Little Red

Когда в Дом Блаженства снова явился посетитель, Хун-эр, вместо того чтобы скромно спрятаться, гордо заслонил собой Се Ляня. — Уходи! — потребовал он с негодованием в глазах, указывая пальцем на гостя. — Оставь нас с гэгэ в покое! Катись! Несмотря на маленький рост Хунхун-эра, Му Цин подсознательно отступил назад под его пристальным взглядом. — Не мог бы ты сказать своей сторожевой собаке отойти? — пробормотал Му Цин. — Му Цин... — Се Лянь вздохнул, и Му Цин раздражённо скрестил руки. — Что? Да он похуже Цоцо будет! Клянусь, если он меня укусит, я уйду отсюда. — Не беси его, — предупредил Се Лянь, схватив Хунхун-эра за шкирку и медленно оттащив назад, чтобы тот не напал. Затем он положил руку мальчику на плечо. — Хун-эр, давай, как минимум, послушаем, что он хочет сказать, — его взгляд метнулся к Му Цину. — Му Цин, надеюсь, ты здесь, чтобы извиниться. — Так и есть, — подтвердил тот, подняв руки в примирительном жесте. — Послушай, мне жаль, что я заставил мелкого плакать. — Так ты признаёшь, что Хун-эр — ребёнок, а не демон? — Да! — Му Цин с раздражённым стоном вскинул руки. — Я просто... знаешь ли, твой муж постоянно меняет форму! Я просто должен был убедиться, что... — Ты хочешь сказать, что слёз и того факта, что он называл Фэн Синя «Фэн-гэ», не хватило? — Ну, если бы ты соизволил мне рассказать!Однако, видимо, ты доверяешь Фэн Синю гораздо больше, чем мне... — Ты прекрасно знаешь, что это не так. Я бы предпочёл вообще никому не говорить, но мне нужен был совет. А Фэн Синь был лучшим из возможных помощников. — Что? Просто из-за того, что он, типа, всего пару лет пожил с ребёнком? Ты знаешь, что я тоже хорошо лажу с детьми! — Безусловно, — саркастично пробурчал Хунхун-эр, и Се Лянь предупреждающе сжал его плечо. — Му Цин, я никогда не намеревался заставлять тебя чувствовать себя забытым. Я не думал, что тебе будет не всё равно. — Естественно, не будет! — воскликнул Му Цин с покрасневшим от гнева лицом. — Разве мы не друзья? Почему мне должно быть всё равно?! — Мы, может быть, и друзья, но ты никогда не скрывал своей неприязни к Сань Лану. Это всё не обо мне, а... — Что, блядь, ты имеешь в виду под «не о тебе»?! — у Му Цина пересохло в горле от криков. — Да ты никогда не затыкаешься, говоря о Хуа Чэне! Постоянно «Сань Лан то, Сань Лан сё»! Не припомню, чтобы видел, как после его возвращения вы бы проводили по отдельности больше недели. А теперь его здесь нет, и ты растишь этого... ребёнка сам по себе, и ещё ожидаешь, что я поверю твоим словам о том, что ты в порядке? Се Лянь отвёл взгляд, опустив голову: — Мне нравится присматривать за Хун-эром... — Я и не отрицаю! — Му Цин выдохнул, стараясь успокоиться. — Но ты всё время так делаешь. И да, ладно, я очень рад, что ты смог обратиться к кому-то за помощью, даже если это был Фэн Синь, а не я. Он может разбрасываться своими родительскими советами, но мы оба прекрасно знаем, что он слишком уважает тебя, чтобы вставить тебе мозги на место. — Му Цин... — Может, ты не сказал мне как раз потому, что знал: я не позволю тебе шататься повсюду, делая вид, что всё хорошо? — Всё и есть хорошо! — взорвался Се Лянь, надорвав горло и почувствовав, как в уголках глаз скопились слёзы. — Я в порядке. Сань Лан в порядке. Хун-эр в порядке. Мы все в порядке! — Ваше Высочество... — Нет! — Се Лянь покачал головой, рукавом вытирая с щёк влагу. — Я сказал: я в порядке! Сань Лан... о-он вернётся! И скоро. И я не одинок! У меня есть Инь Юй, Фэн Синь и... и ты. И у меня есть Хун-эр. Он прелесть, и я люблю заботиться о нём, так что... так что просто замолчи хотя бы сейчас. Пожалуйста. Се Лянь сдерживал всхлипы, отчего его голос звучал ужасно отчаянно. Хунхун-эр встал рядом с ним и успокаивающе погладил его по ноге, взглядом метая ножи в Му Цина. Тот лишь вздохнул, медленно расслабившись: — Ладно... — Тогда на этом всё? — тихо спросил Се Лянь. — Я пришёл извиниться, — Му Цин пожал плечами, — и я это уже сделал. Так что, полагаю, да. Се Лянь слабо усмехнулся, и в его глаза стал потихоньку возвращаться свет. — Иронично, что ты должен был извиниться даже не передо мной, — Се Лянь головой кивнул в сторону мальчика, и Му Цин закатил глаза. — Хун-эр, прости, что накричал на тебя. — Не прощу! — Хун-эр отвернулся, злобно скрестив руки на груди. — Уходи! Му Цин вздохнул и вновь взглянул на Се Ляня: — Ваше Высочество... Се Лянь лишь пожал плечами безо всякого раскаяния: — Он не обязан тебя прощать только за то, что ты извинился. Му Цин отошёл назад, тяжёлым взглядом буравя спину ребёнка. — Серьёзно, мелкий, нет смысла таить друг на друга обиду. Давай просто поговорим... — Нет! Нет, нет, нет, нет, нет! Может, если бы слова Му Цина не заставили Се Ляня пустить слезу, Хунхун-эр был бы более снисходителен. Ах, если бы... Мальчик резко развернулся и с разбегу ударил Му Цина головой в живот. Тот даже не дёрнулся, когда его начали бить. — Я тебя ненавижу! Ты расстроил гэгэ! Проваливай! — Хун-эр! — Се Лянь оттащил мальчика назад и кинул на Му Цина извиняющийся взгляд. — Хун-эр, не дерись. — Но гэгэ его ударил! — Хунхун-эр непонимающе перевёл взгляд с Се Ляня на Му Цина и обратно. — Да, — подтвердил Се Лянь, прежде чем сесть рядом с мальчиком и мягко спросить: — Но, если бы я спрыгнул с моста, ты бы стал прыгать за мной? — Да! Я бы спрыгнул следом за гэгэ! — Хун-эр одарил Се Ляня выжидающим взглядом, словно ожидая, когда тот приведёт их к метафорическому мосту. Действительно, какого ещё ответа мог ожидать Се Лянь. Он тяжело вздохнул и снова встал. — Извини, Му Цин. До сих пор работаю над его воспитанием. — Ничего, — Му Цин фыркнул и отвёл взгляд. — Удары этой мелочи и близко не стояли с ударами Фэн Синя. Ну или твоими, раз уж на то пошло. Се Лянь не жалел, что тогда ударил Му Цина. Он бы никогда не пожалел о том, что защитил Хун-эра. Но в то же время он знал, что были способы по-другому уладить эту ситуацию. — Му Цин, послушай... — Не извиняйся, — пресёк на корню его попытку Му Цин. — Ничего такого не произошло. Мы с Фэн Синем всё равно постоянно сражаемся. Да и я знаю, что тебе не жаль. Ты защищал своё дитё, так что всё нормально. Я заслужил. — Ладно, тогда... я, как минимум, ценю твои извинения. И я знаю, что Хун-эр тоже, хоть и не принимает. — Как угодно, — Му Цин пожал плечами и отвернулся. — Полагаю, он хороший ребёнок. А твой муж... может быть, не такой уж и плохой. Се Лянь был ошеломлён и застыл в дверях, глядя, как Му Цин исчезает. — И держись подальше! — выкрикнул Хунхун-эр ему вдогонку. Он изо всех сил хлопнул дверью поместья, и Се Лянь отмер от резкого шума. — Хун-эр... — Се Лянь вздохнул, после чего взял мальчика на руки. — И правда, что мне с тобой поделать? — Любить меня? Се Лянь мягко рассмеялся, поцеловав ребёнка в щёку. — Ага. Я буду любить тебя всегда. Но ты не должен распугивать всех моих гостей! — Но я хочу гэгэ себе! — запротестовал Хун-эр, крепко обняв Се Ляня за шею. Се Лянь покачал головой, хоть и не смог сдержать улыбки, невольно расплывшейся по лицу. И правда, что ему поделать с этим ребёнком?