Витраж расколотой судьбы

Всё, что должно иметь явный конец, что попросту обязано вынудить поставить точку, становится постоянным. «Это закончится», — твердит себе каждый раз Каэдэхара, особенно в те дни, когда уходит на «работу». Но ни сегодня, ни завтра и уж тем более через месяц ничего и никогда не достигнет финала. Кадзухе мерзко от собственных поступков, когда, скучая да бездельничая, думает о своём перевоплощении. Кем он стал? Тем самым парнем, который в клубе пользуется успехом среди выпивших с ним за компанию дам; хулиганом, который с отработанным навыком скрытничества сдружился с тьмой. А последняя новость о пребывающей в больнице пострадавшей и вовсе воротила в состояние непрерывной тревоги и эмоциональной напряжённости — Каэдэхара таковой подле Куникудзуши, который продолжает верить проверенным временем отговоркам. Возможно, нужно проведать незнакомку, которой он нарочно подсыпал наркотик в напиток? Юноша об этом рассуждал на протяжении нескольких дней и ничего разумного не придумал, кроме как отсидеться как-нибудь в стороне, якобы здесь нет его вины. А вина есть. Она, как паразит, глодает его разом с теми опрометчивыми решениями, которые были приняты за всё время закладчика, и Кадзухе осточертела эта недетская, безжалостная карусель. Первокурсник к девушке не явится, не спросит о самочувствии, потому что на вопрос «кто ты?» он не отыщет допустимого ответа, а признание окончится вызовом полиции и внезапными проблесками памяти потерпевшей. Ему это не надо. Посидит молча у себя, помолится за её выздоровление — достаточно. Каэдэхара отказывается верить в то, что врачи не смогли девушке помочь, данный вариант строго-настрого блокируется сознанием, дабы самую малость облегчить свою участь. И это работает на ура: понервничал кое-какое время за несчастную, да и поверил самому себе, что у дамы всё благополучно, что она спасена и что она навеки позабыла о симпатичном беловолосом студенте с выразительными алыми глазами, сверкающими как рубины, и о сладком голоске, который медово пел о её божественной красоте. Руки чесались обратиться к Тарталье, и здесь уже неясно за чем — за советом, за помилованием, за обвинениями. Благо четверокурсник-юрист не есть человеком, к которому можно и хочется позвонить. Трагедия в клубе чётко дала понять, что риск чересчур неоправдан, поэтому Каэдэхара послушно и как ни в чём не бывало станет пользоваться до крайности упрощённой схемой: пришёл, подкинул и ушёл. Его совсем не устраивает посещение ночного заведения. Перечисленные преимущества затмевают недостатки всё чётче и чётче: страх быть пойманным в разы усилился, небольшие задержки отражаются на запоздавшем прибытии на работу к дяде, и сон, который так парню необходим, приходит с трудом. Пожалуй, даже Скара не всегда способен поднять боевой настрой и всё чаще предлагает развлечься за просмотром какого-нибудь фильма. Но фильмы, которые темноволосый выбирает, далеки от простоты и расслабления — они держат Кадзуху в необъяснимом напряжении, ведь наблюдать за картиной жуткого кровопролития с изощрёнными пытками не то чтобы неприятно, а боязно. Боязно потому, что Каэдэхара не может смотреть, не перенимая ужасные события на себя, и в уме не единожды неугомонно вертится мысль: «А если они так со мной сделают?» Беловолосый не знает, на какие преступления идут агенты Фатуи, ни разу не видел и не слышал хотя бы пример их кошмарных поступков от достоверного источника. Поэтому воображение вместе с просмотром ужасов загоняет Каэдэхару в тупик, и он сооружает картину собственной гибели: как агенты Фатуи его связывают и прибивают гвозди к поднятым рукам, прижатым к стволу дерева; как точно бьют битой, обмотанной колючей проволокой, а затем бросают в яму и закапывают; как избивают и ногами, и руками, и напоминают о его самой главной ошибке — предательстве. Желания умирать у Кадзухи нет, ровно как и быть послушным псом годами, десятилетиями. Отчасти парень успокаивается, когда следует старому графику, во время которого нужно побегать по району да выполнить свою работу. Тарталья подмечал, что Кадзуха хорош, и поэтому последний не будет сдавать обороты. Наплевать, что думы порой глупые составляются на «прогулке», — и в таком случае он ощущает себя намного свободнее и легче, чем рядом с требующим ответы Куникудзуши. Люди встречаются редко, район более-менее знакомый, затеряться не получится. До общежития недалеко, и первокурснику тепло на душе, что можно лишнее время потратить на ходьбу или маленько отдохнуть в каком-нибудь скромном полутёмном местечке, где уже успел побывать. Он прислушался к словам Скары и прихватил с собой наушники, дабы проверить, получится ли отвлечься от дурного. С одним наушником в ухе блуждая по закоулкам, Кадзуха старался слушать и музыку, и звуки поблизости. В ладони, крепко сжатой в кулак, спрятан пакетик с наркотическим веществом. В эту ночь Странник не взял перчатки — с влажными ладонями работалось неудобно. Оглянулся по сторонам и, присев на корточки, положил «клад» под густолиственный куст, росший возле крайнего гаража. В кармане лежит ещё один наркотик, и парень, сверившись с координатами на телефоне, продолжил свой путь. Каэдэхару привлекает хождение по пустынным дорогам, его взор прикован к спящим домам, и только единицам не спится, горит свет то мягко-расслабляющий, то ослепляюще-резкий. Нормальные люди сидят дома, готовятся к завтрашнему дню или отдыхают с друзьями, а первокурсник шатается без фонаря, точно творящий неправильные, нелегальные дела. Покой не так просто заслужить, поэтому юноша достаёт единственное лекарство — сигарету, которой в общежитии поделился Куникудзуши, и мигом запаливает её зажигалкой. Как бы это не переросло в серьёзную привычку. Впрочем, терять ему, как уже стало понятно, нечего. Парня сильно мучила строгостью маскировка. Ему нужно, конечно, сливаться не только с толпой днём, но и с чернотой ночи, однако он сегодня перечеркнул свою осторожность. Те самые белые кроссовки с неоновыми полосами, подаренные Скарой, впервые на ногах владельца, и, чёрт возьми, это его радует, если не вспоминать плохую стычку с Тартальей в парке и потерянную пару обуви. Всё кажется сплошной ерундой при выдохе едкого сигаретного дыма.

3TEETH — PUMPED UP KICKS

Robert's got a quick hand He'll look around the room He won't tell you his plan Воспоминания хлынут ошеломляющих размеров волной. Кадзуха думает о своём поведении, когда общается с Куникудзуши. Неужели беловолосый нигде не провинился, нигде и знака немого не подал, неужели его взгляд не кричит о помощи? Быть может, друг настолько сильно оттолкнул себя от прошлой жизни закладчика, что не распознаёт в Каэдэхаре видных проблем. А может, последний действительно раскрыл свой актёрский талант. He's got a rolled cigarette hanging out his mouth He's a cowboy kid В кого он превратился? В дурака, который сегодня усыпляет собственные нервы дозой никотина, в безнадёгу, которому нет ни прощения, ни одобрения, ни спасения, — один в поле воин с ржавым мечом. Yeah, he found a six-shooter gun In his dad's closet hidden in a box of fun things And I don't even know what Возможно, стоит приобрести оружие? Однако хранить в общежитии эту опасную «игрушку» непозволительно и подозрительно, особенно если на данный момент Скара пристрастился к тщательной уборке в комнате, жалуясь на беспорядок. Да и вопрос здесь крайне сложный: пистолет для обороны или для нападения? В первом случае ещё допустимо, а во втором — планирование, кое-какая подготовка, слежка, после и решающий выстрел. Выстрел, единственный и точный, прямиком промеж глаз Тартальи. Как только Странник подумал об убийстве, позади него что-то щёлкнуло, и сей звук он слыхал только в фильмах, но никак не в жизни. Шустро обернулся. But he's coming for you, yeah, he's coming for you Перед ним стоял незнакомец невысокого роста, в вытянутой руке держа, судя по своеобразному щелчку, огнестрельное оружие. Оглушительный выстрел — и свист пули пронёсся мимо Кадзухи, который тотчас бросился в бега, выкинув сигарету на землю. All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, outrun my gun Он давно не испытывал себя на выдержку, да и это в новинку — убегать от какого-то сумасшедшего из Фатуи. Каэдэхара где-то допустил ошибку? Что не так? Это из-за наркотика, подсыпанного девушке в напиток? All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, faster than my bullet Хотелось не только спастись, но и выключить, наконец, музыку, которая начинала усугублять его и так гадкое положение. Дыхание сбилось сразу, на ногах словно тяжёлые кандалы, однако продолжал бежать в неведомом направлении, хоть и знал местность идеально. Daddy works a long day He be coming home late, yeah, he's coming home late And he's bringing me a surprise Because dinner's in the kitchen and it's packed in ice В мечтах сейчас оказаться в общежитии, в своей уже родной комнатушке, поговорить по душам с другом и просто посмеяться по пустякам, плюнув на Фатуи с высокой колокольни и гордо показав средний палец Тарталье. В комнате всегда было хорошо: играли, болтали, удивляли друг друга новостями учебных дней. Зачем Кадзуха всё испортил, зачем подписал смертный приговор? I've waited for a long time Yeah, the sleight of my hand is now a quick pull trigger I reason with my cigarette And say your hair's on fire You must have lost your wits, yeah Юноша в панике старается сориентироваться и, наконец, повернуть туда, где сможет вытащить золотой билет удачи, а не позорно проиграть с пулей в голове. Не этого ли он желал минутой ранее ненавистному Тарталье? Как итог: Тарталья опередил, послав своего пса, который, к слову, промахивается и во второй раз. All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, outrun my gun All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, faster than my bullet Беловолосый мчится, прижимаясь к стене дома, не даёт себе отдышаться и, сделав шаг в сторону только потому, что ноги почти не держат на ровном месте, пропустил возле себя третью по счёту пулю. Видимость недостаточно хороша для точного выстрела, но противник мог похвастаться выносливостью лучше, чем уставший Кадзуха. Некогда отдыхать — побежал, боясь прямого столкновения. All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, outrun my gun All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, faster than my bullet На лбу выступил пот, и ноги будто на поломанных пружинах. Каэдэхара, не останавливаясь, нащупал последний пакетик в кармане куртки и выкинул от греха подальше. Он вспомнил о ноже — проверил, на месте. Только вот он абсолютно бесполезен против этого человека, который, кажись, не планирует подходить совсем уж вплотную. Боится? Нет, в Фатуи попросту не любят пачкать руки в крови, а если и пачкать, то по локоть. All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, outrun my gun Недалеко общежитие, где на крыльце всегда горит свет. Добежать или не стоит? Пока что Кадзуха не рыпается, спрятался за деревцем, как напуганный ребёнок, и изредка только выглядывает, закрыв рот ладонью. Мрачный силуэт растерянно осматривается вокруг, прислушивается, стоит на месте, а после, выругавшись, куда-то пошёл. Каэдэхара не стал медлить и как можно тише пошёл своей дорогой, ближе к общежитию, часто оборачиваясь назад. И ему вновь не повезло: незнакомец решил не отступать, знал как будто, что первокурсник недалеко. Снова бег, снова несчастье — когда уже повезёт? All the other kids with the pumped up kicks You'd better run, better run, faster than my bullet Пуля просвистела возле шеи, и этот страх невозможно передать словами, поэтому у Кадзуха нет ни единого цензурного словца, чтобы описать преследование, которое вроде бы и в его пользу склоняется из-за постоянных промахов незнакомца, а вроде бы и не в его пользу, ибо чужак вот-вот догонит, невесть что сотворит, но ясно одно — убьёт. Тот схватил Странника сзади за капюшон и потянул с такой силой, что парень не устоял и упал на землю. Ему некуда более бежать, вокруг — чернота, внутри — ураган, и он от безысходности отползает назад, безустанно глядя впереди и точно зная, что преследователь именно там. — Убегать от меня в таких кроссах… Чел, да ты самый неудачный закладчик! — Что… Я… Каэдэхара сглупил как никогда и замер. Неоновые полосы на обуви светились и с самого начала предсказывали поражение, но юноша об этом напрочь позабыл, забив голову спасением в первую очередь. — Это из-за клуба? Я не хотел! Я не думал, что с ней что-то случится! Отыскивая оправдание, первокурсник намеревался подняться, но послышался щелчок пистолета, а затем… ничего. Никакого выстрела. Демонстрируя в открытую своё недовольство из-за нулевого количества патронов в магазине, незнакомец вмиг спрятал «игрушку». — Мне не важно, что, кому и как ты сделал, — послышался голос намного ближе. — Важно лишь то, что ты ответишь, — прозвучало горячо, с ненавистью, с некоторым превосходством над Каэдэхарой, который сразу же спрятал руку в карман, нервно дыша. — Чувак, чувак, постой, — он тяжело роняет просьбу, ощущая тёплое дыхание возле шеи, — я заплачу, слышишь? У меня есть деньги, я попробую договориться с Тартальей. Пожалуйста, — картины собственной гибели приводят в ужас, и парень едва сдерживает слёзы. — Я отработаю, я заплачу, возьму вину на себя, как и договаривались, пожалуйста! — О, твой голосок дрожит… Боишься меня? А боялся ли ты работать на Фатуи, подстраиваться под их законы и правила? О вашем Тарталье я наслышан, но лично бы с ним повстречаться, — незнакомец сжал волосы Кадзухи и наклонил голову назад, рыча вполголоса: — Это мой район, и здесь мои правила, а тебе и твоим дружкам тут не рады. И если вы умеете понимать послания, твой труп послужит хорошей подсказкой к тому, на чьей территории вы гадите. — Стой, стой! Я вообще по глупости попал к ним, я нихера не хочу с ними иметь общего, честно тебе говорю! — чужая хватка не так давила, как речи, которые обрели новый смысл: этот парень не связан с Фатуи. — Я объясниться могу, хорошо? Я объяснюсь, ты меня поймёшь! — Ты очень болтливый. Не нравятся мне такие, — потянул сильнее на себя белые волосы, и Кадзуха, наконец, осмелился взять ситуацию под свой контроль. Странник, вытянув раскладной нож, раскрыл его и, повернувшись корпусом, нанёс наотмашь удар в область живота. Вырванные волосы стоят данного действия стопроцентно, ведь он, воспользовавшись созданным временем, поднялся и убежал. Больше никаких прогулок на сегодня, только комната, только Скара и только валерьянка. За ним, к счастью, никто не гнался, и первокурсник, достав телефон, позвонил Тарталье. — Какой-то хуй гнался за мной, блять, полрайона. Я стесняюсь нахуй спросить: меня вводить в курс дела ты собираешься? — страх сменился на гнев, и юноша не собирается менять тон ни в коем случае. — Район какой? — Да вот этот, блять… Забыл. Возле общаг наших. Сука, Тарталья, кто это? — Без понятия, как его зовут, но он замечен в одном и том же районе нашими агентами. Поймать его никак не получается, мы в процессе. — А, ну молодцы ваши агенты! Даже я умудрился его ножом пырнуть и сбежать. — Он безобиден, не парься. — О-о, правда? У него был заряженный пистолет, Тарталья! — Я же говорю, мы его выкурим. Кстати, у меня к тебе дело, — незаинтересованный глас вдруг стал мягок и нежен, что далеко не свойственно рыжему. — Быстрее, я возле общаги, — второпях опрокинул. — Будь добр, отдай мне симку своего наилучшего друга. Взамен получишь заслуженный отдых на неделю. — Ты на приколе щас? Он меня спалит! — Как? Тебя? Ты же сама невинность, Странник. Работай во благо семьи, братишка, и всё будет пучком. У тебя неделя. — Подожди, я не… — не успел договорить Кадзуха, ибо Тарталья оборвал разговор, — я не буду… Подойдя к двери общежития, Каэдэхара внимательно осмотрел свои ладони при слабом свете. Где испачкался кровью — вытер о тёмные штаны, так же сделал с лезвием ножа как попало, лишь бы никто не увидел, спрятал обратно в карман и, открыв дверь и пройдя внутрь, улыбнулся вахтёру. Ему не хочется сейчас думать о том, что произошло сегодня: как ранил человека холодным оружием и, возможно, убил, обороняясь и спасая свою неуклюжую, ничего не стоящую шкуру; как кроссовки вновь напомнили ему об осторожности, горя как фонари; как он чудом спасся от кривых выстрелов; как новое задание от Тартальи толкает на предательство лучшего друга. Желание есть одно — спать как убитый. Не в буквальном смысле, конечно. Работа окончена, а завтра нужно будет взяться за ум.