Наследник

Рим Кастлер резко распахнул глаза. Нет, эти красные сполохи на потолке ему не приснились. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — это пожар. Легко соскочив с кровати, где он по привычке расположился прямо в одежде, мужчина прильнул лицом к окну и убедился в правильности своего предположения. Черные, еле различимые в ночном небе, столбы дыма вздымались над домом Сэма Андерса. Гул голосов сбежавшихся на пожар жителей Эль-Пасо не в состоянии был заглушить треска гигантского костра и криков гибнувших в его глубине людей. Огонь разгорался сильнее и сильнее, его длинные языки лизали деревянные стены, верхняя часть дома с треском разваливалась, погребая под собой все имущество Сэма и, если судить по крикам толпы, самого хозяина и его гостей. Кастлер знал всех, собравшихся у Сэма в столь неудачное время. Он сам привел как минимум половину из них, когда Кинтано излагал свой план по избавлению от этой ведьмы Орилья. Надо же какое несчастье — погибнуть в день своего триумфа от пожара, вызванного неосторожным обращением с огнем в усмерть напившимися ранчеро. Впрочем, НЕКОТОРЫЕ вполне могут посчитать это за удачу. Чем меньше свидетелей, тем лучше. Видно дьявол снова на стороне Педро, поскольку даже случайности происходят сообразно с его интересами. А может это не случайность? Может проклятые навахо вышли на тропу войны, чтобы отомстить за свою благодетельницу? — Неправильно, еще одна попытка, — раздался прямо рядом с ним мелодичный женский голос. Кастлер обернулся, и рука его непроизвольно потянулась к висящему на стуле поясу с кобурой. В центре его комнаты, собственноручно запертой с вечера, стояли трое: ковбой, индеец и девчонка. Незваные гости бесцеремонно рассматривали хозяина с искренним любопытством, как диковинного зверя, и было в их взглядах что-то такое, что заставило Рима лихорадочно нащупывать свое оружие. — Это ищешь? — небрежно поинтересовался ковбой, лихо, как ему и положено, прокручивая в руках оба револьвера Кастлера. Тот негромко выругался. Рим внимательно, насколько позволяли освещенные заревом сумерки, вглядывался в лица гостей. Он был уверен, что никогда раньше не встречался ни с одним из них. — Что вам надо? — спросил Кастлер холодно. — Кто вы? — Мы — посыльные, — вновь заговорила девушка. — Пришли передать тебе приглашение от Филумены Орилья. Ей скучно одной в аду, куда вы ее отправили прошлой ночью. Правда, когда догорит тот сарай, бабушке уже не будет так одиноко, а скоро и ты присоединишься к ней. — Ты — внучка Филумены? — Да, а это мои братья. Не ожидал нашего визита? Думал, что хорошенько обделал свое дельце? — Это дело не мое, все действовали по приказу Кинтано. — Кто же такой этот Кинтано, если он даже тебе может приказывать? — Лучше вам этого не знать, — проговорил Рим с двусмысленной улыбкой, только губы его предательски подрагивали. — Мы сами знаем, что нам лучше, — продолжала девушка. Она, несомненно, была самой молодой из пришедших, но как раз она и говорила от имени всех троих, как главная, за исключением единственной фразы в самом начале ее братья не проронили ни слова. Нана смотрела на Кастлера, который изо всех сил пытался выглядеть бодро, не показать свой страх. Он вызывал в девушке чувство презрения своей наигранной смелостью, и от этого она ненавидела его еще больше. Изо всех сил сдерживаясь, чтобы не скривиться, Нана продолжила: — Однако мы готовы принять во внимание, что ты действовал не по своему злому умыслу, а по приказу, но тогда в твоих же интересах помочь нам найти истинного виновника. Лицо Кастлера исказила противная гримаса, он явно просчитывал варианты. Нана про себя ухмыльнулась. В голове судьи-проповедника она прочла жуткий страх перед Педро Кинтано, обосновавшийся в душе Рима, но в настоящий момент Нану и ее братьев Кастлер боялся больше. Мужчина четко осознавал, как далеко сейчас его патрон и как близко внуки убитой Филумены. Принятое Кастлером решение стало известно девушке за секунду до того, как Рим его сформулировал: — Я, пожалуй, скажу вам, где скрывается настоящий преступник, но только если вы пообещаете сохранить мне жизнь. — Ты не в том положении, чтобы ставить условия… Но Кинтано нам очень нужен, поэтому я обещаю, что не убью тебя, если ты отведешь нас к Педро. Нана внимательно следила за выражением лица Рима. Тот просто был готов потерять сознание от внезапно нахлынувшего ужаса. Все-таки Кастлер очень боялся Кинтано. Но почему? — А без меня никак нельзя обойтись? — Хочешь разделаться с Педро нашими руками? Если у нас все получится, то ты избавишься от своего влиятельного хозяина, а если нет — ты все равно будешь ни при чем? Что ж, в логике тебе не откажешь. Так где нам найти Кинтано? Кастлер с минуту помялся в нерешительности, но заговорил: -На заброшенном ранчо, том, что на север от города, под доской на первой ступеньке спрятана карта. Кинтано просто помешан на сохранении тайны своего жилища и дал мне ее, чтобы я в любой момент мог найти его. Я никогда не пользовался этой картой, но собственными глазами видел, как Педро положил ее туда. Он говорил правду. Даже если бы Нана сомневалась в этом, то Лана провести было невозможно, а он легко кивнул, подтверждая честность говорившего. Девушка прищурилась. — Спасибо за информацию. Я обязательно упомяну при встрече с Педро Кинтано о той роли, которую ты сыграл в его поисках, — медленно, точно вбивая свои слова в мозг Кастлера, проговорила она и рассмеялась, заметив, как побледнел слушающий. — Да ладно, успокойся, ничего мы ему не скажем. — Ты помнишь о своем обещании? — напомнил Кастлер Нане. Девушка сделала вид, что задумалась, а затем подошла к Риму почти вплотную: — Я обещала не убивать тебя и выполню свое обещание, — сказала она. Кастлер вздохнул с нескрываемым облегчением, но Нана продолжила: — Но мои братья ничего не обещали… Прежде чем Рим успел осознать сказанное, Нана уже вновь стояла возле братьев. Аль сделал шаг вперед и достал волшебную палочку. — …! — заклинание ударило Кастлера в грудь, и он будто взорвался изнутри. *** — Что за заклинание он сказал? — Том довольно резко схватил Нану за руку. — Ты делаешь мне больно, — сдержанно ответила девушка. — Я хочу знать, что за заклинание произнес твой брат, — требовательный огонек в глазах Риддла подчеркивал его неподдельный интерес к увиденному. Нана отрицательно покачала головой. — Извини, но это не твоего ума дело, Том. Это заклинание — не твоего ума дело! Она так посмотрела на Риддла, что у того мгновенно пропала охота спорить и настаивать. Более того, он примирительно сказал: — Прости, Нана, я опять прервал тебя на самом интересном месте. Продолжай, пожалуйста. — Осталось уже не так много. — Знаешь, у меня сложилось такое впечатление, что Кастлер не очень-то удивился волшебной палочке Аля. — А ты куда более наблюдателен, чем я думала. Так оно и было. Вот только мы не сразу обратили на это внимание… *** Контуры построек заброшенного ранчо, от ворот которого несколько часов назад начался путь Наны и ее братьев к Эль-Пасо, становились все отчетливее и отчетливее в утреннем тумане. — Мы все же не успели, — тихо проговорила Нана, наблюдая со стороны, как Лан и Аль с помощью подручных средств отрывают указанную Кастлером доску ступеньки. Вероятно, сказалась усталость и напряжение последних часов, потому что никому из них не пришла в голову идея использовать магию. А может, они просто боялись нечаянно повредить спрятанную в тайнике карту. Наконец, с громким треском деревянный брус отскочил, открывая взорам углубление и лежащий в нем свернутый в несколько раз пергамент. — Карта! — в один голос завопили все трое и одновременно схватились за листок с нечетким изображением. В тот же момент неведомая сила дернула их куда-то в пустоту. Голова закружилась, ноги точно оторвались от земли, чувство полета сопровождалось напряжением в районе солнечного сплетения. Ощущение невесомости продолжалось минуты две, после чего в голове прояснилось, ноги вновь почувствовали под собой опору, а глаза увидели, как изменилась окружающая обстановка. Заброшенного ранчо не было и в помине. Молодых людей с трех сторон окружала высокая каменная стена, с четвертой стороны высился дом, не уступавший в размерах замку. — Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — раздался недовольный голос Аля. — Где мы, черт возьми! Я что, сошел с ума? Из всех троих только он не удержался на ногах и бросал снизу вверх яростные взгляды на брата и сестру. — Чтобы сойти с ума, надо его иметь, — наконец-то и Лан подал голос. — Мог бы и сам догадаться, что карта — это портшлюс. — Портшлюс? Но ведь это значит… — Аль снова чуть не свалился в красную пыль, толстым слоем покрывающую камни мостовой под ногами. — Это значит, что Педро Кинтано — колдун, — именно Нане выпала честь сделать очевидный для всех вывод. — Значит, палочки нужно держать наготове. Эй, Нана, что с тобой! — Лан с непониманием уставился на сестру. Но Нана его не слышала. Взгляд ее широко открытых глаз был намертво прикован к дому. Нана сделала несколько несмелых шагов по направлению к внушительному зданию. Однако внимание девушки привлекли не основательные стены, не массивная крыша, даже не длинная мраморная лестница. Там было кое-что еще… Нана почувствовала, как что-то оборвалось у нее внутри, а по коже побежали мурашки. После Андерса, Кастлера и всех остальных она была готова ко всему, но то, что девушка увидела, было за пределами воображения. На каждой ступени лестницы возле перил с одной и другой ее стороны сидели восковые статуи в одинаковых позах, не шевелясь, с широко открытыми глазами. Эти распахнутые незрячие глаза страшно смотрели в никуда. Восковые статуи смотрели сквозь пространство. И они дышали. — Они живые… — глухим шепотом проговорила Нана. — И я их знаю. Рука, которой она указывала на сидящих на ступенях, заметно дрожала. — Это те самые навахо, которым помогала Филумена: Черная Молния, Палящий Луч, Красный Орел… Говоря это, Нана все ближе и ближе подходила к фигурам. Она хотела дотронуться до сидящего с краю индейца, но пальцы ее натолкнулись на невидимую преграду. — Не так быстро, девочка! Я неохотно расстаюсь со своими трофеями. Нанауатцин сразу же узнала этот низкий голос, хотя слышала его наяву лишь однажды. Она посмотрела на самый верх бесконечной лестницы и увидела высокую крупную фигуру в черном одеянии, напоминающем сутану инквизитора. Было очень трудно выносить его гнетущий, жесткий взгляд, но Нана не отрываясь смотрела на Кинтано, она впервые видела его так ясно и так близко. И с каждой секундой Педро становился все ближе и ближе, потому что твердым размеренным шагом начал спускаться по ступеням. Это выглядело довольно жутко: мужчина в одеянии фанатика-священника, спускающийся между мертвенно-бледными фигурами, поворачивающими свои слепые лица на звук его шагов. Первым желанием Наны было убежать, но ноги ее не слушались, равно как и руки. По-видимому, Лан и Аль испытывали то же самое, потому что девушка слышала, как братья чертыхаются сквозь зубы. Такое состояние явно было делом рук Кинтано, хотя ни единого движения, подтверждающего наложение им заклинания, никто из троих не заметил. — Полагаю, ты внучка Филумены Орилья? — произнес Кинтано. — Мстительность плохая черта для красивой женщины. Ты же пришла сюда, чтобы отомстить? Он намеренно не замечал стоявших неподалеку Лана и Аля, все его внимание было целиком приковано к Нане, которая нашла в себе силы только обозначить нечто, соответствующее согласному кивку. — Понимаю, — с искренним раскаянием в голосе произнес Кинтано. — Ты, конечно, можешь мне не поверить, но я не хотел убивать Филумену. В мои планы входило лишь напугать ее, заставить молчать, но она вывела меня из себя. Только ей одной всегда удавалось вывести меня из себя… Я хотел разыграть представление с приготовлением к казни и последующим прощением. Для этого мне и понадобился Кастлер со своими дружками, чтобы в последний момент призвать на помощь закон и устроить Орилье помилование. Нас, первоклассных магов, и так очень мало, поэтому я не хотел, чтоб их стало еще меньше. Однако твоя бабушка не захотела молчать, мало того, она вознамерилась в тот же миг поставить весь свет в известность о моем маленьком секрете… — О твоей проблеме, — выдавила Нана, с акцентом на последнем слове. — Так ты была там? — ошеломленно проговорил Катлер и, отмахнувшись, продолжил. — Да какая там проблема. Просто мне не хотелось, чтобы кто-либо знал, что я колдун. В глазах окружающих я хотел бы выглядеть таким же обычным человеком, как они. На мой взгляд, это наиглавнейшее условие, чтобы добиться высокого положения в людском обществе. Успокойся, сынок, у тебя все равно ничего не получится! Последние слова относились к кому-то из братьев, к кому именно, Нана не могла увидеть, потому что повернуть голову ей было также невозможно, как и сделать шаг вперед, поднять руку с волшебной палочкой и произнести фатальное «авада кедавра». Хотя говорить с каждым разом становилось все легче и легче, а это означало, что действие заклинания подходило к концу. Стараясь не показать улучшение своего состояния, Нана проговорила: — И по такой пустяковой причине ты убил мою бабушку? — Во-первых, для меня это не пустяковый повод. А во-вторых, повторяю, я не хотел убивать Филумену. Она осталась бы невредима, если бы не сунулась на помощь индейцам из резервации. Дала бы мне спокойно разделаться с навахо — была бы сейчас жива. — Зачем с ними разделываться? — Навахо знали, что я — колдун. Краснокожие напали с огромным численным перевесом и вынудили меня применить магию. Я должен был заставить их молчать, поэтому я ослепил глаза, которые ЭТО видели, и отрезал языки, которые могли об ЭТОМ проболтаться. Все нежелательные свидетели здесь, на этой лестнице, незрячие и молчаливые, вечные хранители моей тайны. — Ты сделал из них инфери? — Я подарил им вечную жизнь — это достойная компенсация за некоторые лишения, связанные со знанием секрета Педро Кинтано. Лицо сидевшего ближе остальных индейца вновь повернулось к Кинтано, и Нана удивилась еще больше. Она никогда не думала, что мертвые глаза способны так ясно показывать чувства, особенно столь лютую ненависть. — В чем дело? — поинтересовался Педро, следуя за взглядом девушки. В ту же секунду бледное лицо опять стало бесстрастным. — Ты, правда, считаешь, что облагодетельствовал этих людей тем, что посадил их, лишенных речи и зрения, в прозрачные клетки на ступени лестницы? — Конечно, ведь я мог поступить с ними гораздо хуже… — Кинтано просто засиял от гордости и сознания собственного великодушия. — Хочешь посмотреть, как потрясающе это выглядит оттуда? И не дожидаясь ответа девушки, Педро подхватил ее и в мгновение ока перенесся на самый верх лестницы. Ничего впечатляющего Нана не увидела: два ряда черноволосых затылков не шли ни в какое сравнение с множеством устремленных сквозь тебя глаз. Вот что действительно впечатлило девушку, так это вновь обретенная возможность двигаться. Тянуть дальше она не собиралась. Кинтано прав: Нана пришла сюда, чтобы мстить, и должна это сделать. Все, что нужно, как можно незаметнее взять палочку, закрепленную у пояса, и проговорить магическую формулу. Если Лан и Аль тоже обрели прежнюю подвижность, они смогут оказать нужную помощь. И вот палочка уже в руке… Однако, несмотря на выдающиеся способности, Нане рано еще было тягаться с Кинтано. Ее рука только начала свой замах, а он уже отреагировал. Что-то сильно ударило девушку в грудь, и Нана упала на каменный пол, проехав по нему до самой лестницы. Она почувствовала, как врезалась во что-то, протянула руку и почувствовала под пальцами грубую ткань индейской одежды. Нана с трудом приподнялась. Ее не беспокоило, что Кинтано может именно в этот момент послать в нее очередное заклинание, гораздо больше девушку интересовало, как она преодолела невидимый барьер вокруг инфери. С откровенным непониманием смотрела она на свои содранные, кровоточащие ладони, на следы, оставленные ими на облачении фигуры, на выражение благодарности, вдруг возникшее на лице живого мертвеца. Грубые обветренные руки индейца дотянулись до пораненных рук девушки, словно он видел ее своими слепыми глазами. На мгновение он сжал ладони Наны, затем коснулся ее щек и слегка оттолкнул от себя, принуждая к дальнейшим действиям. Тут-то и прозвучало следующее заклинание, но попало оно не в Нану, которую оттолкнули, а в индейца-инфери, и он грязно-красной лужей растекся у ее ног. Но свою миссию он выполнил: теперь Нана знала, что ей делать. Как она могла забыть о чудодейственной силе крови, которая способна разрушать магические преграды? Девушка никогда не подозревала, что она такая ловкая, что ей по силам уворачиваться от летящих в нее одно за другим заклинаний и одновременно успевать размазывать кровь по лицам сидящих на ступенях. По счастью, Лан и Аль, освободившись от парализующего заклинания, отвлекли внимание Педро на себя, и Нана смогла завершить начатое. Она почти теряла сознание от переизбытка чувств, когда Лан подхватил ее у основания лестницы, но девушка нашла в себе силы обернуться и не отвела глаз, когда толпа немых и слепых инфери окружила своего создателя. Реальность оказалась страшнее прочитанного в книгах, но Нана не чувствовала отвращения к увиденному. Наоборот, ей очень хотелось с наслаждением погрузить пальцы в кровавое бесформенное месиво, полчаса назад бывшее колдуном Педро Кинтано.