Больно не будет

Заметался пожар голубой,

Позабылись родимые дали.

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить.

Был я весь - как запущенный сад,

Был на женщин и зелие падкий.

Разонравилось пить и плясать

И терять свою жизнь без оглядки.

Мне бы только смотреть на тебя,

Видеть глаз злато-карий омут,

И чтоб, прошлое не любя,

Ты уйти не смогла к другому.

Поступь нежная, легкий стан,

Если б знала ты сердцем упорным,

Как умеет любить хулиган,

Как умеет он быть покорным.

Я б навеки забыл кабаки

И стихи бы писать забросил.

Только б тонко касаться руки

И волос твоих цветом в осень.

Я б навеки пошел за тобой

Хоть в свои, хоть в чужие дали...

В первый раз я запел про любовь,

В первый раз отрекаюсь скандалить.

Сергей Есенин

20 ноября 1975

      Утро четверга выдалось довольно морозным. Студенты, в чьих комнатах несмотря на обогревающие чары все равно было холодно, не спешили вылезать из-под теплых одеял. Больше всего этого, пожалуй, не хотелось Эйприл Поттер. Она уже двадцать минут старалась игнорировать настойчивый голос подруги, которая твердила, что если она не проснется сию же минуту, то может опоздать на уроки. Впрочем ругалась Лили не только на Леди, ругалась она также и на Алису, которая точно так же в такое холодное утро не хотела никуда идти. Не ругалась Эванс только на Марлин, которой, видимо, уже не было в комнате, потому что Эйприл не слышала ее бурчания с соседней кровати. — Поттер, я сейчас скину тебя с кровати, — пообещала староста, аккуратно завязывая гриффиндорский галстук. — Как вообще можно спать столько времени?       Прил усмехнулась сквозь сон. Она носом зарылась под одеяло, пряча не только лицо от холода, но и счастливую улыбку. — Вот когда у тебя появится парень, то ты поймешь, почему сейчас я хочу спать, — девушка слегка приоткрыла глаза.       После вчерашней игры в карты Сириус и Эйприл не расходились еще примерно два часа. Они разговаривали. Поттер сидела на коленях человека, которого любила больше всего на свете и отвечала на его вопросы. Встречаться официально они не начали. Девушка обещала подумать до утра и дать точный ответ только тогда, когда Блэк бросит Марлин. Бродяга на слова возлюбленной лишь усмехнулся, но пообещал, что вскоре расстанется с Маккиннон, перед эти проведя с ней воспитательную беседу на тему того, как не хорошо заставлять других встречаться с кем-то против собственной воли. Гриффиндорка просила юношу не торопиться с этим, ведь сама не знала, как сказать Розье, что между ними не было и быть ничего не может. Ей не хотелось разбивать чужое сердце, особенно у такого человека, как Эван. Кто знает, что может прийти в голову обиженному слизеринцу, которого бросила девушка. Сириус же велел подруге ничего не бояться, ведь он будет всегда будет рядом, и в момент расставания тоже, не дав слизеринцу осуществить свои гнусные планы.       Разошлись двое студентов Гриффиндора далеко за полночь, оба уставшие, но счастливые и довольные. В их истории начался новый этап, который должен продержаться очень долго и не закончиться никогда. По крайней мере, они на это надеялись. — Ты о Розье? — поинтересовалась Лили, завязывая волосы в тугой конский хвост. — Не знала я, что ты так сильно можешь привязаться к слизеринцу. Что ж, это похвально. Может, твой пример покажет, что студенты Гриффиндора и Слизерина могут быть не только друзьями, но и чем-то большим друг для друга. Представь, как было бы хорошо, если бы многовековая война между двумя факультетами была бы закончена.       Поттер на мгновение вытаращила глаза, а после, едва заметно покачав головой, закрыла глаза обратно. Она не хотела смотреть на будильник, не хотела знать, сколько времени осталось до начала первого урока. Ей это было не нужно. — С чего ты взяла, что я говорю о нем? — спросила девушка сонным голосом. — Я его вообще бросить хочу, так что примерения гриффиндорцев и слизеринцев мы не увидим еще много лет.       Эванс покачала головой. Ей хотелось, чтобы между факультетами царил мир и гармония, особенно в такое тяжелое время. Студентам было велено не говорить, но Дамблдор по секрету рассказал старшим старостам, а те в свою очередь поделились с младшими не совсем хорошей новостью. По словам директора, в скором времени может начаться война. Волшебник, который заставлял своих подчиненных убивать других волшебников, переходит в наступление. — Ты не можешь бросить его, — сказала Лили, нахмурившись. — Это же твое задание. Ты должна встречаться с ним, пока он сам не бросит тебя или же бросить его, но после окончания школы. Ты нарушаешь правила.       Эйприл усмехнулась, пряча улыбку в подушку. — Все мы знали, что я не смогу долго встречаться с каким-то парнем, которого я не полюблю сама, — сказала она. — а вы знаете, кого я люблю, и этот человек вчера вечером сказал мне бросить Розье. Это я и сделаю, потому что, как ты выразилась, задания нельзя нарушать и я должна быть вольна исполнять чужие желания.       Лили, ни слова не сказав, выслушала подругу, собирая учебники в рюкзак. — Все равно правила нарушать нельзя. Даже если тебе задание дал кто-то другой, — сказала Эванс и резко замолчала, обернувшись в сторону выхода из комнаты. — Марлс? Что с тобой?       По словам подруги Поттер поняла, что в комнату вернулась Марлин и, видимо, с ней что-то произошло. Девушка хотела уже открыть глаза и поинтересоваться у подруги, что же все-таки произошло, как в нее прилетела подушка. Угодила она прямо в лицо. Конечно, было не больно. Гриффиндорка даже ничего не почувствовала, но спать расхотелось моментально. Маккиннон же на брошенной подушке не остановилась. Она стала швырять все с тумбочки, с письменного стола, сбросила со своей кровати одеяло и еще одну подушку, которая опять прилетела в Эйприл. — Ты можешь объяснить, что произошло? — спросила девушка раздраженно. — Что могло такого произойти, что ты начала крушить нашу комнату?       Теперь не спала уже и Алиса. Она удивленно смотрела на подругу, не понимая, что с ней произошло, что стало причиной ее разгневанного состояния. — Блэк — идиот и придурок, — в сердцах воскликнула Марлин, разорвав какой-то лист пергамента. — Я спускаюсь сейчас из нашей комнаты, жду его около хода в их спальню, а он спускается и просто говорит, что мы расстаемся, что он никогда меня не любил, что использовал для того, чтобы вывести на эмоции другую девушку, чтобы понять любит она его или нет. Он меня всего лишь использовал, а я верила, что он любит меня, что мы проживем вместе долгую и счастливую жизнь. Лили, ты прости, но на уроках я сегодня не появлюсь. Настроения нет. Маккинонн едва взглянув на подруг вышла из комнаты быстрее, чем Эванс успела что либо ей возразить, а было видно, что возразить она хочет очень сильно, даже слишком сильно. Староста не спеша повернулась в сторону Эйприл, которая потягивалась, зевая. — Что ты так на меня смотришь? — поинтересовалась Поттер, даже не взглянув на подругу. Она нехотя встала с кровати, вздрогнув, когда холодный воздух коснулся обнаженной кожи рук и ног. — Будто бы это я приказала ей прогуливать эти уроки.       Лили выгнула бровь, удивленно уставившись на сестру человека, которого ненавидела больше всего. — Я не говорю, что ты это сделала. Я вообще ничего еще не сказала, — сказала Эванс, нахмурившись. — Ты не заставляла Марлс пропускать уроки, но я уверена, что ты знаешь из-за чего Блэк бросил ее.       Эйприл молчала. Она не могла доверять старосте. По крайней мере, не настолько, что ей можно было бы рассказать о том, что Сириус вчера буквально заставил начать с ним отношения. — Я могу точно сказать, что мне ничего подобного он не говорил, — сказала Поттер и соврала при этом лишь отчасти, ведь Сириус действительно не называл причину, по которой хочет расстаться с Марлин. — Вообще он не обязан отсчитываться о своих расставаниях мне. Мало ли из-за чего он мог ее бросить. Маккиннон была слишком требовательно к нему, а я предупреждала, что подобное отношение ему не нравится. Ему не нравится, когда кто-то приказывает ему, вмешивается в его жизнь, расписывает его планы на будущее, заставляет что-то делать против его воли. Марлс слишком сильно ограничивала его свободу и ему наверняка это надоело. Причиной могло стать так же то, что он просто устал встречаться с одним человеком. Мы потому и зовем его Бродягой. Он слишком непостоянный, он не может остепениться, его не интересуют отношения. «Раньше не интересовали».       От этой мысли девушка вздрогнула. Все изменилось вчера. Изменилось тогда, когда он признался в своей любви дабы удержать, не дать девушке, которую любит больше всего на свете, уйти к другому. Что ж, у него это получилось. — Он не может встречаться с одной девушкой, — продолжила нехотя гриффиндорка. — Он не может найти ту, с которой готов был бы прожить всю жизнь, и я думаю, что это ему просто не нужно.       Алиса усмехнулась. Разговор двух своих подруг она слушала краем уха и, естественно, не могла согласиться с их словами. Особенно со словами гриффиндорской охотницы. — А ты уверена, что он действительно не заинтересован в отношениях? — спросила Фортескью, подходя ближе к друзьям. — Я думаю, что он заинтересован в отношениях. Он влюблен, был влюблен давно, но не в Марлин, и ты это прекрасно знаешь. Ты знаешь, что он влюблен в тебя, потому что он сам вчера признался в этом. Он просил проиграть тебя в карты ему, чтобы потом ты бросила Розье и стала встречаться с ним. Знаешь, по-моему это самое необычное начало отношений и их необычность делает вас двоих особенными. Эйприл жестами пыталась дать понять подруге, чтобы она замолчала, если сейчас сюда вернется Маккиннон и узнает об этом, то будет очень плохо. Дело тут не ограничится брошенной со злости подушкой. — Вы с Сириусом очень хорошая пара. От вас так и веет страстью. Честно, я никогда не видела, чтобы люди целовались с такой жадностью, как это вчера делали вы, как вы это делали, когда ходили в Хогсмид.       Поттер прикрыла глаза, не желая видеть глаза Алисы и Лили, которая смотрела с удивлением и осуждением. — Спасибо, Лис, — поблагодарила девушку, смотря на подругу со злостью. — Не за что, — Алиса пожала плечами. — Только я бы посоветовала вам двоим скрывать свои отношения как минимум месяц, чтобы Марлин слегка остыла. Я не хочу терять лучшую подругу, а Гриффиндор не хочет терять хороших и умных студентов, тех людей, которые могут развеселить даже в самый плохой день, они не хотят терять двух игроков гриффиндора, благодаря которым мы выигрываем кубки школы каждый год. Будьте осторожны, ради Мерлина.       Эйприл кивнула, состроив серьезную гримасу. Она поймала недовольный взгляд Лили и вздохнула, приготовившись к нотациям. — Ты увела чужого парня? — поинтересовалась она, стараясь придать голосу спокойный тон. — Всего лишь забрала то, что по праву принадлежит мне, — ответила Эйприл, пожав плечами. — Мы помолвлены и должны быть вместе, и вообще, я не заставляла его бросить Марлин. Он сам решил это сделать, приказав мне, чтобы я бросила Розье. Знаешь, Лис, — сказала девушка, обращаясь к другой подруге. — Я не сомневаюсь, что как только Марлс узнает о том, что Блэк бросил ее из-за того, что полюбил меня и захотел встречаться со мной, она несомненно будет злиться, но я не боюсь ее. Что бы она не делала, она не сможет разлучить нас с Сириусом. Я не позволю этому случиться, только не после того, как страдала от ревности несколько месяцев спустя. Прятаться мы не будем точно.       Лили поджала губы. Естественно, она была рада за подругу, чья любовь оказалась взаимной, но ей было больно от того, что сердце Марлин сейчас разрывается из-за того, что дружок Поттера бросил ее. — Все равно нельзя так, — сказала Эванс поучительно. — Ты представляешь, как больно ей будет, когда она узнает, к кому на самом деле был неравнодушен Сириус. — Я знаю, что ей будет больно. Я знаю, что она будет меня ненавидеть, но я не могу разлюбить Сириуса и не могу заставить его разлюбить себя, — сказала Эйприл, застегивая пуговицы на черной мантии.       Последний раз взглянув на подруг, девушка вышла из комнаты. Она неспешно спускалась по лестнице, боясь увидеть в гостиной Марлин или Сириуса. Ей хотелось видеть Блэка, но только после того, как она расстанется с Розье. Идти на разговор со слизеринцем тоже не хотелось. По крайней мере, не хотелось идти говорить одной. Она не знала, как может отреагировать Эван на расставание. «Все слизеринцы сумасшедшие».       Эйприл вздрогнула от собственных мыслей. Она не заметила, как спустилась в гостиную, где уже сидели мародеры, дожидаясь свою подругу. Первой сестру заметил Джеймс, который лежал поперек дивана над чем-то смеясь. Вторым Поттер заметил Сириус и почти бегом кинулся к ней, тут же оказавшись подле нее. — Что произошло? — спросила девушка, изогнув правую бровь.       Сохатый снова засмеялся. Его смех подхватил и Питер. Лунатика в комнате не было, и Леди предположила, что он может быть прямо сейчас на утреннем обходе или уже в Большом зале наслаждаясь завтраком. — Твоя подружка — монстр, — пожаловался Блэк, потирая чуть покрасневшую щеку. — Я ее бросил. Она пару минут стояла в ступоре, не понимая, что происходит, а потом внезапно подошла ближе и мне в самом начале показалось, что она хотела меня поцеловать, потому что схватила за отвороты мантии, но после она замахнулась и дала мне пощечину. Такую сильную... До сих пор щека болит. Но самое обидное не то, что мне сейчас больно, или то, что она ушла отсюда, проклиная меня. Мне на это наплевать. Меня добило то, что она вообще посмела меня ударить. Посмела поднять на меня свою чертову руку. Я ведь до этого бросал многих, но ни одна девушка до этого не осмеливалась поднять на меня руку.       Джеймс снова засмеялся. Поттер взглянула на него, опасаясь, что кто-то мог наслать на него чары смеха. Брат лежал с закрытыми глазами. На сестру и друга он не смотрел. — Не нужно вообще девушек бросать. Тебе повезло, что она не додумалась тебе пинка дать, решив возможности иметь детей, — сказал Сохатый с улыбкой.       Сириус закатил глаза, пропуская мимо ушей слова друга. — Нет моей вины в том, что я люблю твою сестру, — сказал он, обнимая Эйприл за талию.       Сохатый резко сел, уставившись на сестру и друга. Пока Леди стояла и смотрела куда-то мимо брата, делая все возможное, чтобы не смотреть ему в глаза, Бродяга смотрел прямо на друга. На его губах застыла легкая блаженная улыбка. Он был слишком счастлив, чтобы бояться друга. — Вы встречаетесь? — спросил Джеймс настороженно. — Бродяга…       Блэк усмехнулся, прекрасно зная, что друг сейчас начнет читать нотации. Он готов был выслушать их со спокойной душой, если это нужно для того, чтобы получить разрешение встречаться с его сестрой. — Не боись, — утешил друга Бродяга. — Пока не встречаемся. Я жду, когда Леди выполнит первую часть моего желания, а потом мы перейдем ко второй и начнем встречаться.       Сириус на глазах друга коснулся губами щеки его сестры, издеваясь. Ему нравилось наблюдать за тем, как медленно меняются эмоции на лице Джеймса. От непонимания, до злости и раздражения. — Хочешь встречаться с моей сестрой? — поинтересовался Поттер, успокаиваясь. Он знал, что подобное когда-нибудь, да произойдет и помешать он этому не сможет. — Тогда ты будешь обязан выполнять несколько правил. Первое и, наверное, самое главное: вы можете встречаться, но ваши отношения не должны выходить за пределы разумного. Поцелуи, объятия — да, все остальное под строжайшим запретом. Ты понимаешь, Бродяга, о чем я говорю. Второе: ты не должен ее обижать. Если увижу на ее лице хоть одну слезинку, причиной которой стал ты. Я выброшу тебя из окна нашей комнаты. Ты не птичка, взлететь, увы, не сможешь. Дружба дружбой, но сестра для меня важнее. Третье: ты должен заботиться о ней, любить только ее. Если я узнаю, что ты смотришь в сторону других женщин как-то не так, то снова полетишь из окна.       Блэк кивал на каждое правило друга. Со всеми тремя он справится и сделает это очень легко. Не прикасаться до семнадцати? Легко. Для этого существует самоудовлетворение. Не обижать? Тоже очень легко. Он не допустит того, чтобы Эйприл плакала как из-за него, так и просто так. Последнее правило тоже очень простое. Он и так давно заботится о девушке и готов делать это вечность, а смотреть на других девушек он не хочет. — Знаешь, друг, подобных правил я ожидал от вашего отца, но даже он спокойно отреагировал на то, когда узнал, что мы якобы встречаемся. Ты же помнишь, он меня еще просил сводить Эйприл куда-нибудь и я ведь был не против этого, — сказал он, отпуская Поттер к брату. — Я понимаю твое беспокойство, и поэтому обещаю выполнить все твои правила.       Джеймс кивнул. Теперь он чувствовал себя спокойно. Он знал, что друг не врет и, если понадобится, может действительно выполнить все эти правила. Он мог выполнить даже тысячу правил, соблюдая их ежедневно, но Поттеру хватило этих трех и это вполне устраивало и его и Сириуса. — За это я тебе благодарен, — честно сказал Поттер, улыбаясь. — Кстати, что за первая часть желания?       Сохатый смотрел теперь на сестру, прекрасно понимая, что она скажет, что это за желание, откуда оно вообще взялось. — Я должна бросить Эвана, а после этого начать встречаться с Сириусом, — ответила Эйприл, садясь на пол рядом с Питером. — Кстати, когда ты планируешь расстаться? — как бы между прочим спросил Блэк, садясь на диван рядом с другом. — Часики тикают, нам через сорок минут на уроки. Когда планируешь бросить его?       Поттер мельком взглянула на парня, пытаясь решить, что делать дальше. Она взглядом блуждала по каждому предмету в гостиной. С окна на кресла, с кресел на камин, с камина на полки с учебниками и книгами и наконец обратно на Сириуса. — Я не могу бросить его вот так сразу, — нехотя сказала девушка. — И не смотри на меня так.       Лицо Блэка исказилось гримасой отвращения. Правая рука медленно сжалась в кулак, но он тут же постарался успокоиться, хотя выходило плоховато. — Почему не можешь? — спросил он спокойным тоном, который дался ему с трудом. — Ты больше не обязана выполнять задание Марлин. Послушай, вчера мы договорились, что я бросаю Маккиннон, а ты бросаешь Розье. Разве не так?       Эйприл вздохнула, не моргая смотря гриффиндорцу в глаза. — Я не заставляла тебя бросать Марлс так быстро, — сказала она, хотя на деле была счастлива, что эти двое так быстро расстались. — Я думала, что вы расстанетесь через день-другой. Я не просила делать тебя это так быстро.       Бродяга усмехнулся, сам не понимая, откуда в нем взялась подобная реакция. — А я бросил Марлин и, вопреки всем твоим ожиданиям, сделал это быстро, — сказал он, скрестив руки на груди. — Так когда же ты бросишь своего слизеринца?       Девушка вздохнула, откидываясь на спинку дивана. Она следила за стрелкой часов, которая с каждой минутой приближалась ближе к девяти часам. Если мародеры не отправятся на завтрак прямо сейчас, то могут вообще остаться без завтрака. — Я не могу расстаться с Розье не из-за желания Марлс, — сказала она, вновь посмотрев на Сириуса. — Все слизеринцы сумасшедшие. Они не терпят, когда кто-то обманывает их, а благодаря тебе я обманула Эвана дважды. Он звал меня дважды пройтись прогуляться вечером и оба раза я не пришла. Если первый раз я сказала, что меня утомило домашнее задание, то второй раз он мне навряд ли поверит.       Сириус кивнул, мысленно соглашаясь со словами подруги. Он и правда бы не поверил во второй раз в этот бред с уроками, а значит, нужно было придумать что-то новое. Что-то такое о чем слизеринец никогда бы не догадался. Или же... — Послушай, тебе не надо оправдываться, — сказал он, придумав наиболее подходящий под эту ситуацию план. — Ты же хочешь его бросить. Так сделай это. Брось. Скажи, что отношения были ошибкой, скажи, что это было лишь твоим заданием. Он не посмеет тебя тронуть. Я буду рядом. Если он подойдет хоть на шаг к тебе, то ему тут же не поздоровится. Я клянусь.       Поттер взглянула на парня. Черт возьми, на своего парня. «Это звучит так необычно».       Действительно необычно, но это не могло остановить интерес Эйприл, который рос с каждым секундой. Ей уже не терпелось узнать, как поменяются их с Сириусом отношения после того, как они станут настоящей парой. — Хорошо, — девушка поднялась с дивана под удивленным взглядом брата и Питера, которые о большинстве вышесказанном не знали абсолютно ничего. — Идем. Я брошу его прямо сейчас. Нужно только найти его.       Сириус улыбнулся. — Недавно он вышел из Большого зала и прямо сейчас находится недалеко от кабинета заклинаний, в котором у него будет первый урок, — поведал он, не переставая улыбаться. — Так что советую поторопиться. Если мы задержимся на урок, то уверен, что Слизнорт нас простит. Тебя же он святошей считает.       Эйприл ткнула Блэка в ребра, но улыбнулась. Гораций действительно ее боготворил, считая, что в будущем из нее может выйти отличный зельевар или колдомедик.       Бродяга, не дожидаясь соглашения девушки, повёл ее вслед за собой. Туда, где проходили заклинания. Они спускались по лестницам держась за руки. Когда впереди показался нужный кабинет, Сириус сильнее сжал руку Леди, чтобы придать ей уверенности. Впереди можно было увидеть Розье, который сидел на подоконнике, задумчиво что-то вырисовывая в своем блокноте. «Все будет хорошо. Если что, Сириус рядом», — попыталась успокоить саму себя Поттер и сделала несколько шагов вперед, крепко сжимая руку парня в своей. — Эван...       Слизеринец повернулся в сторону голоса. Вначале на его лице застыла гримаса удивления, которая спустя примерно минуту сменилась другой. Гримасой ненависти и недовольства. — Привет, — сказал он, скользнув взглядом по Блэку, который стоял и наблюдал за ним с лёгкой улыбкой. — Мои догадки подтвердились...       Он мрачно усмехнувшись, пронзив Эйприл взглядом, от которого она вздрогнула. — Эван...       Поттер хотела шагнуть вперед, но почти сразу же передумала, поняв, что Розье сейчас не в самом лучшем настроении. Видимо, это понял и Сириус. Он отпустил руку девушки и прижал ее за талию к себе, при этом гневно сверкая глазами в сторону слизеринца. — Не оправдывайся, — попросил он, прикрыв глаза. — Я знал, что между тобой и Блэком что-то есть. Понял это тогда, когда он набросился на меня с приказом оставить тебя в покое, понял тогда, когда ты не пришла на первое свидание, и осознал вчера, когда ты снова не пришла ко мне. Я понимаю то, что ты его любишь, но не понимаю, для чего тебе нужно было встречаться со мной?       Эйприл стыдливо опустила глаза вниз, хотя понимала, что в данной ситуации важно сохранять зрительный контакт, но поднять глаза обратно, чтобы встретится взглядом с глазами слизеринца, она не могла. — Пр... — Давай я тебе объясню, — предложил Сириус, перебив подругу. Он видел, что она волнуется. — Дело в том, что моя Леди несколько недель назад проиграла в карты моей бывшей девушке и та ей сказала, чтобы она начала встречаться с первым, кто ей это предложит. Как ты наверняка понял, первым предложил ей это ты. Но сейчас все встало на круги своя. Я люблю Прил, и поэтому, чтобы не давать ложных надежд ни тебе, ни кому-либо ещё, кто влюблен в нее, я спрашиваю прямо при тебе, — сглотнув, Блэк повернулся лицом к Поттер, которая теперь неотрывно смотрела ему в глаза. — Эйприл Поттер, ты будешь моей девушкой?       В прохладном коридоре стало жарко. Щеки запылали румянцем. Гриффиндорка прикрыла глаза и несколько раз кивнула, не в силах что-либо сказать. Она ждала этого несколько месяцев и вот, наконец, мечты сбылись. Пройдя через преграды, Леди и Бродяга стали парой.       Девушка стояла с закрытыми глазами, не желая открывать их. От чего-то казалось, что все это происходит во сне. Что Лили еще даже не начинала будить подруг, что она вот-вот соберётся и когда наконец-то разбудит всё это исчезнет. Прил проснётся и обнаружит, что до сих пор встречается с Эваном Розье, а Сириус даже не планировал расставаться с Марлин. Но время шло, минута тянулась за минутой, а Эванс даже не пыталась их разбудить. Вместо этого Поттер почувствовала на своих губах вкус чужих губ и распахнула глаза. Перед собой она увидела лицо Блэка, который стоял с закрытыми глазами, ожидая, когда девушка ответит на поцелуй. И она ответила. Сначала нежно и невинно, а после углубляя его. — Миледи, открой глаза, — попросил Бродяга, нехотя отстранившись. Он мог бы и дальше продолжить целовать ее с той жадностью, с какой они целовались минуту назад, но в легких предательски кончился воздух, а прозвеневший несколько секунд назад звонок и вовсе заставил забыть об этом чудесном моменте.       Эйприл неспешно открыла глаза и оглянулась. Розье на подоконнике не было. Вместо него теперь там сидел Сириус с интересом наблюдая за девушкой. — Он ушел, — ответил парень на немой вопрос Поттер. — Услышал звонок и ушел. Кстати, нам тоже пора. Тебя-то Слизнорт помилует, а меня казнит.       Поттер улыбнулась парню уголком губ и пошла вперед. Сейчас им нужно было дойти до лестницы, которая приведёт в подземелья в кабинет зельеварения. Блэк замер лишь на несколько секунд, а после, поравнявшись шагом с девушкой, взял ее за руку. — Привыкай, — сказал он, улыбаясь. — Я не люблю скрывать отношения. Мне нравится открытость.       Эйприл взглянула на парня. Конечно, она знала об этом. Ведь со всеми прочими девушками, он тоже не спешил скрывать отношения. Он водил их на свидания, появлялся с ними на людях, абсолютно ничего не стесняясь. Он не боялся показывать свои чувства. — Я это знаю, — ответила Прил, сильнее сжимая руку юноши, — но я боюсь, как бы нас Марлин не увидела.       Бродяга усмехнулся, целуя девушку в висок. Теперь, когда они начали встречаться, все было по-другому. Все, что происходило сейчас, чувствовалось как-то по-другому. Теперь не нужно было скрывать свои чувства, злясь на самого себя же. Теперь можно целовать ту, которую любил, в любую минуту, не опасаясь, что она может отреагировать как-то не так. — Я защищу тебя от любого, кто посмеет хоть пальцем тронуть тебя, — пообещал Сириус, улыбаясь, — а теперь лучше подумай отмазку для старины Слизнорта, потому что мы пришли.       Эйприл удивлённо уставилась на друга. — Может быть ее придумаешь ты? — спросила она. — Слизнорт же говорил, что очень сожалеет, что ты не попал в Слизерин.       Бродяга фыркнул, состроив недовольную гримасу. — Все Блэки учились у него. По крайней мере, те, кто пришел в Хогвартс во время его начала преподавания, — сказал он. — Он нас буквально обожает, и я клянусь тебе, что он будет от счастья прыгать, если я скажу ему, что через два года ты тоже будешь носить мою фамилию... Поттер поморщилась и одновременно вместе с этим смутилась. Смущение шло от того, что парень, даже не задумываясь, сказал, что через два года они обязательно поженятся. Эйприл удивлял сам факт того, что он действительно любит ее, что в будущем он хочет видеть ее в роли своей жены. Не кого-то другого, а именно ее. — А может я хочу оставить себе свою фамилию. Что тогда? — спросила она, посмотрев на парня.       Блэк усмехнулся, покачав головой. — Моя мать съест тебя живьём и не подавится даже, — сказал он. — Поверь мне, я сам не в восторге от своей фамилии, но при всем при этом ношу ее уже шестнадцать лет. Ты не поверишь, как я хотел бы взять, скажем, твою фамилию, но при таком раскладе моя мать сожрет и меня. Так что ты обречена в будущем стать миссис Блэк.       Эйприл вздрогнула. Ей не особо хотелось менять свою фамилию, на фамилию тех, кто веками пользовался исключительно черной магией, но она понимала, что ради Сириуса, ради любви к нему сделает все что угодно. К тому же, Эйприл Блэк звучит не так плохо. К этому можно привыкнуть и девушка верила, что со временем обязательно привыкнет. — Ладно. Тогда давай думать оправдание вместе, потому что твоей женой я стану только через два года, а тогда мы, к сожалению, учится уже закончим.       Бродяга согласился с ней и стал усиленно придумывать причину, по которой он и Поттер могли задержаться. Как назло, в голову ничего не приходило. — Может быть сказать, что нас, скажем так, задержала Марлин, — предложила девушка. — Она сегодня не в состоянии идти на уроки и это благодаря тебе, но я не злюсь, потому что это нам на руку.       Сириус улыбнулся. — Ты гений, — сказал он, невесомо коснувшись губами щеки девушки.       Он в последний раз глянул на нее и постучал в дверь, попутно ее открывая. Урок уже шел полным ходом. Ученики Слизерина и Гриффиндора разделились на группы по пять человек и усердно трудились над каким-то зельем.       Гораций Слизнорт по-началу даже не заметил двух пришедших студентов, и двое гриффиндорцев решили незаметно занять свои места, благо стол за которым сидели остальные мародеры стоял недалеко от двери. Но стоило им сделать шаг вперед, как зельевар поднял на них свои глаза. — Нашлась пропажа, — весело сказал он. — Где же вы двое были? Я спрашивал у ваших друзей, но они, видимо, так и не смогли придумать причину, по которой вы двое отсутствовали двадцать минут.       Эйприл и Сириус переглянулись, решая, кто именно будет говорить с деканом Слизерина. — Профессор, — начала Поттер, оглядывая взглядом помещение. Марлин действительно не явилась на урок. — Понимаете, мы уже направлялись к вам на урок, но когда мы уже спускались по лестнице к кабинету нам попалась Маккиннон. Она была вся в слезах. Понимаете, сегодня с утра ее бросил парень и вот мы решили вернуть ее обратно в гостиную, чтобы она не сделала с собой что-нибудь, а пока ходили туда-сюда, пролетело двадцать минут.       Слизнорт кивнул, явно довольный тем, что только что услышал. — Это очень благородный поступок, мисс Поттер, — сказал он улыбаясь. — Думаю, за это нужно начислить десять баллов Гриффиндору и разрешить вам приступить к работе. Ваши друзья уже ждут вас и они же объяснят вам, что вы сегодня будете готовить.       Поблагодарив профессора, Эйприл и Сириус заняли свободные места в своей группе. Мародёры встретили их обоих облегчёнными взглядами. При этом никто не интересовался, где они были, правда ли то, что они вернули Марлин в гостиную. Это было не нужно. Сев на свое место, Поттер сразу же взялась за приготовление зелья. В принципе на уроках, когда они занимались приготовлением зелий в группе, готовкой занималась именно она и всегда приносила своему факультету призовые пятьдесят баллов, которые Слизнорт давал команде, которая быстрее всего справлялась с поставленной задачей.       Это произошло и сегодня. Примерно за десять минут до конца урока Гораций стал обходить студентов, заглядывая в котлы. Все группы закончили примерно в одно время, но в этом случае декан Слизерина смотрел на то, у кого зелье получилось лучше. У кого-то профессор стоял и долго помешивал содержимое котла, внимательно изучая. У кого-то подходил и почти сразу отходил к следующему, при этом забавно морщась.       Когда он подошёл к столу мародеров, на его лице появилась улыбка. Он лишь на секунду заглянул в котел. — Пятьдесят баллов Гриффиндору, — громко объявил он, хлопнув в ладоши.       Студенты Гриффиндора аплодировали, благодаря своих однокурсников за потрясающе выполненною работу. Слизеринцы же наоборот, чуть ли не шипели, кидая взгляды то на мародеров, то на Снейпа, на которого возлагали все свои надежды. — Чувствую Нюнчику влетит, — сказал Джеймс, улыбаясь.       Он и остальные мародеры уже собрали свои вещи. Осталось только дождаться, когда профессор их отпустит на следующий урок.       Эйприл Северус не интересовал. Она смотрела на Лили, которая, в свою очередь, грустными глазами смотрела в сторону слизеринца. «Мерлин, девочка, что ты творишь?»       По Эванс было видно, что она очень переживает за своего друга, и Поттер ни чуть не сомневалась, что она готова отдать баллы заработанные Гриффиндора, чтобы студенты Слизерина не трогали Снейпа. — Ну что, идем? Сириус протянул руку девушке, отвлекая ее от размышлений о слизеринцах. Прил нехотя улыбнулась и вложила свою руку в руку Блэка. Уходя из класса, она надеялась, что Лили не полезет защищать этого идиота и не пострадает. «Лилс, надеюсь, ты знаешь что делать».

***

6 декабря 1975

      Декабрь наступил быстро и почти незаметно. Студенты стали более воодушевленно ходить на уроки, прекрасно понимая, что приближаются праздники и до их отъезда домой остаются считанные недели.       Все студенты, начиная с третьего курса, на выходных бегали в Хогсмид, чтобы успеть купить подарки на Рождество друзьям и родным. Ученики с первого по второй курс, которым путь в деревню пока был закрыт, давали деньги ученикам старших курсов, просив объяснить, что есть в Хогсмиде, а потом просили купить конкретную вещь. Некоторым правда все же разрешали пойти в Хогмитд. Например, тем, у кого там жили родственники или же приезжали родители на часок другой.       Катрин Блэквуд не относилась ни к одному из этих типов и идти куда-либо сегодня не собиралась. Ей были не интересны праздники, а Рождество с недавних пор она и вовсе ненавидела, сама не зная почему. Зимой было холодно, а холод она не любила. Рождество было веселым праздником, а ей было не до веселья. К тому же идти и покупать подарки было бы пустой тратой времени, потому что отец подарков не любит, близнецам Смит она не дарила их уже несколько лет по той причине, что они сами отказываются. Единственный, кому она могла что-либо подарить, был Регулус, с которым она встречалась несколько месяцев.       Порой девушка удивлялась поведения младшего Блэка. Когда в ее голове только-только появился этот план, она не знала, что этим слизеринцем будет так легко манипулировать. Он был влюблен и это играла ей на руку. — Эй, Кэт.       Блэквуд тяжело вздохнула, увидев в поле зрения Регулуса. Как и всегда, на его лице играла счастливая улыбка, которую на лице слизеринца вообще можно было заметить крайне редко. Он спускался по лестнице довольно бодрым шагом. — Доброе утро, — сказал он, остановившись подле девушки.       Прямо сейчас Катрин хотелось смеяться. Начав встречаться с Блэком, она даже не представляла, что из уверенного чистокровного аристократа он превратится в ее подмастерье и личного слугу, который будет действовать у нее на поводу. — Если утро можно назвать добрым, то доброе, — вздохнула Блэквуд, откинувшись на спинку дивана.       Ладонью правой руки она потерла левое предплечье, которое буквально обжигало тупой, почти невыносимой болью. Темный Лорд ждал ее. Не только ее, но и всех тех, кто носил на себе его метку. Таких волшебников пока было мало, но девушка знала, что Том Реддл пока сам не хочет набирать слишком большую команду. Как она узнала от Иоланты, он вначале хотел приглядеться к тем, на кого уже поставил свое клеймо, а после уже набирать новых.       Потирая то место, где располагалась замаскированная черной магией метка, Блэквуд не сомневалась, что сегодня он вновь даст задание, которое нужно будет выполнить в короткие сроки. Чаще всего заданием было убийство или слежка. Первое, пожалуй, нравилось Катрин гораздо больше. Она совсем недавно обнаружила, что убивающее заклинание прекрасно забирает накопившуюся энергию, не позволяя сходить с ума из-за черной магии, и ей это нравилось. Она могла бы убивать человека за человеком, только бы не чувствовать этот дискомфорт, но Тёмный Лорд запрещал. Он не хотел привлекать внимания к своей группировке, осознано выбирая следующую жертву.       Во многом Катрин понимала своего господина. Ей бы тоже не хотелось, чтобы так быстро на нее стали обращать столько внимания. — Что-то ты невесёлая, — сказал Регулус, отвлекая девушку от неприятных мыслей.       Блэквуд подняла на парня глаза и прищурилась. Злится на него не хотелось, поэтому она сдерживала себя, чтобы не сказать в его сторону пару колкостей. Метку жгло все сильнее и теперь слизеринка понимала, что Темный лорд ждет лишь её, но уйти на глазах Блэка она не могла. — Устала, — ответила она, надеясь, что такой ответ устроит парня и он уйдет в гостиную. — Мне нужно через пару минут ехать домой.       Слизеринец выгнул брови вверх. Когда они разговаривали вчера, сидя допоздна на диване около камина и речи не шло о том, что днем следующего дня девушка резко соберется уезжать домой. — Ты не говорила об этом вчера, — осуждающе сказал он, а потом сам одернул себя. — То есть это очень поспешное и неожиданное решение.       Катрин посмотрела на парня, поджав губы. Она знала, что тот не поверит, но больше не могла придумать ничего другого, что могло бы убедить его в том, что Блэквуд не собирается уехать из Хогвартса затем, чтобы убить очередного человека. — Папа с утра прислал письмо, сказав, что я срочно должна вернуться во Францию, — вновь попыталась убедить парня девушка, но тот похоже до сих пор не мог поверить в это. — Правда, Рег, мне очень не хочется ехать. Я хотела бы провести свое свободное время с тобой, но в последнее время папа очень часто болеет и я должна быть рядом с ним.       Блэк наконец-то поверил. Выражение его лица смягчилось и теперь он снова смотрел на девушку с улыбкой. — Раз такое дело, то конечно поезжай. Родители — это святое, — сказал он, а после, замявшись, добавил: — Послушай, а где ты проводишь это Рождество? В смысле, у тебя есть какие-нибудь планы?       Катрин посмотрела на парня, не понимая, к чему он клонит. — Дома. Ничем заниматься не планирую, в прочем как и каждое Рождество или любой другой праздник, — ответила она. — А у тебя есть варианты получше?       Регулус сглотнул, садясь рядом с девушкой. Только сейчас он осознал, что весь разговор до этого простоял на ногах и от этого немного смутился. — Понимаешь, — начал он, сцепив руки в замок, чтобы хоть как-то успокоить самого себя. — Мои родители каждый год устраивают что-то наподобие семейного бала, ужина, ну ты поняла, и в общем Сириус опять приведет Поттер, потому что должен это сделать. Она его невеста, да, без обручального кольца, но невеста, а это значит, что она часть нашей семьи, поэтому мой брат будет обязан привести ее, а ты же знаешь, как меня раздражает эта чертова девчонка. Я один не справлюсь. У родственников помощи просить бесполезно. Сириус — наследник, будущий лорд его и его будущую жену все почитают. Я хочу, чтобы ты провела это Рождество со мной.       Катрин сжала пальцы рук. Она не знала, что ответить. После того, как она и Эйприл вновь рассорились, Блэквуд не хотела видеть Поттер, потому что просто не смогла бы смотреть в ее карие глаза, наполненные добротой и любовью, которые при ней бы были наполнены болью и горечью. — Я даже не знаю, — сказала она неуверенно. Видеться с бывшей подругой, которая сейчас находилась по другую сторону баррикад в одно время хотелось, а в другое нет. Девушка запуталась в себе, буквально не зная, что делать в этой ситуации. — Прошу тебя...       Блэк сложил руки перед грудью, сделав умоляющий взгляд. К такому взгляду он прибегал в очень редких случаях и сейчас мышцы свело от неприятных ощущений. — Хорошо, я проведу это Рождество с тобой, — все же согласилась Катрина. — Только при одном условии. Ты не будешь больше интересоваться, где я пропадаю, когда меня не бывает в гостиной. Не будешь ревновать к Смитам, как делал это вчера. — Я не ревновал...       Блэквуд закатила глаза. — Ревновал и не отрицай, — попросила девушка, вздохнув. — Пообещай, что больше не будешь ревновать меня к Виктору и Стефану. Они мои друзья и я люблю только тебя.       Слизеринка наклонилась вперед, коснувшись своими губами губ парня. Поцелуй получился неловким из-за неудобной позы, но таким нежным, что Катрина сама удивилась внезапно нахлынувшим чувствам. — Хорошо, не буду больше тебя ревновать, — наконец-то согласился Блэк. — Мне кажется, ты куда-то спешила?       Катрин несколько секунд недоуменно глядела на парня, а потом, опомнившись, соскочила с дивана и помчалась из гостиной. Метка перестала болеть и это означало только одно, что по прибытии в поместье Реддлов Блэквуд будет ждать очень серьёзный разговор.       Довольно быстро девушка добежала до края леса. Всю дорогу она оглядывалась в надежде, что ее не заметил лесник, обязанностью которого было следить за лесом и не подпускать к нему студентов.       Об этом темном густом лесе много веков ходят самые разные легенды. Каждый год придумывается что-то новое. Ее отец рассказал о Хогвартсе незадолго до того момента, как она сама уехала учиться в него. По его словам, около школы есть густой лес, который уже несколько сотен лет считается опасным для посещения студентов, необученных магическим наукам. По словам Долохова, в этом лесу обитают самые разные магические твари и каждая из них отличается не только внешним видом, но и степенью опасности. Например, те же единороги, которых изучают на четвертом курсе, только на первый взгляд кажутся безобидными существами, но тем, кто изучает их, важно помнить, что это очень гордые животные. Своей гордыней они превосходят даже гиппогрифов. Если человек не будет вежлив с этими животными, то он рискует не увидеть своих друзей и родных. Единороги имеют волшебные силы и по легендам любят применять их на невоспитанных волшебниках.       Здесь же обитают и оборотни, пожалуй, самые опасные твари. Они стоят наряду с вампирами и представляют собой нечто ужасное. По легенде, в этом лесу обитает целая стая диких оборотней, которые от полнолуния до полнолуния ходят и изучают лес, чтобы отыскать себе жертву.       Таких легенд очень много и из-за этого студентам запрещено ходить в этот чудесный, на первый взгляд, лес. Но Катрин не волновали ни единороги, ни оборотни, ни какая-либо другая магическая тварь, которая жаждет попробовать людской крови. В лес Блэквуд заходить не собиралась. Она остановилась в том месте, где деревья росли редкой проседью, и, последний раз осмотревшись, крутанулась вокруг своей оси, исчезая в дымке трансгрессии.       Спустя примерно секунду девушка очутилась около большого особняка, который притягивал взгляд красотой постройки и одновременно с этим притягивал душу невероятным скоплением черной магии. Вздохнув, слизеринка поплотнее застегнула уличный плащ и прошла внутрь, попутно отряхивая снег со своей обуви. Она знала, что больше неповиновения Темный Лорд ненавидит, когда кто-то мусорит в его доме.       Домовых эльфов Том Реддл не держал, поэтому очень бережно относился к чистоте в своем особняке. Изредка с помощью магии он убирал скопившуюся пыль, но Блэквуд предположила, что он не убирался несколько недель. На картинах, столах, шкафах и других предметах мебели лежал тонкий слой пыли, по которой девушке хотелось провести, но всё-таки она удержалась и остановилась возле двери, в которой наверняка собрание шло полным ходом. «Будем надеяться на лучший исход», — подумала она и усмехнулась собственным мыслям. Тёмный лорд не терпит непослушания, поэтому в данном случае нужно надеяться, что она отделается малой кровью.       Тяжело вздохнув, стараясь успокоить быстро бьющееся сердце, девушка костяшками пальцев правой руки несколько раз стукнула в дубовую дверь и вздрогнула, когда та отворилась с громким протяжным скрипом. — Мой лорд, извините за опоздание, — сказала она, опустив глаза. Она просто не могла смотреть в глаза, наливающиеся красным огнем.       Том Реддл удивленно посмотрел на девушку, а после поднялся со своего места во главе стола. Подчиненные, которые окружали его, удивленно с долей обожания во взгляде смотрели ему вслед за его изяществом и непринуждённостью. — Катрина, — сказал он, не скрывая удивления в голосе. — Твои друзья, Виктор и Стефан, сказали, что ты не появишься сегодня. По их словам, ты неважно себя чувствовала.       Блэквуд подняла взгляд и посмотрела на близнецов, которые осторожно махали ей со своего места. По всему телу растеклось чувство благодарности к этим двоим. Сейчас она была как никогда рада, что смогла подружиться с этими двоими. — Да, милорд, мне действительно было не особо хорошо, — согласилась девушка, дабы не подставлять друзей, — но сейчас мне значительно лучше. Можно я присоединюсь к собранию? «Пожалуйста, скажи нет», — взмолилась она, избегая смотреть в глаза отцу, который смотрел на нее волком. Долохов был недоволен, а Катрин знала, что бывало с теми, кто становился причиной его недовольства. — Конечно, — Том кивнул, занимая свое место.       Блэквуд под взглядами десяти пар глаз прошла и села на стул, который стоял с краю стола. Садиться между отцом и крестной, где сидела каждое собрание она побоялась, поэтому рискнула сесть к абсолютно незнакомому мужчине, который своей внешностью кого-то напоминал юной леди, но она, как бы не старалась, не смогла понять кого. — Друзья, — обратился Реддл к присутствующим. — Я надеюсь, вы не будете против, если я вкратце расскажу мисс Блэквуд о том, что мы уже обсудили.       Никто не сказал ни слова. Катрин поняла, что многие просто бояться сказать что-либо такому человеку, как их повелитель. — Кэт, во-первых, позволь представить тебе нового члена нашей небольшой, так сказать, семьи, — сказал он, стрельнул глазами в сторону мужчины, который сидел рядом с Катриной. — Орион Блэк пришел сюда совсем недавно, и он не единственный, кого сегодня я назову новичком в наших рядах.       Девушка уставилась на отца Регулуса и поняла, кого в самом начале он ей напоминал. Орион Блэк был сильно похож на повзрослевшую версию Сириуса. Те же ледяные серо-голубые глаза, надменный взгляд, аристократичные черты лица. Та же манера слегка щурить глаза и поджимать губы. И как только она не догадалась? — Орион, такой к тебе вопрос, — будто бы опомнившись, сказал Реддл. — Могу ли я в скором времени видеть в нашем тесном круге кого-нибудь из твоих родственников, в лучшем случае, из твоей семьи? Жена, дети?       Лорд Блэк замешкался. Было не похоже, что он напуган, но Катрин знала, что он лишь чудесно играет роль человека, которого невозможно напугать. На самом же деле наверняка он боится, как и все здесь сидящее, но боится не за себя, потому что он уже должен нести службу человеку, которого ждут великие дела, а за своих родных, которых необходимо оберегать от бед. — Жена точно не пойдёт, — уверенно отозвался мужчина. — Нет, она полностью поддерживает ваши идеи, милорд, но понимаете, она женщина и, прежде всего, мать. В ее интересах оберегать наших детей, а не ввязываться в то, во что ввязались мы. Что касается сыновей... Регулус слишком юн. Ему всего четырнадцать. Считайте, что он только-только начал постигать магические науки, а вот Сириус... Я попробую уговорить его пойти по моим стопам. Всё-таки такие связи, как общение с вами, во многом будут полезны для наследника нашей семьи. Если брать других родственников, то я знаю, что недавно вы говорили с Сигнусом, и он прямо сейчас раздумывает о вашем предложении. Его жена Друэлла не будет участвовать в этом по той же причине, что и Вальбурга, но вот ее дети. На Нарциссу и Андромеду полагаться не стоит. Первая еще школьница, а вторая сбежала с маглорожденным, а вот Беллатрикс готова прямо сейчас вступить в наши ряды. Она ждет вашего приглашения, милорд.       Том Реддл кивнул, удовлетворенный словами нового союзника. Он сидел, направив свой сосредоточенный взгляд куда-то вдаль, не обращая внимания на колдунов и ведьм, собравшихся вокруг его. — Иоланта, а что касается твоей внучки? — вновь спросил мужчина, переводя взгляд на свою напарницу, на женщину, которая изо дня в день не позволяет ему сходить с ума из-за черной магии. — Могу ли я рассчитывать на то, что она займет место в нашем кругу?       Леди Поттер полностью отзеркаливала позу мужчины. До этого она точно так же сидела, задумавшись, не обращая внимания на собравшихся. — Пока все сложно, Том, — ответила женщина, ловя на себе удивленные взгляды. — Ты же знаешь, что она дочка главы мракоборческого центра. Флимонт с детства вкладывал в нее и Джеймса знания о том, как плохо обращаться к силам тьмы, как им будет плохо, когда перейдут на сторону зла. Так что я могу сказать, что на Эйприл влияет близкое окружение, а именно общество старшего брата и друзей. Я пытаюсь придумать способ, чтобы отгородить ее от них и кое-какие мысли на этот счет у меня уже есть. Можешь довериться мне. Прил займет место за этим столом, но это, скорее всего, пройдёт после ее выпуска из школы.       Мужчина вновь кивнул, удовлетворенный ответом. Он обвел взглядом собравшихся за столом. Каждому из этих людей он доверял по-своему. Кому-то больше, кому-то меньше. Каждого из них в какой-то степени хотелось оберегать, каждого хотелось подчинить своей воле, и он к этому шел каждый все сильнее приближаясь к поставленной цели. — Хорошо, — сказал он. — Ваших детей, Орион, — он посмотрел на мужчину, — Иоланта, — перевел взгляд на напарницу, — хочу видеть здесь. Они оба сильные и понесут очень хорошую службу. А сейчас обговорим некоторые другие вещи. Катрин, сегодня на задания я никого не отправляю. Сегодняшнее собрание направлено на то, чтобы поприветствовать новых членов нашей семьи.       Собравшиеся за столом ведьмы и колдуны молчали. Орион и Иоланта сохраняли безразличие друг к другу, делая вид, что в скором времени не станут родственниками и такое понятие, как родство, к ним точно не относится. — Следующее и, пожалуй, не менее важное, что я собираюсь вам сказать сегодняшним вечером, — снова начал черный маг, — это прискорбные новости. Отряд мракоборцев засек одного из наших людей и прямо сейчас допрашивают в министерстве магии. Я не могу утверждать выдаст он нас или нет, но со следующего собрания предлагаю сохранять свою анонимность. Вы будете точно так же сидеть передо мной, но не будете видеть лиц друг друга. Сегодня утром я заказал у одного старого знакомого специальные маски, которые вы будете надевать при каждой нашей встрече. Я уверен, что вы не слишком сильно успели запомнить голоса, имена и что-то еще друг о друге, поэтому будете сохранять тем самым свою анонимность.       Многих напугала эта новость. Люди сидели и тревожно переглядывались. Казалось, никто из них не заметил, как перед ними на столах появились маски серого цвета. Первой, кто заметил свою маску, стала Катрин. Она удивлённо с некоторой боязнью рассматривала новый предмет, который лежал всего в паре дюймов от неё. — Думаю, сегодня они нам не пригодятся, — сказал Том, сохраняя мрачное выражение лица. — На этом печальные новости закончились. Предлагаю вновь перейти к хорошим, а для одного из нас, пожалуй, даже счастливым. Марк.       Мужчина, который сидел сразу за Долоховым, слегка дёрнулся. Он был бы готов не ходить на эти собрания, но ничего не мог с собой поделать. Он дал согласие, поклялся быть верным и сейчас носил клеймо на левом предплечье. «Я обречен на смерть, но при этом сам выбрал себе путь к ней». — Не нужно делать такое выражение лица, Смит, — сказал Реддл слегка осуждающе. — Новость для тебя и для твоих сыновей и правда весьма приятная.       Профессор защиты от тёмных искусств повернул голову, пристроив на лицо маску заинтересованности. Хотя заинтересован происходящим он не был. Мужчина будучи довольно умным прекрасно понимал, что его никто не подозревает к причастности к группировке Пожирателей смерти, только потому, что пока он сидит под крылышком Альбуса Дамблдора. Как только он уйдет из Хогвартса, на него сразу могут подумать и тогда покупка билета в один конец до Азкабана может быть обеспечена. — Какая же, мой Лорд? — спросил он, стараясь придать своему голосу хоть каплю заинтересованности.       Волан-де-Морт улыбнулся уголком губ, польщенный чужим вниманием. — При нашей первой встрече, Марк, — обратился он к мужчине, — ты рассказал мне о своей не простой судьбе. О том, как твой отец бросил тебя, о том, как твоя мать умерла во время родов, и ты понятия не имеешь, что случилось с твоим братом или сестрой. Знаешь, я очень щедрый Тёмный Лорд. Меня тронула твоя непростая история и через своих знакомых узнал имя человека, который принимал роды твоей матери. Пару дней назад я встретился с этой женщиной и расспросил о том случае. Хочешь узнать подробнее?       Руки старшего Смита запотели. Внезапно в до этого прохладном помещении стало жарко и его бросило в пот. О своей семье он не говорил даже детям. Том Реддл действительно стал первым человеком после Иоланты, которому он это рассказал. О своей матери, беременной вторым ребёнком, он не думал несколько лет, прекрасно понимая, что ребенок, вероятнее всего, умер вместе с ней, но если Волан-де-Морт упомянул его мать и этого ребенка, то может быть случилось чудо и где-то прямо сейчас у Марка есть брат или сестра, которые даже не догадываются о его существовании. — Хочу, — сказал он охрипшим от напряжения голосом. — Мой Лорд, — добавил он чуть громче. — Меня радует твой искренний интерес, — честно сказал Том. — В общем, я встретился с этой женщиной. Признаю, с памятью у нее не очень, но мне всё-таки удалось заставить ее вспомнить информацию о твоей семье. По ее словам, женщина с фамилией Смит поступила к ним поздно ночью в родильное отделение Святого Мунго. Имени и фамилии она не назвала, но по словам колдомедика постоянно проклинала Луиса Смита, который является твоим отцом. Женщине была назначена срочная операция. По словам старушки, с которой я разговаривал, это был самый тяжелый случай в ее практике. Твоя мать билась в конвульсиях. Ее буквально трясло от лихорадки и дрожь эта сопровождалась безумными криками. Она не переставала проклинать Луиса, говоря, что он проклял ее и заставил понести от него вторым ребенком. Шли минуты и колдомедики Святого Мунго все больше сводились к тому, что им не спасти ни женщину, ни ребенка, но Селин была чересчур сильной. Она кричала, брыкалась, испускала огромные волны магической энергии, но спустя ровно пятнадцать часов с момента своего прибытия в больницу родила мальчика. Она умерла через десять минут после того, как ее второй ребенок появился на свет. Перед своей смертью она успела лишь назвать его имя. Твоего брата зовут Кристофер Де Фоссе.       Марк спокойно выслушал рассказ своего повелителя. Из всего рассказа он не поверил только одному. Тому, что его брат действительно выжил. Если слова о том, что его мать содрогалась в конвульсиях, буквально бросаясь своей магической энергией правда, то от только что новорождённого мальчика не должно было остаться ни следа. К тому же фамилия мальчика Де Фоссе, а она носила фамилию мужа. Надежды на то, что брат может быть жив, угасли так же быстро, как появились. — Не веришь мне? — спросил Том. — Я понимаю как это звучит, но я наводил множество справок и многие колдомедики, которые до сих пор работают в Мунго утверждают, что подобный случай был, и то, что мальчик действительно выжил. Если тебя удивило то, что он выжил, то я думаю, что это связано с тем, что он был проклят. Твой отец проклял чрево беременной жены. Ему нужен был наследник. Сильный наследник, а ты в детстве часто болел и почти не проявлял магических способностей. Поэтому Луис считал, что ты сквиб. Он вычитал в книге заклинание, чтобы дать своему второму наследнику больше жизни, но он не мог знать, что при этом ребенок окажется слишком сильным и из-за этого Селин может умереть. Так и произошло.       Марк не понимал половины того, что ему с таким усердием пытался донести повелитель. Он не представлял, как ребенок, проклятый ребёнок, мог выжить. Проклятья ослабляют, а не даруют дополнительные силы. — Я не был сквибом, — сказал Смит. — Я не хотел проявлять свои способности рядом с этим тираном. Я с детства не хотел быть наследником, потому что понимал, какая жизнь меня ждет. Но, мой Лорд, то, что он думал, что я сквиб, не значит то, что можно было создавать другого ребёнка. С чего вообще вы взяли, что он жив? Если бы он был жив, то носил фамилию нашего отца. — Он носит фамилию матери, — сказал мужчина так, будто бы Марк должен был знать об этом. — Ему дали фамилию матери и отправили в приют, но я нашел его и сегодня он здесь. Ждет встречи с тобой, чтобы после ты направил его на путь истинный, помог вступить в наши ряды.       Марк внимательно слушал своего повелителя. Он понимал, что тот хочет к чему-то его подвести, но для этого Смит должен был поверить, а верилось в происходящее с трудом. — До сих пор не веришь в это, — заметил он, но при этом не осуждал. — Я понимаю, как это звучит, но твой брат действительно жив и прямо сейчас стоит за этой дверью. Кристофер, войди.       Дверь отворилась как только Реддл сказал последнее слова. В проходе стоял мужчина. Его каштановые волосы были завязаны в небрежный хвост. Глаза стреляли от одного волшебника к другому. Дольше всего они задержались на Марке, который точно так же, не отрываясь, смотрел на незнакомца.       За минуту Смит успел заметить, что у них одинакового цвета глаза. Волосы почти одного цвета, но у этого парня они были на несколько дюймов длиннее. У них был примерно одинаковый стиль в одежде. Оба носили тяжелые, уплотнённые мантии чисто черного цвета. У обоих была одинаковая манера поджимать губы и чуть хмурить лбы. — Марк, знакомься, — обратился к своему подчиненному Том. — Это Кристофер. — Крис, — поправил его незнакомец. — Я Крис. Просто не люблю свое полное имя.       Том кивнул, не обращая внимания на дерзость. Он делал поблажки лишь тем, кто только-только вступает в ряды. К тому же этого парня он видел всего несколько раз. Он еще не знает всех правил общения.       Смит осторожно поднялся со своего места, не отрывая глаз от названного брата. На Темного Лорда внимания он не обращал, потому что не хотел этого делать. Он, игнорируя косые взгляды присутствующих, подошёл к мужчине. — Чей ты сын? — спросил он на прямую. — Луиса и Селин Смитов, — тут же без запинки отозвался парень приятным голосом.       Марк кивнул, не особо доверяя. С детства он был человеком слишком мнительным. Его нельзя было провести вокруг пальца, нельзя обмануть или сделать что-то еще.       Не смотря на предполагаемого брата, он кивнул. После сегодняшнего собрания они обязательно поговорят более подробно. Он как раз к тому времени вспомнит заклинание для определения родства. — Поговорим после собрания, — кинул он мужчине, садясь на свое место.       Кристофер стоял на место как вкопанный еще несколько секунд, а после, будто бы опомнившись, занял последнее свободное место. Между женщиной и мужчиной, которые, казалось, даже не заметили присутствия еще одного колдуна рядом с собой. — Марк не хочет знакомиться с братом, — сказал Том, покачав головой. — Я уверен, что вы сможете найти общий язык, а сейчас перейдем к последнему вопросу, который хотелось бы обсудить на сегодняшнем собрании.       В комнате вновь воцарилась тишина, хотя до этого здесь тоже было тихо. Но в отличие от той тишины, что была раньше, эта настораживала и в какой-то степени даже пугала. — Как я сказал, сегодня никто из вас не отправится на задания, — начал Реддл, поднимаясь со своего места. — Мракоборцы нас заметили. Теперь вам нужно быть осторожными. На задания отправятся завтра Кристофер, Долохов и... Пожалуй, хватит на этом. Вы, двое, следите за Святым Мунго. Ваша задача следить за передвижением жены главы мракоборческого центра. Ее имя Юфимия Поттер. Кстати, она твоя невестка, Иоланта.       Леди Поттер лишь на мгновение выразила заинтересованность. Ей было наплевать на жену своего сына, точно так же, как, в принципе, не было дело и до него. — Следите за ней, ее передвижениями, возможно, разговорами с мужем или другими мракоборцами, — продолжил Том. — До следующего собрания вы двое должны предоставить мне информацию о том, чем сейчас занимаются мракоборцы. Начинать можете сразу сейчас. Наше собрание на сегодня подходит к концу. Студентов и преподавателей прошу вернуться в Хогвартс, Кристофера и Владимира отправиться на задание, Иоланта, останься здесь, нам нужно переговорить, а все остальные можете идти по домам.       Пожиратели смерти еще несколько секунд смотрели на своего повелителя, а потом медленно стали собираться, кто-то спешил покинуть комнату через дверь, кто-то решил воспользоваться летучим порохом и прямо сейчас там выстроилась небольшая очередь из желающих как можно скорее попасть домой.       Последними из помещения вышли семья Смит и Долохов со своей дочерью, которая похоже была недовольна компанией отца.       Иоланта еще пару минут сидела за столом, провожая крестницу и ее отца глазами, а после, когда дверь закрылась за ними, повернулась к Тому. — Можешь рассказать мне о своём плане, — попросил Реддл, поворачиваясь к женщине. — Как ты собралась затащить сюда свою внучку?       Леди Поттер несколько минут рассматривала мужчина, который уже больше десятка лет был проводником ее энергии. Рядом с ним ощущалось спокойствие и Иоланта была уверена, что он чувствует то же самое, благодаря её изо дня в день, что не сходит с ума из-за черной магии. — На самом деле все просто, — ответила она, слегка задумавшись. — Даже слишком просто. Эйприл совсем недавно начала встречаться с сыном Ориона Блэка. С Сириусом. Мальчик характером отчасти пошел в отца. Он такой же любвеобильный. Ему недостаточно внимания одной женщины. Так думают многие, но, по словам Марка, он очень любит Прил, однако я уверена, что она в этом сомневается. Последний раз, когда я была в Хогвартсе, я околдовала одну из девчонок, которая живет в одной комнате с моей внучкой так, чтобы она любила Сириуса. По словам Смита, Блэк бросил ее, но моя ворожба не даст ей так просто отступить. Она найдёт способ вернуть его, а Эйприл, брошенная, придет ко мне. Тогда-то я отправлю ее к вам, мой Лорд.       Том кивнул. — А почему ты не могла сказать об этом в присутствии остальных? — поинтересовался он. — У тебя были на это какие-то причины?       Леди Поттер посмотрела на мужчину недоуменным взглядом. — Я думала, ты догадаешься, — сказала она. — На собрании сегодня присутствовал отец Сириуса и мне не хотелось при нем говорить о своих планах. Все Блэки сумасшедшие, и мне не хотелось бы свои, возможно, последние годы жизни провести в каком-нибудь склепе.       Реддл усмехнулся. Он расхаживал из стороны в сторону, временами поглядывая в окно. Отсюда было очень хорошо видно кладбище, где были похоронены все его предки. Некоторые умерли своей смертью, а некоторых он убил самолично и ничуть не жалел об этом. — Я сомневаюсь, что такую могущественную ведьму, как тебя, удержит какой-то склеп, — сказал он, задумчиво смотря вдаль. — К тому же ты действительно думаешь, что какая-то девчонка может разрушить такое сильное чувство, как любовь?       Иоланта кивнула, подходя к мужчине. — Это не единственная часть моего плана. Есть еще, — сказала она, положив руку на плечо. — Может быть действительно их любовь сильна настолько, что какая-то девчонка не сможет их разлучить. Я не исключаю такой возможности и если это всё-таки произойдет, то в дело вступит другая часть плана. Понимаешь, все Блэки чертовски ревнивые. Они не могут видеть рядом с собой кого-то кроме себя. Сириус такой же. Марк сегодня сообщил мне, что в Хогвартсе собираются проводить первый в истории бал, в конце которого выберут принца и принцессу Хогвартса. В этом мероприятии могут участвовать студенты любой чистоты крови, но преимуществом несомненно будут пользоваться чистокровные. Списки конкурсантов составляют деканы, и я не сомневаюсь, что Макгонагалл выберет Сириуса и Эйприл, потому что она знает, что они оба выходцы из чистокровных семей, где превыше всего стоит обучение правилам и этикету. Их выберут и за несколько дней до этого бала Сириуса внезапно позовет домой мать, ну а моя внучка, чье имя уже будет в заявке на участие, отказаться от бала просто не сможет. Ей придётся идти на бал с Регулусом. Младшим сыном Ориона. По моим расчетам, они должны выиграть и стать принцем и принцессой. Если все получится, то их двоих будут часто вызывать на разные встречи. Одним словом они часто будут проводить время вместе, и Сириуса это должно злить. Эйприл же человек, которому нравится свобода. Она не потерпит такого отношения к себе и они расстанутся.       Том присвистнул. — Я всегда знал, что ты умна не по годам, но чтобы продумать все до таких мелочей... — сказал он воодушевлённо. — Надеюсь, твоя внучка окажется такой же одаренной, как и ты, и вместе с ней мы одержим победу в этой непростой битве. Грядут серьёзные изменения в магический мире и никто не в силах этому помешать.

***

18 декабря 1975

      Четверг, пожалуй, был самым нелюбимым днем у студентов пятых курсов. Так сильно они не ненавидели даже понедельник, а все из-за того, что в четвёртый по счёту день недели учеников на занятиях держали до последнего. Уроки начинались в десять утра, а заканчивались в шесть вечера и из-за этого ужин подавали на двадцать минут позднее обычного.       Мародеры, как и все прочие пятикурсники, ненавидели четверг, но даже в этом находили свои плюсы. Эйприл и Сириус проводили время вместе, сидя за одной партой, довольствуясь отведенным временем. С тех пор, как они начали встречаться, многое изменилось. Марлин узнала об этом и теперь косо поглядывала как на подругу, которую прилюдно объявила бывшей, обещав забрать свое назад, так и на Блэка, которого клялась проклясть, как только появится такая возможность.       Лили же, узнав о том, что двое мародеров стали встречаться, отнеслась к этому более серьезно и нашла способ, чтобы запирать на ночь двери, тем самым не позволяя Поттер ходить в комнату мальчиков. Узнав об этом, четверо мародёров пришли в ужас и попытались отговорить старосту, но Эванс, убежденная в том, что они могут заниматься чем-то непристойным, была непреклонна и четверым парням пришлось смириться с тем, что их подругу каждую ночь держат в камере временного содержания.       Больше всех эта новость огорчала Сириуса, который после начала отношений заметно изменился. Если раньше он старался не обращать на подругу внимания, чтобы не ляпнуть чего-нибудь лишнего, то сейчас он напротив сделался слишком разговорчивым. Он сыпал комплиментами, которые порой бывали слишком пошлыми, но Эйприл быстро научилась пропускать подобное мимо ушей. На уроках Блэк сидел только с Поттер, тем самым нарушая данное на первом курсе негласное правило каждый урок меняться местами. Остальные мародеры впрочем быстро подстроились. Они все так же менялись, но при этом Сириус и Эйприл всегда оставались вместе.       Вот и сегодня они сидели вместе, не обращая на речь Макгонагалл чуть меньше внимания, чем обычно. Шёл последний урок, который наконец-то тоже подходил к концу. Оставались считанные минуты до звонка и голодные студенты все чаще поглядывали на часы в надежде, что звонок прозвенит раньше.       Звонок прозвенел точно в назначенное для него время. Радостные студенты Когтеврана и Гриффиндора стали собирать свои вещи. — Гриффиндорцев попрошу задержаться, — попросила профессор Макгонагалл, провожая глазами когтевранцев. — Всего десять минут и я вас отпущу.       Студенты были недовольны перспективой остаться на лишние десять минут наедине с деканом, которая похоже была не в духе, но всё-таки сели обратно на свои места, чтобы не рассердить ее еще больше. — Не нужно смотреть на меня такими злыми глазами, — попросила профессор трансфигурации. — Других студентов тоже задержат.       Студенты ничуть не воодушевились. Многие смотрели на профессора скучающими, почти отчужденными глазами. Всем здесь сидящим было все равно, задержат остальных или нет. Им было важнее как можно скорее убежать в Большой зал на долгожданный ужин. — Уже лучше, но до сих пор не идеально, — Макгонагалл покачала головой, недовольная дисциплиной своих детей. — Хотя это не важно. Важно вот что. В этом году наше министерство магии решило провести небольшой конкурс. Все вы знаете, что Великобританией правит королева, и наверняка многие из вас знают, что среди волшебников тоже когда-то были короли и королевы. Исчезли они пару столетий назад, но это не означает, что они не могут вернуться. Министерство магии конечно же не будет выбирать, кто станет королем и королевой это сложно, да и по возрасту вы еще не подходите, но кто-то из вас может стать принцем и принцессой Хогвартса.       Многие студенты теперь смотрели заинтересовано. Каждому хотелось бы немного поглавенствовать в школе и издать парочку новых законов, но они понимали, что это не все, и стали ждать когда Минерва продолжит дальше рассказывать о конкурсе. — Министр магии считает, что это поможет вам в будущем определиться с выбором профессии, — продолжила профессор, наблюдая за студентами суровым взглядом. — Многие профессора с ним согласны и поддержали эту затею. Вижу, многие заинтересовались, но я вас огорчу. Не все из вас будут участвовать в этом конкурсе.       Раздались возмущенные вздохи. Многие из тех кто проявлял интерес отвернулись полностью уверенные, что критерии отбора будут невероятно сложными и попасть они на конкурс точно не смогут. — Не обижайтесь, — попросила профессор Макгонагалл. — Я еще ничего не сказала, а вы уже обиделись. Где ваша честь? Где отвага? — спросила она, облегченно вздохнув, когда студенты снова повернулись к ней. — Вчера вечером были составлены списки. Список начинается с четвертого курса, но так как среди вас четверокурсников нет, мы сразу перейдем к пятому курсу. Итак, первой парой студентов становятся Алиса Фортескью и Фрэнк Долгопупс. Алиса, подойди ко мне. Я знаю, что Фрэнк на другом курсе, поэтому объясню и ему потом то, что предстоит сделать.       Алиса облегчённо выдохнула. Она была счастлива, что ее выбрали и поставили в пару вместе с Фрэнком, а не с кем-то другим. — Следующая пара Джеймс Поттер и Лили Эванс, — объявила Минерва.       Студенты, которые до этого оживлённо обсуждали того, кто может стать следующей парой, замолкли и стали переводить взгляды с главного бунтаря школы на старосту своего факультета. Пока Сохатый улыбался девушке ослепительной улыбкой, девушка смотрела косо в его сторону. В ее глазах читалось презрение и многие бросали на Джеймса сочувствующие знания, представляя, что ему предстоит пережить. — Сириус Блэк и Эйприл Поттер.       Двое мародеров уставились на профессора, не веря в происходящее. Ни в каких конкурсам им обоим участвовать не хотелось. — Профессор Макгонагалл! — воскликнул Бродяга. — А можно не участвовать?       Макгонагалл сверкнула глазами. — Конечно нет, — сказала она голосом не требующим возражения и позвала последнюю пару. — Итак, вы, пятеро, представляете пятый курс Гриффиндор. Теперь немного расскажу о том, что вам предстоит. Сразу говорю, мероприятие сложное, хоть и состоит всего из одного задания. Вашим конкурсным заданием станут танцы. Оцениваться они будут по нескольким критериям. Изящность, чувство, грация. Полный список состоит из десяти пунктов и пара, которая наберет больше всего баллов по этим критериям, станет принцем и принцессой Хогвартса. Чтобы подготовиться к этому, каждый день вам будут даваться уроки танцев, на которые вы обязаны ходить. Уроки начнутся с завтрашнего дня сразу после ужина. Уходить никуда не надо. Все будет проходить в Большом зале. Само мероприятие состоится в последний день семестра. Все всем понятно? Тогда можете идти на ужин.       Студенты разошлись, но те, кто участвовал в конкурсе, встретились вновь на следующий день. Большой зал было не узнать. Столы четырёх факультетов исчезли, оставив после себя лишь скамьи, на которых прямо сейчас сидели студенты.       Среди здесь собравшихся, пожалуй, лишь слизеринцы все до единого умели танцевать, поэтому прямо сейчас они сидели и шушукались, насмехаясь над тем, кому только предстоит научиться танцевать, а таких было не мало. Сегодня здесь собрались не только чистокровные, которых танцам обучали буквально с того момента, как они научились ходить, но здесь же были и полукровки с маглорожденными. Если взглянуть на последних, то они не спешили подходить к своим партнёрам, столпившись в одной кучке. Среди них была и Лили, которая, пожалуй, была неувереннее всех. Она стояла чуть в стороне и неуверенно поглядывала в сторону слизеринцев, которые бросали в ее сторону голодные взгляды. — Эйприл, — Эванс подошла к середине скамьи, где сидели мародеры, и остановилась напротив подруги, которая заметила ее не сразу. Слишком уж интересным был разговор с Сириусом. — Поттер!       Близнецы повернулись на свою фамилию почти одновременно и уставились на девушку с одинаковыми недоуменными лицами. — Это ты кому? — поинтересовалась Прил, заправляя прядь волос за ухо. — Тебе, — ответила Лили и, схватив подругу за руку, потащила прочь от мародеров.       Эйприл несколько минут пыталась сопротивляться, но вскоре прекратила, поняв, что если Эванс чего-то хочет, то ее не остановишь. — Я смотрю тебя твой дружок Снейп фамильярничать научил, — фыркнула Поттер, когда староста наконец-то удосужилась остановиться. — И что тебе нужно?       Девушка посмотрела на подругу, удивившись ее грубости. Она знала, что у нее непростой характер, но чтобы рявкать ни с того ни с сего. Такого еще не было. — Постой со мной, — попросила Лили, игнорируя раздражённый взгляд подруги. — Я боюсь их... — Кого? — удивлённо спросила Эйприл, оглядевшись вокруг. — Монстров я здесь не вижу.       Эванс вздохнула и развернула девушку указав на слизеринцев. — Их, — повторила она, посмотрев на подругу.       Поттер усмехнулась, сама не понимая, что сегодня с ее настроением. — Смотрю, без Северуса ты не такая смелая, — сказала она, явно насмехаясь.       Лили не сильно стукнула подругу по плечу. Порой ей так и хотелось сказать, чтобы она перестала говорить всякие гадости в сторону слизеринца, но она до сих пор не сказала ни слова, прекрасно осознавая, что Эйприл все равно не послушает. — Прекрати, — попросила Эванс умоляюще. — Я вообще не понимаю, что тут делаю. Мне не по себе. Это тебе хоть бы что. Ты считай оказалась в своей привычной среде. Здесь же большинство чистокровные и ладно гриффиндорцы, когтевранцы и пуффендуйцы на меня смотрят, причем двое последних даже внимания не обращают, но слизеринцы смотрят так, будто хотят убить на месте. И я не сомневаюсь, что если они очень сильно захотят, то сделают это.       Поттер покачала головой, улыбаясь. — Ты позвала меня за тем, чтобы потом они набросились на меня? — поинтересовалась она. — Так, милочка моя, они сделают это, но даже я их остановить не смогу. Если захотят убить, они не успокоятся, пока не доберутся именно до тебя. К тому же, мне нет смысла стоять здесь. Позволь мне насладиться своим ограниченным временем общения с друзьями и с парнем.       Эйприл развернулась и хотела было уже уйти, но Лили не дала ей сделать этого, крепко схватив за руку. — К черту! — воскликнула она шепотом. — Общайся с дружками, когда хочешь. Можешь вообще к ним в комнату переехать, если они против не будут, но прошу не уходи сейчас. Постой со мной.       Девушка остановилась довольная собой. Она смогла добиться того, чего хотела особо, не прилагая никаких усилий, а значит, прямо сейчас можно было смело прекратить огрызаться и выполнить наконец просьбу подруги. — Переезжать в комнату к мальчикам я пока не буду. Мне и в моей нравится, — ответила Прил, поворачиваясь. — Ну а с тобой, так уж и быть, постою. Нужно же мне тебя оберегать, чтобы ты нормально с Джеймсом станцевала.       Эванс топнула ногой. О танце с братом подруги ей и думать не хотелось. Она до сих пор не могла понять, как так получилось, что ее выбрали танцевать с человеком, которого она буквально ненавидит, и ненависть эта так ощутима, что Макгонагалл должна была сто раз подумать, прежде чем сделать такой выбор. — Не напоминай мне, — попросила Лили, взглянув на однокурсника, который разговаривал с Сириусом. — Это будут самые худшие дни в моей жизни.       Эйприл закатила глаза. — Тебе не кажется, что было бы гораздо проще, если бы ты затолкала свою ненависть куда подальше? — спросила она, скрестив руки на груди. — Серьезно, ты сама себе делаешь хуже. Из вас с Джеймсом вышла бы неплохая пара. Подумай только, начали бы встречаться, а там свадьба, детишки...       Эванс прошипела. — Если не заткнешься, то у тебя на одного врага станет больше, — предупредила Лили. — Тебя будет хотеть проклясть не только Марлин.       Эйприл усмехнулась и собиралась было ответить, но тут двери открылись и в Большой зал вошла профессор Макгонагалл и два незнакомых волшебника.       Женщине, которая шла рядом с Минервой, на вид было лет тридцать, может, чуть больше, но точно уж меньше сорока, а вот мужчине, который шел чуть позади, было точно за сорок. — Ребята!       Разговоры тут же прекратились. Все с интересом поглядывали на двух незнакомцев, гадая, зачем они пришли сюда сегодня. — Познакомьтесь, это ваши преподаватели по танцам Женевьева и Дин Альделосы. Они будут учить вас танцу, который вы должны будете исполнить на балу в конце этого семестра, — объяснила профессор Макгонагалл, а после обратилась к незнакомцам: — Я вас оставляю. Как только закончите, пусть все расходятся по своим гостиным.       Женщина кивнула и, проводив взглядом уходящего профессора, повернулась к детям. — Разбейтесь по парам, — попросила она довольно строго.       Студенты быстро сообразили, что торговаться или подшучивать над этой ведьмой не получится, поэтому разбились по парам и заняли места в зале. — Хорошо, — сказала она и на ее лице мелькнула тень улыбки. — Сначала я объясню, что это за танец, а дальше покажу его, ну а после мы начнем с вами учиться. Все ясно?       Ученики кивнули почти в такт друг другу — Итак, какого-то специального названия у этого танца нет. Придумали его довольно-таки давно и выполняется он почти без прикосновений к своему партнеру. По крайней мере его первая часть, а она в этом танце самая главная, — объяснила женщина. — Вы передаете свои чувства через движения и только через них. Это помогает вам лучше узнать друг друга. Объяснить танец словами невозможно, поэтому посмотрите. Дин.       Мужчина, который до этого стоял чуть позади, скучающим взглядом пробегая по студентам, подошел к ведьме и остановился напротив нее. Из большого граммофона, который неизвестно откуда тут появился, послышалась приятная мелодия. Первое предложение пара стояла неподвижно. Они просто смотрели друг другу в глаза, но как только зазвучало второе предложение они сдвинулись с места.       Танец как поняли многие был несложным. В первой части люди просто кружатся, выставляя друг перед другом руки так, чтобы между ними оставалось пару дюймов, ну а вторая часть напоминала вальс, поэтому многим казалось, что этот танец довольно прост в своем исполнении. — Если вам понятно, — обратилась женщина к студентам, выключая музыку, — то можем начинать. Помните, начинаем с правой руки и идем в право, затем в ход идет левая рука и мы кружимся уже, как вы понимаете, в левую сторону. После каждого предложения вы отходите друг от друга, приближаясь уже в начале следующего. Все понятно?       Студенты прокричали на перебой и остановились напротив друг друга. Большинство сразу поняло, что танец всё-таки сложный, потому что в самом начале их уже начали переставлять. Кто-то стоял слишком близко, кто-то слишком далеко, но спустя примерно пять минут музыка зазвучала вновь и танец начался.       Спустя минуту Эйприл поняла, что первая часть этого танца самое сложное, что ей доводилось танцевать в этой жизни. Было просто невыносимо держать свою ладонь в каких-то паре дюймов от ладони Сириуса без возможности прикоснуться к ней. Блэк, видимо, испытывал те же самые чувства, потому что на его лице застыла довольно странная гримаса. Лицо выглядело слишком сосредоточенным, а пальцы сильно дрожали, видимо, так и жаждали податься вперед, чтобы соприкоснуться с чужой плотью, которая за эти дни стала до невозможности родной.       Кому с первой частью танца была справляться действительно легко, так это Лили. На ее лице играла спокойная улыбка. Она двигалась, с точностью повторяя движения Джеймса, и к их паре Женевьева и Дин за время разучивания первой части ни разу не подошли. — Вы, двое, можете сосредоточиться? — обратилась женщина, остановившись около Эйприл так неожиданно, что та вздрогнула. — Первая часть на то и называется бесприкосновенной, потому что она без прикосновений.       Сириус улыбнулся. — Это сделать довольно тяжело.       И действительно, после первой попытки станцевать этот танец Блэк все чаще соприкасался пальцами своей руки с рукой Эйприл, вызывая у той приступы улыбки. — Так старайтесь лучше, молодой человек, — сказала Женевьева и отошла к Алисе с Фрэнком, у которых была почти похожая проблема.       Спустя полчаса, когда первая часть более менее начала получаться абсолютно у всех, студенты приступили ко второй части. Здесь проблемы тоже были у многих. В особенности у тех, кто стеснялся танцевать на публике или вообще никогда не танцевал вальс. Леди и Бродягу же мисс Альделос похвалила одними из первых. — Вот, где искренность чувств! — громко воскликнула она, слегка прослезившись. — Вот, где грация, искренность, любовь, нежность и страсть.       Она хвалила двух гриффиндорцев еще минут десять, и пока Эйприл смущалась, уткнувшись носом в плечо Блэка, Сириус улыбался во все тридцать два зуба, прижимая девушку к себе. — Думаю, на сегодня все, — обратилась Женевьева к присутствующим. — Наши уроки будут длиться до двадцать первого декабря. Как я понимаю, двадцать второго у вас уже бал. Мерлина ради, тренируйтесь еще сами. Не позорьте имя дома Альделос, который несколько столетий учит самым различным танцам всех волшебников и волшебниц на нашей планете.       Все студенты считали, что время до двадцать первого декабря будет идти долго, но они ошиблись. Оно наступило слишком быстро. Даже чересчур.       Утро этого дня было таким же холодным и солнечным. Студенты не спешили вылезать из теплых постелей, прекрасно понимая, что сегодня воскресенье и можно поспать подольше, не опасаясь, что вредный декан потом будет высказывать о том, что ты проспал какой-то очень важный урок.       Мародеры тоже сегодня не спешили вылазить из теплых постелей. Им хватило ночных приключений под луной, когда они, отбросив все здравые мысли на задний план, играли в салки с оборотнем на одной из полян Запретного леса. Казалось, пару часов назад им еще не хотелось спать, а сейчас четверо из мародеров отогревались, лежа под одеялами, ведь даже такая теплая шкура, как у них, пропускала холод. Уставший Римус с утра пораньше отправился патрулировать коридоры. Перед столь знаменательным событием профессора не жалели никого, поэтому старосты дежурили общей толпой и утром, и вечером.       Ни что не предвещало беды. Мародеры спали в одной комнате. Эйприл, чтобы не попасться на глаза подруге в столь ранний час, тоже отправилась спать в комнату к мародерам и прямо сейчас нежилась в объятиях Сириуса. Изначально Джеймс был против того, чтобы сестра спала с его лучшим другом и говорил ей лечь спать на кровати Люпина, но упрямая Поттер убедила брата, что Римус после дежурства придёт уставший и тоже захочет поспать. Тогда Сохатый предложил сестре спать с ним, но и тут она отказалась, толком не объяснив причину. Спорить больше не было сил, поэтому Джеймс дал свое согласие при условии, что будет внимательно следить за сестрой и другом, но из-за усталости он не смог продержаться и десяти минут, провалившись в крепкий сон. — Мерлин, кто стучит? — раздался откуда-то с боку голос Блэка.       Эйприл, чей слух был очень хорошим, приоткрыла глаза и тоже услышала глухой удар по стеклу, который не слышала во время сна. Она приподнялась, что сделать было крайне затруднительно из-за Сириуса, который крепко прижимал ее к себе и посмотрела в сторону окна. За ним на улице, грозно сверкая карими глазами, был филин. Черный филин. Филин Блэков. — Сирь, — заплетаясь языком, сказала Поттер и легонько ткнула парня в бок. — Там твоя сова.       Сон исчез так, будто его и вовсе не было. Гриффиндорец резко поднялся и повернулся, уставившись в окно. Он боялся, что птица принесла Громовещатель, который разбудил бы всех остальных в комнате, но когда он открыл окно, пропустив в спальню прохладный ветер, он увидел, что в своей лапке филин сжимал обычное письмо. «Никакого намека на красный», — облегчённо подумал он и забрал письмо у птицы, закрыв окно обратно.       Вздрогнув, от пронизывающего кожу холода, он сел на кровать около Эйприл, которая с интересом посмотрела на конверт в руках своего парня. — С чего твои родители стали писать тебе так рано? — поинтересовалась она, вспоминая сумасшедшую на вид Вальбурга и внушающего страх и желание бежать от него как можно дальше Ориона. — Это как минимум неприлично.       Сириус усмехнулся. Он сомневался, что его родители знают такое слово, как приличие. Однако он согласился с девушкой, ведь тоже не знал, для чего его матери нужно было писать в столь ранний час.       Оглядев спальню и убедившись, что друзья все еще спят, он разорвал конверт и стал читать письмо.       "Сириус,       Как только проснёшься сразу поезжай домой. У нас к тебе очень важное дело. В письме говорить не буду о нем, но в школу ты не вернёшься до конца каникул. Твоего декана я уже предупредила. Собирай вещи и скажи Эйприл, что мы ждём ее на званном ужине 4 января. Будь дома как можно скорее,

Вальбурга"

      Сириус был достаточно умным для того, чтобы понять, что у отца и матери появились какие-то проблемы, которые им может помочь только он, но он не понимал, что такого важного могло случиться, что его не будет в школе два последних учебных дня. «Я пропущу завтрашний бал», — подумал он и виновато взглянул на Поттер, но та на его удивление улыбалась. — Кажется, мы пропустим завтрашний бал, — сказал он, решив, что Прил не поняла того, что его не будет в школе завтра.       Эйприл кивнула. — И это здорово, — сказала она. — Сириус, танцевать с тобой, конечно, здорово, но у меня есть небольшая проблемка. Я боюсь огромного скопления народа, а по слухам, завтра народу будет целая куча, вплоть до самого министра магии, поэтому я и не хотела туда идти изначально.       Блэк выдохнул, радуясь, что девушка не в обиде за него за этот небольшой казус. Однако счастье быстро улетучилось. Он встал и начал поспешно одеваться, вместе с этим собирая свои вещи. Правила Хогвартса не разрешали оставлять их в школе на каникулы. С каждой брошенной наспех в чемодан вещью туда же летела небольшая частичка его хорошего настроения и когда чемодан был полностью собран оно полностью улетучилось.       Эйприл, догадавшись, что с Сириусом что-то не так поднялась с кровати и обняла его, прижавшись всем телом. Отпускать его, такого родного, не хотелось, но она знала, что не сможет противостоять могуществу Блэков, а значит, отстоять Бродягу у родителей не выйдет. «В конце концов, мы же увидимся в январе у него дома», — утешала Поттер сама себя, но легче от этого не становилось.       Гриффиндорец понимал, что расставаться, хоть и на такой короткий промежуток времени, будет тяжело, но он даже не знал, что это окажется настолько тяжело. Он стоял, прижимая к себе девушку, и думал о том, как следующие дни будет ходить бесцельно по дому и каждая его мысль будет крутиться вокруг Эйприл. — Мне пора, — нехотя сказал он, а затем проделал то, что за последние дни стало их традицией. Сначала он поцеловал девушку в лоб, потом поочередно в обе щеки, а после, добравшись до губ, коснулся сначала нижней, потом верхней и, наконец, завладел губами полностью. — Я буду скучать, — сказал он, проведя рукой по щеке Поттер, — но мы скоро увидимся. Вот увидишь.       В последний раз поцеловав Прил, Сириус кинул в ее сторону прощальный взгляд и вышел из комнаты.       Эйприл грустно посмотрела вслед закрывающейся двери. С Блэком она не увидится до четвертого января и это навевало тоску. Чтобы немного отвлечься, она решила продолжить спать и у нее это почти получилось. Она только-только начала засыпать, как дверь с грохотом открылась и на пороге она вновь увидела Бродягу. — Что-то забыл? — спросила Поттер удивлённо посмотрев на парня.       Сириус покачал головой и подошёл к девушке, садясь на край кровати. — Профессор Макгонагалл хочет срочно поговорить с собой, — сказал он. — Идем со мной.       Не дожидаясь, пока Эйприл полностью проснется, он схватил ее за руку и потащил по лестнице вслед за собой. Временами он оглядывался назад, чтобы убедиться, что Леди по-прежнему идет сзади, а не осталась где-нибудь, запнувшись по пути вниз.       Спустя двадцать минут они оказались в кабинете декана. Профессор Макгонагалл, несмотря на раннее утро, вовсю была увлечена каким-то бумагами. Она просматривала один документ за другим, постоянно прижимая губы. — Профессор, мы вернулись, — сказал Сириус, осматривая помещение.       Эйприл тоже осмотрелась в кабинете и увидела, что слева от двери, в углу, недалеко от книжного шкафа, сидит человек, которого она меньше всего ожидала увидеть. Бродяга был удивлен не меньше девушки, поэтому смотрел на младшего брата, вытаращив глаза. — Очень хорошо, мистер Блэк, — Минерва кинула на своих студентов мимолетный взгляд, отложив бумаги в сторону. — В общем, ситуация у нас складывается весьма неприятная. Прошу вас присесть.       Гриффиндорец хотел было возразить, ведь он уже задержался и даже представить себе не мог, как мать будет злиться, если он задержится еще на несколько минут, но профессор Макгонагалл его опередила. — Сириус, я понимаю, что вы спешите, но я не стану вас надолго задерживаться. Мы всего лишь обсудим одно неудачно сложившееся обстоятельство и вы отправитесь домой, — пообещала декан Гриффиндора. — В общем, давайте перейдем сразу к делу. Как вы уже поняли я собрала вас здесь троих из-за того, что Сириуса сегодня забирают домой. Как итог, Эйприл на завтрашнем балу остается одна.       Поттер подняла глаза на профессора трансфигурации, не понимая, к чему она клонит. — А разве я не могу отказаться от участия? — спросила Прил, сложив руки домиком. — Раз я остаюсь без пары, то не смогу станцевать танец.       Минерва покачала головой. — Отказаться вы не можете. Ваши фамилии уже внесены в списки участников, — объяснила она. — Эти списки находятся в министерстве магии и исключить кого-то из них невозможно.       Эйприл усмехнулась. — Вы мне предлагаете танцевать одной? — поинтересовалась она. — Или лучше разделиться?       Профессор Макгонагалл, поджав губы, сурово посмотрела на студентку своего факультета. — Мисс Поттер, не дерзите, — попросила она. — Конечно же танцевать в одиночку вы не будете. В списки до сегодняшнего дня были внесены только ваши фамилии. Сегодня вечером туда внесут ваши имена, поэтому никто не догадается, если одного Блэка поменяют на другого, благо у нас их двое. Завтра на балу вы будете танцевать с Регулусом.       Двое гриффиндорцев и один слизеринец посмотрели друг на друга с презрением. Блэк-младший оценивающим взглядом пробежался по Поттер и не сдержавшись фыркнул. — Профессор Макгонагалл, я не буду танцевать с ним! — воскликнула Эйприл, тряхнув головой. — Он же слизеринец. — Отбросьте эти предрассудки, мисс Поттер, — попросила женщина, несильно ударив ладонью по столу. — То, что он слизеринец, ничего не значит, а отказаться ты все равно не сможешь. Отбросьте предрассудки и покажите, что многовековая война между Гриффиндором и Слизерином, — ерунда. Покажите, что гриффиндорцы и слизеринцы могут спокойно общаться друг с другом.       Девушка была недовольна перспективой провести весь сегодняшний вечер и завтрашний день в компании заносчивого слизеринца, чьё эго к четвертому курсу успело достичь вселенского масштаба и до сих пор продолжает расти.       Радовало лишь то, что Регулус и сам был недоволен этой новостью, и это хоть как-то облегчало ситуацию. Однако отговорить профессора не удалось и вскоре младший Блэк и Поттер покинули кабинет заместителя директора, пообещав, что обязательно придут на последнее занятие по танцам. Минерва порекомендовала им позаниматься лично друг с другом без лишних глаз, но оба не собирались этого делать, поэтому, последний раз взглянув друг на друга полным ненависти взглядом, они разошлись в разные стороны. Слизеринец отправился вниз, в подземелья, где располагалась его гостиная, а вот Эйприл поднялась на пару этажей вверх и, оказавшись на седьмом прошла в свою гостиную, где, миновав очередной лестничный пролёт, оказалась в своей комнате. — О, Прил, мы с тобой идём в Хогсмид выбирать платья! — воскликнула Лили, заметив подругу.       Староста Гриффиндора уже была одета в уличную мантию, и поэтому прямо сейчас кинула точно такую же подруге. — Всё-таки смирилась со своей участью, — Поттер усмехнулась, но усмешка не вышла веселой. Она не знала, что на нее повлияло больше: отъезд Сириуса или то, что ей на бал предстоит идти с человеком, которого она люто ненавидит — но настроение ее резко ухудшилось. — Я не хочу никуда идти.       Эванс повернулась к подруге, удивленно взглянув на нее. — Вы рассорились с Блэком и теперь ты не хочешь идти на бал из-за него? — предположила она, решив, что ее предположения по поводу того, что Прил и Сириус повстречаются всего несколько недель подтвердились. — Знаешь, то, что вы расстались, не повод менять планы. Пойди на бал и утери ему нос.       Эйприл удивленно уставилась на подругу. Порой она сомневалась в здравом рассудке Лили, ведь она понимала, что человек в здравом уме не стал молоть подобную ересь, а староста что-то подобное говорила слишком часто. — Спустись с небес на землю и перестань давать ложные надежды Марлин, — попросила она, взглянув на Маккиннон, которая от злости сломала перо. — С Сириусом у нас все просто замечательно, но на бал он не идет, так как сегодняшним утром уехал домой. Я хотела отказаться от участия в конкурсе, но Маккошка сказала, что сделать это невозможно и поспешила обрадовать меня тем, что я буду на балу с Регулусом.       Эванс застыла, не зная смеяться или плакать. Ей было жалко подругу, потому что она знала, что та ненавидит слизеринцев и было до невозможности смешно от того, что Поттер, по сути, оказалась в точно такой же ситуации, как она. — Ничего страшного, — утешила она подругу. — Побудешь немножко в моей шкуре. Я ведь тоже не хочу танцевать с Джеймсом, а обязана это сделать. К тому же, кто знает, может, после этого бала вы с Регулусом подружитесь.       Эйприл фыркнула от возмущения. — Я со слизеринцами не дружу, — ответила она чересчур резко и виновато посмотрела на подругу. — Правда, Лилс, они мои враги. Я не могу нормально общаться с ними. Я не ты.       Эванс усмехнулась. — Я тоже не ты, поэтому мне тяжело и неприятно общаться с твоим братом, — ответила она. — А сейчас собирайся, мы идем выбирать платья. Это не обсуждается.       Эйприл, тяжело вздохнув, всё-таки забрала свою мантию из рук подруги и отправилась вслед за ней, надеясь, что платья они выберут быстро и она в скором времени вновь вернется к мародерам.       Но, к сожалению, Поттер ошиблась. Платья они выбирали часов пять. Нет, нужные платья нашлись быстро. Даже чересчур. Но после покупки своей обновки Лили поняла, что у нее нет подходящих туфель и украшений, поэтому все оставшиеся время две студентки блуждали между прилавков с обувью, рассматривая самые разнообразные виды туфель и среди витрин с подвесками и браслетами.       Закончить покупки удалось только в три часа и девочки бегом помчались обратно в школу, потому что осознавали, что до последнего урока танцев оставалось каких-то двадцать минут.       Девочки быстро добежали до гостиной, а после так же быстро добрались до Большого зала, где уже собрались все конкурсанты. Эйприл без труда удалось отыскать взглядом брата, пожалуй, единственного человека, с кем сейчас можно было поделится своими проблемами. — Прил, — Джеймс заметил сестру сразу и встал рядом с ней. — Быстро же ты меняешь типаж на парней. С утра гриффиндорцы, а сейчас уже слизеринцы.       Поттер ожидала, что брат будет возмущен, когда узнает о том, с кем предстоит танцевать его сестре, однако он был весел. — Ты же знаешь, что я лучше бы умерла, чем станцевала с ним, — почти прошипела Эйприл и собиралась было сказать что-то еще, но тут в помещение вошла Женевьева и то, что собиралась сказать девушка, уже не имело никакого значения.       Занятие, как всегда, началось с приветствия. Студенты приветствовали не только своего преподавателя, но и друг друга. За те три дня, что они танцевали здесь, многие успели сплотиться. Если раньше некоторые избегали даже банальных приветствий, то сейчас многие развлекались, шутили, но делали это в пределах разумного, не забывая о присутствии профессора в одном помещении вместе с ними. — Итак, — начала Женевьева, оглядев всех студентов, — сегодня наш с вами последний урок. За те три дня, что я наблюдала за вами, у меня появилось ощущение, которое потом переросло в более яркое чувство. Я могу сказать, что вы были первыми волшебниками, которые так просто взаимодействовали друг с другом. Я могу предположить, что это все происходит из-за того, что вы близкие друг другу люди, и этого я отрицать не могу, ведь так оно и есть. Это наоборот, очень даже радует. Я рада не только этому, но и тому, что смогла научить вас танцу в столь короткое время. Сегодня я с вами не прощаюсь, ведь я получила великодушное приглашение профессора Дамблдора на завтрашний бал и я пойду туда с удовольствием. Теперь предлагаю немного отвлечься от этого и ответить на мои вопросы. Сколько частей в танце, который мы с вами учили?       Студенты ответили почти хором: — Две.       Женщина кивнула и начала задавать все новые и новые вопросы. Казалось, в начале она даже не замечала, что одного из ее учеников подменили на совершенно другого человека, но разницу она всё-таки заметила. — Что-то ваш партнер как-то изменился, — обратилась она к Эйприл, разглядывая юношу стоящего напротив нее.       Поттер с трудом удержалась от того, чтобы не рассмеяться в голос от того, как перекосилось лицо Блэка. Если он будет танцевать с точно такой же миной, то нормально исполнить танец точно не получится, но думать об этом было некогда.       Женевьева включила музыку и танец начался. Прил поразилась тому, что Регулус прекрасно знал, с чего начинается танец. Вначале он выставил перед собой правую руку так, чтобы она находилась на расстоянии дюйма от руки Поттер и прокружился в одно время вместе с ней в левую сторону. Затем то же самое движение повторилось в правую сторону, а дальше было задействованы обе руки.       Эйприл начала казаться, что танцевать с младшим Блэком не так уж и плохо. Почти как с Сириусом. Было лишь отличие в том, что его брат источал из себя холод на расстояние вытянутой руки и девушка прямо сейчас этот холод ощущала. — Что-то не видно уже той страсти, которая была на самом первом нашем уроке, — заметила Женевьева, остановившись около пары. — С вами, молодой человек, явно что-то не так.       Поттер хотела рассмеяться в голос, но тут первая часть закончила и ее сменила вторая часть. Часть прикосновений. Регулус вместо того, чтобы просто положить ладонь на талию девушки с силой сжал ее. Да сжал с такой силой, что Эйприл не сомневалась, что на следующее утро там появятся синяки. Ладонь он тоже сжал чересчур сильно, но другим этого было не видно. Многие видели идеальный танец. Идеальный вальс, а девушка тем временем ощущала едкую боль в области талии. Она с трудом держалась, чтобы не зашипеть, прекрасно понимая, что Блэку это только доставит удовольствие. Она держалась до последнего и свободно выдохнула только тогда, когда музыка закончилась и юноши с девушками отошли друг от друга в разные стороны. — Молодцы, ребята, — похвалила Женевьева встав по средине зала. — Я уверена, что все вы достойны того, чтобы стать принцем и принцессой Хогвартса, но, к сожалению, победить сможет лишь один, и я желаю, чтобы победил сильнейший. Потренируйтесь еще сегодня вечером самостоятельно.       Студенты переглядывались друг с другом. Многие смотрели друг на друга с высока. Почти все здесь хотели выиграть, чтобы иметь возможность участвовать в делах Хогвартса.       Дождавшись разрешения, ученики отправились по своим гостиным. Естественно, тренировать танец они не собирались, потому что были уверены в своих способностях. — Джеймс, я умру завтра вечером, — пообещала Эйприл, нагнав в коридоре брата и подругу.       Поттер удивлённо посмотрел на сестру и рассмеялся. — С партнером на балу тебе, конечно, не повезло, — согласился он, — но это не повод умирать. Я бы сказал, это даже глупо. Очень глупо       Лили усмехнулась. — Не знала я, что тебе знакомо такое слово как глупость, — сказала она. — Знаешь, обычно глупцы его не знают. А все, что я могла бы посоветовать твоей сестре, это то, чтобы она перестала капризничать. Побудет она один вечер рядом с слизеринцем и ничего с ней не случится. Профессор Макгонагалл права. Нужно было сделать побольше таких пар, чтобы и Слизерин, и Гриффиндор понял, что общаться друг с другом можно и даже нужно.       Эйприл рассмеялась. — Нужно было Маккошке тебя поставить в пару к слизеринцам, — сказала она. — Я бы посмотрела на это. Я бы посмотрела на то, как ты бы в первый же день убежала от их проклятий.       Эванс посмотрела на подругу и закатила глаза. Она была уверена, что подруга зря так сильно перегибает палку, ведь за пять лет обучения здесь ее еще никто не разу не тронул. Слизеринцы даже не смотрели в ее сторону. — Девочки, хватит ссориться, — попросил Джеймс, обнимая сестру за плечо. — Лили, Прил действительно не повезло с парой. Вот если ты Сириуса считала плохим, то глубоко заблуждалась. Его брат в разы хуже, чем он. Они хоть и братья, но абсолютно разные. Бродяга веселый, а этот вечно хмурый и злой. Сириус не обращает внимания на чистоту крови, а этот, я уверен, маглорожденных грязью поливать начнет, если ему заняться будет нечем. Сириус смелый, готовый прийти на помощь друзьям и близким, а он думает только о себе. Он слизеринец, Лили, и исправить его ты никак не сможешь.       Эванс хотела было возразить, потому что она считала, что подобным образом о человеке отзываться не следует, но потом, подумав, она всё-таки решила помолчать. Она знала, что если Джеймс промолчит, то его сестра молчать не будет и выскажет ей все, что думает о том, как Лили сама общается с парочкой гриффиндорцев.       Поттер была готова на все, чтобы защищать честь своих друзей и делала она это несмотря на то, что некоторые из них были просто ужасными людьми. — Спорить не буду, — отозвалась староста. Ей и правда сейчас не хотелось ссориться с лучшей подругой. — Прямо сейчас я предпочитаю уйти в свою комнату. Тебе, Прил, я желаю того же. До бала осталось несколько часов и, будь уверена, время пролетит незаметно.       Лили оказалась, как всегда, права. Казалось, только девочки легли спать, как ранним утром их уже будила Эванс. Уроки сегодня были отменены, ведь этот день был полностью занят конкурсом. Сам бал должен был состояться вечером, а сейчас студентам-участникам, начиная с четвертого курса и заканчивая седьмым, предстояло познакомиться с судьями, которым предстоит их судить.       Платья были надеты, макияж идеально подходил и к платью, и к туфлям, мальчики уже ждали в гостиной и девочки в их сопровождении отправились в Большой зал. Регулус присоединился чуть позднее и мрачный и понурый шел чуть позади остальных. — Сколько народу! — ахнула Лили, сжимая рукав мантии Джеймса в своей руке. — Мамочки, неужели нам предстоит знакомиться со всеми?       Эйприл покачала головой и положила свою руку на согнутую в локте руку младшего Блэка. — Только с судьями, — ответила она. — А большинство судей выходцы из чистокровных семей. Благо большинство из них не отсюда. Здесь колдуны из Англии, России, Франции, Италии, Испании и Америки. Всего двадцать восемь человек.       Регулус усмехнулся. — Какая умная девочка, — с сарказмом сказал он.       Поттер злобно на него посмотрела, с силой ущипнув за руку. «Месть за то, что от его ладони на моей талии появился синяк», — подумала она. — Еще хоть одно слово и моя ладонь пройдется по твоей черепушке, — отозвалась девушка, для наглядности замахнувшись рукой.       Блэк даже не дернулся. Он оценивающе посмотрел на девушку, а потом перевёл взгляд на ее брата, который оценивающе смотрел на него. — Только попробуй, — сказал Регулус, сверкнув глазами. — Тебе не поздоровится.       Джеймс повернулся и теперь медленно приближался со своего места к слизеринцу. — Тебе не поздоровится, если хоть пальцем тронешь ее, — пообещал он и схватился было за карман мантии, чтобы достать волшебную палочку, но тут вспомнил, что она осталась в комнате. — Клянусь тебе, — серьезно сказал он.       Блэк усмехнулся.       К ним подошла Лили. Она мрачно посмотрела на двух парней, которые буквально прожигали друг друга злобными взглядами. — Прекратите, — попросила она. — Джеймс, нам скоро идти.       Поттер опомнился. Он обернулся на Лили и уставился на нее удивленным взглядом. Он не знал, что больше его удивило: то, что Эванс впервые за эти пять лет назвала его по имени, или то, что она вообще обратилась к нему. Он и не хотел этого знать. Все, что ему хотелось сделать прямо сейчас. так это отступить назад к девушке, в которую влюблен. — Как низко пал чистокровный волшебник, — заметил Регулус, не скрывая злобной усмешки. — Как низко пал, подчиняясь просьбам грязнокровки.       Сохатый дёрнулся. Его руки непроизвольно сжались в кулаки, а губы сомкнулись в тонкую полоску. — То, что я сказал тебе раньше, касается и Лили, — мрачно сказал он. — Тронешь их обеих и родители будут откапывать тебя с кладбища за Хогсмидом.       Блэк улыбнулся. Слова гриффиндорца его не пугали, а наоборот, забавляли и доставляли какое-то удовольствие. Ему нравилось ходить и злить его, и он хотел сказать что-нибудь ещё, но не успел. — Стройтесь! — в вестибюле появилась профессор Макгонагалл. — Первые четверокурсники, за ними пятикурсники, потом шестикурсники и замыкают колонну семикурсники.       Студенты не шелохнулись. Перестраиваться им было незачем. Они и так стояли так, как было велено. Минерва суровым взглядом пробежала по студентам и кивнула, довольная увиденным. — Сейчас вы по очереди проходите в зал, — начала объяснять она. — Делайте большой круг, проходя мимо наших гостей, а самое главное, мимо судей и встаете на свои места. Мальчики справа, девочки слева, лицом к мальчикам. Бал начнется прямо сейчас. После бала объявят принца и принцессу, дальше, еще час, будет продолжаться бал, к которому будут допущены все студенты с четвертого по седьмой курс. Дальше вы идете ужинать и собирать свои вещи. В пять вечера приедет ваш поезд и вы отправитесь домой.       Двери Большого зала открылись и студенты друг за другом вошли в помещение. — Ого, — кто-то из начала колонны громко воскликнул.       Большой зал было не узнать. Сейчас он не только казался больше обычного, но и выглядел подобающе. Специально под сегодняшний вечер. Стены были украшены, с потолка падало что-то смутно напоминающее снег, но все здесь присутствующие знали, что это был не он.       Судьи выстроились в одну линию. Все двадцать восемь человек стояли и внимательно осматривали конкурсантов. Студенты одним за другим проходили мимо них и гостей, попутно называя свои имена.       Под аплодисменты мальчики остановились с одной стороны залы и присоединились к аплодисментам, поддерживая девушек, которым предстояло пройти еще пол круга, чтобы остановится напротив них.       Музыка, которая играла где-то на заднем фоне стихла и вперед вышел министр магии. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы провести необычный конкурс! — громко объявил он и все поддержали его аплодисментами. — Все вы знаете, что Англией правят Король и Королева и все вы также знаете, что в Англии имеются принцы и принцессы. Наша политика постоянно меняется. Изо дня в день придумываются новые правила и законы. Хогвартс не исключение. Придумывание правил и законов сложное дело, а еще сложнее их соблюдать, поэтому-то мы и ввели этот небольшой конкурс. Та девушка и юноша, которые сегодня победят, будут знать обо всем, что творится в школе. У них будет множество привилегий, о которых я скажу чуть позже.       Министр магии махнул рукой в сторону оркестра, и они вновь начали исполнять мелодию, которую студенты за дни тренировок успели запомнить наизусть.       Регулус и Эйприл шагнули к друг другу одновременно, выставив перед собой правые ладони. Синхронно, в точности копируя движения друг друга, они повернулись и отошли друг от друга на пару шагов. «Ну и рожа же у него», — подумала Поттер, смотря на губы Блэка, образовавшие тонкую полоску.       Движения сменились и теперь пары кружились уже в правую сторону, выставив перед собой левые ладони. Кружиться так было довольно легко. Гораздо легче, чем это было бы, если девушка стала танцевать с Сириусом, к которому хотелось прикасаться ежеминутно. «Если он оставит на моем теле еще хоть один синяк, то я его точно пришибу», — пообещала себе Поттер, выставив перед собой обе ладони.       За всю первую часть она ни разу не оторвала глаз от лица слизеринца. Она не разу не моргнула, прожигая его взглядом карих глаз.       Первая часть сменилась второй и вот уже пары стали кружиться в ритме вальса. Шаг вперед, в сторону, назад и снова в сторону. Двигаясь квадратом, студенты улыбались друг другу. Эйприл обрадовалась, когда в этот раз ладонь слизеринца спокойно легла на ее талию, не сжимая. Он осторожно держал её за талию и руку, ведя в танце. На его губах играла спокойная улыбка. «Чертов аристократ», — подумала девушка и улыбнулась, заметив строгий взгляд Женевьевы.       За те три дня, что они учились танцевать, мисс Альделос десять раз успела сказать о том, как важно сохранять улыбку на лице во время танца. «Пусть будет проклят этот день», — взмолилась Эйприл, с трудом удерживая улыбку на лице, которая так и норовила смениться злым оскалом.       Вторая часть танца отличалась от первой тем, что была гораздо дольше первой. Студенты проходили уже четвертый круг, не прекращая кружится в танце, как, наконец, музыка стихла.       Министр магии вновь вышел на постамент, на котором Дамблдор обычно делал объявления. Он улыбался всем и гостям и участникам. — Все вы большие молодцы, — похвалил он. — Справиться с подобным смог бы не каждый. Многие бояться проявлять свои чувства на публике, но все вы справились с этой задачей просто замечательно. Мне бы хотелось, чтобы победил каждый из вас, но, увы, наши суровые судьи не позволят этому случиться, поэтому давайте дадим им время подсчитать результаты, до объявления которых вы сможете пообщаться с нашими иностранными гостями.       Министр отошёл и начал оживлённый разговор с директором. Студенты отходили от своих пар, чтобы пообщаться с друзьями и студентами, которые были детьми судей. Многих из них понять было невозможно, потому что большинство не знала английского.       Эйприл же с облегчением отошла от Регулуса. Блэк похоже тоже был доволен тем, что танец наконец-то подошел к концу. Слизеринец вернулся к своим одногруппникам, которые встречали его с усмешками, а вот Поттер вернулась к брату и Лили, которые стояли недалеко от постамента, на котором лежало две короны. — Вы с Блэком смотрели друг на друга так, будто бы убить хотели, — заметил Джеймс, улыбаясь.       Эванс стояла в паре шагов от него и временами поглядывала в его сторону. Она точно так же, как и Прил, была рада, что все закончилось. Нет, танцевать было приятно, потому что Джеймс действительно умел это делать, пусть и не так идеально, как остальные чистокровные, но больше староста не хотела с ним общаться ни коим образом. — Это я его убить хотела, — сказала Эйприл, улыбаясь. В обществе брата хорошее настроение вернулось слишком быстро. — И убила бы обязательно, если бы танец не закончился слишком быстро.       Сохатый рассмеялся, обнимая сестру. — Сегодня с утра, кстати, Сириус писал, — сказал он. — Он пишет, что очень сильно скучает по тебе и желает тебе терпения.       Девушка усмехнулась. В какой-то степени ей было обидно, что Бродяга написал Джеймсу, а не ей, но она всё-таки была рада тому, что, написав письмо лучшему другу, он не забыл упомянуть ее. — На его брата никакого терпения не хватит, — отозвалась Эйприл, вызвав у брата приступ смеха.       Громкий возглас оповестил студентов, преподавателей, министра магии и гостей о том, что выбор победителей подошёл к концу.       На постамент вышел мужчина средних лет и заговорил с ужасным французским акцентом: — Вы сражались в непростой битве. Ведь танец сам по себе непростое искусство. Вы справились со всеми испытаниями, но у многих были недостатки, которые не позволили одержать победу. Со всеми испытаниями справилась лишь одна пара.       Мужчина из Франции на мгновение замолчал, призывая собравшихся проявить еще больший интерес. — Итак, принцем и принцессой Хогвартса становятся Регулус Блэк и Эйприл Поттер.