***
До начала его первого урока оставалось меньше десяти минут, а летавший до этого в облаках маг только закончил завтракать. — Мистер Певерелл, вы не будите против, если я провожу вас к вашему кабинету? — добродушно спросил преподаватель Трансфигурации. — У вас ведь первый урок с третьими курсами? Если я не ошибаюсь, то с Гриффиндором и Слизерином? — лучезарно улыбаясь, продолжал Дамблдор. — Он и мое расписание уже выучил? Господи, только не говори, что теперь всё время будешь за мной таскаться? — подумал Гарри, пытаясь выдавить из себя что-то похожее на улыбку. — Я вам безумно благодарен, но всё же откажусь от столь заманчивого предложения, за те два дня я хорошо запомнил, где находить кабинет по Защите, и сам с легкостью его найду, — через силу выдавил из себя Певерелл. — Ох, я и совсем забыл про те лекции, как же жаль, что я все пропустил, работа, вы же сами понимаете? Министерство — штука сложная и не всегда честная, но я все же настаиваю на своем предложении, хотя бы потому что нам по пути, у меня тоже сейчас урок, только у седьмого курса… эх, подумать только, ещё совсем недавно они были одиннадцатилетними детишками, а сейчас уже выпускники, как же быстро летит время, — эмоционально рассказывал Дамблдор, явно не собираясь останавливаться, но к его сожалению и счастью Гарри его прервал звонок, колокол оповестил о начале первого урока. Оглянувшись, Певерелл заметил, что в зале остались только они, учителя и дети уже давно разошлись по классам, и этом двоим следовало сейчас же отправиться на свои уроки. Эффектное появление — залог должного внимания в твою сторону, взять тоже же Бинса или Снейпа, выплывание из доски или просто пафосный вход в класс? Выбор, конечно, непростой, но и не безысходный. И вот Певерелл стоит прямо перед дверью теперь уже своего кабинета, в котором слышны крики и споры враждующих факультетов. Секунда и дверь раскрывается.***
Третьекурсники галдели и шумели, конечно, были и спокойные дети, которые сидели и просто листали учебник. В их числе был и Реддл, он просто не понимал — Как так можно себя вести, они же уже не дети! Или может ещё не все… — рассуждал в мыслях Том. — Чувствую, будет что-то интересное, — сказал до этого молчащий Малфой. — Да… это будет весело, — подтвердил слова приятеля Реддл. В этот же момент в классе распахивается дверь, а вошедший человек быстрым и уверенным шагом прошел к преподавательскому столу, заставляя этим замолчать весь класс. Проходит секунда и дети узнают в нём Певерелла и с интересом смотрят на своего, теперь уже профессора. — Доброе утро, класс, я думаю, что вы ещё на завтраке всё услышали, поэтому повторяться не буду, лишь скажу, что я буду рад, если вы будете ответственно подходить к моим урокам, — спокойным голосом сказал бывший Поттер. — Также я узнал план, по которому с вами занимался прошлый учитель и скажу вам смело… я совершенно не в восторге от его методик, за эти три с половиной месяца, вы должны были пройти на порядок больше тем, поэтому, чтобы успешно написать контрольную, нам с вами предстоит хорошо поработать. Также мне откровенно плевать сколько листов пергамента вы переведете для очередного эссе, вы безусловно должны знать азы и базовые знания, но совсем не обязательно писать тот же реферат в двое больше положенного, излишние и ненужные факты не всегда приносят новые знания, также, если вы не сможете на практике применять хотя бы защитные заклинания, то у вас, как минимум, должны появиться вопросы, — сказал Певерелл, добродушно улыбнувшись. А ученики в свою очередь ещё больше загорелись желанием изучать этот предмет, хотя бы для хороших оценок.***
Из класса третьекурсники выходили задумчивыми, но довольными. На первом уроке новый профессор дал им краткий план будущих занятий. Певерелл заверил их, что за эти две недели они смогут подготовиться к контрольной, да и предупредил, что уже на следующем занятии у учеников будет практический урок. За весь урок профессор ни раз не разделил детей по факультетам, в отличие от Стрита, который не упускал возможность придраться к любому ученику Слизерина и снять пару баллов. Вообще Реддлу казалось, что большая часть учителей, если и не ненавидела Слизеринцев, то относилась в разы была холоднее, чем к другим, среди детей такого поведения также было достаточно, уже прошли времена, когда Слизеринской хитростью и холоднокровием восхищались, Гриффиндорской храбростью и преданностью восторгались, Когтевранскому уму и мышлению завидовали, а Пуффендуйской доброте и спокойствию даже не пытались найти равных. Сейчас они считали друг друга подлыми и коварными змеями, глупыми и безрассудными львами, скучными и вечно зубрящими орлами и наивными и скучными барсуками.