Надвигается Буря

      Когда Орнштейн почувствовал под ногами твёрдую землю, он открыл глаза и шумно сглотнул, прогоняя тошноту. И только после этого он осмотрелся.       — Анор Лондо? — удивился он, так как полагал, что Темпест вернётся в храм Огня, чтобы спланировать путь к следующему осколку.       — Вообще-то… — неловко улыбнулся Темпест, — мне очень хотелось принять ванну. Мы ползали по этим пещерам уйму времени. А ещё тебе точно нужно отдохнуть, ты хромаешь, — и он кивнул на ногу Орнштейна.       — Что ж, звучит неплохо, маленький Шторм, — усмехнулся Орнштейн. — Тогда пойдём, смоем с себя пот и грязь.       — Погоди, что? — Темпест даже с шага сбился, и теперь был вынужден догонять убийцу драконов. — Ты предлагаешь вместе мыться?       — …Как будто ни ты, ни я друг друга обнажёнными не видели… — заметил Орнштейн. — Кроме того, воды Анор Лондо обладают целебными свойствами. Я намного быстрее восстановлюсь, если приму ванну.       — Поразительно, — сказал Темпест. — Я и не догадывался, что вода здесь такая…       — Это не естественные её свойства… Когда-то источники были благословлены могучими чудесами исцеления. Увы, с годами они ослабли. Сейчас всё, что они могут, — убрать боль да помочь быстрее зарастить раны. Впрочем, даже тогда воды не могли спасти от смерти, — пояснил Орнштейн, пока они шли к купальням.       — Кажется, мне стоило сперва заняться своей бронёй… — пробормотал Темпест, рассматривая кожаную куртку. — Она вся грязная, а переодеться мне не во что.       Орнштейн на протяжении всей его речи рылся в ящиках, а после протянул Темпесту халат, выглядевший весьма приятно.       — Я и забыл, что мы всегда держали тут парочку… — сказал убийца драконов. — Тебе повезло, что тут есть что-то человеческого размера.       Он взял ещё один халат для себя, подумал, и добавил ещё несколько полотенец.       — Так что тебе не придётся бегать голышом, пока не починишь броню.       Темпест кивнул, разглядывая халат. Он выглядел мягким и удобным и даже мысль о том, чтобы носить нечто подобное, была приятной.       Хотя Орнштейн и сказал, что не видит ничего страшного в том, что они оба будут обнажены, но остатки приличий они всё же соблюли, отвернувшись во время раздевания. Темпест мог слышать, как лязгает броня Орнштейна, его собственный кожаный доспех поскрипывал, когда он аккуратно его складывал, чтобы придавить его шлемом гаргульи. Закончив, он украдкой взглянул на Орнштейна и был вынужден тут же прижать руку к носу. Даже со спины на убийцу драконов было весьма приятно смотреть.       Темпест достаточно долго смотрел на задницу Орнштейна, чтобы тот успел начать разматывать бинты на бедре — и вид раны от стрелы немного отрезвил.       — …Хватит пялиться… — бросил Орнштейн, и Темпест сразу же опустил голову.       — Я… Извини, — сказал он, прикрываясь полотенцем до тех пор, пока не опустился в горячую воду. Расслабило его это мгновенно, хотелось раствориться в приятном тепле и паре.       Несколькими секундами спустя он услышал шаги босых ног по мраморной плитке и тихий всплеск, когда убийца драконов тоже погрузился в воду. Темпест едва подавил соблазн обернуться и рассмотреть Орнштейна во всей его красе, переключаясь на собственное тело.       Он действительно был маленьким — ему даже приходилось оставаться ближе к бортам, чтобы не тонуть. Да, Темпест больше не был таким же тощим, как до тренировок с Орнштейном, да и пережитое наложило свой отпечаток, однако убийца драконов был скульптурным совершенством, при каждом движении под кожей мягко перекатывались мышцы. И конечно на коже нежити в любом облике отпечатывался знак тьмы, выдававший неживую природу.       Внезапно раздался громкий плеск и Темпест зажмурился, чтобы вода не попала в глаза. Когда же он открыл глаза, то увидел, что перед ним плавают мочалка и мыло.       — Ты, кажется, хотел вымыться? — сказал Орнштейн.       — Ага, спасибо, — ответил Темпест, намыливая мочалку, чтобы смыть с себя засохшую кровь из заживших ран. Вода окрасилась тёмно-багровым, так что Темпесту пришлось отплыть подальше. Решив, что и тело, и волосы он вымыл достаточно, Темпест погрузился с головой под воду, вымывая мыло.       Закончив, он посмотрел на Орнштейна, который, по всей видимости, просто отдыхал, сидя там, где вода была глубже. Внимание Темпеста в который раз привлекли собранные в высокий хвост волосы.       Они казались почти такими же, как в склепе Тёмной Луны, но немного более курчавыми. Теперь Темпест знал, что это — их естественное состояние, когда они грязные.       — Давай помогу с волосами, — подплыл Темпест поближе.       Орнштейн как-то слишком резко поднял голову, словно бы и впрямь задремал в тёплой воде.       — Что? — переспросил он, что только подтвердило эту мысль.       — Твои волосы. Их стоит вымыть, — повторил Темпест. — Ты сказал, их тяжело мыть в одиночку. Я могу помочь.       — Помочь, маленький Шторм? — хмыкнул Орнштейн. — Моя коса — примерно в твой рост.       — Говоря откровенно, из неё получилось бы неплохое одеяло, — улыбнулся Темпест. — Но ты прав. Если тебе нужна моя помощь — придётся сесть ближе к краю.       Темпест подумал, что Орнштейн откажется. Возможно, даже придёт в ярость — Темпест ещё помнил, в какое бешенство тот пришёл, стоило коснуться его волос во сне. Да уж…       — Ладно, — согласился Орнштейн и действительно медленно побрёл к борту. Темпест жадно пожирал глазами его фигуру, прижимая ладонь к носу. Орнштейну, похоже, действительно было всё равно, а вот нежить тотчас бросило в жар. Хорошо, что они были в горячей воде, пот можно было списать на это.       Оказавшись у края Орнштейн вновь сел, опершись спиной на борт, и скрестил руки на груди.       — И чего ждёшь? — спросил он.       — Я не думал, что вот так… — промямлил Темпест, но скоро сдался и выбрался из воды. Даже понимая, что Орнштейн на него не смотрит, он всё равно чувствовал себя неловко, так что предпочёл обмотать полотенце вокруг бёдер. Орнштейн тем временем распустил волосы, которые теперь струились по его плечам как кровавые потоки.       — Какие длинные, — восхищённо вздохнул Темпест, перебирая пряди в пальцах, чтобы рассмотреть. Орнштейн напрягся было, но почти сразу расслабился, особенно когда Темпест выпустил его волосы из рук. — Сперва их стоит намочить. Ну, ту часть, что ещё не мокрая.       Темпест осмотрелся и обнаружил ведро, которое прекрасно подходило для его целей, так что он сел на бортик, зачерпнул воду и принялся поливать волосы.       — Прикрой глаза, — посоветовал Темпест и, выждав несколько секунды, опрокинул ведро с остатками воды. Намокшие, волосы распрямились и теперь казались ещё длиннее. — Можешь открывать.       Орнштейн, однако, покачал головой.       — Просто используй мыло.       Темпест подумал, что будь у него самого такая же грива, он тоже предпочёл бы переложить уход за ней на кого-то другого, не рискуя выжечь глаза мылом.       — Хорошо, — согласился Темпест. — Но мне придётся вытащить твои волосы из воды, ладно?       Орнштейн кивнул, и Темпест приступил к работе, намыливая багровые пряди от корней и до самых кончиков, смывая мыло и начиная заново.       — Не удивительно, что ты не любишь мыть голову, это явно отнимает годы, — заметил Темпест.       — Всё куда проще, если кто-то помогает… — пробормотал Орнштейн. — Обычно это был Смоуг. А до него — Арториас.       После этого Орнштейн затих, по всей видимости погрузившись в воспоминания. А Темпест почувствовал очередной укол вины. Арториас, конечно, умер задолго до его появления, но вот Смоуг… Темпест не мог знать, что они были парой, не мог знать, что Орнштейн ждал смерти, он не мог знать… да вообще ничего не мог знать, он просто защищался. И возвращался снова и снова… И снова…       Темпест покачал головой, набирая очередное ведро воды.       — Я ещё раз смою пену, хорошо? — предупредил он, и заметил, как напрягся Орнштейн.       И Темпест довольно скоро понял, почему: длинная грива свалялась и спуталась во множество мелких колтунов. Кажется, их не расчёсывали многие дни.       — Почему они настолько спутаны? — пожаловался Темпест. — У тебя нет расчёски?       Орнштейн нахмурился и заворчал.       — Что? Я не расслышал, — сказал Темпест, распутывая один из самых упрямых колтунов.       — Мне не нравится расчёсываться, ясно?! — выплюнул Орнштейн, Темпест поражённо замер, потеряв дар речи.       А потом засмеялся.       — Что смешного? — огрызнулся Орнштейн.       — Ничего совершенно, просто это… мило, — отсмеявшись уверил его Темпест. Кроме того, ему оказалось слишком сложно выбросить из головы мысль об Орнштейне, что как кошка шипит на расчёску.       — Прекрати, — зарычал Орнштейн. — Хватит и того, что ты меня дёргаешь за волосы. Это больно вообще-то.       — Я почти закончил, — разбирая последний колтун заверил Темпест, а подсыхающие волосы уже начинали скручиваться в локоны. — Тебе действительно настолько не нравится расчёсываться?       — Я пытался… — признался Орнштейн. — Но зубья всегда застревали в колтунах, так что я сдался и просто начал собирать волосы в хвост. Вроде, помогло. Так что менять порядок вещей я не собираюсь.       — Так это не эстетические соображения, а просто нежелание вычёсываться? — Темпест позволил себе ещё один смешок.       — С учётом моих доспехов — и то, и другое, — сказал Орнштейн. — В любом случае, я есть хочу. Что насчёт того, чтобы начать отдавать долги?       — Конечно, — кивнул Темпест. — Так чего ты хочешь?       Во взгляде Орнштейна мелькнуло нечто совершенно дикое, от чего Темпест невольно сглотнул.       — Яблочное пюре с зелёной фасолью, — хмыкнул Орнштейн.       Темпест побледнел. Пусть он и не ощущал вкуса, но понимал, насколько это сочетание ужасно.       — Эу, ты точно хочешь страдать, да? — наморщил нос Темпест.       — Сложно поверить, но мне понравится, — отрезал Орнштейн. — А теперь иди готовить, вместо того чтобы препираться.       — Я действительно должен приготовить нечто несочетаемое?.. — протянул Темпест, обтирая ноги. Остальное вполне успело высохнуть, пока он разбирал спутанные волосы Орнштейна.       — Я ожидаю превосходный ужин, — поторопил его Орнштейн, и блеск в его глазах никуда не делся.       — Это не может быть превосходным даже с лучшими в мире ингредиентами, — проворчал Темпест и вышел, испытывая смешанные чувства по поводу готовки.       Одеваться Темпест так и не стал, разве что надел нижнее бельё, потому что в соборе царило приятное тепло. В кладовой он ненадолго задумался, что вообще ему понадобится.       В очередной раз он поразился тому обилию продуктов, что хранились здесь, надёжно укрытые магией от гниения. Темпест спросил себя, откуда такое разнообразие — даже Орнштейн не смог объяснить ему, как у них получилось сохранить основные запасы нетронутыми. Впрочем, разгадка могла быть крайне проста: в соборе обитало всего трое.       Отыскав парочку яблок и мешок, подписанный как "зелёная фасоль", Темпест отправился на кухню. Очистив яблоки, он недолго посетовал, что не может использовать их для приготовления какого-нибудь пирога — в книге Арториаса был любопытный рецепт, у Темпеста так же имелся кое-какой опыт, и если их объединить…       Постойте-ка. Когда Орнштейн озвучил условия их маленького соглашения, Темпест сказал, что вряд ли это будет наказанием, ведь он любит готовит. Но сейчас он чувствовал себя так, словно его шарахнули молнией.       Так что да, это действительно было платой за то, что Темпест даже не пытался сражаться со скелетами-чудовищами и просто прятался за спиной Орнштейна.       И теперь Темпест обязан приготовить ещё шесть блюд наподобие этого. И он ёжился всё время, что разминал яблоки в кашицу и ставил воду для фасоли.       Это было почти пыткой, осознавать, насколько плохо сочетаются эти две вещи.       — Кто бы мог подумать, что ты можешь быть настолько подлым? — раздосадовано рыкнул.       — Кто именно? — Темпест подпрыгнул и обернулся, чтобы увидеть Орнштейна, уже собравшего волосы в привычный хвост и так же оставшегося в халате. В свете очага ярко-рыжие волосы казались ещё ярче, и Темпест невольно залюбовался. Орнштейн привычно сел за стол, глядя на Темпеста. — Кажется, я вопрос задал.       — Ох, никто, — замялся Темпест. — Просто мысли вслух…       Даже постаравшись сосредоточиться на готовке Темпест то и дело стрелял глазами в Орнштейна, сидевшего за столом. Значило ли это, что он, как и сам Темпест, решил не одеваться? Темпест правда старался не пялиться слишком откровенно, но взгляд то и дело возвращался к вырезу на халате или к обнажённым ногам.       Темпест чувствовал, как в носу начало покалывать и запахло металлом. Откровенно говоря, он даже не понимал, почему в жар его бросило именно сейчас, ведь всего пару часов назад он мог видеть убийцу драконов совершенно голым. Но вот одна только мысль о том, что Орнштейн решил прийти не одетым, заставила тело покрыться испариной.       Этому, впрочем, могло быть и более прозаичное объяснение. Пюре подгорало! Темпест принялся притушивать огонь.       — Знаешь, это основная причина, по которой у меня никогда не ладилось с готовкой, — заметил Орнштейн. — Огонь.       — Что? — Темпест вообще не ожидал, что Орнштейн решит заговорить о чём-то отвлечённом, так что ему понадобилось время, чтобы переварить услышанное. — Почему?       — Не очевидно?       Темпест задумался. Что он вообще знал об Орнштейне? Пусть он и казался воплощённой силой, под доспехами оказалось неожиданно мягкое лицо. Его длиннющие волосы были очень приятными на ощупь, но Орнштейн не терпел лишних прикосновений. И расчёсок. У него были просто очаровательные клыки, которые не позволяли ему есть фрукты целиком, только мелко нарезанными или раздавленными. Он хвалил всякую стряпню Темпеста, но особенно любил рыбу. Ему нравились овцы. Он был очень хорошим учителем, способным вложить что-то даже в такого бестолкового ученика, как Темпест. И, что немаловажно, хотя Темпест успел совершенно об этом забыть, он наиболее эффективно убивал драконов.       Точно. Драконы.       — Тебе не за что любить огонь, так? — спросил Темпест, рассматривая пюре, уже начинающее застывать, и полуготовую фасоль.       — Ты бы тоже не стал, если бы всякий раз рисковал быть прожаренным до костей… — пожал плечами Орнштейн. — Используй ты пиромантию — и наш бой стал бы или намного проще, или намного сложнее. Я никогда не знаю, как себя поведу.       — Но почему ты ничего мне не сказал? — удивился Темпест.       — Потому что она полезна. Ты не атаковал меня, а я всегда мог держаться подальше, так что всё в порядке, — Орнштейн барабанил пальцами по столешнице. — Оно ещё не готово? Я уже пару дней не ел нормально.       — Я бы не стал называть это "нормальным"… — протянул Темпест, перекладывая пюре в тарелку и посыпая фасолью. — Уверен, что хочешь это съесть?       — Ага. А ещё я хочу, чтоб ты составил мне компанию, — хмыкнул Орнштейн.       — Великолепно. Для справки: то, что я не ем, не означает, что меня не тошнит, — Темпест уселся напротив Орнштейна, действительно заинтересованный, будет ли тот есть эту дрянь. Впрочем, может у него действительно были своеобразные пищевые пристрастия?       Это действительно было любопытно.       Темпест неотрывно следил за тем, как Орнштейн зачерпывает пюре. От этого зрелища нежить передёрнуло. Орнштейн не выглядел так, словно ему мерзко, но и особенно счастливым тоже не казался. Его состояние было близко к… задумчивости? Темпест также заметил, что ест он намного медленнее, чем обычно.       — Итак… — начал Темпест. — Зачем тебе вообще понадобилось нечто подобное?       Орнштейн медленно поднял голову, прежде чем ответить:       — Смоуг как-то пытался научить меня готовить. Впрочем, ты уже заметил, что это совершенно не моё. В основном из-за привычки сочетать несочетаемое.       Продолжил он только после очередной ложки.       — В общем, Смоуг довольно быстро решил, что возьмёт готовку на себя. Но я всё равно периодически готовил нечто сомнительное исключительно для себя. Даже не знаю, зачем, но на вкус оно было захватывающе, так что это, пожалуй… назовём это своего рода порочным удовольствием.       — Странно, — только и смог пробормотать Темпест, прежде чем осознать: ему придётся приготовить ещё шесть таких кулинарных извращений. Повар внутри него уже корчился в муках.       — Итак, маленький Шторм, что планируешь делать дальше? — поинтересовался Орнштейн.       — Планирую дать тебе отдохнуть, — без колебаний ответил Темпест. — Ты пострадал, пока помогал мне, и в том, что я получил осколки души Повелителей — твоя заслуга. Ну и ещё нам придётся вернуться в Чумной город, — Орнштейн скривился при упоминании этого места, и Темпест его эмоции разделял. — Нам хотя бы не придётся в нём задерживаться. Так что я хочу, чтоб мы оба подготовились к путешествию.       — Не хочешь заодно разобраться с чёрными рыцарями и навестить твоего спасителя в Прибежище? — предложил Орнштейн.       — Ты запомнил?! — Темпест просиял. — …Но мне казалось, ты хочешь избавиться от моей компании так быстро, как это возможно…       — Передумал, — Орнштейн отвёл взгляд и Темпест заметил призрак румянца на его скулах.       — Я ценю это, — Темпест улыбнулся и лёг на руки. — Но сперва нам нужен отдых.       — Хорошая возможность чему-нибудь тебя научить, — протянул Орнштейн, и от его тона у Темпеста всё опустилось внутри.       — Эй, мне казалось, уговор у нас был другим.       — Не волнуйся, ничего сверх обычного, — ухмыльнулся Орнштейн. — Определённо не то, что я имел ввиду, когда пытался заставить тебя быть более сговорчивым.       Орнштейн покончил с едой, когда луна поднялась над Анор Лондо, обозначая, что Гвиндолин отправились отдыхать. Орнштейн тоже решил, что это весьма неплохая идея, а вот Темпест отправился к костру и занялся ремонтом доспехов.       — Их действительно потрепало, — застонал он, направляя души через ящик для ремонта. Хотя бы ущерб можно было легко устранить. После же он провёл некоторое время перебирая хлам из катакомб и гробницы Гигантов, сортируя по важности в бездонной коробке.       Приведя в порядок вещи, Темпест задумался, стоит ли ему потратить души сейчас, усилив себя, или приберечь для торговцев. Он решил, что сохранит примерно половину сбережений на усиление пламени пиромантии.       Можно было пойти и тоже лечь спать, но Темпест чувствовал себя слишком взбудораженным, чтобы заснуть, а потому он вновь отправился бродить по собору. И первой остановкой стала иллюзия принцессы солнечного света.       Интересно, почему Гвиндолин до сих пор её поддерживали? Темпест уже знал правду, так что в иллюзии больше не было необходимости. В том, что Орнштейн приложит все усилия, чтобы довести его до самого конца, сомнений не было. Темпест рассматривал иллюзорную Гвиневер и спрашивал себя, действительно ли она выглядела так в реальности — или же иллюзия гипертрофировала её черты. Сложно поверить, что она и в самом деле была столь велика, ведь даже по меркам богов это слишком. Взгляд Темпеста упал на грудь принцессы, что несомненно привлекла бы внимание множества мужчин, но не его. Он бы предпочёл ещё немного посмотреть на грудь Орнштейна.       Темпест знал, что размышлять об этом глупо, в конце концов убийца драконов открыто демонстрировал, что ни о какой привязанности речи и быть не может, но какая-то иррациональная радость вспыхивала, стоило вспомнить, что Орнштейн тоже предпочитал мужчин.       На этом, впрочем, сходства заканчивались. Темпесту было достаточно и дружбы. Они же стали друзьями, верно? В конце концов, Орнштейн разрешил ему прикоснуться к своим волосам, а в первый раз чуть руки не оторвал. Звучало как огромный прогресс.       Темпест отвернулся от иллюзии и отправился изучать остальную часть собора. Бесцельно блуждая, он случайно наткнулся на комнату, в которой однажды Орнштейн попросил его подождать. Выглядела она весьма уютно. Скамья со множеством подушек, стол, окружённый стульями, и даже книжный шкаф. Дымоход, судя по всему, давно не чистили — он был забит пеплом.       Темпест подошёл к шкафу чтобы рассмотреть книги. Часть из них была историческими трудами, часть — поваренными книгами, а остальные — художественными произведениями. Вытащив одну случайную, Темпест обнаружил, что ему в руки попался любовный роман. Пролистав ещё парочку, он понял, что они все примерно одной тематики. Темпест подумал, кому именно нравилось их читать. Возможно, обоим.       Темпест вернул книгу на место и обернулся на скамью. Он попытался представить, как Орнштейн и Смоуг сидели там вместе, прижавшись друг к другу. Это оказалось довольно сложно, учитывая, что он до сих пор не знал, как выглядел палач. И пока он старался зацепиться за что-то человеческое в этой гротескной броне, мысль увильнула в какую-то совершенно не ту сторону — и в итоге фантазия подбросила ему картину, как уже он сжимает Орнштейна в объятиях.       Темпест потряс головой. Нет, этого не произойдёт точно. У них совместного будущего не будет в любом случае, как бы Темпесту ни хотелось. Вряд ли Орнштейна мог привлечь человек — или, что хуже, нежить. Да и упорство, с которым он напоминал, что их дороги разойдётся сразу после Горнила, говорило само за себя. Да, Орнштейн несомненно проникся к нему симпатией, но она явно была не той же природы, которую испытывал сам Темпест. Вздохнув, Темпест вернулся к столу, на котором всё ещё были разбросаны изрисованные листки.       Темпест помнил, что Орнштейн пришёл в ярость, когда он попытался их рассмотреть, однако сейчас Орнштейна поблизости не было.       Большинство изображало самого убийцу драконов и ещё одного мужчину с растрёпанными короткими волосами, косматой бородой и полным телом. О, должно быть, это и есть Смоуг. Темпест даже не предполагал, что он выглядел настолько… нормальным. Может, Орнштейн пытался так справиться с утратой? В груди снова защемило. Да, Темпест всего лишь старался выполнить возложенную на него задачу, но вряд ли это могло облегчить боль от потери.       Темпест знал, каково это. Став нежитью, он лишился разом и семьи, и друзей — впрочем, были ли у него друзья на самом деле? — а все обитатели Прибежища рано или поздно стали опустошёнными.       …И даже та нежить, что он встретил в путешествии, не была застрахована от такой судьбы… Темпест подумал об удручённом воине. Но тот сдался, а у остальных, вроде, ещё были цели. Они будут в порядке, пока следуют им.       Надо будет навестить некоторых в следующий раз, как они окажутся в храме. А прямо сейчас им стоило отдохнуть.       Перебирая рисунки, изображавшие очаровательную повседневность, Темпест неожиданно наткнулся на один, в котором подобный мотив отсутствовал. С удивлением он обнаружил… себя.       Темпест уставился на рисунок. Сперва ему показалось, что на нём — случайный рыцарь из Асторы, но катана на поясе и ухмылка из-под забрала не позволили ошибиться.       Но зачем Орнштейну было его рисовать?       Создавалось впечатление, что Орнштейн рисует только то, что ему нравится. Значило ли это, что Темпест ему тоже нравился?..       Темпест вздохнул, откладывая лист. Орнштейну точно не нравился Темпест в том смысле, в котором Темпесту нравился Орнштейн. Стоило выбросить это из головы.       То есть, Темпесту несомненно было приятно путешествовать с убийцей драконов. И разговаривать с ним… Может, действительно стоило поговорить и расставить точки над "ё"? Наверное, это успокоило бы Темпеста, если он спросит открыто, какие у них отношения.       Да, пожалуй, стоило прояснить некоторые детали завтра. А теперь Темпест собирался отправиться в постель. Да, стоило подумать, что он скажет Орнштейну, а потом поспать.       Удивительно, но заснул он быстро — и даже проспал, ведь Орнштейн уже сидел на кухне, когда Темпест пошатываясь и зевая вошёл, и поедал жуткий бутерброд с мармеладом и… солёными огурцами! Темпеста передёрнуло.       — Доброе утро, маленький Шторм, — прожевав, сказал Орнштейн. — Я подумал, что стоит сперва потренировать тебя, прежде чем снова отправить на кухню.       — Вряд ли можно придумать что-то хуже, чем это… — в ужасе отозвался Темпест. Даже сложно сказать, что ужаснуло его больше: смешивание овощей с фруктами или невероятно кислого со сладким.       — А сегодня я хочу стейк в лимонном соусе… — протянул Орнштейн. Темпест, уже севший за стол, с громким стуком опустил голову на столешницу.       — Ладно, у тебя получилось…       Лимонный соус был хорош практически к любому блюду, особенно свинине или рыбе, но только не к стейку. Весь запах оказался бы перебит. Темпест почти жалел о том, что струсил и не решился сам драться со скелетами-чудовищами. Почти.       Темпест размышлял, может ли он убедить Орнштейна выбрать объектом следующих экспериментов курицу. Её практически невозможно было испортить, так что можно было делать что угодно.       Пока Орнштейн доедал, Темпест вспомнил о вчерашних размышлениях и решил не тянуть.       — Орнштейн, что ты обо мне думаешь?       Орнштейн удивлённо смерил его взглядом, мол, что ты хочешь услышать? Помолчав, Орнштейн наконец ответил:       — Я больше не считаю, что ты безнадёжен.       — Я не это имел в виду! — выпалил Темпест. — Когда ты сказал, что не привязан ко мне, что ты хотел этим сказать?!       — Полагаю, что я к тебе не привязан, — сказал Орнштейн, прекрасно осознавая, что это ложь. Но он хотя бы пытался.       — Нет, меня интересует контекст слова "привязанность", — кажется, Темпест чувствовал не то разочарование, не то раздражение.       — Что ты хочешь услышать? — спросил Орнштейн. — Я помогаю тебе, потому что таков приказ Гвиндолин, не потому, что я о тебе забочусь или что-то в этом роде.       Он отвернулся, надеясь, что лицо не слишком покраснело, и вновь принялся за еду, скрывая неловкость. Маленький Шторм выглядел и огорчённым, и чуть менее напряжённым.       — Да, конечно… — сказал Темпест и замолчал. Казалось, что его взгляд неотрывно следит за каждым движением Орнштейна, что в конце концов начало так раздражать, что Орнштейн попросил его подождать на тренировочной площадке. Темпест, всё так же молча, встал и вышел.       Пока Темпест дожидался убийцу драконов и водил точильным камнем по лезвию меча, он думал. Да, Орнштейн каждый раз упоминал приказ Гвиндолин, но зачем ему было добавлять последнюю ремарку? Не значило ли это, что всё-таки что-то подобное Орнштейн чувствует?       — Хотелось бы по крайней мере быть не пустым местом… — пробормотал Темпест себе под нос. Оставаться наедине с чувствами всё ещё было больно. Но Орнштейн, по крайней мере, не избегал его компании. Темпест решил, что и этого достаточно. Он был один достаточно долго, чтоб даже сварливый убийца драконов показался неплохой компанией. Лучшей со времён Прибежища.       Когда Орнштейн присоединился к нему на площадке, Темпест продемонстрировал всё, чему научился за их путешествие в катакомбах и гробнице. И только после того, как опустела фляга с эстусом, они остановились — и Орнштейн искренне признал, что сегодня ему пришлось напрячься.       А потом Темпесту пришлось готовить ужасающий стейк в лимонном соусе. И на этот раз Орнштейн решил понаблюдать за процессом. Сперва Темпест подумал, что это — часть наказания, но потом… Потом ему показалось, что Орнштейну просто не хочется оставаться в одиночестве. Если уж Темпест что о нём и знал, так это том, насколько одиноким себя ощущает Орнштейн.       Может, ему не хотелось привязываться из страха потери? Если Темпеста настигнет опустошение, это окажется почти смертью, а то и хуже, ведь он будет обречён шататься по свету, охотясь на души, даже если их носитель когда-то был ему дорог… как Орнштейн. Ужасно!       Хотя теперь Темпест не боялся опустошения. Возможно, стоило как-то продемонстрировать это Орнштейну. Задумавшись, Темпест и не заметил, как начал улыбаться.       — Что за повод для радости? — Орнштейн сощурился, и это явно не было виной слишком кислого соуса.       — Ты ешь ужасную еду и глазом не моргнув, — быстро ответил Темпест. — А я просто радуюсь, что мне-то есть это не придётся. Мне плохо от того, что я это готовлю…       Орнштейн выглядел удовлетворённым ответом. Из-за разнывшейся после утренней тренировки ноги убийца драконов позволил Темпесту заниматься остаток дня своими делами, не забыв озвучить желаемое завтра блюдо.       Сырный суп с пивом. Темпест поморщился и отправился искать себе занятие.