***
Хасеки расположилась в карете напротив Хюррем. Смотря в окно, она все равно ощущала на себе пристальный взгляд рыжеволосой. — Хочешь мне что-то сказать? — не выдержала Махидевран и обернулась на свою спутницу. — Да, наверное. — как-то неуверенно произнесла женщина, и нервно закусив губу, пыталась подобрать нужные слова. — Ну я жду. — скрестив руки на груди произнесла Хасеки. — В общем, мне нужна твоя помощь. — выпалила Хюррем, бросив на черкешенку серьезный взгляд. Весенняя роза, недоумевая, посмотрела на рыжеволосую, и ждала продолжения ее рассказа. — Недавно на Мехмеда было совершено покушение, уже восьмое за последний год. Я прекрасно знаю, что это не твоих рук дело. — Айсун...— задумчиво протянула Махидевран. — Именно. Я никак не могу остановить ее, с каждым разом попытки покушения становятся все ужасней и ужасней. Не представляю, что случится в следующий раз. Особенно пока мой шехзаде на войне. — руки Хюррем задрожали, а по щеке скатились несколько капель слез, которые она быстро смахнула рукавом своего платья. — Хочешь, чтобы я помогла тебе устранить ее? — довольно холодным тоном произнесла Хасеки, не обращая внимания на эмоциональное состояние соперницы. — Да, я сама не справлюсь с ней, я уже пыталась и все бестолку. — Я согласна. — недолго думая ответила черкешенка. — Но только с двумя условиями. — Какими? — Первое — ты поведаешь мне все о смерти Ибрагима, второе — ты разорвешь помолвку Мехмеда и Эсмахан. — Но я не могу! Уже все почти готово... — ошеломленно пролепетала Хюррем. — Выбирай: либо жизнь сына, либо твои амбиции. Можешь, так-то, обратиться к своей любимой Шах султан, или же, есть причина тому, что ты не можешь попросить помощи у госпожи? — сказала Махидевран и хитро улыбнулась. — Ладно, ладно! — резко выпалила раздраженная русинка. — Я согласна. — Замечательно, а теперь приступим к моему первому условию. — женщина внимательно посмотрела ны рыжеволосую, чутка продвинувшись к ней, она продолжила уже шепотом. — Зачем ты убила Ибрагима? — Он мне мешался, но погоди, как ты узнала? — Мои люди умеют добывать информацию. — увильнула от ответа Хасеки. — Но на самом деле тут легко было догадаться. Убийцей могла быть либо ты, либо Шах, ведь только у вас были с ним личные счеты. Но так, как султанша в тот день рыскала в кабинете паши, а после выбежала оттуда с ужаснейшим испугом на лице, то остаешься в подозреваемых только ты. — А это ты откуда разнюхала? — не столько от удивления, сколько ради интереса, спросила рыжеволосая. — Одна верная мне служанка в тот вечер видела, как трясущаяся от страха Шах султан покинула кабинет Ибрагима. — И правда, ничего от тебя не скроешь. На эти слова Махидевран лишь мило улыбнулась. — Сочту это за похвалу. А теперь твоя очередь рассказывать. — Говорить не о чем, он мне мешался в Совете. К тому-же Ибрагим любил возносить Мустафу в глазах султана, а Мехмеда пытался принизить. — Хюррем скривила губы — вспоминать о покойном Паргалы ей было неприятно. — Тем более я никогда не забуду один инцидент, который произошел много лет назад. — Неужели ты имеешь ввиду Луку? — Хасеки неожиданно для себя вспомнила русского художника, трагично погибшего ради своей любимой Александры. Хюррем кинула яростный взгляд на весеннюю розу. — И даже это ей известно. — тихо прошипела мать второго наследника, но Махидевран все равно ее услышала, от чего слегка усмехнулась. —Да, именно из-за этого, Ибрагим тогда заставил меня упасть ниже некуда. — Ну теперь все встало на свои места. — подытожила Хасеки. — Жаль Ибрагима, но тут уже ничего не поделаешь. Кстати, хотела еще спросить насчет Хуриджихан, ты случайно не знаешь, зачем она все-таки приехала в Топкапы? — Без понятия, она тоже кажется мне подозрительной. — Хюррем слегка прищурилась, с усмешкой глядя на весеннюю розу. — А ты зачем интересуешься? Не припоминаю, чтобы ты хоть раз с ней даже беседовала. — Просто интересно. — отмахнулась черкешенка, на что рыжеволосая многозночительно улыбнулась. Махидевран поняла — русинка обо всем знает, что было не удивительно, ведь слухи про связь Арслана и Хуриджихан быстро разлетелись по гарему, ведь одна из наложниц «случайно» подслушала ту самую ссору шехзаде и его матери. Остаток пути султанши провели в полной тишине.***
Молодая девушка довольно быстро добралась из своей комнаты до покоев Фатьмы султан. Госпожа так резко призвала ее поздно вечером, что хатун чуть не выбежала в коридор в ночном одеянии, благо, служанка успела накинуть на девушку легкий плащ. — Султанша. — Хуриджихан коротко поклонилась своей покровительнице. — Что-то случилось? Почему вы послали за мной в такой поздний час? — Мерджан-ага сейчас привез мне письмо от Шах. Ты ведь знаешь, ее муж стал Великим визирем, поэтому она имеет доступ к сведениям прямиком с фронта. — К чему вы клоните? — слегка раздраженным тоном пролепетала девушка. — В общем она пишет мне, что Арслана раняли в сражении. Очень серьезно. Он может не дожить до конца этой недели. — произнесла Фатьма и сразу же помрачнела. — Если это случится, то весь наш план провалится. — Нет, не может быть. — прошептала Хуриджихан и приложила ладонь ко рту, шокировано глядя на свою госпожу. — Он обещал мне свадьбу, он не может умереть так легко! — Моли Аллаха, чтобы он оставил его в живых. Этот шехзаде — твоя единственная надежда на светлое будущее. — Но Арслан ведь тоже вам нужен! — Конечно, я бы не привезла тебя, если бы не имела на него планов. Он нужен мне, как рычаг давления на его мать, ты ведь это помнишь? — Да...***
— Благодарю за ужин, Михримах, твой дворец довольно уютный. — произнесла Хасеки после того, как трапеза была окончена, и султанши уже собирались ехать обратно в Топкапы. — Может останетесь ночевать здесь? Все-таки дорога обратно идет через лес, ночью там совсем небезопасно. — предложила хозяйка дворца. — Я переживаю за вас с матушкой. — А ты что думаешь Хюррем? Мы могли бы остаться и обсудить кое-что. — Я не против. — устало ответила рыжеволосая. — Тогда я прикажу подготовить покои. — Мы, пока-что, посидим на балконе. — сказала весенняя роза и жестом поманила за собой русинку. Вид с терассы этого дворца открывался довольно неплохой. Здание находилось на пригорке, поэтому вдалеке виднелась небольшая часть города. Махидевран присела на тахту, рядом с ней подсела мать второго наследника. Обе женщины не смогли сразу начать разговор, поэтому продолжительное время смотрели куда-то в небо, каждая думала о чем-то своем в этот момент. — У меня есть одна идея, как избавиться от нашей проблемы. — первая завязала разговор черкешенка. — И как же? — Хюррем заинтересованно посмотрела на нее. — Просто так убить ее не получится. — Я знаю. Действовать нужно через самых близких, а то есть через Мурада. — Подстроить ловушку? Я пыталась. — хмыкнула рыжеволосая, на что весенняя роза закатила глаза. — Нет, однажды у меня уже получилось манипулировать ею с помощью шехзаде, так что и в этот раз должно получиться, правда, нужно дождаться пока он вернется из похода. Вдруг дверь на терассу раскрылась и туда вбежали взволнованные Михримах и Гюлай. — Матушка...Арслан. — кое-как произнесла старшая дочь, пока из ее глаз струились слезы, а к горлу подступал ужасный комок, который мешал той говорить. — Что с ним случилось? — обеспокоенно пролепетала Хасеки, принимая в свои объятия Гюлай. — Госпожа, только что приехал гонец из военного лагеря султана, его отправили из Топкапы сюда, дабы найти вас. Повелитель прислал вам послание, и к тому-же велел передать, что шехзаде Арслана тяжело раняли в последнем сражении. — проговорила Михримах, после чего протянула весенней розе письмо от падишаха. Казалось, сердце Махидевран замерло в тот момент, когда она услышала весть о своем сыне. Ее маленький Арслан тяжело ранен...Она не могла в это поверить. Глаза женщины сильно округлились от пережитого шока и испуга. Хасеки была не в состояние даже пошевелиться, она лишь не двигаясь, пялилась в пустоту, пока вокруг нее забегали служанки, пытаясь проводить женщину в комнату.***
Моя Весенняя роза, я бы хотел написать это письмо ради более приятной причины, но к сожалению не смогу сейчас этого сделать. Наш младший сын, наш умелый шехзаде Арслан сейчас находится в ужасном состоянии. Мне стыдно перед тобой за то, что я не смог уберечь его от беды. Великий султан Сулейман просит прощения у своей любимой жены. Я буду каждый день молиться Аллаху, дабы наш шехзаде выжил. Как только он пойдет на поправку, я сразу же пришлю еще одно письмо. Будь сильной, моя Хасеки, береги остальных наших детей. Прочитав послание падишаха уже в очередной раз, Махидевран не сумела совладать с эмоции, поэтому со всей силы скомкала письмо в неаккуратный шар, и выбросила в горящий камин. Прошло уже несколько недель с того момента, как пришла весть о ранении Арслана. Больше весточек с фронта никто не посылал, что заставляло черекешенку волноваться еще сильнее. Женщина уже и не помнила, когда в последний раз нормально спала, ведь ее все время мучают кошмары. Чтобы хоть как-то отвлечься она погрузилась в работу и занялась гаремными документами, рассчитала казну на месяц вперед, и даже разобралась с проблемами для будущего вакфа, на которые постоянно не находилось времени. — Перестаньте себя так нагружать. — тяжело вздохнув произнесла Афифе, когда в очередной раз решила наведаться к Хасеки, и застала ту за письменным столом в окружении бумаг. — Не могу, лучше так, чем постоянно думать об Арслане. — ответила девушке султанша и продолжила что-то писать. — Мустафа решил сегодня сделать семейный ужин, только вот Кёсем и Айшель уехали к Гюлай, а Джихангир приболел, поэтому уже спит. — Тогда это уже бессмысленно, семейный ужин без семьи. — грустно усмехнулась черкешенка не отводя своего взгляда от очередного документа. — Думаю не так уж и бессмысленно, если мы проведем его втроем. — хмыкнула Афифе. — Можно многое было бы обсудить, все же война за трон уже давно началась и сейчас она, можно сказать, на самом своем пике. — Хорошо. — недовольно протянула Махидевран. — Я согласна, можешь сказать Мустафе, чтобы меня оповестили, когда все будет готово. Мелек довольно улыбнулась и слегка поклонившись, выпорхнула из покоев Хасеки.***
— Валиде. — старший наследник сразу же подскочил со своего места, как только в покоях оказался силуэт весенней розы. — Как же я рад, что вы согласились поужинать с нами. —мужчина искренне улыбнулся матери и проводил ее к столу. — Насколько я помню, предлогом данной трапезы было обсуждение насущных проблем. — тихим тоном произнесла султанша, присаживаясь на шелковую подушку. — Да, вы правы. — коротко ответила Агафья, сидящая напротив Хасеки. — Хотелось бы тогда начать с самой главной проблемы — Мурад. — Мурад? Я думал вы начнете беседу о Мехмеде. — удивился старший шехзаде. — Мехмед, безусловно, очень серьезный противник в нашей ситуации, но на него уже и так нацелена Айсун. Если ей удасться убрать его с пути, то следом она возьмется за тебя. — пояснила Махидевран, попутного выбирая блюдо из стоящих на столике. — Вот оно как. — Да, поэтому у меня появилась некая договоренность с Хюррем, остается только надеяться, что все сработает. — Мустафа, я надеюсь, ты понимаешь, что нам будет важно, если в этот раз наместником Манисы назначат тебя. — повернувшись к шехзаде, произнесла Афифе. — Конечно, я и сам этого желаю, Маниса моя по праву. — Тогда нам нужно что-то сделать с Мехмедом, просто так его из главного санджака повелитель не отошлет. — Есть у меня идея, правда, нужно дождаться, когда война окончится. Семейная трапеза была прервана стуком в дверь. Мустафа повелел названному гостью войти, и на пороге оказался Ахмед-ага, в руках которого Хасеки заметила послание. — Шехзаде, султанши, простите за то, что отвлек вас, но это очень срочное письмо. — евнух говорил без каких-либо эмоций, совершенно спокойным тоном. — От кого? — произнесла Махидевран, а голос ее слегка дрогнул. Женщина надеялась, что оно от повелителя. — Султан прислал его для вас. — Ахмед протянул запечатанный тубус султанше и покинул покои. Махидевран вся затряслась, уже предвкушая все самое страшное, что могло случится с ее младшим сыном. Судорожно открыв послание, женщина начала бегло вчитываться в строки. Она не желала верить в написанное, но доказательством подлинности была печать повелителя, оставленная на краю бумаги. Ее сынок...настолько долгожданный Арслан...скончался.