Следующий день принёс больше приятных вестей, нежели предыдущий.
Куникудзуши, встретив очередное утро первым, порадовал друга приготовленным завтраком. Видимо, это был один из способов отвлечься от всего нахлынувшего или юноша соскучился по словам благодарности от Кадзухи. А может, для него не так важно всё вышеперечисленное и куда главнее побаловать сожителя своими отточенными навыками кулинарии.
Каэдэхара, сев за стол и протирая костяшками пальцев сонные глаза, моментально вспомнил, что больше отлынивать от работы у дяди не следует, поэтому дал себе обещание во что бы то ни стало выйти в свою смену; в обязательном порядке предупредил об этом Скару. Отдых от Фатуи, естественно, это блаженство, особенно если величайший и «любимый» всеми «старший братец» Тарталья не поскупился собственнолично раскидываться выходными для добросовестных «работников». Первокурсник воспользуется данным временем грамотно и, помимо легальной трудоспособности, скрупулёзно рассмотрит план, которым поделился вчера с сожителем. Однако всё это будет в процессе явно не за завтраком.
Не выспавшись и не стесняясь своей зевоты, Кадзуха от удивительно ароматного сюрприза распахнул алые очи. На тарелке яичница привлекала обоими насыщенными и цельными желтками, а чуть ниже была положена долька тонко нарезанного томата черри; под ним расположились полудугой соломинки огурца в виде лыбы. Воображение заиграло по-детски, и беловолосый, широко улыбаясь и как будто бы смущаясь, сказал:
— Я схожу с ума или ты старался изобразить рожицу?
— Забавно вышло, скажи? — ответил Скара и поставил слева от тарелки друга стакан апельсинового сока, а после, подвинув свободный стул, умостился рядом.
— Скорее мило, чем смешно, — он привык принимать ужин, приготовленный соседом, но завтрак выглядел для Каэдэхары намного ободрённее как минимум потому, что сейчас начало дня; малость замявшись, вполголоса проговорил: — Спасибо большое тебе. Без тебя бы, наверное, помер с голоду.
— Приятного аппетита, — весело произнёс и сосредоточенно, будто бы намереваясь влезть в саму душу, заглянул в искрящиеся очи друга, который наконец-то взял в руку вилку и начал завтракать. — Итак, — прокашлявшись в ладонь, Скара коснулся обыденности их совместной жизни, — ты говорил, что нужно связаться с Аякой, и я об этом хорошенько подумал. Мой ответ: нет.
— И таким образом ты решил смягчить эту новость? — изворачиваясь в шутке, Кадзуха метнул, намекая, взгляд на блюдо, неторопливо пережёвывая. — Почему ты противишься?
— Не нужно приплетать людей, которые ни черта не знают о Фатуи, — прямо высказал причину. — Кроме того, Аято наверняка сдерёт с нас не три копейки.
— Тебя беспокоит цена его услуги? Я беру траты на себя, — поставил перед фактом.
— Дело не в деньгах! — пошёл против, не зная, как яснее высказать свою позицию. — Спросим у Аяки что-нибудь о её брате, и это как минимум будет выглядеть подозрительно. Сначала мы с пристрастием расспрашиваем её об Аято, а затем через, допустим, месяц оказываемся в суде. Пахнет подставой, тебе не кажется?
— Хм, а ты прав, — закивал юноша и, тотчас придумав альтернативный выход из ситуации, не стал медлить: — Расспросим её, когда нам придёт приглашение в суд с точной датой.
— Ты меня не понял, — тяжело вздохнул и начал тарабанить пальцами по столу. — Мы не будем впутывать их семью в это дело.
— Он же отменный адвокат, алё, Кун! В его же интересах заступиться за студента своего факультета.
— Ты, походу, забыл, что Тарталья тоже студент его факультета.
— Бля, да какая нахуй разница.
— Их за один суд не прикроют, Кадзуха, — настаивает Скара.
— В любом случае в расследовании потянут за ниточки, им будет за что зацепиться, и Фатуи настигнет конец.
— Пиздец, — почти сдался, не имея возможности противостоять первокурснику. — Вдруг их семье будут угрожать, преследовать. Дурно кончится эта затея, я нутром чую!
— Ну, наймём другого адвоката, который, между прочим, может якобы защищать, но на суде подставит тебя так, что из потерпевшего тебя выставят преступником и тебе придётся отбывать срок без каких-либо поблажек, — Каэдэхара словно заведомо знал о неимоверном страхе друга. — Хочешь?
— Всё, бля, я в душ, пока, — вскочил с места без желания продолжать бессмысленный разговор, который, по мнению второкурсника, больше походил на давление.
— Нет, уважаемый, — приказным тоном остановил и, повернув голову через плечо, строго кинул: — Мы пойдём вместе, чтобы не было неприятностей.
— Может быть, в тюрьме я время проведу не так уж и хуёво, если учитывать, что ты держишь меня на коротком поводке, совсем как заключённого! — не подумав хорошенько, вырвалось у темноволосого, который, несмотря на свой ярый протест, воротился обратно к столу и послушно сел на место, скучающе подперев лицо ладонью.
— Я мальчик далеко не глупый, Кун, и плохого не посоветую.
Кадзуха был прав в своих суждениях: разрешать идти куда-либо Скаре одному — это небезопасно, поэтому первокурсник готов сопровождать друга. По большей части это касалось малолюдных или вовсе пустынных мест. По крайней мере душ в общежитии по утрам не славился ни громадной очередью, ни половиной занятых кабинок, так что подкрепление будет уместным.
Куникудзуши и сам прекрасно понимал, однако прямое столкновение с подобными ограничениями взаправду походило на жизнь за решёткой, где парня будут выгуливать не по собственному хотению, а по желанию Кадзухи. Студент-юрист, конечно, способен проявить свой бунтарский характер во всей красе и пойти наперекор поставленным правилам, однако сия затея изначально сулила полнейшую бессмыслицу и нелогичность поступков.
Юноши вроде как всё решили, разбили свой огромный путь на стоянки, дабы не выгореть окончательно, но их мнения в конечном результате расходились, а дело, с которым им нужно справиться, после каждых за и против переходило в заморозку. У них разное виденье ситуации, которая словно тычет своим остриём им в спину, и если Кадзуха пытается применить оборонительные приёмы против зла и отобрать оружие, то Скара падает на колени, разбивая их в кровь, и прощается с жизнью.
По оценкам Куникудзуши, судья вполне может быть куплен Фатуи, да и неизвестно наверняка, имеет ли более тесные связи с организацией полиция, представляющая из себя хранителей порядка во всём городе. По поводу полиции Кадзуха сразу же отметил, что, если между Фатуи и службами правоохранительных органов существует союз, организации нет смысла вести чат, где каждый уведомлён о патрулировании полицейских во всевозможных уголках студенческого городка. Вместе с тем преступной группировке тогда нет и повода из раза в раз выискивать себе алиби в случае задержания или чьего-либо предательства. Выходит, они опасаются органов охраны правопорядка неспроста.
А вот незнакомых адвокатов действительно стоит остерегаться. Юристы, согласно страшным тайнам, которыми разбрасывался Тарталья налево и направо новоприбывшим и бывалым участникам, «воспитывались» Фатуи и безупречно используют на практике Криминальный кодекс и Уголовно-процессуальный кодекс, также они знатоки скостить срок своей «родне» или вовсе доказать непричастность участника к группировке и распространению наркотических веществ. Куникудзуши мог бы быть на их месте и защищать своих «братьев» и «сестёр», но разве можно поддерживать «семью», в которой тебя унижают за твои промахи, задержки и осложнения физического или психического здоровья?
Возможно, единственная слабость данных адвокатов — их неумение отстаивать права обвиняемого в случае нанесения физического вреда кому-либо, ведь, по словам «старшего брата», многие агенты рады воочию встретить предателей Фатуи в местах лишения свободы. Итог: оспаривать в суде насилие они не умеют, поскольку представлены доказательства избиения или смерти.
Наконец-то сытый Кадзуха отодвинул от себя пустую тарелку, кинул ещё раз «спасибо» и отпил апельсинового сока, заглушая неимоверную жажду, после сказал:
— Сегодня мне предстоит поговорить с Хэйдзо…
— Если он вообще захочет с тобой обмениваться словами, — напомнил второкурсник.
— Ой, не сыпь соль на рану, — отмахнулся кое-как.
— Напиши ему щас, — предложил, косо глядя на телефон друга, лежащий на краю стола.
Каэдэхара взял аппарат связи и лёгким движением разблокировал, зашёл в социальную сеть с аккаунта, привязанного к родному номеру, и шустро пролистал ленту диалогов. Открытый чат с Хэйдзо и последние сообщения навевали смуту, сгущая тоскливые мысли о недавнем прошлом.
Рыжий Клён
Хэйдзооо, доброе утро
Я хотел бы с тобой встретиться
Можно?
Малый Олень
Доброе утро!!!
Я по вечерам очень занят, можем по телефону щас поговорить
Или ты именно погулять хочешь?
— Он занят по вечерам, Кун… Как он мог повестись на их сказки! — негодовал вслух беловолосый и безустанно сверлил гневным взглядом несчастный телефон, не замечая пробежавший табун мурашек по предплечьям. — Он предложил созвониться и поболтать. Что мне делать?
— Спроси, получится ли по видеозвонку сейчас связаться, — подкинул идею сожитель, как никто понимая, что после новостей о Хэйдзо и его новой жизни Каэдэхара весь как на иголках.
Рыжий Клён
Прогуляться было бы неплохо, но давай как бы это…
Крч, давай щас по видеозвонку поговорим?
Хоть так увидим друг друга спустя столько времени
Сообщения моментально были прочитаны, и Кадзуха, до конца не веря в происходящее, в страхе откинул вибрирующий телефон, когда увидел звонок от Хэйдзо.
— Согласился? Это он? — словно прочитав реакцию первокурсника, Скара решил исчезнуть из поля зрения пока что выключенной камеры, забившись в угол собственной кровати, подтянув согнутые в коленях ноги к груди и обняв крепко подушку в предвкушении общения старых друзей. — Отвечай! Для кого я тут, блять, спрятался специально!
Кадзуха вздрогнул, прочистил горло и ответил на вызов, судорожно нажав на зелёный круг с изображением телефонной трубки. Мигом настроил более-менее удачное положение: телефон опирался на стопку книг. Подключил фронтальную камеру и вяло помахал ладошкой, думая, сон ли это.
— Йо-о, Кадзуха! — поприветствовал Сиканоин, который, как заметил Каэдэхара, шёл по оживлённым знакомым улицам в университет и не мог спокойно держать аппарат связи в руке, постоянно мечущейся вниз-вверх и влево-вправо. — Дай-ка на тебя посмотрю как следует, — внезапно приблизил камеру и поделился с собеседником не самым лучшим ракурсом приближённых черт своего лица, что вызвало у студента-психолога смех. — Не понял, а чё ржём?
— Соскучился потому что!
— А-а-а, — он словно пропустил слова мимо себя, словно не слышал этого признания. — Ничего в тебе не меняется! Как жизнь вообще, как работа? Успеваешь учиться?
— Да, у меня всё в порядке, не жалуюсь. А ты как? На работу устроился или пока не планируешь?
— Пф-ф-ф, — сквозь сдержанный хохот вырвалось. — Ой, бля, аж на экран слюни полетели, ща, — на секунду вместо размытого, постоянно пребывающего в движении изображения друга появился чёрный экран; наверное, вытирал дисплей. — Вот так же и на работу плевал раньше положенного. О, кстати, твой сожитель к нам на днях заглядывал. Я, конечно, завидую своему соседу, перед которым Скара на колени падал, но всё норм там у вас?
— Да-а, мы уже всё решили. Чем ты будешь занят вечером? — опёрся на стол и всмотрелся в зелёные глаза друга, выискивая в них правду, однако не смог.
— Домашку делать. Опять начинают надоедать своими рефератами, которые по факту никому вообще не нужны и никто их не читает, — охотно начал Сиканоин. — Я для них какая-то бесконечная печатная машинка или этот… Современная штука, которая печатает. Ну блин, Кадзуха, я забыл, как это называется!
— Да я понял, принтер ты хотел сказать, — отчего-то на сердце теплее становилось, и студент-психолог мягко улыбнулся, отгоняя от себя печаль. — Что в прошлом семестре ты с ними мучился, что в этом.
— Ага. Так что я бы погулял, но реально не могу, сорянчики, — наконец выпрямив руку, Хэйдзо акцентировал внимание на своих непослушных волосах, которые никак не могли противостоять ветру, и созданная на макушке неразбериха вызвала у Кадзухи улыбку до ушей. — А он опять ржёт. Ну алло, тут сочувствовать надо! Опа, смотри, тут котик сидит чёрненький, — вновь поднёс телефон к своему светлому лику и переключился на тыловую камеру, подбегая к стенке дома. — Вот! Видишь? Я его каждый день тут вижу, глажу, милый такой, — на дисплее Кадзухи, как ему показалось, блеснули невероятно большие изумрудные глаза кота, который протяжно помурлыкал, изгибаясь, как только Сиканоин погладил его за острым ушком. — Я зову его Черныш!
— Какая прелесть, — умилённо произнёс, склоняя голову набок. — А помнишь, как от меня белый кот убегал?
— Так ты спотыкался на ровном месте, пока подходил к нему, причём за пятнадцать метров чуть не упал четыре раза! Естественно, он испугается и убежит. Бедняжка... Ёпта, я на пару опаздываю, у меня есть десять минут! Всё, рад был повидаться, ещё созвонимся, пока-пока!
— Не споткнись теперь сам, удачи и до встречи.
Попрощавшись, Каэдэхара не мог определиться в своих чувствах. Он и скучал по их общению, и хотел бы возобновить прогулки, и предателем себя чувствует, недостойным повторной дружбы с Сиканоином. В то же время беловолосый до безумия рад, что им удалось поговорить о своих делах как когда-то, будто соседняя комната по-прежнему наполнена сбалансированной энергией активного Хэйдзо и спокойного Кадзухи, будто идиллия не истлела на фоне ссоры и расставания, будто бы былое можно воротить без глобальных перемен.
На что студент-юрист рассчитывал? Будь его прошлый сожитель действительно одним из участников Фатуи, он ни за что бы не признался, что имеет к ним отношение, и притворился бы, что слышит это название впервые.
— Кадзуха, — едва слышно обратился Куникудзуши к расстроенному другу, который неподвижно сидел перед телефоном, словно звонок всё ещё продолжается. — Он обязательно пригласит тебя погулять, когда будет время, — утешительным тоном заверил, слезая с кровати и кладя влажную из-за переживаний ладонь на плечо первокурсника. — Пошли в душ. Потом поспишь, я тебя разбужу вечерком и накормлю перед работой, как тебе? — подавшись чуть вперёд, задержал взор на растерянном, впавшем в прошлое соседе, который нуждался в отвлечении от поганых мыслей.
— Опять накормишь? — снизу вверх жалко посмотрел на Скару.
— Зуб даю! Мне только в радость.
