«Ты видишь меня»
– Понятия не имею. Враньем это было лишь отчасти. Ведь я действительно не знала, с каким именно монстром мы столкнулись. Единственное, в чем я была уверена, так это в том, что он не был обычным демоном. От этой твари несло адом – не так сильно, как от Чистильщика, но чертовски похоже. А подобное не сулило ничего хорошего. – Сначала я ничего не видела. Но потом с глазами что-то произошло – как будто спала пелена – и передо мной предстало два мира сразу. В одном находилось тело, а в другом… – я сглотнула, вспоминая не только облик твари, но и ощущения рядом с ней, – что-то страшное, большое и плотное настолько, что самой Аюми ему оказалось мало. Оно клубилось и стелилось в пространстве вокруг нее, окутывало и разрушало своей мощью. Хичиго молчал около десяти секунд, а потом рассмеялся – не издевательски, а так, словно до него что-то дошло. – Черт возьми. Получается, все это время рядом со мной находились глаза Оками? С ума сойти просто. – Кто такой Оками? – Одно из самых древних созданий, причем древних настолько, что считается легендой даже среди демонов. Поговаривают, что их каким-то образом истребили несколько тысячелетий назад. – Широсаки усмехнулся и перевел взгляд на меня. – Из-за глаз, что способны видеть нематериальное и материальное одновременно. Тайное и явное. Душу и сердце, мысли и чувства. Единственное существо, которое практически невозможно обмануть. Единственное существо, способное беспринципно судить даже бога. Почему-то мне стало не хватать воздуха. – Невозможно. Даже если то, что ты говоришь, правда, как я могу быть Оками, если они вымерли? – Разве я сказал, что ты и есть Оками? Оками – это могущественнейший дух волка-защитника, настоящий исполин размером с небольшую гору. Прости, конечно, но со своей прелестной миниатюрностью ты даже на их щенка не потянешь. А вот на того, кому достались их глаза – возможно. – Как у тебя получается делать комплимент и оскорблять одновременно? – Секрет в том, чтобы говорить правду. Я вздохнула, начав рассеянно почесывать указательным пальцем пушистый животик. Бельчонок благодарно потерся мордочкой о край моей челюсти и хвостом пощекотал левую ключицу. – Я все равно считаю, что ты ошибаешься. Раз нет самих волков, то и их глаза мне достаться не могли. К тому же, я только недавно начала… больше видеть. Наверняка на меня так влияет все, что происходит вокруг. В детстве я, знаешь ли, не гуляла по трещинам между мирами в компании тритона. – А то, что ты еще до встречи со мной видела в темноте, тебя не смущает? Я демонстративно повернула правое запястье внутренней стороной к нему. Шрам был тонкий и походил на длинную полоску, но он не мог его не заметить. – Это из-за нападения. Я же сказала: все началось с Руконгая. Какой-то демон спалил деревню, а меня едва не утащил. Метка осталась на память. Он смотрел на меня с подозрением. Но смутно проглядывалось и что-то еще – эмоция, которой здесь было не место. Не сожаление… однако что-то похожее. Или показалось? – Уверена, что это не началось раньше? Я очень надеялась, что пауза была не слишком явной. Потому что уверенности у меня не было ровным счетом никакой. Да и откуда ей взяться, если последним, что я помнила, был сам пожар? В последнее время эта мысль все чаще зудела где-то над ухом. – Да. Широсаки прошелся пятерней по волосам, явно показывая свое смятение. – Ладно, опустим. Но… Ты вообще собиралась рассказать? Теперь голову отвернула уже я, вдобавок скрестив руки на груди. Мне едва удалось сдержаться и не фыркнуть. А ведь эта ночь так хорошо начиналась… Губы до сих пор жгло. И если бы только их. – Разве это бы что-то изменило? – спросила я его же словами. – Я бы… – Ты бы что? – раздраженно перебила я, вновь посмотрев на него. – Неужели относился бы ко мне иначе, зная, что у меня зрение зверя? Напомнить, как ты повел себя, когда мы впервые встретились в пещере? Как ты угрозами и шантажом заставил меня согласиться на сделку, последствия которой я даже не могла вообразить? А те первые недели? Если я попытаюсь перечислить, сколько раз мне угрожали расправой, – в том числе и от тебя – то собьюсь со счета! И это без учета последнего нападения! Думаешь, после такого тянет на откровения?! Я не заметила, в какой момент перешла на крик. Внутри словно что-то лопнуло, и все то, что сидело во мне, вышло наружу в этой внезапной вспышке. И теперь я ждала чего-то подобного в ответ. Как и всегда. Но произошло немыслимое. Вместо того, чтобы повысить голос, Хичиго кивнул. Почти сокрушенно. – Я… не горжусь тем, как обращался с тобой. Я думал, ты… Сердце предательски пропустило удар. – …такая же, как все люди? – невесело хохотнула я, опуская руки. – Что ж, справедливости ради скажу, что о тебе я думала также. Мы посмотрели друг на друга, а потом одновременно отвели глаза. Я – вниз, а он, кажется, куда-то в сторону. Тишина стала благом. Ведь этот разговор принимал очень опасный оборот – один из тех, что меняет все. Но ни один из нас еще не был готов к нему. Обстановку разрядил странный звук – что-то среднее между тихим хлопком и писком. Это чихнул бельчонок, причем так сильно, что его буквально снесло с моего плеча. Я обернулась, надеясь его поймать, но он уже улетел за ограду балкона, расправив кожистые складки-крылышки. Хичиго хохотнул у меня за спиной, а заметив мой недовольный взгляд, и вовсе заржал в голос. Я хотела возмутиться. Но не имела на это права, потому что тоже начала смеяться. Более того, я так увлеклась, что не сразу заметила, как уткнулась лбом в грудь демона. Он почти тут же замолчал. Обе руки собственнически легли мне на талию. Теперь пришел мой черед перестать смеяться. Я подняла голову, собираясь сказать нечто важное, но не смогла. Прохладный рот накрыл мой, и все мысли тут же вылетели из головы. С приоткрывшихся губ сорвался вздох, а ладони легли ему на уровень сердца. Я ожидала, что поцелуй тут же изменится, станет глубже. Но вместо этого ощутила лишь дразнящую неспешность – ничего общего с той отчаянной жадностью, что напоминала необузданный огонь. Широсаки не терзал, а мягко подхватывал мои губы своими, изредка пробегая по ним языком. Я собиралась ответить тем же, но тут он прервал поцелуй и коснулся своим лбом моего. От этого нетипично-нежного жеста во мне что-то растаяло. – Стоит продолжить на том месте, где нас прервали. Ты все еще веришь мне? Я даже не раздумывала. – Да. Сильные руки сползли ниже и, взяв меня за бедра, слегка приподняли. Поняв намек, я обхватила ногами его торс, помогая усадить себя на широкие перила. И тут до меня дошло, что в этой позе вид открывался крайне неприличный, потому что единственное, что прятала почти полностью распахнувшаяся юката – это живот. Если бы на мне не было хитона, который прикрывал грудь и все, что было меж моих обнаженных ног… – Развяжи пояс. От этого тона – хриплого, срывающегося – по спине пробежала дрожь. – Но ты же говорил… – Мало ли, какую чушь я нес, пока рядом было это пушистое исчадье, – перебил он. – Я не собираюсь принуждать тебя переспать со мной. Мне это ни к чему, ведь после того, что я сделаю, ты сама захочешь большего. О, я даже не сомневалась в этом. Теперь одна из его рук поползла вверх по спине, неспешно пересчитывая позвонки и обходя рану. Другая, скользнув по краю правой ягодицы, перебралась сначала на внешнюю сторону бедра, а затем оказалась под коленкой. Я вдохнула чуть глубже, чувствуя, как обостряются ощущения. Демон потянул меня за ногу, и в итоге получилось так, что я полностью прижалась к нему тазом, а вот верхняя часть тела, откинувшись назад, повисла на высоте третьего этажа. Оказавшись в столь опасном положении, я напряглась и инстинктивно схватила Хичиго за ворот кимоно. Ведь сейчас единственное, что не давало перевернуться и упасть с этого треклятого балкона – пальцы, находившиеся у меня под лопатками. – Расслабься и ляг на мою руку. Я отрицательно замотала головой. Он поднял бровь. – Кажется, ты сказала, что доверяешь мне. Так докажи. – Но ведь… – Ничего не случится. По крайней мере, ничего неприятного – это я тебе обещаю. Не знаю, почему, но я поверила. И потому попыталась сделать, как он просил. Очень и очень медленно я разжала пальцы, вцепившиеся ему в одежду мертвой хваткой. Однако перед тем, как откинуться на его руку, резко дернула за пояс белоснежного кендоги. Удивление, возникшее на лице демона, едва не заставило вновь рассмеяться. Он явно не ожидал подобного. – Ты ведь просил развязать. – Я имел в виду твой. – Разве? Я рассеянно облизала нижнюю губу. Во рту внезапно стало сухо. – Мы так не договаривались. – Мы никак не договаривались, – выдохнула я, разводя в стороны полы его верхней одежды. Он покачал головой и усмехнулся, признавая свою оплошность. Я же, пользуясь ситуацией, пробежалась по его груди кончиками пальцев. Ответом мне была по-настоящему льстящая реакция – глубокий вдох, приподнявший гладкие мышцы. Под ребрами заныло – как-то по-особенному, почти нежно. – Грязно играешь, крольчонок. Я думала продолжить, но вдруг почувствовала, как рука, державшая меня под спиной, поднимается еще выше, к шее. Демон навис надо мной порабощающей тенью. Хитрая усмешка стала шире, и даже в столь темную ночь мне не составило труда заметить, как заострились его клыки. Кровь вскипела. Не знаю, чего во мне было больше в эту секунду – нервозности или предвкушения. – Не грязнее твоего. – Тут ты чертовски права. Хичиго вызывающе двинул бедрами, и мне стало не хватать воздуха. Его рот заглушил мой несдержанный стон, неспешно слизав языком каждый звук. Обхватив ладонями мощную шею, я несильно укусила его за нижнюю губу, а он меня – за верхнюю. И вновь поцелуй оказался не таким, как предыдущие. В нем было меньше звериного, больше чувственного. Меньше алчного, больше искреннего. Однако целомудренным я бы его точно не назвала. Одной рукой демон перебирал волосы у меня на затылке, а другой водил неровные узоры по внешней стороне бедра, чередуя невесомые касания и те, от которых становится тесно в собственном теле. Я вздрогнула. Что-то изменилось. Каждый раз, как его пальцы оказывались на моей обнаженной коже, по ней пробегало щекочущее ощущение, резонирующее с нервными окончаниями. Наконец, наши языки сплелись. Все смешалось: запахи, звуки, эмоции. Я захотела, чтобы он стал еще ближе, и потому сильнее обхватила ногами за поясницу, а руками – за спину, залезая под накидку. Даже сквозь одежду я ощутила давление на внутреннюю сторону бедра – в ту же секунду низ живота сковала приятная, тянущая тяжесть. Словно мышцы превратились в один пульсирующий сгусток. Его сердце, до этого еле уловимо стучавшее у меня под ладонями, внезапно ускорило темп, как будто очнувшись. Но что самое удивительное… Его тело начало нагреваться, становясь горячее. – Это будет сложнее, чем мне казалось, – прохрипел он. В голосе явственно звучал металл. – Не думал, что скажу такое, но не могла бы ты поменьше прикасаться ко мне? Иначе я не ручаюсь за то, что не уроню нас обоих. Демон посмотрел на меня, и первое, на что я обратила внимание – это почерневшие склеры глаз. Зрачки вытянулись в вертикали, а на скулах проступили острые темно-бордовые полосы, похожие на метки с костяной маски. Однако само лицо выглядело напряженным. Дышать Широсаки стал не глубже, но чаще. – Рукия? Не понимаю, как ему удавалось так связно говорить. Лично меня язык практически не слушался, поэтому пришлось кивнуть. Я вынула руки из-под его одежды и перенесла на плечи; они стали неестественно твердыми. Еще не наросты, но уже точно не мышцы. Он как будто находился между двумя формами. – Закрой глаза. Я послушалась, и губы, ставшие куда теплее, чем раньше, коснулись шеи. Сначала мягко, потом чуть настойчивее. Ткань юкаты зашевелилась и, распахнувшись, опала плащом на перила – из-за пальцев, незаметно развязавших тонкий пояс. Стоило им коснуться живота, странное чувство усилилось в разы – оно кололо, щекотало и… будоражило. Я крепче обхватила каменные плечи. Стало не просто жарко – стало почти невыносимо. Словно не кровь, а сами вены постепенно раскалялись до бела. Я прикусила нижнюю губу, но все равно не смогла сдержать сдавленного вздоха. Напряжение между ног приобрело болезненно-тянущий оттенок, который с каждой секундой становилось все тяжелее игнорировать. – Расслабься. Я откинула голову и запустила руки ему в волосы; моими собственными играл поднявшийся ветер. Полностью расслабив корпус, я позволила себе ощутить всю противоречивость невесомости – опасную и в тоже время неумолимо притягательную. И тут на меня что-то нашло. Какое-то опьяняющее наваждение – смесь страха, восторга и возбуждения. Тоже самое я ощутила, спрыгнув с адского моста – что-то среднее между падением и полетом. Когда дыхание перехватывает, тело не слушается, а мир кружится лишь вокруг тебя одного. Чувство, непередаваемое и сильное в своей интенсивности настолько, что кажется нереальным. Наверно это была одна из причин, по которой то, что делал Хичиго, ощущалось настолько остро. Его рот спускался все ниже, но до того медленно, что подобное почти злило. По ключицам он прошелся губами, по грудине – кончиком носа. А когда добрался до ложбинки, то игриво прикусил перемычку лифа. Я слегка изогнулась, и в этот момент демон одновременно сделал две возмутительно-восхитительные вещи: через одежду укусил меня за правую грудь и положил руку на внутреннюю сторону левого бедра, на границе между краем белья и кожи. – Хичиго… Зажав сосок между зубами, он слегка втянул его в рот вместе с тканью. В сочетании с этим новая волна покалываний – еще более явных, чем прежде – заставила содрогнуться всем телом и издать до неприличия громкий стон. Меня словно прошила сотня крохотных молний – не только спереди, но еще и со спины, сбегая вдоль позвоночника. Внутри что-то натянулось и лопнуло, разливая по жилам жидкое пламя. Мышцы напряглись, а потом одномоментно пришло такое расслабление, какого я не испытывала никогда. – Понравилось? – ехидно раздалось надо мной. Я лениво ударила его ногой по бедру. Хохотнув, он помог мне неспеша принять устойчиво-сидячее положение. Мои пальцы все еще находились в его волосах, так что я сама притянула демона для поцелуя – легкого и быстрого, но полного благодарности. – Что ты… делал? Криво усмехнувшись, Хичиго отнял руку от моего бедра и перевернул ладонью вверх. Почти сразу же на кончиках пальцев вспыхнули знакомые сине-белые искры – еле слышно потрескивая, они растягивались и сходились в центре ладони, сильно смахивая на мелко дрожащую паутинку. Похоже, сравнение с молниями было до смешного буквальным. Вот только в этих похожих на маленькие звезды частицах не чувствовалось и тени той электризующей мощи. – Моя сила может причинять не только боль. Я поднесла указательный палец к его руке и вопросительно подняла бровь. Демон кивнул. Коснувшись средоточия импульсов, я ощутила, как заряды за несколько секунд преодолели расстояние от ногтя до плеча, неся за собой шлейф мягкого тепла... и чего-то более приятного. На секунду вдох стал глубже, а сердцебиение – отчетливее. Молнии, в последний раз издав тихий треск, исчезли. – Ничего себе. Как ты до этого додумался? – Сомневаюсь, что ты хочешь знать. Тебе пока рано слушать такие истории. Я положила обе руки ему на грудь, ловя себя на том, что с каждым разом прикасаться к демону было все проще. И приятнее. – Мне напомнить, как кое-кто буквально несколько минут назад умолял не дотрагиваться до него, потому что не в силах себя контролировать? Это была провокация – наглая и очевидная до смешного. И, конечно, он на нее повелся. Уперев руки в перила по обе стороны от моих бедер, Хичиго наклонился настолько низко, что его выдох стал моим вдохом. Губы дрогнули в попытке сдержать улыбку. Если раньше меня раздражала и даже пугала его манера не замечать личное пространство другого человека, то сейчас я была рада подобной близости. – Я никогда не умоляю. Это раз. – Он склонил голову набок и опустил красноречивый взгляд на мои руки. – Хотя, в любом случае, со своей задачей ты справляешься очень и очень плохо. Это два. Но, буду честен… – … ты не против, и это три? Я обвела пальцами лабиринт четко очерченного пресса. Но стоило коснуться косых мышц, образующих треугольник прямо под косточками таза, как демон отодвинулся, причем так, чтобы наши бедра не соприкасались даже краями одежды. – А как же ты? – Я возьму то, что мне причитается. С процентами. Однако это будет не сегодня. – Но… Демон взял меня за талию и аккуратно поставил на пол, после чего отступил на шаг. И тут я обратила внимание на то, чего не замечала раньше. Кончики белой челки прилипли ко лбу, кожа над бровями и верхней губой блестела. Широсаки вспотел, хотя на улице было прохладно. Метки на лице чуть поблекли, но белки все еще оставались угольно-черными. А ведь он не стал отрицать, что ему трудно себя контролировать. – Ты в порядке? – Иногда меня раздражает твоя проницательность, – фыркнул он, проводя по лицу ладонью. Я заметила почерневшие ногти, которые грозились вот-вот обратиться в когти. – Для того, чтобы все время держать мощность тока на одном и том же уровне, нужна высокая степень концентрации. Контролировать ее в человеческом облике в течение долгого времени – не самая легкая задача. Особенно когда тебя… отвлекают. Да он и в демонической форме не слишком это контролировал – если учесть, какое представление вышло в пещере. Но почему меня не покидало ощущение, что он чего-то недоговаривает? – Гораздо проще запустить один мощный залп, чем кучу маленьких, не так ли? – Все-то ты знаешь, – отмахнулся он, упорно не смотря в мою сторону. – В любом случае, все придет в норму, как только мы найдем тебе одежду, которую не так легко снять. Иначе я за себя не отвечаю. Прозвучало так, словно в том, что у него не получается себя сдерживать, целиком и полностью моя вина. Упрямый з… Вот черт! – Мое черное кимоно! – Да, нужно что-то на подобии. Оно закрытое и скрывает фигу… – Да нет же! – перебила я. – Где оно? Он недоуменно свел брови на переносице. Согласна, вопрос странный, особенно сейчас. – Оно оказалось безнадежно испорчено, поэтому его уже должны были сжечь. Хотя… – Хичиго поднял глаза, что-то припоминая. – Может, решили пустить на тряпки. Ты куда-то собралась? Слегка пригладив волосы, я завязала юкату поплотнее. Чтоб наверняка. Если мне не изменяла память, то обувь стояла рядом с дверью. Пройдя мимо демона, я зашла в комнату и направилась прямо к выходу. – Вниз. – Никуда ты не пойдешь. Я вздохнула. Почти раздраженно. Вот мы и вернулись к тому, с чего всегда начинаем. Я развернулась и, разумеется, застала его прямо у себя за спиной. Со скрещенными на груди руками и высокомерным выражением лица. Хорошо, я тоже так умею. – Неужели ты думаешь, что после случившегося получил право командовать? Я знаю, что на дворе ночь. Но раз нам принесли еду, это значит, что спят еще не все. – Дело не в этом. Если бы ты чувствовала то, что сейчас чувствую я… – Почему мне кажется, что ты через секунду скажешь что-то неприличное? Он поднял бровь, а вместе с ней и уголок губ. В отличие от меня, одежду демон так и не поправил, и потому долго удерживать взгляд на его лице я не смогла. Никогда не думала, что подобное может так отвлекать! – От тебя сладко пахнет. Я почти рассмеялась. – Ты можешь и лучше. – Похоже, ты не поняла. Придется перефразировать. Стоит тебе выйти из комнаты, как любой встретившийся на пути демон по запаху поймет, что недавно тебе было очень хорошо. Ведь нет ничего слаще, чем… – Не продолжай! – пискнула я, выставив вперед руку. – Так и быть, схожу утром. После того, как помоюсь. Дважды. Хичиго отвернулся и пошел к шкафу – к моему удивлению, на обычной скорости. – Что такого в этом изодранном тряпье? – Я кое-что в нем забыла. – Это важно? – Для меня – да. Просто… Что ты делаешь? Раздвинув дверцы, Широсаки начал увлеченно что-то искать. Через несколько секунд в одной из рук у него оказались бумага и кисть, а в другой – чернильница. Я нахмурилась, когда он подошел к столику и что-то написал на листке – иероглифы вышли резкими, а сами столбцы немного съехали вправо. – Хичиго? Меня немного настораживало, что он не отвечает. Подув на лист, чтобы надпись быстрее высохла, демон утвердительно кивнул и вернулся к дверцам. Там он достал бамбуковый стакан, похожий на те, в которых путешественники таскают воду и, положив туда записку, плотно закрыл крышкой. И тут до меня, наконец, дошло, что происходит. Через секунду мои догадки подтвердились. Хичиго открыл маленькую панель, почти сливающую со стеной шкафа – это был канал срочной коммуникации. Посылка полетела прямиком в черноту – наверняка на этаж прислуги. – А теперь немного подождем, – сказал он, обернувшись ко мне. – У тебя тоже есть такая дверка, если что. – Я в курсе – нашла ее, когда обыскивала комнату полтора месяца назад. – И почему я не удивлен. Молодец, что не пользовалась. – Я рассудила, что воспользоваться ей, особенно ближе к ночи – все равно что подать себя на стол. Он заправил в штаны верх кендоги и поплотнее запахнул его, прежде чем перевязать поясом. Я почувствовала одновременно облегчение и разочарование. Подобная двойственность уже начинала пугать. – Так и продолжишь там стоять? – Так и продолжишь вести себя, как наглец? – с улыбкой парировала я, подходя к столику. – С натурой не борются. Я думала ответить в тон, но вместо этого зевнула. Сейчас, когда приятная нега практически ушла из мышц, ее сменила сильная вялость. Меня внезапно потянуло в сон, что было странно, если учесть, сколько времени я провела без... дыхания. Хотя не знаю, считалась ли трехдневная смерть за полноценный сон. Может и нет. – Тебе нужно отдохнуть. Демон закрыл шкаф и спрятал руки в рукавах. Он, что, волнуется? Я снова зевнула, но теперь успела прикрыть рот рукой. Спорить не хотелось, да и смысла в этом не было. Ноги сами понесли меня к развороченному футону. – Когда мою комнату приведут в порядок? – К утру. Там возникли небольшие… сложности с уборкой, – вздохнул он. – Когда ты очнулась, тебя не сильно беспокоило, что это моя постель. – Меня и сейчас это не особо беспокоит. Даже не знаю, кто больше удивился этим словам – я или он. В комнате до сих пор было темно, ведь Хичиго так и не зажег светильники обратно. Хотя теперь в этом и не было необходимости. Демон прошел в сторону балкона, остановившись у открытой двери. Выглядел он при этом как зверь, который мечется из одного угла клетки в другой. – Тогда в чем дело? – Тебе тоже не помешает отдохнуть. Выглядишь так, словно не спал трое суток. – Наверно, потому что я действительно не спал трое суток. Ничего себе. Получается, он и впрямь все это время был здесь, пока мое тело пыталось исцелиться. И потому выглядел настолько уставшим. Я прикусила изнанку нижней губы и переступила с ноги на ногу. – Мы можем лечь здесь вдвоем. Он резко повернул голову в мою сторону. Но с места так и не сдвинулся. – Это одновременно самая лучшая и самая худшая из всех идей, которые приходили тебе в голову. Я почувствовала, как от его взгляда к щекам приливает тепло. Потому что до меня дошло, что именно звучало за этим предложением. – Ты же понимаешь, о чем я. Тут столько места, что под одеялом можно спрятать небольшую кладку демонят. Или большую. – Кладку демонят? По-твоему, мы из яиц вылупляемся, что ли? – хохотнул он. – Если обычные ласки наводят тебя на мысли о детях, боюсь представить, что случится, когда я займусь тобой всерьез. – Это не… Дурак, не издевайся! – буркнула я. Лицо уже просто пылало. По множеству причин. – Я пытаюсь проявить учтивость! Из-за меня ты выглядишь как настоящий мертвец. Тебе необходим отдых не меньше моего, а то и больше. Кажется, я сказала что-то откровенно не то. Улыбка мгновенно исчезла с его лица, а на ее месте появился недобрый прищур. Даже с учетом того, что белки уже стали обычными, все равно выглядело угрожающе. – Не приписывай себе незаслуженного. Отказаться от сна было моим выбором, а не твоей виной. Поэтому твое предложение нелепо. – Но ведь… – Думаешь после того, как ты стонала и извивалась у меня на руках, я смогу просто лечь рядом и уснуть? – перебил он. Я сделала вдох, но выдохнуть не вышло. – Да мне куда проще будет отрубиться на балконе, свесившись головой вниз. Хотя, я уже не уверен, ведь теперь это не перила, а самые настоящие… – Широсаки-сама, – прервал его из-за двери знакомый голос. Он стиснул зубы и щелкнул пальцами, зажигая искрой светильник у шкафа. Не думала, что так обрадуюсь чужому вмешательству. – Войди. Дверца отъехала влево, и я застыла от удивления. На пороге стоял бледный паренек, который оказался настоящим олицетворением слова «хилый». У него были по-женски тонкие руки, щуплое телосложение и угловатые черты лица. Прическа выглядела почти так же, как у меня – иссиня-черные волосы до подбородка. Единственное, что выдавало его нечеловеческую природу – невероятно светлые, почти прозрачные глаза цвета серебра. Он осторожно зашел в комнату, держа в руках черный комплект одежды и небольшой сверток поверх него. Явно чего-то ждал. – С этого дня ты будешь прислуживать ей, – демон кивнул в мою сторону, и мы встретились взглядами. – Ну а ты теперь можешь без опаски пользоваться каналом связи в своей комнате. Если тебе что-то понадобится – еда, одежда… или что поинтересней, – он приподнял бровь, – Ханатаро это принесет. Всего за секунду Хичиго преобразился, и от былой искренности не осталось и следа. Демон выпрямился, голос стал выше и грубее. Сейчас он выглядел как тот, чьи приказы не обсуждаются, а покорно исполняются. Не раздражай меня высокомерные нотки в его словах, я бы даже сочла эту перемену… волнительной. – Я к вашим услугам, госпожа Рукия, – кивнул Ханатаро и слегка склонил голову. – Ты нашел что-то в ее одежде? – Да. В рукаве были мешочек и записка. Я все завернул, чтобы не потерялось. Похоже, мне слово давать не собирались. Не став дожидаться у моря погоды, я подошла к пареньку и взяла сверток. Грубо? Весьма. Однако не хватало еще, чтобы Широсаки сунул нос в… так, стоп. – Какая еще записка? – спросила я. – Я-я… Не знаю. Разорвав шелестящую обертку, я увидела знакомый мешочек – размером немногим больше монеты. Но рядом с ним действительно лежала сложенная полоска рисовой бумаги. Я развернула ее и буквально остолбенела. – Какого… – Что там? – спросил Хичиго. Голос раздался совсем близко, в каком-то шаге. Однако я не обратила на это внимания, продолжая таращиться на то, что было написано на листке. Откуда это взялось в моем рукаве?! – Ты свободен, – отчеканил демон. – Рукия, что происходит? Проследив, чтобы за Ханатаро закрылась дверь, я протянула записку. Демон взял ее с такой настороженностью, словно это была петарда, которая могла разорваться в любую секунду. Я видела, как при прочтении эмоции на его лице последовательно сменяли друг друга: удивление шло за смятением, а то, в свою очередь, сменилось чем-то, похожим на торжество. Хичиго поднял глаза и заторможено моргнул. – Вот же ж черт. – Я бы выразилась иначе. Он неверующе покачал головой и снова посмотрел на несчастный клочок бумаги. Мне это было ни к чему – иероглифы до сих пор стояли перед глазами, складываясь в очередной поворот событий. Поворот, которого мы так долго ждали.«Если вам небезразлична эта страна и вы хотите защитить ее от новых разорений со стороны сегуната, встретимся у сгоревшей гостиницы в ночь с двадцатого на двадцать первое декабря. Приходите один»
– Ты понимаешь, что это значит? Аюми напала семнадцатого декабря. Если Хичиго не соврал, и я действительно очнулась только спустя три дня, то… двадцатое декабря уже наступило. – Шпион хочет встретиться сегодня.***
Ночной Эдо, полностью потонувший во мраке, оказал на меня двойственное впечатление: он был одновременно красив и устрашающ. Статен и пустынен. Стояла глубокая ночь. Вокруг не было ни души, фонари не горели. Даже те, кто еще не спал, предпочитали не высовываться, чтобы не наткнуться на сегунские патрули. Или на империалистов. По той же причине мы шли окольными путями, через побочные улочки и крохотные переулки. Наши шаги – вернее, мои – отзывались едва слышных хрустом сухой земли, покрытой тончайший слоем первого льда. Единственное же, что выдавало присутствие демона – редкое постукивание ножен двух клинков, закрепленных у него на поясе. Он не брал с собой оружие со времен первого собрания. Даже не знаю, хорошо это или плохо. Прошлая ночь была очень беспокойной. Широсаки забрал записку и ушел куда-то, оставив меня одну. Однако уснула я не сразу, а где-то под утро, в итоге проспав почти полдня. Пробуждение оказалось на редкость отвратительным. Я чувствовала себя разбитой, и меня до сих пор мутило из-за рисовых шариков, которые пришлось в себя затолкать перед тем, как выдвинуться в пещеры. Чертовы нервы. – Что-то не складывается, – задумчиво отозвался Хичиго в полголоса. – Ты говорила, что за тот вечер к тебе никто так и не подошел. Мне стоило невероятных усилий не выдать своей реакции на его слова и продолжить беззаботно поправлять плащ – совершенно обычный, сшитый, судя по всему, специально для меня. Размер был идеальным, и в кои-то веки подол не стелился позади, собирая уличную пыль, а кончался чуть ниже лодыжек. Я запахнула его поплотнее, чтобы укрыться от промозглого ветра. – Верно. – Но как тогда у тебя оказалась записка? Я ощутила жжение печати на языке. Пока не придумаю, как обойти ее или вовсе избавиться, придется продолжать импровизировать. Врать мне не нравилось, но другого выхода не было. – Наверняка это Аюми. Больше некому, – сглотнула я. Это бы даже могло походить на правду, если бы бестия не явилась для того, чтобы попытаться убить меня. Снова. – Прежде, чем ты появился, ей удалось несколько раз подобраться ко мне. Очень близко. Думаю, именно тогда она и подбросила записку. А я была слишком… занята, чтобы что-то заметить. Ровно тоже самое я могла сказать и про Зангетсу. Очень сложно наблюдать за происходящим, когда у тебя от боли в буквальном смысле отказывают конечности. Это послание явно его рук дело, ведь других вариантов действительно не было. Однако я не понимала, зачем ему делать нечто подобное. Судя по нашему разговору, у него были другие мотивы. У меня вообще сложилось впечатление, что богу смерти глубоко плевать на все эти политические интриги. – Может, ты и права. – Судя по тону, он сильно в этом сомневался. – Однако меня настораживает место. Для первой встречи сгоревшая гостиница в безлунную ночь – не лучший вариант. – Почему? Она на открытой местности, и заметить чье-то приближение не составит труда. К тому же, ночь – отличный пособник, если хочешь скрыться или остаться неузнанным. – Не согласен. Темнота – опасный и очень двуликий союзник, особенно в незнакомом месте. Именно поэтому куда больше подошла бы обратная ситуация – например, какой-нибудь людный участок на площади. В полдень. Обе стороны знают местность, и даже могут незаметно разместить подстраховку. Вероятность засады минимальна, ведь любая драка привлечет ненужное внимание. А даже если что-то пойдет не так, неразбериха – отличный отходной путь. Ведь нет помощника лучше, чем толпа, – хмыкнул он, бросив взгляд в мою сторону. – Или ты уже забыла, как благодаря ей смогла сбежать от меня в нашу первую встречу? Такое чувство, словно с того момента минула целая вечность. Я поморщилась. Нос под новой маской – безличной и белой, как лик призрака – начинал чесаться. – Не забыла. Однако именно темнота спасла меня, когда я пыталась удрать от стражи. Поэтому темноте я доверяю больше. Ей и своим глазам. Дойдя до конца закоулка, Хичиго остановился, и я вместе с ним. Впереди начиналась главная улица, в конце которой выделялось огромное пятно, которое было даже чернее, чем сама ночь. Почти на месте. – Чем мы ближе, тем сильнее мне это не нравится. Я не могу отделаться от чувства, что это ловушка. Несмотря на все свои слова, я разделяла его опасения. Стук моего сердца наверняка был слышен за милю. Мне было чертовски страшно, ведь совсем скоро я снова должна была оказаться одна. А, вспоминая, чем все кончилось в прошлый раз, уверенности это не прибавляло. – У нас нет выбора. Я должна была выманить шпиона, и мне удалось. Ты вроде как радоваться должен. – Меня не радует то, что все происходит исключительно на их условиях. Это подозрительно. – Хичиго внимательно осматривал улицу, с каждой секундой хмурясь все сильнее. – Не знаю, как у тебя, а у меня бы подобная встреча доверия не вызвала. Такое чувство, словно они хотят не контакт с тобой установить, а попросту похитить. Или хуже. За спиной раздался какой-то шорох, и я едва не подскочила от испуга. Хичиго схватился за рукоятку длинного меча и обернулся. К моему величайшему изумлению, рядом стояла Халибел, с ног до головы облаченная в черное. Нижнюю часть лица скрывала повязка, заканчивающаяся прямо под светящимися в ночи глазами. Что-то в ней было не так, но я не могла понять, что. – Докладывай. – Один вход и один выход, на соседние здания перебраться можно, только если перепрыгнуть с карниза. Хотя я бы не рискнула, потому что он хрустит, как труха и может в любую секунду обвалиться. Да и вообще вся конструкция очень неустойчива. – Внутри кто-нибудь есть? – Я никого не ощутила, но это не значит, что там никого нет. Остается вероятность использования скрывающих барьеров. А вот в соседних зданиях точно ни души. Это странно. Широсаки что-то проворчал сквозь стиснутые зубы и повернулся спиной к выходу из переулка, тем самым почти полностью перегородив мне путь. – Лучше вернуться. – Что?! – Это слишком опасно. Я не пущу тебя черти куда, да еще и без защиты. Только не снова. На несколько секунд у меня просто пропал дар речи. Сказать, что я не ожидала услышать нечто подобное – значит сильно преуменьшить действительность. Будь во мне меньше гордости, я бы согласилась, не раздумывая. Потому что после слов Халибел мне стало чертовски не по себе. – Но мы так долго пытались добиться реакции врага! – Если империалисты тобой заинтересовались – а похоже, что так и есть, свяжутся снова. И тогда уже мы выдвинем свои условия. – Я не согласна. Наверняка это проверка – хватит ли у меня духу прийти. Второго шанса может не быть! – Второй жизни у тебя точно не будет. Если умрешь, то все, чего мы добились, исчезнет. Я думала закричать, что не умру, даже если очень захочу, но рот закрылся сам собой. Захотелось выть от бессилия. В груди набухало отчаянье, смешанное с яростью. Хотя бы не ужас. Ужас сковывал, а это сейчас было нужно меньше всего. Мало что могло переубедить такого упрямца. Мне требовался какой-то сильный рычаг. Я схватила его за руки чуть ниже локтей. И впервые почувствовала себя так, словно мы одного роста. – Всего сутки назад ты просил довериться тебе. Теперь я прошу о том же. – Не сравнивай. Это не... – Это не одно и тоже? Не знаю, как ты, а вот я разницы не вижу. Доверие не может быть маленьким или большим в зависимости от ситуации. Оно либо есть, либо нет. – Когда ты так говоришь, все кажется обманчиво простым. Он отвернул лицо в сторону, и я усилила хватку, заставляя вновь на меня посмотреть. Маска не была нам преградой. – Потому что так и есть. Все будет в порядке. Чтобы там ни произошло, обещаю, я вернусь живой. Он сглотнул. Я не сказала, что вернусь невредимой – мы оба услышали разницу. На секунду в его лице проскользнуло что-то слишком сильное, и мне почти захотелось уступить. Не рисковать. Он ссутулился, наклонившись чуть ближе. Я поняла, что в этом грязном закутке мы совершенно одни. Халибел исчезла. Возможно, уже давно. – Как ты можешь обещать подобное? – его голос стал тише. – Ты же… человек. Так откуда в тебе столько уверенности? – Просто я еще более упрямая, чем ты. – Я не упря… – начал демон, но запнулся. Я отпустила его руки. – Ладно. Но я не пущу тебя без подстраховки. С широко раскрытыми глазами я наблюдала за тем, как он отвязывает от своего пояса короткий клинок, после чего задирает рукав моего кимоно, чтобы привязать к левой руке рукояткой вниз. Оружие оказалось на удивление легким. – Спасибо. – Помнишь план действий? – Да. – Никаких… – Я помню, – перебила я, залезая в карман правого рукава. – У меня, кстати, тоже для тебя кое-что есть. Я встала на носочки и обхватила его руками за шею. Демон застыл, явно не зная, как реагировать. К его счастью, – а может, к моему – я отстранилась через несколько секунд. Он медленно опустил взгляд. А потом также медленно подцепил пальцами желтую ленточку с серебряным бубенчиком. Металлический язычок внутри шарика тихонько звякнул. Прямо как сережка-перо. Хичиго непонимающе уставился на меня. Он выглядел до смешного растерянным и ошеломленным. Я же была рада тому, что мое лицо скрыто за маской. – Это чтобы ты больше не подкрадывался ко мне своей кошачьей поступью. Пугает до ужаса. – Я улыбнулась краешком губ, внезапно ощутив смущение. – Думаю, пора. Невежливо заставлять наших врагов так долго ждать. Он молча отступил в сторону, давая мне пройти. Я втянула воздух через нос. Несмотря на ощутимую прохладу, по виску скатилась капля пота. Чувство было такое, словно я вновь выходила из той пристройки рядом с дворцом. Это уже не шутки. Мне вот-вот предстояло встретиться с настоящим оппозиционером, к которому было необходимо войти в доверие. Однако я не смогла пройти и пары метров. Рука, появившись из-за спины, обхватила мою шею спереди – не сильно, но повелительно. И так знакомо. Я мгновенно остановилась, и он прижался ко мне всем телом, обняв другой рукой над грудью. Мои лопатки чувствовали каждый сделанный им вдох. Ночь как-то чересчур быстро потеплела. – Ты вернешься, чтобы отдать мне нож, – прорычал он, и вибрации от этих слов проняли до костей. – Это не подарок, поэтому даже не вздумай умирать. Согнув руки в локтях, я ухватилась за его крепкое предплечье, ощутив внезапную слабость в коленях. И если бы только от страха. Неужели он не понимает, что своими действиями ни разу не помогает?! Самым отвратительным было то, что я знала – до тех пор, пока не переступлю порог сгоревшей гостиницы, еще не поздно все отменить. Хичиго поймет и, похоже, даже будет рад такому исходу. Но что-то внутри меня кричало о том, что отступать нельзя ни в коем случае. Именно поэтому я просто кивнула, из-за чего капюшон едва заметно шелохнулся. Однако этого хватило. – Даю три с половиной часа – это время до рассвета. Если солнце покажется над горизонтом, а ты еще не вернешься, я сам зайду и вытащу оттуда твою задницу. Вместе с порывом ветра исчезли не только руки, но и само ощущение его присутствия. Демон как будто испарился, оставив меня одну посреди улицы. Я потерла ладони друг о друга и спрятала их в рукавах кимоно. Нащупав гладкие ножны клинка, я почему-то чуть успокоилась. Ладно, хватит тянуть. Если не пойду сейчас, то уже точно не соберусь с духом. Тишина как будто стала гуще, плотнее. Чем ближе я подходила, тем некомфортнее мне становилось. Даже если кто-то решит построить здесь новое заведение, это место все равно останется меченым огнем и смертью. Запах гари может, и осядет, но воздух уже не будет таким чистым. Прямо как в Руконгае. Судя по размерам, до пожара это было по-настоящему богатое место. Большая площадь на три этажа, с огромным количеством деревянных колонн. Сейчас же остался лишь обугленный каркас – без крыши и большинства стен. Заостренные подпорки выглядели, точно переломанные ребра в раскрытой грудной клетке. Крайне скверное место, особенно в такое время. Я сделала шаг к порогу и внезапно ощутила дичайшую тошноту – кишки как будто скрутило в воронку. Стоило моргнуть, как перед глазами вспыхнуло дрожащее ярко-оранжевое пятно, которое ужасающе-быстро разрасталось. Мне стало нечем дышать – легкие внезапно опустели. Я подняла маску на лоб, и в лицо дыхнуло жаром, от которого кожа мгновенно покрылась пленкой пота. Что происходит?!«Помогите!»
Крик показался настолько реальным, что меня бросило в дрожь. Сначала я решила, что нахлынули не самые приятные воспоминания. Но через несколько секунд стало ясно, что это нечто совершенно иное. Черные стены сменились нежно-бежевыми, целыми. Появившаяся крыша оказалась из хорошей, поблескивающей черепицы. Множество окон, ограненных рамами из красного дерева. Росписи, вывески, явно сделанные на заказ. И все это великолепие было объято слепящим пламенем. Передо мной предстала ночь пожара. Но как это вообще возможно? С того происшествия минуло несколько недель.«КТО-НИБУДЬ!»
На первом этаже, метрах в двадцати от меня, пытался выбраться человек, с ног до головы покрытый сажей. Даже сквозь шум трещащего дерева был слышен надрывный кашель. Прикрыв нижнюю часть лица рукавом, он упорно шел вперед, хотя ему приходилось постоянно петлять, чтобы не попасть под горящие куски обваливающегося потолка. Но вот, мужчине все же удалось выйти. Часть волос оказалась опалена, а на правой стороне лица наливались кровью пузыри от ожога. Он выглядел почти также, как горевшая в Руконгае старуха. Незнакомец шагнул как будто в мою сторону. Я хотела отступить, но тело буквально парализовало. По щекам текли слезы. Нет. Только не снова, прошу. Меня пробрало каким-то невероятным холодом, когда сквозь тело прошла неясная фигура, облаченная в черное. Сделав еще шаг, обгоревший человек протянул руку. Раздавшийся звук было нельзя описать иначе как лязг меча, вынимаемого из ножен. Я обо всем догадалась за долю секунды до того, как произошло непоправимое. Но оказалась абсолютно бессильна. – Пожалуйста, пом… Договорить ему не дало рассеченное горло. Во все стороны брызнула кровь, запахло железом. Я вскрикнула, но убийца даже не обратил внимания. Он абсолютно спокойно отер лезвие об одежду мертвеца, после чего схватил того за воротник и закинул прямо в гущу огня, как какую-то пушинку. – Твое пребывание на этой земле закончилось, Киекава Хатиро. Я даже не успела в полной мере осознать сказанное. Убийца развернулся, и я увидела его лицо. Ноги сами отступили на пару шагов. Вот дерьмо. Нужно срочно убираться отсюда и предупредить Хичиго. Иначе… – А я уже начал думать, что вы не придете, Кучики-сама, – раздался рядом все тот же голос. Только уже вживую. Я моргнула и поняла, что видение исчезло. Огонь потух. Вернулись черные развалины и могильная тишина. А еще вернулась способность дышать, пусть и короткими частыми вдохами. Кимоно прилипло к телу от пота. Я опустила маску обратно, прежде чем повернуться. Только без паники. Слева от входа стояла тень, которая казалась плотнее остальных. И вот, она сдвинулась с места и направилась ко мне. Абсолютно бесшумно. Чиркнула спица, появилась искра, и зажегся масляной фонарь. Подойдя почти вплотную, мужчина поднял его, и желтый свет рассеялся лицу. Не узнать эти хитрые глаза было просто невозможно. Собственно, как и шрамы из трех полос, тянувшихся ото лба до подбородка. Я поймала себя на том, что изо всех сил сжимаю рукоятку клинка, спрятанного в рукаве. – Вам могу ответить тем же, Хисаги-сан.