Причина 'почему?'

Юля В квартире стояла оглушающая тишина, настолько противная, что хотелось хотя бы услышать мяуканье Теминого кота. Да зеленоглазой даже хотелось сейчас зарыться рукой в его шелковую шерстку, и прикрыв глаза, представить, что касается волос любимого. Как давно она не ощущала этой приятной дрожи от предвкушения встречи с парнем, уже забыла какого это строить совместные планы на счастливое будущее и представлять на кого будут похожи ваши дети. Раньше она бы никогда не подумала, что будет обсуждать своих детей, а самое главное - желать их, но полгода назад, может чуть больше, что-то поменялось в её голове. Ровно в тот момент, когда она почувствовала уверенность в человеке, когда полностью стала ему доверять и сердцем, пылающим от одного лишь прикосновения к любимому, и головой, трезво оценивающей все "за" и "против" при выборе партнера. Но сейчас она всё так же сидит в одиночестве своего опустевшего жилища и размышляет, что же ей делать дальше. Первым на ум приходит позвонить Кристине. Общались они не так часто, но, как казалось зеленоглазой, девушка Гриши ничего плохого в сторону неё сказать не могла, да и вроде нечего было, ровно как и Юле. Всё таки совсем непонятно, что мог наплести пьяный Ляхов, вероятно, он и то, что передал своей девушке, слушал уже будучи не в самом адекватном состоянии. –Слушаю, Юль,- голос с долей страха и переживания послышался по ту сторону. Очевидно, девушка поняла, что Ира уведомила Полякову о рассказе Гриши. –Крис, мне честно, абсолютно похуй поверила ты хоть слову или нет,– довольно прямо начала зеленоглазая, желая приступить сразу к делу, хоть и переживала, как же о ней теперь будут отзываться,–Вокруг да около не хожу, я могу с Гришей поговорить? –Он уже на студию опять уехал. Не понимаю правда куда, он вдребезги...,–негодующе проболтала она. И правда, Юля и сама теперь подумала о нелепости своих намерений, сейчас из Буды она бы ничего внятного не вытянула,–Ты мне только одно скажи, тебе правда Лёшу не жалко? Резко сбрасывает трубку. Сука. Сука. Сука. Для чего Кристина то сюда лезет? Значит, всё таки, поверила. Полякова швыряет телефон в стену так, будто хочет оставить там огромную вмятину. Этого разглядеть издалека девушка не смогла, а вот разлетевшиеся стекла от дисплея телефона усыпали весь пол. –Как меня это всё заебало, я не могу,– девушка буквально провыла каждое сказанное слово. Настолько больно ей было от последних месяцев своей жизни, что слёзы тонкими ручьями вновь стали струиться по щекам. Губы превращались в ободранные, окровавленные куски мяса, потому что Юля всё с большей силой начинала впиваться в них зубами, нервно дергая челюстью. Кажется, пару минут назад хотелось заполнить тишину в квартире, но теперь от собственных всхлипов становилось всё больше и больше тошно. Лучше бы она так и сидела, смотря в одну точку, но уж точно не билась в истерике, плача навзрыд. –Как же я устала...,–в очередной раз произнесла Полякова, поднимаясь на ватные, ослабшие ноги, совсем не понимая, куда они её ведут, и ничего не видя, из-за белой пелены перед глазами. *** Лёша Симинок спокойно ехал в такси, пытаясь время от времени останавливать неприятные рвотные позывы, пока это получалось вполне успешно. Старенький таксист косо посматривал на парня через зеркало заднего вида, то ли опасаясь за сохранность салона своего авто, то ли заметив горечь во взгляде пассажира. –Вот скажите,– запинаясь, начал Лёша, –А вы в любовь верите? Мужчина за рулём посмеялся: –Так это тебя твоя любовь так?,– указывая на состояние кареглазого, произнёс таксист и поправил кепку,–Я то верю, а ты?,– небольшая пауза,–Ты всё ещё веришь? –Да хуй его знает, дядя,–выплюнул Симинок и отвернулся к окну, следя как одно здание сменяется другим. Своё состояние он мог оценить как стабильно плохое, а понял он это, как только почувствовал, что все объекты начинают плыть, потому потупил взгляд себе в ноги, не отрывая взор от одной точки. С переднего сиденья послышался тихий смешок. –И что она натворила то такого?,– почти прошептал мужчина, скорее задавая вопрос самому себе, интересуясь, но Симинок всё прекрасно услышал, хоть в глазах всё так же мутнело, а все звуки казались какими-то странными, раздаваясь эхом в барабанных перепонках. –Да к другому ушла, вот что,–мужчина, услышав это, поджал губы,–Мне вот интересно, чего ей не хватало. Должна же быть причина? Почему она это сделала, а?,– повышая тон, продолжал монолог Лёша,–Какая у неё причина? Трахал её мало? Денег не давал? Не любил? Таксист даже не спешил останавливать парня, лишь поначалу замешкался, ведь думал, что резкие вопросы адресованы ему. Он решил дать парню выговориться, ведь раз он в таком состоянии, значит навряд ли пассажир кому-то об этом говорил, а держал всё в себе. Погода вроде тёплая, но на душе было грязно, холодно и мрачно, и кареглазому хотелось утонуть в этой грязи, забыться и не думать о этой чёртовой девушке, которая сводила с ума, стоит ей блеснуть своей миловидной улыбкой и сверкнуть вечно горящими глазами. –Мой тебе совет,–уже подъезжая сказал мужчина и повернулся к пассажиру, как смог,–Не трать своё время на алкоголь, эти скляночки у тебя его только отбирают. Таксист открыл подлокотник, доставая бутылку минеральной воды в бирюзовом стекле,–Вот тебе, когда отходить будешь. –Спасибо Вам,–уже выходил Симинок, предварительно оплатив поездку, но его остановили ещё парой фраз. –А если девушку эту так сильно любишь, то отпусти. Раз она счастлива с другим, значит рядом с тобой не твоё счастье было?,–промолвил мужчина, глядя на кареглазого. –И как... отпустить?,– еле стоя на месте Алексей старался держать равновесие, держась за дверь. –Иногда лучше поговорить лично, иногда просто перетерпеть. Мне больше нравится первый вариант. Мужчина быстро подмигнул, после чего также быстро скрылся за углом высокого дома, куда Симинок и торопился. Студия находится тут, о чём говорила и вывеска оранжевого цвета над небольшим крыльцом. Лёша стал подниматься по ступенькам настолько быстро, насколько мог, чтобы не запутаться в ногах, какими он еле перебирал, а вскоре уже настиг и заветной двери, откуда вовсю доносилась музыка. Твёрдо решил, после студии поедет к ней и поговорит. Не знает, захочет ли Юля его слышать, да даже видеть, но держать весь этой рой мыслей в себе он больше не хотел. *** Роберт Роберт уже пару десятков минут, если не больше, находился в компании Гриши, Артёма и Ромы, но странное чувство комом встало у него в горле, не давая быть на одной волне с друзьями. Щуров время от времени предлагал Плаудису то дунуть, то выпить чего-то покрепче, "для настроения", но голубоглазый отказывался, ему сигареты-то было противно курить, дурь так тем более. Тревога. Вот что сейчас гложило Роберта, хотя сам он не понимал природу этого чувства, вот так внезапно настигшего парня. То, что он переживал после ссоры – было довольно очевидным фактом, но по приезде к друзьям, отрицательные чувства только настойчиво усиливались, сколько бы блондин их не подавлял. Словно ощущал, что грядёт что-то неизбежное. Буда всё это время подозрительно часто кидал свой взгляд и шептал что-то смешное, судя по реакции Артёма, Никитину на ухо, что потихоньку начинало капать на нервы латышу. В очередные такие гляделки Роб уже не смог молчать. –Да чё происходит? Чё вы шепчетесь как две школьницы на задней парте?,–недовольно заговорил Роберт. Ему совсем не нравилось поведение Гриши на данный момент, тем более блондин подозревал, почему именно он ловит эти косые, хитрые взгляды от Буды. Артём поставил на паузу очередную демку и стал наблюдать за диалогом друзей, потягивая ещё один стакан колы с виски. –Да тебя как-то спрашивать неловко, брат,–встал Гриша, хлопая друга по плечу. –А Артёму что-то там затирать это, блять, "ловко"?,–так злился Роберт только тогда, когда он действительно переживал, потому парни сразу поняли, что просто отшутиться не получится. –Да про Юлю я говорил, и чё теперь? Въебёшь мне что-ли?,–смеялся Ляхов, пока ему не прилетел кулак прямо в дыхалку. Всё таки решил пошутить, но шутка эта обернулась против него самого,–Ты ебанулся? Остынь. Ты сюда приехал расслабиться или нас всех поубивать? Плаудис вскинул брови от негодования, и даже удивляясь словам Гриши: –Кого "нас всех"? Хуйню за моей спиной не пиздел бы, тогда бы и не получил. Справедливо? –Да ладно, ладно, справедливо,–поднял руки в капитулирующем жесте Буда,–Просто интересно мне что у вас за отношения с ней вот и всё. –С чего ты вообще нахуй взял, что у нас отношения?,–всплеснул руками голубоглазый. –Ну мне там Тёмыч рассказывал, что.. ай,–Никитин дал неплохой подзатыльник Ляхову, на что получил его недовольный взгляд,–Так ты же сам видел и как они сосались! И презики у них лежали!,–словно маленький ребёнок, отстаивавший свою правоту, бурчал Гриша, повернувшись теперь всем телом к Никитину. –Нет, ну вы реально ебанулись...,–произнес Плаудис, одновременно осознавая, как это всё выглядело с глазах Артёма. Парень и девушка, начинают проводить много времени вместе. Вспоминает сцену в ванной и как после этого нашёл на тумбе свои старые средства контрацепции, хотя думал, что у кого то их забыл. В тот момент Роберту так и хотелось, чтобы теперь Ляхов ударил его со всей силы, чтобы голубоглазый отключился на время, и мог избавиться от всех мыслей, что заполняют голову. Именно сейчас Плаудис осознал, какой цирк он устроил всеми этими сценами, а затем ещё и волей случая Артём находил всё больше подтверждающих "отношения" знаков. Сразу вспомнил и как Полякова хлопала своими невинными глазами, хоть и злилась, и сомневалась в правильности действий блондина. Но ведь он хотел сделать как лучше? По крайней мере он думал, что так будет лучше. Что так он поможет. –Я, конечно, люблю Юлю, но... Следующий момент для всех был словно в тумане. Всё произошло так быстро, что никто из ребят соответствующе не отреагировал. Но причину следующей сцены понимали однозначно все. Не успел Плаудис закончить предложение, как сзади послышался звук закрытой металлической двери и злое, сквозь зубы процеженное: –И ты тут, сука. Почти сразу Роберту удаётся повернуться лицом ко входу и какого же его удивление, когда он видит у порога Лёшу. Ни один из присутствующих не проронил ни слова о том, что Сими должен приехать. Словно холодный пот выступает на лбу и парень не знает чего сейчас ожидать. После таких слов, явно ничего хорошего не последует, Симинок точно не подойдёт к блондину с распростертыми объятиями и не спросит как жизнь, предлагая выпить за встречу. Вместо этого, только голубоглазый отходит в сторону, как на место, где он был прилетает бирюзовая бутылка, разбивая один из мониторов на столе и рассыпаясь на мелкие куски стекла, что частично попали во всех, кроме Ромы, сидящего на диване. –Лёха, ахуеть, ты что делаешь?,–выпучив глаза смотрит на друга Никитин, абсолютно не ожидавший такого поворота событий. Не проходит и пары секунд как, парень рядом с ним валится на пол, пытаясь скинуть с себя крепкого кареглазого. Перегар так силён, что даже глаза слезятся, когда Лёша начинает нанероком дышать голубоглазому прямо в лицо. –Успокойся, пожалуйста, ты не знаешь правды,–относительно спокойно говорил и всё продолжал сопротивляться Плаудис, отчаянно пихая брюнета ногами, так как руки были зажаты и не могли пошевелиться, а спиной упирался в пол, пронизывая её осколками, что частично упали со стола вниз. –Заткнись, уебок,–он был немногословен, лишь наносил удар за ударом, кажется, Лёша уже раздробил череп на крошечные кости, превращая лицо ненавистного Роберта в кашу,  но останавливаться явно не собирался. На бледном лице уже красовалось несчетное количество гематом, губы были разбиты в нескольких местах, а из носа рекой текла кровь. Буда, хоть и до безобразия пьяный, но каким-то образом смог навалиться на Лёшу, тем самым оттолкнув Сими от Платины. –Ну и как тебе её трахать? Нравится?,–пытался вырваться Лёша, пока Роберт предпринимал попытки, чтобы встать. Шатался он не хуже того же Ляхова, хоть причина нарушения координации у них была явно разная. Лопатки и поясницу неприятно щипало, а в некоторых места сочилась кровь, пачкающая одежду. Симинок уже и забыл, каким воодушевленным после разговора с таксистом он сюда поднимался, теперь вспышка гнева и выпитый алкоголь управляли его рассудком. –Сука, Лёха, ты ебанутый! Это ты мамке своей спасибо скажи, я здесь не причём!,–крича, ответил Роб, вытирая кровь своей же футболкой. –А вот про маму это лишнее,–только хотел встать кареглазый, как его перебили. –Да нихуя не лишнее! Если бы не она, сейчас бы этого всего не было!,–взгляд всех парней поменялся, кроме Плаудиса. Он был всё так же зол, и всё так же хотел уже рассказать всю правду, которая слишком сильно была закрыта завесой лжи,–У Юли рак, она детей иметь не может. Понял? Хотя нихуя ты не понял, ты даже не думал, что могло случиться что-то такое. Ты даже не пытался подумать. В глазах Лёши всё поплыло ещё больше. На время ему показалось, что всё это плод его воображения, но как только он поднял взгляд и увидел обозленного Роберта, понял, что это ему не снится. Юля. Его Юленька. Почему же она ничего не сказала? Парень перевёл взгляд на свое запястье, где переливались на свету изумрудные камни. А ему вновь захотелось посмотреть не на них, а в её глаза. –Мать твоя,–продолжил Плаудис,–Говорила, что поможет. В итоге после анализов просто сказала, что она больная тебе не нужна. Заставила её сомневаться, что у вас что-то получится. Сказала, что ситуация уже безвыходная. А Юля решила, что не хочет лишать тебя счастья, и лишила тебя её самой. Но его счастье ведь и есть – она. –Я не верю,–качал головой, пытаясь вытряхнуть всё это из головы,–Ты пиздишь, нагло мне в глаза!,–Симинок подскочил, вцепившись в футболку Роберта и притянул его к себе, лбом ко лбу. –Конечно, считаешь так, потому что об этом знаю только я и Ира. И сцены эти все,–посмотрел на Артёма,–Были только чтобы ты от неё отстал, чтобы ты про неё забыл. Ничего у нас не было, и не будет. Да, я люблю её,–эти слова заставили кареглазого напрячься,–Как подругу. Как свою младшую сестрёнку. И ничего больше. –И как бы я узнал что с ней, раз вы делали всё это специально? Ты сообразил, что сказал?,–по Лёше было видно, он понемногу отходил от алкоголя и начинал соображать. –Бухие звонки со словами, "Чего тебе не хватало со мной?" или то, как ты говорил ей, что она шалава и бросила тебя чтобы по блядкам ходить – это не попытки узнать, почему она так поступила. Ты хотел выяснить ту деталь, которая была совсем не причём. А всё почему?,–тыкнул кареглазому в грудь указательным пальцем,–Потому что твоё эго пострадало больше, чем что-либо ещё. Ещё один удар по лицу, но Роберт уже не шипел от боли, он уже ничего не чувствовал. Ровно как и Симинок, который укладывал все слова блондина в голове. Он слишком зол, эта злоба распирает изнутри и готова разнести всё вокруг, лишь бы напитаться сладким хаосом, что она заставляла посеять вокруг Лёшу. Но зол он был, теперь уже, потому что понял. Это же правда. Да чего только стоит тот разговор у костра, когда Симинок распинался только о том, как он грустит ночами, а Юля тем временем грешит, да еще и с Робертом, который кареглазому с самого начала не нравился. Вспомнил, как доводил ее своими разговорами до слёз, давя, говоря как ужасна она, и как не ценит шатенка всей заботы, всех подарков, что от чистого сердца преподносил Лёша. Осознал, как наедине с ней не мог промолвить ничего, кроме сухого "Потаскуха", или чего похлеще, а друзьям рассказывал какая она замечательная и как он до сих пор любит её, до головокружения. Когда только сказала ему Юля о том, что расстаться им нужно, таким спокойным голосом, он места себе найти не мог. Всё вопросы себе задавал, мысленно девушке адресованые. –Почему ты ушла, когда всё было слишком хорошо, чтобы быть правдой? –Почему ты оставила меня, зная какую чистую любовь я питаю к тебе? –Почему ты отвернулась, испытывая беспредельные чувства и пыталась скрыть их? 'Почему?' – слово, в последнее время захватившее все мысли Лёши. Он искал эту причину, но найти не мог. Ничего подозрительного как будто и не замечал. Странно даже получается, Роберт заметил, а Лёша нет. От того Симинок тоже негодовал: какому то сопляку белобрысому она о своих проблемах плакалась, а чем кареглазый то хуже был? Остальные три парня, так же сидели переваривая информацию, а Артём виновато смотрел в пол, понимая, что большую часть слов о Юле растрепал друзьям, кроме самого Лёши, он. И как же глупо себя чувствовал Роберт. Ну вот, теперь перед ним стоит Симинок, от которого так старательно пытался Роберт скрыть Юлю, придумал как заставить его забыть её самым быстрым способом. А что в итоге? А в итоге стоит сейчас побитый кареглазым, пытаясь впихнуть ему в голову, что всё это время происходило на самом деле. Да и не хотел блондин, чтобы это пошло куда-то дальше, но ведь этот "план" вышел из-под контроля, теперь все перестали считать Юлю такой хорошей, невинной. –Значит за дело получил. Заслужил,–пронеслось в голове Роберта. Как же ему было стыдно за всё, что сейчас сотворилось с Поляковой, и без того от крови красные щеки стали ещё краснее. Вдруг мелодия заиграла на телефоне Плаудиса. Входящий звонок, это Ира. Вроде виделись уже сегодня, что ещё понадобилось блондинке? –Да, Ир?,–попытался не подавать вида Роберт, хоть сейчас любые движения челюстью безболезненно не давались. –Роберт, я с Юлей поссорилась когда уходила, а теперь дозвониться до неё не могу, ты не с ней? Отчаянное хлюпанье девушки, что слышно из динамика. В глазах всепоглощающая темнота. Нет, не с ней.