8
Он держится за ноющую после удара челюсть и думает: ладно. Возможно, после того, что он сделал, удар — сильный хук справа — Баки всё же заслужил. В конце концов, они были ещё не так близко знакомы, как Баки хотелось бы, чтобы Стив мог его простить за его поступок. Баки был немного пьян, а когда он немного пьян, то не следит за языком и несёт всякую околесицу, а это ничем хорошим обычно не кончается. Жаль, что Роджерс сейчас не рядом с ним, привычно по правую руку. Обычно Роджерс присматривает за Баки, когда он пьян, и это избавляет от многих проблем: таких, какие были у него сейчас, например. «У тебя большая грудь», — не скрывая восхищения, сказал Баки, обратившись к Стиву, и крепко получил за это по лицу. Возможно, всё же не стоило класть ладонь Стиву на грудь после своих слов. К тому же делать это на глазах у Дугана и нескольких других парней. Но грудь Стива правда большая — наверное, сплошь литые мускулы, и Баки лишь хотел почувствовать их и поинтересоваться, какими упражнениями Стив добился этого, но не успел: Стив среагировал раньше, чем Баки сказал что-либо ещё и как-то объяснился. Дуган смеётся. Баки вспоминает, что Дуган его предупреждал, что именно этим всё и закончится. Легче от этого нисколько не становится. Стив не злится на него, но ему неловко — Баки замечает это смущённое, растерянное выражение на его красивом лице. Хорошо, что Баки ещё не сказал, что зад Стива выглядит просто великолепно, у мужчин не может быть таких великолепных задов. Одним хуком дело бы в таком случае точно не обошлось бы, а проверять, на что действительно Стив способен в драке, Баки не стремился: голова у него ещё есть на плечах. — Извини, — Баки и Стив говорят одновременно и после этого так же синхронно замолкают. Баки качает головой и улыбается, что с ноющей челюстью делать совсем не легко: — Тебе не за что извиняться, Стив. Стив виновато поджимает губы. Он так не думает, но молчит, не желая сейчас спорить. — Сильно? Сильно. Удар у Стива что надо. Баки отмахивается и мужественно держит улыбку на лице — он понимает, что Стив догадывается, сколько сил он на это тратит, что делает его представление бессмысленным, но Баки всё равно продолжает делать это. — Не переживай. Всё нормально: мне доставалось и больше. Явно забывая, что они не одни, Стив кончиками пальцев невесомо прикасается там, где скоро будет уродливый синяк, и то, как Стив делает это — дотрагивается до его лица, обеспокоенно хмурится при этом, поджимая губы, смотрит в глаза, — напоминает Баки кое о чём. Кое о ком, вернее. Так же делает его Роджерс каждый раз, когда Баки, побитым, приходит домой, но — к его собственному удивлению — с этим связаны лишь приятные воспоминания. — Нужно приложить что-нибудь холодное, — решительно говорит Стив, — пойдём. Баки следует за ним, ловя на себе красноречивый взгляд Дугана. Дуган явно не спустит ему это просто так.9
— Ах, бедная девочка, — театрально вздыхает Дуган, заглядывая Баки через плечо, пока он читает письмо из дома, и с осуждением качает головой, — не догадывается, какой ты на самом деле подлец. Вон, даже пишет, что любит тебя, а ты — ай-ай-ай, Барнс. Баки, с замершим в груди сердцем, бегло просматривает письмо, но в нём нет ни слова признания в любви. Он чувствует ни с чем несравнимое разочарование: он ведь действительно надеялся их там найти. Дуган широко ухмыляется, когда Баки смотрит на него, рассержено сузив глаза, и говорит: — Заткнись, ясно? Просто заткнись.10
Когда выдаётся свободная минута, Баки решает написать домой. В конце концов, его обратного письма́ будут ждать. — Я могу одолжить карандаш? Тот, что у Баки был, он где-то потерял. В Аццано, скорее всего. Или даже раньше, в одном из вырытых им окопов. Стив, подняв на него взгляд, кивает. Он достаёт из нагрудного кармана небольшой карандашный огрызок и виновато улыбается, протягивая его Баки, как будто ему стыдно, что он не может предложить что-то получше, чем это. — Спасибо, — Баки благодарно улыбается и забирает карандаш. — Верну, как только закончу одно дельце. — Хочешь написать кому-то? — Ага. Домой, одной девчонке, она сказала, что будет меня ждать. Стив натянуто улыбается и опускает взгляд. — Думаешь, дождётся? Баки смеётся. — В ней я ни секунды не сомневаюсь. Сразу видно, ты с ней не знаком: я скорее умру здесь, чем она нарушит своё слово и перестанет ждать. — Не говори так, — резко возражает Стив. Он хмурится, его мягкие черты лица становятся непривычно резкими, как и полный решимости взгляд. — Ты не умрёшь, я не позволю. Ты обязательно вернёшься. Баки снисходительно улыбается. Он знает, что Стив понимает, что ему не верят. Хотелось бы верить, но Баки реалист. Если быть откровенным, он не думает, что доживёт до дня, когда они вторгнутся в Германию и Капитан Америка, как он бесчисленное множество раз делал это на сцене, врежет Гитлеру прямо по лицу и отправит того в нокаут. Баки обещал, что вернётся домой (иначе ни Роджерс, ни его сёстры его не отпускали), но, наверное, это единственное обещание, что он не сможет сдержать. — Ты хотел знать, почему я пошёл добровольцем, — говорит Баки, меняя тему, и Стив в ответ кивает. — Всё ещё хочешь услышать ответ? — Конечно. — Из-за неё, — мягко улыбается Баки, — я хотел её защитить, но не думаю, что она поняла. Стив задумчиво молчит. Баки не думает, что ему вообще что-либо ответят, и уже хочет ещё раз поблагодарить его за одолженный карандаш и уйти, как неожиданно Стив говорит: — Ты любишь её? — Да, — не раздумывая отвечает Баки, потому что это очень простой вопрос, — безумно. Стив мягко улыбается. — Уверен, она тоже любит тебя. Да, Баки не ошибался, когда говорил, что сразу видно, что Стив с ней не знаком, иначе он ни за что бы не сказал такую глупость, даже не подумал бы об этом. Баки горько усмехается и качает головой. — Что? — Стив недоуменно хмурит брови. — Это не так, поверь мне. Я как-то намекнул ей, что хочу на ней жениться, а она посмотрела на меня так, как будто ничего глупее в жизни не слышала. «И почему я раньше этого только не замечал? У тебя ужасная фамилия. Тебе всерьёз нужно задуматься над тем, чтобы взять мою». Баки горестно улыбается, потому что вспоминать об этом не так легко, как хотелось бы. Он всё ещё помнит выражение её прекрасного лица. Она выглядела так, словно ей была противна одна только мысль о том, чтобы связать свою жизнь с кем-то вроде Баки. Баки её не винил: кроме самого себя, ему было нечего ей предложить, а она заслуживала явно большего: кого-то, кто, в отличие от Баки, мог предложить ей целый мир. Она того стоила. Она стоила даже большего — была бесценна. До тех пор, пока Баки не сказал, что всё это была шутка, она избегала его, и, честно говоря, это было больно. — Может быть, — задумчиво продолжает Баки, — она, конечно, и любит меня, но лишь как друга. Это, разумеется, здорово, но вовсе не то, чего мне хотелось бы. Сокрушённо заломив брови, Стив смотрит на него взглядом побитой собаки, и Баки становится противно от того, что Стив его жалеет. — Баки… — Не надо, — резко перебивает его Баки, — не делай так. Легче от этого мне не станет. Стив подходит и останавливается в каких-то жалких нескольких дюймах от него. Он, глядя прямо в глаза, берёт руки Баки в свои руки и медленно ведёт ладонями вверх. Стив дотрагивается до его плеч и, мягко сжимая их, говорит: — А от чего станет? Баки отвечает долгим взглядом — Стив терпеливо ждёт, когда он сделает хоть что-то. Баки шумно вздыхает, думая, что пошло оно всё к чёрту, а потом берёт лицо Стива в ладони, медленно закрывает глаза и наклоняется вперёд.11
— Что насчёт тебя? — спустя несколько дней спрашивает Баки. Стив улыбается, его губы красные после сорванных украдкой поцелуев и одного минета, который он сделал Баки, когда они спрятались в одной из подсобок в лаборатории Говарда. Каждый раз Говард провожал их знающим взглядом и лёгкой улыбкой, тем не менее молчал. — А что насчёт меня? — Почему ты пошёл добровольцем? — Баки с интересом смотрит на Стива, ожидая ответа, и Стив ведёт плечом. — Присмотреть кое за кем. — Кто-то важный? — Важнее никого у меня не было. Он спасал меня невероятное количество раз, даже когда не догадывался об этом, так что я хочу вернуть ему долг. — Наверное, хороший человек. На самом деле, Баки уверен в этом: с другими Стив, скорее всего, просто не желает иметь дела — они не заслуживают его внимания. Стив улыбается и смотрит Баки прямо в глаза. — Да. Лучший. — Ты любишь его, — изумлённо говорит Баки. Он даже не сомневается, чтобы спрашивать об этом; Баки уверен, потому что лицо Стива красноречиво говорит обо всём — Стив ничего не скрывает, и выражение его глаз, и улыбку, когда он говорит о нём, нельзя спутать ни с чем другим. Баки так хорошо разбирается в этом, потому что не раз видел то же самое выражение, когда смотрелся в зеркало. Стив кивает, даже не думая отрицать: — Да. Откровенность и искренность, с которой Стив говорит об этом, смущает Баки, ведь Стив явно говорит о другом мужчине; и это невероятно смело — в их время мужчине заявлять о своей любви к другому мужчине. Невероятно смело Капитану Америка заявлять о чём-то подобном. — Он знает? — Не думаю, что это так. — Ты говорил ему об этом? — Нет. — Почему? — недоумевает Баки, а потом осознание нисходит на него: — А, ну да. Глупый вопрос, понял. — Нет, вопрос хороший. Думаю, я не говорю ему, потому что он уже не хочет слышать об этом, — Стив горько улыбается и пожимает плечами, — момент упущен. — Да уж, — Баки сочувствующе поджимает губы. Не передать словами, как Баки его понимает. Момент упущен.