***
Вечером в гареме шехзаде Мустафы состоялся праздник, ведь выяснилось, что Нора-хатун, которая с недавнего времени стала Эфсун, оказалась беременна. Афифе не могла предугадать, что случится в этот раз с ребенком и фавориткой, так как первоначальная история кардинально изменилась. Сейчас Агафья сидела на подушках среди других наложниц и наслаждалась красивой музыкой со сладостями, которые обычным рабыням давали крайне редко. — Повезло Эфсун, наверняка у нее шехзаде родится. — сказала Лале-хатун, после чего съела небольшой кусочек лукума. — Думаешь? А вдруг девочка будет? — поддержала диалог уже другая наложница. — А ты как считаешь, Афифе? — Лале внимательно посмотрела на русинку, при этом странно улыбаясь. — Почему тебе так интересно моё мнение? — спросила Агафья одновременно с этим попивая щербет. — Ты очень близка с шехзаде, кто знает, вдруг ты его фавориткой стать успела? — Не говори ерунды. — отмахнулась черноволосая и принялась поедать виноград. — А я не права? С того момента, как шехзаде приехал в Манису, он всего лишь пару раз звал к себе Эфсун, а ты ходишь к нему чуть-ли не каждый день. — Лале хитро прищурилась, наблюдая за реакцией девушки, но та была невозмутима. — Я хожу в покои шехзаде дабы выполнять свои обязанности, а не чтобы его развлекать. — Позволь узнать, какие же у тебя перед ним обязанности? — все не унималась хатун. — Обычные. Я помогаю с распределением казны, ведением гаремных книг. Хасеки Махидевран султан здесь нет, поэтому и документы вести толком некому. А у Гюльшах и так много работы. Думаете, почему Гюлай султан приезжает? Она займет место нашей госпожи и будет следить за гаремом. — на слова Агафьи, Лале лишь недовольно хмыкнула. — И все же, разве ты не замечаешь, как на тебя шехзаде смотрит? Когда он через гарем проходит, то всегда тебя взглядом ищет, а как находит, то оторвать его не может. — вмешалась в разговор Фюлане. — Ха-ха-ха, ну и напридумывали же вы. — Афифе громко рассмеялась. — Это просто ты глупышка, совершенно не видишь, какой подарок тебе судьба делает. Кстати, вы слышали, что завтра торговка придет? — проговорила Лале-хатун и резко перевела тему разговора. Агафья не была слепой или глупой. Девушка прекрасно видела заинтересованные взгляды Мустафы на себе. Тем более они были знакомы с самого детства. Она знала характер наследника намного лучше других, поэтому с уверенностью могла сказать, что шехзаде питал к ней какие-то чувства. Назвать это влюбленностью, а уж тем более любовью, было бы не совсем правильно. Скорее это был интерес или симпатия. Но рассказывать подобное другим наложницам — все равно, что прописать себе смертный приговор. На данный момент многие девушки не видят в ней конкурентки, но как только русинка заикнется о чем-то подобном, то все станет в разы сложнее. Сейчас ей это было ни к чему. Осталось только ждать, и понемногу начинать действовать для осуществления своего плана.***
На следующий день ко дворцу шехзаде подъехала карета, в которой и находилась Гюлай султан со своими двумя служанками. Выйдя из экипажа, султанша увидела, встречавших ее Гюльшах калфу и Афифе. Она приветливо улыбнулась и подошла к девушкам. — Гюлай султан. — в унисон произнесли бывшие служанки Хасеки. — Рада вас вновь видеть. — небольшая улыбка пропала, и лицо молодой госпожи вновь стало каменным. — Взаимно, султанша. Вы, наверно, устали? Не хотите отдохнуть в своих покоях? — заботливо предложила главная калфа — Да, пожалуй. — Тогда Афифе проводит вас, видите ли, у меня очень много дел. Гюлай немного кивнула, после чего дала знак русинке, дабы та повела ее к новым покоям. Все для султанши было новым, ведь она впервые прибыла в сарухан. Коридоры оказались намного уже, чем в Топкапы, гарем тоже был небольшим, в отличие от главного дворца. Но ей даже нравилось это. Зайдя в комнаты, девушка сперва осмотрелась. Все было подобранно согласно ее предпочтениям, поэтому дочь падишаха чувствовала себя уютно на новом месте. — Афифе, мне нужно с тобой поговорить. — неожиданно произнесла Гюлай, даже не смотря в сторону хатун. — Я вас слушаю. — Моя мать попросила у султана свободу. Отец исполнил ее волю, но вот дальше... — Повелитель узнал, что больше не сможет делить с госпожой ложе, так ведь? — на ее слова дочь Махидевран коротко кивнула. — Дайте угадаю, чуть позже обо всем узнала Валиде султан и устроила скандал, я права? — Ты очень проницательна. — Я лишь сделала пару логических выводов. — Что теперь будет делать матушка? — Ждать. — с тяжелым вздохом сказала Афифе. — Как бы то ни было, но наш падишах очень дорожит Махидевран султан, поэтому его гнев не будет длиться вечно. — Хочешь сказать, что он совершит никях с ней? — Именно. — Я тоже так думала, но мама все отрицает. До сих пор не видит, как отец дорожит ей. Это довольно глупо с ее стороны. Агафья до этого никогда лично не беседовала со старшей дочерью черкешенки. Она знала, что весенняя роза просвещает свою дочь в некоторые дела, но русинка не была до конца уверена в разумности молодой султанши. Но как оказалось, девушка была намного умнее, чем думала Афифе. Махидевран воспитала поистине смышленую дочь.***
Весенняя роза сидела на тахте и читала, но давалось ей это с трудом. Тревожные мысли каждый день пожирали разум Хасеки, не давая той нормально думать ни о чем, кроме как о султане. Она боялась, что Сулейман вышлет ее. В принципе этот исход был вероятнее всего, но так она потеряет всякое влияние на падишаха, что в будущем может плохо сказаться на старшем сыне. Нервно захлопнув книжку, женщина отбросила ее в сторону и резко встав, начала расхаживать кругами и судорожно перебирать всевозможные исходы событий. Весенняя роза делала это уже не первый день. С того момента, как случилась ее ссора с Хафсой, черкешенка каждое мгновение проживала в стрессе. Спать она толком не могла, есть тоже не шибко хотелось, даже из покоев Хасеки выходила редко. Оставалось только размышлять над скорым будущем. Но ее мысли перебил робкий стук в дверь. — Войдите! — произнесла султанша, садясь обратно на тахту. — Госпожа. — в покои вошел верный ей евнух Ахмед. — Вас зовут. — Кто? — женщина удивленно посмотрела на него, ожидая услышать более подробную информацию. — Прошу вас, не заставляйте никого ждать. Одевайтесь и выходите. Я буду за дверью, мне нужно сопроводить вас. — сказал евнух и покинул комнату, оставив Махидевран в полном недоумении. В голове женщины сразу прокралась мысль о том, что ее хотят отослать или подстроить ловушку. Но тогда на месте Ахмеда к ней пришел бы кто-то другой, ведь она была полностью уверена в его верности. Слишком часто женщина проверяла этого агу. Весенняя роза не стала переодеваться, лишь накинула на себя плащ. Султанша посмотрелась в зеркало. На ней было прекрасное бархатное платье зеленого цвета с цветочными узорами, которые были вышиты золотой нитью. Наряд дополняли драгоценные изумрудные серьги в виде завитков. Так же на ее голове красовалась прелестная позолоченная диадема. Больше всего взгляд цепляло ожерелье на ее шее, которое было сделано в форме тюльпана — знака династии. Махидевран выглядела великолепно, правда ее уставшее лицо портило всю картину. Она в последний раз прошлась взглядом по своему отражению, после чего, неспеша, вышла из покоев. Ахмед все это время ждал ее в коридоре. Они быстрым шагом выдвинулись в сторону сада. В этот момент черкешенка ни о чем не думала, лишь следовала за евнухом, постоянно оглядываясь. Как только они вышли на улицу, то ей в глаза резко ударил яркий солнечный свет, который Хасеки не видела уже несколько недель. Подходя к одной из тропинок, слуга неожиданно замедлился, а после чего окончательно остановился и обернулся в сторону госпожи. — Султанша, идите прямо до самого конца. Ничего не бойтесь, это не ловушка. — произнес Ахмед и искренне улыбнулся ей. Черкешенка двинулась вперед, совершенно не ожидая в конце тропы увидеть силуэт падишаха. Она медленно подошла к нему. — Повелитель. — Сулейман, стоявший до этого к ней спиной, быстро развернулся, как только услышал знакомый голос. — Моя весенняя роза. — с нежностью проговорил султан, протягивая ей руку. Хасеки осторожно подала ему свою ладонь, все еще не осознавая происходящего. — Я долго размышлял, как же должен поступить в этой ситуации, но пришел к выводу, что мы прошли через многое и просто так я не смог бы тебя отпустить. Ты мой друг, мать моих пятерых детей, мой покой, моя тихая гавань и самое главное — ты моя любовь. Только сейчас женщина заметила окно в стене дворца, в котором была видна комната. В ней находилось несколько мужчин, которые расположись на полу, из них всех она узнала только Сюмбюля-агу. Как только мужчина, находившийся в самом центре заговорил, то Махидевран наконец-то все поняла. Она резко развернулась лицом к повелителю. — Это никах? — Да, наш с тобой. — коротко ответил ей Сулейман и улыбнулся. Хасеки не могла поверить в это. Она практически не слышала, что происходило во время церемонии, лишь обрывки фраз доносились до нее. Сколько ей всего пришлось пережить ради этого момента. Главной ее целью не являлась свадьба с падишахом, но она открывала такой горизонт возможностей, какой черкешенке никогда и не снился. Слезы счастья полились из ее глаз, но не из-за поступка повелителя или любви к нему, а из-за победы, которую она одержала над всеми.***
— Валиде. — Сулейман вместе с Махидевран вошел в покои Хафсы, когда там как раз находилась Хатидже и Гюльфем. Все женщины устремили свои взгляды на пару, которая медленно прошла по комнате и остановилась напротив крымчанки. — Что случилось сын мой? Ты не навещал меня уже месяц, а сейчас так внезапно явился. — Валиде полностью проигнорировала присутствие черкешенки. А зря. — Мне нужно было побыть одному и обдумать все. Но сейчас это не важно. Только что прошла церемония никяха, которая связала меня и Махидевран священными узами брака. Лицо Хафсы нужно было видеть. Ее эмоции в этот день весенняя роза запомнит на всю жизнь. Валиде открыла рот, дабы что-то сказать, но не смогла вымолвить и слова. Она резко схватилась за сердце и свалилась на пол. Все присутствующие кинулись к ней, но женщина смотрела лишь на Махидевран, а та зло улыбалась ей в ответ.