Брошенные. Том 1.

Даня, покусывая губы смотрел на дверь перед собой, понимая, что если ему назначили прием к другому врачу, то значит с его головой серьёзные проблемы. Страх сковывал тело, а в сознание лезли плохие мысли. И в этот момент подросток подумал о своём будущем и обо всех близких ему людей. Они бы точно хотели, чтобы он вылечился от своих «тараканов» и жил счастливой и полноценной жизнью, а не ловил глюки в самые неподходящие моменты. Даня несколько раз глубоко вздохнул и неуверенно открыл скрипучую дверь. Женский голос в ушах гласил бежать, но он не стал поддаваться и переступил через порог светлого кабинета игнорируя страх. Мужчина, сидевший за столиком около окна, приветливо улыбнулся и указал рукой на стул перед собой. Зеленоглазый кивнул и неторопливо направился на нужное место, сжимая от волнения пальцы. — Доброе утро, Даниил. Меня зовут Марк. Я твой психиатр. Присаживайся и чувствуй себя как дома. — Доброе… А чем психиатр отличается от психотерапевта? Разве это не одно и то же? — Ты не первый, кто мне этот вопрос задает, — на его лице мелькнула странная улыбка. — Психиатр лечит психические заболевания медикаментами, а психотерапевт разговорами и при необходимости выписывает направление к психиатру. — Значит всё настолько плохо?.. — Пока что не знаю, — снова странно ухмыльнулся. — Давай немного поговорим о тебе. Ты не первый раз будешь ко мне приходить, так что нужно узнать друг друга получше. Представь, что я твой друг и веди себя откровенно. — Умеете успокоить, — тихо прошептал под нос. — Это обязательно? Просто выпишите мне таблетки, и я уйду. — Да, это часть моей работы. Даня, закатив глаза, положил потные ладони себе на колени. — С чего бы начать… Ну, мне пятнадцать лет. Двадцать шестого апреля день рождение. Учусь в девятом классе… Нравится читать книги и заниматься творчеством. Ненавижу яичницу и томатный сок. Часто слушаю музыку. — О, здорово, какую музыку любишь? — Всякую, мне без разницы, главное, чтобы была красивая. — Относишься к какой-то субкультуре? — Книжный червь. Это можно считать? — неловко улыбнулся, чувствуя на себе пристальный взгляд. — А так нет. Но мои друзья эмо, панки, рокеры. — Неплохая солянка. Какие отношения с родителями? — С родными я уже давно не общаюсь, а с приёмной матерью очень плохие. Она меня, мягко говоря, ненавидит, ну, а я её в ответ. У нас взаимные отношения. — А ты юморной, это хорошо, — откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди. — Ты когда-то задумывался почему она тебя ненавидеть? — Что тут думать? Она мне прямо говорила, что я доставляю ей много хлопот. А ещё её позорю. Не понимаю тогда зачем она взяла опеку надо мной, если я такой балласт. — Я так понимаю, что ты из-за этого чувствуешь одиночество и никому ненужность? — Часто, — почти сразу же ответил, нервно сжав свои ляжки. — Но… Но только в нашем мире, если можно так сказать. Просто мне постоянно кажется, что возле меня кто-то есть… Страшный. Особо наедине с собой не побудешь из-за этого. Он всегда рядом. Я его пару раз видел, но в основном чувствую присутствие. Например, когда делаю домашку, то такое чувство, как будто за спиной стоит кто-то, но, когда оборачиваюсь, никого. — Можешь описать кто это и что ты чувствуешь? — Это парень. Он… Он довольно дружелюбный, особо меня не пугает, но бывают моменты, когда играется со мной доводя до истерики. Как будто все беды с головой из-за него. Он преследует меня. Он постоянно со мной. Он дышит на ухо, смотрит на меня, трогает холодными руками, что-то шепчет на непонятном языке. Я его не понимаю. Если он что-то хочет от меня, то почему просто не может сказать? Зачем трогать меня? Я уже не знаю, что делать… Я думал, это призрак, и даже делал обряд, но ничего не получилось. Он теперь стал ещё настойчивей. Я не люблю возвращаться домой, ибо знаю, меня ждут. Ночью я больше люблю ночевать либо возле камина, либо в другом месте, но только не в своей комнате. Мне страшно. Он высасывает из меня все соки. Он что-то хочет от меня, но я не понимаю чего. Если бы он только сказал… Хотя бы намекнул… Тогда бы этого не было. Что мне делать? Марк молча слушал долгий монолог мальчишки, который путал слова, повторял одно и то же по несколько раз, нервно сжимал ноги, кусал губы. Было видно, как ему тревожно да страшно рассказывать о всех переживших ужасах. Мужчина в белом халате подошёл к пациенту и положил большие ладони на плечи, начав их массировать. — Успокойся. Он больше не тронет тебя, если будешь хорошим мальчиком и ответственно подходить к своему лечению, — его голос был умиротворенным, и некогда встревоженному парню стало чуть-чуть легче. — Скажи мне, он сейчас здесь? — Нет. В основном я его вижу в своей комнате. За её пределы он не вых… Даня резко замолчал, крепче сжав свои ляжки. — Всё-таки выходит? Не бойся, говори всё, что вспомнишь и посчитаешь нужным. Здесь тебя не осудит. Я хочу помочь, поэтому какими бы твои мысли ни казались маразмом, и ты сомневаешься говорить или нет, говори. Даня больше минуты смотрел на пол. С одной стороны ему очень сильно хотелось излить душу кому-то постороннему, чтобы не напрягать близких людей, а с другой всё же довериться незнакомцу сложнее, нежели друзьям. — Чем больше ты мне будешь говорить правды, тем быстрее я смогу тебе помочь. — Вы посчитаете меня психом. Марк неловко потёр костяшкой свой нос, отводя взгляд в сторону. — За долгие годы моей работы, я столько всего услышал, так что поверь, твоим рассказом ты меня не удивишь. Если тебе легче, то можешь рассказать о себе в третьем лице. Представь, что ты — это герой в твоей любимой книги. Или же будь смелым, да расскажи мне всё как есть. Даня протяжно выдохнул. — У меня случаются провалы в реальности. Я могу увидеть страшные вещи. С ним или не с ним, но они есть. Я когда-то видел, как моих друзей убивают, или как я кого-то, или даже меня. Я вижу странные вещи, которых быть не должно. Которые никогда со мной не случатся, — поднял перепуганные глаза. — Когда я впадаю в… Транс? То я всё настолько отчетливо вижу и слышу, что не понимаю правда это или нет. Я даже чувствую запах крови. В такие моменты мне очень страшно. И с каждым разом мои галлюцинации становятся всё страшнее и страшнее. Если раньше я видел животных, которых нет, или просто боковым зрением кого-то замечал, то сейчас это жестокие сцены. Мозги моего друга разлетелись в стороны… Понимаете? И всё заканчивается так быстро, что я даже не успеваю сообразить, что только что мать вашу произошло? Вот знаете, как будто кто-то сменил плёнку. Щелчок и я уже пришёл в себя. Если со мной нет людей, то я могу пол часа сидеть в пустоту и думать: «Что только что, блять, произошло?». А когда с друзьями, то быстро переключаюсь, и только когда наедине с собой вспоминаю. Иногда я веду себя странно с ними, могу с бешеными глазами прибежать, убедиться, что с ними всё хорошо, и успокоиться. После того, как я убеждаюсь, что это было не в реальности, то становится хорошо. Радость окутывает меня, ведь они не пострадали, а это случилось всё в моей голове. Знаете, лучше будет так. Лучше я буду страдать, нежели они. Когда последнее слово слетело с его уст, затих, переводя дыхание. Марк продолжал гладить плечи, задумчиво рассматривая свой рабочий стол. Он обдумывал слова мальчишки, и от своих опасений, свёл брови к переносице. Позволив подростку прийти в себя, продолжи: — Какие эмоции ты испытываешь до «провалов»? — Смотря какие эти «провали». Если убивают кого-то, например, друзей, то ничего. Это может произойти спонтанно, а вот когда, — замолчал, думая говорить или нет. — Но… Но… — на ресницах появились капельки слёз. — Но когда я убиваю, то я чувствую дикую ярость и удовлетворение после. Я никого не хочу убивать! Поверьте мне… Я не маньяк! Я бы никогда такое не сделал. Они сами лезут в мою голову, — закрыл глаза ладонями, сдерживаясь не разрыдаться. — Я реально псих. Меня нужно в дурку посадить. Марк сел на корточки и попытался убрать худые руки от лица, но тот только сильнее прикрывался, из-за чего старшему пришлось ждать. В то время, как Даня хныкал да вздрагивал, мужчина рассматривал как вода бьётся о края бумажного стаканчика. — Поплачь, можешь себя не сдерживать. В этом нет ничего стыдного. Я тоже иногда плачу, когда не могу сдерживаться. Ты отпускаешь накопившиеся эмоции. Попей водички, — в этот раз Даня взял стакан. — Можем продолжить? — кивок. — Хорошо, если тебе здесь неудобно, то можешь лечь на диван. — Нормально всё… — Ты молодец, — мягко потрепал по волосам и сел за стол. — Расскажи, тебе снятся кошмары? — Угу. — Что в них? — Всегда по-разному. Недавно мне приснилось, как я убегаю от кого-то. Я не видел его, но я всем своим нутром чувствовал, что нужно бежать, иначе он меня сожрёт. Я бежал. Бежал. Бежал. А туннель всё никак не заканчивался, и проснувшись, я оказался на полу в коридоре. Может, я лунатик? — Думаю, что это ночная тревожность. Это когда тело уже бодрствует, а мозг всё ещё спит. Вот тебе и кажется, что всё происходит на самом деле, но это сон. Пациент во время ночной тревожности может увидеть НЛО или побежит в ванную, думая, что в горле застряла косточка. И когда он приходит в себя, то понимает, что это всё не правда. — Вдруг правда… На лице Марка появилась мягкая улыбка, когда услышал недовольное бурчание мальчика. — Опиши своё состояние за последнее время. — Быстро устаю, часто обижаюсь на друзей без причины или просто злой на них. Беспокоюсь из-за своего внешнего вида и постоянно то волосы поправляю, то пуговицы на рубашке. И знаете, у меня постоянное чувство вины. Даже за малейший проступок я прошу прощение, особенно у Миши. Он столько страдает из-за меня, а я только проблемы приношу, — выдохнул. — Ещё тревожно мне. Вот даже сейчас такое чувство, словно на меня что-то упадёт или когда я посмотрю на шторы, то увижу того парня. Даня сам был удивлён почему так быстро открылся психиатру, но от него исходила приятная аура, что невольно расскажешь всё. — Не беспокойся, здесь только ты и я. Если что-то вдруг случится, то я тебе помогу, — раздернул шторы, показывая, что никого. — Ты же никого не видишь? — Не вижу… — Продолжай тогда. — У меня много обязанностей перед всеми. Перед друзьями, перед Мишей, в школе… Очень часто мне хочется закрыться где-то и ни с кем не говорить, но я понимаю, что так нельзя. — У тебя бывает такое, что ты просто сидишь на краю кровати и смотришь какое-то время на стенку? — Да, и когда я понимаю, что потратил время в пустую, то снова чувствую себя виноватым. — Проскальзывали мысли о смерти? — строгим голосом спросил мужчина. — Да, — честно ответил. — Ещё в приюте, — замолчал, опуская голову. — Суицид я хотел бы сделать как-то безболезненно. Мне не нравится боль, — проглотил мерзкий комок в горле. — Но в крайних случаях режусь… Но потом я жалею об этом, ведь обещал Мише больше так не делать. Это просто быстрый способ сделать себе лучше душевно. Но я таким стал реже заниматься! Сейчас я веду дневник эмоций. Он мне помогает. Стало намного лучше. — От этого сложно избавиться. Это зависимость, так что твоей вины здесь нет. Здесь только поможет лечение, — выдохнул, протягивая листок. — Вижу, ты уже устал от нашего разговора, так что вот тебе небольшой тест. Ответь на все вопросы и будешь свободен, а я пока выйду. Если хочешь, то можешь сделать себе чай или умыться. Не стесняйся. Только аккуратнее с чайником, проводка плохая. Марк расстегнул пуговицы на своём халате и с его лица пропала улыбка. Оставшись наедине с собой, Даня опустил взгляд на бумажку. Покусывая ручку, зеленоглазый вчитывался в вопросы, которые с первого раза не понимал. Они были банальными, но мозги плохо работали из-за пережитого стресса. Во рту неприятно запекло, а руки вместе с губами испачкались в черной краске. «Чёрт! — крикнул юноша и подбежал к раковине. — Сейчас ещё краски нажрусь. Боже мой, я похож на кикимору,» — бубнил себе под нос, активно смывая чёрную жижу с кожи, но мутная вода вместо того, чтобы сливаться, наоборот наполняла раковину. Выключив кран принялся мыть руки в «болотце», но воды становилось всё больше и больше, пока не начала выливаться через край. Не понимая, что происходит перепуганный бедняга пальцами пытался проделать дыру в сливе, но он был закупорен чем-то мягким, что не хотело проталкиваться. Неожиданно в кабинет вошёл врач с чашечкой кофе, и увидев мокрого парня, сделал два больших шага вперёд. Убедившись, что тот не пострадал, облегчённо выдохнул, но его лицо было всё такое же суровое. — Расскажи, что случилось? Тебя что-то напугало? — Просто руки мыл и задумался. — О чём думал? — недоверчиво нахмурил брови, и поставив стаканчик на стол, достал из шкафчика полотенце, которое положил на мокрые по локоть руки. — Я тут подумал, что тебе было бы полезно походить на совместные консультации с другими детьми. Ну знаешь, когда все в кругу сидят и рассказывают свои истории. Сегодня в обед как раз состоится собрание. Хочешь попробовать, или лучше в другой день? — Но я не хочу ложиться в дурку, — перепугано посмотрел на него, вытирая черные пятна. — Это необязательно. Туда можно приходить, а потом уходить. А есть те дети, которые там живут и лечатся. Но сейчас это тебе не нужно. — И им это помогает? Их же не держат, как заложников? — Конечно же нет. Это же не психбольница для заключенных. Это можно сказать как оздоровительный лагерь, только не на две недели, а на продолжительное время. Если тебе там понравится, то может попробуешь полежать там. Уверяю тебя, в этом нет ничего страшного, — отпил горячий напиток, присаживаясь на своё кожаное кресло. — Мой племянник в примерно таком же возрасте страдал от депрессии, и пребывание там ему очень помогло. Конечно, здесь всё индивидуально. Кому-то может нравиться, а кому-то нет. Но попробовать всем рекомендую. Поговорив с Марком ещё некоторое время на эту тему, Даня продолжил заполнять тест, и когда и эта пытка закончилась, наконец-то попрощались. Выйдя в коридор, Даня протяжно выдохнул, закрывая горячие веки. Всё прошло намного лучше, чем себе представлял. Всё же есть нормальные врачи, в отличии от приюта, где скорее калечили, а не лечили. Или может Марк и Ванесса такие хорошие лишь потому, что они частные? Всё же деньги решают многое. В коридоре уже заждался Михаил, рассматривающий журналы о современной моде. Его хмурые глаза выдавали то, что он, мягко говоря, не понимает нынешнюю молодежь, одевающуюся в яркие одежды и ходящих с прическами-гнёздами. Он даже не заметил Петрова, и лишь когда тот сел рядом, оторвался от «увлекательного» занятия. — Не знал, что тебе нравится мода, — саркастично выдал Даня. — Даже не понимаю зачем тебе читать такие журналы, ты сам похож на модель или дизайнера. — Благодарю… О Боги, что с Вашим лицом? — достал из кармана платок и принялся вытирать чёрное пятно около губ. Даня не был против таким манипуляциям, сил не было даже что-то говорить. — Как всё прошло? — Нормально. Марк сказал, что мне будет полезно походить на совместную терапию с остальным детьми, так что ещё час нужно здесь торчать. — Хорошо. Может, хочешь перекусить? — Если только немного. Время быстро пролетело, и вот Даня уже стоял напротив деревянной двери, нерешительно подбирая подходящие слова, чтобы войти и начать оправдываться, зачем сюда пришёл. — Ты новенький? Даня посмотрел на довольно высокую и массивную девушку с короткой стрижкой, которая смотрела него своим пронзительным взглядом. Хоть она и выглядела устрашающе, но была приветливой и веселой. — Да, только сегодня пришёл, — не сразу ответил он. — Заходи. Здесь никто не кусается. Меня, кстати, Крис зовут, — протянула руку. — Меня Даня. Приятно познакомиться, — слабо пожал протянутую ладонь, но от сильной хватки новой знакомой у него заболели пальцы. — А ты сильная… — Просто ты хилый, — ободрительно похлопала по плечу и открыла дверь. — У тебя какие проблемы с башкой? Меня вот родители хотят «вылечить» от моей ориентации. Смешно, да? — Ты так открыто об этом говоришь. Не боишься? — А чего стесняться то? Лучше сразу узнают кто я, чем гадают и думают. — Наверное, это правильно. А ведь Даня тоже когда-то думал вылечить себя от своего влечения к мальчикам, но в отличии от Крис и остальных, у него есть сила воли. Даня прошёл внутрь просторного зала со светлыми обои, на которых висели яркие рисунки. Два огромных окна наполняли комнату приятным солнечным светом. Столько же было шкафов с книгами и игрушками. Большой круглый ковёр посреди комнаты занял больше всего места вместе с разноцветными мешками-пуфиками. — А где все остальные? — спросил Даня, вешая свою курточку на крючок. — Неужели, только мы с тобой? — Вечно опаздывают, так что не волнуйся. Ты присаживайся, но синий пуфик мой, так что даже не смотри на него, — пригрозила кулаком. — И да, ты так и не сказал, что тебя сюда привело. — Глюки ловлю часто, — нервно посмеялся. — Значит, конкретные беды с головой. Видать, только я здесь самая адекватная. Я, конечно, этим не горжусь, но так и есть. Если бы не родаки, то я бы здесь не была… Ну, здесь хотя бы весело. Есть чем заняться после школы. — Странно, что тебя вообще сюда приняли. — Видать родаки заплатили им кучу денег, — пожала плечами. В кабинет прошла женщина вместе с несколькими подростками. Девочка со светлыми волосами и в розовом свитере выглядела очень замкнуто да отстранённо, чем-то напоминая Кирилла. Если бы Даня её встретил на улице, то скорее всего не запомнил. Уж слишком не примечательный человек, о существовании которого забываешь быстро. Выждав, когда дети займут свои места, врач заговорила. — Добрый день, ребята. Сегодня отличная погода, вам так не кажется? Вижу у нас новенький, поэтому давайте по очереди представимся и немного расскажем о себе. Меня зовут Камилла. Я люблю клубничные пирожные и играть на гитаре. — Я Крис, — махнула рукой вверх в знак приветствия. — Смотрю сериал «Сверхъестественное» и раздражаю родителей тем, что люблю милых девочек. Даня тихо хихикнул, и опустил голову. Вот бы он был бы таким же смелым. — Я Петя… Надеюсь, что мы подружимся, — нервно потёр переносицу. — Это всё… — Я тип Кайл, ненавижу родаков, и люблю только себя. Не говори со мной, а то пожалеешь, что родился на этом свете, — дерзко выдал. — Шучу, я самый добрый человек в этом мире. А может и нет. А может и да. Кто знает. Даня совсем не удивился такому поведение. Типичное быдло, которых за всю свою жизнь повстречал не один раз. Больше всего ненавидит выскочек, которые хотят казаться крутыми, а на самом деле никто. Светловолосая девочка смотрела на пол, теребя край своего свитера. Она ничего не хотела говорить, точнее не могла. Уж больно сильно боялась людей, а уж тем более незнакомых. Даня от части такой же, только свой страх выплескивает в агрессии, поэтому немного её понимает. — Не переживай, — тихо прошептал он. Она перепугано посмотрела на него, а после стала глубоко дышать. — Я Настя… — замолчала. — Рада… Рада знакомству. — Ты молодец, — ободряюще похвалила Камилла. — Теперь очередь новенького. — Я Даня, люблю читать книги и слушать рок. — Ого, ниче се, ты вообще не похож на рокера, — подметил Кайл. — И ваще рок — это дерьмо. Ненавижу рок. — Я это передам своим друзьям, — угрожающе улыбнулся Даня, вызвав у Кайла мурашки по спине. — Ладно-ладно, я шучу, брат, не злись. — Раз мы уже познакомились, то давайте же начнём, — сказала женщина. Два часа быстро пролетели, оставив за собой приятный эмоции. Даня много чего нового узнал, да и когда рассказываешь другим о своих проблемах и переживаниях, то с души словно падает огромный булыжник. Надевая свою курточку, Даня смотрел на Настю, которая боязливо бубнила себе под нос. — Ты что-то хочешь спросить? — поинтересовался парень. — Не бойся, можешь спрашивать всё, что хочешь. Я люблю заводить новые знакомства, хоть иногда меня люди вокруг раздражают и хочется их послать куда подальше, что я, собственно, и делаю, а потом жалею. Ой, зря я это сказал походу… Понимая свою ошибку, подросток присел перед ней на корточки и наклонил голову немного вбок. — Не хотел тебя напугать, извини… — Ты не против погулять… Со мной? — М? Погулять? — Если ты против, то… — Я не против, — улыбнулся, поднимаясь на ноги. — Правда? — Агась, к тому же у меня сегодня хорошее настроение. — Спасибо тебе… — Не за что? А тебе сколько лет? — Тринадцать. — На год младше значит, — затянул шарф на своей шее. — А в какой школе учишься? Я в местной. Может, мы даже когда-то виделись, но я не помню. Плохо запоминаю прохожих. — Я тоже там, — улыбнулась уголками губ. — Я тебя видела. Ты же друг Власова? Я вас часто видела в месте. Ему не хотелось рассказывать подробности своей личной жизни с незнакомым человеком, поэтому просто кивнул. — Ты же пришла сюда, потому что очень замкнутая и стеснительная? — Угу… — Тогда я тебя научу общаться с людьми, как когда-то меня научил мой близкий друг, — улыбнулся. — Я раньше тоже был таким, так что я понимаю тебя. Настя выглядела счастливой, услышав такие слова. Впервые в жизни ей кто-то предложил дружбу, и это не могло не радовать. Сегодняшний день был как никогда насыщенным и интересным, столько всего произошло, что не хватит нескольких страниц дневника, чтобы описать эмоции. Правда чем дольше Даня общался с Настей, тем сильнее повышалась его раздражительность. Его очень напрягало то, что большую часть времени говорит он, и что ему приходится вытягивать из собеседницы каждое слова. Подростки решили остановиться в милой кондитерской, где обычно Миша покупает любимые круассаны. Даня сел возле окна и принялся рассматривать вид на улице в то время, как Настя нервно теребила свои волосы. Ему не хотелось ничего больше рассказывать, ибо не видел отдачи. «Уж лучше общаться с ебнутым Владиком, с них хотя бы весело,» — подумал Даня и внезапно над ухом раздался знакомый голос. — Пиздец, — протянул Влад, стоя перед столиком в костюме официанта. Его довольно крепкое тело обтягивали узкие штаны, такая же обтягивающая рубашка вместе с милым фартухом с бейджиком. Его длинные волосы, которые обычно распущены, были собраны в высокий хвост, несколько прядок падали на лицо. — А что ты тут забыл? Ты не мог предупредить? Я бы себя в порядок привёл. — Вспомнишь дерьмо, вот и оно… — Ты обо мне думал? — Что? Нет! — хмыкнул, складывая руки на груди да откидываясь на спинку дивана. Взгляд невольно скользнул по изящному силуэту, что в горле образовался комок. — Неплохо выглядишь, Владислав Власов. Длинноволосый довольно улыбнулся, глядя на мальчишку таким же изучающим взглядом. — Ты тоже, Данечка Петров. Вот, прошу, Ваш яблочный пирог и шоколадный кекс, — поставил на стол тарелки, а после прильнул к уху младшего. — Такой же сладкий, как ты. — Что ты себе позволяешь? Совсем страх потерял? — Это же чистая правда, полторашка, — подмигивая, сказал парень. Даня пнул его в колено, от чего длинноволосый немного пошатнулся, но продолжал также улыбаться с невозмутимым лицом. «Приятного времяпровождения и приятного аппетита. Не подавитесь,» — прошипел сквозь зубы и удалился. Но вскоре Даня очень сильно пожалеет, что Влад ушёл. Ковыряясь в яблочном пироге, Даня поднял взгляд на нетронутый кекс. — Ты меня боишься? Я же вроде не страшный, — немного раздражённо и обижено произнёс. — Это немного бесит. Я распинаюсь, чтобы тебе было комфортно, а ты не отвечаешь никакой взаимностью. Чтобы людям было интересно с тобой общаться, нужно задавать вопросы, понимаешь? Задай мне какой-то вопрос. Вообще любой. — Какие… Какие книги любишь читать? — Всё, что интересно. Больше всего ужасы или фантастика. А ты? — Также… — Хоть одна тема для разговора. Уже неплохо. В то время как Даня «весело» проводил досуг, Владик натирал чашки за барной стойкой, прожигая в нём дырку.