Леденящие душу приключения Уилла Грэма

      Домой они ехали в полной тишине. Ганнибал вёл машину, а Уилл задумчиво наблюдал, как в темноте за окном проносятся бесчисленные голые деревья. Его даже не интересовало, как фамильяр достал это авто. Все мысли занимали последние слова Чилтона, что никак не шли из головы: «Ты пригрел на сердце змею! Ты пожалеешь…»              — Что ты натворил? — не выдержал Уилл.              — М? — Ганнибал вскинул брови и непонимающе посмотрел на него.              — Что. Ты. Натворил. — Процедил парень, отчеканивая каждое слово.              — Ничего, — невинно ответил Ганнибал, и Уилл смерил его долгим пронзительным взглядом. — Разве что… Открыл портал в иной мир.              Тяжело вздохнув, Уилл откинул голову на подголовник и устало прикрыл глаза. Чего-то такого он и ожидал. Ну почему? Почему он такой идиот? Стоит кому-то отнестись к нему более-менее по-человечески, как Уилл всецело отдаёт себя взамен, забывая о том, что у каждого может быть своя выгода.              — Ты знал, к чему это приведёт? — спросил он, не открывая глаз.              — Нет, — тихо произнёс Ганнибал. — У меня нет способности заглядывать в будущее как у тебя, Уилл.              Парень с сомнением посмотрел на него и покачал головой. Можно ли ему доверять? Судя по эмоциональному флёру, веющему от Ганнибала, говорил он вполне искренне. К тому же сам признался в содеянном. Вряд ли это был единственный приказ от Люцифера, а значит в дальнейшем Ганнибал просто перестал подчиняться ему.              — С самого начала ты прислуживал Тёмному Повелителю, — проговорил Уилл. — Что же потом изменилось?              — Коты — своевольные животные, — отшутился Ганнибал.              — Это не ответ.              Ганнибал немного помолчал. Его лицо потеряло привычную маску самодовольства. Меж бровей залегла вертикальная линия, крылья носа расширились, а губы нервно дрогнули, будто он подумал о чём-то крайне неприятном или, быть может, страшном.              — В тот момент, — голос Ганнибала звучал слегка надтреснуто, — когда шахта, по которой ты шёл, обрушилась, моё сердце рухнуло вместе с ней, — кадык на его шее нервно дёрнулся. — Это многое рассказало мне о себе. О нас, Уилл.              Взгляд Ганнибала скользнул по нему, а затем вернулся на дорогу, полный невыраженной тоски. Уилл задумался, было ли это признанием в чувствах одного человека к другому? Или же признанием тесной связи фамильяра к хозяину? Одна часть нашёптывала ему принять слова Ганнибала как есть, а другая упрямо противилась столь быстрой капитуляции — мало ли что там ещё скрывалось под бесчисленными слоями тёмной личности. Уилл решил оставить это на потом. Он совсем уже потерялся в этой тьме, не зная, где правда, а где ложь. Раз уж на то пошло, ему бы стоило больше переживать из-за того, что он сделал сегодня. Это было убийство, пусть и одержимого ангельским духом, но всё же — живой души. Притом, что одним из самых мучительных способов — сожжением. Запах горелой плоти до сих пор стоял в носу. Уилл будто пропитался этой вонью насквозь и мечтал поскорее принять душ.              С самого начала своей идеи он был готов к чувству вины и угрызениям совести. Боялся и готовился к этому. И каково же было его удивление, когда он понял, что думает совершенно о другом: о Ганнибале, о прислужниках Чилтона, о Тёмном Повелителе и даже Алане (что бы она сказала на всё это: была бы огорчена или наоборот рада). Попробовал копнуть внутрь себя — так, на пробу, однако в душе не всколыхнулось ничего, кроме удовлетворения и чувства стыда за собственную чёрствость. Она казалась настолько противоестественной, что Уилл уже сам себя ощущал ненормальным, неправильным, и, что хуже всего, находил в этом едва уловимое, порочное удовольствие. Чилтон был виновен в смерти Аланы и получил своё наказание. Оставалось найти всех причастных и отправить их следом, не важно, наверх или вниз, главное — подальше от этого мира.              До дома они доехали в полном безмолвии. Уилл продолжал блуждать в закоулках собственного разума, и Ганнибал не мешал ему в этом. Хорошо, что домашние уже давно спали, а потому не пришлось красться, чтобы добраться до комнаты. Пока Уилл расстилал постель и готовился ко сну, Ганнибал рисовал что-то в своём альбоме, сидя в кресле. Хоть он и выглядел привычно спокойным, чуть более размашистые, чем обычно, движения руки выдавали его с головой. Мысль о том, что сейчас они напоминают парочку в ссоре, заставила парня хмыкнуть себе под нос. Это несколько сбавило его внутреннее напряжение. После горячего душа Уилл с громким вздохом упал на кровать и уставился в потолок.              — Ты когда-нибудь убивал? — вдруг спросил он, и чирканье карандаша по бумаге ненадолго затихло, чтобы возобновиться вновь, но уже не так агрессивно. — Кого бы то ни было, кроме демонов?              То ли Ганнибал подбирал слова, то ли просто раздумывал, отвечать или нет, но пришлось немного подождать.              — Ты наверняка в курсе, что фамильяры бывают трёх типов, — начал он издалека, не прекращая рисовать. — И ты наверняка знаешь, что высшие фамильяры представляют собой большую опасность даже для хозяина, — повисла небольшая пауза, призванная осмыслить услышанное. — Признаюсь, Уилл, до тебя у меня был хозяин.              Прозвучало так, будто он признавался в своих бывших любовниках, и Уилл отогнал от себя эту нелепую, но забавную аналогию. Впрочем, если те отношения были хоть немного похожи на нынешние, то аналогия уже не казалась такой забавной.              — И что же ты с ним сделал?              — Я съел его, — невозмутимо ответил Ганнибал.              От шока Уилл приоткрыл рот и задержал дыхание, прежде чем заморгать и с шумом выдохнуть. Ну-у-у… Сам спросил — сам напоролся. Честно говоря, чего-то такого Уилл и ожидал услышать. Но прям чтобы съел? Это вообще как? Целиком, как в сказках, или отрывая куски? В сыром виде или приготовленном? Вместо этого он спросил только:              — Почему?              — Не выношу грубость.              — Я тоже был груб с тобой первое время, — резонно заметил парень. — И иногда даже сейчас.              Ганнибал на это лишь позабавленно хмыкнул.              — В твоём случае — это защитная реакция, а не уродство.              Уилл облизнул губы, скрывая улыбку. Надо ли говорить, что ему стало совсем чуточку, но приятно? И он почувствовал, что Ганнибал испытал то же самое, ведь Уилл интересовался им на самом деле, не боясь услышать нелицеприятную правду, которой в силу нежного возраста избегал ранее. Да-а-а, за это время многое изменилось. Тот наивный юноша сильно повзрослел, как если бы прошло уже несколько лет.              — Значит, дело в уродстве? — предположил Уилл.              — Верно. Я нахожу грубость невыразимо уродливой, но не только её.              — А… ты когда-нибудь чувствовал себя из-за этого плохо? — неуверенно протянул Уилл, не желая прозвучать глупо.              Ответ Ганнибала был, как всегда, лишён осуждения и до жути искренен:              — Я никогда не чувствую вину во время приёма пищи.              Уилл хотел было спросить, означало ли это, что Ганнибал практиковал каннибализм и до превращения в фамильяра, но задал вопрос по-другому:              — Сущность Вендиго… Она повлияла на тебя, или ты на неё?              Звук карандаша прекратился. Уилл запрокинул голову, свесив мокрые кудри с края кровати, чтобы встретиться с Ганнибалом взглядом вверх тормашками.              — Ничто не повлияло на меня, Уилл, — слегка улыбнулся он, и лицо его разгладилось. — Это всегда было частью меня.              И парень просто кивнул, принимая эту часть Ганнибала как должное. Ему бы стоило испугаться, начать нервничать и задаваться вопросами: скольких людей тот убил и что он вообще за чудовище. Но странным образом Уилл почувствовал себя спокойнее. Словно груз, маячивший над головой долгое время, наконец исчез. Да, он «пригрел змею», но это была его змея, которая грела его ночами и оберегала. Так ли важен неприглядный вид змеи, как её отношение к нему? Для Уилла однозначно было важно лишь второе. С первым он как-нибудь смирится.              Устало зевнув, парень забрался под одеяло и уснул. Всю ночь ему снились обрывки прожитого дня, а затем и Алана.       Уилл будто обратился бестелесным духом, парил у потолка тёмного подвала и наблюдал, как люди в чёрных плащах и масках жестоко мучили обнажённую девушку, распластанную на деревянном столе. Её конечности были закованы в железные кандалы, непомерно огромные для таких хрупких запястий и лодыжек.              — Говори, ведьма! — вопил крупный мужчина, нависнув над ней. — Кто ваш Армилус?              — Я… Я не знаю! — растерянно плакала Алана, уже и не пытаясь вырваться. — Не знаю никакого Армилуса! Не знаю, клянусь!              — Я тебе не верю, ведьма! — прокричал мужчина ей в лицо и влепил тяжёлую пощёчину, отчего голова девушки отлетела к другому плечу, разметав по сторонам слипшиеся в поту волосы. От боли Алана дёрнулась и тихо застонала.              — Погоди, дай я с ней поговорю.              Другой мужчина, чуть похудее и помельче, сменил его. Подошёл к девушке и схватил её за подбородок, чтобы та посмотрела на него.              — Дорогуша, ты знаешь кого-то, кто недавно вступил в вашу церковь? — проникновенным, почти ласковым голосом спросил он, заботливо убирая волосы с лица Аланы. Та неуверенно покачала головой. — Не торопись, подумай. Я почти уверен, что это мальчик твоего возраста. Это довольно необычный мальчик, чьи силы растут, как и его амбиции.              Алана подняла взгляд к потолку и слегка прищурилась, как будто увидела Уилла. Её дыхание ускорилось, рот приоткрылся, а лицо вдруг разгладилось, словно до неё только что дошла скрытая ранее истина.              — Может… — прошептала она, вглядываясь в темноту.       Уилл попробовал протянуть к ней руку, но ничего не получилось — у него не было тела. Он плыл по воздуху, не в силах ни зацепиться за что-то, ни рассмотреть лиц мучителей, ни тем более дать им отпор. Отвратительное чувство беспомощности.              — Может что? — нетерпеливо спросил мужчина, и девушка повернула к нему голову.              — Может, ты… пойдёшь к своему другу и трахнешь его в жопу?! — выпалила Алана и звонко рассмеялась.              — Ах ты, сука! — прошипел мужчина и резко встал. — Ну ты сама напросилась, дорогуша!              Под истеричный девичий смех он достал бутылку с бесцветной жидкостью и вылил ей на ноги. Белая кожа девушки тут же вспенилась и покрылась волдырями, а смех перешёл в дикий крик боли.              — Назови всех, кто входит в вашу грязную церковь! — заорал мужчина, продолжая поливать Алану из бутылки. — Во имя Господа Отца и Сына и Святого Духа!..              В этот момент Уилла словно вытолкнуло из подвала. Его дух прошёл через потолок, стены и оказался над землёй, паря в небе. Внизу виднелся небольшой двухэтажный дом рядом с заброшенной стройкой.              Уилл открыл глаза и сел в кровати, тяжело дыша. Серое будничное утро скромно проникало в комнату сквозь приоткрытые занавески.              — Ганнибал? — парень огляделся по сторонам и вскочил с кровати, но фамильяра нигде не было видно. В ванной его тоже не оказалось. — Ганнибал?!              — Ммм? — под одеялом что-то зашуршало. Оттуда выполз заспанный кот и лениво потянулся, зевая во всю пасть. — Что такое?              — А, вот ты где! — облегчённо вздохнул Уилл, уперев руки в боки, и нахмурился. — Ты почему снова кот?              Ганнибал посмотрел на свои лапы и задумчиво склонил голову набок.              — Скорее всего, вчерашняя ночь вытянула из меня все силы. Хотя, странно… Раньше твоей крови хватало на больший срок.              — Ладно, неважно, — махнул рукой Уилл и поспешил одеться. — Кажется, я нашёл место, где держали Алану. Во сне. Надо бы проверить после уроков.              — Ты же не собираешься идти туда в одиночку? — взволнованно поинтересовался кот, усевшись на краю кровати и наблюдая за тем, как собирается Уилл. — Раз я не могу пойти с тобой, следует рассказать Джеку. Или полиции.              — Да не, пока рано, — мотнул головой Уилл. — Я просто посмотрю со стороны, разведаю обстановку и потом уже вызову полицию, если понадобится. Кстати, ты не знаешь, что такое Аримус? Э, нет… Как-то по-другому… Армилус?              — Армилус… — задумался кот, почёсывая задней лапой за ухом. — Что-то знакомое… Я поищу информацию к твоему приходу. Правда, в моём нынешнем облике это будет довольно сложно сделать.              — Спасибо, Ганнибал! — Уилл склонился к нему и чмокнул в мохнатый лоб, прежде чем уйти. — До вечера!              Школа незримо давила. Особенно пустое место, где раньше сидела Алана. В перерыве подходили люди: кто-то поздравлял с победой на чемпионате, а кто-то приносил соболезнования по поводу потери подруги. Уилл едва ли дотерпел до конца занятий, чтобы сорваться с места, забыв записать домашнее задание.       На автобусе он за минут сорок добрался до другого конца города, а затем ещё полчаса шёл пешком. Уилл не собирался вызывать полицию или звонить дяде. Он ехал сюда с чётким намерением убить всех прислужников Чилтона. Правда, даже не понимал, как сделает это и хватит ли у него сил справиться со всеми. А вдруг их будет целая дюжина? Боевой магией Уилл не владел, однако надеялся на невербальную. Чёрт! А ведь с последнего убийства не прошло и суток. Неужели он теперь отъявленный преступник? Сколько ещё смертей понадобится, чтобы он успокоился? Не хотелось бы жить одной лишь местью.              И вот он был на месте. Со стороны двухэтажный дом казался таким же заброшенным, как и всё вокруг. Обветшалый, с облупившейся сине-зелёной краской и забитыми ставнями. Некоторое время Уилл ошивался неподалёку, но ни одной живой души не приметил. Нашёл палку поувесистее в качестве нехитрого оружия и проник в дом через окно. Внутри было пусто. Ничьих вещей не обнаружилось. Только матрац в одной комнате, но и тот был без постельного белья, в каких-то подозрительных пятнах. Если здесь кто-то и был, то давно уже ушёл.              Уилл спустился в подвал и сел на бетонный пол, привалившись к стене. Сверлил взглядом деревянный стол, замызганный бурыми подтёками (крови?), и нервно кусал губы. Может, это его они искали? Почему тогда Чилтон не навёл их на Уилла? Думал, что он присоединится к ним, но ради чего? Нести возмездие во имя Католической Церкви и Святой Инквизиции? Но ведь был подписан договор: ведьмы не причиняют людям зла — инквизиция не охотится на ведьм. Что же пошло не так?              Вдруг сверху донёсся какой-то шум. Кажется, хлопнула входная дверь. Уилл сразу напрягся и вскочил, крепко сжимая палку. Нахлобучив на голову шапку, а затем ещё и капюшон толстовки, чтобы в случае чего его не узнали, он осторожно поднялся по лестнице на первый этаж и спрятался за дверью. Сердце громыхало в груди, глухо отбивая ритм в ушах. Руки мелко дрожали от адреналина. Сейчас он отомстит за Алану. Сейчас!              Услышав приближающиеся шаги, Уилл выпрыгнул из-за двери и ударил незнакомца палкой по голове. Тот охнул и завалился на пол, рассыпав пакет с продуктами.              — Чо за… — схватился тот за ушибленную голову, отползая к стене. Заметив Уилла, испуганно съёжился. — П-пожалуйста, н-не надо! Вам н-нужны деньги? Я отдам! Всё отдам!              Уилл подошёл ближе. Замахнулся на незнакомца и замер, когда тот в ужасе закрылся руками от надвигающегося удара. По виду ему было ненамного больше Уилла, может, на два-три года старше. Худой паренёк, трясущийся от страха. Уилл не смог нанести новый удар и вздохнул, собираясь с мыслями.              — Я знаю, что вы сделали! — проговорил он, тяжело дыша. Незнакомец убрал от лица руки, намереваясь поднять голову, но Уилл угрожающе ткнул палку ему в грудь. — Не смей смотреть на меня! Сколько вас тут?              — Ладно-ладно, чувак, только не бей! Никого тут нет, кроме меня, — послушно залепетал паренёк. Потрогал рану на голове и уставился на свою окровавленную руку. — Чёрт! Ты мне башку проломил!              — Зачем вы убили её? — прорычал Уилл.              — Кого? — недоумённо спросил парень. Хотел сперва поднять взгляд, но тут же уткнулся в пол. — Я н-не понимаю…              — Девушку! Вы держали тут девушку!              — Боже… — кажется, парень начинал понимать. Он ошалело прикрыл рот рукой, затем в неясном жесте взмахнул ею и шмыгнул носом. — Я н-не знаю, что они с ней дальше делали. Честно, не знаю! Я просто… Они говорили, типа… она должна рассказать какую-то важную информацию, которая поможет нам. Или тип того… Чувак, я не думал, что…              — Вы убили её! — вскричал Уилл, замахиваясь палкой. Парень тут же зажмурился и сжался, как побитая собака.              — П-прости! — выдавил парень, разрыдавшись. — Прости! Я не хотел… Я к ней и пальцем не притронулся! Я просто хотел спасти мир…              — И как вы это хотите сделать? — процедил Уилл.              — Эм… Ну… Они говорили, типа, у них есть план, но они не сказали какой. Я правда не в курсе, чувак! Я б всё рассказал, но не знаю, что именно…              — Ты просто жалок! — с презрением выплюнул Уилл и мотнул головой. — Для чего тебе это всё, если ты даже не знаешь, за что борешься?              Незнакомец всхлипнул и замолчал. Немного подумав, поморщился и уныло кивнул.              — Ты прав, чел, прав… Но тут хотя бы кормят. Это лучше, чем торговать собой за дозу.              Значит, это общество, кем бы они ни были, подобрали на улице этого нарколыгу, обогрели и накормили, за что тот, как бродячий пёс, был им благодарен и слепо следовал любому приказу. Это ещё отвратительнее, чем быть фанатичным последователем церкви. У тех хотя бы есть цель и принципы. Уилл поднял палку, метя в голову жертвы, который тут же вжался в стену и заскулил. Лучше прибить эту сволочь здесь и сейчас, мир станет только чище. Уилл сжал дубинку и зарычал, не в силах закончить начатое.              — Твою мать! — зло выругался он. Опустил оружие и поспешно выскочил за дверь.              Отбежав на приличное расстояние от дома, выкинул палку и побрёл к остановке, ругая себя за слабость духа. Он не смог отомстить за Алану, чувствовал себя предателем. Разве тот худой паренёк, бывший наркоман, достоин жизни больше неё? Внутренний голос подсказывал — каждый достоин, даже такое жалкое существо, ведь никто не знает, какой путь он прошёл. Другой же голос вопил, что за своих родных и близких нужно бороться до конца, выбирать их, а не каких-то торчков, которых вдруг стало жаль. Кто пожалеет Алану? Кто пожалеет Джека, Филлис и его самого? А Уилл… Он просто возомнил себя крутым убийцей, уничтожив всего лишь одного мерзкого ангела, а на простого человека рука не поднялась. Это просто смешно! И грустно…              Домой Уилл вернулся в крайне подавленном состоянии. Дядя с тётей уже ждали его на кухне. В воздухе чувствовалось напряжение. Джек был угрюмей тучи, а Филлис выглядела чрезвычайно взволнованной. Что же будет, когда они узнают, что в городе появилась группировка, подозрительно похожая на охотников?              — Джек, мне надо поговорить с тобой, — начал Уилл с тяжёлым сердцем, усевшись на стул.              — Мне тоже, — буркнул Джек. Сцепил руки на столе в замок и опустил на них взгляд. — Весь клан проклят. Тёмный Повелитель лишил нас силы.              — Что? — нахмурился Уилл и поднял взгляд, перебегая от него к тёте и обратно.              — Милый, — Филлис утешающе погладила его по руке. — Ты только не думай, что это твоя вина…              — Мы не знаем, в чём дело, — перебил её Джек, — и чья в этом вина. Знаем только, что ни у кого из нас больше нет магических сил. Я связался с несколькими жрецами из других стран, они говорят то же самое.              Ну вот. Час от часу не легче. Всё это было жутко похоже на перебои с электричеством — то ли из-за технических проблем, то ли кто-то намеренно их устроил, перекрыв подачу тока.              — Весь мир обесточен... — тихо проговорил Уилл, покусывая нижнюю губу.              — Тёмный Повелитель перестал отвечать на наши молитвы, ритуалы не помогают, — продолжал Джек. — Прорицательница Ида считает, что только ты можешь решить эту проблему. Если это так, то пора бы, сынок, уже начать что-то делать.              — Знать бы ещё, что именно! — раздражённо фыркнул Уилл. Поднявшись из-за стола, он отправился в свою комнату. Нужно было срочно поговорить с Ганнибалом.              — Ты знаешь, что нужно сделать, — донеслось ему вслед.       Да, конечно! Нужно призвать Тёмного Повелителя и вручить ему свою душу. Какая грязная манипуляция! И что, так будет каждый раз, когда от него что-то потребуется? А вдруг он обманет?              Забежав в комнату, Уилл замер на месте с приоткрытым от удивления ртом. По всей комнате валялись раскрытые книги, и на одной из них стоял чёрный кот, усердно царапающий листы когтями.              — Ты чего это? — опешил парень. — Когтеточка вообще-то в прихожей.              Кот выплюнул кусок листа и посмотрел на него, сверкнув янтарными глазами.              — Я произвожу литературное расследование, Уилл, — произнёс он, гордо вскинув голову. — Однако лапками крайне неудобно листать книгу. Прошу прощения за беспорядок! Видимо, мои силы слишком истощились, я не смог прибрать за собой.              Уилл хмыкнул и принялся подбирать раскиданные томики. После всех прошедших ужасов что-то настолько обыденное казалось настоящим спасением.              — Проблема не в тебе, Ганнибал, а во всём мире, — объяснил он. — Тёмный Повелитель лишил магии всех нас.              — Тебя тоже? — удивился кот.              — Эм… Ну, наверное…              Уилл нахмурился и почесал затылок. Почему бы и не проверить? Он раскрыл ладонь, и книга вспорхнула с неё, пролевитировала до шкафа и самостоятельно встала на своё место.              — Или нет, — поджал губы Уилл. Взмахнув рукой, мигом поднял все разбросанные книги и вернул их на полку. — Я уже ничего не понимаю!              Он вышел на террасу и опёрся на деревянный парапет. Холодный воздух приятно освежал разгорячённую кожу, покрывая мурашками. На чёрном небе висел наливающийся месяц и таинственно подмигивал единственным глазом. Балконная дверь скрипнула, и к Уиллу подошёл кот. В зубах он нёс клетчатый плед, забавно волочащийся у него между лапками.              — Укройся, пожалуйста, — проговорил он сквозь стиснутые зубы. — Тело нужно держать в тепле, а голову — в холоде.              Уилл хотел было поспорить, напомнив, что сила внутри него не даст ему промёрзнуть и заболеть, но забота Ганнибала даже в облике кота (особенно в облике кота) была слишком умилительной. Укрывшись пледом, Уилл благодарно погладил фамильяра и медленно вздохнул, обращая взор к небу.              — Почему только я? Если Люцифер не такой мудак, как я думал раньше, то чего он добивается этим? Это всё похоже на гнусную манипуляцию.              Кот запрыгнул на парапет и аккуратно уселся рядом.              — Может, он хочет этим что-то показать? — философски предположил он. — Есть одна очень непопулярная теория, согласно которой все колдуны и ведьмы всего лишь проводники, в которых изначально не имеется магии. Она даруется им Повелителем, и только у истинного сына Тьмы эта сила есть с рождения и навсегда.       Уилл задумчиво хмыкнул.              — И чья же это теория?              — Моя, — самодовольно заявил Ганнибал. — Мне удалось узнать, что понятие «Армилус» упоминалось в иудейской эсхатологии. Это мифическое лицо из области мессианских легенд, возникшее в талмудическую эпоху. Нечто вроде еврейского Антихриста, который в конце дней восстанет против Мессии, причинив большие бедствия.              — И почему я не удивлён! — фыркнул Уилл. — Что там ещё сказано?              — В книге «Абкат-Рохель» говорится о мраморном камне в образе прекрасной девы, созданном Богом. Увлечённые красотой каменной девы, развратные люди придут к ней и расточат любовные ласки, плодом же этой любви явится развитие внутри камня человеческого зародыша, который, созрев, разорвёт некогда каменную деву и выйдет на свет Божий в образе человека. Это и будет Сатана-Армилус, которого другие народы называют Антихристом.              — О! Значит, моя мать была камнем? — иронично прокомментировал Уилл. — А на фотографиях она выглядела вполне себе живой.              — Эта легенда приводится также в псевдоэпиграфах Зерубабеля и «Otioth ha-Meschiach», — продолжал Ганнибал, не обращая внимания на его ремарку. — В последнем сказано, что Армилус будет выдавать себя за Мессию, даже за самого Бога, и согласится признать учение Евангелия, только чтобы быть признанным христианами.              — А, ну да! — кивнул Уилл, с сарказмом выпячивая нижнюю губу. — Я ж могу прикасаться к Библии и читать псалмы, так что совершенно точно признаю учение Евангелия. Допустим, а дальше что?              — В псевдоэпиграфической книге «Тайны» рассказывается, что восстанет царь нечестивый под именем Армилуса. Весь он плешивый, глаза маленькие, а лоб усыпан проказой.       В голосе Ганнибала послышалась улыбка, намекая на то, что он уже откровенно подтрунивал.              — Вау! Просто вау! — хохотнул Уилл. — У меня как раз на лбу вылезли прыщи! А вот про маленькие глазки действительно обидно.              — Люцифера тоже в основном изображают просто отвратительно, — весело проговорил Ганнибал.              — Да уж. Люцифер и Армилус — жертвы божественной пропаганды! — всплеснул парень руками, чуть не уронив плед. — Значит, ты хочешь сказать, что я нечто вроде Антихриста и генератора магии?              — Звучит довольно странно, но да. Это бы объяснило, откуда у тебя сверхъестественные силы, когда весь мир их лишился.              — Это бы объяснило, почему я нужен Люциферу и охотникам на ведьм, — при упоминании последних кот удивлённо посмотрел на Уилла. — Да, ты не ослышался. Я думаю, прислужники Чилтона были как раз ими или как-то ещё связаны с Инквизицией. Странно только, что Чилтон не сдал меня им, а пытался склонить на свою сторону.              — Жалеешь, что убил его?              — Нет, — честно ответил Уилл и поник. — Но я не смог сегодня убить одного из тех, кто замучил Алану до смерти. Такой вот из меня убийца… — виновато пожал он плечами.       Ганнибал замурчал и ласково боднул его головой.              — Ты не убийца, Уилл, — мягко произнёс он. — Ты — меч, карающий грешников. Никогда не сомневайся в себе. Если ты что-то сделал или чего-то не сделал, значит, так оно и нужно.              Уилл поднял на него тёплый взгляд и слегка улыбнулся в немой благодарности.