Little Red

Се Лянь решил, что наступил идеальный день, чтобы снова притащить Хун-эра в сад. Он решил, что было бы здорово для мальчика подышать свежим воздухом и избавиться от излишков энергии. Се Лянь расстелил по земле плед и сел, наслаждаясь тёплыми лучами солнца и мягким ветерком. Атмосфера Призрачного города совсем не была похожа на атмосферу человеческого мира. Он часто был затянут серой вуалью, а воздух был застоявшимся и спёртым. Но Хуа Чэн позаботился о том, чтобы их задний дворик был идеальным для Се Ляня. Трава круглый год сохраняла сочно-зелёный цвет, и на фоне яркого голубого неба рисовались мягкие белые облачка. Хунхун-эр забрался к Се Ляню на колени, довольствуясь своим положением и наблюдая, как проплывают мимо облака. Это было приятно, и Се Лянь бы хотел так остаться, но у него сегодня была другая цель. В конце концов, они всегда могут посидеть в обнимку дома. — Давай, — Се Лянь поднял Хун-эра на ноги и подтолкнул в спину. — Побегай, поиграй. Ребёнок нахмурился, и в глубине его глаза сверкнула недобрая искра готовности к спору. — Но я хочу остаться с гэгэ! Он попытался залезть обратно, но Се Лянь остановил его вытянутой рукой. — Посидишь со мной позже. Когда мы гуляем, тебе следует больше ходить, — попытался он отправить мальчика поглубже в сад. Хунхун-эр фыркнул, прежде чем отвернуться и убежать. Хоть ему это и не нравилось, он был готов послушаться гэгэ, если это сможет его порадовать. Хун-эр бесцельно гулял уже несколько минут, когда вдруг что-то заметил. Он оживился, аккуратно сорвав маленький белый цветочек, и подбежал к Се Ляню, показывая свою находку. — Гэгэ! Гэгэ! — мальчик взволнованно скакал на своём месте и размахивал цветочком, даже не заметив, как некоторые лепестки опали, а стебель изогнулся под неестественным углом. — Это тебе! — Спасибо, Хун-эр, — Се Лянь улыбнулся, когда мальчик впихнул ему в руку цветок, и невольно почувствовал дежавю. — Он очень красивый, я сохраню его навсегда. Хун-эр улыбнулся от уха до уха. Затем он обернулся и поспешил в то же место, где нашёл цветок. Он вырвал ещё один, прежде чем снова вернуться к пледу. — Гэгэ, это тоже тебе! — не менее воодушевлённо воскликнул ребёнок, с сияющим взглядом ожидая реакции. — Ещё один? — Се Лянь удивился, забрав растение из рук Хунхун-эра, не обращая внимания, что тот помялся от крепкой хватки. — Очень мило с твоей стороны, Хун-эр. Спасибо большое! Хун-эр обычно представлял собой просто мини-версию Хуа Чэна, но сейчас Се Лянь видел в нём чистого Эмина. Он так широко улыбался, что глаза превратились в полумесяцы, и был так взволнован, что чуть ли не трясся. Мальчик отвернулся и снова убежал в сад, вернувшись с ещё растениями в руках. В этот раз цветов было уже два, по одному в каждой руке. — Цветы для гэгэ! — объявил он и протянул подарок Се Ляню, остановив руки в паре сантиметров от чужого лица. — Целых два? — улыбнулся Се Лянь, получив кивок. — Они прекрасны, мне очень нравится. Он аккуратно забрал их у Хунхун-эра и положил рядом с остальными. На пледе рядом с ним уже медленно вырастала целая кучка. Хун-эр так и продолжил таскать ему цветы. Их было так много, что горка росла, как дворец из сусального золота, и Се Ляню пришлось продолжить складывать их к себе на колени. Несколько цветов даже оказались вплетены в его волосы и заправлены за уши, создавая идеальное олицетворение Бога Войны в короне из цветов. Се Лянь принимал каждый цветок, что приносил ему Хунхун-эр. Он уже давно поклялся себе, что возьмёт все цветы, что ему преподнесёт его самый преданный верующий. Ему никогда не доводилось видеть лицо Умина, ведь улыбающаяся маска скрывала все эмоции, но Се Лянь и представить не мог, как себя чувствовал его возлюбленный, когда он безжалостно растоптал его подношение. Почему он не мог просто поблагодарить? Почему не мог сказать «мне очень нравится»? Тогда Се Ляню было так больно. В его сердце скопилось столько гнева, что его чувство справедливости притупилось. Это был самый тёмный период его жизни, но Хуа Чэн остался на его стороне. И вернулся к нему, как только появился шанс. Меньшее, что мог сделать Се Лянь, — это улыбнуться и изящно принять подарок. — Спасибо, Хун-эр, — Се Лянь положил цветок рядом с остальными. глядя, как мальчик снова убегает. Он не мог отказаться от подношения, но его глаза больше не улыбались. Се Лянь любил Хун-эра, но это был сад Сань Лана. Как много цветов сорвал Хун-эр? Там хоть что-то останется к возвращению его мужа? — Гэгэ, гэгэ! — в очередной раз прибежал мальчик. — Возьми! — Мне нравится, спасибо, — Се Лянь забрал цветок и схватил ребёнка за руку, прежде чем тот успел вновь сбежать. — Хун-эр, у меня уже столько цветов, почему бы тебе не поиграть во что-нибудь ещё? Хунхун-эр покачал головой: — Гэгэ заслуживает всех цветов в мире! — Спасибо, Хун-эр, — Се Лянь всеми силами постарался изобразить благодарность, — но, может, стоит оставить остальные цветы на потом? — Зачем? — Хун-эр наклонил голову, судя по всему, не понимая, почему он должен проигнорировать цветы, которые можно было бы преподнести Се Ляню. Он действительно был уж слишком высокого мнения о Мусорном боге. — Ну, понимаешь, — Се Лянь потянул Хун-эра на себя, аккуратно усадив его так, чтобы не раздавить цветы, — этот сад принадлежит моему мужу. Боюсь, если он вернётся и увидит, что мы сорвали все цветы, он очень расстроится. Мальчик нахмурился, обдумав его слова. — Мне нравится те цветы, что ты мне принёс, и я навсегда их сохраню, — пообещал Се Лянь, приобняв Хунхун-эра за плечи, — но я думаю, что этого достаточно. — Хорошо, гэгэ, — согласился Хун-эр, хоть и был не очень рад. — Спасибо тебе, — Се Лянь поцеловал его в макушку. — А теперь найди ещё какое-нибудь развлечение. Он отправил ребёнка обратно в сад, в то время как тот остановился посреди пустого пространства с угрюмым выражением лица и скрестил руки. К нему подлетели несколько бабочек, но мальчик решительно игнорировал их. Се Лянь вздохнул и плюхнулся на своё место. Он надеялся, что Хун-эр поиграет подольше, но у того испортилось настроение. Может, действительно было пора закончить прогулку и вернуться домой. — Вы же знаете, что Градоначальник Хуа не будет против, правда? Се Лянь поднял взгляд на подошедшего к нему Инь Юя. В руках у него была корзинка, в которой он, скорее всего, принёс им что-нибудь для перекуса. Инь Юй поставил её на землю, после чего смахнул парочку цветов, усевшись на пледе рядом с Се Лянем. — Против чего? Инь Юй махнул рукой на кучу цветов, раскиданных вокруг них: — Они всё равно все для вас. — Я знаю, — Се Лянь вздохнул, горько улыбнувшись. — Но я хочу, чтобы он дарил мне их. — Ох... — Инь Юй затих, и они погрузились в приятную тишину, наблюдая за угрюмым Хунхун-эром, недовольно отгонявшим бесконечно садящихся на него бабочек. Се Лянь не знал, узнавали ли они в нём своего господина, но, так или иначе, бабочки им очень интересовались. Одна отвергнутая бабочка припорхнула в сторону Се Ляня, когда её прогнали, и он улыбнулся ей, подставив палец. Бабочка присела туда на несколько секунд, помахивая крылышками, пока Се Лянь аккуратно гладил её кончиком пальца, после чего снова улетела. — Я надеялся, что он подольше поиграет, — признался Се Лянь, кивнув в сторону мальчика. — С этим я могу помочь, — тут Инь Юй достал красный мяч из кармана и позвал ребёнка. Хун-эр обернулся на него, затем медленно подошёл. С Инь Юем он вёл себя не так настороженно, как с незнакомцами, но никогда не любил его так же, как Се Ляня. — Вот, — Инь Юй показал ему мячик, после чего метнул вдаль. — Иди забери. Хунхун-эр непонимающе моргнул несколько раз, прежде чем обернулся и пошёл в сторону игрушки. Он подобрал его и осмотрел, видимо, не совсем понимая, что происходит. — Принеси обратно, — попросил Инь Юй, и Хун-эр вернулся к пледу, вручив мяч владельцу. Инь Юй же снова его кинул во двор: — Хорошо, а теперь снова принеси. К третьему раунду их игры Хунхун-эр вошёл в раж. Он взволнованно вернул Инь Юю мяч и встал в выжидающую позицию, готовясь ловить. — Инь Юй... — Се Лянь нахмурился, наблюдая, как мальчик носится за мячом. В нём кипела энергия, и он продолжал постоянно пинать игрушку в попытке поднять, из-за чего та катилась дальше в сад. — Ты что, играешь в «лови-принеси» с моим мужем?* — Что? Нет?.. — Инь Юй выглядел удивлённым его вопросом. Он снова взглянул за несущимся за мячиком ребёнком и неосознанно нахмурился. — На самом деле, вы, должно быть, правы, Ваше Высочество. Се Лянь покачал головой, мягко улыбнувшись: — Откуда у тебя этот мячик? — Ну, честно, — Инь Юй отвёл взгляд и смущённо почесал затылок, — я постоянно делаю так с Ичжэнем, если он становится уж слишком энергичным. Но я никогда не додумывался до такого сравнения, так что теперь мне немного совестно. Се Лянь усмехнулся, покачав головой, когда ему представился Цюань Ичжэнь, несущийся за ярко-красным мячиком, словно разгорячённый щенок. Хунхун-эр подбежал к ним, забыв о мяче, и запрыгнул к Се Ляню на колени. — Гэгэ, почему ты смеёшься? — спросил он, очевидно, недовольный тем, что взрослые говорили без него. — Мы просто вспоминали одного... друга Инь Юя, — произнёс Се Лянь, прижав мальчика к себе. — Ты ничего не пропустил, можешь не волноваться. Ты, случаем, не голоден? Инь Юй принёс нам еды. Хун-эр кивнул и жадно схватил содержимое корзинки, принесённой Инь Юем. — Спасибо, Инь Юй! — поблагодарил мальчик, даже не успев проглотить еду. — Хун-эр, не говори с набитым ртом, — сделал замечание Се Лянь, ткнув ребёнка в щёку. Мальчик прожевал еду и непонимающе поднял взгляд. — Но гэгэ сказал всегда говорить «пожалуйста» и «спасибо». — Перед едой. — Ой, ну ладно! — кивнул Хунхун-эр и продолжил обедать. Троица поела и некоторое время посидела на пледе, наслаждаясь приятной атмосферой сада. Затем Хун-эр резко вцепился в одежду Се Ляня. — Гэгэ, гэгэ, поиграй со мной, как Фэн-гэ это делал! Се Лянь моргнул и усмехнулся, услышав знакомое имя в такой вариации. — Фэн-гэ, значит? Хорошо. Он подхватил мальчика на руки и унёс его в сад. Часть его жалела, что Хунхун-эр вспомнил об этом только после еды, но уже было слишком поздно. Оставалось надеяться, что к этому моменту желудок мальчика уже достаточно окреп. Се Лянь подбросил Хун-эра в воздух, ухмыльнувшись, когда услышал восхищённый крик. — Выше, гэгэ! Выше! Се Лянь удовлетворил его желание, подкинув высоко-высоко и поймав. Жое тоже вылезла поиграть, вертясь вокруг ребёнка, когда тот падал. Се Лянь знал, что если он и смог бы не поймать мальчика вовремя (а это было невозможно), Жое бы никогда не позволила тому коснуться земли. Хунхун-эр продолжал визжать и хихикать, пока с ним играли, а Се Лянь почувствовал, как его щёки разболелись от широкой улыбки. Может, он и скучал по своему мужу, однако от этого момента он бы не отказался ни за что на свете.