– Он сделал
что?!
Я закашлялась, попросту подавившись рисом. Нет, мне точно послышалось. Демон мог придумать что угодно, но только не это. Абсолютно невозможно. Какая ему выгода?
– Не думал, что у тебя проблемы со слухом, – усмехнулся Кенсей, поднимая бровь. – Повторюсь: Хичиго обеспечил тебе прикрытие, назначив – номинально, разумеется – управляющей поместья.
Я заторможено моргнула, отодвигая свою тарелку в сторону. Вокруг нас витали всевозможные ароматы свежеприготовленного завтрака, но теперь даже при всем желании мне бы не удалось взять в рот ни кусочка. Аппетит пропал так же, как и появился несмотря на то, что еда была абсолютно нормальной. Даже вкусной. Признаться, я не ожидала, что демоны едят то же, что и мы. Знаю, это глупо, но все же.
– Но какой в этом смысл? Почему нельзя было оставить меня служанкой? Тут и в роль вживаться не нужно. Неужели никто из демонов не будет возмущен тем, что я выше по положению?
Мы сидели за длинным низким столом из темного дерева. Потолок в этом помещении был выше, а окна – больше. Комната располагалась так, что солнце хорошо освещало ее практически в любое время дня. В стене, лежащей справа от двери, была выложена довольно большая ниша, декорированная витиеватым гербарием с красными цветами. В подобном месте всегда ели приближенные феодала и он сам. Слугам здесь было не место. И то, что у моих ног лежала мягкая подушка, расшитая на европейский манер, было лучшим доказательством. Я впервые видела подобную роскошь.
– Чем выше твой статус, тем сложнее будет кому-нибудь из своих поднять на тебя руку. Если уж они переступят через слово господина, то единственным барьером останется слово чести.
– Это так необходимо?
Кенсей, сидя напротив, потягивал что-то из красной чарки*. Однако, в отличие от меня, к еде даже не притронулся. Весь его вид выражал что-то среднее между скукой и задумчивостью. Рядом с ним я ощущала себя почти спокойно. Думаю, одной из причин являлось то, что мужчина оставил свой меч на противоположном конце комнаты вместе с обувью. Конечно, если он все же передумает, у меня нет и шанса, но об этом я старалась не думать. Если б не чертова паранойя, это далось бы гораздо легче.
– Перестраховаться не помешает. Ты упростила нашу с Тией задачу, сломав лед в разговоре с Хинамори, поэтому сейчас нужно как можно оперативнее укрепить твои позиции, обустроив на самом верху. Тогда и только тогда можно быть уверенными в том, что все пойдет как нужно.
Я непроизвольно поджала губы. По правде говоря, меня уже порядком утомили эти полуфразы, которые наводили на все мысли сразу и при этом ни на одну конкретную. Стоило получить ответ на какой-нибудь вопрос, как из него рождалось два абсолютно новых. Не знаю, было ли мое неведение частью чьей-то стратегии или же просто стечением обстоятельств. В любом случае, подобное положение дел меня не устраивало. Я имела право знать, на что согласилась.
– Кенсей, если я спрошу, ты ответишь мне честно?
– Это зависит от вопроса, – прищурился он. – Я связан рамками положения вкупе с обязательствами подчиненного. Если твой вопрос ничего из этого не затрагивает, то нет причин от тебя что-то утаивать.
Так и думала.
– Спасибо за прямоту, – кивнула я. – Я много думала, но так и не смогла понять, зачем нужна вам. Почему Ши… – я осеклась, еще не готовая произнести это имя. Даже мысленно, – он прикладывает столько сил для того, чтобы я осталась жива? Думаю, ты и сам прекрасно понимаешь, что во мне нет ничего особенного.
– Не скажи.
– Хорошо. Я могу видеть в темноте. А теперь, благодаря его стараниям, еще и дышать под водой. Но на этом все. Это всего лишь…
– Постой, – перебил меня он. – Ты видишь в темноте?!
– Ну да.
Мугурума с глухим стуком отставил свою чарку и, положив локти на стол, наклонился ко мне. Даже в сидячем положении его рост был как минимум в полтора раза больше моего. Светлые брови сошлись на переносице, а на челюсти проступили желваки. Мужчина выглядел чертовски серьезным. Что это значит? Я сказала что-то не то?
– Насколько хорошо ты видишь?
– Также, как и днем. – Мне совсем не понравился его тон. – Это имеет значение?
Он закрыл глаза и потер переносицу большим и указательным пальцами. Явно что-то обдумывал. Я оказалась в замешательстве. Если Кенсей не был в курсе моих способностей, то какова вероятность, что… Нет. Скорее всего, демон просто ничего ему не рассказал. После той слежки в лесу только идиот не понял бы, что я обладаю зрением дикого зверя. И все-таки реакция Кенсея была слишком необычна.
– Ты ведь что-то знаешь. – Я хотела спросить, но вышло как утверждение. – Кенсей...
– Я могу ошибаться. – Теперь он смотрел так, словно прямо на его глазах у меня выросли рога. – На тебя ведь уже нападали?
– В детстве. – Я непроизвольно убрала изувеченную руку под стол, чувствуя, как в голосе просыпается металл. – Десять лет назад демоны сожгли мою деревню и убили всех жителей. Выжили только мы с сестрой.
– Тогда все понятно. Ты стала видеть в темноте с того момента?
– Я не помню, – честно призналась я. – Почти все мои воспоминания, связанные с деревней, утеряны. Но, исходя из логики, я думаю, что все началось именно тогда. Разве ты этого не знал?
– Нет. Не думаю даже, что Хичиго знает. Но это интересно.
Я еле удержалась от того, чтобы хлопнуть себя по лбу. Вот дура. Я только что самолично лишила себя единственного преимущества, наивно полагая, что о нем и так известно. Но в таком случае получается, что демон заключил со мной сделку, при этом не имея понятия ни о нападении на Руконгай, ни о моих способностях. Если это правда, то каким образом ему удалось прознать о смерти Хисаны? Он не мог просто угадать – даже будучи напуганной, я видела это по его глазам. Несомненно, демон
знал.
– Тогда я действительно не понимаю, что ему от меня нужно.
– Дело в твоей природе. Есть места, в которые людям гораздо легче внедриться – из-за образа мыслей и стиля поведения.
– Звучит неубедительно. – И тут я вспомнила его слова о манерах. – Погоди…. Так он хочет, чтобы я что-то выведала?
– Если честно, я не слишком осведомлен на счет его цели, что уж говорить о мотивах. Но одно ясно точно: ты можешь то, что не под силу Хичиго. Больше нет причин, из-за которых он бы связался с людьми.
– У него элементарно не хватает навыков общения.
– Это уж точно. Я бы назвал его социальным инвалидом.
Я рассмеялась, почувствовав, как с плеч свалилось что-то по-настоящему тяжелое. С ним было настолько легко разговаривать, что я все еще сомневалась, не мерещится ли мне. И все-таки слова Кенсея заставили задуматься. Думаю, он прав, и я действительно нужна для того, чтобы найти что-то важное. Но что это может быть? Если судить по убранству, в деньгах демон не нуждался, как и в положении. У него определенно имелись связи, о чем он сам заявил не так давно. Но если даже они оказались бессильны…
– Кенсей…
– Да?
– Где Халибел?
Мугурума тут же посерьезнел, стерев с лица улыбку. В его глазах отразилось подозрение, смешанное с сомнением. Казалось, он думает, стоит ли мне рассказывать. Значит, это как-то связано с демоном. О боги, если это то, о чем я думаю…
– Она приглядывает за Хичиго.
– Я-ясно, – протянула я. Видимо, моя интонация была слишком красноречива, потому что мужчина вновь залился диким хохотом.
– Не в том смысле, маленькая извращенка, – продолжая смеяться, он ударил по столешнице ладонью. Я думала, древесина расколется пополам, но стол едва дрогнул. – Пусть вокруг него и крутятся толпы женщин, он абсолютно свободен. К тому же, постоянно расхаживая в таком виде, ты имеешь заметное преимущество. Так что не переживай.
Я едва не поперхнулась воздухом, тут же почувствовав, как подскочил градус в крови. Мне стало настолько жарко, что, уверена, это отразилось на цвете щек. Не могло не отразиться. Этот мужлан считай оскорбил меня, причем одна фраза была хуже другой. Подумать только. И это я-то извращенка?! А кто додумался намекать на… Черт, да что… Как Кенсею вообще подобное в голову пришло?! Я и…
он?! Да никогда! Это слишком даже для шутки!
– Еще раз скажешь нечто подобное, и я тебя прибью!
– Ладно-ладно, прости, – по-доброму оскалился он. – Просто если бы ты видела свое лицо, то поняла бы, почему я не сдержался.
– А что, вокруг него действительно так много… – я поморщилась, не зная, почему решила продолжить тему.
– Ты даже не представляешь, насколько. – Кенсей поиграл бровями, вновь вгоняя меня в краску. – Возвращаясь как-то с собрания, мы решили срезать через, кхм, одно малость злачное место, поскольку там было в разы меньше людей. Но не успели пройти и половину пути, как три девушки взяли его в охапку и чуть ли не силком потащили в какой-то занюханный бордель. Я до сих пор помню это бесценное выражение полнейшего замешательства на его лице.
О да, так уж он и сопротивлялся. Бедный, несчастный, маленький демон, которого пытались соблазнить. Должно быть, он пережил серьезную моральную травму. А никто и не говорил, что быть красивым легко – особенно когда это касается мужчины.
– Не веришь мне?
– Почему же, охотно – насчет девушек. – Я пожала плечами, не чувствуя ничего, кроме раздражения. – Однако сомневаюсь, чтобы он сам был против. Или дело в том, что они не были одеты в шелк?
– Поверь, для настоящего мужчины не важно, что надето на женщине. Ведь рано или поздно вся одежда окажется на полу, – пророкотал он глубоким чувственным басом. – Все эти наряды… не более чем приманка для тех, кто не видит бриллианта у себя под ногами.
При этих словах мне сразу вспомнился феодал. Самовлюбленный хряк пытался как можно вычурнее разодеть Хисану, думая, что так подчеркнет природную красоту сестры. Но вместо этого он лишь прятал ее за слоями дешевых белил и безвкусной вульгарности. Я была удивлена тому, как точно этот пример подтверждал мысль Кенсея.
– Смотрю, ты неплохо разбираешься в этом вопросе.
– У меня было время. Кстати, типаж Хичиго – миниатюрные красавицы.
Я едва не сказала, что скорее уж его типаж – экзотические девушки с большим ртом и длинной шеей, но вовремя прикусила язык. Уверена, шуточка бы пришлась по вкусу, но платой за нее стала бы вечная память Кенсея. Не удивлюсь, если бы однажды она всплыла при демоне. И как тогда объясняться? Правильно, никак. Именно поэтому я раздраженно выдохнула, изо всех сил сдерживая желание стукнуть Мугуруму по голове.
– Придурок, – буркнула я под нос, вставая. – Я к себе. Спасибо за еду.
– Эй-эй, погоди.
Я обернулась и увидела, что он тоже встал, неловко почесывая затылок. Пришлось немного задрать подбородок, чтобы посмотреть ему в глаза. Мне все никак не удавалось привыкнуть к его росту – если с демоном эта разница почему-то терялась, то рядом с Кенсеем все было наоборот. Я воспринимала себя практически карликом.
– Я покажу тебе поместье. – Та рука, которой он ерошил волосы, немного опустилась и обхватила заднюю часть шеи. Другая же легла на один из витиеватых узлов пояса. – Прими это как почти чистосердечное извинение.
– Почти чистосердечное? – я подняла бровь, а вместе с ней и уголки губ. – То есть ты настолько честен, что признаешь свою нечестность?
Он ухмыльнулся, а через секунду исчез. Испарился также, как это делал демон. Вздрогнув, я ошарашенно глянула себе за спину и нашла мужчину у двери, уже почти полностью обутого, с мечом в руках. Солнце очертило его профиль, и на секунду мне показалось, что свет проникает сквозь кожу. Я крепко зажмурилась, а потом вновь открыла глаза. Видение исчезло.
– Идешь?
– А у меня есть выбор? – Я тряхнула головой, пытаясь убедить себя, что мне просто померещилось. Не более.
– И то верно. Но вообще ты в праве меня прогнать.
– Мне никто не сказал, что есть такая возможность.
– Со мной – есть, – хмыкнул он, посмотрев прямо на меня. Мне нравилось, что при разговоре он старался смотреть в лицо собеседнику. – Я понимаю, насколько велико порой желание остаться одному. Особенно когда ты оказываешься в абсолютно чужом мире, который, ко всему прочему, еще и не слишком дружелюбно настроен.
Я споткнулась, и потому, отстав на какие-то доли секунды, перестала видеть его глаза. Но не было сомнений в том, что в этих словах было куда больше смысла, чем он задумывал внести. К тому же, в них отчетливо звучала грусть, смешанная с тоской. Мужчина действительно знал, о чем говорил. Мне очень хотелось кое-что спросить, но я сомневалась, что имела на это право. И все же любопытство было сильнее.
– Кенсей, кто ты?
– Что ты имеешь в виду? – В его голосе слышалась неуверенность. Он явно пытался перевести тему, прекрасно понимая, о чем его спросили.
– Ты слишком человечен для демона.
– Уровень человечности – понятие выбора, и вид тут не при чем. Это как учтивость с дамами. Что же касается меня, то я скорее эгоистичен, нежели человечен.
Мы свернули во внутренний коридор, разделявший западное крыло точно посередине. Справа и слева тянулись бесконечные ряды комнат – почти все с открытыми дверьми. В принципе, планировка поместья была почти такой же, как у феодала – если не считать тайные ходы. Не удивлюсь, если под нами находится что-то вроде лабиринта. В конце концов, мы в горах, и в любом случае отсюда должен быть какой-то выход.
– Почему это?
– Будь во мне больше человечности, я бы просто принес тебе еды в комнату и оставил в покое. Но вместо этого таскаю по месту, которое к этому моменту ты, я уверен, успела возненавидеть всей душой.
– Будь в тебе меньше человечности, ты бы даже не задумался о том, что только что произнес.
– Может быть. – Он хохотнул, но как-то совсем невесело. – Теперь моя очередь задавать нескромные вопросы. Сколько тебе лет?
– Девятнадцать.
Выдержав напряженную паузу, Кенсей сказал:
– А мне уже четыре с половиной тысячи.
– О… ого, – выдохнула я, не зная, что еще можно сказать. Я действительно удивилась. Ладно. Я была в шоке. – Это…
– Много? – подсказал он. – Есть такое. Пожалуй, это невероятная цифра даже по меркам демонов, живущих не одно столетие. Я видел зарождение почти всех цивилизаций. И в каждой из них был богом – нестареющим, всезнающим. Почти всемогущим.
– Но?..
С затаенным дыханием я ждала, когда он продолжит. Ни лицо, ни тембр голоса не позволили усомниться в том, что он говорил правду. Кенсей действительно был стар как мир – не телом, а душой. И сейчас я увидела это: его выдавала тоскливая задумчивость во взгляде. Он видел все и даже больше. И теперь его слова насчет скуки открылись мне в совершенно ином свете: они были ничем иным, как признанием собственного одиночества. Всепоглощающего. Нескончаемого.
– Люди изменились, когда открыли для себя войну. – Я вздрогнула от этих слов, почувствовав, как похолодела спина. – Пойми меня правильно. Вы всегда убивали друг друга – буквально с начала времен. Но все захваты, нападения и колонизации были лишь кровавым прологом невообразимых распрей, погубивших целые народы. Война – самое страшное, что мог придумать человек. И не только потому что она несет смерть. Война страшна, потому что после нее приходит скорбь. И тогда начинается новая битва – куда более важная, личная. Битва выбора. Ты либо берешь себя в руки и живешь дальше, либо превращаешься в скорбящий труп – ни живой, ни мертвый. Просто существующий.
На какое-то время между нами воцарилось молчание. Я обдумывала глубину его слов, насквозь пропитанных горечью. Я была не слишком сильна, когда дело касалось морали, потому что… Ну, не мне судить. Не с моими приоритетами. Да уж. Не думала, что разговор уйдет настолько далеко. Хотя, это как посмотреть.
– Ты ненавидишь нас? – Если бы он ответил да, я бы прекрасно его поняла.
– Нет. Я вам сочувствую. И пытаюсь понять.
Я снова рассмеялась, но уже мрачно, с явной долей цинизма. Мужчина глянул в мою сторону, удивленно подняв брови в немом вопросе. Я лишь покачала головой, чувствуя тупую боль в груди.
– Это бесполезно.
Он смотрел на меня так долго, что мне стало не по себе. А затем ухмыльнулся, вновь превращаясь в обычного Кенсея. Не такого настоящего Кенсея, с ужасом поняла я. Его веселость была похожа на маску, необходимую для того, чтобы он выглядел живым.
– Ты гораздо мудрее своих девятнадцати лет.
– К сожалению, – хмыкнула я. И тут мне в голову пришла одна мысль. – Ты ведь знаешь, откуда появились демоны? Не можешь не знать. Я думала, что они были всегда, но твои слова о богах…
– Умная девочка, – его ухмылка стала шире и, как мне показалось, теплее. – Демоны – это низвергнутые боги. В древние времена нас почитали и боялись. Люди трепетали перед нами как перед идеалом, вместившим в себе силу, красоту и бессмертие. Но потом почему-то исчезла Идзанами, а Идзанаги*, ослепленный горем, отказался от трона и позволил человеку себя убить. Вот тогда-то и было положено начало конца. Храмы пали, и боги, обезумев от ярости, начали один за другим превращаться в чудовищ, позже прозванных акумами*.
– Но откуда тогда взялись современные боги?
– Вы создали их силой своего желания. Ваш род настолько хотел выжить, что небесный пантеон заполонили новые божества – не изначальные, созданные вместе с миром, а те, что родились из человеческой мысли. Они не имели материальной формы, но обладали невероятной мощью, способной победить любого демона.
Меня пробрала дрожь. Все это звучало скорее как легенда, нежели как реальная история, бывшая когда-то давно. Но я верила тому, что он говорил. И потому так сильно удивилась. Меня впервые накрыло настолько сильное отвращение… к людям. Так вот в чем крылась первопричина противостояния человека и демона. Уверена, ее знали настолько немногие, что их можно было пересчитать по пальцам. Даже если предположить, что свержение богов произошло в начале нашего тысячелетия, – а я очень в этом сомневалась, – прошло уже больше девятнадцати веков. За это время факты могли исказиться настолько, что…
– Почему ты мне все это рассказываешь?
– Потому что ты спросила.
– Я не о том. Мы ведь едва знакомы, а ты уже рассказал
такое. – Я подняла брови, чтобы выделить последнее слово не только интонацией. – Ты не боишься, что подобной информацией можешь дать мне преимущество?
– А разве я сказал хоть что-то, что помогло бы тебе, вздумай я напасть? – Теперь пришла его очередь поднимать брови – уже с заметной иронией. – Может, я стар, –
действительно стар – однако это не означает, что если меня толкнуть, то посыплется песок.
Я задумалась. А ведь Кенсей был чертовски прав. Мы поднялись на второй этаж, и мне сразу стало как-то не по себе. На коже осел холод, а язык вдруг стал ватным. Рядом находился кто-то действительно опасный. Я уж было открыла рот, но слова почему-то застряли в горле.
– Ты задаешь очень правильные вопросы, – кивнул Мугурума. – И потому однажды поймешь, что мы с тобой идем одним и тем же путем. Но в этом месте…
– Кого я вижу!
Мне не удалось подавить дрожь при звуке этого голоса. Он был настолько едким и мерзким, что я мгновенно почувствовала себя грязной. Перед нами стоял мужчина, который выглядел моложе Кенсея, но заметно старше демона. И в разы отвратительнее. У него были прямые черные волосы, из которых тянулись длинные белые рога. Левый глаз скрывала повязка, но куда больше меня удивило то, что у него было шесть рук. Две нижние лежали на талии, а остальные четыре застыли в воздухе, выражая явное пренебрежение. Одет он был в белый тренировочный костюм, вот только узкий, довольно плотно сидящий на теле. Кажется, я уже видела что-то подобное…
– Не думал, что еда, о которой только и трещат здесь уже второй день, окажется такой смазливой.
Я резко вздохнула, почувствовав невероятную волну страха, взявшуюся практически из ниоткуда. Она была настолько мощной, что из-за нее задрожали колени. В его взгляде светилась жажда крови, вызвавшая во мне тошноту. Он хотел не просто убить меня, нет. Сожрать. Буквально. Этот демон слишком сильно отличался от всех, кого я встретила раньше. В нем действительно не было ничего человеческого. Окажись я одна, он бы тут же напал и растерзал меня, как дикое животное. Явно уловив мой настрой, он медленно облизал губы. Ноги не подкосились только потому что уже успели превратиться в камень.
– Я бы посоветовал тебе проявить больше уважения, Ннойтора, – практически прорычал Кенсей. Слова напоминали струну, натянутую между злобой и отвращением.
Я глянула в его сторону, приятно удивленная. В этот же момент Кенсей приобнял меня за плечи и наклонился настолько низко, что наши лица оказались почти на одном уровне. Он пах дымом и мужчиной, а в глазах появился стальной отблеск, окруживший темную радужку. Я задрожала, но уже по другой причине. От него волнами исходила сила, непохожая ни на что – по-настоящему древняя и противоречивая. Как и он сам. Она тут же окутала меня дрожащей дымкой, расслабляя мышцы. Теплая. И совсем не жуткая. Эта сила не заставляла задыхаться и не давила на плечи. Наоборот, позволила им расправиться.
–
Заставь его пожалеть о своих словах, – прошептал он мне в ухо. Его голос изменился, превратившись в потустороннее эхо, не принадлежащее этому миру.
Через меня прошла густая вибрация, поднимая из глубины что-то невероятно сильное. Почти нереальное. Кожу начало покалывать, и сквозь юкату одеяние засветилось ярко-белым светом, на секунду ослепив. Страх не просто исчез – он сменился решительностью, какой я не испытывала никогда прежде. Окруженная ореолом почти небесного свечения, я сделала шаг, который каким-то образом полностью покрыл разделявшее нас расстояние. А затем подняла руку. Ннойтора отлетел в сторону и врезался поясницей в перила, даже не успев ничего понять. Еще шаг, и я снова была напротив него.
– В следующий раз хорошо подумай перед тем как обратиться в таком тоне к своей госпоже.
Я сама поразилась тому, как прозвучала. Непреклонно. Властно. В моих словах звенела стать и гордость львицы; приказ, обрамленный нерушимым металлом. Так говорят аристократы и... демоны. Ннойтора же ответил мне взглядом, полным чистой, обжигающей ненависти. Он был унижен и обозлен. В его глазах пылало обещание расправы, но я стойко выдержала этот выпад, даже не моргнув.
Чем ты это заслужила?
Сама не понимаю. Меня раздражала его самоуверенность, его презрение, возникшее из-за того, что я была не такой, как они. Из-за того, что родилась человеком, а не монстром. Какого черта?! Это несправедливо. Демоны не выше нас, даже если когда-то они были богами. То время давно ушло, и теперь пришла их очередь бояться!
Покажи этому мусору, где его место.
Мышцы налились кипящим свинцом, то и дело сокращаясь от еле сдерживаемой мощи. Я не знала, откуда она взялась, но мне было все равно. Я нуждалась в этой силе, и потому приняла ее, не задумываясь. Дыхание замедлилось вместе с сердцебиением. Внутренности обожгла терпкая ненависть – жар охватил сначала грудную клетку, а затем начал медленно распространяться, пока не заразил все тело. И тогда я выпустила его наружу, попросту боясь сгореть под столь сильным напором. Воздух вокруг нас потяжелел настолько, что начал дрожать. Ннойтора чертыхнулся и согнулся пополам, уткнувшись головой в колени.
Давай же…
Он был так беспомощен. Все шесть рук придавило к полу, и я усмехнулась, чувствуя, как внутри разливается угольно-черное удовлетворение, похожее на клубы вязкого тумана. Но этого было мало. Я заставлю его страдать – еще больше, отчетливее. Дольше. Я превращу его в месиво из крови и сухожилий. Тогда он никому не причинит вреда. Для этого нужно лишь сжать кулак… Давление усилится, и он пробьет своей тушей деревянный пол. Все закончится.
Убей его!
– Хватит, – сказал Кенсей уже обычным голосом, но с заметной долей тревоги. – Нам пора идти.
Как только я услышала его, с глаз как будто спала пелена. Воздух вновь стал обычным. Свечение исчезло вместе с ощущением всесильности. Я тут же отвернулась, подумав, что если демон заметит эту перемену, то снова получит власть над моим страхом. Этого нельзя было допустить, поэтому, идя вперед, я старалась передвигаться как можно небрежнее. Мугурума держался позади, явно подстраховывая. Я была совсем не против – с учетом того, что сердце колотилось, как обезумевшее. Вся моя уверенность на пару с внутренним огнем испарились, словно дым.
– А ты возвращайся в дыру, из которой вылез, – кинул мужчина через плечо. – И только попробуй хотя бы дыхнуть в ее сторону, несчастный кусок дерьма.
Ннойтора ответил потоком полу связных ругательств, из-за которых запылала шея. Он почти шипел, и оттого злоба, прозвучавшая в них, была похожа на острые иглы, вгоняемые под ногти. Как только мы ушли достаточно далеко, я позволила плечам опуститься, тут же почувствовав парализующую дрожь. Меня бросило в жар, затем в холод. Какого черта это только что было?!
– Ты в порядке?
– Д-да, – ответила я и тут же вздохнула, проведя рукой по лицу. – Не совсем. Просто с каждой новой встречей я запутываюсь все сильнее. Неужели придется пройти через подобное со всей сотней?
Сказать по правде, волновало меня совсем не это. И думаю, он это прекрасно понимал. Просто мы давали друг другу время. Я ему – на оправдание. Он мне – на осознание.
– Нет конечно, – хмыкнул Кенсей. – Чтобы ты себе ни думала, здесь не обитает армия тьмы, способная совершить переворот. Вылезают лишь самые смелые. К слову, я удивлен тем, что Ннойтора показался, зная, что тебя охраняют. Он еще тот подонок. И пусть ты проучила его, осторожность не помешает.
Я опустила голову, закрывая лицо волосами. Мы поднялись еще на несколько этажей, но на террасу вышли уже со стороны скал и молчаще-кричащего водопада. Там оказался небольшой пролесок – густой и высокий, пахнущий хвоей. Я нахмурилась, вспоминая свои мысли о том, что поместье вплотную прилегает к горе. Видимо, все-таки нет. Кенсей выглядел даже чересчур беззаботно – с учетом того, что на секунду превратил меня в ту, что смогла одной левой отшвырнуть здорового мужика, да еще и демона.
– Что ты со мной сделал?
Кенсей промолчал. Я очень внимательно наблюдала за ним, пытаясь углядеть хоть какую-то подсказку. Внутри него шла ожесточенная борьба, которую выдавали нахмуренные брови и жесткая линия рта. Что-то подсказывало, что ответ мне понравится не больше, чем ему самому.
– Я приказал тебе проучить его.
Казалось бы, мужчина не сказал ничего нового, однако это было не так. В висках настойчиво пульсировало слово «приказал». Не попросил и даже не сказал. Кенсей отдал четкое распоряжение, но не мне, а моему телу. Признаюсь, я бы удивилась намного больше, если бы ранее он не признался в том, что старше самой Японии. И все-таки ситуация от его слов яснее не стала.
– Спрошу еще раз: что ты со мной сделал?
– Я приказал тебе проучить его, – повторил он, но уже менее уверенно. И после небольшой паузы добавил: – Однако я не приказывал измываться над ним.
Из легких как будто разом вышел весь воздух. Его голос – тот,
другой, – до сих пор звучал в ушах, резонируя с чем-то глубоким и неизвестным. Это он всколыхнул во мне что-то нечеловеческое, почти животное. Меня обуял стыд – как от его слов, так и от того, что я сделала.
– Почему же сам не поставил его на место?
– Неужели не поняла? Проучив такого скользкого типа как Ннойтора, ты сделала еще один шаг к тому, чтобы заслужить уважение в этом аду.
Это было похоже на попытку поддержать, но маневр не удался. Более того, он с треском провалился. Я уже утонула в собственных чувствах – колючей и непонятной смеси из ужаса, непонимания и отрицания. Холодность, с которой я атаковала Ннойтору, была не более, чем сухим расчетом. Мне хотелось причинить ему боль, но не для того, чтобы заставить себя уважать. О боги. Я действительно издевалась над ним – также, как это любили сами демоны. Но ведь я не такая…
Разве?
Я вздрогнула и остановилась, чувствуя, как кожа покрывается мурашками, несмотря на собственный жар. Можно было сделать вид, что ничего не произошло, но толку в этом не было никакого. Я уже слышала этот голос раньше – прямо перед тем, как на меня напала Аюми. Правда, в тот раз я приняла его за галлюцинацию. А во время стычки с Ннойторой – за собственные мысли. Но сейчас я со всей ясностью осознала, что он не был ни тем, ни другим. Вот. Дерьмо. Кажется, дело приняло совершенно новый оборот.
Кенсей наконец заметил, что я не иду за ним, попросту застыв где-то позади. Он обернулся и выжидающе глянул в мою сторону, но я даже не подумала сдвинуться с места. Тогда он подошел ближе, явно обеспокоенный.
– Ты точно…
– Та сила… это ты ее разбудил? – прошептала я, очень надеясь, что он ответит «да». – Человеку ведь не провернуть то, что я там устроила. Умоляю, скажи, что это все твоих рук дело.
Ты и сама знаешь, что это не так.
Я мысленно отмахнулась от этого голоса, боясь пропустить реакцию Мугурумы. У него было очень странное выражение лица. Он как будто не верил в то, что слышал. Это окончательно сбило меня с толку. Нахмурившись, я снова открыла рот, но тут же его закрыла, пораженная внезапной догадкой. Мне показалось, что по позвоночнику провели чем-то ледяным. Я не знала, в чем конкретно была сила Кенсея и как ему удалось сделать то, что он сделал, но если отбросить лишнее, факт оставался фактом: я без малейших колебаний покалечила демона…
И тебе это понравилось.
…И мне это понравилось. А еще я, кажется, начала сходить с ума.
