***
— Напомните мне, — я вздохнула и прикрыла глаза, откидываясь на жёсткую спинку диванчика в комнате караоке-бара. — Зачем мы здесь? — Мой подчинённый сказал, что неоднократно видел здесь подозрительного человека, — ответил Хью. — Он в несколько раз сильнее обычных людей. А ещё, мой подчинённый говорит, что он может летать. — Понятно, — я кивнула. — Кто пойдёт за напитками? Раз уж мы тут надолго, то я не хочу чтобы моё горло окончательно пересохло.***
Разумеется, никто за напитками идти не хотел, так что пришлось мне. — Зелёный чай, апельсиновый сок, — я перечисляла на кассе всё то, что заказали парни. — Чёрный чай и кофе. А, ещё колу. — Пожалуйста, ваш заказ, — кассир поставила передо мной поднос со стаканами и чашками. Я поблагодарила её и отправилась обратно. Если это караоке, значит нужно петь. Даже Махиру согласился исполнить пару песенок. Я вздохнула. Уговаривали даже меня. — Лили и я не в состоянии сейчас сражаться, — точно, кроме меня, Махиру, Куро и Хью с Тецу, в караоке пришёл и Мисоно с Лили. Алисейн выиграл в шахматы у своего отца, а потому был волен делать всё, что хотел. И он переселился в наш новый «штаб» — гостиницу на горячих источниках, принадлежащую семье Сендагаи. — Хотя мы можем создавать иллюзии. Временно, — продолжил Мисоно, в то время как я остановилась за углом. — «Управление» я тоже не могу использовать долго. Я пытался дать Лили напиться крови несколько раз, но он по-прежнему слаб. Я нахмурилась. Почему-то всё это время мне совсем не казалось, что Лили ослаб. Да, он перестал раздеваться по поводу и без. Стал более тихим. Мисоно почти перестал на него орать, он ведь ругался как раз на то, что сервамп Похоти постоянно раздевается. Но… Я совершенно не чувствую каких-то больших изменений в нём. Хотя, я ведь просто человек, могу ли я вообще заметить изменения в вампире? — …не может сражаться, — протянул Махиру. — Это ведь из-за потери Дзинов? — Боюсь, что да… — Если мы хотим вернуть ему силу, нам нужно больше знать о вампирах. Я сжала поднос. Бокалы тихо звякнули. Но, кажется, никто этого не заметил, так как из приоткрытой двери в нашу комнату звучала мелодия какой-то смутно знакомой мне песни. Знать больше о вампирах? — Между вампирами… Что-то произошло в прошлом, да? — Я думаю так же. И это «что-то» они не могут рассказать нам. Потому что это неприглядная правда о них. Никто не захочет, чтобы его видели в дурном свете. — Было бы прекрасно, если бы мы связались с Микуни-саном, — вздохнул Махиру. — Он знает больше нас обо всём это, по крайней мере, он так говорит. Но он не отвечает на звонки… Мисоно, ты ведь тоже хочешь поговорить с ним? — Нет, — я практически видела как этот гордый ребёной сложил руки на груди и отвернулся. — Мы обсудим мою проблему позже. А сейчас нам нужно разобраться с вампирами.***
— Ты будешь петь? — спросил Махиру. Как по мне, это скорее был приказ. — Не-е, как-то не очень хочется, — я постаралась незаметно отодвинуться от одноклассника, протягивающего мне микрофон. — Правда? — Я не очень хорошо пою, — я нервно улыбнулась. В меня вперили пять недовольных взглядов, Куро было пофиг, он только что сам отделался от Широты и теперь лежал котёнком где-то вне зоны видимости. Ну разумеется, я ожидала этого вопроса. Если меня тащат на какие-то социальные мероприятия, меня обязательно попытаются заставить работать. И не важно как. А работать я не люблю. — Ну, я тоже, — неожиданно смущённо поскрёб щёку пальцем Широта. Ага, а потом тут же перешёл в наступление в миг зажегшимися глазами. — Но это не повод отказываться! — Для меня повод, — я состроила идеальный, по моему скромному мнению, покерфейс. Если бы это был мой прошлый мир, меня бы уже оставили в покое, потому что там люди местами робкие, чуточку безразличные и чересчур уважающие личное пространство (это я так сказала, что всем станет на тебя плевать, если ты отказался больше двух раз). Но не здесь. Так что через минуты три настойчивых уговоров от Махиру я, скрепя сердце и мысленно поддерживая себя высказываниями типа: «ты не тряпка!» и «это дети, ничего страшного не случится, если ты разок споёшь детям», я взяла микрофон. Эх, главное не дать петуха. И не забыть слова. И держать глаза закрытыми, потому что на ребят я смотреть не смогу — сразу кукарекну. Я помотала головой. Не думать о провалах! Думать о победах! И приступила к выбору песни. — Как тебе эта? — Я её не вытяну. — А эта? — Там темп очень быстрый, ничего не выйдет. Да и не знаю я её. — А вот эта? — Не. — Осаму, если ты так пытаешься вынудить меня забрать микрофон, то у тебя ничего не получится, — решительно сказал Махиру. — Знаю, — вздохнула я. — Что насчёт этой? — Не, никаких песен про любовь. — Если тебе так не нравятся предложенные варианты, то выбери сама, — протянул Куро, уже сидящий по другую сторону от меня и вновь терзающий приставку. — Отлично, — я тут же полезла за телефоном. — Раз я не могу найти что-то подходящее в списке, значит найду в своём листе. И я погрузилась в поиски. Я говорила, что плейлист Осаму Кенджи пусть и содержал в себе по большей части или депресняк, или тренинги, но имел и более-менее популярные обычные песни? Так вот, говорю. Через несколько минут песня была выбрана и так же найдена в списке караоке-версий, так что я со вздохом нажала на «плей». — Вам правда это надо? Махиру решительно кивнул, не менее решительно держа поднятый кулак. Надеюсь, это не означает «не споёшь — прибью». Куро опять было не до происходящего вокруг (захотелось ему позавидовать). Мисоно сидел напряжённый. Блин, это я нервничать должна, а не он. Лили как обычно улыбался, на пару с Хью, который прямо-таки загорелся идеей меня услышать, послушав речи Махиру. Тецу просто… Ну, смотрел куда-то в никуда? Кажется, хоть он и выглядит как студент, спать ему к десяти вечера всё же хочется.***
— We'll never get free… Я замерла. Это мой голос? Такой… тонкий. Раньше он воспринимался мной как должное. Но при пении… Раньше я никогда бы не смогла петь фальцетом. А теперь, наверное, не смогу в низкие ноты. Я задумалась. Может, стоит поменять песню, раз уж я теперь знаю, что могу? А парни, тем временем, терпеливо сидели на своих местах, пока музыка уходила далеко вперёд. Я резко протянула руку и выключила проигрыватель, в следующий момент вылетая из комнаты, сказав ребятам что-то о том, что скоро вернусь. Выскочив из здания караоке-бара, я тут же затормозила, стараясь отдышаться. Медленно выдохнув, выпрямилась и посмотрела на небо, прислонившись к стене. Спине тут же стало холодно. Точно, я же оставила куртку внутри. Но возвращаться за ней я пока не собиралась. Я прикрыла глаза и вздохнула. Это было слишком. Слишком смущающе. Я подняла ладони и потёрла лицо. Чёлка защекотала нос и я чихнула. — Будь здорова, — сказали мне. — Спасибо, — ответила на автомате, даже толком не взглянув на парня, пожелавшего мне здоровья. Вот только голос у него почему-то был мне знаком. Зависнув на долгие три минуты, я чертыхнулась и принялась оглядываться в поисках только что вышедшего из караоке парня. Искомый обнаружился довольно далеко. Я тут же бросилась следом за ним. Чёрная кофта. Белый рюкзак с ангельскими крыльями. Чёрные волосы с белой прядкой в чёлке. Клетка с ежом. — Парень! — крикнула я, понимая, что скоро совсем отстану и потеряю его из виду. — Парень с ангельскими крыльями! Дыхание, не успевшее толком восстановиться после спринта на улицу, как в прошлой жизни, вновь давало сбои и я стала задыхаться. Чёрт, если я его потеряю, будет очень плохо. — Лихт, — выдохнула я, набирая в лёгкие воздух, и, остановившись, выкрикнула. — Тодороки! Подожди меня! Прохожие замерли, оглядываясь то на меня, то на так же замершего парня с «ангельским» рюкзаком и клеткой с ежом. Я тут же бросилась в незаметно образовавшийся проход. Оказавшись вплотную к парню, я, почти падая, вцепилась в его кофту. Он пошатнулся, я сделала шаг назад, чтобы не свалить нас обоих. Замерла, как и все вокруг, спрятав лицо в чёрной ткани. Послышались тихие смешки, прохожие посчитали, что это хороший финал какой-то романтической или просто дружеской истории и продолжили свой путь, теряя к нам интерес. Простояв так ещё несколько минут и немного успокоив разошедшиеся сердце и дыхание, а так же избавившись от чёрных мушек перед глазами, появляющихся, как в прошлой жизни, после большой физической нагрузки, я отшатнулась от Лихта. — Аа, прости, я не хотела так делать, — я сцепила ладони в замок, прижимая их к себе. — Просто ни как не могла тебя догнать. Чуть не потеряла. — Кто ты? — закономерно спросил парень, прожигая меня пронзительным взглядом синих глаз. — И откуда меня знаешь? — Я Осаму Кенджи, — представилась я. — А тебя я не знаю, — я указала на ежа в клетке. — Я увидела его. — Ёж? — Да, — я кивнула. — Так вышло, что я знаю, кто этот ёж. И мне нужно… — Погоди, — меня прервали. — Сейчас ты, не паникуя, проследуешь за мной вон в тот переулок, а там мы уже поговорим. — Я могу узнать, зачем? — За нами следят, — коротко ответил Лихт, разворачиваясь и следуя прямо по улице до поворота. Я шла за ним. Что ж, кажется, следят за нами как раз Махиру с Куро. Я не обернулась, делая вид, что всё нормально и я ни о чём не знаю. Не думаю, что Тодороки мне навредит. Как только я свернула в переулок, Лихт схватил меня за руку и отодвинул к себе за спину. Когда Широта сунулся в переулок, Лихт выдвинулся ему навстречу. — Скажи, ты Ангел… — я заметила как засветились его сапоги, — или Демон? Из земли вырос сине-фиолетово-чёрный светящийся рояль. Я сделала шаг в сторону. Тодороки сел за рояль нажал на клавиши. — Это плохо, Куро! — мой одноклассник тоже отшатнулся. — Мы раскрыты! При первых же звуках музыки Куро согнулся, пробормотав что-то про то, что его тело тяжелеет. — Ясно, демон, — спокойно проговорил Тадароки. Рояль исчез, а сам Лихт оказался рядом с сервампом Лени, пинком отправляя того в стену. Я было дёрнулась к нему, но тут же остановилась, смотря на Махиру. — Широта, метла, — скомандовала я, тут же разворачиваясь и направляясь к нему. Лихт уже вновь пнул Куро, подкидывая его на пару метров вверх. Затем ещё раз пнул. И ещё. — Да, — Махиру тут же призвал своё «Управление». — Не знаю, как, но лети! Меня схватили поперёк живота и метла взмыла в небо. Точнее, она взлетела на уровень крыши, после чего Махиру круто завернул её в сторону, принимая удар с ноги на оружие и не позволяя Тадароки ещё раз пнуть Куро. Меня отпустили, я приземлилась, оказавшись за спинами Широты и сервампа Лени, — и когда только он успел его укусить? — их объединяла светящаяся бирюзовым чёрная цепь. — Так ты можешь использовать метлу… Чтобы летать? — спросил Тодороки. — Да, — ответил Махиру. Лихт перестал пытаться прибить Куро и произнёс: — Насчёт демона, — он сунул руки в карман толстовки. — Мне плевать, если он поглотит твою душу. — Поглотит? Не знаю, способен ли Куро на это, но он не демон! Я цыкнула. Ещё какой демон. Точнее, то, что находится в нём, однозначно демон. — Ты подчинённый Цубаки? — тут же перешёл к сути своего преследования Широта. — Отпусти ежа, которого ты поймал! — Хах? Если он вам нужен, то забирайте. Кажется, от этого заявления мой одноклассник выпал в осадок. Затем последовала жутко прозвучавшая фраза о том, что Лихт — Ангел, и парень пнул клетку с ежом в сторону Махиру. Широта повторно выпал в осадок, решительно не понимая, где Лихт мог видеть таких жестоких ангелов. — Чу-у! — громко пискнул ёж, вылетая из распахнувшейся клетки и проносясь между Махиру и Лихтом. Я сделала ещё один шаг назад. — «Ах, судьба, судьба. Все говорят, что ты изменчива.» Уильям Шекспир, — вместо ежа на крышу приземлился уже парень с довольно эксцентричной внешностью. Блондин в очках, белой рубашке под ярко-оранжевым жилетом с изумрудным галстуком, подвёрнутыми до середины икр брюками и полосатыми, как хогвартские шарфы, носками чёрно-оранжевой расцветки. А ещё у него были ботинки, которые моя сестра в прошлой жизни очень сильно хотела. Чёрные, с жёлтым носком и пяткой. — В таком случае, какой будет ваша судьба, когда вы снова встретите вашего брата? Я сделала шаг ближе к Махиру и дальше от Куро. Мне не нравилась та энергетика, которая окружала его сейчас. — Обманом попытался одолеть другого хозяина не так уж и плохо, верно? — вампир развернулся к нам, придерживая очки двумя пальцами и явно скалясь. — Я — пятый сервамп «Жадности». «Беззаконие». Зовите меня просто Лоулесс! — Обманом? — надо отдать должное Махиру, он тут же пришёл в себя после всего устроенного одним единственным вампиром шоу. — То есть, он твой хозяин? — Так что! Ангел-чан с садистскими наклонностями — хозяин Жадности! То есть, мой хозяин! — как же много он болтает. Я краем глаза глянула на Куро. — В любом случае, мольбы о помощи были притворством! А вообще, меня всегда держат в клетке, — мазохист… — Разве это не забавно, что мой хозяин лезет в драку после того, как находит моего брата? Поэтому я ничего не сказал Ангел-чану, и притворился, что не знаю тебя… А дальше он ничего сказать не успел, так как ему в щёку прилетело с ноги. Бил его Лихт. Я поморщилась. — Ауч! — Эй! Зачем ты это сделал? — спросил Махиру. — Я ненавижу этого засранца, — хмуро ответил Тодороки. — Но… Но вы же партнёры… Почему? — Потому что я… А дальше последовала сценка со вставанием в позу и счастливыми фанатскими выкриками от Хайда. — …Ангел. Ну, кажется, я зря пыталась что-то сделать. Этим ребятам уже ничего не поможет. Я вздохнула и принялась оглядываться в поисках безопасного спуска. Насколько я помню, у Куро и Хайда какие-то свои «родственные» тёрки, мне это ни к чему. — Кенджи, — я вздрогнула от неожиданности. По идее обо мне они должны были вспомнить в самом конце, не я ведь здесь главная героиня которой нужно спасать мир. Я подняла глаза на Лихта. — Так откуда ты знаешь эту крысу? — Тайна покрытая мраком? — ляпнула я. Кажется, в этот раз сказала всё правильно. — Интере-сно, — Хайд подошёл ко мне. — Кажется, я ни разу тебя раньше не видел. Уж не врёшь ли? — Не вру, — честно ответила я. — Что-о ж, — сервамп Жадности развернулся к Куро. — А ты ни сколько не изменился, братец… В плохом смысле. Внимание с меня вновь перешло на Махиру и Куро. Я небольшими шагами двинулась к краю крыши, продолжая наблюдать за Широтой, объясняющим Лихту кто такой Цубаки и злобно переглядывающимися сервампами. Присела на выступ и, выдохнув, поёжилась. Только сейчас поняла, что куртки на мне нет. Совсем о ней забыла. Надо будет спросить где мои вещи у Махиру. И телефон ведь тоже в куртке… Я чихнула. М-да, мало мне было болеть после первого похода в дом Мисоно. Раздался рингтон моего звонка, «Токката и Фуга». И всё это из кармана Махиру. Точно, я ведь сегодня ещё не звонила тёте. — Широта, срочно дай мне телефон, — я подскачила с бортика крыши и бросилась к однокласснику. — В-вот, — от неожиданности Махиру даже немного заикаться начал. — Алло, — я поднесла телефон к уху. — Осаму, привет, — поздоровалась тётушка. — Привет, тётушка, — кажется, она только что облегчённо выдохнула. Вот же, надо было мне так облажаться и забыть позвонить. — Как дела? Чем сегодня занималась? — спросила она меня. — Да вот, с ребятами в караоке ходили. — А с кем именно? — Ну, с Широтой. — Осаму, я же знаю что «ребята» одним твоим одноклассником не обойдутся, — ясно, всех перечислять придётся. — Ну, ещё был… Помнишь про того парня, который провожал нас с Широтой до дома после того инцидента на фестивале? Вот, он был. Ещё был друг Широты, собственно в его лесу мы и пропадали тогда. И ещё было трое, ну, помнишь тех людей, которые были за соседним столиком когда я тебя с Широтой познакомила? — Косплееры? — поняла тётушка, избавляя меня от нужды описывать вампиров без употребления непосредственно этого слова. — Да! Тот, который такой… Блондин и ещё улыбался часто. И… — я старательно подбирала слово, чтобы не оскорбить Куро. — Пассивный, — буркнул сервамп Лени. Хайд захихикал. Я благодарно кивнула Куро, но использовать это слово в его описании не стала. — Ну… Он был ещё в синей куртке с прикольными чёрными ушками, помнишь? — Да, кажется, помню, — согласилась тётушка. — И был ещё один. Его в тот вечер не было. Он на ребёнка внешне похож, носит большую шляпу, — наконец закончила я. — Вот, всё. — Понятно, — я почти видела, как тётушка кивает, чуть прищурив правый глаз. — А я сегодня так устала общаться с дипломатами из России… — А чего так? — мне было искренне интересно послушать о её занятиях. — Они были нормальными, но была там парочка, — она вздохнула. — Они часто шутили, а я не могла понять в каком месте смеяться. Непонятные шутки какие-то! — Расскажешь? — Ну, одну я даже записала, — послышалось шуршание бумаги. — Хотела попросить перевести этот юмор для меня русского друга. Может быть, ты поймёшь? — далее последовал анекдот». — Ты понимаешь? — Ну… — я старательно подавила вылезшую улыбку. — Что именно тебе не понятно? — Зачем он трижды спрашивал прохожих об отношении к евреям? Как это относится к его проблеме? — Ох, — и как правильно объяснить? — Понимаешь, — я вновь села на бортик крыши, задумчиво почесав щёку, — это… Я подняла голову. Передо мной стоял Куро, так же почёсывая щёку и смотря куда-то в сторону, он протягивал руку. — Я могу ей объяснить. — Тётушка, один из тех косплееров, ну, тот который в синей куртке с ушками, он сказал, что может объяснить. Дать телефон? Да, хорошо. Мой сотовый перекочевал в руку сервампа Лени. — Здравствуйте, — поздоровался Куро, отходя в сторону. Я бы тоже была не против послушать объяснение анекдота, но Куро говорил настолько тихо, что слышал его, наверное, только Хайд, бессовестно улыбающийся в паре метров от меня и смотрящий в сторону сервампа Лени. А потом Махиру приспичило спросить у Хайда его настоящее имя, данное Лихтом. — «Ах, Ромео, зачем же ты Ромео? Что значит имя? — сервамп Жадности изобразил выступление в драматической пьессе и закружился. — Роза пахнет розой, хоть розой назови, хоть нет.» — Ромео мудак, а Джульетте было тринадцать, — вырвалось у меня. Повисло тяжёлое молчание, в котором два из трёх взглядов были устремлены на меня. — Что? Это даже не мои слова, — попыталась возмутиться я. А потом раздался будильник на телефоне Хайда и он покинул нас, напоследок назвав Махиру обычным, а меня интересной. Спокойствия это мне не добавило. Лихт исчез ещё раньше, и наверное его уход заметила только я. Тодороки лишь со вздохом протянул мне какой-то прямоугольный кусочек бумаги. Что на нём написано, я, в силу освещения, прочесть не могла. — Держи, — если бы я повернулась, угол телефона точно попал бы мне в глаз. А так всего лишь куда-то или в висок или чуть выше. — Спасибо, — я вздохнула, поднося сотовый аппарат к уху и слыша заливающуюся смехом тётушку. — Осаму, ох, конечно, антисемитские шутки это не очень хорошо, но, — я хмыкнула, слыша её смех. — Ага, — я всё же встала, опять пошатнувшись и чуть не упав (но не упав, потому что Куро был рядом), направилась к Махиру. — Но дипломаты у тебя там конечно странные. — Думаю, мне нужен номер этого твоего друга в синей куртке, — зачем? — объяснит мне другие анекдоты русских. — Я у него спрошу, — я оглянулась на сервампа. — Ладно, мне уже пора. Обещаю, завтра я сама позвоню тебе. — Буду ждать с пяти вечера до следующего утра. — Хорошо. И я положила трубку. — Всё нормально? — зачем-то спросил Махиру. — Да, — я кивнула. — Кстати, Широта, а где моя куртка? — Эм, — Махиру опустил глаза. — Она осталась в комнате. Когда нам сказали, что тот парень был там, мы так быстро собрались, что я забыл забрать твою куртку… — Ох, — я вздохнула.