Demon King / The Parting of the Orchid and Cang / Разлука Орхидеи и Повелителя демонов

После того, как Маленькая Орхидея и Дунфан Цинцан покинули Построение Ваньтянь, Чан Мин надолго пропал. Однажды Чан Мин по невнимательности случайно увидел, как Сымин и Чан Юань рассматривают костяную орхидею, которую двое гостей забыли в Построении Ваньтянь. Чан Юань улыбнулся Сымин: " Не ты ли раньше огорчалась, что не было подарка на помолвку?! Этот предмет можно считать таковым". Сымин надулась: "Это сокровище! Оно может защитить владельца, но в нашем Построении Ваньтянь совершенно не нужно. Максимум, его можно оставить на память. Какой уж тут подарок на помолвку". Услышав это, Чан Мин раздумывал несколько дней. В конце концов, однажды он прибежал к Сымин и неуверенно сказал: "Мама, я хочу костяную орхидею". Сымин показалось это странным: "Ты возьмешь костяную орхидею, чтобы сделать что?". Сымин наклонила голову и задумалась: "Подождешь, пока твоя мэймэй (младшая сестра) начнет хулиганить, а потом разберешься с ней? Не выйдет! Костяная орхидея обладает сильной убийственной энергией. Она ранит твою мэймэй". "Дело не в этом". Чан Мин сделал паузу: "Я просто хочу ее". С самого начала и до конца Чан Мин не говорил, что он хочет взять костяную орхидею на память. Как Сымин могла не понять мыслей своего сына? Однако, увидев выражение лица Чан Мина, она ненадолго задумалась и все-таки отдала ему костяную орхидею. Сымин подумала, что ее сын не встречал людей за пределами Построения Ваньтянь и вдруг встретил Маленькую Орхидею. Он обрадовался, но его радость длилась недолго. Впрочем, от таких двусмысленных измышлений избавит Растущая Луна (любовь). Независимо от этого, костяная орхидея — это просто предмет, который Чан Мин не может превратить в цветок. Напротив, она легко уступит, и Чан Мину будет легче привязаться к ней. После того, как Чан Мин взял костяную орхидею и надел ее на руку, поначалу он часто безучастно смотрел на нее. Спустя долгое время - как и думала Сымин - он воспринимал костяную орхидею как аксессуар, в котором не было ничего необычного. Однако, ни сын, ни мать не ожидали, что костяная орхидея — это не просто неживой предмет. Спустя долгое время она превратится в дух. Когда Чан Мину исполнилось двадцать лет, его внешность все еще оставалась юношеской. Однажды, ранним утром солнце ярко освещало какого-то человека. Чан Мин проснулся в мутном состоянии. Внезапно он почувствовал, что на его лицо легло что-то прохладное. Жизнь в Построении Ваньтянь с давнего времени и до сих пор не представляла угрозы и поэтому не вызывала у Чан Мина чувства опасности. Он закрыл глаза и сбросил то, что было на его лице. Он подумал, что это его мэймэй Чан Шэн подшучивает над ним и пробормотал: "Чан Шэн, не балуйся". Никто не отозвался, и что-то снова оказалось на его лице. На этот раз Чан Мину показалось, что это что-то было рукой. Более того, она была не только на лице. Другая прохладная рука касалась его груди. На его ногу надавила чья-то другая нога... Чан Мин вдруг открыл глаза. Перед ним было лицо молодой женщины, которую он никогда раньше не встречал. Девушка выглядела немного раздраженной. Прикрыв глаза, она издала хриплое фырканье. После этого она потерлась лицом о его грудь, а ногами под одеялом - о его ноги. Что... что происходит?! Чан Мин немедленно поднял одеяло и вжался в угол. Он старался держаться подальше от странной девушки. Девушка проснулась от шума, потерла глаза и нетерпеливо сказала: "Что такое... Я не выспалась". "Кто вы?" Спросил Чан Мин, сделав паузу. Затем лицо его осунулось, и он сел на кровать. Одевшись, он рассержено вышел на улицу. Открыв дверь комнаты младшей сестры, он закричал: "Чан Шэн, что ты нарисовала?! Это становится все более и более неподобающим!". Чан Шэн ела кукурузу и рисовала во дворе заклинание. Услышав крики Чан Мина, она почувствовала нечто непостижимо странное и посмотрела на него: "Я всего лишь рисую заклинание. В чем дело?". "Построение заклинания?! Это всего лишь построение заклинания?" Чан Мин указал внутрь своей комнаты и приказал Чан Шэн: "Быстро отзывай ее назад". Чан Шэн не могла понять, в чем дело: "Отозвать что?". Она подошла к нему и заглянула в комнату. Она увидела, что на кровати Чан Мина сидела девушка, сонно потирая глаза. Одеяло на ее плече сползло, и она лениво натянула его перед грудью. Чан Шэн, увидев такое соблазнительное зрелище, холодно вздохнула. Какое-то время она была потрясена, а затем повернула голову и посмотрела на Чан Мина с двусмысленным выражением лица: "Гэгэ (старший брат), очень тщательно спрятал ее подальше, а". "Будь серьезной!" Чан Мин разозлился: "Заставь ее уйти обратно!" Чан Шэн надулась: "Это не то, что я нарисовала. Как ее вернуть, а?" "Если это не ты, то кто? Может быть, в Построении Ваньтянь появился кто-то посторонний?" Чан Мин еще не закончил говорить, как девушка внезапно заговорила: "Я не посторонний". Ее голос был все еще хриплым, как когда она только проснулась, но ее мысль была очень четкой: "Я - твой человек". Два слова "твой человек" заставили лицо Чан Мина помрачнеть. Улыбка на губах Чан Шэн стала еще более зловещей и двусмысленной: "Боже мой, мой гэгэ, который был таким серьезным и невозмутимым в прошлом, хорошо скрывал свой секрет, ах. Скажи-ка, брат, когда это ты тайком взял мамину кисть и нарисовал красавицу?". Синие вены на лбу Чан Мина подергивались. Девушка смотрела на Чан Мина неподвижным взглядом: "Меня не рисовали и не призывали. Я - костяная орхидея". Чан Мин удивился: "Костяная... орхидея?". Он опустил голову и посмотрел на свою руку. Конечно, ротанговый браслет, который он носил на руке весь год, бесследно исчез. Костяная орхидея превратилась в духа. Это событие заставило жизнь Чан Мина, которая никогда не менялась в Построении Ваньтянь, на мгновение всколыхнуться. Не говоря уже о других вопросах, одного вопроса о сне было уже достаточно, чтобы вызвать у него головную боль. "Оденься..." Потирая лоб, Чан Мин терпеливо сказал ей: "Я уже в третий раз напоминаю тебе, чтобы ты не раздевалась, когда забираешься на мою кровать. Подобное не следует делать более трех раз - следующего раза не будет". Костяная орхидея на кровати посмотрела на него с несколько невинным выражением лица: "Но, господин, мы спим вместе уже много лет". "Как это может считаться?" Чан Мин стиснул зубы и попытался подавить гнев. Он взял одежду костяной орхидеи и бросил ее на кровать: "Надень это и выходи". Договорив, он первым вышел из комнаты. Костяная Орхидея схватила свою одежду и вздохнула. В конце концов, она все же надела ее и вышла на улицу. Увидев, что костяная орхидея вышла, Чан Мин не сказал ни слова и вернулся в комнату. Заперев костяную орхидею снаружи, он сказал: "Иди в свою комнату и спи там". После этого пламя свечи в комнате сразу же погасло. Она постучала пальцем в дверь его комнаты, но не осмелилась издать шорох и разбудить Чан Мина. Она села на пол и повернув голову, прислонилась к двери. Она посмотрела на луну, которую Сымин нарисовала на небе, и вздохнула. С каких пор личность хозяина вдруг стала такой странной. Но ничего, странность есть странность, и она смирится с ней. Костяная Орхидея прислонилась к двери и, закрыв глаза, постепенно погрузилась в сон. Она не знала, что, когда ее дыхание успокоилось и наступила полночь, дверь вдруг слегка приоткрылась. Чан Мин вышел из комнаты и остановился перед Костяной Орхидеей. Он посмотрел на ее спящий вид и беспомощно покачал головой. Чан Мин поднял руку, и на кончике пальца зажегся луч света. Белый свет заструился вокруг тела Костяной Орхидеи, словно кусок шелка, обернувшийся вокруг нее. Такое действие привело к тому, что Костяная Орхидея начала спать намного спокойнее. Она потерлась головой о стену и изменила положение во сне. После этого она продолжила погружаться в глубокий сон и не знала о том, что Чан Мин сделал для нее. Чан Мин некоторое время молча наблюдал за ней, а затем вернулся в комнату. Так прошло несколько дней, пока Чан Мин не начал потихоньку привыкать к существованию Костяной Орхидеи. И тут Чан Шэн внезапно устроила неприятности... Она покинула Построение Ваньтянь. "Как она смогла выбраться?" Сымин грызла куриное бедро и спрашивала Чан Мина: "Прошлой ночью, когда мама еще спала, раздался один громкий звук, а потом ее не стало. Эта маленькая плутовка очень быстро передвигается". Чан Юань мягко улыбнулся: "Когда эта плутовка торопится, она очень похожа на тебя". "Она все еще изучала построение заклинания Повелителя демонов". По сравнению со спокойным поведением родителей, Чан Мин был более обеспокоен и нетерпелив: "Раньше не получалось. Я не знаю как за эти дни у нее произошло внезапное стремительное продвижение..." Он закончил говорить, и тут раздался голос. "Это я ей рассказала". Чан Мин ошеломленно повернулся, чтобы взглянуть на Костяную Орхидею. Костяная Орхидея, казалось, прислонилась к Чан Мину: "Она - мэймэй хозяина. Если бы у нее были какие-то проблемы, естественно, я бы ей помогла. Я служила и Повелителю демонов, и немного знаю его заклинания, поэтому я рассказала ей о способе". Чан Мин был немного рассержен: "Как ты могла сказать ей о подобном. С юности она не стремилась изучать заклинания. Она часто училась нечестным методам. Сейчас она покинула Построение Ваньтянь. Жизнь снаружи полна опасностей. Если что-то случится, что тогда делать?" Костяная Орхидея была ошеломлена, а затем сразу же опустила голову: "То, что сказал хозяин, верно, Костяная Орхидея не права". Услышав слова Костяной Орхидеи, Чан Мин почувствовал себя немного неловко. Он замолчал, а затем его голос смягчился: "Я не то, чтобы обвиняю тебя...". Взгляд Сымин метался туда-сюда между этими двумя людьми. Она отбросила куриную кость, которая была обгрызена дочиста, и сказала: "Эй, эта плутовка Чан Шэн и в самом деле заставила меня немного встревожится. Поэтому давайте сделаем так..." Сымин встала и похлопал Чан Мина по плечу: "Ты тоже выйди и позаботься о Чан Шэн". Чан Мин был ошеломлен: "Мама?". Сымин не смотрела на него и только повернула голову, чтобы посмотреть на Чан Юаня: "Чан Юань, что скажешь?". Чан Юань лишь мягко улыбнулся: "Давай прислушаемся к твоему мнению." Чан Мин все еще хотел что-то сказать, но Сымин отпихнула его и вытолкнула наружу: "Скажи Костяной Орхидее, чтобы она научила тебя этому способу. Твоя мэймэй смогла выйти. У тебя больше способностей, чем у нее, и ты сможешь выйти без труда. Если мир снаружи прекрасен, не вспоминай о маме и папе. Иди спокойно, провожать не буду". Дверь во двор закрылась. Чан Мин не знал, смеяться ему или плакать, так как оказался запертым за пределами двора. Чан Мин несколько раз стучал в дверь, но не видел, чтобы Сымин открыла дверь. Он сказал громким голосом: "Мама, я приведу Чан Шэн домой". "Не надо." поспешно сказала Сымин изнутри: "Если ты захочешь вернуться, тогда возвращайся. Если твоя мэймэй не захочет возвращаться, то не причиняй ей вреда". ________ Сымин – мать года прям. Шуруй во внешний мир и сестру тоже не приводи). Все правильно, нефиг в 20 лет на шее мамки сидеть – прим. ред. Moonrabbits _______ Губы Чан Мина раскрылись. Он знал характер Сымин и немедленно замолчал. Он повернул голову. Костяная Орхидея все еще стояла, прижавшись к его спине. Чан Мин беспомощно сказал: "Ты знаешь, как была нарисовано построение заклинания, которое применила Чан Шэн, чтобы выйти наружу?" Костяная Орхидея кивнула. "Пойдем." Увидев, что Чан Мин за пределами двора превратился в луч белого света и исчез с горизонта Построения Ваньтянь, Сымин развернулась во дворике и присела. "И впрямь не знаю, на кого похож этот маленький мальчик. Как получилось, что он усвоил такие строгие манеры?" Чан Юань рассмеялся и отхлебнул чаю: "Ты так спокойно относишься к тому, что они вот так выходят наружу?" "Беспокоюсь только об одном. Небесный Император может причинить нам неприятности. Но Мо Си точно не позволит Небесному Императору убить их. Кроме того, разве Маленькая Орхидея не снаружи? Прямо сейчас она наверняка стала парой с Повелителем демонов. Если Бог Войны и Повелитель демонов поддержат детей, возможно, Небесный Император будет единственным, кому придется беспокоиться." Сымин сделала паузу: "Говоря это, почему ты, отец, не тверд сердцем?" "Имея возможность покинуть Построение Ваньтянь, они лучше, чем был я в прошлом". Сымин ненадолго замолчала, затем спросила: "Чан Юань, не хочешь выйти наружу и посмотреть?" Чан Юань поставил чашку с чаем, а затем расчесал волосы Сымин: "Достаточно того, что здесь ты есть". Чан Мин и Костяная Орхидея покинули Построение Ваньтянь. Чан Мин использовал жизненную энергию (ци), чтобы сначала прощупать Три Царства. В его теле и теле Чан Шэн есть жизненная энергия дракона. Даже если бы он находился на расстоянии десяти тысяч миль, то смог бы обнаружить ее. Но даже так, Чан Мин не смог ощутить жизненную энергию Чан Шэн в Небесном Царстве. Подумав, что она, скорее всего, спустилась в Царство Смертных, Чан Мин нахмурил брови. Чан Мин сделал шаг вперед, и Костяная Орхидея последовала за ним. Он чуть приостановился и повернул голову, чтобы посмотреть на нее, "Сейчас ты покинула Построение Ваньтянь, и ты больше не простой магический объект. Если ты превратишься в духа, имеющего тело, то сможешь уйти". Костяная Орхидея услышала его слова и остолбенела: "Я не нужна господину?". "Дело не в том, нужна или нет..." Видя, что в искрящихся прозрачных глазах Костяной Орхидеи медленно проступает печаль, Чан Мин вдруг не смог продолжать. Он сделал паузу и сказал более мягким голосом: "Ты превратилась в духа - у тебя есть собственные ноги, и ты можешь идти туда, куда захочешь. Если серьезно, то я не твой господин, и тебе не нужно быть рядом со мной". "Я хочу пойти туда, где есть ты". Костяная Орхидея была непреклонна. Чан Юань посмотрел на нее и надолго промолчал. Но не успели они договорить, как вдруг в небе раздались голоса небесных воинов: "Из Построения Ваньтянь сбежали пленники!" "Быстро доложите Небесному Императору!" Чан Мин нахмурил брови. Не успел он произнести слово "пошли", как со стороны тела Костяной Орхидеи в небо на небесных воинов обрушились две волны враждебной энергии. Некоторые из них были сражены, и упали на землю. Остальные воины, увидев это, в ужасе побледнели лицом. В глазах Костяной Орхидеи появились ревущие враждебные энергии. Изначально она хотела продолжить движение, но Чан Мин потянул ее за запястье и превратил их в луч белого света, который направился прямо вниз к Миру Смертных. Чан Мин перемещался довольно быстро. Не прошло и половины от четверти часа, а он уже приземлился в Царстве Смертных. По всем сторонам были видны заросли растений и журчащая вода. Конечно же, они наконец-то прибыли в Царство Смертных. "Как можно так легко нанести удар?" Чан Мин спросил у Костяной Орхидеи: "Мы из Построения Ваньтянь и не можем быть слишком дерзкими". Костяная Орхидея внимательно посмотрела на руку Чан Мина, державшую ее запястье. Ее взгляд был как гвоздь, так как Чан Мин моментально отреагировал и тут же отпустил ее руку. Он дважды прочистил горло. Костяная Орхидея подняла голову и посмотрела на Чан Мина с укоризной в глазах и улыбкой: "Костяная Орхидея любит прикосновения господина и тепло, передающееся телу". От таких слов лицо Чан Мина покраснело. Он дважды кашлянул, и критика, сказанная ранее, была полностью забыта. Он отступил назад и хотел было увеличить расстояние с Костяной Орхидеей. Но, когда он отступил на несколько шагов назад, Костяная Орхидея сделала несколько шагов вперед. В итоге, спина Чан Мина ударилась о дерево. Отступать больше было нельзя. Он вытянул руку, и Костяная Орхидея отступила на несколько шагов назад: "Не надо... не подходи так близко". Услышав такое заявление, Костяная Орхидея была явно немного разочарована. Ее взгляд слегка опустился, но она все равно послушно ответила: "Слушаюсь". Чан Мин облегченно выдохнул и шагнул вперед. Но стоило ему пройти всего два чжана (6,6 м), как его рука при ходьбе задела чужое плечо. Это была Костяная Орхидея, которая продолжала идти и столкнулась с ним, не подозревая об этом. Шаги Чан Мина приостановились, и он повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Костяная Орхидея выглядела жалкой, когда он отступил далеко, и скрытое разочарование в ее глазах заставило сердце Чан Мина ощутить растущее чувство... но он не знал, какое... Но! Почему он не знал, что это за чувство? Покинув лесную рощу, Чан Мин вошел в небольшую деревню. По пути он и Костяная Орхидея привлекли множество взглядов. Увидев живых людей, в сердце Чан Мина вдруг проснулось другое чувство. Здесь были реальные люди. Мир рождает и постоянно питает. Есть плоть и кости. Можно попасть в Подземный Мир и съесть пять урожаев. Они отличались от людей, нарисованных Сымин. Все они пережили различные события и имели свою собственную жизнь. Жизнь каждого человека была трогательной историей. Их жизнь отличалась от жизни "людей" из Построения Ваньтянь. Видя, что Чан Мин стоял за пределами двора и смотрел на замужнюю женщину, несущую своего ребенка и сушащую одежду, Костяная Орхидея не могла удержаться от странного вопроса: "Господин?". В это время он ответил: "Пойдем". Ему вдруг захотелось лучше понять окружающий мир... Чан Мин смог смутно определить маршрут Чан Шэн. Эта маленькая плутовка шла на север. Чан Мин без раздумий сразу же отправился на север. По пути Чан Мин собирал информацию. На севере стояла засуха. Вдоль дороги было много беженцев. Во всем северном регионе царил хаос. Монстры могли смешиваться с населением. Более того, были демонические люди, которые смешивались с людьми и вызывали эмоции у беженцев или разжигали между ними дисгармонию. Они хотели воспользоваться такой возможностью, чтобы собрать в сердцах смертных мощную тьму. Были также монстры, которых привлекала энергия дракона. Для них это была энергия, способная поднять демонические энергии, которые можно только встретить, но нельзя не желать. Чан Мин не беспокоился, что Чан Шэн станут запугивать демоны и призраки. Он просто боялся, что Чан Шэн - натура простая и может поддаться чарам... Чан Мин нахмурил брови и задумался настолько, что его дух покинул тело (образно). По тропинке шел человек в потрепанной одежде, направляясь в его сторону. Чан Мин привык жить в Построении Ваньтянь, и первой его реакцией было не насторожиться, а задуматься о мотивах этого человека. Тем не менее, он еще не успел сделать какого-то вывода, когда Костяная Орхидея позади него сделала шаг. Он увидел, что земля впереди них внезапно проросла ротанговой лозой. Эта ветка ротанга была острой, как стрела, устремленная вверх. В считанные секунды она пронзила человека насквозь и оказалась перед лицом Чан Мина. Чан Мин был на мгновение удивлен. "Костяная Орхидея!" Его голос был суровым и порицающим. Костяная Орхидея была поражена его взглядом, и пара запаниковавших глаз не знала, что делать. "Почему ты..." Чан Мин не успел закончить фразу, как вдруг заметил труп впереди, от которого исходила слабая демоническая энергия. Это монстр... В это время Костяная Орхидея сказала: "Когда он появился, вокруг него были враждебные энергии. Он хотел навредить тебе". Костяная Орхидея была очень чувствительна к враждебным энергиям. Она изначально была сокровищем, которое очень защищает своего владельца. Она все делала инстинктивно. Он не должен был винить ее. Чан Мин пошевелил уголками губ. Прежде чем он успел извиниться, Костяная Орхидея отступила на несколько шагов и больше не прижималась к руке Чан Мина. Она опустила голову и смотрела на землю, не проронив ни слова. Краешки глаз слегка покраснели, как будто она хотела расплакаться от досады. "Я.." "Господин, пойдемте." Чан Мин не знал, что еще сказать. Ночью они прибыли на север. Однако дело было в том, что они не могли найти Чан Шэн. Сейчас несколько больших городов на севере пустовали, подобно городам-призракам. Демонические и зловещие энергии в городе были очень тяжелыми. Они нашли заброшенный храм за городом и разожгли костер, решив переночевать одну ночь. Костяная Орхидея подбросила в огонь дров, а затем вышла за дверь. Она села на пороге и обняла колени. Она безучастно смотрела на черное, как смоль, небо. Чан Мин долго размышлял и наконец-то подобрал несколько слов. В конце концов, он все же подошел к Костяной Орхидее. Он взглянул на Костяную Орхидею. Костяная орхидея редко игнорировала его. Чан Мин потер нос и сел на пороге с несколько пристыженным лицом. "Ох... сегодня мне не следовало быть с тобой суровым. Прости". Костяная Орхидея по-прежнему не обращала на него внимания. Изначально она не была великодушным сокровищем. Она долгое время подчинялась ему. В результате чего он до сих пор считал ее плохим человеком, который по своему произволу вредит людям. Очевидно... она лишь хотела защитить его, не желая, чтобы он пострадал. Чан Мин поначалу не знал, как извиниться и утешить её. Столкнувшись с подобным холодным обращением, он на время замолчал. В душе он натянуто улыбался. В обычные дни Костяная Орхидея говорила, господин - то, господин — это, но нет такого слуги, которого бы отругали, и его господин бегал бы потом за ним, чтобы извиниться, а! Он долго вздыхал, а затем сказал: "Если ты действительно сердишься на меня, то завтра ты можешь уйти. Договор тот же, у тебя есть своя свобода..." Пока он говорил, Костяная Орхидея повернула голову, чтобы посмотреть на него. Однако, дело было в том, что ее глаза были полны слез: "Ты был свиреп со мной, а теперь хочешь прогнать меня?" Чан Мин смотрел на каждую упавшую слезинку. Он чувствовал, что его совесть критикует его, заставляя его паниковать, не зная, что делать. Тем не менее, он не мог найти никаких причин для паники. "Я, Я, Я.." Не считая того времени, когда он был маленьким и встретил Маленькую Орхидею, Чан Мин уже давно так не заикался: "Я..". Даже когда он был маленьким и встретил Маленькую Орхидею, он никогда не паниковал и не знал, что ему делать: "Я не хотел этого." Костяная Орхидея не издавала звуков плача. Она понимала, что плакать перед Чан Мином было бы постыдно. Поэтому она спокойно повернула голову и вытерла слезы рукавом. От такой манеры вытирания ее глаза покраснели. Чан Мин увидел это, и сердце его смутилось. Он вспомнил, что раньше Костяная Орхидея говорила ему, что при контакте с хозяином она будет счастлива, потому что ее телу передавалось его тепло. Чан Мин повернулся всем телом и присел перед Костяной Орхидеей. Он протянул руку. Ладонь ненадолго замешкалась в воздухе, но в итоге все же легла на лицо Костяной Орхидеи. Большим пальцем он осторожно вытер падающие слезы. После этого он окинул взглядом ее лицо и горько рассмеялся: "Я неправильно выразился. Скажи, что ты хочешь, чтобы я сделал, чтобы ты согласилась". Костяная Орхидея подняла голову и посмотрела на Чан Мина, Чан Мин тоже посмотрел на нее. "Я хочу спать вместе с хозяином". Рука Чан Мина на лице Костяной Орхидеи замерла. "Это дело..." "Это..." "Не получится?" Чан Мин лишь принужденно улыбнулся: "Ладно..." Он смирился со своей участью и кивнул головой: "Ладно". В ту ночь Чан Мин действительно спал вместе с Костяной Орхидеей. Она держала его за руку и прижималась к его груди, словно защищая самое драгоценное сокровище. Ровное дыхание доносилось до ушей Чан Мина. Он взглянул на лицо спящей Костяной Орхидеи. Его сердце втайне говорило, что на самом деле в том, что она спит вместе с ним, нет ничего страшного. Так и будет продолжаться в дальнейшем. Что же касается дня сегодняшнего... Чан Мин подумал о монстре, которого пронзила Костяная Орхидея, и подумал, что он прочитал много книг Сымин, но, тем не менее, все еще мало что понимал во внешнем мире. Он хотел увидеть снаружи много людей, хотел узнать о разных вещах, и хотел узнать как можно больше об этом мире, который он до сих пор не понимал. На следующий день Чан Мин прощупывал энергию Чан Шэн. Но, казалось, Чан Шэн обнаружила, что он пытается найти ее, так как временами убегала то на восток, то на запад. Тем не менее, такая мелочь не могла заслонить видение Чан Мина, так как Чан Шэн все еще была намного ниже его по уровню развития. В тот вечер Чан Мин привел Костяную Орхидею, чтобы остановить Чан Шэн на дороге, забитой беженцами. В это время Чан Шэн прикрыла голову черной тканью и пряталась в стороне, делая вид, что не видит Чан Мина. Чан Мин не был вежлив, он схватил Чан Шэн за воротник: "Идем со мной домой". Чан Шэн боролась некоторое время и, в конце концов, сдалась: она повернулась всем телом, велела Чан Мину отпустить ее руку, а затем сказала: "Мэймэй было нелегко выйти. Не вернусь". Чан Мин нахмурил брови. Когда он собрался заговорить, Костяная Орхидея явно стала более дружелюбной по отношению к Чан Мин и сказала, "Господин, я не предаю вас, но действительно не могу смолчать. Дословно Сымин говорила не возвращать Чан Шэн обратно". Она повернула голову, чтобы посмотреть на Чан Шэн: "Твоя мама сказала, что если ты не хочешь возвращаться, то и не нужно возвращаться. Не дай своему гэгэ причинить вред". Чан Шэн услышала это, и ее глаза сразу же просветлели: "Мэймэй знала, что мама самая справедливая и разумная! Мэймэй уходит!" "Стой!" Крикнул Чан Мин. Хотя Чан Шэн не переставала непрерывно бормотать, но в конце концов все же остановилась: "Ты самый строгий в семье". "Ты взяла с собой меч Илинь?" Чан Шэн похлопала по мешочку с Многочисленными Сокровищами на поясе. "Взяла." "Вытащи его наружу. Энергию бога-дракона на твоем теле легко могут возжелать демоны. Илинь был выкован отцом и обладает энергией отца. Возможно, иногда она поможет тебе избежать многих неудобств". Чан Мин добавил: "Хоть я и чувствую твои энергии, но не могу четко знать ситуацию. Я дам тебе три талисмана. Если ты окажешься в трудной ситуации, зажги мой талисман помощи". Едва он закончил говорить, как три талисмана заискрились желтым светом и упали на руку Чан Шэн. Чан Шэн была ошеломлена, когда приняла талисманы. Она подняла голову и посмотрела на Чан Мина: "Гэгэ, тебя кто-то ударил?". Чан Мин не был учтив. Он стукнул Чан Шэн по голове: "Поступок, позволяющий обойти табу — это дерзость. Берегись гордыни и нетерпения. Если в этом нет необходимости, то не причиняй вреда другому человеку. Запомнила?" Чан Шэн с недоумением кивнула. Чан Мин погладил Чан Шэн по голове и сказал: "Ступай". Чан Шэн не успела ничего сказать: "Ты пришел только для того, чтобы принести мне талисманы?" Чан Мин промолчал. "Ты больше не беспокоишься обо мне? Тогда я пойду? Правда, пойду". "Тогда иди." Чан Шэн нерешительно спросила: "А ты?". "Мне тоже нужно побывать везде, где можно". Чан Шэн на некоторое время оцепенела, а затем подняла голову и посмотрела на Чан Мина, который улыбался и больше ничего не говорил. Чан Шэн сложила руки в почтительном жесте: "Синие горы не меняются, ультрамариновые воды текут бесконечно. Гэгэ, мэймэй уходит!". Закончив говорить, она повернула голову и вприпрыжку направилась к беженцам, которые медленно уходили вдаль. Костяная Орхидея тихо стояла за спиной Чан Мина. Он повернул голову, чтобы сказать Костяной Орхидее: "Пошли". "Хорошо." Шаги Чан Мина слегка приостановились: "Ты не спросишь, куда я иду?" "Куда пойдешь ты, туда, разумеется, пойду и я". Произнесла Костяная Орхидея. Словно поняв что-то, она подняла голову и посмотрела на Чан Мина: "Возможно... ты хочешь прогнать меня?" Чан Мин рассмеялся: "Не прогоню.Позднее, если ты не скажешь, что хочешь уйти, я не стану тебя прогонять". Костяная Орхидея покачала головой: "Если я скажу, что хочу уйти, ты тоже не сможешь меня прогнать". Чан Мин улыбнулся: "Ладно." Выйдя на улицу, он понял намерение своей матери. Сымин хотела, чтобы он пошел в это путешествие своими ногами, хотела, чтобы он увидел этот мир своими глазами, и хотела, чтобы он использовал свое сердце чтобы понять, что такое настоящая жизнь. В конце концов, у человека есть своя собственная жизнь. Жизнь, которую человек выбирает сам и которой никто не управляет.