувшая в её голове, была «красивый». До Камисато Аято она в игре дошла, да, и… будучи в непосредственной близости, а не на экране, впечатление он производил куда более сильное. От его внимательного взгляда мурашки бежали по коже. Взгляд у него был… тяжёлый.              — Рад встрече, юная госпожа из клана Китаин, — тем временем продолжил Аято. — Как Вы уже, вероятно, поняли из разговора, что, несомненно, помешал Вашему уединению, я — Камисато Аято, нынешний глава комиссии Ясиро. Это Тома, мой управляющий. Могу я узнать Ваше имя?              — Ай… — она закашлялась и, только спустя минуту, выпив заботливо налитый и предложенный Томой стакан воды, смогла повторить попытку представиться. — Айла.              — Как Вы себя чувствуете? — участливо поинтересовался Тома, забирая стакан. Аято тем временем сел на подушку рядом с её футоном, и она ощутила некоторую неловкость от всей ситуации в целом.              Будучи девушкой, которая ценила свою внешность даже когда бросила заниматься спортом, она крайне негативно относилась к возможности предстать перед лицами мужского пола в сомнительном виде. А сейчас её вид был очень сомнительный — явная худоба, поношенная одежда, никакого макияжа. Она чувствовала себя максимально неуютно.              — Не очень, — честно призналась она, отведя взгляд в сторону, подтягивая к себе колени и обнимая их руками.              — Позвольте узнать, что с Вами случилось, что Вы довели себя до такого состояния? — поинтересовался Аято.              Айла перевела на него взгляд и прикусила губу.              Сказать правду о своём перемещении между мирами? Или соврать? Если она будет врать, как скоро её раскусят? Что сделают, если поймают на лжи? Просто вышвырнут? Оттащат к сёгуну? Или… убьют?              — Возможно, Вы нуждаетесь в помощи? — продолжил Аято прежде, чем она успела собраться с мыслями.              — Да, — вырвалось у неё прежде, чем она успела спохватиться.              — Не стесняйтесь и расскажите, что случилось, Аято-сама непременно накажет Ваших обидчиков! Совсем не важно, что Вы принадлежите другой комиссии, ведь сейчас Вы здесь! — подбодрил её Тома.              — Разве от моей комиссии хоть что-то осталось? — вежливо приподняв бровь, поинтересовалась Айла, пытаясь выгадать себе хоть немного времени.              Тома выглядел сконфуженным.              Аято внимательно смотрел на неё.              Айла понятия не имела, что говорить дальше.