***
Вимала смотрела на то, как вода кипела в кастрюле. Пузыри, жар, пар, который оглаживал лицо, обжигая его. «Вимала, вернись ко мне» — к пятнисто оголенному плечу дотронулась тяжелая мужская рука. Чужие губы коснулись шеи. Индианка точно представляла кто это делал. Она понимала, что все это иллюзия, созданная ею, однако не препятствовала — а наоборот наслаждалась. Полная любви к этому человеку, женщина не могла его оттолкнуть снова, как сделала это несколько месяцев назад. Ее неимоверно сильно тянуло к нему — это и пугало индианку, что столь долго мечтавщую встретиться с ним вновь. В скоре, таких постоянных резких и невыносимых желаний, появились галюцинации, которые помогали хотя бы немного забыться в теплых прикосновениях. Вимала помнила все с момента их последней встречи. Она помнила как он бросил ее одну в квартире, без каких либо сбережений. Помнила про то как он с ней обходился — то бережно, будто ее можно сломать от одного прикосновения, то грубо, когда он своей ладонью бил ее по лицу и несколько дней игнорировал. Она развернулась и вгляделась в глаза напротив, — серые, затуманенные алкоголем — такие, какими она их запомнила. Седина в волосах, небритое лицо и колючая щетина. От него веяло табаком. Рука потянулась к желанному лицу. Пальцы кольнула совсем короткая бородка. Мужчина улыбнулся и потянулся к губам пятнистой, но она в страхе отшатнулась к плите, и случайно рукой сбила темную кастрюлю. Слезы покатились по лицу Вималы, обжигая еще больнее, чем кипяток, который она пролила на руки. Но было одно отличие горьких слез от обычного кипятка — слезы жгли душу, а вода, нагретая до ста градусов, всего лишь кожу. Индианка сползла вниз по столешнице, чувствуя, что ноги становятся ватными. Мужчина стоял отрешенно и наблюдал за своей женой. «Вимала, — он произнес её имя со всей болью, которую понять получиться только ей, — я тебя лю…». Его перебили криком о том, чтобы он убирался и никогда больше не появлялся. — Исчезни, — выплюнула индианка, склоняясь над ожогами, — отвали, мразь. Мужчина с серыми глазами развернулся и растворился в воздухе, будто его и не было вовсе.***
— Прощу тебя, не трогайте меня! Я сделаю все что угодно! — светловолосый парень рухнул на пол, вставая на колени перед своим преследователем. — Оу-оу-оу, теперь ты просишь меня о пощаде! — огромная рептилия вытащила из-за спины кухонный нож. Металл опасно поблескивал в свете ночных фонарей. — Прощу тебя, чел! — жертва схватилась за ноги Шуичи, обнимая и целуя. — Мы больше к тебе вообще не притронемся! Просто отпусти меня, блять! На лице Игучи расползлась улыбка, предвещающая много чего неприятного. Он занес нож над своей головой и вонзил с противным чвоканьем. Оружие вошло по рукоятку. Блондин кашлянул кровью и упал, разбивая нос об брусчатку. Темная лужа крови медленно разливалась под трупом, окрашивая модную одежду в темные цвета. Геккон прикусил нижнюю губу от распирающего счастья: он убил своего обидчика. Наконец это произошло! Цепкие мутантовые руки перевернули мертвое тело на спину, вынимая нож. Парень уселся сверху, давя смех рукой. Игучи снова занес окровавленный нож и ударил прямо в лицо. Мерзкий хруст — капли крови попали на лицо убийце, вперемешку с глазной жидкостью. Парень задыхался от восторга. Его сердце отдавало бешенным ритмом в груди, разливая по телу приятные волны тепла. Он рвано вдохнул, отбросил нож в сторону. С полными ярости глазами, начал собственноручно разрывать тело под ним. С каждым оторванным куском плоти парень смеялся все громче и громче. В конце он уже кричал. В какой-то момент Шуичи остановился — насытился жестокостью. Запрокинул голову и выдохнул сжатый воздух из легких. Его руки безвольно лежали внутри тела, греясь о еще горячую кровь. Он вынул одну руку, разрывая повисшую артерию, которая не оторвалась от сердца. Орган еще бился, выплескивая, с каждым толчком, из себя всю оставшуюся жидкость. Игучи усмехнулся и в один присест сожрал орган, размазывая тыльной стороной ладони густую кровь по лицу. Фиолетововолосый выглядел устрашающе: его глаза были залиты безумием, каким он принял его недавно как часть себя, кровь была по всему телу, острые когти, взъерошенные волосы и неопрятная одежда. Парень с удовлетворением кивнул самому себе — поднялся и закинул тело на плечо, таща его к берегу моря. Нож он прихватил с собой, оставляя позади кровавые пятна.***
«Хей, девочка, расскажи как проходят занятия со Всемогущим!» — это было первое, что Хаяси услышала по подходе к золотым воротам UA. Вималу унесла толпа репортеров, и она с криками пыталась пробраться к Кику, которую допрашивала какая-то девушка с непонятным цветом волос. — А, ну, меня заставили бегать по стадиону школы целых три часа! Я даже не смогла поболтать с символом мира! — закричала слепая, вспоминая неприятную тренировку с Айзавой. — Э-э-э, понятно, — непонимающе ответила женщина и переключилась на следующего ученика. Вимала пробилась через людей и втолкнула Кику на территорию академии, где ту не могли бы достать. — Пока, Кику, удачи тебе! — закричала индианка. — Пока-пока! — заулыбалась Хаяси. Это был первый день в академии, когда она идет в нее без бинтов на лице. Швы убирать не нужно было, потому что благодаря чей-то причуде в больнице, они сами рассасывались в течении месяца и не гнили в организме. Кику чувствовала теплые лучи солнца на лице, запах еды из труб в столовой, чьи-то духи. Её пихнули в плечо, и она поняла, что нужно идти вперед ко входу. Девушка ударилась об колонну, но сумела зайти.***
— Вам нужно выбрать старосту, — сказал Айзава, залезая в спальный мешок. Весь класс взбудоражился, и каждый начал кричать, что он должен стать старостой класса. Хаяси легла на парту. Ей становиться кем-то вроде заведующего в классе не хотелось, слишком ответственная работа, которая требует здоровые глаза. Она не готова к такому. В итоге нудного голосования выбрали Мидорию и Момо. — Деку?! Да какого хрена он? — закричал Бакуго, ударяя кулаком по столу. — Голосовать за него более выгодно, чем за тебя, — высказала общую мысль Хаяси за что получила злой взгляд Кацуки, который она даже не заметила. — Повтори-ка что там вякнула?! — еще громче заорал белобрысый. — Я…я сказала, что он спокойный и добрый, нежели ты, — сказала темноволосая, поднимая голову с парты. Она почувствовала, как пальцы леденеют от предчувствия того, что ей скоро надерут за эти слова задницу. — Замолчите оба, — тихо приказал Айзава. — Иди нахуй, инвалидка! — Бакуго встал из-за парты и направился к ней. — Ты у меня сейчас полетишь на луну, мразь! — рядом с её лицом раздался взрыв. В ушах зазвенело. Кику откинулась на спинку стула, чтобы быть подальше от разъярённого одноклассника. — Ладно, прости, не то ляпнула. — Да пошла ты, идиотка! Помахаться хочешь же? — Кацуки разозлившись еще больше, мог бы убить Кику в две секунды, но, к счастью одной из двоих, Шота связал буйного одноклассника. — Я так понимаю, вы оба хотите наказания? — процедил Айзава, растирая высохшие глаза. — Нет, — ответила Кику, боясь пробегать еще несколько часов по дурацкому стадиону. Бакуго же промолчал, кидая в сторону инвалидки злые взгляды. — Отлично, — Айзава развязал своего ученика и продолжил уже более спокойным тоном: — Тогда давайте перейдем к… Хаяси отключила слух, возвращаясь к мыслям о причуде.***
Столовая. Куки сидела с Каминари за одним столом. Вообще, она хотела посидеть одна, без своего класса, но этот блондин привязался со своим свиданием и не отставал. — Так что? — напомнил о своем присутствие Денки. — Пойдем сегодня? — ухмыльнулся поганец, говоря с набитым ртом. — Каминари… Вот скажи мне на милость, — парень проглотил еду и приготовился слушать, — зачем тебе я? Мог бы кого получше пригласить. — Ну, другие девушки не лапали меня в первый же день знакомства! — рассмеялся он в ответ. Кику покраснела от стыда и отложила палочки в сторону. — Ты чего? Ешь давай, а то вон какая худая! Мне унесенные ветром девушки не нужны, — от его слов почему-то стало приятно. Обстановка приняла совсем другой оборот. Не такой каким его представляла Хаяси. — Пойдем в кафе с блинчиками, ладно? — пробубнила Кику, и её одноклассник засиял от счастья. — Давай! Можем еще кого-нибудь позвать, — от такого предложения девушка было даже не против. — Давай Мину позов… — не успела слепая договорить, как вдруг, прозвучала сирена и просьба всем немедленно эвакуироваться. Хаяси помнила, что успела подняться, а потом, если бы она что-нибудь видела, то можно было сказать, что в глазах потемнело и она упала в обморок. Но так как она была слепа, то просто ничего не увидев, а только почувствовав, как ее ударили по затылку, упала. Очнулась в том же помещении. Лицо ужасно болело от удара об пол. Никто даже не удосужился ей помочь. Видимо возникла паника и про нее просто забыли. Кику, потирая ноющий затылок, села. Сирена все еще звучала, но поблизости никого не было. Хаяси сосредоточилась — распознала предметы вокруг. Где-то в проходах, примерно в ста метрах от нее, было большое количество учеников, которые образовали давку. Снаружи были видимо репортеры. Девушка поднялась, покачнулась, пошла к людям. Она даже не осознала, что даже без малейших усилий ей удалось видеть все вокруг, с помощью причуды. Кику снова покачнулась, запнулась об свою же ногу и с грохотом сбиваемой посуды полетела к злосчастному полу. «Твою мать…» — пронеслось в голове и все затихло. Когда паника стихла, всех пострадавших отправили в медпункт. Хаяси Кику была в их числе. Как оказалось позднее, она упала в обморок в результате удара по голове парня с причудой скорости, когда из-за сирены, он не заметил Кику и со всей силы треснул её.***
Шуичи Игучи, довольный своим ночным похождением, решил полностью скрыться из данной местности обитания. Парень выбрал новую квартиру в другом районе, подальше от этого и на днях съехал, сказав хозяину, что парень, который жил в этой квартире, умер под колесами автомобиля. Он же был его братом близнецом. Хозяину было плевать с высокой колокольни кто там умер, а кто — нет. Главное, чтобы деньги были у него — остальное не его проблемы. Со счастливыми мыслями, парень выехал с квартиры и скрылся навсегда от всех своих обидчиков, ведь теперь монстр внутри него может выходить наружу без угрызений совести.