─── ℘ ───
- У вас всегда были подобные целомудренные отношения двух друзей? Никогда не было попыток перейти грань с Кларком? Поменять правила? Дарла задумывается и молча рассматривает лежащий на столе бейдж агента ФБР. Психотерапевт, работающий в таком месте, должен иметь в своем боксе с историями множество леденящих душу рассказов. Один тот факт, что они ловят серийных убийц, уже говорит сам за себя. Она отвечает на заданный вопрос: - Мне кажется, в какой-то момент мы только и делали, что были на грани. Правила - это вообще не для нас, - Дарла говорит это с легкой усмешкой, а потом задумывается и добавляет уже серьезно: - Кларк много раз видел, как я говорю нет парням. Что-что, а это я делать умела всегда. Однажды он спросил, почему ни у кого никогда нет даже малейшего шанса? - И что вы ответили ему? Как объяснили наложенное вето? - женщина, сидящая напротив, ставит в пустые графы какие-то цифры. Она заполняет опросник, скорее всего, готовит шкалу ее эмоционального состояния. Дарла поднимает глаза и снова смотрит в окно. Быть под наблюдением ее раздражает. Она думает о Рое и том эксперименте, в котором нет права перестать участвовать. Теперь врач смотрит на нее выжидающе и опускает глаза только, когда получает ответ: - Я сказала, что в принципе не хочу ни с кем встречаться. У меня не хватает времени ни на что и так. И вообще, у меня есть он, и мне никто не нужен с чем-то большим, - Дарла задумывается. - Наверное, я сама связала его по рукам своим категоричным нет на что-то более серьезное и взрослое. Кларк просто сдался, услышав, что и так для меня существует только он, другие не нужны в принципе. А потом дело затянулось. - Как вы сами оцениваете себя в тот момент? Вы действительно не хотели чего-то большего от этих отношений? Или это завуалированная просьба проявить инициативу и взять потом всю ответственность за происходящее на себя? Сняв ее с вас? - Думаю, и то и другое, - Дарла упирается локтем в мягкий подлокотник и кладет подбородок на ладонь. Ее брови нахмурены. Она произносит спустя время: - Для девочки, знающей только, что такое неусыпный контроль отца и авторитарные методы воспитания… то, что ей давал ее новый друг... я имею в виду те заботу, участие и ласки... этого и так казалось порой чересчур много. С этим уже нужно было что-то делать, проживать эмоции и привязанность. Войти глубже и вступить в эти отношения до конца на тот момент у меня не хватило бы смелости, слишком запрет был велик, уже даже просто в моей голове. Я думаю, Кларк это чувствовал. Ну а делать что-то вопреки моему страху - это рушить все, что было между нами уже. Я бы не смогла с ним общаться дальше, если бы он начал меня заставлять, появилось бы отвращение. Поэтому ему пришлось, как вы и сказали, взять ответственность за все на себя…проявлять инициативу, но в рамках, выстроенных мной. - Вы сказали, что постоянно балансировали на грани с ним. Это началось сразу? - щелчок ручки, теперь вместо опросника снова блокнот с записями. - Нет, не сразу... после поездки в лагерь мы проводили время вместе. Возможно, это кому-то и напоминало свидания, но не мне. Я просто была рада его видеть, о чем ему говорила всегда. Для меня было ново все это, слишком много свободы обрушилось с его появлением, отец стал доверять мне больше. Он прекрасно видел, что воспитание дает свои плоды, даже при наличии парня в доме я прежняя. Отец никогда не спрашивал меня напрямую, было ли у нас что-то с Кларком, максимум звучала фраза "как дела у Кларка?" И по тому, что я рассказывала, он судил о том, что происходило на самом деле. Он знал меня хорошо, если бы я говорила неправду, отец бы сразу это понял. Естественно, нам было что скрывать, но на тот момент отец жил в уверенности, что все так и останется, как он привык, и мы не наделаем глупостей. Откуда ему было знать, что мы с Кларком решили еще в лагере, что все, что происходит между нами, уйдет с нами в могилу? Это значительно развязывает руки. - Что именно было в том соглашении? - Кларк в моем распоряжении для любых экспериментов. Я в своем глубоком доверии, и ему тоже можно многое. И морально, и физически. Естественно, мы не говорили об этом открытым текстом, но договорились, что никто не будет посвящен в подробности наших отношений. Мы близкие друзья. Он знал все мои секреты, все тайные желания, я была в курсе того, что его расстраивало и чего он опасался. Мы приходили друг к другу и говорили все, как есть. Ну и тактильно все тоже существовало, было с его подачи, с первых дней в лагере, я говорила. - Когда все изменилось? Вы помните этот момент? Дарла кивает. - Когда он более чем за полгода задал мне вопрос, пойду ли я с ним на выпускной. Мне показалось странным, что Кларк вообще об этом спрашивает. Я ответила, что считала этот вопрос и так уже решенным. Он успокоился, стал увереннее. Меньше допросов о том, как прошла прогулка с девочками. Его интересовало обычно, были ли приставания и с кем мы познакомились. Без всего этого жить мне нравилось больше. Хотя мы и реже виделись, он стал подрабатывать в фирме своего отца, чтобы получить опыт. Кларк попрощался с детством раньше, чем я. - У вас всегда было все гладко и без конфликтов? Вы когда-нибудь ругались? - Такое случилось однажды. Но мы оба запомнили это надолго. Отец был в командировке, мама меня везде отпускала. В тот день мне не нужно было сидеть с Шерил, и я поехала с подругами в торговый центр. Мы возвращались обратно, когда на парковке я увидела знакомую машину. Подумала, что Кларк спросил маму, где я, и решил к нам приехать и уже собиралась помахать ему, но он проехал мимо. На переднем сиденье была девушка. Машина только набирала скорость, я увидела, как она повернулась к нему и погладила по щеке. И его взгляд, тот самый, которого я удостаивалась время от времени, но с ней он был таким, в принципе. Даже еще более явно. В общем, все было однозначнее некуда. Не помню, как мы доехали до моего дома и о чем мои подруги говорили. Просто поднялась в свою комнату и просидела там остаток дня. Меня будто бы оглушили. Ощущение, что человека, которого, как ты думаешь, знал очень давно и кому доверял безмерно, его нет на самом деле. Тебе просто показалось, что он был. Возникло чувство, что земля рушится под ногами. - Вас настолько расстроил сам факт наличия другой девушки? Вы ревновали? - Даже не в этом дело, - Дарла произносит это, качнув головой. Затем сощуривает глаза, пытаясь уловить те воспоминания. - Мое обостренное чувство справедливости - оно всегда было со мной. Все, что я увидела, означало, что правила и ограничения существовали только для меня. Скольких парней я отправила с миром просто, чтобы не делать Кларку больно. Хотя были те, с которыми было интересно пообщаться даже просто по-дружески. Со скольких дней рождений я ушла на середине, потому что он просил побыть вдвоем, а по факту просто хотел меня увести, так как я была слишком в центре внимания. Я все это видела, но это же Кларк, как можно не считаться с ним? Мы ведь так близки, он всегда рядом, когда мне плохо. Значит, и я должна... И тут вдруг выясняется, что ему можно делать все что угодно, не особо задумываясь, как я это восприму. То есть существуют только его желания и никакой свободы для меня. Это был первый опыт познания, когда даже самые близкие люди не те, кем кажутся. - Вы тяжело переживали это все? - Поначалу - да. Но нужно знать меня. Я дочь своего отца и прекрасно знаю, как он умел обрубать концы, если что-то ему не нравилось или было неприятно. Сутки я была оглушена, но то, что его больше не существует, для меня решила сразу. Он позвонил в тот же день вечером, но я прокричала маме, что уже легла и не пойду вниз. На следующий день все повторилось снова, я сказала ей, что занимаюсь с Шерил и перезвоню ему позже. Естественно, я не перезвонила. На третьи сутки он понял, что что-то не так и явился сам. Рано утром. Повезло, что его стук в дверь слышала только я, звонить он не стал. Я молча отвела его в сад, подальше от входной двери. Как бывает обычно в таких случаях, начался допрос о том, что случилось, но я все это очень быстро прекратила одной фразой. 《- Дарла, ты можешь мне объяснить, какого хрена вообще происходит? Я не могу дозвониться до тебя который день. Должен нестись сюда перед работой, чтобы хоть как-то поговорить. Это что вообще? - Ты все знаешь, - она не садится по привычке рядом, а в кресло напротив. У нее бледное лицо и усталый вид. Кларк резко замолкает. Затем произносит еще более раздраженно: - Мы увиделись случайно. Это очень давняя история... Она ничего не значит, это просто... Дарла медленно поднимает глаза, прекратив рассматривать забытую на столе пепельницу отца. - Тем хуже для тебя, если ты проводишь время с ничего не значащими людьми. - Дарла, ты сейчас злишься, и поэтому бесполезно что-то доказывать, но.... - Я не злюсь... некоторые люди просто перестают для меня существовать, это происходит само собой, - ее голос звучит спокойно. Она задумчиво трогает толстое стекло. - Я понимаю, что тебе хочется все исправить, и чтобы было, как ты привык. Но так, как было раньше, уже не будет. Детство кончилось. - И что теперь, всё на этом? - он сжимает скулы, его тяжелый взгляд блуждает по ней. - Думаю, да. Вечного ничего нет, - так же спокойно. - Я не согласен. - Твоё право, - она медленно встает с кресла. - И как мне теперь жить без тебя? - Кларк смотрит на нее, подняв голову. Тронуть за руку он ее так и не решается. Дарла тяжело вздыхает. Голова отдает ноющей болью в затылок. Ей хочется закрыть глаза, чтобы не видеть ничего вокруг больше. Но вместо этого она заговаривает, потому что иначе он ее не отпустит: - Послушай, это тяжёлый разговор, который все только ухудшит и ни к чему не приведёт. - Я просто хочу знать, как? - еще более твердо. - Такие вещи знает только тот, кто спрашивает, - она смотрит ему в глаза. Ее спокойный голос его пугает, она это видит. Но время эмоций прошло, не с этим человеком. Дарла говорит, что они ждут врача днем, Шерил заболела, ее мама не спала всю ночь. Дарла просит не звонить больше, чтобы не разбудить их обеих. И уходит обратно в дом. Она пропускает несколько дней, чтобы остаться с сестрой и отпустить мать на работу на несколько часов. У той срывались сделки. Работа Миссис Линделл всегда была предметом для споров с ее мужем, у обоих был непростой характер. Но в школе появиться все же пришлось в последний день перед началом каникул. После занятий, когда Дарла уже миновала школьный двор и шла по направлению к машине своей подруги, дорогу преградил другой автомобиль. Кларк молча смотрел на нее, положив руку на руль, пассажирская дверь рядом была теперь открыта. Ей не хотелось садиться к нему, но перспектива устроить сцену на виду у всей школы казалась еще хуже. Какое-то время они ехали молча. Затем Кларк, наконец, заговорил. Все звучало так, будто бы они вообще не расставались, либо он постоянно вел диалог в своей голове: - То есть ты меня теперь никогда не простишь? - скулы оживают, в голосе слышна угроза. Кларк явно раздражен, злится теперь. Но он может это делать только на себя. Дарла отвечает спокойно: - А за что прощать? - она смотрит ему в глаза, он отворачивается на дорогу, она делает то же самое. - За то, что ты такой, какой ты есть, а не придуманный мной с плащом супергероя? Все справедливо, если ты выдумал то, чего не существует, эта декорация рано или поздно рухнет тебе на голову... Лучше знать все как есть. - То есть мне нельзя общаться ни с кем, кроме тебя, дабы не получить гнев? - стальные нотки в голосе не обещают ничего хорошего. Но ей плевать, она видела и пострашнее сюжеты в своей домашней жизни. - Тебе можно всё и в неограниченном количестве, особенно теперь. Но и я оставлю за собой такое право. - Не уходи... Дарла резко поворачивает голову, услышав это. Ее голос вбивает последние гвозди в крышку гроба их общения и дружбы. - Сначала было больно. Понять внезапно, что вообще не знаешь человека, который тебе якобы близок. И что вся та забота о чувствах, желание не делать больно, стараться быть рядом - все это в пустоту. Тебе не о чем расстраиваться, все, что ты сейчас якобы теряешь, легко может быть заменено кем-то еще. Тем более если они для тебя ничего не значат. Все это было только с моей стороны... в общем, так глупо... Было больно, да, а теперь никак. Особенно если вспомнить тот факт, что никто никому ничего не должен и каждый имеет право жить так, как хочет, на самом деле. Он резко сворачивает и паркуется напротив чьего-то газона. Рука появляется под ее волосами, Кларк целует ее в губы. Делает это осторожно, все это не ново для нее, они однажды целовались. - Меня сейчас стошнит... - она произносит, глядя прямо ему в глаза. Он медленно отпускает ее и выпрямляется. Костяшки пальцев белеют, сжимая руль. Дарла смотрит на его руки, затем произносит более примирительным тоном: - Будет правда лучше, если каждый займётся своей жизнью и своими делами. - Я довезу тебя... - Тут всего пара кварталов. Хороших предстоящих каникул. - Что ты будешь делать на них? - этот вопрос звучит скорее на автомате, он сидит, опустив голову. - Пока не знаю, наверное, уеду. Очень на это надеюсь. Она выходит из его машины. 》 - Сколько вы не виделись? - док все еще делает свои записи, на ее пейджер снова начинают приходить сообщения. Она отключает его не глядя. - Ровно один день, - Дарла произносит это с улыбкой. - Когда я на следующий день утром спустилась вниз, Кларк сидел за столом, и моя мама наливала ему кофе. Он рассказывал ей про свою новую работу. Я поздоровалась с ней, а затем обратилась к Кларку, как ни в чем не бывало: "Старший брат Люсси... ну, ты ее помнишь, позвал меня на регби. Их команда играет. Он получил травму, поэтому тоже будет только смотреть... Потом у них вечеринка сразу после, но в загородном доме, это нужно оставаться с ночевкой, я так не хочу. Заберешь меня после игры?" Я помню, как мама долго посмотрела на Кларка, затем молча вышла из кухни, оставив нас одних. Он довольно быстро уехал тогда. Дарла произносит это с усмешкой. - Он приехал за вами на игру? - На удивление - да... Хотя я была уверена, что на этом точно всё. Прошло три дня. - Что вы чувствовали, когда у вас возникли эти мысли? - Было горько. Идти никуда не хотелось, но я пообещала, и отказываться было уже невежливо. Я даже глаза накрасила - свидание, в конце концов, а не просто поход на игру. Так как там была еще и Люсси, все прошло очень хорошо. Нам было весело и я почти забыла о своих печалях. А потом я увидела, что на стоянку приехал Кларк, и все вернулось. Обрушилось на меня. Ребята попрощались со мной, я шла в его машину, как на заклание. Была мысль просто уйти, но он уже к тому моменту меня увидел среди ребят, и это ничего бы не дало, кроме еще большего обострения конфликта. Я молча ушла назад, потому что занимать место его подружки было противно. Он так и сидел неподвижно, а потом вышел из машины. Дверь рядом открылась, он плюхнулся на заднее сиденье. Я уже думала, как бы закончить все это поскорее, и, наконец, уйти к стоянке такси. А потом все повторилось снова - его рука и губы. Так вышло, что мой первый в жизни настоящий взрослый поцелуй я пережила отнюдь не в обстановке полной романтики, а вот при таком конфликте. 《 Она пытается отстраниться, чтобы хотя бы на секунду получить глоток воздуха. Кларк трогает языком ее верхнюю губу, ласкает и отступает. Его глаза все еще близко. Он произносит на удивление твердым голосом: - Долго еще будешь мучить? - Пока не надоест, - Дарла выдерживает этот взгляд и дыхание на своей шее. - Значит, долго, - он тяжело вздыхает, затем выходит и, хлопнув дверью, снова садится за руль. Половину дороги к ее дому они едут молча, затем Кларк неожиданно разговаривает с ней: - Как прошла игра? Надеюсь, они проиграли? - рука делает едва заметное движение, включаются поворотники. Он угрюм и сосредоточен. Сейчас он кажется Дарле намного старше своих лет и абсолютно чужим. - Нет, выиграли... - Бедняжка Дон все пропустил, сидя в зрительном зале, - с легкой издевкой. - Это была хорошая игра, они старались, это чувствовалось, - она смотрит в окно на то, как мимо проплывает знакомая ей улица с полусонными домами. - Не сомневаюсь, - он выдыхает это и едва заметно прибавляет скорость. Дарла смотрит на его затылок, затем заговаривает с ним сама, ее голос звучит спокойно. - Я не злюсь больше. Было в начале, но теперь перегорело и ушло. Я правда думаю, что ты можешь встречаться с теми, с кем тебе хочется и никто не должен лишать тебя этого и как-то препятствовать. - Завтра мы уезжаем в Сиэтл, надеюсь, ты придешь проводить, так всегда было... - Кларк игнорирует ее слова. - Я постараюсь, - она прощается и выходит из машины. У дома ее встречает Шерил с мячом. Все тревоги отступают. 》 - Вы пришли к ним тогда? - Нет, - Дарла кладет нога на ногу и сжимает ладонь. Она снова пытается вспомнить давно угасшие ощущения. В этом цель терапии - осознать что-то, исследуя себя. - Но дабы не обострять и без того тяжелые отношения, я позвонила ему. Сказала, что маме пришлось уехать и мне нужно остаться с Шерил. Потом пожелала счастливого пути и повесила трубку. - Кларк поверил в то, что вы не смогли прийти? - Судя по угрюмому голосу, нет. Но выбора я ему не оставила. - Как складывались ваши отношения после его возвращения? - Я искренне надеялась, что никак. Без него было легче. Я просто осознала, чтобы быть одной и не зависеть от кого-то в эмоциональном плане намного проще. Чувствовала себя свободной, даже пару раз сходила с Доном на игру уже другой команды, один раз без Люсси. Все приходило в норму и становилось более нормальным. Я не знала, насколько они уехали, и была уверена, что Уотсоны все еще в Сиэтле. Во всяком случае, мне так хотелось. А потом я случайно узнала от Люсси, что они вернулись и вечером у их дома стояла скорая. Я позвонила им, оказалось, что скорую вызывали для Кларка. Эта новость и то, как звучал голос его матери. В общем, я пошла почти сразу к ним. Сильная простуда переросла в пневмонию. Я прекрасно помнила, как бабушка рассказывала, что в молодости чуть не умерла от такого. Думаю, дальше не стоит говорить, и так ясно, что мы помирились. Я приходила к нему каждый день все остатки каникул. Сидела на его кровати по нескольку часов, чтобы дать его маме отдохнуть. Все было не настолько плохо, но миссис Уотсон была очень эмоционально подвижной и склонной к чрезмерной эмпатии. Она перестала спать и все думала, что снова резко поднимается температура, и на этот раз она не успеет. Рой как-то сказал, что таких людей нужно убивать еще в младенчестве, потому что они затем мучаются от своей же доброты всю жизнь. Шутки в стиле Роя. Но я была отчасти с ним согласна, потому что сама именно такой типаж. Кларк пил свои антибиотики и не думал умирать. Хотя и был очень слаб. Мы снова говорили.─── ℘ ───
- Вы сразу простили его, когда увидели? - Точно нет. Я помню, что поначалу было очень страшно входить к нему. Но я увидела глаза его матери и ее измученное лицо, в общем, я поднялась наверх. Хотя собиралась только принести им пирог, который испекла утром для Шерил. Вместо этого моя мама повела сестру в кафе есть пирожные, чтобы отвлечь, а потом выбирать куклу. А я пошла к Уотсонам. Кларк не спал и, как мне кажется, был очень удивлен, когда я вошла. Его мать еще с порога сказала, что он вторые сутки почти ничего не ест и не спит толком, так как сильный кашель. Я не привыкла видеть его таким. Голова лежала на подушке, не совсем прямо, руки поверх одеяла... Ну, знаете, все эти моменты бессилия, когда человек болеет, а ты ничего не можешь с этим сделать. - Он был рад вам? - Да, сразу даже оживился и привстал, но это длилось недолго. Большую часть времени он все равно лежал тогда. 《- Я обещала твоей маме, что ты поешь. Это тыквенный, я его утром сделала. Там взбитый крем сверху, - Дарла осторожно садится на край кровати. - Ты собиралась к нам? - его голос стал совсем охрипшим от кашля. - Нет, пирог был для Шерил. Она видит, как тень проходит по его лицу, он опускает свои не в меру блестящие от болезни глаза. Дарла добавляет: - Я не знала, что вы вернулись. Люсси случайно сказала про скорую вчера, - она чувствует укол жалости, ей хочется прекратить этот разговор и уйти из комнаты, где ее все пугает. Но, конечно же, Дарла остается. - Да, это мама переволновалась... - Кларк произносит тихо. - Она сказала, что была очень высокая температура. - Ну сдох бы, подумаешь... Кому это интересно? - он тяжело сглатывает и прикрывает глаза. - Ты о ней подумай, она с ума сойдет, если что-то случится. Нужно выздоравливать, - Дарла говорит это примирительным тоном и смотрит на его волосы. - Не вижу смысла, - его брови нахмурены, Кларка начинает бить кашель. Она подает ему кружку с водой, но он отводит ее руку. Его приступ продолжается. Когда он тяжело опускается обратно на подушку, Дарла произносит тихо: - Давай ты поешь хотя бы немного, чтобы были силы вставать. Он качает головой. - Горло болит. Ей становится снова не по себе. Их конфликт никуда не делся, как и взаимные обиды. Дарла ставит тарелку с пирогом на стол и медленно встает, взяв свой рюкзак. Кларк резко поднимает на нее глаза. Она слышит вслед: - Не уходи... Дарла оборачивается и говорит спокойно: - Твоя мама не спит больше двух суток вместе с тобой. Ей страшно, как может быть только страшно человеку, который не в состоянии что-то изменить. Она уверена, что ты умираешь. Я уверена, что это не так, потому что тебе уже прописали антибиотики, значит, началось лечение. Подумай о ней, если тебе плевать на остальное. Дарла направляется к двери. Его голос звучит еще более хрипло после приступа кашля: - Не уходи... я буду пирог. Побудь со мной немного. Дарла молча кивает, возвращается и открывает окно позади него. Затем протягивает ему тарелку. Кларк смотрит на нее в упор и не двигается. - Прости, но в этом госпитале не кормят с ложки, - она выдерживает его взгляд. Он также молча забирает тарелку и начинает есть по чуть-чуть. Все это время Дарла внимательно на него смотрит. Когда от куска остается меньше половины, он возвращает его ей. - Я больше не могу. Спасибо... было очень вкусно. Ради меня оставила ребенка без сладкого. - Ничего, они сейчас едят пирожные в кафе, дальше у них магазин игрушек в программе. Завтра сделаю ей еще. - Ты не придешь больше? - его брови нахмурены, он впивается в нее взглядом. Дарла молча протягивает ему кружку с остывшим чаем. Затем трогает его лоб рукой. После всего она укрывает его под самый подбородок. - Постарайся немного поспать. Я открою окно сильнее, нужно хорошенько проветрить. Мне кажется, тебя тут перегревают, и отсюда постоянная температура. Твоя мама говорит, что она не спадает. Но... Дарла поднимается. Затем отходит от кровати и направляется к двери. - Куда ты? - его голова приподнята над подушкой, в глазах мелькает тревога. - Я спущусь на кухню, нужно поставить чайник. Сделать тебе теплую воду с каким-нибудь вареньем или просто сладкую. Если так больно глотать и ты не ешь, то нужны глюкоза и обильное питье. Пить нужно постоянно. - Через сколько ты уйдешь? - он смотрит на нее тяжелым взглядом человека, готового ко всему, к любым ударам, и медленно кладет голову на подушку. - Я побуду с тобой. Нужно дать твоей маме отдохнуть, - Дарла отворачивается и выходит из комнаты. Когда она возвращается, Кларк все так же смотрит на нее. В комнате царит холод. - Не получилось поспать? - она закрывает окно и смотрит на него, стоя у кровати. - Нет... был кашель. Ты можешь положить руку на лоб, как тогда? Дарла садится рядом, он выбирается из-под одеяла. Оно холодное сверху, но внутри нагрето его телом. У нее мурашки бегут по коже от подобного контраста. - Я положу, но сначала попей. Нашла клубничное варенье, но его было мало, поэтому добавила сахар. Этот кувшин нужно осилить весь сегодня. Он небольшой. Кларк выпивает протянутый ему стакан в три залпа. - Еще? - она смотрит на него исподлобья. Он молча кивает и снова начинает пить. - Когда теплая, не так больно, - Кларк смотрит на нее с благодарностью. Затем добавляет: - Я выполнил свою часть, теперь руку. Дарла касается его. Он закрывает глаза. - Мне кажется, стало лучше. Холодный воздух подействовал, - она произносит это тихо. Кларк удобнее устраивается под ее рукой, затем спрашивает: - Ты придешь ко мне завтра? - Не знаю, мы с твоей мамой еще не говорили об этом, - она рассматривает его лицо. Кларк вздыхает, его голос звучит сонно: - Ты нужна мне... каждый день... постоянно. - Хороша же будет моя жизнь, если я потрачу ее вот так, - Дарла едва заметно улыбается. - Я буду ждать тебя завтра весь день, - едва слышно. - Не надо меня ждать, главное, поправляйся... поспи. Его ладонь появляется из-под одеяла, он тянет к себе ее другую руку и прижимает к груди. Клак почти сразу засыпает. Она слушает его тяжелое дыхание, смотрит на то, как он не отпускает ее ладонь даже во сне. Ей страшно пошевелиться и разбудить его. Дарла ловит себя на мысли, что уже не испытывает того отторжения и холодного безразличия, как раньше. Ей нужно поговорить с миссис Уотсон, узнать ее расписание. Попросту уложить ее спать, хотя бы завтра днем. Она сама болела так однажды в детстве и помнит, как ее мама выбивалась из сил, пока следила за ней ночами. Рано утром отец Кларка уезжал в офис, возвращался он поздно вечером, все заботы о сыне легли на нее. Кэтрин взяла отгулы на работе и теперь дежурила у его постели постоянно. Кларк проявлял свой характер и не желал слушать большинство ее просьб, что значительно ухудшало ее жизнь и делало еще более тревожной. - Может быть, из твоих рук он поест.... Это первое, что Шерил услышала, войдя в дом. Будь на месте миссис Уотсон, мать Дарлы, Кларк не просто бы ел, но еще и сам спускался ставить себе чайник. При ней проявлять свои не настроения было опасно. Она была мягче, чем отец Дарлы, но тоже никому не давала спуска. В особенности, если со стороны близких начинались откровенные манипуляции. Дарла долго думала, как лучше поступить. Но в итоге решила, что уйти, пока он спит, не самая удачная идея. Она подтянула к себе рюкзак ногой и читала книгу все то время, пока он был во сне, прижимая к груди ее руку. Спустя час его разбудил приступ кашля. Кларк был явно рад, что она осталась. Послушно доел пирог, пил свою вновь подогретую клубничную воду. При расставании Дарла пообещала, что придет на следующий день, когда у нее получится. Но оказалось, что на вторые сутки оставаться придется на целый день. Прописанные антибиотики заканчивались. Это были те времена, когда заказов приходилось ждать долго. Мать Кларка забронировала все в одной из аптек Денвера, ближе ничего не нашлось. Выезжать нужно было рано утром. Ее собственная мама отнеслась с пониманием и Дарлу, конечно же, отпустила. Ее извечная симпатия к Кларку помогла и на этот раз. Она дала дочери денег на доставку из ресторана и отвезла ее к Уотсонам утром по дороге на работу. На заднем сиденье в приподнятом настроении сидела Шерил, ее после болезни наконец-то везли в детский сад. В отличие от Дарлы, она любила данное заведение и оставалась там с удовольствием. Дарла застала ураган в виде миссис Уотсон уже у самой двери. Та нервными движениями запихивала в сумку кошелек и мобильный телефон, затем, поцеловав Дарлу в щеку, стремительно ушла к машине. Уже ей вслед Дарла пообещала позвонить днем, чтобы рассказать о Кларке. Наверх она поднимается, вымыв руки, в обнимку с теплым питьем для Кларка, и так и не снятой курткой. На дворе каникулы, но Дарла этого не чувствует. Сегодня она проснулась даже раньше, чем на занятия. Вопреки ожиданиям, Кларк не спит. Она тяжело сглатывает и наблюдает со страхом за тем, как он двигается по комнате в сторону ванной. Кларк делает это медленно, в конце он вцепляется рукой в стену. От его силы не осталось ни намека, он будто бы плывет по волнам, одна из которых вот-вот его погребет под собой. Дарла решает пойти за ним, если Кларк не вернется через пять минут. К ее великому облегчению, это все же происходит. Обратная дорога дается ему также с трудом. Он молча принимает из ее рук стакан со сладким питьем, затем выпивает второй и только после этого заговаривает. Его голос такой же охрипший и еще более недовольный, чем прежде, разрывает тишину раннего утра: - Нужно было дать тебе поспать... не поднимать так рано. Я не младенец, мог бы дождаться твоего прихода после ее отъезда, - Кларк стягивает куртку с ее плеч. - Нет, лучше сразу приехать. Так спокойнее, - Дарла произносит это тихо, в ее голосе больше нет былой уверенности. Его брови нахмурены, вслед за курткой он снимает с нее толстовку. Пальцы появляются на ее рубашке, Кларк молча расстегивает ее до самого конца. Когда на Дарле остается один топ, Кларк отходит к комоду. Он протягивает ей свою футболку. Вся снятая им одежда остается на стуле и только куртку он убирает в шкаф, давая понять, что Дарла здесь надолго. На этом его силы заканчиваются, Кларк тяжело садится на кровать. Перед ним оказывается очередной стакан с питьем. Он игнорирует его, тянет вниз молнию ее джинс и затем поднимает голову. - Не заставляй меня раздевать тебя, как ребенка. Я даже на это сейчас не гожусь. - Ты годишься на то, чтобы пить свой напиток здоровья и слушаться, - она опускает на него глаза и резко отворачивается. Кларк расправляется с питьем залпом. Рука с пустым стаканом устало покоится теперь на его ноге. Стоя к нему спиной, Дарла стягивает топ через голову. - Эй, я ничего не увидел, - Кларк медленно тянется к столу, чтобы избавиться от стакана. - Ты все видел еще в палатке, - его футболка появляется на ее плечах, затем Дарла снимает джинсы под ней. - Я уже старый и вся эта слабость... мне нужно обновить воспоминания. Надеюсь, у нас еще будет на это время, - он встает и поднимает край одеяла. - Мама вчера поменяла постель и мою пижаму заодно. - Подготовила своего малыша к приходу гостей, - Дарла едва заметно улыбается, складывая свои вещи. Он издает недовольный рык. Затем говорит устало и хрипло: - Дарла... ложись, пожалуйста... нужно поспать, еще очень рано. Мама оставила тебе теплые носки, ножницы там, на столе, - Кларк наблюдает за тем, как она возится с упаковкой, затем надевает их и забирается под одеяло. Он одним щелчком выключает свет. Частично зашторенные окна уже пропускают в комнату первые лучи солнца. Кларк раздраженно поднимается, делает это медленно, через силу задергивает шторы, затем возвращается в кровать. Ему хочется, чтобы ночь длилась как можно дольше. Он обрушивается на матрац, прячется под одеяло и одним движением притягивает Дарлу. Кларк прижимает ее к себе и выдыхает: - Наконец-то... Я думал, никогда не обниму тебя больше. Было так тошно... - Твоя мама сказала, ты странно вел себя в Сиэтле. Бесконечно бродил по улицам и не застегивал куртку даже, когда выпал снег. - Мне было наплевать на все, - он обнимает ее крепче. - Поэтому ты и простыл так сильно, - Дарла хмурится от этой мысли. Кларк касается губами ее волос, целует в голову и снова опускается на подушку. - Это все неважно. Главное ты со мной. И не нужно сегодня тебя отпускать. Дарла лежит тихо, она не шевелится даже, когда его рука поднимает футболку на ее бедре. - Мы уже делали так, - его голос звучит над самым ухом. Горячая ладонь ложится на ее голый живот и замирает. Дарла вытягивает руку и касается его лба, затем пытается подняться. Но Кларк прижимает ее к себе сильнее. - У меня нет температуры. Полежи со мной... просто побудь рядом, ты ведь пришла ко мне сама... - Разве был выбор? - она спрашивает тихо. - А разве нет? С каких пор я могу тебя заставить общаться со мной? - он прижимается щекой к ее голове. - Мне было очень жаль миссис Уотсон, - Дарла словно проговаривает вслух свои мысли. - А меня тебе жаль не было? - его голос звучит болезненно, он рассматривает ее волосы. - Ты в большем порядке, чем она, - Дарла задумывается. - Значит, не было, - Кларк вздыхает за ее спиной. - Кларк... все хорошо... спи, - она произносит совсем тихо. Он снова смотрит на ее затылок, рука появляется из-под одеяла, от гладит кончиками пальцев ее шею. Медленно и осторожно, словно может обжечься. - Прости меня за те поцелуи в машине. Нельзя было так, без разрешения... тем более это ты, а не кто-то другой... Но я был не в себе... запаниковал и злился. Как в фильмах про убийцу - сначала творил, потом думал. Рука замирает как-только Дарла начинает говорить. - Было что было, Кларк... нет смысла вспоминать прошлое. - Я хотел по-настоящему поцеловать и раньше... думал, предложить тебе попробовать... в общем, предложить тебе себя, - невеселая усмешка. - Но тогда ты мне доверяла, а теперь все это ушло. - Зачем тебе нужен был этот поцелуй? - она слегка полуоборачивается, но все еще не смотрит на него. - Я думал, это сделает нас ближе. Надеялся, что все будет как с объятиями. Еще одно доказательство, что мы есть друг у друга. Мне не хотелось, чтобы ты с кем-то другим…попробовала подобное. Это разъединит нас. Кто-то третий вклинится в нашу дружбу и оставит в ней след. И вот как в итоге вышло. - Ты сказал, все, что произошло тогда... та встреча... это было случайно, - ей хочется верить в свои слова и в услышанное только что. - Я знаю, что мне можно... решать свои проблемы на стороне. Но делать это так, чтобы потом всем было больно вокруг... я, конечно, скот, но не настолько. - Какие проблемы, Кларк? - она хмурится, чувствует себя сонной. Смысл его слов ускользает от нее. - Я про чисто мужские проблемы говорю, спи, маленькая, - он приподнимается и касается губами ее щеки. - Почему? - она не отстраняется после его поцелуя. - Что почему? - он привстает на локте и поправляет на ней одеяло, как делал это всегда там, в лагере. - Почему ты меня так назвал? Ты не настолько старше, - ее сонный голос. - Ну... ты меньше меня... тебя нужно защищать и оберегать от всего плохого. Нужно ведь? - он пытается заглянуть ей в глаза. Она молча кивает. - Вот и хорошо. - Мне лучше одеться, вдруг врач придет, а я в таком виде, - она говорит это тихо, рука под футболкой оживает, он раскрывает ладонь и прижимает Дарлу сильнее к себе в ответ. Она чувствует, что он стал твердым. Такое было у них уже. Всякий раз, когда в компаниях Кларк сажал ее к себе на колени и потом обнимал и подтягивал выше, она уже знала, что он такой. Дарла привыкла к этой твердости под ней и перестала чувствовать себя неуютно. Это просто продолжение Кларка, и он имеет на это право. Никто, кроме нее, не знает, какой он в данный момент, здесь он защищен и она тоже. Это только их дело. - Ты в нормальном виде. Даже если снимешь футболку и ляжешь спать с голой грудью, это твое личное дело. Он придет только в три часа дня. - Значит, можно спать... - Вот именно... - он замолкает и неожиданно заходится в кашле. Приступ затяжной, и после него Кларк не может восстановить дыхание еще долго. - Вот черт. Он садится и откидывается спиной на подушку, его глаза закрыты. - Сидя легче? - Дарла поднимается, ее рука трогает лоб, другая ладонь гладит его шею. Кларк тяжело сглатывает. - Я уже не знаю, если честно... но легче, когда ты вот так касаешься. - Какие таблетки он прописал от кашля? - Дарла встает с кровати. - Там, на столе... шипучка, это оно. - Помогает? - она пытается раскрыть упаковку в полумраке. - Только на время... Приняв лекарство, Кларк устало ложится обратно и следует за ней взглядом в полумраке, ожидая, что Дарла сделает тоже самое. Он обнимает ее почти сразу. Крепко и без разрешения. Она вздыхает, кашель на время отступает. - Можно я тебя потрогаю, - его губы касаются ее уха. Услышав это Дарла замирает. - Ты же умирал только что, - она пытается справиться охватившим ее волнением. - Не в этом дело, - так же тихо. - Когда ты дотрагиваешься, сразу легче. Наверное, дело в возбуждении, оно все гасит, и я отвлекаюсь от кашля и боли в груди, голова становится яснее... не знаю, как это работает, но... - Хорошо, - она произносит едва слышно. - Если ты на меня злишься еще и я тебе противен, то не надо, - Кларк рассматривает ее волосы. - Я не злюсь, - так же тихо. - Мне правда можно? Как тогда... - он снова над ней нависает, она молча кивает в ответ. Между ними уже было подобное. После лагеря они какое-то время не виделись, затем стали выезжать куда-то довольно часто. Лето закончилось, они на тот момент знали друг друга уже больше полугода. Дарла приходила к нему после занятий, они обычно сидели в его комнате. В одну из суббот Кларк пошел на день рождения к парню из его бейсбольной команды. Вернулся он довольно рано и позвал ее к себе, так как мистер Линделл был дома. Кларк выпил пару коктейлей на том дне рождения, был расслаблен, шутил с ней, пока она рассказывала ему, как ходила в кино с девочками. В конце у него разболелась голова. Дарла заботилась о нем в тот вечер, а потом он попросил ее о том же самом. Объяснил, что ему это нужно сейчас, и виной всему алкоголь. Прежде чем сделать, он проговорил свои действия, они долго обнимались, а потом повторилось то, что было между ними в лагере. Кларк сказал, что не может это забыть и что у парней есть свои потребности, от которых не спрятаться никуда. Она поворачивается к нему и садится в своем молчаливом согласии. - Почему ты сказала да? - его руки появляются у нее за спиной, он укрывает ее одеялом, пока она сидит напротив. - Потому что боюсь за тебя, - Дарла смотрит ему в глаза. Он кивает, его голос звучит расстроенно: - Повод был бы лучше, если бы ты сказала, что я тебе не безразличен. Но это не так. - Ты говоришь глупости. Я только что именно это и сказала, - она резко наклоняется и касается губами его лба. - У тебя температура, Кларк. Ее брови нахмурены, в глазах тревога, как в тот день, когда она впервые пришла навестить его. - Со мной все хорошо, перегрелся под одеялом, только и всего, - ладони ложатся на ее согнутые колени, скользят выше, гладят ноги и замирают. Кларк дает последний шанс, чтобы получить команду остановиться. Но этого не происходит. Одна ладонь оставляет ее, появляется поверх футболки, он гладит ее шею, не сводит глаз с Дарлы, она медленно закрывает глаза. Кларк произносит хрипло: - Если у меня будет еще одна такая неделя, как до поездки в Сиэтл, я точно свихнусь. Так паршиво не было никогда. Давай больше не расставаться, - очередное поглаживающее движение, более глубокое. Он ласкает ее со всей нежностью, на которую способен. Ни к кому Кларк не прикасался так, как к ней, хотя в его жизни уже случались намного более откровенные вещи. Рука под футболкой оживает, гладит ее ногу, доходит до края белья и останавливается, плавно отступая. - Почему ты закрыла глаза? Ты не хочешь смотреть на меня? - Нет...просто мне неловко, Кларк. Хорошо, что ты не просишь снять футболку. - Я могу трогать тебя и под ней... хотя мысль достойная внимания... я бы хотел этого. Она резко открывает глаза и смотрит на него. - Я пошутил, не бойся, - его ладонь прижата к ее щеке, он поглаживает ее большим пальцем. Ее взгляд снова ускользает от него, Кларк вздыхает. Обе ладони оказываются под футболкой, он сжимает ее талию, гладит бока. Он чувствует, как Дарла замирает, когда они оказываются рядом с грудью. У них были эти прикосновения и не раз, но реакция всегда одна и та же. Наверное, нужно просто делать это чаще, чтобы она привыкла. Эта мысль заставляет кровь метнуться в пах. Его ладони медленно отступают. Он снова гладит ее ноги, затем произносит тихо. - Все, теперь ложись, а то замерзнешь. Она смотрит на него удивленно, ей казалось, что это только начало долгого пути под названием "возбужденный Кларк и его руки". - Что такое? Ты хочешь продолжения? - он смотрит на нее, чуть прикрыв глаза, его голос звучит довольно. - Почему ты перестал? - она снова трогает его лоб по инерции, на этот раз только ладонью. - Просто не хочу тебя мучить... собирался посмотреть, насколько ты меня простила, - он резко наклоняется, привстает с подушки и целует ее в ногу чуть выше колена. - Это называется игра на чувствах... - она отворачивается и укрывается одеялом. - Это называется "я без тебя чуть не свихнулся", - он прижимается к ней вплотную. - Я надеялся на объятия... - Кларк... ради всего святого, спи! - она хмурится, затем приподнимается, давая себя обнять. - Маленькая моя... никогда больше тебя не обижу, - объятия становятся крепче. - Не вздумай меня называть так на людях, - она произносит тихо, удобнее устраиваясь у него в руках. - А наедине можно? - он дважды целует ее в голову. - Наедине ладно... теперь, если ты наконец доволен, давай поспим. Кажется, таблетка подействовала, ты больше не кашляешь. - Хорошо, как скажешь... значит, будем спать. Дарла кивает. - Но у нас будет поцелуй... потом? - Не знаю, посмотрим... Сейчас ты меня вообще не слушаешься, как такого можно целовать? - Я буду слушаться, - он прижимается щекой к ее голове… - Вот когда будешь, тогда и поговорим... после выздоровления. Она чувствует, как он кивает. Перед тем, как уснуть Дарла произносит тихо: - Не смей больше ходить без куртки… и пугать меня потом своими болезнями. Объятия становятся крепче в ответ. Они оба наконец засыпают. 》─── ℘ ───
Тёмная, как смоль, вода лениво перекатывается холодными волнами, то и дело отражает блики. Баржа далеко в дали издает протяжении звук, будто радуясь обретенной свободе, когда выходит из порта. Шерил прячется в меховой воротник куртки, пытается защитить лицо от ветра, однако новый порыв показывает снова насколько тщетны эти попытки. Она смотрит, как удаляются огни баржи. Больше всего на свете ей хочется сейчас быть там, а не стоять возле этого чёрного байка, привалившегося к кирпичной стене. Дерек закуривает и хмурится из-за налетевшего ветра. Она больше не видит огни, вода снова тёмная и мертвая, как и все вокруг. Всё, кто её окружает. Ей становится тоскливо. Дерек перехватывает её взгляд, выдыхает дым и молча рассматривает профиль. - Что с тобой? - Мы не увидим воду... - Ну кто мог знать, что пролив закрыт и начнут принимать баржи, - его голос звучит раздражённо. Теперь он такой с ней всегда. Как все изменилось. - Как насчёт того, чтобы немного успокоиться? - он протягивает ей открытую пачку сигарет. Шерил смотрит на него с сомнением. Он приподнимает брови. Она отвечает на его безмолвный вопрос: - Дарла меня убьет, если узнает. - С каких пор она стала твоей мамой, чтобы указывать? Ты слишком печешься о том, что она подумает. Шерил резко поднимает на него глаза и смотрит исподлобья. Она прячет руки в карманы, её губы кривятся от отвращения. Дерек замирает, он переступил грань, чего делать не следовало. - Ладно, забудь и не бесись, никто не трогает твою Дарлу. - Ты ни черта... вообще... не знаешь. Даже имя не произноси своим языком, который следовало бы прижечь этой сигаретой, - она говорит тихо, но он слышит каждое слово. - Раньше тебе нравился мой язык, насколько я могу помнить, - на его губах мелькает полуулыбка. - Да ладно тебе, прекрати. Иди, я тебя обниму, сколько можно? - Отвали от меня, Дерек. Не нужно было встречаться, ещё и куда-то ехать, - она забирает свою маленькую сумку с сиденья байка. - Ты же сама хотела посмотреть на воду, - он хмурится, раздражение нарастает. - Перехотела, займусь чем-нибудь поинтереснее. - Чем, например? Может снова пойдешь на баскетбольную площадку, чтобы болтать с парнями из школы? Она резко поднимает на него глаза, ее голос звучит на удивление нейтрально: - Кто сказал? - Мэри вас видела случайно и также случайно сказала мне, - он устало выдыхает, затем отшвыривает сигарету в лужу. Еще одна баржа покидает док. Вокруг окончательно темнеет. - Я даже не сомневаюсь, что случайно, - все тот же тон. - Шерил... все равно подъезд закрыт и не пробраться к реке, поехали... - Обойдусь, - она надевает сумку через плечо. - Какого хрена ты бесишься на меня? - он наблюдает за ней и произносит это максимально зло. - Приехала со мной, значит и уедешь со мной. - А не пойти бы тебе… к Мэри, уверена, там точно сбудутся все твои мечты. Она только этого и ждет. - Прекрати истерить, Мэри просто друг, я ее всю жизнь знаю. - Истеришь у нас только ты, особенно в телефонную трубку, - девочка резко разворачивается. - Шерил... не смей уходить... только попробуй... Шер! Она слышит, как он заводит мотор байка и ускоряет шаг, затем резко сворачивает за угол и идет между зданиями. Эхо все еще доносит ее имя, Шерил снова сворачивает. Злость кипит в ней, перекрываемая волнами обиды. "Никогда никому не давайте второй шанс. Это бесполезно. Люди просрут и его." Чертовски верная мысль звучала тогда в фильме. Максимально правильная. Еще один поворот. Звуки байка стихают, он проехал не на ту улицу. Если пройти полквартала, начнется город и стоянка такси. Она точно помнила этот маршрут, когда ездила здесь на велике днем и расклеивала объявления о пропаже Дарлы. От этого воспоминания становится не по себе. Шерил будто бы приходит в сознание и смотрит теперь по сторонам. Уличные фонари горят через один, от чего впереди то и дело возникают темные пятна, в которых неизвестно кто стоит. Ну, или может стоять. Шерил тяжело сглатывает. Ей кажется, что она снова слышит байк, это заставляет ее ускориться и идти по улице быстрее. Перспектива увидеть Дерека и снова вступить с ним в "милую" беседу кажется ей еще более отвратительной, чем то место, куда она сейчас попала. Ботинок наступает на что-то скользкое и мягкое, она на долю секунды теряет равновесие, но в последний момент удерживается, пальцами сжав стену. Ощущение мокрого кирпича, царапающего кожу, сменяется чувством отвращения, она отдергивает ладонь. "Нужно позвонить Дарле... обещала еще час назад сказать, где я.…" Поначалу все было не так плохо. Они даже разговаривали с Дереком хоть как-то. Все эти дежурные фразы о том, как обстоят дела в школе и кто что делает на каникулах. С момента их ссоры прошла не одна неделя. Стоять у дома, где их может увидеть сестра, не хотелось. Сначала они поехали в парк, но там власти затеяли ремонт тротуаров ко дню выборов, и было слишком шумно. Шерил подумала, что посмотреть на воду будет отличной идеей. Попасть в какое-то спокойное место, даже по-своему красивое, потому что им действительно нужно было успокоиться и, наконец, поговорить. Но теперь стало понятно, что разговоры окончены, как и их отношения в целом. Нельзя оживить то, что мертво. Можно только на время вогнать шокер и сделать больно. Как сейчас. Она останавливается и достает мобильник. На улице резко похолодало, и теперь Шерил выдыхала клубы белого пара, глядя в экран. Ее отвлек странный звук. Сначала невнятный, но явно нарастающий в прогрессии. Затем она услышала музыку и голоса. Мужские, сразу трое. И, судя по тому, что они говорили, нужно было срочно ретироваться с их пути. - Ты задрал уже, Родни. Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не притаскивал к ней в дом бухла. Это Мод, она попросту не сможет остановиться потом. - Тебе никто не говорил в детстве, что ты зануда? - второй голос звучит почти бессвязно. Оба явно пьяны, причем уже давно. - Как тебя мама терпела такого, а? - Отвали, ты испортил нам весь покер. А ставки были хорошие. Так Мод еще и вышвырнула нас в итоге. Говорю же, ей нельзя пить. - Нужно заканчивать туда ходить. У нее дробовик висит на стене, уверен, что он заряжен. Именно потому, что она такая перекрытая, - третий голос звучит глухо. Мужчина резко сплевывает, затем говорит с усмешкой: - Я там кое-что прихватил на память. Так что я не совсем пустой. Можно отыграться попробовать, но только на трезвую. - Вот клептоман хренов, теперь нам туда путь заказан, - раздражение в голосе, нога, отбрасывающая к стене пустую бутылку. - Повежливее... Шерил протискивается между двумя зданиями. Сердце стучит как бешеное. Она резко поворачивает голову, мужчины вяло плетутся дальше. Двое из них одеты в форму работников дока, но судя по выцветшим логотипам и грязным пятнам, если они и работали здесь, то когда-то давно. Только один из них выглядит прилично, на нем относительно новое пальто и крепкие ботинки. Шерил задерживает дыхание, так как один из них резко оборачивается в ее сторону. Но они все же проходят улицу. Девочку от них теперь скрывают мусорные баки. В самый последний момент телефон неожиданно начинает вибрировать в ее руке и переливаться разноцветными всполохами у антенны. Шерил вздрагивает, пытается спрятать его в карман, чтобы не обнаружить себя. Тот выскальзывает из мокрой руки, которой она только что трогала стену, и дождем деталей падает на асфальт. Ее сдавленный стон, она резко присаживается, собирая мобильный воедино. Батарея с глухим стуком отлетает под мусорный бак. Он большой и заполнен чем-то наполовину. Судя по запаху, это куски древесины, что не удивительно, поблизости ремонтный отсек. Она видела нос баржи, когда еще стояла с Дереком. Шерил пробует отодвинуть бак, надавливает на него плечом, но тот не двигается с места. Только спустя полминуты тщетных попыток она замечает отсутствие одного колеса. Батарея надежно погребена под ним, что вызывает очередную волну паники. Голоса неожиданно возвращаются. Это те самые, у нее не возникает сомнений. - Говорю тебе, там кто-то есть. - Да кончай, тебе показалось, наверное, коты крысу делят... - Нет, там человек и, скорее всего, он слышал наш разговор. - Ну конечно, ты бы ещё больше имен назвал. Орешь на весь док... Мать его, ну, там мусорные баки, мы что, туда полезем теперь? - Заткнись, я сам проверю. - Смотри, там, впереди. Кто-то метнулся за угол! - Эй... а ну стой! Волосы, собранные в хвост, хлещут о куртку. Отчего ей кажется, что топот ног ее настигает. "Они должны быть спрятаны... так человек не сможет тебя схватить..." Она вспоминает слова того агента ФБР. Так глупо попасться, на пустом месте. "Только бы такси еще не разъехались в этот час, только бы оторваться и успеть к ним выйти..." Сквозь волны паники она, наконец, понимает, что это не та улица, далеко впереди нет стоянки, дальше уже начинается порт. Десятки морских контейнеров составлены друг на друга, фонари теряются со своим тусклым светом где-то на середине этой громадной конструкции длиной в несколько кварталов. Больше некуда спрятаться, нужно бежать туда. Это единственный шанс раствориться в этом плохо освещенном лабиринте. Но для этого нужно пересечь открытое пространство между улицами. Сделать последний рывок. Шерил ускоряется, зовущая темнота впереди придает ей сил. Ноги горят огнем, носок сполз куда-то вниз, и теперь ботинок царапает голую пятку. Шерил не замечает боли, не видит ничего вокруг, есть только ее тяжелое дыхание и звуки преследования, пульсирующие в ушах. Горло раздирает холодный воздух, главное не дышать ртом, тогда она задохнется, сбавит темп, и они ее настигнут. - Эй, куда ты? Не бойся, мы тебя не обидим. Поговорим и все. А потом она внезапно слышит то, от чего кровь в венах холодеет: - Иди к папочке. Лужи уже промерзли изнутри, на одной из них она поскальзывается, но продолжает бежать дальше, почти упав. Ее рука снова мокрая на этот раз от соприкосновения с землей. Дыхание все же сбивается. Она резко поворачивает голову, ее ослепляет свет фар. Автомобиль тормозит всего в паре шагов от нее. Водитель появляется из салона ровно в тот момент, когда она снова слышит за спиной: - Да вон она, там, где тачка. А ну отошел от девочки, педофил, - голоса приближаются их тяжелое дыхание слышно даже с такого расстояния. - Шерил Линделл, какого черта ты здесь делаешь в это время? Вместо ответа пустая бутылка пикирует рядом с ее ногой и разрывается от удара о капот дождем мелких осколков. Шерил чувствует боль в руке, это заставляет ее очнуться. - Они гонятся за мной, - на едином выдохе. - Быстро в машину. Дверь поддается только со второго раза, ее пальцы также участвуют в панике, как и все ее тело, отказываясь слушаться. Вторая бутылка летит в лобовое стекло, но ударяется о дворник и раскалывается пополам, оставив после себя вмятину. Шерил инстинктивно поднимает руки, уже сидя в закрытом салоне, в попытке защитить голову. Автомобиль делает резкий разворот, ее преследователи вынужденно отступают. Она старается не вслушиваться в крики и не смотреть в зеркало заднего вида. - Ты как? - короткий поворот головы в ее сторону. - Почему кровь на губах? - Осколок попал в руку, это от нее, - Шерил смотрит на рассеченную кожу, мир внезапно становится слишком ярким, уши закладывает. Она делает резкий вдох и слышит командный голос: - Не сметь падать в обморок, соберись. Сожми руку, боль вернет в сознание. Дышим. Она шипит и снова пытается сесть на сиденье прямо, но опять соскальзывает, когда автомобиль делает резкий поворот направо. Ее сумка сбилась и теперь впивалась в спину металлическим замком. - Дышишь? - еще один быстрый взгляд. - Сможешь сама достать воду в бардачке? Она отрывисто вздыхает и медленно кивает. - Только не пей много, а то может стошнить, - голубые глаза кажутся странно темными теперь. Они въезжают под мост. Голос раздается снова: - А теперь посмотри перед собой, там лежали салфетки, кажется, нужно обернуть руку. И пристегнуться, а то датчик с ума сходит. Она выполняет все медленно, словно забыв, как двигаться. Ее начинает бить дрожь. - Ты как? - мужчина повторяет свой вопрос. Она едва заметно кивает. - Когда мы доедем и обработаем твою руку как положено, тебе придется мне долго объяснять, какого... ты забыла в доках ночью. Так что подумай как следует уже сейчас над своей версией, Шерил Линделл. - Хорошо, мистер Полсон. - Замечательно, - он кивает и прибавляет скорость. Оставшуюся часть дороги они проводят в молчании.─── ℘ ───
《 Сон отступает, на его место приходит кашель. Кларк старается сдержаться, даже во сне он помнит, что она спит рядом и ее нельзя будить. Мир делает разворот на сто восемьдесят градусов, когда его ноги касаются пола. Он оборачивается и смотрит на то, как в искусственной полутьме видит свои сны его Дарла. Кларк никогда не мог подумать, что при всей своей податливости и действительно добром сердце, у нее при этом такой характер. Просто кремень, если она чего-то не захочет. Не заболей он вот так внезапно, с вероятностью в сто процентов та их встреча была последней. Укол боли от этой мысли, оставляющий неприятное послевкусие. Теперь она спала в его постели, укрытая одеялом под самый подбородок. Он был уверен, что те запретные прикосновения, что были между ними, нужны не только ему одному. Ей они тоже нравились. Это было видно по тому, как она вздыхает, закрывает глаза и прижимается к нему в ответ. Всегда одинаково нежно и открыто. Но это все не смогло уберечь его от той ссоры, что была между ними. Он решает, что подобного больше не допустит. Дарла шевелится во сне, ее рука ложится поверх одеяла. У нее маленькая ладонь, ему хочется снова почувствовать ее на своей шее. Никогда раньше никто не спал с ним в одной постели вот так. Еще там, в лагере, и затем здесь дома, он испытал это странное чувство умиротворения, когда ты не один и тебя уже кто-то ждет, чтобы уснуть вместе. В ванной он почти теряет равновесие, но вовремя сжимает край раковины. Этот вынужденный жест и холодная вода, льющаяся из крана, заставляют его прийти в себя. Ему кажется, что он слышал свое имя. Кларк смотрит на плотно закрытую дверь, делает это слишком быстро. На долю секунды мир обрушивается и словно летит в пропасть, но затем все также резко проходит. Кларк чистит зубы так, как не делал это уже пару дней. От привкуса зубной пасты планово подступает тошнота. Он дважды умывает лицо ледяной водой и медленно отступает. Прежде чем он успевает сесть на кровать, Дарла резко оборачивается, приподняв голову над подушкой. - Со мной все хорошо, спи, - он говорит это тихо, так, будто может и теперь кого-то разбудить. - Почему ты проснулся? Тебе плохо? Он наблюдает за тем, как Дарла медленно выбирается из-под одеяла. Ее голые ноги, всего пару секунд он видит, какое на ней надето белье. Кларк тяжело сглатывает. - Я в порядке, хотел лечь обратно. К его сожалению, Дарла все же встает с кровати и уходит из комнаты. Он тяжело садится на свою сторону, голова сама собой оказывается на подушке. Он рассматривает дверь, ведущую в его комнату. Гипнотизирует ее взглядом и мысленно выдыхает, когда та приоткрывается. Ему хочется прикоснуться к ее ногам, согреть их своим животом, усадить ее на себя и не отпускать, пока она не начнет стонать от удовольствия. Он закрывает глаза, мысли становятся слишком опасными. Ему страшно быть застигнутым врасплох. Прохладная ладонь трогает его лоб. Кларк произносит тихо: - Ты замерзла, вернись на кровать, - он открывает глаза и смотрит на стоящую рядом Дарлу: - Можно мы еще поспим? Она кивает и уходит на свою сторону. Ее голос звучит едва слышно: - Правда, похолодало... - Где твои носки? - он снова рассматривает ее. - Сняла, они здорово местами скользят по полу, - Дарла снова укрыта одеялом под подбородок. - Понятно, - его рука находит ее под ним. Ладонь двигается, он поднимает футболку. Затем делает то же самое со своей пижамой, оголив живот. Когда его пальцы касаются ее кожи, Дарла замирает. Кларк издает вздох, его голос звучит болезненно хрипло: - Я только погрею тебя собой, так быстрее... и теплее, - он касается губами ее уха. - Если страшно, отпущу. Она качает головой, ее бедра сгорают от прикосновения к нему вот так. Живот кажется чересчур горячим, ей хочется проверить его лоб, просто чтобы убедиться. Но затем Дарла вспоминает другой момент. Там, в палатке, когда они заходили туда, чтобы переждать непогоду или оставались вдвоем, ближе к вечеру уже случалось пару раз нечто похожее. Он ложился на развернутый лежак напротив нее, делал это так, чтобы его ноги были как можно дальше от ее лица. Они говорили. Дарла рассказывала о просмотренном фильме и своих впечатлениях от того, что творилось там. Все они были сложные и неоднозначные, именно от нее Кларк узнал, кто такой Хичкок. Пока она рассказывала, обняв край подушки, всегда полулежа, Кларк медленно стягивал ее носки. Он делал это осторожно, чтобы не затронуть поврежденную ногу. Затем придвигался ближе и поднимал свои свитер и футболку. Делал так, чтобы ее ступни упирались в его голый живот, затем опускал одежду обратно. Кларк поддерживал их ладонью и только убедившись, что ей удобно, отпускал. Поначалу ее смущали подобные прикосновения к нему. Но потом она привыкла и уже сама давала ему ноги, когда он протягивал руку. Его живот и тогда был горячим, как сейчас. Но теперь все было по-другому. Она чувствует, как он двигается за ее спиной, и прижимает к своему голому животу сильнее. Его ладонь замирает на бедре, едва заметно сжимает и затем отступает. Все длится секунды. - Как ты можешь лежать со мной вот так? Он понимает, о чем она, и отвечает спокойно: - Это тяжело местами, потому что возбуждение нарастает, иногда в паху я чувствую легкую боль, но при этом такая близость и приносит облегчение. Не могу объяснить... это приятно и хорошо. Разве тебе нет? - губы касаются ее волос. - Да... но и неловко тоже. Хотя ты прав, так правда теплее. Он молча кивает и прижимается подбородком к ее голове. - У тебя холодные ноги... и красивое белье. - Не подсматривай, - она произносит с усмешкой. На этот раз Кларк просыпается от ощущения пустоты. Дарла сидит напротив, скрестив ноги, все самое интересное скрыто от него одеялом. В ее руке зажата телефонная трубка, она поставила аппарат рядом с собой. Кларк хмурится и приподнимает голову. Дарла произносит тихо: - Пытаюсь дозвониться в ресторан. Он молча кивает, затем находит ее ногу. Кларк слушает, как она обсуждает меню. - Лазанья? Сейчас, минутку, - она сжимает его ладонь под одеялом. Он открывает глаза и смотрит на нее с сомнением. Затем вспоминает поход с родителями в итальянский ресторан и молча кивает. Его глаза снова закрыты, рука оживает, он гладит ее ногу, пока Дарла снова продолжает прерванный разговор. - Тогда пусть будет еще стейк из лосося и.…если картофель, то пюре, нужно что-то мягкое, - она игнорирует его руку, слишком занятая раздумьями над выбором. Ее голос звучит очень серьезно, Кларк улыбается. Ведомый своими мыслями, он продолжает блуждать пальцами по ее ногам. Ласки становятся смелее, в какой-то момент ладонь проскальзывает под футболку, он чувствует кромку белья, гладит ее живот и двигается выше. Сверху появляется ее ладонь, она резко сжимает, заставив его остановиться. Он тронул ребра, и теперь ей щекотно. Очередная улыбка на его губах, Кларк открывает глаза, чтобы увидеть ее нахмуренные брови. Он прекращает, но рука остается там, где была. - Салат? - она опускает на него глаза. - Там есть сельдерей? Выражение страдания появляется на его лице. Дарла кивает: - Нет, лучше классический и только одну порцию, спасибо. Он привстает и убирает одеяло в сторону. Его губы касаются ее ноги. Сначала колена, затем выше, поцелуи теперь ощутимее. Дарла опускает на него глаза в тот момент, когда его ладони резко поднимают мешающую ему футболку. Он прижимается к ее голым ногам лицом и закрывает глаза, обняв. Кларк вздыхает. Она зарывается рукой в его волосы и поглаживает. Объятия становятся крепче в ответ. - Да и эти пирожные со взбитыми сливками тоже. Пусть будет набор в коробке, но без твердой карамельной подложки, да. К сожалению, я не смогу назвать номер кредитной карты, сэр. У меня ее попросту нет. Наличные. Нет, сэр, мама оставила, чтобы я сделала заказ, пока сижу со старшим братом, он болеет. Дарла видит, как Кларк резко открывает глаза в этот момент, все еще лежа на ней. Она наклоняется с трубкой в руке и дважды целует его в висок и щеку. Он расслабляется и засыпает снова. - Пусть курьер не уходит сразу, я буду спускаться со второго этажа, да... спасибо, - Дарла наконец вешает трубку. Она тянется и ставит телефон обратно на подоконник. Кларк вздыхает под ней, ему не нравятся все ее манипуляции и то, как она двигается. Дарла резко наклоняется и снова касается его лица губами. Теперь она сидит прямо и молча гладит его волосы. - Может, еще поспишь? Они обещали привезти заказ только минут через сорок или даже больше, - Дарла рассматривает его лицо. - Значит, старший брат? - Кларк открывает глаза. Она видит сейчас лишь профиль, его зрачки расширены. - Не могла же я сказать, что делаю заказ для любовника, вызовите нам полицию. По телефону прекрасно слышно, что у меня не настолько взрослый голос, - она опускает голову и смотрит на него, пальцами зарываясь в ее волосы. Он чувствует, как она снова наклоняется к нему и поворачивает голову. Ее губы касаются уголка его рта. Кларк едва заметно улыбается. - Ты говорил, что все потом. В чем дело? - вопреки серьезному тону, он получает короткий поцелуй в нос. Вместо ответа она слышит, как он вздыхает: - Ладно, хотя бы старший... Он слышит ее тихий смех: - Ты мой любимый мишка. - Мишка? - он приподнимает голову и снова ложится обратно, лицом удобнее устраиваясь на ее голых ногах. - Я сплю с медведем обычно, забыл? - с улыбкой в голосе. - А ну да... теперь я выполняю эту почетную функцию. Надеюсь, ты поселишь меня в своей комнате... Он слышит, как она смеется в ответ и обнимает ее крепче. 》 - Когда та самая последняя граница была пройдена? И стало окончательно понятно, что это очень близкая дружба с привилегиями? - День, когда детство кончилось? - Дарла выныривает из своих мыслей и спрашивает с легкой усмешкой. - Да. Когда вы осознали этот обоюдный факт взросления и что что-то все-таки изменилось? - док перелистывает блокнот. Дарла видит перевернутые записи. Их много. Сегодня финальная сессия, после чего ее передадут другому врачу уже в Денвере. Но их совместная работа не закончится даже спустя год, просто поездки в Вашингтон станут реже. Об этом Дарла узнает потом. Она заговаривает снова, отпив из пластикового стакана свой давно остывший чай. - Мы сблизились с Кларком за период его болезни. Каникулы кончились, ему стало лучше, но еще не до конца. Напряжение спало, его мама вышла на работу, и Кларк был весь день дома один. Я приходила к нему после занятий. Сразу из школы шла к ним. Иногда заходила домой переодеться и взять нужные книги. - Как отец относился ко всему этому? - На удивление с пониманием. Он знал, что мы вместе делаем уроки, я брала задания и для Кларка. Отпускал всегда без возражений туда. Мама давала деньги на пирожные или на доставку, миссис Уотсон делала то же самое. В общем, мы были предоставлены сами себе и даже радовались этой свободе. Я всегда спешила поскорее к нему. - Вы испытывали чувство вины перед ним за тот случай, когда вы чуть было не расстались? Это ведь можно назвать расставанием? - Расставание... однозначно да. Трагедия была как у настоящей пары. Сейчас я это понимаю, тогда нет. Чувство вины... скорее страх, осознание того, что если бы не его болезнь, то мы так больше не увиделись бы. Потому что приходить к нему просто так у меня в планах не было. - Кларк тоже испытывал подобный страх? - взгляд исподлобья, она снова опускает глаза и делает какие-то короткие записи. - Думаю, да. Кларк увидел меня в действии, и как я порой не прощаю людей, - Дарла задумывается, затем говорит с легкой улыбкой: - Он прибегнул к приему, который осознанно или нет избирают для себя многие мужчины. Вызывал чувство жалости, тревоги за него и активно пользовался плодами такого отношения к себе. - Но это манипуляция. Когда один человек направляет на другого подобный спектр давления. Тогда вы понимали это? - Конечно да. Я садилась к нему на постель и рассказывала о том, как прошел мой день и что произошло нового. Он почти сразу говорил что-то вроде: "Я весь день был здесь совсем один... погладь меня" или "Я соскучился... приласкай." - И вы делали это? Отвечали на его манипуляции или противостояли? - Я вела себя так, как он просил. В какой-то момент он перестал делать даже это. Просто брал мои руки и клал себе на живот под пижаму. - А как же нарушение табу? Не иметь ничего с мужчинами. Именно это транслировал ваш отец. Что вы чувствовали тогда? - Я никогда не смотрела на это так. Кларк всегда был взрослее меня и опытнее. Я просто выполняла его просьбу, гладила под пижамой живот, плечи и грудь, иногда одни только руки, пока рассказывала. Для меня всегда существовали его потребности... чисто мужские. Мне казалось, что он не может иначе. Ему просто это нужно. Угождать мужчинам - это та неправильная черта, которую я пытаюсь убить в себе. Но именно это спасло меня при встрече с Роем. Я умела слушаться. Наверное, поэтому я была для Роя "самой лучшей девочкой". Можно я закурю? Док кивает и садится удобнее в кресле. - С Кларком вы тоже были такой послушной и ведомой? - Я была ребенком, ничего не знала о жизни. Кларк мне казался героем, сильным и смелым. Он всегда знал, как лучше. Между нами было доверие, которого мне недоставало в отношениях с родителями. Ему я могла рассказать все, любую тайну, и он всегда был на моей стороне. К тому же он никогда не выходил за рамки, и с ним я чувствовала себя в безопасности. Наверное, я считала, что такова плата за его заботу и внимание ко мне. Как ни странно, он стал спокойнее. Даже рассказ о том, как я смотрела игру с участием старшего брата Люсси, не вызвал его обычной череды вопросов из серии "что было потом?" - Была еще игра? - Да, Кларк сам отпустил меня туда, не устраивал сцен. Что было удивительно. И потом слушал о том, как все прошло. Возможно, он был так спокоен, потому что мои руки все еще были под его пижамой, - Дарла смеется и притягивает к себе стеклянную пепельницу. Ее пальцы больше не дрожат. - Это самое взрослое, что между вами было тогда? Это и была грань? - Нет. Все случилось на выпускной. Он приехал за мной вечером на Крайслере темно-вишневого цвета. Автомобиль был старинный. Мы в принципе договорились быть ретро парой. На нем был смокинг, а на мне платье в стиле пятидесятых. Ну... это, когда оно обязательно ниже колена, пышная юбка, все из тяжелого шелка, вырез в форме квадрата и воротник-стойка... как у королевы, но поменьше пафоса. Мы скорее походили на жениха и невесту. Мама постаралась, платье было светло-кремовое. И еще мне сделали взрослую прическу, закололи и подняли волосы, мамин мастер приходил к нам на дом. Мной никогда не занимались так много, как в тот день. Я чувствовала себя особенной. А потом я увидела Кларка. Он казался мне совсем взрослым, красивым и каким-то незнакомым. То, как он смотрел на меня, пока я спускалась по лестнице, и момент, когда он завязывал бутоньерку с лунными орхидеями на моей руке. Это я назвала их так, они очень подходили к платью. У него в петлице были такие же. Мы, должно быть, действительно выглядели очень мило. Дарла говорит это с усмешкой и в очередной раз подносит сигарету к губам, чтобы вдохнуть дозу успокоения. Почему-то от этих воспоминаний начинает ныть запястье. Они сладкие и горькие одновременно, как и само прошлое, которое никогда не вернется обратно. - Родители радовались в день вашего выпускного? - Они были в напряжении. Мама бесконечно курила. Я помню, что отец как-то внезапно часто приходил ко мне в комнату, всегда со стуком. Но для него такое поведение было в принципе нехарактерно. Я думаю, он переживал. Всегда страшно отпускать своих детей. Те же чувства я сейчас испытываю по отношению к Шерил. Она мне сестра, не дочь, но младше и мне хочется подольше продлить ее детство, чтобы она все еще была нашей девочкой... Это все очень сложно. Дарла замолкает, затем заговаривает снова: - Отец молча пожал руку Кларку, проводил нас и ушел к себе. Мама хотела знать, когда мы вернемся. Судя по ее взгляду, она хотела знать нечто большее, но Кларк, как всегда, был на высоте, сказал, что приедем поздно, но он войдет со мной в дом и ей не о чем беспокоиться, он несет полную ответственность. Если хотите успокоить или подкупить мою маму, поговорите с ней об ответственности. - Как себя вел Кларк в тот вечер? - Он смотрел на меня по-особому, как взрослый мужчина, который знает, чего хочет. Но при этом с нежностью. - Как влюбленный мужчина? - Бинго, док, - она смеется и снова тянется к пепельнице. Ее пальцы замирают, когда Дарла слышит следующий вопрос. - Кто-то еще в вашей жизни когда-то смотрел на вас так, как он? Она молча кивает, затем наконец стряхивает пепел и произносит, не поднимая глаз: - Да. Рой. -Такое случалось часто? - Нет, - она сощуривает глаза и делает очередную затяжку, затем говорит, выдыхая дым: - Только однажды... тогда я тоже почти вышла замуж, но уже за него. По крайней мере, все было очень торжественно, и для него это был особый момент. - А для вас? - женщина смотрит не отрываясь. - Я просто пыталась выжить, назовем это так. - Что было потом? Я имею в виду в тот особый момент? - Абсолютно безумный секс. Что там может быть еще, док? - в ее голосе звучат стальные нотки, она замолкает, затем произносит: - Он дал мне электрошокер. Теперь я знаю, кажется, все про контроль. Последнее она говорит с усмешкой. Дарла отворачивается, пальцы одним движением вдавливают сигарету в прозрачное стекло. - Вернемся к вашему выпускному и Кларку в тот вечер. Дарла кивает. Ее голос снова звучит нейтрально: - В некоторых штатах есть традиция дарить орхидеи... по-моему, это называется гель... в общем, цветок в капсуле, который никогда не увядает. Я ждала чего-то такого и очень обрадовалась, что в итоге это были просто живые цветы. Хотя Кларк сказал при моей маме, что забыл подарок в машине. Я этим словам не предала значения, она, я думаю, поняла, что он просто хотел его подарить наедине. - Вы тоже сделали Кларку подарок? - Да... я подарила ему книгу... обернула красиво в серебряную бумагу... Господи боже, - она прикрывает глаза рукой и начинает смеяться. - Кстати, книга ему понравилась, очень старое издание с иллюстрациями, энциклопедия огнестрельного оружия. - Он любил оружие? - Да и до сих пор любит. - Насколько поведение Кларка отличалось от обычного в тот день? - Пару раз в жизни от него слышала, что я красивая. Но в тот день поток восхищения зашкаливал. Он даже успел сказать, что я похожа на принцессу из сказки, и все это еще до того, как мы подошли к автомобилю. После этого Кларк спрашивал обо всем: угадал ли он с машиной, понравились ли мне наши с ним цветы, понравился ли он сам... Много-много вопросов. Я остановила их, когда его поцеловала уже в машине. Коротко в нос. Он нахмурил брови и произнес как-то странно: "Нет, мало, но все потом". - Что означала эта фраза? - Что нас ожидал крайне насыщенный вечер, я полагаю, - короткая усмешка. - На выпускном нам было весело, мы танцевали... почему-то исключительно взрослые, медленные танцы и всегда садились, когда они заканчивались. Кларк обнимал меня. Я в принципе привыкла к его объятиям, но в тот вечер он делал это постоянно. Его было много. Хотя выпускной построен так, что все рано или поздно разбредаются по парам. - Он так и не оставлял вас? - Такое было всего один раз. Кларк отогнал машину к автокинотеатру и вернулся на такси. Это заняло примерно полчаса. Я общалась со своими подругами из класса, все было довольно мило, мы много смеялись. А потом появился Кларк, положил руку на талию, и все снова стало иначе. Но я ждала его и до этого отказалась танцевать, когда приглашали. - Что было бы, если он увидел бы вас танцующей с кем-то другим, знакомым вам обоим, например? - еще один внимательный взгляд, в руках появляется какой-то другой опросник. - Он бы совершенно точно обиделся. Ему до сих пор плохо даются моменты, когда нужно с кем-то разделить предназначенное только ему внимание. Только ему - это по его собственной версии, разумеется. - Хорошо. Вы помните, что было потом? Как закончился сам вечер? Дарла задумывается, затем кивает собственным мыслям: - Да... мы совершенно точно уехали раньше. Многие ребята еще оставались, но были пьяны. В общем, было уже не так весело. Мы взяли такси и отправились к автокинотеатру. На тот момент, когда там оказались, свободных мест уже не было. В основном выпускники, но были и просто взрослые пары, решившие внести романтики в субботний вечер. Кларк позаботился обо всем заранее, у нас было очень хорошее место в середине площадки, не так близко к экрану. На афишах были Мэрилин Монро, Джек Леммон... Когда мы приехали, как раз начинался фильм с ним и Ширли Маклейн... "Квартира". Сплошная романтика и черно-белое ретро. - Это было спонтанным решением провести остаток такого важного вечера именно так? - Нет, когда мы обсуждали выпускной, то как-то сразу решили, что уйдем раньше и проведем время по-взрослому, вне стен школы. Я помню, что нам хотелось побыть вдвоем. Между рестораном и кинотеатром мы выбрали второе. - Вам сложно было договориться обычно? - Мы редко спорим даже сейчас и друг другу уступаем или заведомо делаем что-то, что будет хорошо для другого. При всей моей тогдашней покладистости Кларк все равно всегда спрашивал меня, как бы я хотела и что думаю обо всем происходящем, и зачастую следовал моим желаниям. Именно поэтому он и был для меня героем. - Вы сказали был. А как сейчас обстоят дела у двух людей, ставших взрослыми и живущих теперь вместе? - Он потакает мне во всем. Сказывается пережитый страх... и опасения, что я могу очнуться и уйти... не самые лучшие союзники, но... Я стараюсь заботиться о нем, помнить, что Кларк рядом и именно он моя семья теперь. Он и сестра. - И получается... помнить? - Не всегда, таблетки делают меня рассеянной, и мне кажется… я все еще не справилась с пережитым даже наполовину. Таково мое ощущение. - На самом деле, Дарла, вы делаете успехи. Терапия проходит очень хорошо, мы сильно продвинулись. Скоро уберем седативные препараты, вернется ясность восприятия, будет легче сконцентрироваться. - Очень на это надеюсь, док... - Дарла вздыхает. - Устала быть перманентным источником чувства вины для самой себя же. Женщина, сидящая напротив нее, перелистывает блокнот: - Давайте вернемся в тот вечер и ретроавтомобилю у автокинотеатра. Дарла кивает и произносит задумчиво: - Кларк выпил на выпускном несколько коктейлей, когда ребята к нам подходили. Я только один, но голова была как в тумане, и я была счастлива, снять наконец туфли и сидеть на кожаном сиденье позади водителя, поджав ноги. Кларк открыл заднюю дверь и тоже сел ко мне. Я помогла ему расстегнуть бабочку. Мы начали смотреть фильм... но потом... отвлеклись. 《- Я купил это для тебя. Думаю, подойдет к платью... - он протягивает ей бархатную коробку. Дарла рассматривает плоскую цепочку. Она широкая и не очень длинная и в свете всполохов от экрана отливает серебром. - Нравится? - Красивая... но ты, наверное, на меня все деньги потратил, - она смотрит на Кларка с сожалением. - Если ты будешь носить ее и вспоминать обо мне, то оно того стоило, - он улыбается и прячет снятую бабочку в карман. - Ты говоришь так, будто мы расстаемся... - Нет конечно, куда же я тебя отпущу, - он произносит это с усмешкой. - Давай, помогу тебе ее надеть. Дарла смотрит на себя в зеркало заднего вида и произносит тихо: - Очень красиво, спасибо. Но не нужно было делать таких дорогих подарков, Кларк. Мой вообще детский по сравнению с этим, - она опускает глаза. - Ну, я пока еще не зарабатываю сам на белое золото, но обещаю начать. Мне предложили место в конторе моего дяди в Денвере.... - А это оно? Кларк кивает с легкой улыбкой. - Ты с ума сошел? Как ты смог? - ее глаза широко распахнуты. Он выдыхает с усмешкой: - Мааама, я поехал выбирать подарок, естественно она захотела со мной. Ну, ты знаешь мою ма, какая она. Миссис Уотсон постановила, что для такой особенной девочки, как ты, нужен такой же подарок и добавила нужную часть суммы. Так что подарок не только от меня. - То есть он групповой? - Дарла улыбается. - Все так, - он рассматривает ее лицо с улыбкой. Дарла резко хмурится. - А как же колледж, если ты пойдешь работать? - Буду совмещать, мне нужен опыт. - Значит, мы совсем не будем видеться, - она говорит расстроенно. - Конечно будем, иди ко мне, - он обнимает и произносит, глядя ей в глаза. - Мне кажется, пора дополнить твой детский подарок. Ты сама так его назвала, не я. - Как дополнить? - Нууу... - Кларк отводит глаза и поджимает губы, делая вид, что задумывается. - Я думаю, можно что-то придумать. Он снова смотрит на нее. Его зрачки расширены. Он выглядит совсем взрослым в своем смокинге. Они сотни раз обнимались и оставались наедине, но сейчас все было каким-то другим. - Я боюсь себе даже представить, - Дарла произносит это просто, чтобы нарушить повисшую тишину. Они оба давно не смотрят на экран. Кларк заговаривает с ней снова: - Знаешь, в чем суть выпускного? - Одеться, как на свадьбу, пить коктейли после девяти вечера и делать вид, что ты взрослый? - Дарла приподнимает бровь. Ей все еще неловко, но она пытается скрыть это за шутками. Кларк смеется и обнимает крепче. - Не казаться... а стать более взрослым и в какой-то мере попрощаться с детством, наконец, - он смотрит на нее, опустив глаза. - Хорошо, поведай мне тайну, - ее голова лежит на его руке. - Надеюсь потом мы все-таки будем смотреть фильм. - Ну, ты, наверное, знаешь, что многие на выпускном не только впервые напиваются, но и теряют невинность, неважно, парни или девушки. Дарла замирает. - Ты хочешь, чтобы мы… - она замолкает. Он откидывается на сиденье и начинает смеяться, Кларк все еще крепко держит ее в своих руках, даже не думая отпускать. - Нет конечно. Твой отец убьет меня даже просто за попытку. - Так ты папу моего испугался, - в ее голосе легкая усмешка, но это ширма, она мысленно выдыхает, услышав его "нет". - Я тебя испугался, а не его, - Кларк смотрит ей в глаза, затем тянется и целует в нос. - Это правильно, - Дарла кивает и прижимается к нему, повернув голову к экрану. Кларк зовет тихо: - Дарла... Она поднимает на него глаза. Он делает отрицательное движение головой и произносит: - Просто хотел посмотреть на тебя. Почему-то от его слов кровь моментально приливает к щекам. - Мы весь день вместе, - она обнимает его, чтобы как-то отвлечь и вернуть себе ее прежнего Кларка. - Ножки устали? - он кивает на ее ступни, лежащие на сиденье без туфель. Она кивает. - Я тоже устал. Но все равно получился хороший вечер. Дарла прижимает ладонь к его щеке и слегка поглаживает. Она слышит его голос: - Ну, наконец-то... Она снова поднимает на него глаза. - Наконец-то нежности, - Кларк произносит это с легкой улыбкой. Он молча смотрит на нее, затем добавляет: - Я бы хотел сделать этот выпускной более взрослым. Чтобы нам обоим было что вспомнить потом. - Звучит устрашающе, - она облизывает губы, ей снова немного нервно. Он смотрит на них, затем на нее. - Ты обещала, что будет поцелуй, - в его глазах появляется улыбка. - Я и так тебя все время целую, Кларк, - Дарла хмурится, потому что улыбка теперь появляется еще и на губах. - Нет... я про настоящий, взрослый... - Ты прекрасно знаешь, что я не умею ничего такого. Это будет выглядеть глупо. - Я тебя научу, - довольным тоном. - Станешь моим сенсеем в мире эротизма? - еще одна приподнятая бровь - фирменный знак Дарлы, когда она вне себя от волнения. - Вот именно, - Кларк кивает, не сводя с нее глаз. - Какая честь для меня, - она ложится обратно и снова прижимается к нему. Потому что так привычней и понятней, чем все то, что теперь происходит между ними. - Дарла... ты боишься меня? - он опускает на нее глаза. - Вот еще... - она поднимает голову, ее затылок все еще лежит на его руке. Он едва заметно улыбается. - А я думаю, да... хотя не понимаю почему, если мы с тобой столько времени были вместе и даже спали в одном спальном мешке, - он говорит это с усмешкой. - Я боюсь не тебя, а того, что будет. Это разные вещи, - она садится и опускает глаза. - Здесь нечего бояться... - его ладонь гладит ее шею. - Это же выпускной, когда как не сейчас становиться взрослой. - Подозреваю, что быть взрослым не так весело, - короткий взгляд на него, она снова смотрит на пуговицы на его белой рубашке. - Ты можешь закрыть глаза, дадим тебе поблажку. - Какая щедрость... господи, - она придвигается и касается ладонью его груди. Кларк улыбается, потому что ее глаза закрыты. Он всегда умел ей манипулировать вот так, чтобы она делала все, что ему нужно. Дарла была упрямая и ненавидела показывать свой страх. Он наклоняется и целует ее в губы. Все длится несколько секунд. Она открывает глаза, ее брови нахмурены теперь: - Это все? Он откидывается на сиденье и начинает хохотать. Затем резко подается вперед и захватывает ее губы. Его ладонь снова поглаживает ее шею, Дарла замирает. Кларк слегка отстраняется и произносит тихо: - Просто расслабься и приоткрой губы, - он возвращается снова. Едва заметно углубляет поцелуй и немного останавливается, чтобы дать ей восстановить дыхание. Прежде чем отпустить ее, он целует ее верхнюю губу и только затем отстраняется. Он рассматривает ее лицо, Дарла открывает глаза, ее взгляд затуманен. - Это было плохо? Отрицательное движение головой в ответ. Она хранит молчание и больше не прижимается к нему. - Тебе не понравилось? - Кларк хмурится и поправляет ее выбившийся локон. - Это было даже приятно... но все равно немного странно, - все тот же взгляд. - В любом случае это не настоящий взрослый поцелуй, - он произносит спокойно. - Что, правда? А какой тогда настоящий? Мне кажется, все было... Она не успевает договорить, его губы появляются снова. Он ласкает ее языком, прижимает к себе и заставляет раскрыть губы сильнее. Дарла подчиняется, он чувствует это. Кровь ударяет в пах, его ладонь соскальзывает вниз и сжимает грудь. У нее сбилось дыхание, но она не пытается отстраниться. Любопытство и обрушившиеся ощущения захватывают ее. Кларк трогает языком ее верхнюю губу, поддевает ее, затем ласкает нижнюю. И медленно отстраняется. Его ладонь все еще остается на груди. Платье не слишком плотное, она должна его чувствовать. - Это уже более взрослый, - его голос звучит совсем низко. - Голова закружилась? Он касается губами ее подбородка и медленно отступает. Дарла кивает. - Отдохни немного, - он прижимает ее к себе. Она вздыхает. - Он взрослый из-за языка? - Дарла двигается на его руке и снова поднимает глаза. - Не совсем, больше из-за ласк, - Кларк смотрит на нее. - Отпустить? Вместо ответа она обнимает его сама, он вынужден убрать руку. Они какое-то время хранят молчание. Кларк произносит спокойно, как и прежде: - Хочешь покажу совсем взрослый? Она смотрит ему в глаза, его спокойствие передается и ей. Дарла упирается ладонью о его грудь и привстает. - Нужно снять пиджак, - он подается вперед и садится прямо, оставаясь в одной рубашке. Она наблюдает за тем, как он расстегивает несколько пуговиц над ремнем. - Я хочу, чтобы ты тоже касалась меня, не только я. Он тянет к себе ее руку, маленькая ладонь проскальзывает под рубашку и ложится на живот. - Так? - короткий взгляд на Кларка. Тот сглатывает и кивает. - Низ живота... Она произносит тихо: - Я знаю, я ведь гладила тебя уже и видела, что так ты реагируешь сильнее всего. - Я объект изучения, оказывается, - Кларк произносит с усмешкой, затем тянется к ней и осторожно целует в ожидании, что она ответит. Дарла послушно приоткрывает губы. Она слышит: - Умница. Он накрывает ее ртом и сразу забирает весь воздух. Это более требовательный поцелуй, не оставляющий никаких сомнений в дальнейших намерениях. Кларк возвращается снова и снова, она чувствует его язык, старается не мешать и расслабиться в его руках. Его возбуждение передается и ей, Дарла начинает тянуться к нему. Он чувствует это и моментально набрасывается на нее снова. Его ладонь проскальзывает в вырез платья, отодвигает кромку кружев и сжимает голую грудь, насколько это возможно. Он трогает ее соски и гладит, пока целует свою Дарлу. Затем так же резко отпускает. - Нужно дать тебе восстановить дыхание, - он произносит это отрывисто и смотрит на то, как Дарла облизывает губы. Она дышит также тяжело, как он и сидит с закрытыми глазами. Его ладонь все еще под платьем, Кларк поглаживает ее, рассматривая лицо. - Ты очень красивая, Дарла. Я хочу, чтобы ты получала удовольствие и доверяла мне. Лучше узнаешь все эти ласки со мной, чем с кем-то другим... Зачем еще нужен лучший друг? - Я думала, что несколько для других вещей? - она открывает глаза и смотрит на Кларка. - Я никогда не буду требовать от тебя чего-то, что ты сама не захочешь. Нам ведь было хорошо в лагере... там я касался тебя так же, - он сжимает ее грудь, затем отпускает и поглаживает. - Да, я знаю... - тихо. - Ты не спала? - ладонь ускользает, он притягивает ее к себе. - Просыпалась и находила твои руки под футболкой. - Значит, ты позволяла мне это? Тебе было приятно? - вопрос за вопросом, потому что он хочет знать. - Мне хотелось понять, каково это... и приятно тоже. Кларк кивает и расстегивает молнию сбоку на платье. Он прижимает Дарлу к себе, ладонь проскальзывает под шелк, его пальцы пытаются справиться с застежкой, но ничего не выходит. Он резко отстраняется, вторая ладонь под платьем, грудь больше не в тисках. Кларк снова обнимает ее и укрывает своим пиджаком. - Давай посмотрим фильм. Хочешь поднимем крышу? - А она работает? - Дарла удобнее устраивается в его объятиях. - Конечно, - он оставляет ее, затем нажимает кнопку на панели и садится обратно. Над ними медленно появляется звездное небо, звуки фильма обрушиваются внезапно вместе со сладковатым запахом попкорна. - Хочешь есть? Там автомат работает, - он смотрит на нее. Дарла качает головой. - Хорошо, иди ко мне, - он снова укрывает ее плотнее своим пиджаком и обнимает другой рукой. Кларк касается губами виска, она слышит его полушепот: - Я приласкаю тебя немного, пока мы смотрим фильм. Хорошо? Она едва заметно кивает. - Вот и умница, - он наклоняется и коротко целует ее в губы, затем прижимает Дарлу к себе. - Не бойся, никто не увидит, чем мы тут занимаемся. Они давно уже делают другие вещи внутри своих машин. Она невольно оборачивается и смотрит по сторонам. Его ладонь проскальзывает в раскрытую молнию платья, трогает бок. Он чувствует, как она замирает. Кларк осторожно укладывает ее обратно на себя и дает ей время привыкнуть к своему присутствию так. Ее рука двигается под пиджаком и появляется у него на животе. Кларк целует ее в висок в качестве поощрения. Губы задерживаются на ее лице, Дарла поднимает глаза. Он произносит тихо: - Ничего не бойся никогда... со мной. Он снова откидывается на кожаное сиденье. Внутри автомобиля белый салон. Все это действительно напоминает свадьбу и, кажется, выбранная им невеста вот-вот уснет. Эта мысль вызывает усмешку. Ладонь под платьем оживает, скользит вверх и сжимает грудь. В отличие от девушек из их школы такого возраста и комплекции у нее она есть. Каждое прикосновение к ней возбуждает. Даже когда Дарла просто прижимается, чтобы обнять. Ему каждый раз хочется запустить руки ей под свитер и трогать так, как сейчас. Он сильнее раскрывает ладонь, запястьем отодвинув ее белье наверх. Ласки становятся ощутимее, Кларк отпускает, чтобы вернуться и точно так же трогать другую грудь. Поначалу Дарла сидит смирно. Но со временем она начала то пытаться отстраняться, то наоборот прижиматься к его руке. От последнего он окончательно потерял голову и играл с ее сосками так, что Дарла в какой-то момент повернулась к нему и с легким стоном зарылась губами и носом в его грудь. То, что это был именно стон, Кларк не сомневался, спустя несколько секунд он повторился снова. Пах отозвался тянущей болью. Следом пришли его губы, они снова забыли про фильм. На этот раз поцелуй был еще более голодным, но длился недолго. Кларк довольно быстро отпустил, но продолжил свои ласки под пиджаком. Ему нравилось, что она смотрела фильм, пыталась сконцентрироваться на нем. Но действие явно от нее ускользало и тогда она выгибала спину, и отворачивалась от экрана и пряталась у него в объятиях. Он жалел, что не расстегнул свою рубашку полностью. В какой-то момент он услышал: - Ты заласкал меня совсем... - ее губы припухшие от поцелуев губы теперь приоткрыты, щеки пылают. Он хотел запомнить ее такой возбужденной и дезориентированной из-за него. - Хорошо, давай просто обниму и погрею тебя рукой,- его ладонь замирает, он и не думает отпускать. Кларк хочет, чтобы она привыкла к нему такому и доверилась ему. - Нужно как-нибудь приехать сюда снова... тут так красиво. Совсем другие ощущения от фильма. - Ощущения - это, скорее, от рук, - он опускает глаза и смотрит на нее с улыбкой во взгляде. - Ты говоришь пошлости, Кларк Уотсон... Кажется, я тебе слишком много всего позволяю. - Я даже еще не начинал говорить эти самые пошлости... это я еще сдерживаюсь. Ты позволяешь мне ровно столько, сколько тебе хочется. Так должно быть всегда. Дарла вздыхает и прижимается к нему. Он опускает голову и смотрит на нее. - Тебе хорошо со мной? Дарла кивает, она чувствует, что он тянется к ней и поднимает голову, приоткрыв губы. Поцелуй длится недолго. Кларк отпускает ее и спрашивает над самым ухом: - Мы будем так делать иногда, как сейчас? - Ты про поцелуй? - Дарла хмурится, ее взгляд затуманен. - Про поцелуи и про ласки... нам ведь хорошо с тобой, чем бы мы ни занимались. Они будут? Дарла задумывается, словно пытается понять его слова, смысл которых сейчас от нее уходит вместе со звуками фильма. Кларк произносит снова над самым ее ухом: - Любой даже самой хорошей девочке нужны объятия и поцелуи. Чтобы кто-то трогал так, как я сейчас. Это ведь не разрушит нашу дружбу, Дарла? Не разрушит... нас? Он хмурится, контроль его оставляет. Рука снова начинает свои ласки, сжимает и поглаживает кончиками пальцев, заставив ее соски затвердеть снова. Пах разрывает от боли. Он слышит ее короткое: - Нет... не разрушит... - Это сделает нас сильнее... сблизит... Мы можем делать все, что захотим, это только наше... - он повторяет это словно мантру... мантру успокоения имени Кларка. - Что будет, если кто-то узнает... что мы... делаем так иногда? - ее вопрос звучит неожиданно. - Никто не узнает. Мы скоро уезжаем, сможем оставаться ночевать друг у друга сколько захотим. Теперь мы взрослые. А у взрослых есть свои желания и потребности. Иметь их нормально. Но делать какие-то вещи можно только с близким человеком. - Ты снова заласкал меня... я больше не могу, - Дарла выгибает спину и прикрывает глаза. - Но тебе ведь нравится? И в лагере тоже нравилось? Тебе хотелось большего там, когда ты просыпалась? - он впивается в нее взглядом, рука все еще ласкает ее. - Да... - Чего тебе хотелось... скажи... - его голос звучит хрипло. - Чтобы твои руки двигались... как сейчас… и так же сжимали... - она наклоняет голову и вздыхает, ее глаза все еще закрыты. - Только это? - Я не помню, Кларк... кажется, да... - Ты считаешь, что я плохой? - этот вопрос звучит слишком неожиданно. Дарла резко открывает глаза. - Почему? - Я трогаю тебя сейчас… соблазняю, сам начал все это. - Странно, если бы я это начала... Она слышит усмешку в ответ. - Что будет утром, Дарла? Она хмурится, не понимая вопрос. - Что будет утром, когда ты проснешься в своей постели и будешь вспоминать этот вечер. Вдруг ты не захочешь меня видеть после всего? Дарла смотрит на него внимательно, рука под его рубашкой неожиданно оживает. Она сжимает его живот, впиваясь ногтями в мышцы. Кларк неожиданно выгибает спину и прикрывает глаза. Она видит, что он возбужден, возможно больше, чем она сейчас. Ее голос звучит спокойно и сосредоточенно: - Почему мы это делаем? - Я думал, ты понимаешь, Дарла... - Нет, ты мне скажи... хочу услышать твою версию. Его руки, сжимающие талию, возвращаются, он снова трогает ее грудь. Ласкает и пощипывает соски. Он заговаривает только, когда Дарла снова закрывает глаза в ответ. - Я не хочу, чтобы ты думала о других парнях. Хочу, чтобы была только со мной и возвращалась за ласками. Не хочу, чтобы какой-нибудь урод тебя обидел и воспользовался тобой. Так не должно быть... Ты только моя. Пообещай мне, Дарла. Пообещай не смотреть ни на кого... и приходить всегда ко мне. - Даже если ты будешь не один? - Я всегда буду один. И я смогу прийти к тебе тоже... Мы есть друг у друга и так будет всегда... ведь так? Она кивает. - Пообещай, что не оставишь... не разрушишь нашу дружбу кем-то другим. Ты ведь видела уже, как бывает плохо... - Обещаю. - Я все еще твой самый близкий человек? - Да... - Так всегда будет? - Да... - Только мне ты будешь доверять так себя трогать и только мне ты станешь рассказывать обо всем, даже о своих желаниях? Легкий стон в ответ. Он целует ее в шею. - Я хочу, чтобы ты ответила, Дарла. Только я есть у тебя теперь и никто другой? - Я не буду ни с кем ходить на свидания, не волнуйся. Мне никто не нужен. Мне страшно, когда кто-то касается меня и еще более страшно, что кто-то может попросить большего. - Кто касался тебя? - он поднимает голову, взгляд затуманен, его брови нахмурены. - Забудь, - она опускает глаза. - Это брат Люсси, да? Я ему завтра же выбью зубы, уедет в колледж красивым, - в его голосе звучит злость. - Не смей... Кларк, не смей никого трогать, - она произносит это жестко и отстраняется. - Ты не должен быть таким. Никто не сделал ничего плохого. Ни я, ни он. И, кажется, я с тобой, а не с ним сейчас. - Хорошо... все, прости меня. Буду паинькой. Тихим мишкой, - он прижимает ее к себе и смотрит на нее с легкой улыбкой, чуть опустив веки. Дарла тяжело вздыхает. - Тихим... Кларк, я хочу, чтобы мы просто обнялись, как это всегда было у нас... Я устала, - она двигает головой и продолжает лежать на его груди, подняв глаза. Он смотрит на нее. - Значит, пора прерваться... - рука выскальзывает из-под платья - Не обижайся, - она обнимает его крепче и снова смотрит в глаза. На его губах появляется улыбка, он доволен и даже не скрывает это. - Помнишь, о чем я тебя просил? Дарла хмурится в ответ. Он подсказывает: - Я просил, чтобы ты надела чулки. Она вспоминает его странную просьбу. Они обсуждали то, каким будет выпускной вечер. И тут он неожиданно сказал ей об этом. - Я выполнила просьбу... думала, это нужно, чтобы сохранить ретро-стиль, - она резко закрывает глаза и выдыхает: - Боже, какая же я тупица. - Вовсе нет, просто ты не испорченная, как я… - он обнимает ее. - Я даже боюсь спрашивать, зачем понадобились эти чулки, - она устраивается удобнее в его объятиях. - Хотел усадить тебя на себя и гладить твои ножки. Больше не за чем, - он целует ее в голову. - Ну и посмотреть на тебя в них, если повезет. Кларк произносит это с усмешкой. - Мне нужно сесть к тебе на колени? - ее голос звучит странно сонно. Кларк опускает голову, чтобы посмотреть на нее. - Давай снова опустим крышу, звуки станут тише, ты сядешь на меня и, быть может, поспишь? - Да, Кларк... Ее тяжесть приносит облегчение. Она прижимается к нему боком и обеими руками обнимает Кларка за шею. Платье поднято и покоится на его животе. Он глубже усаживает ее на себя, рука появляется под пышной юбкой, сжимает ее голую ногу, там, где кончается кружево чулка и замирает. Она кладет голову ему на плечо. - Поспишь? - Нет, буду смотреть фильм, - упрямо. На середине очередного фильма она засыпает. В какой-то момент её ладонь соскальзывает с его шеи. Он прижимает Дарлу к своей груди. Ему хочется запомнить, продлить этот момент, когда она только его. Дарла вздыхает, Кларк опускает голову и смотрит на нее спящую. Его руки помнят каждое прикосновение к ней. Он не забудет ночь, когда они стали настолько близки, насколько это возможно. Никогда прежде и ни к кому больше он не будет испытывать такой нежности. Несмотря на то, что иногда его заносило и он был почти на грани, чтобы переступить черту, но это все оставалось в мыслях. Он был готов на все ради неё. Уже тогда Кларк понимал это. И если этой девочке, спавшей всегда так сладко в его руках, было спокойнее думать, что это только дружба и он её защитник от всего плохого... её Кларк. Да будет так. Он тихо зовет её по имени и дважды целует в висок. - Дарла... проснись на минутку, я хочу тебя переложить... пора ехать домой. Она медленно поднимается, но все еще сидит с закрытыми глазами. - Хорошо... Он коротко целует ее в губы. Кларк поднимается и слегка надавливает ей на плечи, усадив удобнее. Его пиджак остается на ней. Он садится за руль. Они приезжают почти под утро. Все дома вокруг погружены в сон. Не включая нигде свет, Дарла и Кларк медленно поднимаются в ее комнату. Только оказавшись за дверью, они разговаривают шёпотом. - Давай я помогу тебе с застёжкой, - его пальцы касаются её шеи, ладонь появляется перед ней вместе с подаренный им цепочкой. Кларк произносит так же тихо: - Теперь другая застежка, - он расправляется с её пуговицами. Их много и получается не сразу. Платье расстегнуто. Кларк наклоняется и несколько раз целует ее голую спину. Затем разворачивает Дарлу к себе. - Ложись спать, милое создание, пусть тебе приснятся хорошие сны, - он целует ее в лоб. Целомудренно и спокойно. Так, словно не было всего того, что случилось с ними в машине. Дарла кивает: - Тебе тоже, - тихо. Он рассматривает ее, чуть прикрыв глаза: - Придешь ко мне завтра, когда проснёшься? Мамы не будет, отец тоже уехал... посмотрим какой-нибудь старый фильм. Даже не буду тебя трогать... ну, если сама не захочешь. Но я-то знаю, что ты захочешь... Дарла тихо смеётся и снова поднимает на него глаза. Уже у самой двери он оборачивается и произносит: - Я люблю тебя. - Я тебя тоже. Встретимся завтра... Кларк кивает и уходит. Он чувствует себя счастливым, хотя и знает, что они вкладывают разные понятия в эту избитую фразу... значащую чуть больше обычно для кого-то одного" 》─── ℘ ───
Все, что случилось с ней в гавани внезапно отступает на второй план и теперь кажется сном. Шерил бродит по темным коридорам нескончаемо огромной квартиры, не в силах остановиться и просто сесть. Как того требуют правила приличия. Затем она все же замирает. Встает как вкопанная и забывает обо всем на свете. Виной тому куклы. Множество кукол в шкафу с полками, уходящими под потолок. Их красивые лица, обрамленные локонами, смотрят на нее своими безжизненными глазами. У старинных кукол очень глубокий взгляд, если присмотреться. Она знала это как никто, ведь Шерил столько часов провела в детстве у похожего шкафа, хоть и в два раза меньше высотой, рассматривая "малюток", принадлежавших бабушке. Именно тогда она поняла, что такое счастье обладания, когда вещь способна вызвать трепет и восторг просто при одном взгляде на нее. Трогать кукол было строго запрещено. И все, что она могла - это подходить к шкафу и подняв голову, насколько позволял ее тогда еще маленький рост, рассматривать их фарфоровые бледные лица с ярким румянцем на гладких щеках. Умом она понимала, что, если сделать что-то не так, эти милые создания разобьются и будут испорчены навсегда. Но детское сердце не сдавалось, ведомое жаждой познания. Каково это, когда у тебя есть настоящая кукла, самая лучшая на свете? Однажды она все-таки поддалась искушению и подставила стул к шкафу. Мебель была деревянная, старинная, как и сам дом, и очень тяжелая. Оказавшись наверху, у Шерил внезапно закружилась голова. Отсюда, с высоты, открывался непривычный вид. Она увидела следы не до конца стертой пыли, часть ее легла на бархатные костюмы, у некоторых на шляпку. И только волосы оставались нетронутыми, так, словно само время было не властно над ними. Именно их почему-то и хотелось потрогать больше всего. Шерил оказалась лицом к лицу с теми, кого жаждала увидеть ближе так долго. Однажды бабушка сказала ей, что у них настоящие волосы. Ей больше всего нравилась брюнетка... самая большая, с темными локонами, подвязанными красными бархатными банками. Она смотрела на Шерил своими темными нарисованными глазами, длинные ресницы всегда бросали тень, отчего её лицо казалось живым. Девочка была уверена, что кукла за ней наблюдает и ждёт, когда её снимут с полки. Ей, должно быть, так одиноко там одной на самом верху, где нельзя поговорить с другими. Шерил хотела усадить её на диван, расправить белые кружева платья и бархатный красный пиджак. Кукла была одета как настоящая дама. Но все, что ей удалось достать тогда - это её сложенный зонтик. Шкаф пах пылью и старым деревом, она встала на три книги и почти зацепила пальцами бархатную сумку, намотанную вокруг её руки, когда неожиданно услышала свое имя. Бабушка звала её из комнаты. Ретироваться было некуда и когда Марта вошла в кабинет, Шерил все также стояла на стуле и гладила другую куклу по волосам. Ей хотелось прикоснуться хотя бы к одной из них, напоследок, пока не начнется катастрофа. Но все, что она услышала от Марты тогда: - Какую тебе достать? С этого момента началась её жизнь будущего коллекционера. Бабушка отдала ей небольшого пупса в вязаном костюме, его волосы были нарисованы под шапочкой, в паре с ним шла колыбель. Марта рассказала, что таких малышей делали ещё до войны и этот игрушечный мальчик ровесник самой бабушки. Она научила её ухаживать за куклами и обращаться с ними правильно. Их было запрещено выносить на улицу и оставлять на солнце в саду. Ни разу с тех пор Шерил не испортила ни одной из них. Она всегда помнила тот первый трепет, когда малыш оказался в ее руках. Сейчас, стоя перед этим огромным шкафом, она Шерил чувствовала себя маленькой и вновь забыла, как дышать. - Я вижу ты нашла их... Шерил вздрагивает от голоса за ее спиной. Он тихий и звучит иначе, чем она привыкла. Ей хочется обернуться, просто убедиться, что ей показалось и напряжение, внезапно возникшее в этой полутемной комнате - это всего лишь ее воображение. Но что-то заставляет оставаться на месте и не смотреть в эти внимательные голубые глаза, спрятанные за очками с черной оправой. - У бабушки тоже был похожий шкаф с куклами. Теперь он мой, - Шерил поднимает глаза и смотрит на верхнюю полку. - Значит, ты разбираешься в них? - все тот же тон и голос, ставший внезапно незнакомым. Она произносит задумчиво: - Обычно именно наверху стоят самые ценные и красивые... - Именно так, - голос раздается ближе, Шерил сглатывает. Ей почему-то становится так же не по себе, как в день, когда с ней говорил тот человек на мотоцикле. Но он пойман. Этого просто не может быть. Она чувствует прикосновение. Ладонь ложится на ее плечо, затем исчезает. - Как твоя рука? - он осторожно тянет ее за свитер к себе. Шерил приходится обернуться. Она смотрит на его ухоженные пальцы, возможно, он ходит на маникюр, как это делал ее собственный отец перед важными переговорами. Они все еще сжимают рукав чуть выше запястья. Шерил поднимает глаза. Мужчина, стоящий перед ней, внимательно рассматривает рану. Никогда раньше она не оказывалась так близко. Девочка видит бледный шрам, идущий вверх от его губы к щеке. Сетка таких же белых линий, но шире и глубже виднеется на руке. Эти следы какой-то прошлой жизни, не имеющие ничего общего с тем строгим видом, что был у него сейчас, внезапно придают ему слегка мальчишеский вид. Даже мистер Идеальная Прическа может быть несовершенен. У него было много имен, Шерил знала не только это. - Откуда у вас этот шрам на лице и здесь тоже? - слова сами собой срываются с губ. Он резко поднимает на нее глаза и произносит вопреки ожиданиям совершенно спокойно: - Они не только там, по всему телу справа. В детстве я упал на зеркало, и оно подо мной разбилось. - Как жаль... Вы, наверное, теперь стороной обходите примерочные... там они огромные и повсюду. Он снова переводит взгляд на ее руку, с легкой усмешкой. Затем отвечает едва слышно: - У меня нет фобии. - Никогда раньше не слышала, что есть клей для ран, - она рассматривает его темно-зеленую рубашку в мелкую клетку, застегнутую под самое горло. Коричневый жилет и такого же цвета брюки. Все, как всегда, подобрано идеально, вместе с галстуком. Он чем-то обрабатывает волосы, чтобы они лежали как на картинке. Девочки называли его Кен, в честь друга Барби, именно из-за прически. Но ни одно из этих глупых прозвищ, звучащих за его спиной, не отображало всей сути. - Скоро должно перестать болеть, - он наконец ее отпускает и отходит. Шерил снова слышит за своей спиной: - Что от тебя хотели те люди? - Они посчитали, что я слышала их разговор и решили избавиться от свидетеля, - она рада, что он больше не смотрит ей в глаза. - Какого черта ты там делала? - его голос звучит спокойно, несмотря на саму постановку вопроса. Отчего-то ей кажется, что врать нельзя, он сразу поймет и начнутся неприятности. Она знала, как выглядит мистер Полсон, когда чем-то действительно недоволен... или кем-то. - Я виделась с другом, нам нужно было поговорить, - Шерил переводит взгляд со своей порезанной руки обратно на кукол. Она рассматривает широко распахнутые глаза и округлившийся ротик, блондинка, сидящая рядом с игрушечным чемоданом, выглядит удивленно. На ней коричневые кожаные перчатки и сапоги такого же цвета, что и чемодан. Долли-путешественница, Шерил слышала про эту серию, но никогда не видела воочию. Где-то должна быть собака, маленький лабрадор. Слегка привстав на цыпочки, она видит кожаный поводок на полке и светлую спину щенка. - Другого места не нашлось? - его голос удаляется, он уходит в коридор, не дожидаясь ответа. Спустя минуту она снова слышит уже откуда-то издалека: - Знаешь, Шерил, некоторые глупые поступки могут стоить человеку очень дорого… Нельзя никому доверять в этой жизни... здесь все не такое, каким кажется. Последние сказанные им слова вновь вызывают едва утихшее чувство тревоги. Она слышит странный металлический звук сразу с нескольких сторон. Он кажется смутно знакомым. Шерил резко оборачивается. Мужчина стоит в коридоре, в его руках зажата открытая пачка чего-то хрустящего. К нему направляются несколько персидских кошек. Их пушистые хвосты подняты, они двигаются плавно, словно волны, покачивающие водоросли на морском дне. Шорох повторяется, мистер Полсон насыпает корм в еще одну миску. Маленькие пушистые лапки переходят на бег. Звуки колокольчиков теперь слышны более отчетливо. У каждой кошки вместе с медальоном прикреплен именно он. Мужчина встает на одно колено, напрочь забыв про свои безупречные дорогие брюки и гладит каждую по спине. Кошки, занятые своей трапезой между тем поднимают на несколько секунд головы и трутся о его ладонь. Улыбка блуждает на губах теперь, он кажется счастливым. Шерил почти уверена, что ошибалась насчет возраста, ему нет еще и сорока. Виной тому строгость и отстраненность в поведении. Но все возвращается, когда он слышит ее голос: - Какие красивые. Кажется, они вас очень любят. - Всякий любит руку, которая его кормит... поэтому я не обольщаюсь на свой счет, - мужчина резко поднимается, но все еще продолжает блуждать уже внимательным взглядом по мискам, словно оценивая, достаточно ли там корма. - А за что тогда люди любят своих питомцев? - Шерил наблюдает за нервными движениями челюстей. Они явно не ели весь день и, похоже, были закрыты в одной из комнат. - Без понятия, они не мои, - мужчина встряхивает пакет с кормом и отходит. Шерил резко поднимает на него глаза. Все это время она была уверена, что находится дома у мистера Полсона, от осознания того, что это не так заставляет сердце пропустить удар. Где они тогда? Он сам отвечает на так и не заданный вслух вопрос: - Это коты моей матери, как и куклы. Или ты думала, что это моя коллекция? - на губах мелькает едва заметная улыбка, которая тут же исчезает. - Нет, я знаю, что она женская и коллекционер не мужчина, - Шерил произносит скорее на автомате. - Откуда? Почему ты так решила? - пожалуй, впервые за все то время, что они здесь, мужчина смотрит на нее внимательно и даже с интересом. - Не могу объяснить... просто знаю и все, - ей отчего-то хочется опустить глаза и уйти от этого изучающего взгляда. - Значит, интуиция, - он кивает и снова смотрит себе под ноги. - Жаль, что она не подсказала тебе не ехать туда с ним. - На самом деле, я сама предложила... хотела посмотреть на воду, а потом поняла почти сразу, что не стоит, но было уже... ничего не исправить. Он резко поднимает на нее глаза, смотрит исподлобья молча. Ей не хочется знать, о чем этот человек сейчас думает, как и находиться здесь. Шерил произносит тихо: - Мне нужно позвонить. Мой телефон заблокирован, там выпала батарея... Можно от вас? - Здесь нет телефона, - он все еще смотрит на нее, как и прежде, не отрываясь. - Я пару раз просрочил платеж... забывал, и в итоге его просто отключили, остался только аппарат там, в коридоре. Шерил ожидала услышать именно этот ответ. Каким-то седьмым чувством она знала, что именно таким он и будет. Она смотрит на высокую худую фигуру, стоящую в дверном проеме, лицо скрыто в темноте, позади него слишком яркий свет, чтобы увидеть сейчас его глаза. Но даже с этого расстояния она знает, что он смотрит на нее не отрываясь. Шерил душит в себе подступившую волну паники и снова заговаривает: - Можно ваш мобильный телефон? Ей кажется, что его молчание длится вечность. Наконец он разворачивается и молча уходит. Спустя минуту мужчина протягивает ей свой мобильник. - Там нет блокировки, - с этими словами он снова возвращается в коридор. - Пойду сменю поилки, нужно сделать запасы еще на один день. Она смотрит на свою руку, в которой зажат телефон, и не может поверить. Но затем быстро приходит в себя и нажимает на адресную книгу. Шерил замирает, ее руки начинают дрожать, все номера в памяти ее мобильного, ни один из которых она не знает наизусть. Она резко выдыхает и закрывает глаза, затем смотрит на экран и дает руке сделать свое дело. Пальцы жмут кнопки, на том конце раздаются гудки дозвона, затем голос: "Добрый день, с вами говорит автоответчик, в настоящий момент никого из семьи Линделл нет дома, пожалуйста, оставьте свое сообщение, либо перезвоните на наши мобильные телефоны, спасибо". - Ну, как? - голос за ее спиной заставляет обернуться. - Я смогла вспомнить только домашний телефон, но там никого нет, - только сказав это, Шерил понимает, что нужно было оставить сообщение, сказать, где она, оставить хоть какой-то след. Теперь этот шанс упущен. Словно в ответ на ее мысли, мужчина произносит: - Ну, в полицию мы звонить не будем... в девять-один-один тоже, - в его глазах мелькает улыбка, которая появляется и на губах. - Это единственные телефоны, которые лично я помню. Он мягко забирает телефон из ее рук. - Ты можешь взять пока любую из кукол. Не бойся, их можно трогать. Я доделаю свои дела, подготовлю все и отвезу тебя. Она смотрит на его удаляющуюся спину и тяжело сглатывает. Слой пыли на мебели и даже на полу, календарь, оставленный открытым на летнем месяце, судя по ярким цветам на фото. Ей не видно год, но она почти уверена, что он давно просрочен. Ухоженные, но слишком голодные коты. Должно быть, он сам расчесывает их. Это место кажется давно заброшенным, лишенным хозяев и человеческого тепла. Будто наполовину стертое воспоминание, подчеркнутое грифелем в книге. Его почти нет, остались только след и несколько вмятин. Шерил отрывисто выдыхает.─── ℘ ───
- Скажи, Шерил, как так могло получиться, что ты осталась там одна? Почему? - Людям иногда сложно договориться... - теперь она сидит на стуле и снова смотрит на кукол. С этого ракурса ей виден коридор. Мужчина монотонно поливает цветы и добавляет воду в дозаторы. - А на самом деле? - все так же продолжая заниматься своим делом. - Он очень неудачно тронул имя моей сестры. Так, как этого делать не следовало, - ее настроение портится после сказанных слов. - Твою сестру, кажется, зовут Дарла? - теперь мужчина стоит к ней спиной. Шерил кивает, затем произносит: - Да. - У нее такие же волосы, как у тебя? Мне кажется, я ее видел, - она снова может видеть его профиль. Он выдавливает на ладонь какие-то таблетки, затем наклоняется и кладет их в миски. - Что это? - ее голос звучит тихо, но между тем она получает ответ на свой вопрос. - Витамины, чтобы кости поддержать, кошки тоже стареют, не только люди. - Они кажутся очень ухоженными, - Шерил смотрит на то, как пара персов трется теперь о его ноги, подняв хвосты, пока третий все еще занят едой. На темно-коричневых брюках остаются следы шерсти. - Пока что я справляюсь... но не всегда есть время приезжать, и они тут одни... Мужчина замолкает, но затем резко меняет тему: - Скажи, как у тебя дела с решением математических задач? - Какой уровень? - ее взгляд снова устремлен на кукол. Его губы медленно растягиваются в улыбке, мужчина рассматривает ее профиль. Голос звучит все так же спокойно. Именно так он обычно говорит и в жизни, и его слушают. Его единственного. - А как с шахматами? - глаза становятся темнее, улыбка играет и в них. - Уровень? - все так же бесстрастно, её мысли сейчас далеко. Чай, который он ей дал - с ним, кажется, что-то не так. - Если ты придешь в наш клуб, будет замечательно. Хочешь, я поговорю с твоим отцом? Она качает головой, делает это медленно. Шерил не хочется спать, но ощущение, будто бы она в полусне, не покидает. - Если ты придешь и сыграешь несколько партий... и выиграешь хотя бы раз, я подарю тебе любую из них. Девочка замирает. Она медленно поворачивается в его сторону. Смотрит на руку, гладящую кота, затем в донельзя тёмные глаза. Шерил произносит четко, хотя ей кажется, что её слова звучат бессвязно: - Так нельзя. Это куклы вашей мамы, любой коллекционер знает, какая это... - она хочет сказать, но не может вспомнить слово. Он подсказывает ей: - Боль... - Да... Что она будет чувствовать, когда поймёт, одна из них пропала... - Она не узнает об этом. Видишь эти маленькие колокольчики? Это для того, чтобы моя мать знала, где коты. Она стала совсем плохо видеть в последнее время. Я сомневаюсь, что на этот раз её отпустят... из больницы. - Жаль, что она не увидит их... - Шерил снова смотрит на полки с куклами. Ей кажется, что что-то поменялось. Она спрашивает бесстрастно: - Что было в чае? Почему-то больше нет страха. - Успокоительное... но, кажется, не та доза... Ты пережила большой стресс... нужно было... Его слова ускользают от нее. Она чувствует руки на своих плечах и спине. - ...поспи.