Надвигается Буря

      Орнштейн вернулся в собор только когда Гвиндолин вновь сняли иллюзию солнца, однако по пути решил зайти в закуток, где стоял ящик для серебряных рыцарей. Вряд ли там было хоть что-нибудь, после смерти Смоуга не осталось никого, кто вообще знал о назначении ящика, но… Орнштейну не слишком хотелось об этом задумываться. Просто хотелось заглянуть туда в последний раз перед дорогой, и каково же было удивление Орнштейна, когда на самом дне он обнаружил небольшой клочок бумаги.       Он медленно развернул записку, всматриваясь в незнакомый почерк.       "Спасибо за то, что остался и решил меня тренировать. Это сделало меня намного счастливее и увереннее. С нетерпением жду нашего путешествия".       Это мог быть только маленький Шторм. Орнштейн перечитал записку. А потом ещё раз, чувствуя, как в груди разгорается тепло. Наконец, он аккуратно сложил листочек и спрятал под доспехом.       После этого Орнштейн отправился на кухню, ведомый аппетитным запахом. Темпест уже ждал его в дверях, улыбнувшись:       — Тебя долго не было. Я волновался.       — Мы завтра выступаем, а я хотел прогуляться по Анор Лондо, — кто знал, удастся ли Орнштейну увидеть город снова.       — Я приготовил твою любимую еду, ну и кое-что особенное на потом, — Темпест поставил перед ним тарелку, в которой лежало рагу из овощей и рыбы. Форель и морковь — действительно любимое сочетание.       — Спасибо, — искренне сказал Орнштейн, приступая к еде. И с трудом удержал привычное нейтральное выражение лица, потому что приготовлено было настолько хорошо, что невольно захотелось улыбнуться. Это очень напоминало готовку Смоуга.       — Ну и? — дрожащим от волнения голосом спросил Темпест, едва ли не грудью лёжа на столе.       — Довольно… Неплохо, — ответил Орнштейн. Конечно, рагу не было "неплохим". Оно было невероятно вкусным, возможно, лучшим блюдом в его жизни, но Орнштейн не мог заставить себя признаться вслух. Но Темпесту, похоже, и не нужно, потому что он уже расплылся в улыбке.       — Здорово, — радостно сказал Темпест. — Я душу в это рагу вложил.       Орнштейн и не сомневался, но больше не говорил, слишком занятый едой, и даже попросил добавки, что вызвало у Темпеста дикий восторг. Но молчание было… уютным. Орнштейн не возражал против компании Темпеста, она была приятной. Да, пожалуй, именно так маленький Шторм и ощущался. Конечно, Орнштейн не привязывался. Ему просто нужна была хорошая компания, и только.       Когда Орнштейн покончил и со второй порцией, он уже готовился отправиться к себе и посоветовать Темпесту заняться тем же, как маленькая нежить жестом попросила его сесть обратно.       — Я же говорил про нечто особенное, не так ли? — сказал он, и Орнштейн увидел, как его начинает немного потряхивать. Если так и продолжится, то Орнштейн совсем не удивился, если бы Темпест превратился в буквальный ураган. Волнение нельзя было не заметить, и выглядело это… очаровательно.       Нет, Орнштейн не должен был считать его очаровательным. Он точно не привязывался к маленькому Шторму.       Орнштейн был явно заинтригован приготовленным Темпестом сюрпризом, ведь сомнительно, что тому удалось овладеть копьём на должном уровне, пока был занят готовкой. Темпест же вернулся с полной тарелкой печенья.       Печенья в форме барашков.       Орнштейн ошеломлённо уставился на Темпеста.       — Чего… Я буквально утром сказал тебе, что мне нравятся овцы. Как тебе удалось так быстро всё устроить?!       Темпест уселся напротив, и Орнштейн взял одно из овечьих печений, рассматривая. Маленький Шторм даже использовал сахарную глазурь, чтобы придать "меху" пушистый вид.       — Я вырос в трактире. Часто приходилось готовить как основные блюда, так и десерты очень быстро. Было не слишком много времени на размышления. Я решил приготовить печенье сегодня утром, когда ты сказал, что любишь овец, ну и я нашёл книгу с рецептом.       Маленькая нежить бережно выложила на стол книгу, знакомую Орнштейну.       — Арториас… — пробормотал он, наконец откусывая от печенья. Действительно. Именно такими их Арториас и готовил. Даже у Смоуга не получалось повторить их настолько идеально. Орнштейн едва сдержал ностальгическую слезу.       — Я… я должен извиниться. Мне не стоило её брать, а надо было оставить на месте. Мне просто хотелось попробовать парочку рецептов, всегда любил готовить сладкое, — начал оправдываться Темпест, но Орнштейн покачал головой.       — Нет, оставь… Уверен, Арториасу понравилось бы такое внимание к его рецептам.       Даже с учётом того, что Темпесту суждено было сгореть в Горниле Первого Пламени, но до тех пор Орнштейн чувствовал, что книга должна оставаться у Темпеста, как у человека, способного оценить её содержимое по достоинству. В соборе книга бы лишь припадала пылью.       — Они… очень вкусные, — только и сказал Орнштейн, дожевав печенье. — Ты лучший повар, чем боец. Кстати… ты действительно вырос в трактире?       — Ага, — кивнул Темпест, — тот принадлежал моей матери. Я всегда помогал ей готовить и подавать. Всегда думал, что унаследую семейное дело, когда матушка уйдёт на покой.       — Так… как ты вообще умер?       Темпест растерялся, но почти мгновенно лицо его посветлело.       — Ох, я думал, ты никогда не задашь этот вопрос! — он выпрямился на стуле. — Ты знаешь, что я из Асторы. Ну и однажды туда явилось гигантское чудовище.       — Чудовище с дурным взором, — кивнул Орнштейн. — Эта история дошла и до Анор Лондо. Это и есть причина твоей смерти?       — Нет, — Темпест покачал головой. — Но многие рыцари и солдаты умерли в те дни. А потому, стоило только поползти слухам о вторжении соседей, многих молодых людей Асторы завербовали в наскоро созданную армию. Нас точно так же наскоро обучили владению мечом, выдали доспехи и бросили в бой, — улыбка Темпеста выглядела печальной, когда он продолжил: — Естественно, шансов у меня не было. Я умер прежде, чем смог вступить в настоящий бой.       — …А потом ты вернулся?       Короткий кивок.       — Да. Оказывается, я был проклят знаком тьмы. В первый раз я чувствовал себя очень странно, вернувшись к жизни. Это было… дезориентирующе. Конечно, я знал, что всю нежить свозят в прибежища. И тогда я пошёл к своему лучшему другу. Ну, думаю я ещё и влюблён в него был.       У Орнштейна совершенно неправильно кольнуло в груди при мысли о том, что у Темпеста когда-то была влюблённость. Естественно, в этом нет ничего необычного. Орнштейна совершенно точно не волновали бывшие отношения Темпеста.       — Кто бы мог подумать, что, когда я всё ему выложу и попрошу помощи, он просто меня сдаст и позволит увезти в Прибежище? — Темпест развёл руками и покачал головой. — Хочу сказать, что после такого ни о какой любви и речи не шло. А я ведь надеялся, что мы хотя бы друзья.       Почему-то Орнштейн, услышав это, почувствовал облегчение.       — Не знаю, сколько я провёл в той камере, но этого почти хватило для опустошения. А потом рыцарь из Асторы сбросил ключ мне под ноги. На трупе. Я был настолько шокирован, что это и привело меня в чувства, — закончил Темпест.       — Рыцарь в Прибежище? — спросил Орнштейн. — Занятно, должно быть, он тоже нежить. Но почему он выбрал тебя? Я хочу сказать, ты не выглядел как, эм… подходящий кандидат.       Пусть Темпест и стал чуть более поджарым за время их тренировок, но нынешняя броня уже не могла скрывать его худобу. Орнштейн даже почувствовал нечто сродни восхищению, в очередной раз осознав, как далеко маленький Шторм забрался. Впрочем, оно быстро сменилось стыдом за собственный проигрыш.       — Если бы я знал, — пожал плечами Темпест. — Может, я был последним в здравом уме в том Прибежище? Я видел только опустошённых, когда выбирался. Многие даже не двигались. И даже тот рыцарь был слишком близок к опустошению. Он и дал мне фляжку с эстусом, кстати.       Темпест замолчал на пару секунд.       — Тот демон прикончил меня раз пять, наверное, прежде чем я увидел дверь. Я почти потерял надежду. Как вообще можно было победить эту тварь, имея при себе только обломок меча?       — Даже впечатлён, что ты действительно попытался это сделать, — отметил Орнштейн.       — Слушай, я думал, что это — единственный выход, — запальчиво возразил Темпест. — Или вперёд, или обратно в камеру, дожидаться сумасшествия и опустошения. Я предпочёл первое.       — В итоге-то у тебя получилось, — просто сказал Орнштейн, а Темпест только кивнул.       — Я тоже думаю, что он ошибся. Избранная Нежить? Что во мне такого особенного? — он положил руки на стол и лёг на них с тихим вздохом. — Может, быть избранным — это всего лишь взвалить на себя ответственность… — пробормотал Темпест, а по спине Орнштейна пробежал холодок от того, насколько тот близок к истине. — В любом случае, мне действительно стоит подготовиться к завтрашнему дню. Наслаждайся печеньем!       С этими словами Темпест поднялся из-за стола и вышел, оставив Орнштейна в одиночестве. Убийца драконов задумчиво взял ещё одно печенье, размышляя о сказанном Темпестом.       Ему тоже следовало приготовиться.               Темпест вернулся в комнату, где уже разложил всю найденную в путешествии броню. Конечно, он мог бы продолжать носить одежду Киаран, но, во-первых, он чувствовал, что это как-то неуважительно, а во-вторых — изначально скроенная для женщины, она была слишком широка в груди и слишком узка на бёдрах.       Орнштейн советовал ему пренебречь защитой в угоду скорости, ведь Темпест был довольно маленькой целью, так что он отложил в сторону любые кольчуги и латы, оставив только ту броню, что была кожаной или вообще тканевой.       В итоге от тканевых он тоже отказался, решив, что какая-никакая защита ему всё же не помешает. А потому он остановил выбор на комплекте из чёрной, найденном в нижнем голоде Нежити. Скорее всего, когда-то он принадлежала вору. Отдалённо броня напоминала одежду Киаран, но сидела на Темпесте в разы лучше.       Он даже натянул на себя маску, но, взглянув в зеркало, решил, что так он слишком уж напоминает преступника. Не имело никакого значения, увидит кто-то его лицо или нет, да и шрамов можно было не опасаться, поскольку эстус затягивал любые ранения бесследно.       Однако, о защите головы всё-таки стоило позаботиться. Темпест снова окинул взглядом своё барахло, выискивая подходящий шлем. Перепробовав несколько, выбор его пал на бронзовый шлем гаргульи. Он неплохо сидел на голове и выглядел весьма приятно, да и лицо не скрывал полностью.       Может, и не лучшая защита, зато достаточно лёгкий шлем, способный уберечь голову от случайного попадания.       Пришёл черёд и подходящего оружия. Тут уж Темпест долго не размышлял, выбрав меч, когда-то принадлежавший серебряному рыцарю, в основном потому, что с ним-то упражнялся больше всего. Даже учитывая, что Орнштейн на тренировках щиты не одобрял, Темпест всё же решил, что простой рыцарский щит ему не повредит.       В новом доспехе Темпест чувствовал себя уверенно, так что всё остальное он решил отнести обратно к костру, на что потребовалось бы несколько заходов. Вздохнув, он собрал первую партию.       Под конец Темпест взмок, но всё же сложил все вещи в бездонную коробку. Теперь оставалось лишь переждать ночь.       Может, снова принять ванну? Кто знает, когда им вновь удастся посетить собор Анор Лондо. Но если там опять будет Орнштейн?       Конечно, Темпест мог посетить и женские купальни, там всё равно никого не было, но… отчасти он даже надеялся пересечься с Орнштейном. Так что Темпест быстренько схватил полотенце, мыло, переоделся в лёгкую ночную рубашку, в которой оказалось намного удобнее бегать по ночным коридорам, и отправился в ванную.       Когда Орнштейна там не оказалось, Темпест почувствовал лёгкий укол досады. Может, он уже помылся. Или вообще не собирался сегодня. Или придёт позже. Как бы то ни было, в первую очередь Темпест собирался привести себя в порядок. Тем не менее, он подождал ещё некоторое время после того, как оттер даже воображаемую грязь, но убийца драконов так и не появился. В конце концов Темпест решил переждать остаток ночи в своей комнате. Во сне он не нуждался, однако неподвижность и закрытые глаза позволяли ему проще коротать время до рассвета.       Утром Темпест в последний раз готовил завтрак. Он знал, что возвращение в Архивы — необходимость. Ему придётся снова драться и, скорее всего, снова умирать. Темпесту хотелось бы остаться здесь навечно, однако он понимал, что судьба его в чём-то ином.       — Если судьба вынуждает меня только снова и снова умирать, то она может поцеловать меня в задницу, — проворчал Темпест, отвлекаясь от готовки ненадолго, а после дёрнулся, заметив Орнштейна, глядящего на него из дверей.       — Будь ты одним из моих рыцарей, тебе бы пришлось бросить монетку в кувшин для ругани, — сказал он, подходя к столу. — Однако ты не из них, да и я понимаю такую позицию. Судьба может поцеловать задницы нам обоим.       Пришёл черед Темпеста удивлённо смотреть.       — А самому-то не пришлось бы? — поинтересовался он, перемешивая содержимое горшка. — Кроме того, я помню, что в Архивах ты назвал Сита занозой в заднице. Разве ты не должен заплатить вдвойне?       — Я — их капитан, — хмыкнул Орнштейн. — Да и в металлических монетах больше нет смысла.       — Справедливо, — наблюдая за маленьким водоворотом в супе сказал Темпест. — Так почему ты… разделяешь моё отношение к судьбе?       Орнштейн вздохнул.       — Посмотри вокруг. Нынешний город — лишь тень себя прежнего, и этого уже достаточно.       Действительно, более Темпесту ничего и не требовалось. Когда-то Орнштейн был убийцей драконов, легендарным рыцарем, командовавшим множеством не менее героических воинов. А теперь город был пуст. Все, кто когда-либо был Орнштейну дорог, либо покинули Анор Лондо, либо мертвы. А одного из последних Темпест своими руками и убил.       — Мне так жаль, — пробормотал Темпест, но Орнштейн только взмахнул рукой, мол, не бери в голову. Темпест поставил тарелку супа перед Орнштейном — сегодня он решил приготовить что-то попроще. Может, они оба нервничали одинаково?       Хотя, с чего бы легендарному убийце драконов нервничать? Мысль казалась абсурдной, но отмахиваться от неё Темпест всё же не стал.       В конце концов, за десять дней Орнштейн начал казаться ему намного мягче, чем в начале.       — Итак, как мы собираемся действовать в Архивах? — поинтересовался Орнштейн.       Темпест глубоко вздохнул, прежде чем заговорить:       — В Архивах полно кристаллизованных опустошённых, так что мы будем методично зачищать комнату за комнатой и двигаться дальше только после того, как убедимся, что больше опустошённых не осталось. Я не буду убегать. Сит — грязный ублюдок, так что нам не следует пересекаться с ним прежде, чем мы поймём, как его убить. Я буду слушать твои команды, но и ты не станешь меня игнорировать.       Орнштейн кивнул одобрительно, хотя Темпест и заметил, как он поморщился, стоило назвать Сита ублюдком, с другой стороны Орнштейна особо за язык никто не тянул, когда он рассказывал о бледном драконе.       — Прекрасно, — только и сказал Орнштейн. — У тебя есть полчаса, пересмотри свои вещи.       Темпест кивнул.