***
Уже стемнело. Чимин отчаянно пытался сочинить стих, но рифма не шла. Его стихи получались посредственными, даже он это понимал. Чимин прочитал кучу литературы, практиковался, и все зря: как у Намджуна не выходило, получилась лишь жалкая пародия. Кто-то коснулся его плеча, Чимин резко повернулся и встретился взглядом с Джином. — Чимин-а, ты как к выпивке относишься? — заговорщически спросил он, подмигнув. Не сказать, что он относился к этому плохо, ему редко удавалось с кем-то выпить, ведь он боялся потерять контроль и выдать себя, но в целом для того, чтобы расслабиться, иногда один выпивал. — Хорошо, — решил сказать правду Чимин. — Ну слава праотцам! — облегченно выпалил Джин, поднимая пакет с звенящими бутылками. — А то я тут кое-что прикупил, чтобы обмыть наше знакомство, непьющий сосед — горе в комнате! — пошутил он, сам залившись смехом, отчего Чимин тоже покатился, причем больше от смеха Джина, нежели от шутки. Смеялся тайпан ну очень заразительно. И вот через тридцать минут, они уже осушили бутылочку пива и закончили разговор про учебу и преподавателей. Чимин ощущал легкость в голове и приятную негу, и потому у него возник вопрос, который крутился у каждого подростка в голове, но спросить было не у кого. А сейчас представитель змеиных из клана сидел прямо перед ним, и грех было не узнать. — Джин-хён, а ты в змеиных оргиях участвовал? — Чимин с любопытством посмотрел на Джина. Эта тема становилась самой горячо обсуждаемой, как только дело касалось змей. Все знали об этом от мала до велика. — И ты туда же, Чимин-а! Когда это теплокровные, я могу понять их интерес, но ты же тоже из наших, — Сокджин закатил глаза, и Чимин почувствовал себя не в своей тарелке. — Ты сам участвовал? — Я не чистокровный, — ответил Чимин после нескольких секунд тишины, отхлебнув из пустого стакана воздуха для храбрости. Сокджин смотрел на него с интересом, и Чимин ожидал, что тайпан будет его жалеть, но этого не произошло. Сокджин просто молчал, ожидая, когда Чимин продолжит. — Моя мама — человек. Она работала среди анаконд, и с одним из них у нее случилась связь. Когда она забеременела, мой отец побоялся, что все узнают о том, что у него не чистокровный ребенок. Так что он от меня отказался еще до рождения. Я не рос в клане. Так что мало знаю про традиции змей. — Но ведь змеи могут спать с людьми и даже заводить с ними детей. Чтобы разбавить кровь, я имею в виду, — язык Сокджина чуть заплелся, когда он пытался сформулировать свою мысль. Чимин лишь покачал головой. — Видимо, мой змеиный родитель не был заинтересован в этом. Мама говорит, что он был уверен, что родится человек. Мама же знала, что высока вероятность, что я тоже буду анакондой. У нее в роду то ли бабка, то ли еще кто-то был из клана. Короче, весело, — вопреки своим словам Чимин говорил это совсем кисло. Настроение у него от этого разговора совсем испортилось. — Я тоже в оргиях не участвовал, — просто продолжил разговор Джин, пожав плечами, и, открыв следующую бутылку пива, протянул Чимину, на что тот в благодарность кивнул, — слишком красивый, на произведение искусства у них не вставал, — весело сказал он, открывая и себе бутылку. В душе Пак был ему благодарен: Сокджин не выгнал его из комнаты и, кажется, никак не отнесся к тому, что он нечистокровный. Видимо, для него это значения не имело. Зря тайпанов клеймили неприятными и высокомерными. Тем не менее, у Чимина впервые появилась возможность узнать о реальных традициях клана змей. — А если серьезно? Приятно, что ты меня поддержал, но всё же хочется знать правду. Каждый мужчина с подросткового возраста мечтал родиться в клане змей, там буквально лишиться девственности можно на раз-два! — затараторил он, зачем-то еще щелкнув пальцами в подтверждение своих слов. — Ну если только ты не растешь в районе, где только пожилые змеи, — горько усмехнулся Джин, делая из бутылки еще один глоток. — Район стариков? — удивленно протянул Чимин: он о таком впервые слышал. — Ага, у нас, как только ты начинаешь увядать, тебя ссылают в район, где проживают только змеи в возрасте, — Джин задумчиво уставился вдаль. Чимин удивленно сглотнул. — Ого, не слышал о таком, а тебя почему туда заслали? Ты как-то сильно провинился? — кажется, у Джина было что рассказать, его детство было не таким простым и типичным, как думал Чимин. — Я тебе расскажу секрет, — Джин заговорщически придвинулся к Чимину и пальцем подозвал его поближе. Чимин приготовился услышать страшную тайну. — Я Бенджамин Баттон, и мне уже семьдесят лет! — и трубно загоготал, ударяя Чимина по спине и ногам от хохота. Чимин вторил Джину. Когда они закончили смеяться, Чимин тоже решил сказать еще чуть-чуть правды. Баш на баш, так сказать. — Я, кстати, тоже девственник, — он покосился на Джина, ожидая реакцию, такого он даже Чонгуку не рассказывал. Джин явно был поражен. — Ого, вот такого поворота я не ожидал, — честно признался Джин. Чимину стало интересно. — Это еще почему? — Ну ты такой общительный и популярный, даже наши рептилии слышали о тебе. И многие даже готовы были к тебе подкатить, — Чимин болезненно закатил глаза. Только не это. Еще и от хладнокровных отбиваться, ему и сейчас-то нелегко. — Сейчас покажу почему, — алкоголь бурлил и играл в жилах, толкая на безрассудные поступки. Открыв баночку со средством, он быстро и привычно начал снимать макияж, не заботясь о том, чтобы сделать это аккуратно. Джин от удивления округлил глаза. — Ого, отметка Бога! — лишь произнес он восхищенно. "Чего? — Чимин в шоке уставился на него. — Джин напился всё-таки? Какие ему отметки Бога мерещатся?" — но вылетать из комнаты не хотелось, поэтому он лишь спросил: — Это ты о чем? — Чимин хихикнул, Джин всплеснул руками и комично округлил рот, притворно поражаясь его незнанию. — Чимин-а, как ты можешь не знать? Она буквально у тебя на лице! — задал он вопрос, почему-то указывая пальцем вверх. Чимин не уловил, что у него было на лице, и лишь пожал плечами. Его уродство — отметка Бога? Змеи всегда были закрытым кланом и редко когда выдавали свои тайны, о них мало знали. — Это значит, что ты чистокровный змей и ближе всех к праотцам. У нас о таком только мечтают, некоторые даже свою маленькую чешуйку на лице носят с большой гордостью и говорят, что это именно отметка Бога. У всех вождей клана змей отметка Бога на лице. Твой отец был очень не прав, когда отказался от тебя, — теперь Чимин вылупил глаза на Джина, пытаясь определить, правду ли он говорит, а потом захохотал и развалился на полу. — Так значит вождь. Почему же ты ко мне без уважения? — наигранно строго спросил он. Джин подавил смешок и сделал испуганные глаза, после чего бухнулся на колени и начал кланяться со словами: — Простите, о великий вождь! — пока Сокджин продолжал свои поклоны, Чимин давил в себе хохот и наклонил голову, пытаясь придать голосу всю надменность, произнося: — Прощаю, — и они снова залились хохотом.***
Когда Чонгук пришел, то увидел своего прекрасного, милого хена на последней стадии опьянения. Он буквально бежал после тренировки, впопыхах быстро приняв душ, чтобы провести с хеном время… И что Чонгук увидел? Его лучший друг и Джин весело над чем-то гоготали, развалившись на ковре, притом они даже не позаботились запереть входную дверь. — О, Чон Зайгук пришел, — совершенно невменяемо сказал Чимин, и Джин начал ржать в два раза сильнее. Звук был такой, будто кто-то решил помыть окна. Чонгук даже недоуменно оглянулся и пошевелил ушами, но этот странный звук исходил прямо изо рта его ненаглядного. Какой еще нахрен Зайгук? — Чимин-а, — позвал Джин Чимина, а у Чонгука это слово застучало эхом в голове. Чимин-а? Он называет его Чимин-а? Какого хрена? Когда они успели так сблизиться? Зайгук медленно отошел на второй план. Сейчас надо было разобраться, что тут произошло и не появился ли у него мерзкий змеиный конкурент. — А давай поспорим, — и он хитро взглянул на Чонгука, щуря черные глаза. Чонгук недовольно хмыкнул и уселся к ним на белый ковер, предварительно снизив температуру кондиционера до 25 градусов, на что хозяева даже не обратили внимания, погруженные в свои дела алкашные. Джин восторженно выпалил, заставив Чонгука почти что хрюкнуть, будто он гибрид свиньи: — Спорим, что Чонгук девственник! — Да, я всю стипендию на это поставлю, — самодовольно сказал Чимин. Чонгук обиженно засопел, бросив взгляд на двух алкашей. Им, вероятно, стоило бы ознакомиться с журналами про алкогольную зависимость змей. Чонгук мысленно пообещал себе принести им брошюру из какого-нибудь рептильного рехаба. — Я не девственник, у меня уже было, — хмуря брови, произнес Чонгук. Они что и правда решили, что он мелкий? Совсем его всерьез не воспринимают! Чимин хлопнул его по плечу: — Да не ври ты, все нормально, мы не осуждаем, — говорил он плохо, проглатывая окончания, а Джин активно закивал головой и одобрительно ему подмигнул. — Да не вру я! Я уже давно не мальчик! Уже раз двадцать целовался и раз десять спал! — с возмущением вскрикнул Чонгук, не понимая, почему ему не верят. В комнате повисла тишина. Чонгука прошиб пот, сейчас его заячья натура дала о себе знать, когда две пары глаз хищников внимательно смотрели на него. Он впервые понял, что находится буквально со змеями в комнате. — Чмин-а, — не отрывая от зайца взгляда, позвал Джин змею, сократив его имя на букву, — напомни, сколько этому сопляку лет? — Девятнадцать, хен, — вторил ему Чимин. Чонгук нервно сглотнул. Что с ними? Может, ему тоже надо было ужраться, чтобы их понять, но Чонгук совсем не любил алкоголь. Джин почти загипнотизировал его, но все же сдался, вздохнул на свои мысли и махнул рукой, как будто приняв для себя решение. — Дети так быстро растут в наше время, скажи, Чимин-а, — и чокнулся с Чимином. Чимин утвердительно кивнул головой. — Как сейчас помню, заселился ко мне в комнату, глаза такие невинные были, — Чимин вел себя так, как будто они были на поминках: в его голосе был надрыв, что казалось, будто еще чуть-чуть, и он заплачет. Чонгук ошалело посмотрел на него. — Ага, как сейчас помню, открываю дверь, а там заяц-переросток. Молоденький совсем еще, — захныкал Джин. — Это же только вчера было, хён, — осторожно напомнил ему Чонгук. — Не перебивай старших! — шикнул на него Джин. — Чимин-а, это несправедливо. Чимин-а, всё это рвет мне душу, мы, хены, проигрываем этому сопляку, — горестно причитал Джин, пока Чимин кивал головой, отпивая еще глоток. Чонгук все больше отдалялся от всего этого, он как единственный трезвый и позже пришедший вообще не понимал, что здесь творилось. В голове что-то щелкнуло, и до Чонгука дошло. — Вы девственники что ли? — выпалил он, сам не веря в своё предположение. Но, увидев, как Чимин и Джин переглянулись, понял, что его безумная догадка верна. Он приосанился, выпятил грудь колесом — это было приятно. Чувство превосходства наполнило его изнутри. — Хен, не переживай, я тебя всему нау…. Чонгук не закончил фразу, как Джин болезненно застонал, прерывая его. — Чимин-а, он над нами будет издеваться теперь. Чимин-а, слышишь его пренебрежительный тон? Он уже начал. А ты, Чимин-а, вождь на секундочку, вождь анаконд! — последнюю фразу он произнес ужасно гордо и победно взмахнул рукой в воздух, на что Чимин засмеялся, утвердительно кивнув. — Да, я вождь, а надо мной хотят потешаться! — подтвердил Чимин, состроив важное лицо. Чонгук уже просто ничего не понимал. Какие вожди? Что у них тут происходит? Он мог хоть сейчас приступить к обучению хена, но интуитивно чувствовал, что сейчас ничего хорошего не будет. Джин резко встал, хотел что-то произнести, но, икнув, обратно свалился на ковер. Однако решительности своей он не растерял. Раскрасневшийся, с влажными пухлыми губами в домашней одежде он был прекрасен. Чонгук так засмотрелся, что до него не сразу дошел смысл его слов. Но когда дошел, он в ужасе вытаращил глаза: — Чимин-а, пошли целоваться, нам надо восстановить вселенскую справедливость, — сказал Сокджин решительно, но Чимин лишь поморщился. — Не хочу, хён, хочу с Намджун-хёном, — обиженно пробубнил Чимин, и Чонгук облегченно вздохнул: пронесло. Но Джин не намерен был так легко сдаваться, он вцепился в рукав Чимина и стал тянуть его на себя. — Чимин-а, надо, на кону наша честь змей и честь хёнов. Чимин-а, не время говорить хочу-не хочу, — Чонгук чувствовал, как паника нарастает. Он увидел, как Чимин лениво сказал: "Ну раз надо". И потянулся к Джину, на что Джин вытянул губы трубочкой, закрыв глаза, готовый осуществить задуманное. Чонгук рванул вперед, опрокидывая миниатюрный стол с едой, и схватил лицо Джина, после чего впился в его губы. В комнате повисла тишина, Джин в шоке открыл глаза. Абсолютно черные глаза без зрачков смотрели на Чонгука с недоумением. Но Чонгук был готов ко всему. И он не планировал делиться своим хеном ни с кем.