"У судьбы нет причин без причины сводить посторонних."
Коко Шанель
- Саня, они ненормальные! - орал Пчелкин, нервно ходя из стороны в сторону по террасе и активно жестикулируя свободной рукой, будто Белов на том конце провода мог увидеть это и понять всю неадекватность ситуации. - Орлов мне говорил, что у него все на мази! А теперь Наум орет на него как резанный, а я, блять, как шавка, чуть ли не нахер посланная! Эмоции кипели в молодом человеке и вот-вот были готовы вылиться через край котла его самообладания, которое он все же смог проявить во время истерики Наумова. Пчела сам себя хвалил за сдержанность, но одновременно был готов орать благим матом на всю улицу. По факту, его просто развернули, а с таким Пчелкин не сталкивался уже давно. Его репутация амбициозно шла впереди него, и люди чаще оказывались слишком умными, чтобы неуважительным отношением копать себе могилы. О неумных Пчела заботился и попечительно приказывал браткам вырыть яму поглубже и поуютнее. А здесь, даже зная верховное положение Наума, парень надеялся на более конструктивный диалог, оппонентом из которого он был безапелляционно вычеркнут. - Тихо, брат, тихо, ты скажи лучше, чем вы закончили-то все? - Чем закончили? - немного истерично усмехнулся Пчела. - Тем, чтобы я в Москву ножками топ-топ! Не собирается он эту тему даже обсуждать. - Пчела, никто и не говорил, что легко будет. Главное, что пинка под зад не дали, а значит есть с чем работать, - Белова казалось ничего сильно не тревожило в сложившемся раскладе дел, и сдаваться так быстро он не собирался. - Давай, заканчивай паниковать и скажи Орлову, чтобы организовал нам с Наумом...Прилетим послезавтра, побазарим, нормально все будет. Увидит, что мы парни ровные. Давай, Пчелкин, считай у тебя два выходных. Бери бутылку, телок и не ори так. И если с первым пунктов Витя был безоговорочно согласен, будучи готовым влить в себя пару стаканов янтарной жидкости, то второй сейчас вызывал непривычное сомнение. Если он и согласится послушать щебетание какой-нибудь куклы, то только если она не будет такой же заразой, как эта русая. Та, которая бандитская подстилка. Которая явно бесстрашная, раз решила Витю Пчелкина еще и попытаться довести самолично своим "мальчиком", заставляя того подорваться со своего места и, окинув эту неразумную яростным взглядом, направиться широкими шагами к выходу из этого душного, во всех смыслах, места. Но вместо того, чтобы закрыть свой рот и сомкнуть свои красивые, бархатные губы, она решила пролепетать вслед, что нынче мужики истеричнее женщин пошли. И Пчелкин уже было развернулся. Развернулся с непреодолимым желание схватить эту русую голову за шею, а после перекрыть кислород на несколько секунд, чтобы та наконец поняла, что язык свой длинный ей лучше держать на замке, прямо за красивыми, бархатными губами. Но Пчелкин женщин физически не обижал. Морально запросто, но вот до рукоприкладства доходить все же не собирался, а поэтому последний раз взглянув на эту выводящую из себя особу, проматерившись опять себе под нос, резко раздвинул шторы и скрылся за ними. Поэтому сегодня ему нужна самая покладистая девица, которую он сможет найти в одном из клубов, но единственным его пожеланием останется, чтобы она была такой же красивой, как эта стерва. А значит сегодня ему предстояло найти кого-то сродни богине.
***
Илона внимательно смотрела себе под ноги и старательно ставила большие пальцы ровно по центру плиточного шва, ловя умиротворение от выстраивающегося перфекционизма. Когда же она подошла к последним темным квадратикам, после чего перешагивая плинтус, разделяющий кухню и гостиную, с концом прогулки по плиточным швам пришел и конец ее только обретенному спокойствию. По деревянному полу ноги девушки зашагали куда быстрее. - Пап, ну не говорю я, что ты дурак! - Илона возмутилась и прервалась, отвлекшись на рассматривание еле видного пятнышка на ламинате, а после его на вытирание своей же босой ногой. - Я говорю, что ты сам себе строишь границы. А у тебя их быть так-то и не должно. - А по-моему звучит именно как: "один ты дурак, а мы вокруг все умные, понимаем в чем здесь суть". - Даже если и звучит, то точно не имеется ввиду, - Илона закатила глаза и продолжила ходить из стороны в сторону перед отцом, что сидел на диване и сосредоточенно смотрел в дуло ружья, которое чистил, иногда поднимая глаза на дочь. - Илон, давай хоть ты мне не будешь выносить мозги. Орленка этого за глаза и за уши хватает, - при упоминании Орлова голос Наума стал жестче на пару тонов. Илона обессиленно завыла, да так громко, что отцовский пес встрепенулся и подскочил со своей лежанки. Нервно подпрыгнув на месте, девушка села на диван, съезжая по спинке вниз. Бигль, хоть и недовольный пробуждением, зацокал лапками по ламинату и, ловко запрыгнув, устроился под боком Илоны, позволяя ей бездумно гладить свою шерсть. - Да знаю я, - девушка вздохнула с отчаяньем и посмотрела на отца снизу вверх, в задумчивости складывая губы бантиком. - Но с другой стороны, он ведь правда рабочую схему придумал. То, что он талдычит и на нервы тебе капает - это то да, но у меня есть ощущение, что если нам и стоит согласиться на рассмотрение такого развития, то именно на это. Что-что, а здесь Влад хорошо все проверил. Шомпол стукнулся о поверхность журнального столика, ружье опустилось рядом. Наум, громко выдохнув, медленно откинулся на спинку дивана, складывая руки на животе в замок, и опять посмотрел на дочь, чья рука почесывала шею довольному псу. Карие глаза смотрели в серые, не находя в них схожести со своими, зато находя в них целый мир, что был найден еще до рождения Илоны, в глазах любимой женщины. На практически стальной радужке виднелись мельчайшие коричнево-оранжевые пятнышки, что дочь все же решила взять в наследство от отца, кроме сотни других его черт. - Ил, знаешь же как говорят: за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. - Один уже в клетке. Но куда им будет веселее вдвоем. По тишине комнаты разлетелись всего три предложения, хотя все это время глаза вели немой диалог, упорно доказывая друг другу чей аргумент весомей. - Пап, я бы не стала тебя на это подначивать, если бы не была в этом уверена сама. А тут...На севере все так отлажено, что даже придраться не к чему. Все так тихо, монотонно. А юг - это офигенный шанс загрести под нас еще больше денег и власти. Тем более, спрос же правда большой. - Ну, про отлажено и придраться - это ты, дорогая моя, загнула. - Недавний случай не в счет. Просто статистический выброс, - Илона махнула рукой, а затем крепче прижала к себе собаку, что погрузилась в дремоту от хозяйской ласки. - И кто мне гарантирует, что таких выбросов не будет на том фронте? Орлов? Или этот...Ммм...Пчелкин? - Оба. А за Пчелкиным еще бригада целая. Саша Белый и у нас уже на слуху крутится, - подметила девушка. - А ты? - А я не гарантирую. Я лишь делаю и пожинаю плоды, - хитро улыбнулась Илона, именно той улыбкой, что часто видели на лице самого Наума. - Но мне это интересно. А еще, знаешь... Илона перестала улыбаться и задумчиво посмотрела вперед, будто петли на кухонном гарнитуре были способны помочь признать ей то, от чего она отнекивалась внутри себя. От тяжести, что иногда хоть с солнцем, хоть с дождем, но ложилась на ее душу и заставляла сердце болезненно биться о ребра. - Город стал слишком маленьким. Мест много, но мест, которые были бы такими же классными без нее почти не осталось, - какую бы грусть не вызывали рассуждения, голос Илоны звучал ровно, покуда девушка контролировала каждую свою эмоцию, пытаясь не вводить ни себя, ни отца в горесть и скорбь. - Давно не слышал, чтобы ты была в Летнем саду. Раньше обожала его. Это поэтому? - Я и не была. Зашла один раз, но сразу вышла, потому что странно. Странно, что еще пару лет назад я обходила каждую аллею с ней под руку, а теперь каждый раз приходится объяснять самой себе, снова и снова, почему ее здесь нет и не будет никогда. Наум молча смотрел вперед, на те же петли, которые должны были помочь Илоне собрать воедино свои эмоции, но оказалось, что они оба слишком много взвалили на маленькие металлические детальки. Он не знал, что ответить своему ребенку, потому что сам давно начал обходить улицы, где когда-то целовал, шептал о бесконечной любви, носил на руках свою любимую. А проклятый ресторан "Априко" был бы давно снесен с лица, когда-то болотной, земли, если бы не пришлось вместе с ним уничтожать целое историческое здание, которое Наум бы и не пожалел, если бы не серьезные бюрократические вопросы. Не помогла ни смена названия, ни дальнейшее превращение ресторана в книжный магазин. Это место предрекло судьбу их семьи, а главное его жены, с чьей смертью закончилась и его прошлая жизнь, из отголосков которой осталась только дочь, также изменившаяся до неузнаваемости. В доме, заполненным оружием и фиктивными документами, не сидели начальник убойного отдела следственного комитета и новоиспеченная студентка первого курса факультета искусств. Эти две личности не стали покидать стен уютной коммунальной квартиры, оставляя в ней радушие, сочувствие и честность. Здесь сидели: взошедший криминальный авторитет, что подчинил всю северную столицу, и девушка, что решила оставить всю свою мораль за черной полосой жизни. - А так...Возьму на себя побольше московской текучки. Как никакая смена обстановки будет, да и еще и вполне выгодная. И вот сейчас девушка увидела во взгляде отца не привычный отказ под покрывалом раздражения. Сейчас она видела, как медленно в них появляется понимание и принятие, осознание приемлимости попытки. Однако его характер не позволял так просто согласиться, поэтому последующими словами Илона не были удивлена ни капельки. - Черт с вами. Подумаю, поразмыслю на досуге, - Наум оторвался от спинки дивана и подпер подбородок сцепленными руками, своей позой показывая, что он все же находится в процессе обдумывания и соглашаться сейчас не собирается. - Ты только не думай, что я про маму упомянула, чтобы тебя разжалобить. Это я так. Просто на душе лежало, свербело. - И не думал. Ты, конечно, морда наглая у меня, но не бессовестная уж настолько, - мужчина не смог скрыть улыбку. - Ну, бессовестная то бессовестная, но не с тобой. Наум усмехнулся и в тысячный раз подумал, что он вырастил уникального ребёнка. - Ладно, закрываем этот рабочий базар. Давай, мисс бессовестность, дуй на кухню, тащи кастрюлю с мясом к мангалу. - Валентина Степановна ничего не приготовила? - Приготовила, но своего ребенка, уж раз в неделю, я могу и сам накормить. Что-то против жареного мяса имеешь? - Наум поднялся с дивана и щелкнул пальцами, тем самым призывая пса вырваться из теплых рук девушки и последовать за ним на улицу. - Никак нет, Юрий Григорьевич, - Илона приложила руку к голове и уверенным шагом пошла отыскивать в холодильнике кастрюлю с мясом, что отец учтиво замариновал, как только дочь позвонила и сказала, что приедет к нему в загородный дом с ночевкой. В этот вечер голос Наума практически постоянно оставался мягким и спокойным, кроме моментов, когда он гаркал на пса, наглость которого позволяла ему вставать лапами на стол в попытке стащить что-то съестное. А Илона лишь раз ответит на звонок, отойдя в сторону, чтобы сказать Владу, что он в ее планы сегодня не входит и чтобы не звонил ей завтра, как минимум, до двенадцати. Через день Орлову удастся выбить в, вполне себе свободном, графике административного кабинета Наума время для четырех людей, которые собирались открыть для себе еще один источник дохода.***
Космос с напускным оценивающим взглядом, будто он мастер дизайнерских дел, особенно, что касается административных зданий, осмотрел все четыре стены холла. С важным видом кивнул головой, мол "недурно, одобряю", а затем скривив лицо от вернувшейся головной боли, резко развернулся и пошел в сторону приемной стойки, чтобы попросить у миловидной девушки стакан, а лучше графин, с холодной водой. Последствия вчерашнего алкогольного загула, который по прилете им устроил Пчелкин, давали о себе знать. За день до этого Виктор Павлович смог отыскать насколько шикарное, настолько и греховно безнравственное местечко, а поэтому счел, что все его братья обязаны испытать на себе горечь подаваемой водки и страстность тамошних стриптизерш. И если троим из компании рюмка коньяка утром помогла обрести более жизнеспособный вид и настрой, то Космос всю дорогу клевал носом в стекло машины и на каждой неровности дороги мычал и возмущался. Узнав место встречи, каждый из четырех парней удивился и отчасти восхитился уровню иронии, коим обладал Наум. Точнее "Наумов Юрий Григорьевич. Начальник жилищного комитета Администрации Санкт-Петербурга", если верить золотой табличке, висевшей на двери. А зная факт, что именно Наум сам нелегально расселяет коммуналки, без зазрений совести ставя свою размашистую подпись на любых нужных ему или его партнерам документах, даже беспринципный Белов было поражался уровню отлаженности и, в какой-то степени, уровню аморальности схемы. Резво постучав по двери и дождавшись грубого "да", компания молодых людей начала заходить в кабинет. Пчелкин, замыкающий колонну, не сразу заметил объект всеобщего удивления, но наконец добравшись до него глазами, оторопел, видя знакомый силуэт. И хоть лицо было скрыто за волосами, изящная осанка выдавала собой ту девицу, что день назад взяла на себя ответственность за доведение Пчелкина до белого каления. Наум восседал за столом переговоров, вальяжно окидывая взглядом прибывших гостей. Его глаза проходили по каждому молодому человеку, словно сканер, сразу пытаясь выявить, хотя бы примерно, особенные черты характера через их жесты, взгляды, мимику. Орлов, сидевший по правую руку, выглядел немного понуро и лишь кивнул. По нему можно было подумать, что у него случились личные неприятности, но это если не знать, что накануне их прибытия Наум достаточно грубо посоветовал Владу говорить как можно меньше и только по делу, по его части работы. Самодеятельности Наумов сегодня терпеть не собирался. И вид мужской части принимающей стороны бригаду не беспокоил. Куда интереснее им было наличие девушки, что явно не чувствовала себя здесь лишней. Закинув ногу на ногу, Илона беззаботно отталкивалась каблуком и заставляла стул на колесиках покачиваться из стороны в сторону. Прибытие будущих партнеров никак не заинтересовало ее, и она не стала поворачиваться к ним лицом, скрывая свои задумчивые глаза, что сосредоточились на рассматривании текстуры деревянного стола. Белов, любопытствуя о статусе незнакомки, посмотрел на Пчелкина и вопросительно дернул бровью, слегка кивнув в сторону Наумовой. Но Витя и сам себе не мог объяснить, что обычная "телка", может делать на деловых переговорах. Если это происходит в клубе, ресторане, стрипухе - тогда, естественно. Но вот какого черта эта самодовольная девица делала в кабинете администрации и почему выглядела как полноправная хозяйка этого места, было неясно. Будь она секретаршей, сидела бы на месте, на котором и Космос и Витя успели заценить кучерявую блондинку, которая на каждое их заигрывание лишь сильнее округляла глаза. Перебирание в голове ее возможных статусов у Вити Пчелкина закончилось ничем, ведь последний вариант был отметен отсутствием колец на безымянных пальцах. Космос, будучи еще под остаточным действием алкоголя, туповато улыбался и без зазрений совести рассматривал длинные ноги девушки. - Если вас так легко отвлечь простым присутствием девушки, то мне стоит задаться вопросом, а надо ли начинать разговор, - Наум говорил, как знала Илона, своим самым грубым голосом, сразу показывая свое доминирующее положение. - Так и будете как березки в поле стоять или все же сядете? - Ну что Вы? Не хотели показаться невежливыми, просто слегка обескуражены присутствием столь прекрасной леди, - Филатов, как самая разумная часть компании, решил попытаться сгладить углы, отчетливо чувствуя легковоспламеняемость характера Наума. Илона наконец повернулась лицом к молодым людям и язвительно фыркнула, проглатывая пустой комплимент. Как можно было судить о "прекрасной леди", даже не видя ее лица, девушка не понимала. Витя был готов закатить глаза в раздражении, ведь ни разу из их встреч он не видел, чтобы она была если не недовольна, то хотя бы не настолько откровенно об этом заявляла. Еще пара таких выходок, и он занесет ее из списка стерв в почетный лист сук, безоговорочно присваивая первое место. - Тогда отвалите от прекрасной леди и начните уже говорить по делу. Я не намерен вас терпеть здесь весь день. - Юрий Григорьевич, мы как-то не с той ноты начали, походу, - наконец заговорил Белый, примирительно приподнимая руки и улыбаясь. - Давайте, начнем сначала. Я Саша. Белый. А это мои партнеры, братья мои: Космос, Фил и Пчела. Ну, с последним знакомы, - Саша поочередно показывал рукой на друзей. - Ты - Саша Белый, а я не тупой. Я на ваши рожи и имена нагляделся, пока еще думал, пускать вас в кабинет или нет. И я сказал вам сесть. Не ожидавшие столь грубого отношения, парни быстро переглянулись, призывая друг друга держать себя в руках, и все же сели. Пчелкин сел специально по диагонали от Илоны, дабы наблюдать и аргументированно все же вписать ее в лист женщин, которых он будет обходить стороной. - Кхм-кхм, мы так то уже обсудили главную суть сие затеи, - прокашлялся и подал голос Орлов. - Надо бы детали обговорить. - Поэтому мы и здесь. Лично, для того чтобы получше понять друг друга, - произнес Белов, параллельно ударив ногой по лодыжке Космоса, чтобы тот прекратил старательно усаживаться на стуле, все дергаясь и мечась. - Чудесно. Начнем путь к понимаю с того, что вы поймете, что вся цепочка будет моей. Ее руководитель - я, исполнители - вы. - Так и договаривались изначально. Нам своего хватает, поверьте. Нам бы просто процентик, - даже не стал спорить Саша. - Будете возить мимо Москвы, люди ваши, под вашу ответственность, но под мой контроль. Если возникают проблемы, вы сразу говорите мне, молча ничего не решаете. Узнаю, что вы мимо меня что мутите в этой теме, и я быстро рубану палец по самое плечо, надеюсь это ясно? - Ясно-ясно, понятно, - активно закивал головой Космос, как болванчик, чем приковал к себе гневный взгляд Наума. Илона посмотрела на Орлова, дернув бровью в вопросительном жесте, спрашивая в самом деле ли он говорил про серьезных людей, имея в виду этого придурка. - Да базара ноль. Вы нам давайте наводки, мы их будем проводить, денежку в карман и все. Самодеятельностью заниматься не будем, - утвердительно кивнул Белов, глотая горький вкус повиновения. - Замечательно, что вы такие сообразительные, - все также беспричинно грубо продолжал Наум. - За сообразительность ваши тридцать три процента с прибыли. - Мы с Владом про сорок говорили, - активировался Пчелкин, что до этого дотошно всматривался в Илону, которая упорно отказывалась встречаться с ним взглядом. - Вы с Владом хоть о царствие небесном говорить можете. К тому же напомню, что это вы пришли меня уговаривать, а не я стелиться перед вами. Тридцать три. - Ну так то... - думал было возразить Пчелкин. - Хорошо, хорошо, нормально. Ну чего ты, Пчел? - Саша по-отечески похлопал Пчелкина по плечу, чтобы тот не подливал бензин, стоя уже в центре полыхающего пожара. - Первый груз будет через три недели. Толкнете не всем, а только Юго-Западу, в качестве проверочной, - начал говорить Орлов, как и приказано, выступая только по своей части. - Лучше Юго-Восток, - впервые послышался голос Илоны, что привлекло всеобщее внимание, а поэтому шесть пар глаз устремились на нее. - Почему? - поинтересовался Орлов, правда не понимаю принципиальной разницы. - Если в схеме есть подводные камни или ненадежные звенья, то они с большей вероятностью всплывут на большей выборке. Довезешь до Ворожена - не факт, что довезешь до Владивостока, - Илона обыденно пожала плечами, будто объясняла самую очевидную вещь, которую должны понимать все, ничуть не смущенная вниманием к своей персоне. - Статистика. На нее и будем ориентироваться. Наум довольно ухмыльнулся, а после укоризненно посмотрел на Влада. - Возвращаясь к твоему вопросу "почему", отвечу: потому что у нее мозг, в отличие от твоего, а может и ваших всех, работает, - Наум поднял указательный палец вверх, для пущей демонстрации важности его идеи. - А все это потому, что у нее мозг мой, и Слава Богу. Вполне скромную, для самой себя, улыбку Илона не смогла скрыть. Чувствовать свое превосходство среди вечно доминирующих мужчин было приятно. К тому же, хотя отец никогда не был скуп на похвалу, каждое его одобрение вызывало в ней чувство теплоты. Она никогда не принимала подобное отношение как должное, хотя бы помня рассказы мамы о ее отношениях со своим отцом, дедушкой Илоны, которого она никогда не видела по этой же причине. А вот четырех молодых людей подобное участие немного повергло в шок, просто из-за отсутствия подобной практики на их опыте. Зато теперь они наконец поняли, что эта девушка сидит здесь не просто так, в качестве украшения или моральной поддержки, а непосредственно является участником схемы, причем вполне толковым, ведь отрицать логику ее слов было бы глупо. - Замечательно, очень ценный довод, Илона, - Влад буквально процедил через зубы, смотря на девушку уничтожающим взглядом, пытаясь переварить очередное унижение, которому его подверг Наум. - Не за что, Влад Сергеевич, - Илона прикидывала сколько часов ей сегодня придется мириться с Орловым где-то в пределах ее спальни, потому что точно знала, что Влад так просто ее не отпустит и тем более не простит, как ему показалось, очевидную подставу. - Собственно, вашим куратором в Москве будет Влад, - Наум вернулся к обсуждению деталей, как ни в чем не бывало. - Он будет приезжать, уезжать, следить за текучкой. - Я не смогу постоянно там находиться, у меня дела в Петербурге и семья... - начал было говорить Влад, пытаясь хоть как-то восстановить свое положение в глазах гостей, однако Науму явно доставляло удовольствие добивание авторитета Орлова. - И поэтому свои борозды правления, непосредственно в Москве, я отдаю Илоне, - всего одно это предложение ударило Орлова под дых с силой удара об отбойник. - Когда Влада нет, да даже если есть, последнее слово остается за ней. Считайте, что она за меня. Глаза Влада потемнели на несколько оттенков. Орлову захотелось накинуться на Наума и просто его убить. Сначала избить до кровавого месива, а потом еще лично задушить. Смотреть как его глаза станут в несколько раз больше, а после закроются раз и на всегда, вместе с его ртом. И Орлов точно представлял себе эту картину, так как в последнее время воображал ее себе все чаще и чаще, а поэтому научился также быстро избавляться от нее и возвращать себя и остатки своего самообладания в строй, заставляя мозг работать лихорадочно быстро, чтобы сказать что-то, что поможет ему оторваться от грязи, куда его упорно втаптывают. - Да, как мы и договаривались, - Влад не смотрел ни на кого, а лишь сжимая кулак под столом, говорил самым спокойным голосом, на который был сейчас способен. - Боюсь не смогу разорваться между двумя городами. Здесь дел невпроворот. Илона очень выручит. Илона все же поняла, что вероятность дойти до спальни все стремится к нулю, а поэтому будет проще загнать его сразу в душ. Ему в прямом смысле слова надо охладиться, а она немного потерпит пока лопатки не привыкнут к холоду кафеля. - Тогда в целом... - по помещению раздался писклявый звонок мобильника, прерывающий Наумова, - Мне надо ответить. Но на этом все. Дочь, закончи за меня, - Наум подорвался с места, и, проходя мимо Илоны, ласково провел рукой по ее плечу. Наум покинул кабинет, громко хлопнув за собой дверью, оставляя пять недоуменных и одну очень довольную персону. Если Белов, Филатов и Холмогоров просто удивились такому раскладу вещей, совершенно не представляя как ими будет командовать какая-то девица, то шестеренки в голове Пчелкина чуть ли не срывали резьбу. "Твою ж мать, так она его дочь..." - нервно осознал Витя, теперь смотря на нее совсем другими глазами, наконец понимая, что она не обнаглевшая шваль, а просто дочь своего отца, прекрасно понимающая свое господствующее положение. Если характер у нее явно такой не сладкий от соответствующих ген, а Наум самолично ставит ее очень высоко, то что ей мешаешь говорить в подобном тоне, как в тот вечер в ресторане, и вести себя так, будто все вокруг нее лишь раздражающие факторы, чьи умственные способности она ставит под сомнение? Теперь вязалось все, от замашек до аристократической внешности, а Пчелкин мысленно прозвал себя идиотом, откладывая на потом ее вписывание в список сук. Стервой она была по праву должности. А Илона, прекрасно до этого осознающая за кого ее принял Пчелкин, смотрела в его голубые глаза и улыбалась, более чем довольная своим дебютом. Она знала, что Пчелкин ждет от нее победной надменности, однако, видя состояние Влада и оценивания все тонкости момента, к большому удивлению Вити, она начала говорить ровным, спокойным голосом, в котором не было ни нотки высокомерия. - Не принимайте его грубость на свой счет. Он просто смотрит не тонка ли у вас кишка, - Илона провела подушечками пальцев по столу, вырисовывая какую-то геометрическую фигуру, за каждой гранью которой внимательно наблюдал Пчелкин, поймавший заинтересованность в этой личности. - И как? Кишка достойная? - агрессивно щурясь спросил Белый, пытаясь выглядеть максимально устрашающе, прощупывая из чего сделана девушка, еще не зная степень тугоплавкости вольфрама*. - Пойдет. Была б не по нраву, у этого бы рожа уже не была бы такой довольной, поверь, - слабо, но улыбаясь, Илона кивнула на Космоса. - В целом, на сегодня по нашей части все. Остальное уладите с Владом. Я подключусь уже в Москве, непосредственно, когда первый груз пойдет. Так что освобождайте кабинет. Юрий Григорьевич, когда вернется, явно не захочет вас здесь видеть, уж извините. - Да что Вы, нас уже ничем не удивишь, - Пчелкин заявил горделиво, раскидывая руки в стороны, не специально, но привлекая внимание Илоны к перстню с черным камнем. - Ошибаетесь, товарищ Пчелкин, - Илона хищно улыбнулась, вставая со своего стула. - Это мы Вас удивлять еще и не начинали. - Можно просто Пчела, - напомнил Витя, отвечая ей такой же улыбкой, но более плутоватой. - Знаю, - девушка развернулась и пошагала в сторону выхода, прекрасно зная, что как минимум четыре пары глаз смотрят ей вслед, окидывая ее ноги, что белая твидовая юбка скрывала недостаточно. Кинув через плечо "всего доброго", девушка, больше не оборачиваясь, покинула кабинет отца, оставляя на Орлова всю бригаду, которая сидела и многозначительно переглядывалась. В немом диалоге звучала лишь одна фраза - "в какую же задницу мы попали".