Флешбэк
Сидя на холодной земле и мелко дрожа от холода Эйприл смотрела на то, как Регулус заклинанием отстегивает цепи, которые железными змеями упали к ее ногам. Запястья в том месте, где железо врезалось в кожу, неприятно ныли, постепенно обретая чувствительность. — Ты свободна, — снисходительно сказал Блэк, протягивая руку. — Руки, ноги целы? Принимать помощь слизеринца Поттер не стала. Игнорируя резкую боль в сломанной ноге и протянутую руку, она поднялась на ноги и прижалась к стволу дерева. — Хорошо тебя жизнь за эти две недели помотала, — едко заметил Регулус, прижавшись спиной к соседнему дереву. — Ты сама идти можешь? Эйприл уверенно кивнула. Вот только ее уверенность ограничилась одним кивком. Она не сомневалась, что ей едва ли удастся сделать хоть один шаг со сломанной ногой. Может быть, ей шагнуть и удастся, но ступить на нее будет равносильно пытке. — Ну, так пошли, — Блэк развернулся и, не оборачиваясь, пошел прочь. — Сразу говорю: ждать не буду. Поторапливайся. Девушка, не особо понимая, для чего Регулус это сказал, для чего вообще пришёл сюда сегодня, для чего спас, выдохнула и, стиснув зубы, шагнула вперёд. Ей удалось сделать один шаг, прежде чем она, почувствовав жгучую боль в ноге, не упала на землю, вскрикнув. — Ну что еще? — слизеринец раздраженно обернулся и замер, увидев гриффиндорку, сидящей на земле. — А говорила, что идти можешь. Пересилив желание уйти отсюда и бросить девчонку на произвол судьбы, Блэк подошел к ней и присел на корточки, при свете от волшебной палочки осматривая больную ногу. — Эх, оставить бы тебя здесь, — сказал он, всматриваясь в черное непроглядное небо, — но ты загнешься быстрее, чем выползешь отсюда. Считай меня своим спасителем. Век благодарной будешь. Проигнорировав вскрик гриффиндорки и ее отчаянные попытки вырваться, Регулус помог ей подняться и осторожно поднял на руки. Постояв так пару минут и привыкая к чужому весу, он, наконец, двинулся вперёд, морщась, когда женские ногти наиболее сильно впивались в шею. — Можешь так не держаться. Не уроню, — Блэк самодовольно улыбнулся, шагая по своим же ранее оставленным следам. Делать это было затруднительно, ведь следов он не видел из-за того, что его руки были заняты. — Между прочим, могла бы сказать спасибо. Весишь-то ты порядочно. Эйприл, которая и так была возмущена нахальством слизеринца, умудрилась стукнуть его по спине. — Между прочим, я вешу не так уж и много. Ты преувеличиваешь, — сказала она. — И ты можешь идти осторожнее? Мне вообще-то больно. Регулус усмехнулся, про себя думая, чем бы еще позлить вредную гриффиндорку. Весила-то она и правда немного. Даже, пожалуй, меньше, чем нужно, но это и не удивительно. Если верить рассказам Снейпа, то он кормил Поттер трижды в неделю, да вот только она, будучи слишком упертой, не съела ни крошки. — Я иду нормально, — сказал он, делая очередной шаг и попадая мимо собственного следа. — Просто кто-то очень сильно вертится, — выдохнув, он встряхнул Эйприл. — Прекратишь ты или нет?! Я тебя сейчас в сугроб кину. В подтверждение своих слов, когда гриффиндорка начала возмущаться, он действительно сбросил ее в сугроб и еще минут пять слушал проклятья в свой адрес, пока она пыталась выбраться из снега. — Чтоб тебя гиппогриф съел да твоими костями подавился, — выругалась Поттер, опираясь на здоровую ногу. — Я в твоей помощи не нуждаюсь. Сама дойду. На удивление Регулуса, девушка действительно пошла. Да, хромая, тяжело дыша сквозь зубы, но всё-таки пошла и спустя каких-то пять минут ушла от него достаточно далеко. Блэк бы и дальше мог смотреть на то, как Поттер медленно, но верно лишает себя в будущем ходить, но не выдержал. Догнав девушку, он вновь взял ее на руки и пошел дальше. Когда двое студентов вышли из леса, было уже далеко за полночь. Возвращаться в замок в такое время было равносильно смерти. Если бы их поймал Филч, то в первую бы очередь слизеринцу досталось от Вальбурги, которая после побега старшего сына взялась за воспитание младшего, а потом уже он бы получил нагоняй от Слизнорта и старших старост. В Хогвартс ребята вернулись только утром. Ночевали они в Воющей хижине, куда попали через незапертую дверь. Утром, выждав момент перед завтраком, Регулус пошел в сторону гостиную Гриффиндора в надежде как можно скорее встретить брата и отдать ему его ненаглядную, которая все никак не могла успокоиться. А ведь ночью она вела себя вполне спокойно, проспав на его плече до самого утра. Брата и его друзей Блэк встретил у самого входа в гостиную. Они только-только вышли из неё и, столпившись, уставились на Регулуса, который после долгого подъёма по лестнице тяжело дышал. — Может заберешь уже свою ненаглядную? — спросил слизеринец, указав глазами на девушку, которую вчера вечером он одел в свою мантию. — Она жутко тяжёлая. Пригрозив брату кулаком, Сириус забрал Эйприл, бережно прижимая ее к себе. Оказавшись в родных объятиях, Поттер наконец-то смогла расслабиться и прикрыла глаза, пока Бродяга нес ее в комнату мародёров. — Поттер, ты меня вообще слушаешь? — спросила Лили, остановившись около библиотеки. Прил недоуменно посмотрела на подругу, поняв, что не слушала ее примерно минут десять. — Прости. Я задумалась. Ты что-то сказала? — спросила она. Эванс тяжело покачала головой. Она поняла, что подруга не слушает ее еще минут пятнадцать назад, тогда, когда она не откликнулась на ее первый вопрос, но все равно ей было обидно. Староста давно заметила, что в кругу подруг Поттер другая. Она вечно о чем-то задумывается, почти не разговаривает, хотя такое случается редко. В кругу мародеров она другая. Она прислушивается ко всем. — Я спросила, ты со мной пойдёшь или снаружи подождешь? — повторила свой вопрос Лили, решив не повторять свой длинный монолог. Эйприл посмотрела на дверь библиотеки с неохотой. Она прекрасно помнила, как это место может вгонять в уныние, а впадать в него ей сейчас не хотелось. — Я подожду тебя здесь, — решительно сказала девушка. — Серьёзно, Лилс, в библиотеке мне делать нечего. Я буду сидеть и скучать, дыша старыми пыльными книгами. Я лучше тут постою. Поттер смотрела вслед подруге, пока дверь библиотеки не захлопнулась. Последнее, что видела Эйприл, это лицо мадам Шипц, а дальше перед ней предстало дубовая поверхность двери, которую разглядывать было скучно. Тяжело вздохнув, девушка развернулась и почти сразу же оказалась прижата к двери, больно ударившись головой. В глазах закружились белые звездочки, от чего девушка зажмурилась на несколько минут. Открыв глаза, она увидела перед собой Снейпа, который правой рукой держал ее за шею. — Опять ты, — прохрипела гриффиндорка, чувствуя, как мужские пальцы сдавливают шею. — Отпусти, придурок. Северус усмехнулся и, доказывая совершенно обратное, еще сильнее сжал пальцы. Ослабил хватку он только тогда, когда Эйприл начала терять сознание. Чтобы привести её в чувство, он дал ей звонкую пощёчину. — Я не знаю, как ты сбежала, — почти что прошипел он, свободной рукой прижимая палочку к горлу ведьмы, — но уверяю тебя, это не помешает мне издеваться над тобой. Поттер, игнорируя приставленную к горлу волшебную палочку, попыталась оттолкнуть от себя слизеринца, оглядываясь по сторонам. Как назло, коридор оказался пустым. Позвать на помощь она не могла. Снейп не позволил бы ей сделать это. Оставалось надеяться на то, что мародеры догадаются посмотреть на карту и примчатся сюда, заметив неладное. — Честно, я удивлён тому, что твой братец после случившегося не ходит за тобой, изображая личного охранника, — продолжил Северус. На его губах играла недобрая улыбка. — Или сам, или твои дружки. Неужели ты им не сказала, что тебя похитил я? Смелости не хватило? Побоялась сказать, что тебя одурачил такой, как я? Эйприл не стала говорить Снейпу, что как только она попала в комнату мародёров, они ей устроили допрос. Она рассказала о том, кто ее похитил, и тогда запретила говорить об этом профессорам и самим делать что-либо. Почему она решила поступить именно так — девушка понять не могла. Но она надеялась, что так будет лучше для всех. Она ошиблась. — Да по тебе же Азкабан плачет, — прохрипела она. Делать этого не следовало. Она уже начала чувствовать боль в связках, а это грозило ей потерей голоса. — Надо было всё-таки сказать отцу. Он бы с тобой разобрался. Слизеринец рассмеялся. Смех этот оборвался резко, напугав Поттер своей неожиданностью. — И что бы сделал твой отец? — тем временем осведомился слизеринец. — В Азкабан он посадить меня не может. Я несовершеннолетний. Отчислить из школы? Вы ничего не сможете доказать. Прямо сейчас я могу запросто стереть твои воспоминания и сделаю это прямо сейчас. Обли... Эйприл прикрыла глаза. Ей стоило раньше догадаться, что Снейп будет искать ее для того, чтобы стереть воспоминания. Она не знала больно это или нет, но смотреть на это не хотела. — Не советовал бы я делать это. Неожиданно пальцы исчезли с шеи позволяя Поттер вздохнуть полной грудью. Она закашлялась. В глазах появились слезы. Горло саднило. Разум кричал ей, чтобы она ворвалась в библиотеку и позвала на помощь, но она воспротивилась этому зову и подняла голову, чтобы посмотреть на того, кто ее спас. — Давно ли ты, Блэк, начал защищать гриффиндорцев? — осведомился Снейп, держа Эйприл под прицелом волшебной палочки. — Такими темпами ты скоро начнешь защищать грязнокровок. Что же тогда тебе скажет мамочка? Не боишься, что тебе придется бежать из дома, как и старшему брату? Лицо Регулуса хоть и оставалось таким же бесстрастным, но Поттер была уверена, что точно видела как на мгновение сжались его кулаки. — Можешь не волноваться. К грязнокровкам я отношусь точно так же, как и ты, — спокойно сказал Блэк. Спокойствие далось ему с трудом. — А Поттер — член моей семьи. Может быть, читал в газетах? Через пару лет она станет Блэк и что сейчас, что в будущем ты и пальцем ее не тронешь. Ясно тебе? Слизеринцы ссорились еще примерно десять минут. Эйприл успевала лишь мотать головой из стороны в сторону, да морщиться, когда кто-то из них грязно ругался или неподобающим образом называл маглорожденных. Довольно скоро, понимая, что этот спор ему не выиграть, Снейп собрался уходить. — Пока живи, — напоследок сказал он. — В будущем тебе так не повезет. Прил видела, как Северус ушел прочь, и ей этого хватило, чтобы спокойно выдохнуть. Горло все еще болело. и она сомневалась, что эта боль пройдет быстро. Наверняка придется помучаться. — А ты спокойно жить не можешь, — заметил Регулус, прижимаясь к противоположной стене. — Каждую неделю ищешь новые приключения. — А ты не можешь обойтись без самодовольства, — не удержалась Эйприл. — Напыщенность твое все. Блэк усмехнулся. — А я ждал обычное "спасибо", но, видимо, его не дождусь, — сказал он. — Словам вежливости тебя, похоже, родители не научили. А, между прочим, ты могла бы поблагодарить меня. — Зато тебя, видимо, родители не научили скромности. Эйприл чувствовала, что играет с огнём, но по-другому не могла. Прямо сейчас в ней бурлила магия. Да, прошло несколько лет с тех пор, как она перестала заниматься черной магией, но ее магия по-прежнему реагировала на любое изменение эмоций, что было не совсем хорошо. — Заткнись. Иначе пожалеешь, — пригрозил Регулус и, вздохнув, отошел от стены. — Нам нужно поговорить и библиотека для этого идеальное место. Проигнорировав попытки девушки уйти, он схватил ее за талию, против воли прижав ближе к себе. — Я буду кричать, — сказала Поттер, надеясь на то, что это хоть как-то усмирит слизеринца, но нет. Она ошиблась. — Попробуй, — Блэк дернул плечом и открыл двери библиотеки так, чтобы они могли пройти сразу вдвоем. — Добрый вечер, мадам Шипц. Библиотекарь, занятая разбором каких-то бумаг подняла незаинтересованный взгляд, который тут же сменился удивлённым, увидев слизеринца и гриффиндорку вместе. Это было слишком редким явлением для стен библиотеки. Регулус позволил разглядывать себя и свою "заложницу" не больше минуты, после, не сказав ни слова, пошел дальше. Огибая столы и многочисленные полки с книгами, он шел вглубь библиотеки, а остановился он, пожалуй, в самом дальнем конце и, воровато оглядевшись, прижал Эйприл спиной к книжным полкам. — Не дал Снейпу убить меня, чтобы сделать это самостоятельно? — осведомилась Поттер. — План гениальный. Только вот место выбрано неудачно. Ты в курсе что здесь Лили? Я могу закричать и... — И что сделает мне эта грязнокровка? — перебил поток слов девушки Регулус. Эйприл вздохнула. — Ты прав, ничего, — сказала она, проигнорировав обзывательство. — Но это все равно не повод, чтобы убивать меня. Блэк устало посмотрел на девушку и отошел, сев на стул, одиноко стоящий около голой стены. — И не собирался, — сказал он, внимательно осмотрев гриффиндорку с ног до головы. — Я здесь для того, чтобы предупредить. Держитесь подальше от Снейпа. Эйприл удивленно вздернула брови вверх. Она осторожно отошла от книжных полок, с которых чуть не упало несколько книг, и села на свободный стул. — С какой стати ты стал обращаться ко мне на Вы? — спросила она, закинув ногу на ногу. — Неужели вспомнил о том, что мы никакие не друзья, и поэтому решил прекратить фамильярничать? — Не дождёшься, — бросил Блэк. — Поттер, хоть раз меня послушай. Ты, твой брат, мой брат, Петтигрю и Люпин, держитесь подальше от Снейпа. Он сумасшедший. Он хочет убить вас всех и, уверяю тебя, не остановится, пока не сделает этого. Эйприл покачала головой. Она устало протёрла лицо руками, после снова уставившись на Блэка. — На тебя расставание с Блэквуд что ли так повлияло? — поинтересовалась она. — Раньше бы ты и пальцем не пошевелил, а сейчас в праведники заделался. Спасаешь меня уже второй раз. Признавать это было тяжело, но девушка была действительно благодарна Регулусу за то, что он спас ее, что тогда в лесу, что сейчас. Вот только слизеринцу говорить она об этом не собиралась. — Не нужно благодарить, — сказал Блэк, разминая пальцы рук. — Твоя благодарность все равно не будет искренной. Так что не утруждай себя в подборе фраз, чтобы задобрить меня. Считай, что я тебя предупредил. Взглянув последний раз на гриффиндорку, слизеринец поднялся со стула и внезапно начал шарить на полках с книгами. Эйприл уходить не спешила, хоть и понимала, что их разговор закончен. Она с интересом следила за тем, как Блэк просматривает книги на полках, беря некоторые из них. — Почитать захотел? — не удержалась она от вопроса. — Что, с черной магией уже не справляешься? Помощь книжек понадобилась? Поттер с интересом рассматривала корешки книг, которые парень складывал на стол. «Сильнейшие заклинания против черных магов», «Известные заклинатели», «Магия от А до Я». В основном здесь собрались книги по защите от темных искусств. Было несколько книг и по другим дисциплинам. — Тебе ли не знать, как сложно порой уживаться с черной магией, — сказал Блэк, усмехнувшись. Он едва заметно повернул голову и испуганное лицо Эйприл его удовлетворило. Он знал, она боится того, что он все знает. — Но мне книги нужны не за этим. Может, ты не в курсе, но СОВ не отменили. У меня экзамены. Эти книги для подготовки. Поттер удивлённо вздернула брови вверх. Она и забыла, что Регулус сейчас на пятом курсе, что ему через полгода предстоит сдать экзамены, которые примерно в три раза превосходят своей сложностью обычные школьные тесты в конце года. — Ботаником заделался значит, — вынесла вердикт она. — А поможет ли тебе это? Блэк сжал руку в кулак. Он с трудом сдерживал себя. Не позволял совершить необдуманный поступок. Чтобы хоть как-то успокоиться, он стал пролистывать книги, которые взял с полок. Какие-то он возвращал на место, какие-то откладывал в сторону, чтобы потом забрать с собой. — Тот же вопрос могу задать тебе, — сказал он, не поворачиваясь. — Ладно. Забудь. Поттер, я тебя предупредил, а дальше поступайте так, как считаете нужным, но потом не говорите, что я вас не предупреждал. Эйприл фыркнула. Она не понимала, что творилось в голове этого слизеринца. То он угрожал, то помогал, то предостерегал. В одно время он вел себя как злодей, а сейчас буквально спасал жизни. И со всем этим девушка разбираться не собиралась. Подождав буквально пару минут, она вышла из укромного уголка и почти сразу столкнулась с Лили, которая осторожно несла охапку книг. — Я думала, ты ждешь снаружи, — удивленно сказала Эванс, ставя книжную кучу на стол. — Я слишком долго была здесь? Прости, в библиотеке я могу легко забыть о времени. Поттер пожала плечами. Если честно, сейчас ее мало волновало то, что говорит Лили. Она и сама забыла о времени. В библиотеке часы висели только около стола мадам Шипц, поэтому узнать о времени сейчас было невозможно. — А что ты здесь всё-таки делаешь? — решила спросить староста, наблюдая за тем, как несколько книг, которые она отложила за ненадобностью возвращаются на свои места. — Мне показалась или ты зашла сюда с Регулусом? Эйприл вздохнула, понимая, что расспросов не избежать. — Зашла и затащили — понятия разные, — сказала она. — А вот ты не меняешься, даже после той ссоры со Снейпом ты до сих пор положительно относишься к слизеринцам. Не замечала? А вот я заметила. Лили, не поворачиваясь, покачала головой. — Я не защищаю их, если ты об этом, — сказала она. — Я просто спросила, о чем вы с Блэком говорили. Вот и все. Не нужно строить ошибочных предположений. Поттер выдохнула. Она понимала, что поступила грубо, но эта грубость была ей не подвластна. Она могла вести себя вполне спокойно, а могла взбеситься просто так на ровном месте. Чтобы вернуть себе самоконтроль, Эйприл, не глядя, вытащила с полки книгу и прочитала название. «Тёмные маги с древности до наших времён». Опять. Черная магия преследует ее. — Мы просто разговаривали, — ответила девушка, не собираясь вдаваться в подробности разговора. — А ты о чем подумала? — А я уж было подумала, что вы сдружились, — призналась Лили. — Всё-таки у вас это наследственное. Поттер не удержалась, рассмеявшись. Наследственное. Как же. Откуда могла бы взяться эта чертова наследственность. И отец и мать ненавидели слизеринцев. Вот здесь наследственность, а это так. — Я серьёзно тебе говорю, — обиженно сказала Лили. — Твой отец в молодости дружил с Орионом Блэком. Сейчас, подожди. Эванс ушла. Вернулась она спустя десять минут и вернулась не одна. В руках она держала стопку газет, которые принялась быстро разворачивать на столе, открывая статьи. — Ну, и что это? — спросила Эйприл, когда подруга наконец-то отошла от стола, уступив место ей. — Газета, которую вели студенты Хогвартса в то время, когда твой отец учился в Хогвартсе. — На, прочти вот это. Поттер приняла из рук подруги пожелтевшую от времени газету и уставилась на статью, перед которой следовала фотография двух молодых волшебников. Название статьи гласило "Слизеринец и гриффиндорец берут новые высоты". Еще раз посмотрев на фотографию, девушка не без труда узнала в одном из волшебников своего молодого отца. Заинтересовавшись, она углубилась в чтение, быстро отыскав нужный отрезок статьи. "... и в продолжение нашей сегодняшней статьи докладываем вам последние новости. Наверняка каждый из вас знает звезду квиддича Флимонта Поттера. Он довольно популярен среди публики, имеет множество друзей. Среди этих друзей имеются и лучшие друзья. Место самого лучшего друга юный Поттер отдает Ориону Блэку. Совсем недавно эти двое были замечены на крыше Хогвартса с южной стороны. Вечером они совершили прыжок в неизвестность. Многие собравшиеся студенты видели, как они спрыгнули с крыши. Абсолютно все ожидали что им суждено умереть, но в последнее мгновение им удалось оседлать метлы. После подобных трюков молодым волшебникам предстоит отбывать наказание у своих деканов, но для них это не повод отчаиваться. Двое закадычных друзей обещают нам новые невероятные приключения и..." Эйприл несколько раз вчитывалась в статью, прежде чем положить газету обратно на стол. Она и не знала о том, что ее отец и отец Сириуса в детстве были так дружны. Девушка помнила, что отец несколько раз упоминал Ориона, говорил, что они общались, но он никогда не говорил, что они были лучшими друзьями. — Таких газет еще много, — сказала Лили осторожно. — Студенты, которые вели эту газету, следили за ними с их третьего курса. Примерно тогда они и подружились. Подробностей их дружбы немного. Все записи обрываются седьмым курсом. Последняя запись была сделана осенью, после того, как они закончили Хогвартс, но все это время они дружили. Вот отсюда твоя наследственность, а если ты мне не веришь, тогда почему ты сдружилась с Сириусом, хотя изначально ненавидела его? Твой отец прошел через это же... Эйприл сидела неподвижно. Она не знала, почему именно ее удивило то, что отец в детстве с Орионом. Нет, прямо сейчас ее это не интересовало. Сейчас ее интересовало, почему эти двое перестали дружить. Что послужило причиной ссоры двух когда-то лучших друзей? Поттер прекрасно помнила, как отзывался отец об отце Сириуса в день их помолвки. В этом деле было много странностей, о которых хотелось поговорить с отцом, и она знала, что сделает это. — Ты под меня копаешь что ли? — спросила Леди наконец. — Нет, конечно, — возмущенно откликнулась Лили. — Эти газеты в общественном доступе. Я нашла их сегодня и решила просто прочитать о том, каким был Хогвартс в тридцатых годах и позднее и наткнулась на статьи о твоем отце. Ты не знала о том, что он дружил с Орионом?***
18 декабря 1976
С неба медленно падали хлопья снега. Падая на землю, снежинки тут же терялись в миллионе своих белоснежных сородичей. Калитка тихо скрипнула и пропустила на участок молодую девушку, которая задержалась на несколько минут, чтобы посмотреть на знакомый дом, который стал временным местом собраний пожирателей смерти. Вытащив из-под теплой зимней мантии золотую цепочку, она посмотрела на часы. До собрания оставалось полчаса. Этого времени вполне хватит, чтобы объяснить наверняка разъярённому отцу, где её носило целых два дня каникул и еще наверняка останется время чтобы перекинуться парой слов с крестной. Последнее привлекало Катрин больше, но от первого она отвертеться не сможет, поэтому, сняв с головы капюшон, она осторожно двинулась вперед, чувствуя, как под ногами хрустит снег. Стучать в дверь она не стала. В этом не было смысла. Дом отчасти принадлежал ей, потому что здесь она провела большую часть сознательного детства и местная прислуга здесь относилась к ней как к хозяйке. — Ну и где? — спросила девушка сама у себя, разглядывая просторный холл. — Мне самой что ли вешать свою мантию? Делать было нечего. Прислуги рядом не оказалось, а звать кого-то Блэквуд не хотела. Эффект неожиданности и все такое может помочь ей дольше оставлять отца в неведении. Тяжело вздохнув, она стянула свою зимнюю мантию, не постеснявшись отряхнуть снег с нее прямо на шикарный ковёр, и повесила ее на одну из свободных вешалок. — Нашлась пропажа. Катрин вздрогнула и осторожно обернулась. На лестнице, положив руки, пальцы которых были усеяны многочисленными перстнями, на перила, стоял мужчина средних лет. Этого мужчину Катрин знала, любила и боялась. Антонин Долохов, хоть и был любящим отцом, но любил наказывать, а методы, которыми он делал это, девушка знала и не хотела, чтобы сегодня он применил хоть один из них. — Здравствуй, отец, — поприветствовала она родителя, прежде чем шагнуть в его сторону. — Между прочим, я никуда не пропадала. Глаза мужчины сверкнули в полумраке. Не отрывая взгляда от дочери, он медленно спустился вниз по ступенькам, держа одну руку на перилах. — Тогда где же тебя носило целых два дня? — спокойно осведомился он. — Смиты вернулись вовремя и заявили мне, что ты исчезла прямо из поезда. Ты просто вышла из купе и не вернулась. Я не знаю, что в твоей голове, Катрина, но больше так не делай. Твоя мать сбежала от меня и поплатилась за это жизнью. Я не хочу, чтобы с тобой случилось то же самое. А сейчас иди наверх. С тобой хочет поговорить Иоланта. Поражённая тем, что удалось избежать наказание отца, девушка осторожно обогнула мужчину и чуть ли не бегом побежала вверх по лестнице. Очутившись на втором этаже, она прошла прямо по коридору и, трижды стукнув костяшками пальцев по двери, вошла внутрь. Кабинет Иоланты Поттер девушка знала довольно хорошо. За все время, что она проживала в этом особняке, он ни разу не менялся. В центре стоял все тот же дубовый стол, справа и слева от него стояли книжные полки, на них фолианты с черной магией, а за ними тайник и тайный ход. — Проходи, — сказала ведьма, не отрываясь от многочисленных бумаг, которые кучей лежали на столе. — Не вовремя ты, конечно, зашла, но я полагаю, другого шанса поговорить наедине нам не представится. Итак, говори. Катрин вздохнула. Она знала о том, что так хочет знать крестная, и понимала, что знать она все хочет в мельчайших подробностях. — Семестр прошел в принципе нормально. Вот только план с младшим сыном Ориона провалился. Он раскусил меня, — начала девушка, нервно сжимая между пальцев ткань длинной блузки. — Эйприл все так же противится магии и я уже не чувствую ее. Раньше я чувствовала отголоски. Сейчас ничего. Я думаю, что чернота в ее душе полностью ушла. А еще совсем недавно ее похитил и чуть не убил Снейп. Если вначале Иоланта сидела, никоим образом не показывая, что слушает крестницу, то сейчас она подняла глаза. — А вот теперь напомни-ка мне, говорила ли я тебе о том, как важно защищать Эйприл? — поинтересовалась она. — О том, что она нужна Тёмному лорду? О том, что с ее головы не должно упасть ни одного волоска? А что я от вас узнаю? Ее пытал в лесу какой-то ненормальный, который хочет отомстить ей из-за какой-то грязнокровки. Объясни мне, Мерлина ради, почему вы так несерьезно относитесь к своим обязанностям? Блэквуд вздохнула. Она понимала, что крестная сейчас находится в таком состоянии, в котором с ней лучше не спорить, но не выдержала. — Ты сейчас серьёзно? — поинтересовалась она. — Как ты себе это представляешь? Марк видит ее только на своих уроках. Заманить в свой кабинет ему ее больше не удавалось. Рядом с ней все время ошивается Блэк. Меня и близнецов она и вовсе к себе не подпускает. Мы чертовы слизеринцы. Таких, как мы, она ненавидит. Так что делай выводы сама. Разговор зашел в тупик. Они не проговорили и двадцати минут. Впрочем продолжать этот разговор девушка не хотела. Под тяжёлым взглядом тёмно-карих, почти что черных глаз Катрин встала и пошла к выходу. — Мне все равно как, — сказала Иоланта напоследок, — но мне нужно, чтобы девочка была жива. Она нужна Темному лорду и ты сохранишь ей жизнь, а сейчас иди на собрание. Я приду чуть позднее.***
Эйприл и Римус шли по коридору. Сегодня проходило последнее в этом году собрание старост. Завтра утром студенты отправятся по домам и сегодня они должны были подвести итоги прошедшего года. Поттер, в отличие от Люпина, шла на это собрание нехотя, потому что предвидела скорую встречу с Регулусом Блэком, который в последнее время вел себя чересчур дерзко. — Прил, ну посидишь ты там полчасика. Ничего не случится, — спросил Лунатика спокойно. Девушка фыркнула. — Ага, как же, — сказала она. — Ты-то сидишь среди гриффиндорцев, а я с Блэком. — Будто бы мне мне такое общество приятно. Поттер, не строй из себя страдалицу. Гриффиндорцы обернулись. Позади них стоял Регулус. Он, как всегда, был одет с иголочки. Идеально выглаженная мантия, галстук, зачесанные назад кудрявые волосы. Истинный аристократ. Разглядывая слизеринца, Эйприл не без труда смогла заметить в нем сходство с его старшим братом. Сириус хоть и казался другим, но тоже был Блэком. Отсюда их схожесть. — Всё-таки нужно было идти на собрание вместе с Лили, — сказала Поттер, ни к кому не обращаясь. — Чем бы тебе помогла эта грязнокровка? Девушка прикрыла глаза. Нарываться на ссору не хотелось, поэтому она сделала вид, что проигнорировала слова слизеринца. Спорить с ним сейчас у нее не было никакого желания. — Если бы я сейчас шла с ней, тебя бы здесь и близко не было, — ответила она слегка повысив голос. — Ты же у нас чистокровный с манией чистой крови. Маглорожденных ни во что не ставишь. Блэк закатил глаза, лениво поправив и без того идеально лежащий на груди галстук. — Я пример идеального чистокровного. Стоит ли мне говорить, что ты тоже чистокровная и должна презирать грязнокровок? — поинтересовался он спокойно. — А если учесть то, что в тебе есть хоть и маленькая, но капля нашей благородной крови, то ты должна понимать, что это наша сущность ненавидеть... — Тех, кто ниже нас по статусу? — спросила девушка, прищурившись. Точно в такой же манере ей когда-то говорила Иоланта, хотя она не говорила напрямую и не призывала к тому, чтобы Эйприл считала маглорожденных чуть ли не рабами. — Нет, уж спасибо. Ты можешь считать меня кем угодно, но, как ты выразился, вашей крови во мне действительно капли, и я, уж извольте, буду поступать так, как хочу. Закончив свой небольшой монолог, Поттер схватила Римуса за руку и быстрым шагом ушла далеко вперёд, надеясь, что не увидит наглое лицо Блэка еще долго. Но мечтам не суждено было сбыться. Регулус не ушел в гостиную, как она предполагала, а явился на собрание, на котором должен был присутствовать в качестве принца Хогвартса. Собрание длилось больше часа и в основном было посвящено работе старост, поэтому и он, и Эйприл скучали. От скуки они даже на время позабыли о том, что должны ненавидеть друг друга и преспокойно сидели рядом. Блэк лениво откинулся на спинку стула и разглядывал потолок. Поттер же ограничилась более напряженной позой, склонив голову, и разглядывала сомкнутые в замок пальцы рук, слушая разговор собравшихся краем уха. Когда же сбор наконец-то закончился и все собравшиеся пожелали друг другу хорошего отдыха, поздравили, хоть и скупо, с наступающими праздниками, Эйприл выскочила из кабинета самая первая, прихватив с собой и Римуса, который, зная о ненависти этих двоих, противится не стал, молча следуя за подругой. — Чем Блэк тебя задел? — решил спросить он, когда они поднимались к своей родной гостиной. — Ты от него как ошпаренная бегаешь. А он... Не важно. Поттер знала, что Лунатик собирался сказать. Ну да, спас он ее жизнь и что? На этом его благословение закончилось. После того невнятного предупреждения в библиотеке он снова стал старым, хмурым Регулусом Блэком, который ненавидит маглорожденных, чистокровных, которые ведут себя не как аристократы, и Эйприл. Себя девушка выносила на первое место, потому что чувствовала: парень ее не только ненавидит. Он ее презирает, испытывает жгучую волну ненависти, и это ей совсем не нравилось. Вот почему она не спешила оставаться с этим человеком наедине. Боль от Круциатуса до сих пор изредка всплывала в памяти и она не хотела, чтобы что-то подобное повторилось вновь. — Неважно, что он сделал, — сказала Поттер, обернувшись около входа в гостиную, который медленно открылся, когда она сказала правильный пароль. — Важно то, что он делает и будет делать в дальнейшем. Пошли лучше в гостиную. — А я не могу. — Почему? — Эйприл замерла, поставив одну ногу на ступеньку. — Куда-то собрался? Римус кивнул. Ему было все еще тяжело свыкнуться с мыслью, что теперь у него есть девушка, с которой хоть и изредка, но нужно проводить свободное время. — К Эмили, — сказал он. — Мы вообще-то давно собирались прогуляться, но не до того было. Ты пропала, все были в стрессе, но сейчас все нормально и вообще-то я уже опаздываю. Поттер по-доброму усмехнулась. — Тогда беги, — сказала она с улыбкой. — Если девушкам опаздывать можно, то парням нет. По-нашему мнению, все парни должны быть пунктуальными. Римус кивнул и, сказав тихое "спасибо", помчался по лестницам вниз. Эйприл лишь покачала головой и наконец пробралась в проход. Правда тут ее чуть не сшиб куда-то спешащий Питер. Выглядел он, мягко сказать, не очень. Глаза бегают, сам тяжело дышит. Если бы девушка его не знала, то могла бы подумать, что он что-то натворил, но он его знала и была уверена, что он не сделал ничего противозаконного. — Ты тоже на свидание опаздываешь? — спросила она, когда им с Хвостом всё-таки удалось поменяться местами. Петтигрю растерянно уставился на подругу и ещё больше забегал глазами по каменным стенам прохода. Его лицо было скрыто в полутьме, но это не мешало Эйприл видеть, как блестят его глаза. — С чего ты взяла? — настороженно спросил он. Видимо, всё-таки ему было, что скрывать. — У меня просто важное дело. Очень важное. Если ты не возражаешь, то я пойду. Естественно возражать Поттер не стала. Она задержала Питера лишь затем, чтобы поинтересоваться, не ушли ли куда Джеймс и Сириус, и, получив ответ, разрешила ему наконец уйти. Как оказалось, Сохатый и Бродяга не ушли. Они сидели в своей комнате и, как обычно, разговаривали о квиддиче. Парни вели бурный спор и поначалу даже не заметили Эйприл, которая осторожно прокралась за спину Блэка, закрыв ему глаза. — Угадай кто, — пропела она сладким голосом, радуясь тому, что они прекратили спорить с Джеймсом. Сириус улыбнулся и, нежно убрав руки девушки со своих глаз, поцеловал тыльную сторону ладони каждой руки, после чего, изловчившись, затащил девушку на кровать. — Где Лунатика потеряла? — поинтересовался тем временем Поттер, делая вид, что не замечает того, как поглощены друг другом сестра и лучший друг. — Неужели его съели слизеринцы. Нехотя оторвавшись от Блэка, девушка улыбнулась. — Хуже: его сердце похитила француженка Эмилия, — сказала она. — И он умчался на свидание. Джеймс задумчиво посмотрел на сестру и лучшего друга, ничего не ответив на слова Эйприл. — Между прочим, — продолжила девушка, обращаясь уже конкретно к Сириусу, который прямо сейчас оставил поцелуй на ее щеке, — кому-то не мешало бы у него поучиться. Блэк выпрямился и уставился на Поттер, вскинув брови вверх. — Ты на свидание хочешь? — спросил он осторожно, прекрасно помня, какой вспыльчивой порой бывала Прил. — Пойдем, если хочешь, но на меня злиться не надо. Я тебе говорил, что ты первая и последняя моя девушка в плане настоящих отношений. С другими я так не общался, я им нужен был для другого. Они не просили меня ходить с ними на свидания. Эйприл вздохнула, слегка отстранившись. Она понимала, что с Бродягой будет сложно, хотя бы потому, что он, как сам верно выразился, с другими девушками всего этого не проделывал, но ей все равно порой не доставало отношений, например, как у Френка и Алисы, первый постоянно куда-нибудь ее таскал, или отношений как у Мэри и пуффендуйца с седьмого курса. — Я не злюсь, — сказала девушка тихо. — Просто хочу прогуляться, развеяться. Сириус поднялся с кровати, молча протянув девушке руку. — Тогда идем, — сказал он, утягивая любимую следом за собой. — У нас вся ночь впереди, а завтра домой. Вот только, — Бродяга посмотрел на Джеймса, — можно ли Сохатого оставить одного? Римус на свидании, у Питера какие-то дела, наш рогатый друг, получается, останется совсем один. С этими словами Блэк посмотрел на друга, чуть ли не умоляя его сказать, что он и один просидит прекрасно и сможет найти занятие, чтобы развлечь себя. — Идите, — сказал Поттер тихо. — Вам нужно успеть нагуляться, не то потом начнется семейная жизнь, пеленки, подгузники. Не погулять будет. А я найду себе занятие. Наверное, схожу вниз к близнецам Пруэтт. Они давно звали поиграть в Взрыв-карты. На том разговор и завершился. Сириус, убедившись в том, что друг не собирается хандрить, повел Эйприл прочь из комнаты, в которую вернулся он далеко за полночь. Можно было, конечно, остаться и в Выручай-комнате, но он боялся, что мародеры, которые прямо сейчас крепко спали потеряют его и Поттер с утра и начнутся ненужные поиски, к тому же поезд проспать не хотелось. В своей комнате Блэк уснул довольно быстро, в отличие от Эйприл, которую каждую ночь перед отъездом домой мучила бессонница. Брату и друзьям она об этом не говорила. Не хотела их тревожить переживаниями и прочими проблемами. По обыкновению минут, тридцать проворочившись в кровати и поняв, что сон сегодня не придет, девушка встала с кровати, чувствуя приятную боль в бедрах. Прогулка с Сириусом по ночному Хогвартсу превратилась в нечто большее и они три с лишним часа провели в Выручай-комнате, полностью поглощенные друг другом, о чем девушка сейчас не жалела. Однако даже это не заставило ее уснуть сладким сном. Сидеть в комнате не было смысла, поэтому, надев на ноги тапочки, девушка осторожно, чтобы не разбудить соседок по комнате, вышла в коридор и, осторожно прокравшись по нему, спустилась в гостиную. На удивление, сегодня она не была пуста. — Джеймс? В сидевшей темной фигуре на диване Поттер с трудом узнала брата, ориентируясь скорее на его магический след, который она почувствовала сразу же, как вышла из комнаты. Вступив на мягкий ковер, девушка взмахнула волшебной палочкой и зажгла несколько свечек, осветив темное помещение. — Я смотрю не одну меня сегодня мучает бессонница, — сказала она, присев рядом с братом. — Тебе-то чего не спится? Сохатый, только сейчас заметивший свою сестру, пожал плечами. Он не хотел делиться своими проблемами. — Так, Джим, признавайся, — приказала Поттер. — Ты же знаешь скрывать что-то от меня невозможно. Он это знал. Прекрасно знал, поэтому и решил рассказать. — Дело в Лили, — тихо сказал он. — Понимаешь, я полгода делал вид, что мне на нее все равно. Я старался не обращать на нее внимание, пытался забыть. Но я не могу этого сделать. Она все время рядом. И еще ситуацию усугубило то, что она стала относиться ко мне спокойнее. Ты же знаешь, как она раньше относилась ко мне. На мое "Доброе утро" она всегда отвечала "Оно было бы добрым, если бы ты его не испортил, Поттер" или что-то в том же духе. Сейчас она сама первой здоровается со мной и не так как раньше. "Доброе утро, Джеймс". Теперь она говорит только так, а что делаю я? Я хочу игнорировать ее, но всегда отвечаю. Это тупик, Прил. Я не знаю, что делать дальше. Эйприл посмотрела на брата несколько отстраненно. Только сейчас она поняла, насколько хорошим актером мог быть Сохатый и насколько сильным человеком, если смог обманывать не сколько друзей, сколько родную сестру. Видимо, у них это врождённое. — Все люди способны меняться, Джим, — начала девушка тихо, жалея, что не может просто рассказать о чувствах подруги. — Лили, тоже изменилась. Ты теперь не кажешься ей тем заносчивым придурком, извини за выражение, каким казался раньше. Ты перестал доставать Снейпа, и она заметила в тебе человека. Упоминать слизеринца не стоило. Поттер видела, как при его упоминании поморщился Джеймс, а его правая рука тут же сжалась в кулак. — Со Снейпом я еще сведу счеты, — сказал он. — Не надо, — попросила Эйприл, но брат, казалось, ее не слушал. — Надо, — уверенно сказал он. — Мерлин, Прил, я тебя чуть не потерял, и он поплатится за это. Девушка испуганно смотрела на брата, боясь, что он снова начнет просить прощения за то, что его не было рядом, за то, что он не смог догадаться, что во всем этом замешан Снейп. Новую порцию извинений гриффиндорка бы не вынесла, поэтому спокойно выдохнула, когда брат просто положил голову ей на плечо, закрыв глаза. — Обещай, что не исчезнешь, — попросил он тихо. — Ты мой самый родной человек. Не исчезай. Поттер откинулась спиной на спинку дивана. Ее правая рука лежала на макушке головы брата, зарывшись в его непослушные волосы, а она тем временем медленно осознавала, с чем именно была связана бессонница Джеймса. Не с Лили. — Сколько раз я говорила тебе, что ты не виноват в той ситуации? — спросила девушка тихо. — Не нужно себя винить в том, что в нашей школе учатся такие психи, как Снейп. Сколько бы девушка не повторяла эти слова, Сохатого они не убедили. — Я твой старший брат. Я должен защищать тебя, — сказал он почти что шепотом. — Пока тебя не было, я все раздумывал, а что, если уже поздно? Что, если те, кто тебя похитил, разделались с тобой, и все, что мы найдём, это твое тело? Я часто думал о том, что было бы с нашими родителями, если бы тебя не стало. Наверное, то же самое, что было, когда ты уехала во Францию. Ты не представляешь, как тогда было больно маме, я видел эту боль в ее глазах. Не сомневаюсь, что больно было и отцу, но тогда я не видел печали в его глазах. Он мракоборец, но я уверен, что смерти родной дочери он бы не пережил. Я часто представлял, как изменится моя жизнь, если в ней не будет тебя. Мне снились кошмары, мне снились сны с четверга на пятницу, которые обычно считаются вещими. В них твое сердце пронзала стрела, за тобой чуть вдали стоял мужчина. Его лицо было скрыто, но я уверен, что это был именно мужчина. Он запустил стрелу и наблюдал за тем, как ты медленно умираешь. Эйприл, я не хочу, чтобы подобное случилось в жизни. Понимаешь? Но я не могу гарантировать тебе полную безопасность. Мне не по силам уберечь тебя от всех бед. Я плохой брат. Впервые Эйприл увидела в Джеймсе не самоуверенного парня, которым он был ежедневно, а своего брата. Того мальчишку, который в детстве защищал ее от уличных хулиганов, который брал вину за себя за их общие оплошности, который опасался за жизнь сестры, за жизнь своих близких. Она вновь увидела в нем того человека, от которого была вынуждена уехать в одиннадцать лет. — Джим, — девушка потрясла брата за плечо. — Повторяю: нет твоей вины в том, что произошло. Ты идеальный брат, о таком, как ты, можно только мечтать. Да, не защитил, но я тебя не виню. Подобное могло случиться с каждым. И я бы не бросила ни тебя, ни маму, ни папу. Если бы меня не спас Блэк, я бы сама нашла способ сбежать раньше, чем до меня доберется Снейп. Это Джеймса не успокоило. За ночь девушке пришлось сказать это сотню раз, прежде чем он наконец-то поверил в то, что подобного было просто не избежать. Северус клялся отомстить и отомстил, пусть и не до конца. Уснули близнецы рано утром и проснулись, когда вниз стали спускаться студенты. — Я смотрю, вы, Поттеры, решили сменить место сна, — сказал Сириус. Он шел рядом с Джеймсом, правой рукой прижимая к себе Эйприл. Та чувствовала себя, мягко говоря, помято. Ее, как бы то не было смешно, грызла совесть. Ночью она пообещала брату, что больше никуда не исчезнет, но она не была уверена, что ей это по силам. Она не рассказывала ни брату, ни друзьями о том случае, когда упала в обморок в их комнате, как слышит, хоть и изредка, чей-то потусторонний голос, не говорила, что в последнее время слишком плохо себя чувствует. Ей изредка приходит головная, почти не терпимая боль. Она резко приходит и неожиданно уходит, заставляя девушку буквально страдать от этого. Ни о чем из этого девушка не говорила и говорить не собиралась. — Мы заболтались, — ответил Джеймс непринуждённо. Говорить о своих тревогах и опасениях он не стал. Не хотел бередить воспоминания. — Потом взяли и уснули. Между прочим, надо бы поторопиться, не то наши места в поезде кто-нибудь займёт. Мародёры приходили на завтрак одновременно со всеми только дважды в год перед рождественскими и летними каникулами. После этого они отправлялись в гостиную, забирали свои вещи и шли к поезду занимать свое купе. Началось все это с того, что в том году их купе заняли студенты-первокурсники, которые посчитали, что запросто могут противостоять известным по всей школе мародерам. Выгнать тогда первокурсников не удалось — совсем не вовремя начали патрулировать коридор — и гриффиндорцам пришлось уйти в другое купе. Свое купе они любили, потому что там они могли спокойно обсуждать новые приколы и шалости. К ним никогда никто не лез, не подслушивал и не мешал. Именно поэтому каждый раз пятеро друзей так торопились. — И правда, нам нужно поспешить, — заметил Сириус, видя, как из Большого зала выходят первые студенты. — Мы еще отвоюем наши места.***
25 декабря 1976
С утра Эйприл чувствовала себя как нельзя лучше. Сегодня Рождество. Она дома, спит у себя в комнате, рядом спит Сириус, пробравшийся к ней под покровом ночи из комнаты Джеймса, за стенкой, в соседней комнате спит брат, на кухне мама занимается приготовлением завтрака, папа на работе, но обещал к трем часам уже быть дома. Чуть позднее объявятся Римус и Питер, чтобы личное поздравить друзей с наступающим праздником. Чего еще могла желать душа? Разве что тишины, которая была бесцеремонно нарушена внезапным детским плачем. Поттер поморщилась, уткнувшись носом в плечо Сириуса. Ее уши были слишком чувствительны к громким звукам, поэтому она недовольно вздохнула, когда поняла, что источник шума, а им был наверняка маленький ребёнок, сам собой не успокоится. — Откуда в вашем доме маленькие дети? — спросил Блэк, не открывая глаз. — Я откуда знаю? — спросила девушка, потягиваясь. Сегодня она хотела, как минимум, проспать до десяти, а стрелка на часах едва перевалила за восемь. — Мама, конечно, работает в детском отделении, но своих пациентов она принимает на работе, а не дома. Эйприл понимала, что нужно спуститься узнать, что происходит, но она лежала не шелохнувшись еще пару минут, надеясь, что ребёнок перестанет плакать. Не перестал. Нехотя вставая с кровати, Поттер подняла с пола халат и накинула его поверх довольно открытой пижамы. При родителях, брате, Сириусе и друзьях она могла спокойно разгуливать в пижаме, а вот при незнакомых гостях предпочитала так не делать. — Неужели ты пойдешь туда? — поинтересовался Блэк, распутывая волосы. — Не боишься, что тебя съест ребенок? Эйприл рассмеялась. Она быстрыми движениями руки расчесывала непослушные волосы, которые чуть позднее забрала в пучок. Если внизу и правда маленький ребёнок, то она не хотела остаться потом без волос. Бродяга предпочел не спускаться вниз, следом за девушкой. Воспользовавшись моментом, он лишь вернулся в комнату Джеймса, чтобы у родителей Поттер не возникло не нужных вопросов. Прил, видя, как закрывается дверь спальни брата, лишь вздохнула. Конечно, эти двое не обращают внимания на детский плач, потому что они не такие восприимчивые. Другое дело Эйприл, которая осторожно спустилась на кухню. За столом сидела женщина. У нее были кудрявые рыжие волосы. Она осторожно обхватила чашку с чаем, глотая его маленькими глотками. Эту женщину Поттер знала прекрасно. Молли Уизли — постоянная клиентка матери еще с тех пор, как она лично принимала роды. Кстати о матери. Юфимия прямо сейчас склонилась над небольшим свёртком из одеял. Несложно было догадаться, что именно там лежит ребёнок. — Фими, ну что? — настороженно спросила миссис Уизли. Эйприл застыла в дверях. Она с интересом наблюдала за манипуляциями матери над прелестным рыжеволосым ребёнком, который без устали плакал вот уже целых тридцать минут. — Температура высокая, — вынесла вердикт женщина. — Я дам тебе рецепт зелья. Оно быстро Перси на ноги поставит. Да и тебя заодно. Ты вся бледная. Прил, дай, пожалуйста, листок пергамента. Поняв, что мать все это время знала, что она стоит в проходе, Поттер поспешила поздороваться, а потом выудить со столика в холле чистый лист пергамента. — Так, значит, вот это зелье будете принимать три раза в день. Малыша перед кормлением, а ты после еды, — сказала Юфимия, оборвав лишний кусок бумаги. — Да, и Артуру скажи, чтобы в министерстве осторожным был. Простуда простудой, но может быть и оттуда какая-нибудь инфекция. Глаза женщины затуманились, и Эйприл поняла, что мама вспоминает о том, как в возрасте пяти лет близнецы заболели казалось бы на первый взгляд обычной простудой, которая потом переросла в редкую, но очень опасную форму детской драконьей оспы, которую из министерства притащил Флимонт. Ох и ссоры же тогда были. — Так, я сейчас приготовлю тебе пару склянок зелья, — вновь обратилась к подруге Юфимия. — Эйприл, можешь пока посидеть на кухне? Прил сопротивляться не стала. Она спокойно прошла к кухонным шкафчикам, взяла оттуда чашку, налила себе кофе и села за стол на то место, где обычно сидел отец, читая утренний номер газеты "Ежедневный пророк" — Мерлин, Эйприл, какая же ты уже большая, — тихо сказала Молли, будто бы только сейчас заметила девушку. — А красавица-то какая. Скоро замуж, наверное? Есть кандидаты в мужья? Поттер улыбнулась теплой улыбкой. Нет, считать миссис Уизли подругой она не могла, но вот хорошей знакомой вполне можно. Разница у них была небольшая. Всего десять лет. Девушка прекрасно помнила, как в детстве Молли приходила сюда и угощала ее конфетами. Она тогда была беременна первым своим ребёнком. Сейчас шел по счету третий, и девушка прекрасно знала, что Артур и Молли не остановятся, пока у них не родится девочка. На мгновение вспомнились слова Сириуса. «Прил, я девочку хочу». А что если Блэк с маниакальной решимостью захочет сделать именно девочку, а потом родится мальчик? У него гены неплохие. По линии его отца рождались исключительно мальчишки. Может ли то же самое быть с Бродягой? И если да, то станет ли он продолжать пытаться зачать девочку? Эйприл передернуло. — Есть конечно, — сказала она. — Между прочим, он точно так же, как и вы, хочет в будущем девочку. Молли улыбнулась уголком губ. — Большая редкость, когда мужчины хотят именно дочерей, — сказала она устало. — Чаще всего, они хотят мальчиков и поверь, когда они не получаются очень злятся. Надеюсь, у вас с Сириусом все будет хорошо. Эйприл удивлённо вскинула брови вверх. Она собиралась уже спросить о том, откуда женщина знает, что она встречается с Блэком, но в это время вернулась Юфимия. — Так вот пять пузырьков с зельем, — сказала женщина, выставив флакончики на стол. — Принимать по три капли три раза в день. Ребенку можешь давать вместе с молоком, полезнее будет. Еще минут двадцать ушло на то, чтобы женщины распрощались и, наконец, успокоили плачущего Перси. Проводив женщину, миссис Поттер вернулась обратно. — Я думала, ты сегодня не работаешь, — сказала Эйприл, допивая свой уже почти остывший кофе. Юфимия улыбнулась и погладила дочь по голове. — Вот когда-нибудь у тебя будут свои дети и ты поймёшь как страшно, когда у твоего ребенка такая температура, — сказала она. — Молли бы не пришла, но колдомедиков не хватает. Многие принимают только своих, а у других запись на месяц вперед, а я изначально занималась именно ей и ее детьми. Ты есть хочешь? Поттер кивнула и прикрыла рот рукой, пытаясь скрыть зевок. Вскоре из своей комнаты на кухню спустились и Джеймс с Сириусом, которые в отличие от Эйприл смогли поспать еще полчаса. После завтрака начались основные приготовления. Гостей Поттеры ожидали немного. Не было смысла впускать в свой дом толпу народа. Это небезопасно. Поэтому ожидались только близкие. Мародеры, старшие Поттеры и парочка людей из министерства. Все было готово уже к двум часам, а в три уже стали собираться гости. Почему было решено отмечать Рождество так рано? У Поттеров это было своего рода традицией. Сначала праздник в кругу близкий друзей, а потом уже в чисто семейном кругу, который начинался ближе к вечеру. Питер и Римус приехали чуть с опозданием. Петтигрю до последнего не хотела отпускать мать, а Римус попросту жил далеко от друзей и приехать точно в назначенное время не смог. Сидеть среди взрослых мародёры не хотели, поэтому, заранее утащив несколько тарелок, салатов и напитков в бывшую комнату близнецов, праздновать они решили там. — Ну, что, как дома? — поинтересовался Джеймс, разливая тыквенный сок. Более крепкие напитки мама взять не разрешила, сославшись на то, что они еще успеют испортить свой организм алкоголем. — У нас так вон дурдом. Папины коллеги пришли. Хотя мне бы хотелось поговорить с парочкой из них, чтобы узнать о работе мракоборцев от третьих лиц. Отец вполне может приукрашивать то, что есть на самом деле. Но если я уйду сейчас туда, вы меня больше не увидите. Мародёры переглянулись. В отличие от того, что происходило внизу, в столовой, их обстановка была более непринуждённой. С обсуждения того, что они делали дома, гриффиндорцы вскоре переключились на обсуждение своих будущих шалостей, приколов и прочего. Было решено, хоть и с нежеланием Эйприл, при возвращении в школу поговорить со Снейпом. Этот разговор был и так отложен на долгое время. Потом были запланированы несколько шалостей, которые в основном касались слизеринцев. Джеймс, хоть и обещал сестре не нарываться на слизеринцев, слово своё сдержать не смог. Да и сейчас это было не так важно. — Итак, господа мародёры, — Поттер поднялся из-за стола со стаканом тыквенного сока в руке. — С Рождеством вас всех. — С Рождеством! В комнате еще долго слышался смех, непринужденные разговоры, звон посуды, а потом в дверь раздался стук и было уже не до веселья.