Надвигается Буря

      Темпест всё никак не мог насмотреться на сияющую тёплым золотым светом душу.       Это была часть души повелителя Пламени, самая настоящая. И он наконец получил её.       Пусть и не совсем сам, а с помощью Орнштейна. Темпест должен был приготовить что-нибудь особенное, когда они вернутся в город.       Впрочем, прямо сейчас убийца драконов не выглядел как кто-то, кто захочет есть в ближайшее время. Он сидел на земле рядом с Темпестом в храме Огня, сняв шлем, из-за чего стало видно, как позеленело его лицо.       Темпесту было просто интересно, сможет ли сила Великой Чаши переместить не только его, но и кого-то ещё. И она смогла. Однако Орнштейн явно нелегко переносил телепортацию.       — Тебе уже лучше? — спросил Темпест, решив, что прошло достаточно времени.       — …В следующий раз предупреждай, когда решишь телепортироваться, — проворчал Орнштейн.       Отлично, он снова заговорил. В какой-то момент Темпест даже опасался, что его прямо тут и стошнит, настолько плохо тот выглядел.       — Прости… — просто сказал Темпест, снова рассматривая доставшуюся от Сита душу.       — …Эта штуковина вызывает у тебя нездоровый интерес, — заметил Орнштейн.       Глаза Темпеста зажглись.       — Потому что это — душа из Первого Пламени. Настоящая! Я и подумать не мог, что буду когда-то смотреть на такое чудо, не говоря уже о том, чтобы держать нечто подобное в руках! И я просто… Я не могу в это поверить до сих пор, — он посмотрел на Орнштейна и немного притушил энтузиазм. — Без тебя этого бы не случилось, и ты это знаешь.       — И я уже сказал, что это всего лишь мой долг.       — И всё же! — Темпест даже голос повысил. — …Слушай, Орнштей, у тебя ведь тоже есть осколок души повелителя? Он такой же красивый?       — Что? Надеюсь, ты не ожидаешь, что я вырву душу у себя из груди, чтобы показать? Это так не работает!       — Нет, я имею в виду, ты ведь когда-то слил осколок с твоей собственной душой, так? Разве ты не видел процесс?       Орнштейн посмотрел на Темпеста и вздохнул, увидев эти огромные спрашивающие глаза.       — Когда я получил свой осколок, я действительно слил его со своей душой. Но её я для этого не вытаскивал, скорее наоборот, поместил осколок внутрь себя. Это было… Горячо, почти обжигающе. Так давно, но я помню, словно это случилось вчера.       — Это как выпить суп, который недостаточно остыл? — предположил Темпест.       — …Арториасу ты бы понравился.       Некоторое время обе молчали.       — Каким он был? — наконец спросил Темпест. — Арториас.       Орнштейну потребовалось время, чтобы собраться с мыслями.       — Он был… скажем так, он появлялся везде, где в нём нуждались. Всегда готовый выслушать. Улыбчивый. Невероятно раздражающий, однако он мог сделать любой день лучше. Так что когда он умер, мир потерял в красках…       — Прости, — снова извинился Темпест.       — Не бери в голову. Это было слишком давно.       Орнштейн постарался вести себя так, словно бы его это больше не беспокоило, но Темпест видел, как помрачнел его взгляд, а на кромке нижнего века задрожала влага.       — …Хочешь прогуляться по храму Огня? Я мог бы познакомить тебя со всеми.       — Ага, и как ты собираешься объяснять присутствие рыцаря из легенд, в два раза выше обычного человека, внушающего ужас на уровне подсознания? — голос Орнштейна сочился сарказмом.       Темпест был бы только рад разбавить одиночество Орнштейна, но трудности с этим точно должны были возникнуть.       — Я просто скажу, что ты — мой друг, который мне помогает. Не думаю, что здешняя нежить много знает про Лордран. Они все родом из других земель, — пожал плечами Темпест, вставая. — Так ты идёшь?       — Хорошо, — всё же согласился Орнштейн, вновь надевая шлем и тоже поднимаясь. — Но разговаривать будешь ты.       — Отлично! — широко улыбнулся Темпест, направляясь к лестнице, однако замер, оглянувшись на костёр.       Орнштейн проследил за направлением его взгляда, и теперь они оба смотрели на рыцаря в луковичной броне, что стоял у костра и явно не замечал никого вокруг.       — Это Сиглинда? — спросил Орнштейн, но почти сразу же добавил: — Ощущается по-другому.       — Нет, я думаю, это Сигмайер, — сказал Темпест, прищурившись. На самом деле, с этой бронёй не так-то легко было отличить рыцарей, но вот это ощущение отсутствия здорово напоминало именно Сигмайера. И Темпест громко позвал: — Эй, Сигмайер! Вижу, ты вернулся из Анор Лондо.       Рыцарь-луковица поднял голову и, хотя лица его не было видно под шлемом, он буквально излучал ауру дружелюбия.       — О! Рад тебя видеть. Ты здорово мне помог, и я очень благодарен. Знаешь, я подумал… Врата в старой крепости — твоих рук дело?       — Эм, ну, да, можно и так сказать… — ответил Темпест с нервным смешком. Это, в конце концов, было чистой случайностью.       — Да, я знал это! Это не могло быть простым совпадением. Что ж, мне повезло! Как рыцарь из Катарины, я благодарю тебя и прошу принять это в знак моей признательности.       Рыцарь-луковица протянул Темпесту свиток. Орнштейн бросил на него мимолётный взгляд и предположил, что это — неизвестное ему чудо.       — Спасибо большое, — улыбнулся Темпест. — Слушай, я должен тебе кое-что рассказать! — Темпест внезапно осёкся, почувствовав, как ему на плечо легла рука Орнштейна. — Или забудь. Что теперь собираешься делать, Сигмайер?       — О, я? Я собираюсь спуститься вниз, раз уж наверху не оказалось ничего стоящего. Не волнуйся! Приключения — вся моя жизнь, я готов к худшему.       Закончил свою речь Сигмайер с громким смешком.       — Знаешь… Всё равно будь осторожней, — отозвался Темпест и, отступив в угол, шёпотом спросил у Орнштейна: — Почему я не должен бы говорить о его дочери?       — Лучше, если он не узнает. На самом деле, неплохо бы им и вовсе не пересекаться. Если мы встретим Сиглинду, нам стоит сказать ей покинуть эти земли. Лордран – не место для живых.       На несколько секунд Темпест замер, после чего всплеснул руками и почти выкрикнул:       — Так она не нежить?       — Маленький Шторм, не так громко! — зашипел Орнштейн. — Да, она не нежить. Вы ощущаетесь совершенно иначе, а я чувствовал силу её души. Впечатляет, что ей удалось добраться до Анор Лондо.       — Я ещё больше уважаю эту женщину, — прошептал Темпест.       — Ты хотел куда-то идти, прежде чем заметил Сигмайера. Так куда? — спросил Орнштейн после минутного молчания.       — О, да, я хотел повидаться с Лаврентием, — и Темпест двинулся вверх по лестнице, к нежити, которая была пиромантом Великой Топи, судя по одеждам. Орнштейн напрягся.       — Эй, Лаврентий, как жизнь? — спросил Темпест с широкой улыбкой.       — Ох, это ты… Надеюсь, моё пламя оказалось полезным? — голос у Лаврентия был глубоким, но в нём отчётливо слышалась тревога. Предположив, что причиной является именно он, Орнштейн предпочёл отойти.       — Очень, спасибо огромное. К слову, я хотел попросить тебя опять укрепить его.       — Конечно… Передай мне необходимые души.       Орнштейн наблюдал за этим с интересом — зрелище было и увлекательным, и тревожащим. Пока обычные люди просто поглощали души, нежить могла только сохранять их, и, как следствие, использовать души в качестве валюты. Темпест расстегнул кожаную куртку и прикоснулся к знаку тьмы, направляя поток душ к пироманту.       Кажется, Темпесту этот процесс тоже не нравился. Орнштейн спросил себя, могло ли это быть неприятным, и отвернулся, когда пиромант приступил к работе.       — Итак, кто этот твой друг? — спросил Лаврентий, держа небольшой огонёк на ладони. Темпест посмотрел на Орнштейна.       — Мы встретились в Анор Лондо. Он помогает мне, — ответил Темпест, и внезапно помахал рукой: — Знаешь, ты мог бы и подойти!       Орнштейн поморщился.       — …Извини, я не в ладах с огнём.       — О, это… Всё нормально, я понимаю, — ответил Лаврентий, но Орнштейн успел почувствовать обиду. К пиромантии многие относились презрительно, особенно волшебники, считая её слишком примитивной. О том, что ему не хотелось подходить из-за воспоминаний о драконах, Орнштейн так и не сказал.       Вероятно, лучше всего, если вообще никто не будет знать, кто он такой.       Нежить болтала о повседневных вещах, пока Темпест не притушил собственное пламя пиромантии и не попрощался.       — Куда теперь? — поинтересовался Орнштейн.       — Хочу навестить ученика Логана, Григгса, — решил Темпест. — Думаю, он захочет узнать о своём учителе.       Орнштейн не стал возражать, в конце концов, он и сам долгие столетия задавался вопросом, где сейчас его наставник. А Темпест уже бежал к чародею драконьей школы Винхейма.       Эти господа никогда не были желанными гостями в Анор Лондо.       — Эй, Григгс, угадай, кого я встретил в Архивах? Логана! — выкрикнул Темпест.       — Мастер Логан в безопасности? Это очень хорошая новость, — ответил молодой чародей. Хотя, на самом деле не было никакой гарантии, что он действительно молод — нежить могла столетиями сохранять тот облик, в котором её и настигла первая смерть.       — Но я опять нашёл его за решёткой. Начинаю думать, что ему это нравится, — рассмеялся Темпест. — Но можешь не волноваться, теперь он спокойно изучает содержимое Архивов, — Темпест обернулся к Орнштейну в поисках подтверждения, и тот кивнул.       — Так тебе нужны какие-то заклинания? — спросил Григгс. — Я бы хотел отправиться к мастеру Логану, но мне бы не хотелось просто бросать тебя. После всего, что ты сделал для меня и мастера Логана.       — Ага, я хочу посмотреть на те заклинания, что предлагал последними, — улыбнулся Темпест.       — Конечно.       Спустя некоторое время Орнштейн смотрел на Темпест, сворачивающего свиток с могущественными чарами.       — Зачем он тебе? Мне кажется, ты никогда не сможешь им воспользоваться, — спросил Орнштейн, когда они отошли на достаточное расстояние от Григгса.       — В Архивах я получил достаточно душ, которые мне некуда девать, — ответил Темпест. — К тому же, может когда-нибудь я смогу! Откуда тебе знать?       — Хочешь зайти ещё к кому-нибудь?       — Не в храме, но мне бы хотелось пойти к Андрэ, кузнецу в городе Нежити, — подумавши сказал Темпест. — Было бы быстрее через костры, но не беспокойся, тут есть срез, так что придётся драться всего с тремя опустошёнными.       Орнштейн про себя порадовался. Нет, телепортация ему не нравилась. То, что Темпест принял это во внимание, трогало.       Когда они направились к упомянутому срезу, они прошли мимо дородного мужчины в одеждах клирика из Торолунда.       — О, это Петрус, — шепнул Орнштейну Темпест, а потом обратился к мужчине: — Твоя госпожа вернулась, Петрус?       — Моя гос… Боюсь, нет, даже не представляю, куда она могла уйти, — ответил клирик, и Орнштейн нахмурился. Присягнувший телохранитель, позволивший потеряться своему подопечному? Разве не должен он был под каждый камень заглянуть в её поисках?       — Не переживай, уверен, ты её отыщешь, — заверил Темпест клирика, который, похоже, начисто игнорировал присутствие Орнштейна.       — Мутный тип, — тихо сказал Орнштейн, когда они отошли достаточно. — Он не выглядит как человек, который ищет женщину, которую поклялся защищать. Я бы предположил, что он её просто бросил.       — Что?! — Темпест недоверчиво посмотрел на него. — …Твои слова имеют смысл, но… он выглядит таким встревоженным.       — Хороший актёр. Я достаточно повидал таких людей. Просто… Постарайся не разговаривать с ним без нужды. Оно того не стоит.       — Хорошо, — согласился Темпест, когда они ступили на лифт, который отвёз их в церковь города Нежити.       Орнштейн в последний раз бывал здесь века назад. Рыцари Анор Лондо, конечно, помогали людям Лордрана, но в последнее время большей частью они занимались охотой на нежить.       Орнштейн был уверен, что теперь на землях Лордрана не осталось ни одного человека.       Как Темпест и сказал, дорога к Андрэ охранялась всего тремя слабыми опустошёнными, и вскоре они прошли в старое здание, из которого раздавался стук молота.       Орнштейн решил, что к кузнецу приближаться не станет — того точно заинтересует золочёная броня и копьё.       Темпест разговаривал с кузнецом, который недолго полюбовался на кристальный уголь, но отказался от него, сказав, что не сможет им воспользоваться. А затем послышался звук молота, вковывающего мерцающий титанит в клинок. Кажется, Темпесту действительно нравился меч серебряных рыцарей.       После того, как произошёл очередной обмен душами, а меч вернулся Темпесту, маленькая нежить вернулась к Орнштейну, держа в руках какой-то предмет:       — Ты знаешь, что это?       — Символ Арториаса, — выдохнул Орнштейн. — Откуда он у кузнеца?       — Постой, он принадлежит твоему другу?       — Нет, — Орнштейн покачал головой. — Это ключ, открывающий ворота к его могиле. Его создала последняя принцесса Олачиля, когда мародёры обнаглели. Есть и другой путь, конечно, но он намного сложнее, так что врата неплохо их сдерживали.       Орнштейн умолк после объяснения. Пусть врата и останавливали мародёров и гробокопателей, они не могли уберечь Киаран от её печали. Она умерла прямо у могилы возлюбленного.       — …Хочешь навестить могилу? — спросил Темпест с искренним беспокойством.       — Не сейчас, — покачал головой Орнштейн. — Когда-нибудь — да, мне нужно переговорить кое с кем, но… Сейчас у нас есть более важная задача.       — Конечно, — согласился Темпест, пряча ключ в сумку. — Вернёмся в храм?       — И куда дальше? — поинтересовался Орнштейн.       — Я подумал, что мы могли бы спуститься в катакомбы… Я там уже был, правда, в основном бегал и кричал, но… Повелитель мертвецов же там, верно?       Орнштейн кивнул, пока они возвращались в храм Огня. Проходя мимо костра, Темпест обратил внимание на знакомого рыцаря-луковицу и воскликнул:       — О, Сигмайер, разве ты не собирался уходить?       — Дурак, — прошипел Орнштейн и отвесил Темпесту лёгкий подзатыльник.       — Вы видели моего отца? Куда он выдвинулся? — спросила Сиглинда, и Темпест осознал свою ошибку.       — Он не сказал, — быстро солгал он.       — Всё равно спасибо. Теперь я знаю, что он где-то здесь… — пробормотала Сиглинда себе под нос.       — Надеюсь, ты не обрек эту девушку на смерть, — поморщился Орнштейн, когда они пошли в направлении громкого храпа.       Орнштейн знал этого змея, знал, что тот был близким другом Гвина и что Гвиндолин к нему прислушивались.       А ещё Орнштейн знал, что Фрампт никогда не говорил всей правды. Его взгляд задержался на дремлющем змее, прежде чем проследить за едва ли не подпрыгивающим Темпестом.       Просто жертва. Орнштейн в очередной раз попытался уложить эту мысль в голове. Ему нельзя было симпатизировать.       — В первый раз я пытался обойти этих скелетов около часа, — признался Темпест, указывая на кости, разбросанные по кладбищу. — Даже не знаю, почему это было так важно. Но в итоге мне пришлось искать другой путь.       — Звучит как типичная ошибка, свойственная только нежити, — заметил Орнштейн. — Потому что обычный здравомыслящий человек сразу бы оценил свои шансы.       — …Уверен, сейчас шансы есть, — пробурчал Темпест. — Поможешь же?       — Конечно, — усмехнулся под шлемом Орнштейн.       Скоро каждый скелет на кладбище снова стал грудой костей, и Темпест забрал как трофей огромный меч, опознанный Орнштейном как цвайхандер.       — Мои рыцари никогда не использовали подобное оружие, однако был целый отряд, который его предпочитал — они в итоге стали чёрными рыцарями. А ещё был Ледо, использовавший огромный молот… Он ещё был добрым другом Хавелу, — заметил Орнштейн, а Темпест жадно ловил каждое его слово о мире, к которому не имел ни малейшего отношения.       — А что с Нито? — спросил Темпест, когда они уже подходили к катакомбам.       — Хм… Может, расскажу, если сам доберёшься до костра, — пообещал Орнштейн, совершенно не ожидая, что сразу после этого маленький Ураган рванёт в катакомбы. — …По крайней мере, у тебя меч серебряного рыцаря.       Орнштейн вздохнул — ему тоже пришлось сменить привычное оружие на копьё серебряного рыцаря, которое использовал годы назад.       Он выждал пять секунд, услышал взрыв и последовал за Темпестом во мрак катакомб.