Слёзы из красок

—Господин начальник! Эй! —Ну чего тебе ещё, Фарриска? —Перекур, подери тебя Нигилус! —Курить нельзя.-пухлый начальник скрестил свои маховики и покачал головой.—Да ты что! Нельзя! Упаси Бог! —Босс, ну я реально не могу! Милок, ну сделай бабуле одолжение, а? Меня ломает, я даже швабру держать не могу в руках, всё валится мешком! —Ну ладно, разрешаю. Но только, чтобы другие не видели, ясно? —Господь наградит тебя за доброту, да прибудет с тобой Рай… —Да иди уже давай, батонами шевели резче, пока не передумал. А, да. Выходи не через главный выход, а через запасной, прямо над нами, на втором этаже. Выходишь к лестнице пожарной у стенки наружной и балуйся сколько угодно. Девушка достигла пункта назначения, вдохнула ядрёный тюремный воздух и достала пачку сигарет. Вдалеке светлел тоненькой оранжевой полоской закат, перекидываясь через крыши, а над ней сияла бледнолицая луна в окружении ярких звёзд. Тёплый ветер приятно ласкал лицо, сверчки исполняли свою закадычную мелодию. Фелис достала из пачки сигарет крупную соломку и закусила, делая вид, что курит. Мантис не дебилы своё здоровье гробить повальным алкоголизмом, курением и упаси Бог, наркотиками. Лучше кошка побалуется солёными снеками. Она трапезничала на улице не торопясь, с удовольствием, думая о случившемся. Когда этот карнавал кончится и можно будет вернуться в свою лавку, заманивая покупателей и иногда просто воровать? Ей так осточертели эти четыре стены, что она подумывала отказаться от гонорара и дать место Хуа. Лучше пускай занимается любимым делом, несмотря на так себе доход. Она—человек свободы, а не тюряги. Она не могла смотреть ни на эти ворота, ни на надрывающуюся на неё собаку, у которой был глаз-алмаз, ни на вышки с прожекторами, а иногда в дневную смену она вообще, вынося мусор, могла видеть, как работают заключённые. Это был какой-то мартышкин труд—затупленными кирками они били куски мрамора, вывозили—ввозили песок тележками, только неясно куда, может, вообще по кругу, без конечной точки… Страшная жизнь уготована тем, кто нарушает закон. Пардо уже немного заколебала эта немецкая овчарка, которая не желала затыкаться и отвлекала её от мыслительного процесса. «Мухтар» лаял—за версту слышно было. И именно на неё, зараза. Чувствует кошака. Соломка была почти на дне, Фелис перевернула верх дном упаковку «Винстона», вылизала соль и крошки теста. —Эй, ты, чучело! Собака так охренела дерзости своего биологического врага, что даже на пару секунд заткнулась. И тут же в неё полетела упаковка от сигарет, попав прямо в лобешник. —А-ха-ха-ха-ха-хааа! В яблочко! -Фелис затанцевала на месте, щёлкая пальцами под вой пса и дребезг цепей. —Фарриса, прекратите дразнить Оза! —рявкнул какой-то бугай на вышке.—В режим берсерка перейдёт—никакие цепи не удержат! —Да что вы так за блоховозов этих переживаете, молодёжь! Вам бы за себя поволноваться…за здоровьице…чтобы не было как у меня, карги старой! -девушка снова вошла в роль бабки, повернулась к патрульному спиной и указала пальцем на выпирающий «Позвоночник», из-за чего дуралей буквально сполз по стене, заметив что основа организма человека движется… Немного, но заметно. Фелис смачно «Покурила» и вернулась к своей работе, продолжила мыть полы в столовке. Какой дурак ручным методом моет вот такое вот громадное место? Давно уже изобрели чистящую машину! У них же в офисе МОТН убираются… Пока никто не жаловался. А тут собственноручно ещё и стулья поднимай, огрызки всякие убирай, плевки их, харчо вытирай, обеззараживай собственными рученьками, спасибо хоть в перчатках разрешили… Заключённые тоже хороши были, придурки какие-то бескультурные. На кой чёрт им катить по кругу песок и бить гранит, когда есть работа по делу? Убирались бы сами. Глядишь, и окультурились бы немного. Прошло пару часов, столовая была вылизана до блеску. —Интересно, а тут пожевать чего-нибудь есть? -Фелис заглядывала в огроменные кастрюли в поисках пищи. Большинство из них были пусты, как и полки на кухне, но зато… …Некоторые блюда были нетронуты и из утвари тянулся тонкий аромат. Черная жидкость в железном ведре, где не было видно дна была вишневым компотом, в средней кастрюле томились пять котлет, в другой, побольше, была пюрешка, поменьше всего было каких-то скользких холодных сваренных макарон, вареного риса, уже разваленных онигири. Даже бенто нету. Девушка сделала комплексный обед товарищам по несчастью с компотом и хлебом и отнесла в их блок. Ребята, едва увидев ТАКОЕ количество пищи, чуть с ума не сошли. Девочка даже опять пыталась залезть на решётку. —Тише, не гремите! В общем, держите, пока я тут, со мной и моим навыком воровства не пропадёте. Когда зайдут—делаем вид, что я вас дразню едой! -Фелис разложила тарелочки поперёк подноса и приподнесла их под отверстие решётки над полом.—Салфетки и компот прилагаются. Косма, ты уже знаешь, как пить будете, да? Приятного аппетита! —Спасибо.-Косма завернул котлету в салфетку и начал пожирать, стараясь запихнуть в рот целиком. —Ты лучшая, сестрёнка Пардо…-прохрипела Грисео, вылавливая ложкой макароны, неумело приподнося её ко рту. Находясь в подвале, она приболела. Тарелки почти были пусты, оставалась пара котлет и кусок хлеба, которые узники договорились делить между собой. Вдруг по закону подлости заглянул побеспокоенный начальник. По лбу у него скользили капли пота, кожа была бледная, физиономия была испуганной. —А вот вам, ну, что, нарушители закона? Насильники, убийцы и трусы! Смотрите, как движется! Да вы в жизни не получите такую вкуснятину! —Фелис сидела на корточках, трясла рукой с котлетой перед решёткой, пока тюремщики скулили и пытались поймать. —Фарриса, мне иногда кажется, что заключённые нашей тюрьмы вместе взятые, добрее вас! Прекратите уже это безобразие! Сначала Оз, потом эти жизнью обиженные люди, а потом кто? Мы что ли? Бабуля, умерьте своё старческое это…ну вы поняли, да? Уйдите от решётки! Что вы вообще здесь делаете? —Ну как что? Ем! —Для этого есть столовая. Уходите! —Капитан, камера и третьего блока неисправна…-раздалось из глубин коридора за дверью. —Что?! Пухляш кинулся назад и в левую комнату. Что-то проиходило. Фелис докормила ребят, убрала всю посуду и на цыпочках подкралась к каморке охраны. Каморка была вроде 3×3, темная, только компьютер светился, показывающий кучу изображении камер с разных ракурсов. В том числе и с того места, где она раздавала пищу своим коллегам… Стояло два человека. Первый начальник, второй его помощник. А третий сидел в серединке и переключал зоны обзора. —Вот зде… Внезапно экран (весь экран, не часть экрана, где висела камера) пошёл мелкой рябью, окошко одной, пока ещё работающей камеры среди других с надписью «No signal» тоже начало идти полосами, сквозь них можно было проследить чью-то темную фигуру, которая прибоижалась всё ближе и ближе. Оно встало, протянуло руку и вмиг последняя камера печально выдала «No signal». —Что это??? -охранник обеспокоенно смотрел, потягиваясь за пистолетом в кобуре. Полицаи пожали плечами. Рация недалеко от них на столике начала орать голосом какого-то человека. Казалось, будто он начал сходить с ума, ведь он нёс какую-то бессвязную ахинею. Пардо узнала этот голос, он звучал совсем недавно, когда она дразнила собаку. —Капитан, капитан, вы меня слышите?! Оно идёт за нами, оно следует по нашим пятам, оно идёт управлять нами! Боль, страх, безумие…оно наполняет меня… Кто это?! Чего оно хочет?! На фоне голоса нарастал шёпот нескольких людей, сопровождающийся завыванием ветра. —Я так больше не могу!!! Не виноватый я, они сами меня заставили!!! Звук выстрела ударил всем находящимся по барабанным перепонкам. Фелис даже самой жутко стало. Что могло так напугать органов правопорядка, если они сами сталкивались с вещами, похуже какого-то силуэта? —Мать моя женщина! А ну, бегом! Вся тройца повскакивала со стульев и ринулась куда-то, чуть не сбив кошку с ног. Тем временем, на экране начали отключаться и внутренние камеры наблюдения.