Брошенные. Том 1.

Домой Даня шёл как в тумане. Бегущие слёзы никак не останавливались. Боль, обида, злость сдавливали грудь. В горле образовался мерзкий комок, который никак не мог проглотить. Его трясло как при лихорадке, но не от пронзительного морозного ветра, а из-за чувств. Каждый шаг давался с трудом и казался последним перед тем, как рухнуть на асфальт. Что я сделал не так? В какой момент наши отношения покатились с высокой горы на самое дно? Ниже два… Я даже этого не заметил. Почему он так ко мне относится? А может, я сам виноват? Может, я заслужил это? Или даже хуже… Да. Я плохой друг. Не нужно было его оставлять одного. Он нуждался во мне, а я поступил как полный мудак. Наорал, ударил… Теперь он точно что-то сделает с собой плохое. Что мне теперь делать? Только я начал думать, что всё наладилось, как свалилась очередная проблема… Только в этот раз я без понятия как выбираться из этого дерьма. Господи, за что мне такие муки? Возвращаться в таком состоянии Даня не собирался, да и не особо горел желанием. Укромным местечком для раздумий подросток выбрал первую попавшуюся лавочку, но вскоре покой нарушила девушка лет тридцати пяти с маленькой девочкой на руках. Она несла ещё несколько пакетом и пыталась открыть железную дверь. Даня не мог спокойно смотреть на её мучения, посему без лишних раздумий помог. — Ой, спасибо тебе большое. А ты чего с такое позднее время здесь один? Что-то случилось? Домой не можешь попасть? Но ты вроде не из нашего подъезда, — рассуждала она, поднимаясь на свой этаж. Даня позади нёс пакеты. — Нет, всё хорошо, просто решил прогуляться, — каждое слово давалось с трудом, приходилось чистить горло. — Если я Вам мешаю, то могу уйти. Извините. — Нет, всё хорошо, — с улыбкой ответила она, поставив дочку около двери. — Ты не похож на плохого человека. Может, хочешь зайти на чай? Помог всё-таки. Хочу тебя отблагодарить. У меня как раз есть сын примерно твоего возраста. Не успел Даня ничего ответить, как дверь открылась и выглянул кучерявый парнишка в очках. От него веяло приятным ароматом корицы, словно только-только вышел из кухни, где готовилась выпечка. Кучерявый осмотрел сначала брюнета, а после недовольно покачал головой, открывая полностью дверь. — Мам, ты почему меня не попросила пакеты принести? Сама тащила? — Нет, мне этот молодой человек помог. — Спасибо тебе, — поблагодарил очкарик, протягивая руку. — О, а я тебя знаю, — с неподдельным удивлением сообщил, сразу же расплываясь в мягкой улыбке. — Ты же Даня Петров, да? Часто видел тебя в школе. — Раз уж вы в одной школе учитесь, то пригласи в гости. Ему явно некуда пойти. Мой сын приготовил его фирменные булочки с корицей. Тебе понравятся. Вы пока беседуйте, а я пойду Машу раздену. Оставшись наедине с незнакомцем, Даня ощутил себя очень неловко. Он смотрел на кафельный пол подъезда пряча стыдливые и красные глаза. Говорить сейчас ни с кем не хотелось, но сказать об этом не мог, поэтому пришлось перебороть себя, чтобы не показаться грубым и не обидеть. — Меня зовут Костя, — захотел снова протянуть ладонь, но воздержался. Теперь и он почувствовал себя неловко. — Если я на тебя слишком давлю, то извини… — Нет ничего, — сжал своё плечо, странно улыбнувшись. Пока что Костя казался ему добрым и приятным собеседником, так что несмотря на плохое настроение старался поддерживать диалог. Ванесса говорила, что поддерживание банальных разговоров поможет влиться в социум и стать более доверчивым, а не кидаться на всех с агрессией. — Откуда ты меня знаешь? Я тебя раньше нигде не видел. Я плохо запоминаю лица, но думаю, что тебя бы запомнил. Его каштановые волосы были собраны в гульку, так что Даня сразу же заметил слуховой аппарат, как только тот вышел в подъезд. Пристальное внимание к «особенности» Костю ничуть не напрягало. Он привык к излишнему вниманию из-за частичной глухоты, поэтому относился в этому спокойно и даже был рад, что Даня с таким интересом его рассматривает. — В библиотеке часто тебя встречал, но ты меня скорее всего не замечал. Я порой даже брал те же книги, что и ты. У тебя такой же вкус, как и у меня! В наше время не часто встретишь книжных червей, поэтому ты мне сразу же запомнился. — Почему ты не заговорил со мной? — Был слишком очарован тобой. Ой, извини, это, наверное, звучало слишком резко и прямолинейно, — его щеки покраснели вместе с ушами, а голос стал немного дрожать: — П-привык говорить всё, что приходит в голову… А-а потом краснею… Нужно с-стараться кон… Контролировать себя, а то люди считают странным. Даня не знал, что ответить, поэтому просто кивнул, чтобы продолжал рассказ. Но Костя так разнервничался, что на восстановление дыхания ему потребовалось некоторое время. — Так вот… Люди, читающие книги кажутся мне такими загадочными и-и привлекательными… Не смог оторвать свой взгляд! Приходил в себя только когда ты либо уходил, либо мои друзья меня тормошили, чтобы не зависал. Я снова лишнее говорю. Извини. Даня покраснел, уставившись в голубые глаза, внимательно изучающие его и издал невольный смешок. Костя своей простотой казался таким милым и невинным, хоть и пытался строить из себя серьёзного самца. — Ничего, — улыбнулся. — Не хочешь вступить в книжный кружок? — пискляво вскрикнул и ещё сильнее покраснел. — Нам как раз таких как ты не хватает. Будем пить чай, обсуждать книги, общаться. Никогда не думал об этом? Просто нас мало, да и двое человек уже ушло… Боюсь, что закроют нас, если не будет достаточно людей. А этот клуб — это моя жизнь! — Меня учительница приглашала, но всё время забывал. Ты там главный? — Вообще главная библиотекарша и учительница по литературе, а я можно сказать заместитель их. Ты согласен?! — Тише, не кричи ты так, тут же эхо, — прижал палец к своим губам. — Согласен. Костя не мог сдержать радость: с лица не сходила довольная улыбка у Чеширского кота. — Теперь не сможешь забыть, потому что я буду тебе каждый день напоминать! Завтра на большой перемене буду ждать тебя возле библиотеке. Точно не хочешь зайти ко мне? У меня книг много. Может что-то понравится и возьмешь почитать. — Я не уверен, что это будет правильно. И мне домой пора… — Хочешь провожу? — Тебя уже семья заждалась. — Я мигом туда и обратно! Даня положил руку ему на плечо и отрицательно покачал головой. — Не беспокойся, а просто иди отдыхать. Завтра встретимся. До встречи, Костя. — Пока! Буду с нетерпением ждать. Костя проследил как щенок, когда новый знакомый сгустится на первый этаж и только тогда раздался лязг закрывающейся двери. Морозный ветер ударил в щёки. Мельком взглянул на лавочку и неторопливо побрел в сторону дома, рассуждая о необычном парнишке. Как жаль, что они раньше не познакомились. Столько бы всего обсудили. Но приподнятое настроение вскоре сменилось на тоску и в горле снова образовался комок, а кадык неприятно болел, только в этот раз не из-за Кирилла, а из-за матери, которая решила внезапно наведать сына. Женщина ужинала за столом и попивала красное вино, но когда в гостиную вошёл сын, то оторвалась от этого «увлекательного» занятия. — Добрый вечер, сыночек, — с её уст это звучало мерзко. Даня не собирался играть в её игры, поэтому сразу спросил зачем она пришла, на что Юля сделал вид, будто не услышала вопрос. — Присаживайся, ты, наверное, голодный после школы. Нам столько нужно обговорить. — Месяц не виделись, а тут решила внезапно стать для меня матерью? — недовольно отозвался парень, принимая приглашение сесть за стол. — Ты уже давно дала мне понять, что я тебе не нужен, так что говори прямо. — А ты стал храбрее после нашей первой встречи. Не забывай, что именно я вытащила тебя из того дерьма, где ты раньше был, так что не смей разговаривать со мной в таком тоне! Сосунок. — Из «того дерьма» меня вытащил дедушка и Миша, а не ты. — Ах ты, — собиралась встать и дать пощечину, но воздержалась, опустошив бокал. — Нам много чего с тобой нужно обсудить. Например то, что ты меня совсем не слушаешь. Я что тебе говорила: не приносить мне бед, а ты всё делаешь в точности наоборот! Почему мне звонит директор и говорит, что ты… Что ты слишком много времени проводишь с его сыном? Чем вы там занимаетесь круглыми сутками?! — Книжки читаем и слушаем музыку, — саркастично выдал и поместил в рот кусок спаржи. — Если тебе не нравится, что я общаюсь с сыном директора школы, то мне теперь не понятно с кем мне нужно, чтобы тебе угодить. — Несмотря на то, что он сын моего друга он же… Он же отброс общества! Его волосы, одежда… Совсем как баба! — У тебя волосы выше плеч — значит ты теперь мужик? Дане было так плевать на дальнейшее наказание, на то, что его могут избить. По срвнению с тем, что ему пришлось пережить в приюте — обычные пощечины — цветочки. В любом случае Юля будет недовольна им, даже если будет вести себя, как Божий одуванчик, так почему бы не повеселиться на полную катушку? Но суровый взгляд Михаила, стоящего в сторонке, заставил взять себя в руки. «Извини,» — это было адресовано дворецкому, но Юля приняла на свой счет, поэтому сразу же остыла. — Влад — хороший человек. Он помог мне адаптироваться в школе. Он мой друг, — мягко улыбнулся. — Очень хороший друг… И если директору не нравится это, то мне плевать, а Владику тем более. — Если из-за тебя он не сдаст нормально экзамены, то это будет на твоей совести! — Он не тупой. Нависла тишина и только скрип вилки о тарелку её нарушал. Юля взяла свою сумочку и стуча каблуками подошла к вешалке, где её ждал Михаил, держа в руках пальто. Даня по-прежнему сидел на своём месте, тщательно пережевывая еду. — Если ты окажешься педиком, то я вышвырну тебя под зад отсюда. Даня резко поднял голову, уставившись сначала на мужчину, что плотно сжал губы, а после на неё. — Прям как Пашу? Юля несколько секунд стояла в ступоре, пока не повернулась к Мише, дав ему пощечину. — Это ты ему всё рассказал? Я же просила ничего не говорить! Я тебе за что плачу? Ты обычный слуга и должен выполнять мои приказы, а не делать всё, что в твою тупую голову придёт! Знаешь что? Мне надоели твои выходки! Ты уволен. Забирай свои вещи и проваливай отсюда. — Да какого черта?! — закричал Даня и бросил в неё тарелку с едой, испачкав платье. — Не ори как скотина резанная! Паша был твоим сыном, а ты ведёшь себя так, как будто хочешь его вычеркнуть как ненужного персонажа! Ты должна была сдохнуть вместо него. — Смотри, что ты из него сделал! Это всё ты виноват. — Давай, спихивай на всех вину. Это же так удобно, — говорил парень, делая неторопливые шаги навстречу. — Если бы не Миша, то я бы уже давно повесился. Он моя семья, а не ты! — Дань… — прошептал Михаил. — Замолчи, — рыкнул младший, подбирая осколок тарелки с пола. Его руки дрожали, а глаза были налиты кровью. — Ты думаешь, что я буду к тебе хорошо относиться лишь из-за, что у тебя большие сиськи? Да ты тупее, чем пытаешься казаться. Михаил встал на его пути, но Даня ловко ускользнул мимо него и набросился на женщину с осколком. Он встал сначала его ей в шею, а после в грудь, но из-за того, что он был недостаточно острым — плохо входил. Кровь ручьём хлынула из сонной артерии и Юля схватилась за рану, падая коленями на пол от жгучей боли. Она не могла ничего говорить. Даня с ноги ударил ей в челюсть от чего туша повалилась на пол и в этот момент подбежал Миша, пытаясь оттянуть мальчика от неё, но в ответ получил осколком по руке, против насквозь кисть. Даня был так взбешён, что не заметил этого, продолжая что есть силы вырываться. — Отпусти меня! Я убью её! Ненавижу тебя! Одни беды приносишь. Если бы не ты… Нет, если бы не ваша семья, то Паша был бы жил. Тупорылая ты курица без мозгов! Отпусти меня, Миша! Зеленоглазый с другом отпихнул от себя мужчину и чтобы не мешал, ударил кулаком в грудь. Конечно от такого удара высокий мужчина не пострадал, но было неприятно, что этот маленький мальчик так на него зол. Даня смотрел на бездыханное тело, что лежало в луже алой крови, которая всё ещё вытекала из ран. Он был доволен своей выходной, однако не до конца. Его сердце ходило ходуном, а дыхание было сбито. От переизбытка адреналина чуть ли не валился с ног. Ему хотелось причинить ещё больше страданий и в последний миг, когда встал на колени и собирался вырвать ей язык, чтобы больше никогда не смогла говорить чушь, чьи-то холодные руки сжали плечи. — Дань, — раздался голос Паши. — Посмотри, что ты наделал. В только сейчас Даня увидел всю картину содеянного от чего живот скрутило. Паша обнял его со спины, окутывая холодной дымкой да сковывая действия. — Что теперь будешь делать? — Я не знаю… — Тебя ждёт тюрьма. Ты убил человека. — Так ей и надо было! — замолчал. — Ты… Ты вообще должен быть на моей стороне, а ты… Ты сейчас против меня! Я думал мы друзья! Жуткий смех раздался над ухом. Даня смотрел на труп округленными глазами. Его руки тряслись вместе со всем телом, а зрачки хаотично бегали. Окровавленный осколок в руке крепче сжал, что его собственная кровь смешалась с чужой. — Даниил! — крикнул Миша и потряс за плечи. Даня сидел на полу, голову опустив вниз. Юлии в комнате уже не было. — Скажите что-то! Даниил, Вы меня слышите! Господи… Мужчина поднял подростка на руки и унёс на диван возле камина. Через некоторое время Даня стал приходить в себя, неторопливо открывая горячие веки. Его мутный взгляд уставился на обеспокоенного мужчину. Он никогда раньше не видел его таким напуганным. — Вы… Ты… Вы пьете таблетки?! — Что?.. — Таблетки! — в ответ тишина. — Мы же договорились, что ты будешь их пить… Вы вообще о своём здоровье не думаете! Мне тебя в психушку положить, чтобы ты не творил такую ересь! Вы вообще обо мне думаете? Я из кожи вон лезу, чтобы тебе было лучше, а ты так со мной поступаешь! Зелёные глаза наполнились слезами. Не успел он отойти от шока, как на него кричат. — Я сейчас же звоню Ванессе и мы решим, что делать дальше. — Н-нет…! Не надо! Мне уже лучше. — Ты свалился с ног и нёс бред себе под нос. Хочешь сказать, что это нормальное состояние? Да тебя до сих пор трусит. — Но… Михаил одарил мальчишку суровым взглядом и достал телефон из кармана пиджака. Отойдя в сторонку позвонил врачу и рассказал о произошедшем. — О-она во всем виновата… Я просто был зол. Это она довела меня, а ты делаешь меня виноватым! Даня поднялся с места и захотел уйти в свою комнату, но голова предательски закружилась и ему пришлось придержаться за диван. Дворецкий подбежал к нему, придерживая одной рукой за талию. — Да, мы Вас ждём Спасибо, — отключился, положив телефон на стол. — Она скоро придёт. Вот скажи мне: о чем ты думал? Даня ничего не хотел говорить, что было видно по его плотно сжатым губам. Михаил смотрел на него больше минуты, пока окончательно не успокоился. — Это ради твоё блага, хорошо? Извини, что накричал, — аккуратно положил ладонь на макушку и погладил волосы. — Если я тебя потеряю, то не знаю, что буду делать. А если бы твой приступ случился бы не дома, а на улице? Что тогда? — Раньше же как то выживал… — Раньше было раньше, а сейчас ты живёшь здесь, со мной. Я не позволю, чтобы это ещё раз повторилось и если придётся прибегнуть к жёстким мерам, я это сделаю. — Миш... Твоя щека... Она тебя правда ударила? Это я виноват... Не нужно было ей дерзить, — виновато поджал губы. Старший проигнорировав его слова, усадил на диван, а после сел рядом. — Самое большое для меня счастье — сделать тебя счастливым. — Тогда стань моим опекуном! Я не хочу больше её видеть! Она ненормальная. Будет лучше для нас обоих, если она исчезнет из нашей жизни. Сердце Михаила больно сжалось, а кровь пульсировала в висках. Он неторопливо приложил ладонь к щеке напротив и огорчённо выдохнул. Миша порой задумывался об этом, но сразу же отгонял от себя эти мысли… Его зарплаты не хватит, чтобы оплатить Дане достойную жизнь, да и достаточно внимания не сможет ему уделять из-за работы. — Стань учителем истории! — Что?.. — Или тренером. Я хочу это, — посмотрел на него жалобными глазами, вот-вот готовясь разрыдаться. — Я не хочу жить здесь… Мне не нужны все эти хоромы… Я просто хочу жить с теми, кто меня любит. Даже если мы будем жить в коробке, то я уже буду счастлив. Мужчина ничего не отвечая, аккуратно обхватил его голову своей рукой и прижал к плечу. Даня сжал пальцами пиджак на спине, и прошептал: «Я понимаю…»