честно-честно

всю ночь сережа не мог заснуть. стоило пешкову только прикрыть веки, как перед глазами стоял образ бессмертных. бешеный, злой, обречённый — такой, каким он видел его в последний раз. ваня вселял страх, но больше всего давал понять, что таких людей стоило бы обходить стороной, а не бежать с распростёртыми объятиями. однако шатену было интересно, с чем связано такое поведение. оно необъяснимо с точки зрения нравственности, но ведь можно же попытаться поискать хоть какой-то ответ. ревность? глупо так считать, учитывая, что они даже не встречаются и не имеют такие тёплые отношения, которые в таком случае должны были бы иметь. да и знакомыми их не назовешь. враги. те, у кого во взгляде читается самая настоящая ненависть, смешанная с агрессией. отчаяние? однако русый никогда не показывал себя со слабой стороны. парень, наоборот, казался сильным эмоционально и физически. его стержень трудно сломать, потому что юноша не позволит этого сделать. быстрее растопчет другого, чем даст себя в обиду. но так же было не всегда? когда-то в прошлом у него всё было нормально. правда сережа не знает, когда именно. он вообще ничего не знает о бессмертных, потому что тот не раскрывается ни перед кем, ведь не видит в этом необходимости. даже перед своими собачками. ничего никому не говорит. такое невозможно! по-любому парень что-то кому-то рассказывает, но вот только кому? матери, которая ничего не знает о сыне? в голове так и не складывался пазл. сложно понять того, кто не понимает тебя. сложно понять того, кто не понимает себя. ваня сам построил себе такую стену, за которой ничего не видно, поэтому трудно как-то пробраться поближе, чтобы хоть что-то дальше думать. размышлять на эту тему можно бесконечно, но только цельного ответа не получишь никогда. пешков открыл глаза. вокруг сплошная темнота. взгляд остановился на двери, за которой, скорее всего, сейчас стоит русый, покуривая свои тяжёлые сигареты. шатен моментально представил это, а в животе затянулся узел. повернувшись на другой бок, парень попытался отогнать от себя любые мысли о бессмертных, но это было невыносимо трудно, потому что сердце и шея ныли от боли, которую дарит зеленоглазый своими действиями. юноша вгрызается в память, стягивает внутри своими кровожадными лапами. сережа чувствует себя ебаным мазохистом. он делает глубокий вдох, понимая, что сегодня у него не получится поспать, а ведь завтра нужно ехать обратно в москву. на экране телефона высвечивается час ночи. блять. голова кипит. руки обхватывают лицо. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. пешков не понимает, как оказывается возле двери, приоткрывая ее. смотрит по сторонам, чтобы никого рядом не было. к счастью, ни одной лишней души. судьба — на этот раз! — на его стороне, чему нужно радоваться, но у шатена нет этой эйфории. ему кажется, что это всё страшный сон или его ужасно бурная фантазия. кареглазый делает один ровный шаг в сторону приоткрытой щели, заглядывает внутрь, но никого не находит. на всякий случай проверяет ванную, чтобы быть точно уверенным, что его не убьют. глаза бешено разглядывают номер, заостряя свое внимание на дорогом коньяке в тумбочке. скорее всего, что-то такое же разлито на полу. аккуратно обходит стороной, присаживаясь на корточки возле портфеля. там, наверное, должны лежать какие-нибудь документы. ладонь тянется к вещи, спокойно открывая и оставляя молнию. делает минутную паузу, проверяя снова, нет ли кого-то рядом. «нет. смотри быстрее, что там такое есть» — шепнул внутренний голос в предвкушении, что что-то там должно лежать. сережа кивнул и принялся рыться в том, что там вообще есть. какие-то непонятные листки, уж точно не напоминающие паспорт. да блять. ну должно же быть хоть что-то. ну пожалуйста, пожалуйста. шелест листов был слышен почти на весь коридор. парень пытался сделать всё намного тише, но с каждым провалом начинал делать все намного громче, чем до этого. перед глазами стояла хоть какая-то надежда, что ключ к разгадке тайного сундука вани под простым названием «прошлое» лежит в этом номере, но ничего. от слова совсем. пустота. такая же, какая и в груди у бессмертных, будто он там и прячет всё самое важное. хотя это и понятно. сережа сел на пол, обессилено поднимая глаза наверх. они закрылись, погружая парня в некую тревогу. ему казалось, что нужно больше времени, чтобы найти ответ, но и часа, и дня не хватит, чтобы отыскать что-то стоящее. впервые появляется такая возможность и шатен в тупую просирает её, потому что зеленоглазый оказывается намного умнее. он всегда был на шаг впереди, но сейчас оставался позади. рука непроизвольно потянулась к шее. пальцы коснулись больных мест, напоминая о том, что пешков заведомо проиграл. но только в их истории нет победителя уж точно, потому что каждый теряет свою удачу на полушаге до конца. «ну почему всё так?» кареглазый поднимается и отправляется в свою комнату. его ноги совершенно не слушаются. слух замечает, что в коридоре есть кто-то другой. отдалённый голос отрезвляет разум. по телу приходится табун мурашек перед тем, как шатен вообще понимает, что сейчас нужно делать. парень буквально врастает в пол, ожидая своей смертной казни. прячься. беги. беги так, словно от этого зависит твоя, блять, жизнь. сердце замирает на долю секунды, а потом парень срывается на тихий бег. но только бежит не в свою комнату, а в ванину, потому что та находится слишком близко. он ещё никогда не совершал такие уебищные ошибки, за которые, парень уверен, поплатится своим лицом. пешков мечется на месте, не понимая, куда ему деваться. зрачки бегают по комнате, оценивая кровать и ванную, но времени не хватает, поэтому он пулей летит в сторону шкафа. мебель выглядит массивной и надёжной. гул в голове стихает. сердце стучит где-то в висках, напоминая о том, что кареглазый всё ещё живой. да лучше бы он сейчас умер и ничего не делал, чем вот это всё. юноша встаёт между одеждой, прижимаясь спиной к холодному дереву. замирает. боится сделать ещё одно неверное движение. рукой прикрывает рот на всякий случай, если ваня его найдет. бессмертных стоит в проеме, разглядывая номер. ему кажется, что тут что-то не так, но сереже удалось уложить почти все вещи так, что было не понятно, а присутствовал здесь кто-то ещё или нет. пешков глядит на всё через щель. серые глаза смотрят на шкаф. всё происходит в замедленной съемке, иначе трудно описать такой большой промежуток времени. шатена пробирает до костей от этого властного взгляда. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. руки ещё сильнее сжимают рот, чтобы ни один звук не вышел из горла. запястья резко начали гореть от всего, что сейчас происходит. кареглазый вжимается ещё сильнее, стараясь слиться с темнотой. волосы спадают, прикрывая глаза. локоны очень сильно мешают наблюдать за тем, что происходит. он уверен, что за это ему придётся поплатиться, ведь потерять из виду свой главный ночной кошмар — большая проблема. русый делает несколько шагов в сторону кровати, поднимая что-то с пола. голова немного повернулась в сторону, орлиным взглядом пробегаясь по всей мебели, заостряя внимание на красную лужу. в помещении раздаётся звук телефона. у сережи отказывает слух, и он надеется, что это не у него. страх заполняет каждый сантиметр в теле. организм парализует в ужасе. бессмертных отвечает. его голос быстро с обыкновенного меняется на гневный. парня пробирает до костей ненависть, а отражается это все в глазах. серые наливаются красным цветом, даже можно сказать кровавым. — что тебе надо? первый вопрос — с кем он разговаривает? других пока не существует. все остальные растворились вместе с сережей, который понимает, что ему не жить. самоубийца, который стоит в шкафу, прикрывая глаза каждый раз, когда ваня смотрит в его сторону. сердце уже давно выпрыгнуло из груди, превращаясь в ненужную вещь на данный момент. кровь стынет в жилах. русый сжимает руку в кулак, борясь со своими эмоциями. его волосы спадают на лицо. выглядит очень угрожающе. ощущение, будто он сейчас мегавзбешён, поэтому готов растоптать каждого, кто попадётся ему на пути. пешков будет первым, как вы уже поняли. шатена парень мимо себя уж точно не пропустит, потому что на ком-то всё таки стоит отыграться за все свои проблемы в жизни. почему именно так? почему, блять, все происходит именно с кареглазым? повисает тишина. что говорит другой человек, конечно же, неизвестно, потому что бессмертных ближе трубку прикладывает к уху, не давая возможность послушать. — ты можешь отъебаться от меня, а? — его голос в самом конце срывается на нечеловеческий, будто парень совершенно недавно набрался храбрости у самого сатаны. вместе с этим срывается крыша и разум. здравый смысл покидает настолько быстро, насколько это вообще возможно. сережа умирал в эту самую секунду, чувствуя, как языки чужого пламени расползаются по его телу и оставляют метки. горящие, напоминающие о существе по имени ваня. у бессмертных два состояния: бешенство и злость. и пешков несколько часов назад прочувствовал на себе сразу два. ебаное комбо, от которого тошнило. единственное, что сейчас останавливало его не выбросить из себя всю недавнюю пищу, — страх перед тем, что его найдут, а потом убьют. убьют за то, что тот подслушивал, а этого делать нельзя. у каждого свои потайные секреты, а русый не хочет показывать их каждому. а ещё не хочет, чтобы его правила нарушали, в том числе главная шавка, у которой только одна функция, о которой мы все знаем. парень не показывал ничего, кроме своей жгучей ненависти к людям. и это видели все, в особенности шатен, у которого руки и ноги в синяках. сережа — хорошая мишень. он позволяет, он терпит, он молчит, потому что прекрасно знает парня. скажи тому слово поперек — закопает сразу. закопает и будет доволен собой, потому что кареглазый — никто, пустое место, собачонка, которая должна приносить тапки в зубах. но не человек. нет. для вани он никогда не будет человеком. пешкову снова показали, что он — просто кусок мяса для льва. пусть это даже не было настоящей правдой, но зеленоглазый считал юношу дерьмом, от которого следует избавиться. мальчик не знал точной причины, по которой бессмертных так сильно его ненавидел, и, честно говоря, не хотел знать. он просто хотел, чтобы всё это закончилось. он хотел, чтобы ваня оставил его в покое. но прямо сейчас сереже казалось, что он не доживет до конца этого дня. ужасная пытка продолжалась, а парня всё сильнее начинало воротить от того, что происходит. в голове проскальзывает мысль, что всё, что происходит, как-то связано с этим звонком и человеком, который говорит по ту сторону телефона, но она пропадает моментально, стоит ване только глянуть в сторону шкафа. сердце заходится сильнее. «зачем ты сюда пошел? зачем, мать твою, ты вообще сунулся куда-то, зная, что за дверью может стоять бессмертных? настолько безбашенный, настолько жить перехотелось? ещё и рылся в его документах, долбоеб. он тебя зароет в ближайшей клумбе санкт-петербурга, а твое тело так никто и не найдёт, потому что он сделает всё слишком прелестно, даже не прикопаешься» раны-то не заживают. раны кровоточат и кровоточат. а сердце останавливается. слишком страшно. так, будто он попал в настоящий хоррор фильм, где не существует шанса на выживание. — не трогай диму, ублюдок, понял меня? кто этот дима? ещё одна шавка русого? кто? пешков перебирал каждого, кто мог быть знаком с ним, но почти никого он не знал. стеклянные глаза продолжали смотреть на то, что происходит в помещении, молясь, что его не найдут, что его место настолько защищено, что по этому поводу не стоит паниковать. бессмертных вихрем пронёсся по комнате, останавливаясь в нескольких метрах от шкафа. — заткнись, ублюдок! — ударяет по дереву. дверца скрипнула и немного приоткрылась. дыхание затаилось. лёгкие перестали принимать кислород, отказывая на несколько секунд. один. два. три. четыре. пять. это время длится как целый час. сережа пытается вдохнуть, но у него ничего не получается. паника. одна лишь тревога заполняет организм, парализуя. — заткнись! я сделаю всё, только не трогай его, понятно? и ваня вылетает из номера, оставляя после себя только аромат мужского одеколона. у сережи от страха, смешанного с облегчением, по щеке потекла одинокая слеза. он аккуратно выходит из шкафа, отсчитывая несколько секунд, чтобы сбежать отсюда. атмосфера давила на него, а ватные ноги несли парня к кровати. рухнув, шатен наконец смог успокоить свое сердцебиение. «я в порядке. я в порядке. я в порядке» — повторял эту мантру в голове, а мысленно копал себе могилу. он уверен, что узнал что-то новое. но также он уверен, что ему не стоило этого знать. его разорвут на мелкие кусочки, если бессмертных хоть что-то узнает об этом. придётся молчать. как всегда.

***

проснувшись слишком рано, сережа в априори не знал, что ему делать. он несколько минут глядел в потолок, ожидая хоть какого-то решения в своей голове, но оно ровным образом ускальзывало подальше от цепкой хватки. пролежав так ещё несколько минут, может быть десять, парень поднялся на ноги, доставая свой телефон, печатая сообщение ваде. друг по-любому сейчас спит, но это не означает, что, как только проснётся, ответит. козаков быстро прочитывает его сообщения, наперёд зная, что там может быть. пешков готовься встречать меня мы в два дня едем прикольно. мы — это ты и ваня? нет, в любом случае нельзя говорить о том, что бессмертных вообще присутствовал в жизни пешкова на протяжении нескольких дней. это и так выглядит, как что-то ужасное, а осознавать то, что шатен буквально жил возле своего врага, — намного тяжелее. да юноша и сам не верит в это, периодически щипая себя и проклиная того, кто придумал такой способ выйти из транса. поправляя прическу, кареглазый медленно прикрывает глаза, оказываясь который раз во власти сна, но только этот момент длится не слишком долго. его рука аккуратно касается холодного пола, приводя в чувства. смирившись, что вряд ли ему получится ещё раз уснуть, сережа начинает собирать свои вещи, как можно компактнее складывая каждую футболку в сумку. всё это занимает от силы час, который, к сожалению, можно было потратить на драгоценный отдых для глаз. ничего не поделаешь. и шатен принимает такой факт, головой укладываясь на подушку, которая полностью пропахла его шампунем. грудь поднимается вверх-вниз, доказывая, что парень живой, а не кукла, коей его считает ваня. самое странное, что бессмертных не было слышно с того последнего раза, когда пешков стоял в шкафу. обычно русый любит поматериться на весь коридор, когда пепел падает на его любимую толстовку, прожигая ткань. скорее всего, именно по этой причине шатен так и не удосужился выйти и посмотреть, что вообще происходит на этаже. его тело сковывал страх за то, что, стоит ему только открыть дверь, как со всей силы в лицо прилетит кулак за неконтролируемое любопытство. кареглазый знает, что рано или поздно его это погубит, но ничего не может сделать, ведь узнать причину такой жгучей ненависти к себе очень даже хочется. может у зеленоглазого присутствуют психические отклонения, почему он готов уничтожить первого, кто попадается на глаза, а по закону подлости этим человеком является сережа. ладно, в любом случае парень не просто так рылся в документах, уверенно предполагая, что что-то там точно должно быть. он был так близок, как никто никогда раньше. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. «не впадаем в уныние. и на нашей улице будет праздник» — произносит внутренний голос, — «да, похороны, например». мальчик обхватывает ладонями лицо, шипя после того, как подушечки пальцев проходятся по больным местам. скула, губа, щеки — везде были маленькие царапины и запекшаяся кровь, от которой легче не становилось уж точно. ближе к двенадцати парню приходит сообщение от учителя, где кратко написано несколько слов. учитель мы собираемся. предупреди бессмертных, а то он не читает сообщение. сглотнув, пешков соглашается, ведь отказаться у него нет выбора — будут многочисленные вопросы по этому поводу. проверять ваню, по какой причине он сейчас не держит в руках телефон, не очень сильно хотелось, ровно как и видеть его недовольную физиономию ранним утром. собрав свою волю в кулак и прочитав несколько молитв, юноша распахнул дверь, отмечая, что со вчерашнего дня ничего не изменилось — одна только лужа вина была умело вытерта половой тряпкой. это смущало больше всего, потому что русый никогда в руки ничего не брал, кроме сигареты. кстати, здесь даже не стоял запах табака. «где ты?» — заходит в комнату, аккуратно переступая через разбросанные листы. бессмертных, кажется, сквозь землю провалился, ведь его не было тут. пешков отправился в сторону рюкзака, надеясь, что второй раз сможет найти что-то. особенно нужна была информация про какого-то диму. кто это такой? шатен присел на корточки, пальцами поддевая желтоватый листок, который, скорее всего, побывал в луже алкоголя. «что ж, тут будет очень трудно читать» — проговорил про себя парень, откладывая в другую сторону. послышался шелест бумаги. пешков поправил выбившуюся прядь за ухо. его глаза блуждали по комнате. почти ничего не помогало понять, что ваня вообще проживал здесь. только вещи. не хватало кожаной куртки, которую так сильно любил носить бессмертных. она придавала ещё больше опасности его образу. кареглазый поднялся и подошёл к окну, засматриваясь на людей, проходящих мимо. рядом стояла пепельница и лежала пачка сигарет, которая манила к себе, упрашивая попробовать одну из сигарет. зрачки бегали по улице, отмечая, что внизу уже припарковался автобус. блять, а что говорить в таком случае учителю? «простите, он куда-то съебался ещё вчера, перед этим разнеся пол номера» — так, что ли? вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. в любом случае это уже не проблемы сережи. надо успокоиться. но это не получается, потому что голос за спиной пронизывает до костей. — ты что тут забыл, пешков? — голос за спиной заставил парня моментально вскочить и обернуться. ваня стоял напротив него с разбитой губой, весь взъерошенный. казалось, что парня пропустило через мясорубку, потому что он выглядел так, будто куда-то вляпался, причем конкретно так. — я спрашиваю, зачем ты сюда пришел? — от его голоса у пешкова побежали мурашки по спине. холодные. ледяные. сережа сглотнул тяжелый комок в горле.  — что случилось? — шокировано спросил сережа, пытаясь вложить в свои слова безразличие, которого не существовало, пока на него смотрел избитый человек. — что с тобой было?       — а тебя это волнует, пешков? — огрызнулся русый. — пошел нахуй отсюда, пока по еблету своему не получил. кареглазый остался стоять на месте. он пропустил колкие слова мимо ушей, как обычно это делал. ване прямо сейчас нужна была помощь, и сережа это видел, поэтому сейчас уходить никуда не собирался, если только его за шкирку не выкинут за дверь, что кстати может произойти. — учителя видели, бессмертных? — требовательно спросил шатен. — ты подрался?        — отвали, хорошо? — прошипел зеленоглазый. — ты получишь также по своей роже, если не свалишь из моего пространства нахуй, понял меня или нет? шатен скрестил руки на груди и остался стоять на месте с вызовом смотря на блондина. он почему-то был уверен, что сейчас ваня не тронет его, но как же он всё-таки ошибался, потому что когда зеленоглазый в бешенстве, он себя не контролирует, а пешков всегда бесил его. до мурашек. до искорок в глазах. до щемящего чувства в груди. его хотелось разорвать и закопать, выплескивая всю желчь на юношу. такие приступы агрессии случались в основном, когда парень был ближе, чем на метр, а сейчас он чертовски близко. у пешкова просто сдали тормоза, раз он продолжает наблюдать за лицом русого, улавливая на себе зверский взгляд, который характерен только настоящему чудовищу. бессмертных сейчас выглядит далеко не как белый ангел, у которого нимб над головой светится. дыши, сережа. вдох-выдох. вдох-выдох. вдох-выдох. он тебе ничего не сделает, потому что… а кстати, почему? ване не нужны были причины, чтобы ненавидеть пешкова, а поэтому не нужны причины, чтобы сейчас стоять и смотреть на это зрелище, от которого внутри сердце разрывалось на несколько кусочков, покрываясь толстой корой гнева. бессмертных никогда ничего не останавливало, и внутренний голос говорил, что лучше уйти, пока кареглазый не набрался очередных проблем, но так или иначе, его всегда тянуло к русому как магнитом. ну конечно, пешкова притягивают проблемы, а главная проблема — это ваня, но сейчас слушать свой разум и уходить он не собирался. ему как будто перекрыло поступление кислорода в мозг, поэтому соображать было невыносимо трудно, а в ситуации сережи — даже скорее невозможно. он просто ненавидел. всей душой. всем своим ледяным сердцем. его. пешкова. ненавидел слишком сильно, так, что чуть не убил. если бы его вчера не остановило какое-то чувство, то он вряд ли сейчас стоял бы тут. неужели, его жизнь ничему не учит? ваня — плохой. ему не нужен никто. он заботится только о себе, он эгоист, и шатену нужно бежать от него, но что делает парень? конечно, пытается помочь, но тому плевать на его помощь. в глазах — ледяных и чертовски красивых — снова холод, который пробирает пешкова до самых костей, задевает за живое, но он слишком сильный, чтобы показывать это. второй раз он не потеряет контроль на глазах у русого. никогда. ни за что. кареглазый всегда был умнее. гораздо умнее, чем ваня. два айсберга, которые разнесут друг друга, если дать им столкнуться. сережа, пожалуй, и ранимая личность, которая может взорваться, но он тут же извлекает необходимые уроки из состояний, когда всё плохо. и это состояние начинается ровно тогда, когда видит на себе пронзительный взгляд серых очей, который пожирает и убивает наповал. — съеби отсюда, пешков, и больше не трогай меня, усек? — в кармане сжимает руку в кулак, пытаясь подавить в себе злость, однако это слишком трудно, потому что шатен продолжает стоять на месте, проверяя прочность нервной системы бессмертных. — сколько же в тебе яда? — спросил неожиданно парень, — захлебнешься скоро. зеленоглазый подошел к сереже и посмотрел прямо в глаза, но тот не отвел взгляд, как это было обычно. шатен смотрел уверенно, без страха, без паники. это был абсолютно спокойный взгляд. он даже не сделал шаг в сторону, чтобы сохранить безопасное для жизни расстояние. он был уверен, что русый не прикоснется к нему прямо сейчас. не тот взгляд. не бешеный. пустой. холодный. пустой. и мертвый. кажется, что мертвый. — закрой свой поганый рот и проваливай. лучше не беси меня, пешков, — через сомкнутые губы произносит. — за каждой жестокостью скрывается боль, которую ты пытаешься замаскировать яростью и ненавистью, верно? я хочу знать, почему ты меня ненавидишь, бессмертных. я имею право это знать, потому что это моя жизнь. но и твоя тоже, ведь не просто так ты стал машиной для убийств. без пистолета, с одного выстрела и в само сердце. пешкову и вправду очень сильно интересно, почему он так относится к парню, ведь тот почти ничего не сделал ему — жил своей жизнью, не трогая и пальцем, проходя мимо. ваня — как оголенный провод, а сережа все время касается его и пропускает через своё тело двести двадцать вольт. ему было жаль русого. именно поэтому он пытался ему помочь. и пытается до сих пор, ведь не бывает всё просто так. не может человек ненавидеть весь мир только потому, что ему так захотелось. это невозможно. если пешков и не знал, что происходило тогда с парнем, то бессмертных в любом случае понимал, что сейчас происходит что-то намного опаснее. кажется, будто он идёт по лезвию ножа, каждый раз оступаясь и падая в тёмные глаза, такие пленительные и желанные. ровным счётом как и губы, которые сережа инстинктивно облизывает, всё ещё продолжая глядеть в серые глаза. — почему ты ненавидишь меня, бессмертных? — спросил шатен. — я хочу знать, чем заслуживаю такого отношения к себе? — потому что ты существуешь! — прошипел русый. — потому что дышишь, потому что ты улыбаешься, потому что ты живешь. ты этого хотел услышать? тебе это не даёт покоя всю свою жизнь? — а ты не умеешь этого? — закрой свой рот. я тебе врежу сейчас, пешков! — прорычал ваня. — не зли меня! — настолько жестокая правда? почему ты тогда просто не поменяешь свое отношение? есть ощущение, что зеленоглазый никогда не изменится. сердце вырвано с корнем и растоптано, и чувствовать нечем, поэтому он бесчувственный. ненавидеть легче, чем любить, да и кому нужна любовь? любят только слабые, а ваня сильный, он никогда больше не будет любить. он никогда не будет любить. никогда. одного раза хватило, чтобы понять, что любовь та еще сука, которая не жалеет ничего и никого. и бессмертных тоже не пожалела. парень помнит всё: как он радовался, любил до потери пульса, как собачкой бегал рядом, произнося тёплые слова, как его предали и уничтожили морально. светлая душа превратилась в совершенно черную. юноша научился ненавидеть. и ненависть вернула ему покой. умиротворение, которое было довольно трудно ощущать в этом жестоком мире. ваня был лишним. всегда. буквально. во всём. ненависть ко всему окружающему зародилась так быстро, так стремительно, что бессмертных уже не смог противостоять своим негативным эмоциям. ненависть — это способ защититься от всего, что происходит. и русому нравится так жить, потому что нет ничего. внутри пусто. нечего ломать. всё сломано уже давно. ещё до того, как в жизни появился кареглазый. — просто попробуй, вань, — спокойно произносит сережа, но чувствует всем нутром, что сейчас на него обрушится весь всемирный ужас. — ты слышишь меня? не слышит, не понимает, не признаёт. по-прежнему ненавидит. это видно по глазам. ненависть так сильно сочилась из русого, что пешкову казалось, что они просто захлебнутся в ней вместе, потому что шатен потащит зеленоглазого за собой. — просто уйди, пешков, и не подходи ко мне, — юноша сломлен. — ни на метр, ни на сантиметр. иначе я разобью тебе лицо. сережа истерически засмеяться хочет, потому что такой ультиматум не отпугнёт его. «хочешь — бей, хочешь — уродуй, мне плевать». ему приходится выйти из комнаты только из-за того, что парней ждут возле автобуса. но он не отступит. пешков сделает вид, что ему плевать, а на деле посидит в засаде несколько дней, а может и неделю, прощупывая почву под ногами.