***
Первые и вторые курсы Гриффиндора и Слизерина вбегали в кабинет за несколько минут до начала урока, одновременно пытаясь вытащить из своих сумок чистый лист пергамента и перо. Звон колокола оповестил о начале урока, а через несколько секунд в помещение зашёл и сам Певерелл. Спорящие ученики в этот же момент стихли и уставились на только что вошедшего мага. Гарри же в свою очередь прошёл прямо между парт и остановился возле учительского стола. — Здравствуйте, меня зовут Гарольд Певерелл, и сегодня я расскажу вам чуточку больше о боевой и защитной магии, если у вас есть какие-то вопросы, то я готов ответить на них сейчас, прошу вас не стесняться и поднять руку, — уверенно сказал волшебник, попутно рассматривая класс, в котором ему предстоит провести практически весь сегодняшний день. Услышав это, за секунду вверх поднялось более чем 10 рук с каждого факультета, а некоторые не удосужившись даже поднять её, стали выкрикивать с места. — А вы правда настоящий Певерелл? — А все что о вас пишут в газете правда? — Моя мама сказала, что ваш род считается детьми самой Смерти, это правда? — А в сказках о вас писали правду? Три дара и в правду существуют? Множество детских вопросов ничем не удивили Гарри, и он поспешил прекратить этот балаган. — А теперь давайте так: у вас есть вопросы касаемо магии и заклинаний? — после того как он спросил это, в классе воцарилась гробовая тишина, и все руки, кроме одной, были опущены, маленькая девочка с Гриффиндора продолжала гордо держать её поднятой. — Отлично, Мисс? — Мисс Тёрт, сэр, — назвала свою фамилию второкурсница. — Хорошо, Мисс Тёрт, каков ваш вопрос? — Какое ваше самое любимое боевое заклинание? — Любимое заклинание? Что же… Экспеллиармус я использую чаще всего, это защитное заклинание, которое заставляет предмет, который держит в руках противник, отлететь в сторону. Для сотворения заклинания нужно взмахнуть волшебной палочкой, указать на цель и произнести «Экспеллиармус». Заклинание вырывает предмет из рук человека и выбросит его вверх или в сторону. Если заклинание попадает в человека, оно производит мощный толкающий эффект. Оно не раз спасало меня и моё окружение от травм и возможной смерти, — рассказывая все это, Гарри с трепетом вспоминал как учил ему своих однокурсников, когда ещё сам учился в школе. — Сейчас я его вам продемонстрирую, — сказав это, Певерелл ещё раз осмотрел кабинет, размышляя на чем показать заклинание. Секунда, и Гарри выбрал свою жертву. — Экспеллиармус, — взмахнул палочкой маг, и книга с книжной полки улетела в другой конец класса. Дети удивлённо и восторженно захлопали глазами, понимая, что Певерелл применил заклинание меньше чем в пол силы, заметили они это по тому, как легко и не принужденно маг махнул палочкой. После они восторженно заохали, а некоторые даже начали аплодировать. Если реакции первогодок Гарри был не удивлён, то удивленный взгляды второкурсников его слегка насторожили, во время обучения Гарри этому заклинанию их обучили ещё в начале октября, а сейчас наступал конец декабря… — У меня вопрос к второкурсникам, вы уже изучали это заклинание? — на его вопрос последовали отрицательные кивки. — Мы с сентября ни разу не практиковались в заклинаниях и дуэлях, мы только каждый урок пишем огромные конспекты, Мистер Певерелл, — сказал кто-то со стороны Слизерина. В этот момент Гарри понял, что Локонс был ещё не самым худшим профессором раз хоть как-то пытался обучить их защите, в отличие от Стрита. Ну, а дальше урок прошёл спокойно и интересно, ученики узнали много нового и Гарри даже смог заметить детей, которые со своим упорством явно много добьются в магическом мире. Наконец прозвенел колокол, оповестив всех о конце урока и начале двадцатиминутной перемены, и дети дождавшись разрешения учителя выбежала из кабинета. Гарри лишь устало выдохнул, и принялся готовиться к следующему уроку. Урок с Когтевраном и Пуффендуем от предыдущего особо ничем не отличался, только тут ученики задавали более точные вопросы насчёт заклинаний, так за полтора часа бывший Поттер успел рассказать о смысле и вариантах боевой магии и успел подробнее рассказать о заклинаниях Остолбеней, Оппуньо и парочке других более безобидных заклинаниях. Когда урок закончился, ученики дружной толпой двинулись в сторону Большого зала на обед, Певерелл принялся возвращать кабинет в привычное состояние и отправился на обед минут через пять после студентов.***
Сидя возле пустого места Дамблдора, Гарри радовался, что тот сегодня по уважительной причине отсутствует и не лезет к Певереллу с помощью, он был уверен, что если бы Альбус находился в замке, то чуть ли не присутствовал бы на его лекциях, ведь всё утро только о них и твердил.
— Как прошли уроки? — из размышлений Гарри вырвал голос директора, сидящего с другой стороны от него. — Всё прошло прекрасно, даже легче чем я ожидал, — честно ответил Певерелл. — После ваших лекций ученики были радостными как никогда…я не особо припоминаю, чтобы такое было после первого урока, обычно дети ходят, как сонный мухи, — с улыбкой жаловался директор. — Мне очень приятно, мне всегда нравилось делиться знаниями и учить людей чему-то новому. — У вас уже был опыт в преподавании? — подал голос ранее молчащий Слизнорт. — Да, приходилось как-то подтягивать знакомых по знаниям, — вспоминая собрания ОД, говорил Гарри. — Веселая у вас Мистер Певерелл жизнь оказывается, — без доли сарказма ответил Гораций. — Ага, — не представляете насколько — добавил мысленно маг.***
До начала урока оставалось 6 минут, а практически все ученики уже находились в кабинете и болтали о своём, были и те, кто просто молчали и занимались личными делами, в их число входил не без известный Том Реддл, который изредка отвечал на обыденные вопросы Малфоя, в это же время записывая что-то в свой дневник. Колокол прозвенел точно в назначенное время, оповещая о начале урока, и в этот же момент зашёл Певерелл. Подростки стихли, а Гарри ровным и уверенным шагом прошёл к столу. — Рад приветствовать вас, меня зовут Гарри Певерелл, надеюсь этот урок покажется вам интересным и увлекательным, — представился парень, рассматривая класс, ненароком ища знакомые лица. — Для начала, мне бы хотелось узнать у вас, какие разделы боевой магии вы знаете? — задал вопрос Гарри, замечая, что руки подняла большая часть класса. — Отлично, называйте по одному, да, мистер Уизли? — Защитный заклинания, Остолбеней, например, — без особого труда ответил Гриффиндорец. — Абсолютно верно, если бы я мог, я бы обязательно начислил вам баллы за правильный ответ, — похвалил ученика Певерелл, замечая, что поднялось еще пару рук. — Мистер Малфой, верно? — Да, сэр, травматичные, Экспульсо или, допустим, Конфринго. — Правильно, повторюсь, была бы у меня возможность, с радостью бы начислил вам баллы, — похвалил Малфоя бывший Поттер, но в это же момент услышал давно забытый голос. — Простите, мистер Певерелл, есть же ещё один вид боевых заклинаний, так ведь? — спросил молчавший до этого черноволосый парень. В котором Гарри сразу узнал его… — Да, вы безусловно правы… может тогда назовёте его, мистер? — Мистер Реддл, сэр, — Гарри не ошибся. — Смертельные, в него входят все заклинания, предназначенный для быстрой смерти, но основным является запретными, — обыденным голосом сказал парень, заставляя при этом погрузить весь класс в гробовую тишину. — Да… правильно, вы абсолютно правы, мистер Реддл, — все же нарушил душащую тишину Певерелл, но тот же момент вверх поднялась рука со стороны Гриффиндорцев. — Мисс? — Мисс Мит, сэр, мне всегда было интересно узнать, почему в список непростительных заклятий вошли именно эти три, ведь есть заклинания и похуже… — заинтересованно спросила Гриффиндорка, повторно заставляя весь класс погрузиться в полную гробовую тишину. — Что же… я отвечу на ваш вопрос. Все три заклятия относятся к разделу Тёмной магии, и несут в себе страх, ужас и отвращение. Возьмём для начала самое на первый взгляд безобидное, Империус — по сравнению с двумя другими на первый вид особого вреда не принесет, но вы только представьте, кто-то с легкостью сможет подчинить волю любого человека и заставить его полностью повиноваться, заклинание погружает жертву в своего рода транс, разум обволакивают сладкие и густые облака, и волшебник даже не понимает, что делает. Противостоять ему сможет далеко не каждый, лишь если твоя сила духа неимоверно велика и сильна, только тогда ты сможешь сопротивляться, — рассказывал Гарри, а ученики с раскрытыми глазами от удивления, пристально слушали Певерелла, который продолжал говорить. — Маг, наславший это заклинание, вполне может приказать жертве убить себя или своего близкого, само заклятье требует много силы и энергии, так что и наслать его ни у каждого волшебника получится. Что же, перейдем ко второму, Круциатус — заклинание боли, ужасной, нестерпимой боли. Человек попавший под него испытывает неописуемую, я бы даже сказал смертельную боль, как будто кости, кажется, вот-вот расплавятся, а голова разлетится на куски. Если пробыть под ним более четырех минут, то лишишься рассудка, магу повезёт, если он просто умрет, ведь что маг, что магл, лишенный разума превращается в недееспособного овоща, теряет эмоции и чувства и доживает свою жизнь на больничной койке, — некоторые дети, слушая этот рассказ, испуганно переглянулись. — В теории это значит, что в любую минуту и с любым магом могут так поступить, сэр? — задал вопрос Реддл, заставил этим вопросом, впасть в дрожь несколько однокурсников. — Да, но не совсем, безусловно такое может случиться, но для того, чтобы заклинание работало в полную силу, недостаточно просто направить волшебную палочку на жертву и произнести: «круцио», необходимо ещё и наслаждаться болью жертвы. И вообще, судя по всему, любое из трёх непростительных заклятий требует именно искреннего желания что-то сделать с жертвой, а не просто направить палочку и сказать заветные слова, и это на самом деле жутко, — говорил Гарри, одновременно поправляя очки. — И наконец последнее… Авада Кедавра, — Гарри передернуло, а глаза Реддла незаметно сверкнули. — После применения живое существо мгновенно, без мучений умирает. При этом все органы остаются неповреждёнными и причину смерти установить невозможно. При попадании в неживые объекты также наносит повреждения, вплоть до уничтожения. Но даже не смейте думать, что оно самое легкое и милосердное из трёх! — тут же выпалил он. — Само заклинание предназначено для того, чтобы умертвлять, а поверьте мне, в смерти человека нет ничего прекрасного или достойного, это не то, чем можно хвастаться или гордиться. — Это получается, что человек даже не понимает, что умер? — спросила все та же Мит. — Да, после того как заклятье попадает в жертву, его сердце останавливается и выявить причину смерти практически не возможно. Весь оставшийся урок прошел вполне спокойно, Гарри больше и слова не сказал про непростительные и полностью перешел на Защитные и Травматичные заклинания, также показал на практике несколько защитных, устроя небольшую шуточную дуэль с любым желающим, которым оказался Септимус Уизли, для демонстрации заклинаний. Урок закончился, ученики вышли из кабинета и, распрощавшись с Певереллом, ушли на следующий урок, а Гарри, в свою очередь, начал готовиться к следующему уроку, всеми силами пытаясь отогнать ужасные мысли насчёт непростительных и странной любопытности Реддла. Том же, в свою очередь, весь оставшийся день провел в задумчивости и был полностью погружен в свои мысли, чем особо и не удивил ни однокурсников, ни учителей.