Брошенные. Том 1.

— Может сегодня вместе время проведем? — спросил Даня, складывая учебники в свой рюкзак. — Не хочу оставлять тебя одного после того, что случилось… Да и ты сегодня мне очень помог. Спасибо тебе. — Не придавай этому большого значения, — ответил Кирилл. — Если ты только из-за этого хочешь со мной погулять, то не нужно. Вдруг у тебя какие-то другие планы есть. — Как это не придавать этому значения? Ты мой друг, и я хочу убедиться, что тебя ничего не тревожит. Я же всё-таки переживаю за тебя. И конечно же я хочу с тобой просто так погулять! Давно мы вместе время не проводили. Ты так не считаешь? После небольшой паузы, длинноволосый посмотрел парню прямо в глаза, а после вышел из класса. Даня некоторое время в ступоре пялился на дверь, пока не побежал следом. — Хватит убегать от меня, — хмыкнул, шагая рядом. — Куда хочешь пойти? — Можем в библиотеку или ко мне в общагу. — К тебе в общагу? А нас впустят? — Я договорюсь с вахтершей. Она ко мне хорошо относится, так что проблем не должно возникнуть. — Ну если ты не против, то давай я сначала возьму книгу по литературе, а потом уже к тебе пойдём? — Договорились. Даня крепче сжал лямки рюкзака. — Кстати, могу я задать тебе парочку вопросов? Они к тебе никак не относятся, — услышав положительный ответ улыбнулся, протягивая фотографию. — Ты случайно не знаешь, что это за девушка? Кирилл присмотрелся. — Если меня память не подводит, то она очень давно была президентом школы. Я тогда был в начальном классе, поэтому не особо помню, что произошло. Вроде после выпуска она покончила с собой. Точнее не уверен, но вроде из-за того, что забеременела. — А она случайно не с крыши упала?.. — Да. Откуда у тебя эта фотка? — Нашёл, — натянуто улыбнулся. Теперь понятно кого я тогда увидел… Раз уж она решилась пойти на этот отчаянный поступок, то значит для неё смерть, –это единственный выход выпутаться из оков проблем и осуждения, которые на неё свалились. Родители упрекали, в школе обсуждали её интересное положение, и никого не волновало был ли это незащищённый секс по глупости или изнасилование. Печально то, что суицид быстро замяли, ведь никто не хотел проблем, и через некоторое время об этом почти все забыли. Сделали вид, что ничего не случилось. Только школьная легенда гласит: если увидишь школьницу на краю крыши, то ни за что не смей подходить к ней. А то утащит за собой. Конечно, это всё выдумки, но от этого менее жутко не становится. Даня переступил через порог библиотеки, а после повернулся к приятелю лицом. — Ты из-за этого хотел спрыгнуть с крыши? — Нет, это скорее был бы символичный жест, что школа доводит детей до суицида, — хрипло засмеялся. — Ты бы всё равно ничего не поменял, так что не надо жертвовать собой. Думаю, что для изменений нужны глобальные решения принимать. Директор твой суицид тоже быстро замял бы. — Я не хотел популярности, просто хотел именно так это сделать. — Ты об этом давно думаешь? Даня подошёл к шкафу, взглядом выискивая сборник стихов. — На протяжении двух лет где-то. У меня до этого были попытки, но в последний момент становилось страшно… Страшно было смотреть на окровавленную ванную и понимать, что ты слишком глубоко порезал себе вены. — Я тебя понимаю… У меня когда-то тоже такое было. Очнулся только когда увидел кость. Я тогда подумал, что умру, — поднялся на носочки, пальцами хватаясь за корешок нужной книги. — От этих мыслей тебе стало легче? — достал книжку и протянул её младшему. — Тебя успокаивают мысли о смерти? — Сейчас нет. Сейчас у меня есть те, ради кого мне хочется жить. Думаю, никому лучше не станет, если я умру. Да и я только начал нормально существовать, поэтому глупо будет лишать себя всего этого, даже толком не попытавшись улучшить свою жизнь, — посмотрел в серые глаза. — Ты тоже не сдавайся, хорошо? Если подумаешь, что тебе не для кого жить, даже для себя, то знай, что я всегда готов тебя принять и выслушать. Длинноволосый смотрел на него меньше минуты, пока не выпрямился, засовывая руки в карманы. Он ничего не ответил. Как он может сдержать слово, если сам не знает, что ему подготовила жизнь? Легко говорить не сдаваться, если не побыл в шкуре другого человека и не смог полностью ощутить его боль и отчаяния. Да, в какой-то мере Даня его понимает, ведь они всю жизнь были изгоями, но не до конца. И это «не до конца» всё решает. «Ребят, добрый вечер. Вы не заняты?» — раздался женский голос, который привлёк внимание подростков. Перед ними стояла небольшого роста девушка с тетрадями в руках. — Вроде не заняты, — ответил Даня. — Вы что-то хотели, Инна Ивановна? — Да-да! Я пришла к тебе, Данечка. Мне так повезло встретить вас в коридоре, — улыбнулась. — Так вот, помнишь вы недавно писали свой детективный рассказ? — Угу, я что-то не так написал? — Нет, всё чудесно! Во-первых, у тебя самое лучшее сочинение. Конечно, по грамматике немного не дотягивает, но по крайней мере сюжет интересный. А во-вторых… Почему всё так депрессивно написано? Меня это насторожило. У тебя что-то случилось? — Депрессивно? — удивлённо вскинул брови. — Я же ничего плохого там не написал… Там есть как и хорошие, так и плохие моменты. Да и какая разница, что я там написал? Рассказ же готов, но если Вам не нравится, то ставьте двойку. Почему-то высказывания учительницы задели его, хотя она, по сути, ничего плохого не сказала. Даня пытался создать интересный сюжет, а не зацикливаться на плохом, как обычно это делает, но все усилия коту под хвост. — Солнышко, ты чего такой злой? Я же не ругать тебя пришла, а просто переживаю за твоё состояние. Если у тебя что-то случилось, то ты всегда можешь обратиться к школьному психологу или ко мне. Даня тихо хмыкнул. — Что именно Вам показалось «депрессивным»? — Весь твой рассказ пропитан болью главного героя. Там даже толком детективной линии нет. — Как это нет? А как же моменты, где Роджер разгадывает тайну кто убил отца? Я же детально прописал, что мелкий убил его из-за мести… Там даже был момент связанный с сахаром. Учительница, мешкая поставила стопку на столик, выискивая нужную тетрадь. — Ой, извини, перепутала немного, — виновато бросила она. — Совсем работой занята. — Это мой рассказ, — подметил Кирилл, забирая свою тетрадь. — Мне захотелось передать чувства героя, который из-за больной матери расследует преступления. Он из-за этого страдает, ведь хочет заниматься совсем другими делами. Не думаю, что это депрессивно, это скорее трагично. Вам так не кажется? — Даже если так, то после прочитанного у меня остался неприятный осадок. — Я так и задумывал. Девушка замолчала, и Даня решил нарушить тишину. — Анна Иванова, Вы просто себя очень накрутили. Вам бы отдохнуть немного. — Как тут отдохнуть? Уже конец семестра. Извините парни, что потревожила вас… — Всё хорошо, — ответил Кирилл. Прошло ещё несколько минут, пока девушка не оставила парней одних. Даня похлопал приятеля по плечу и показал палец вверх. — Лучшее сочинение у тебя. Ты молодец, — улыбнулся. — Мне теперь интересно почитать, что ты там написал. — Записи из своей прозы. — Тебе тоже нравится писать?! Кирилл перепугано дёрнулся. Младший смотрел на него такими же глазами, как тогда на Владика после концерта. Сердце длинноволосого замерло, хоть на лице не читалась никакая эмоция. Вот что значит Влад ощущал. — А можно почитать? Пожалуйста-пожалуйста, — умоляя приподнялся на носочки, сложив пальцы в замок. — Можно, но не уверен, что тебе понравится. — Ты меня не знаешь, так что не будь так уверен. — Ты тоже что-то пишешь? — Недавно начал. Владику понравилось, он даже сказал, что будет моим главным фанатом, — замолчал, виновато опустив голову. — Извини… — За что? — За то, что упомянул его. Тебе, наверное, не приятно это слышать от меня. — Всё хорошо. Вы стали близки? Даня кивнул, начиная свой долгий и захватывающих рассказ, о спасении алкаша. Всю дорогу к общежитию парень не затыкался, он без конца жаловался на безответственного Владика или просто рассказывал что-либо. Кирилл всё это время практически ничего не говорил. Его это никак не смущало, ибо ему комфортнее, когда кто-то говорит, а не он. Комната Кирилла оказалась чистенькой и уютной. Соседа не было, поэтому подростки могли полностью насладиться друг другом без лишних ушей да глаз. Откидывая свою курточку на тумбочку, Даня устало грохнулся на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Кирилл положил рядом с ним свою тетрадь, и пока Даня читал рассказ, то разогревал в микроволновке вчерашние макароны. — Тебе нравятся детективы? — спросил брюнет. — Мне в них нравится то, что можно скрытно описывать убийства и тебя никто за это не посчитает психом. — Но это же творчество… Какая разница, что ты пишешь? — Не хочу осуждения со стороны общества. — Ты это планируешь где-то публиковать? Сероглазый кивнул и поставил на тумбочку тарелку с едой. — Буду ждать продолжения, — улыбнулся. — Я тебе когда-то покажу свою прозу. Может, ты тоже станешь моим фанатом. И знаешь, если тебе нравятся ужасы, то пиши их. Зачем писать то, что тебе самому не нравится? — Тебя это не смущает? — сел на край кровати, уставившись в зелёные глаза. — А должно? Я же знаю, что ты хороший, поэтому вообще не пугает. Да и… Обычно создатели чего-то милого и доброго в душе те ещё психопаты, а уж никак не наоборот. — А если я напишу рассказ без какой-то морали? Кровь ради крови, то, что тогда? — Мне кажется, что даже в кровавом месиве кто-то найдёт смысл. — Ты слишком оптимистично думаешь, — протяжно выдохнул и завёл руки за свою спину. — В дерьме тоже есть какой-то смысл? Если по твоей логике думать. — Давай без крайностей! Я пытаюсь его поддержать, а он о дерьме говорит. Старший перевёл взгляд на свою тумбочку, откуда достал несколько баночек с белым и чёрным гримом, а также кисточки. «Ты что задумал?» — немного обеспокоенно выдал Даня, уставившись сначала на краску, а после на одноклассника. — Ты немного странный, — ответил Кирилл, открывая баночки. — То сначала говоришь, что не боишься меня, а сейчас готов обоссаться при виде обычного грима. Я хочу тебе показать эстетику блэк металла, если ты не против. — Я просто подумал, что ты нож достанешь, — нервно посмеялся, понимая, как по-идиотски сейчас выглядит. — По твоим словам мне показалось, что ты намекаешь на то, что хочешь кого-то убить или что у тебя беды с башкой. — Ты как обычно противоречишь своим словам. — Может быть… Кирилл сел напротив Даниила в турецкую позу. «Хоть так смогу к нему прикоснуться,» —подумал старший, и аккуратно нанёс белую краску на его и без того бледное личико, а после на основу нанёс чёрный грим в области глаз и рта. Наверное, каждый уважающий себя блэк металлист хотя бы раз в жизни попробует корпспейнт. Корпспейнт — это черно-белый грим, используемый в блэк металле во время выступлений для создания жуткого да мрачного образа. В идеале нужно отрастить себе ещё длинную шевелюру, чтобы полностью влиться в атмосферу, но Даня же не может за считанные секунды отпустить длинные волосы, поэтому приходится довольствоваться каре. В голове брюнета витал лишь один вопрос: «А это хотя бы отмоется?». — Готово, — подметил сероглазый протягивая зеркало. — Вау… Я похож на панду! Звонкий смех Дани вызвал у Кирилла мягкую улыбку. — Теперь моя очередь! — крикнул, с азартом хватаясь за кисточки. — Не двигайся. — Твоя верная панду слушается и повинуется. Хоть Петров впервые таким занимался, это не давало ему право сделать грим плохим. От напряжения руки слабо дрожали, брови были сведённые к переносице, а язык забавно облизывал чёрные губы. Кирилл не мог оторвать взгляда от этого чуда, находившегося от него всего в паре сантиметров. Он слышал и ощущал горячее дыхание на своих потрескавшихся губах. Полудохлые бабочки в животе затанцевали, и на мгновение Кирилл почувствовал себя живым и таким счастливым. Ему как никогда хотелось поцеловать его, но сдерживал себя всеми силами и к счастью или, к сожалению, эта пытка продлилась недолго. Спустя меньше часа обе панды были готовы. — Хочешь сфотографироваться? — спросил Кирилл. — Конечно же хочу! Это точно не сон? Это точно реальность? Это правда не фантазия? Одноклассник поставил на тумбочку фотоаппарат и засёк таймер. Сначала оба подростка вели себя очень скованно, но спустя десять фоток раскрепостились. Обнимая приятеля за шею, Даня улыбнулся, и в этот момент Кирилл поцеловал его в щеку. «Извини, не смог устоять,» — прошептал, положив голову на плечо младшего, скрывая лёгкое смущение. Кирилл готов был выть от безысходности, но не посмел издать даже малейшего звука. Его руки, словно тиски сдавливали чужую талию, а горячее дыхание обжигало шею. Даня оттянул старшего от себя, уставившись в его огорчённые глаза. Длинноволосый опустил голову, продолжая говорить как ему жаль, что не стоило этого делать, что он как обычно всё испортил. Его пальцы невольно стали рвать бинты на руках, из-за чего раны снова за кровоточили. Резкая боль приглушала страдания. Почему любовь приносит столько боли? Хотя нет, не так: почему невзаимная любовь приносит столько боли? Видать не всем дано быть любимым и желанным. Сероглазый был так погружён в свои мысли, что даже не заметил, как брюнет нажал на кнопку, запустив таймер. Даня неожиданно даже для себя поцеловал Кирилла в щёку. Раздался очередной щелчок. Кирилл носом резко вздохнул воздух, ошарашенно уставившись в зелёные глаза перед собой. От волнения его сердце забилось так быстро, что казалось вот-вот вырвется сквозь рёбра. Схватившись за свой воротник, длинноволосый грохнулся на спину. Со стороны он был похож на самый настоящий труп, и только безумная улыбка выдала, что это живой человек. Даня стал фотографировать лежащего друга со всех ракурсов. — Прекрати, я сейчас выгляжу как идиот, — буркнул тот, закрывая лицо ладонями. — Ты красивый, убери руки, — приказал Даня, но Кирилл не собирался слушаться. — А за поцелуй? — Нахал, шантажировать меня вздумал? — Ага. Длинноволосый повалил младшего на кровать, и просто обнял, уткнувшись носом в мягкие волосы. Давно он не чувствовал себя так хорошо и уютно. Ему даже было вообще плевать на то, что на его любимой футболке отпечатался грим. Даня, смирившись со своей участь, положил свои руки на талию старшего, покрепче прижавшись лицом к торсу. Правильно ли он сделал, что поцеловал его в ответ? Может, Кирилл это рассмотрит, как намёк на что-то большее? Что у него всё ещё есть шанс добиться любви? Этого Даня боялся больше всего. Но говорить о своих опасениях не стал. Не хотел портить такой прекрасный момент. И в очередной раз разбивать хрупкое и ранимое сердечко…