"Если хочешь сохранить секрет, надо скрывать его и от себя."
Джордж Оруэлл - "1984"
- Пчёлкин, хоть дёрнись ещё раз, и я клянусь - ты - труп. - Боюсь, Илона Юрьевна, ой как боюсь. Даже закурю перед смертью, - Витя как ни в чём не бывало отвернулся и подошёл к перилам, доставая новую сигарету. - Видимо, здесь наш разговор закончен. Давай, беги к Владику. Заждался же, наверное. Илона прожигала его спину, надеясь, что голубая рубашка вот-вот загорится от её взгляда. Что Витя Пчёлкин сгорит на месте. Заживо. Но он стоял и стоял невозмутимо, будто её уже здесь и не было. И рубашка была цела. И будто всего произошедшего вообще не было. Ногти впивались в собственную руку, раня кожу ладони. Злость плескалась в каждой клеточке тела, но Илона упрямо держалась и не позволяла себе ответить ему в подобной низкой манере. Руку поднимают немощные, а она обязательно придумает способ поизящнее. Пиджак упал на пол. За его спиной раздался стук каблуков и хлопок двери. Он даже удивился, ведь был готов, что она набросится на него со спины. За несколько дней до этого. Илона крепко обнимала предплечье отца, обвивая то обеими руками, словно пыталась физически не дать себе оторваться от него, не позволить отдалиться. Предстоящая разлука тяготила душу. Конечно, она могла в любой момент сорваться и через пару часов родитель бы встречал её в большом зале аэропорта Пулково, но это целых пару часов, сбор чемодана и утомительный, хоть и короткий, перелет. Останься она в Санкт-Петербурге, могла бы в любой вечер меньше чем за час найти себе компанию в виде отца. Попить горячий смородиновый чай после ужина, что растягивается на несколько часов из-за их болтовни, а потом заснуть под боком мужчины под шум телевизора. - Ребёнок, ты меня слушаешь? - спросил Юрий Григорьевич, сидящий на заднем сидении автомобиля рядом с дочерью, и, чтобы привлечь внимание, положил руку ей на голову. - Ила. - Да, да, - грустно протянула Илона. - Ты говорил, что за этим Белым глаз да глаз и что не нравится он тебе. Я поняла, пап. Можем не говорить о работе сейчас? Печально мне, да и только, - девушка громко, даже театрально, вздохнула и сильнее сжала его руку. Последняя фраза и рассмешила Наума и напрягла. Не то чтобы Илона редко говорила ему о своих чувствах, но в конце концов она сама решила перебраться в Москву, поэтому особых поводов для "печали" он не наблюдал. Хотя у самого душа была не на месте от того, что его девочка, хоть и бесспорно взрослая, будет не рядом, не на знакомых улицах, не под его присмотром. Конечно, охрана Илоне выделялась, но Наум прекрасно знал, что если она захочет остаться одна, то в миг сделается недосягаемой и невидимой. - Что ж на сердце у тебя лежит, голубушка? - пальцы невесомо прошлись по шелковистым волосам. Два блестящих глаза оторвали от окна свой взор и посмотрели на Наумова. Несмотря на тусклое освещение, ведь белые ночи уже начали сдаваться под натиском приближающейся середины лета, он смог разглядеть печаль, что лежала не где-то на поверхности, на радужке или зрачке, а глубоко внутри неё самой. От такого откровения у него кольнуло сердце. Но в следующий миг она усмехнулась, немного хрипло и тихо. Отлегло. - Непосильная ноша разлуки с отцом, - Илона спрятала застенчивую улыбку в рукаве его кофты. - Ну не навсегда же прощаешься...Да и я тебе пинка не давал. Сама ж ласты навострила в сторону Арбата. - Знаю, но дай прочувствовать момент, - тут Илона сама не выдержала и тихонько засмеялась, понимая, что скорее сама добавила лишней драматичности моменту, хотя сердцу и не прикажешь. - Я теперь не за десяток километров буду, а за несколько сотен. Такого ещё не бывало. Да и роль папиной принцессы меня более чем устраивала. - Ну уж не буду я себе новую принцессу заводить, поверь мне. Подожду пока ты нагуляешься и под папино крыло прилетишь обратно. Если, конечно, замуж не выскочишь там, а то знаем мы такие истории. Папа, до свидания! Здравствуй, муж! - отец с лёгкой хитрецой посмотрел на дочь, а та, словно оскорблённая, наконец расцепила железную хватку и показательно отодвинулась к двери. Водитель тихонько усмехнулся и внутренне согласился с начальником. У самого дочь также сделала пару месяцев назад, когда променяла фамилию отца на фамилию какого-то обормота. А ведь тоже была той ещё папиной дочкой. - За кого замуж то? - Илона выразительно выгнула бровь. - Это ты мне скажи: за кого? - отец попытался передразнить, хотя в тайне надеялся, что сможет наконец расколоть дочь и выяснить, с кем она последние годы крутит. Слежку за её личной жизнью он не приставлял из уважения и страха потери её доверия. Визуально не видя никаких личных проблем и страданий в жизни Илоны, Наум предпочитал унимать любопытство и терпеливо ждать, пока девушка сама приведёт в дом жениха. А вот Илоне на мгновенье стало не по себе. Что она могла сказать? Что бережно, уже два года прячет свои отношения с Орловым? Что сама до сих пор удивляется, как они ни разу не прокололись? Что именно верный соратник отца пару лет назад схватил его дочь и вцепился в неё мертвой хваткой, душа её своей любовь под вуалью ночи? Пожалуй, отец бы не оценил по достоинству ни один из вариантов ответа. - Пап, если я соберусь замуж, клянусь - узнаешь первым, - сейчас девушка даже не врала, потому что в жизни за Орлова замуж не собиралась. - Но пока ничего интересного. Мужики приходят, мужики уходят. - Боже, это как я стар, если мне мой ребёнок говорит, что у неё какие-то там приходяще-уходящие мужики? - Наум задал риторический вопрос, но всё же посмотрел в ожидании ответа на водителя через зеркало заднего вида. - Так стар? Водитель учтиво промолчал, хотя и мог вполне честно сказать, что 39 - это не возраст вообще. Илона лишь пожала хрупкими плечами, мол вообще здесь не при чём, и посмотрела через окно на приближающееся здание аэропорта. Машина наконец остановилась. Через несколько минут, когда водитель вытащил два крупных чемодана из багажника, Илона с Юрием Григорьевичем зашли в здание, где их уже должны были ждать Влад с братвой, что летела в качестве охраны. После долгих споров отец с дочерью пришли к компромиссу в виде трёх, а не пятерых братков, что должны были сопровождать Илону только на деловых встречах, а также появляться по её вызову. Ходить по пятам было запрещено, как бы этого не хотелось Науму. Времена были правда неспокойными, даже для такого укоренившегося авторитета как он. Что уж говорить о его ребёнке. Илоне было уже не так грустно от разлуки с отцом, как стало дискомфортно от увиденной картины. Талию Влада, которую она сама увлечённо седлала пару дней назад, крепко обнимали руки его жены, Нади. Простая по внешности, рыжеволосая женщина с трепетом проживала мгновения в объятьях любимого, что улетал в Москву на две недели, а после сразу летел по работе в Новосибирск. А Илоне было просто странно. Стыдно не было, но знать, что жена прячет маленькую, но такую искреннюю слезинку, незаметно вытирая ту рукавом какой-то цветастой блузки, прямо в присутствии любовницы мужа - чувство весьма интересное. Вроде и совесть почёсывается, а вроде у Илоны совести и не водилось. Наумова видела Надю пару раз и в каждый из этих раз удивлялась, как та буквально преисполняется любовью и заботой к Владу. Орлова мужу буквально в рот глядела, отказываясь замечать как с годами тот перестал возвращать ей похожие чувства. Она действительно не заметила, как в какой-то момент он сменил "любовь моя" на простое, но ещё ласковое "Надюша", не зная, что всю свою нежность он бережёт для девушки, которая сейчас стоит напротив и сдержанно улыбается. В постоянных материнских хлопотах она и позабыла, что ещё несколько лет назад, до долгожданного рождения сына, Артёма, они с мужем говорили, что хотят не меньше троих детей завести. Правда эти мечты хранились только в её голове. Орлов тайно начинал визуализировать, как Илона дарит ему дочку. - Привет, Надежда, - спокойно произнесла Илона, упорно игнорируя взглядом Влада. - Илка, - Илона еле заметно скривилась от такой формы своего имени, но решила, что кто-кто, а Надя заслуживает её снисходительности. - Давно я тебя не видела. Ну прямо расцвела, выросла как! "На радость мужу твоему ненаглядному" - подумала Илона и от греха подальше решила свести их разговор к минимуму, уводя тему. - Спасибо, дорогая, взаимно. Пааап? - Наумова отвернулась от четы Орловых к отцу, что переговаривался с братвой, раздавая тем последние указания. - Тогда документы вышлешь, как сможешь? Чем быстрее, тем лучше, да? - Я же сказал, не переживай. Как будет готово - пришлю первым рейсом. - Ну и чудесно. Тогда мы полетели? - девушка подошла ближе к отцу и крепко обняла его, кладя голову прямо на стучащее сердце, с трепетом ловя родной стук - Обещай, что не загрустишь здесь без меня, - прошептала она. - Обещай, что будешь беречь себя, - тем же шёпотом ответил Наум. - Обещаю. Илона заняла руки документами, только чтобы сдержать себя и не кинуться отцу обратно в объятья. От чего-то она вспомнила утро, когда в последний раз обнимала маму. Обняла коротко, потому что была сонной, ведь мама только разбудила её, а сама убегала на работу. На мамино "люблю" что-то промямлила, пряча зевок в кулаке, и жалела об этом всё оставшееся время после её смерти. Сейчас она обняла отца крепко. Закрепила свою любовь поцелуем в щёку, который оставил след от блеска для губ. Она не стала смотреть как самозабвенно целует мужа Надя, чьи плечи потрясывались от излишних эмоций. Просто не смогла, а поэтому развернулась и скорее пошла к зоне вылета. Крупицы человечности осколками впились куда-то в рёбра, царапая и осыпаясь вниз тяжёлым грузом. Надя правда ждала его, притом ждала постоянно. В это время Влад почти всегда был с Илоной, а ведь та его и не ждала никогда, и слёзы украдкой не утирала, если он уходил. Правда Илона сама не понимала: ей больше по-человечески жалко Надю? Или ей страшно, что однажды она может сама стать Надей, чья жизнь будет лишь хорошо разыгранной сценкой, поставленной ублюдком-мужем, а за занавесом которой лишь боль и разочарование? Быстрее стуча каблуками, Наумова убегала от догоняющих мыслей, надеясь, что те не впишутся в крутой поворот и останутся за чертой зоны досмотра багажа. Почти получилось.***
Москва Очередная блузка была накинута на вешалку и аккуратно расправлена по плечикам, а после заняла своё место в просторном шкафу среди остальной одежды. Наумова потянула за следующей вещью в чемодан, надеясь уже наконец закончить раскладывание гардероба. Тюбики в ванной уже стояли ровным рядом, обувь расставлена в просторной прихожей. Даже на комоде валялось какое-то барахло, поэтому квартира на Кудринской площади становилась всё более обжитой. Если вчера утром здесь стоял запах моющего средства, то сегодня ванная комната уже пропахла ароматным, цветочным мылом. Илона бросила последнюю комбинацию на полку и с выдохом закрыла шкаф. Плечи неприятно ныли от целого дня домашних хлопот, а попытка их размять лишь принесла ещё порцию неприятных ощущений. Девушка подумала, что был бы здесь Орлов, она обязательно развела бы его на массаж. Но Влада здесь не было по её же прихоти, наперекор его желанию, честно говоря. Только улыбчивая стюардесса, с красивой красной помадой, как отметила Илона, двинулась дальше по ряду, предлагая напитки, Орлов потянул руку и вложил в неё ладонь Илоны, переплетая их пальцы. Она не оторвала головы от иллюминатора и физически никак не ответила на телесный контакт. Молча продолжила ждать свой заказ в виде бокала игристого вина. - Киска, если ты хочешь дуться из-за присутствия Нади, то уверяю тебя, что я её не звал. Она чуть ли не в ногу вцепилась - ну соскучилась девка. - Не девка, а жена. Девки коленями полы в борделях протирают. Не путай, - Илона так выразительно взглянула на Орлова, что отвечать что-либо ему перехотелось вовсе - себе дороже. Правда его сдержанности хватило лишь на минут пять, не больше. Когда пузырьки начали щекотать нос Илоны, а голову начало потихоньку отпускать, мужчина опять разговорился. - Кстати, ты квартиру же уже выбрала? - спросил Влад и как-то слишком заинтересованно посмотрел на девушку исподлобья. - Допустим. Мне подсказали один хороший вариант, но ещё вживую надо будет посмотреть. - А может тогда вместе жить будем? М? - Влад сказал это так просто, лишь на мгновенье отрываясь от чашки кофе. - Ни жены, ни отца твоего. Эти, - кивая на братков, что сидели за несколько рядов от них, продолжил рассуждать Влад, - тереться рядом не будут. Так что можем съехаться. Илона, выпивая залпом остатки алкоголя, быстро перебирала варианты отказа, так же подбирая какую интонацию лучше подобрать: погрубее или понежнее? Прикинув, что им находится в ограниченном пространстве ещё минимум минут тридцать, Илона отстегнула ремень безопасности и села лицом к Орлову, подгибая босые ноги под себя. Её рука легла ему на талию. - Владик, ну как мы будем вместе жить то? Ты будто Наума не знаешь: захочет он меня повидать и приедет ни свет ни заря, и не предупредит же. Ну, а если он не ко мне приедет, а к тебе? А? Он же сразу поймёт, что ты там не живешь, - Илона провела ноготками по кофте, чувствуя рельеф пресса и пытаясь усыпить его бдительность, разбудить безоговорочное доверие к каждому её слову. - Так что давай не будем рисковать, у каждого будет своя жилплощадь. А я буду к тебе приезжать, хорошо? Орлов перехватил её руку и поднёс пальцы к губам, оставляя на них короткий, тёплый поцелуй. Бдительность сопела сладким сном. - Ну будешь на пару дней задерживаться? Я ж в Петербург уезжать буду, скучать по тебе. - Буду, милый, обязательно буду, - Илона положила голову ему на плечо. На следующий день квартира пропахла тяжёлой влажностью. Илона старательно протирала каждую поверхность, несмотря на то, что хозяйка квартиры заботливо намыла все сдаваемое помещение ещё до заселения Наумовой. И не то чтобы девушка не доверяла качеству уборки, но собственноручное наведение чистоты должно было помочь ощутить себя действительно дома. Не в гостях, а в собственном безопасном пространстве. И если начинала Илона уборку в рубашке с шортами, то по мере очищения квартиры на ней становилось всё меньше одежды, а фарфоровая чашка всё чаще звенела о блюдечко и заново заполнялась холодной водой. Девушка так старательно отмывала ванну, что добралась до мытья пола уже в шортах, ведь сквозь распахнутые окна залетал лишь чрезмерно тёплый воздух. Когда Илона кинула подушку, на которой была чистая, наглаженная наволочка, она стояла у кровати уже одном в нижнем белье и рукой убирала прилипшую ко лбу прядь, что выбилась их растрепавшегося пучка. Вдохнула влажный, попахивающий мылом воздух и устало опустилась на край огромного ложе. Теперь дом точно её, пусть даже на время. Илона заберётся в скользкую, намытую ванну и оттуда позвонит Орлову, говоря чтобы тот не приезжал. Сил еле осталось лишь на уход за собой. На секс и болтовню не хватило бы точно.***
Орлов настойчиво давил на звонок, отмечая в голове, что надо бы сделать дубликат ключей, не зная, что Илона будет упорно стараться оттягивать осуществление этой затеи. В Петербурге она позволила ему завести ключ от её квартиры, а после частенько неприятно удивлялась, когда по возвращении домой заставала ожидающего Орлова, что кидался на неё, не взирая на её очевидную усталость. Как только Илона открыла дверь и встала в проёме, опираясь на него плечом, настроение Орлова диаметрально поменялось: с позитивно-игривого на недовольно-ревнивое. Наумова, быстро считав его эмоции, скатилась немного вниз по дверному косяку, но, быстро выровнявшись, начала уходить вглубь квартиры, точнее убегать от очередных заскоков Орлова. - Ты забыла? Мы с тобой не вдвоем туда идем, - недовольство вылетало из Орлова вместе со слюной. - Прекрасно помню, но не помню, чтобы нынче в ресторанах был дресс-код - мешок из под картошки и подлиннее! - язвительно ответила Илона и скрылась в ванной комнате, надеясь отпугнуть Влада облаком лака для волос. - Я надеваю то, что считаю нужным, Орлов. - То есть ты считаешь это нормой? Соблазнять своих партнеров, таким видом? Ещё и при своём... - Своём ком? - прикрикнула Наумова, придирчиво перекладывая то левее, то правее прядь волос, что никак не хотела ложиться. - А? Правой руке своего отца? Ты это хотел сказать, Владик? Орлов поморщился, как если бы Илона зарядила ему пощечину, что обожгла щёку. Но Илона била словами куда больнее, чем физически. Как-никак она была хрупкой, удар был бы неэффективен - слишком слабый. - Илона, не включай отца своего. Хватит говорить, как он. - Ну что ж поделать, если это срабатывает на ура, - пожала непокрытыми плечами Илона и, всё же уложив прядку, как ей казалось идеально, посмотрела на Орлова через зеркало, безапелляционно заканчивая разговор. - Влад, не делай мне мозги. За одеждой жены следи, а мне скандалы закатывать не смей. Мне и надоесть может, милый. Уже в машине Наумова молилась всем божествам, упрашивая тех сдержать нрав Орлова, только бы он не полез со своей ревностью. Тот, кстати, упорно молчал, как-то дёргано крутя руль, видимо надеясь надавить своим настроением на совесть Илоне. Когда Пчёла позвонил Орлову, передавая приглашение в ресторан от Белого, Илона была рядом. Слышала, что Саша хочет поближе познакомиться, наладить личный контакт. Наумова отнеслась к идее безынициативно. Конечно, пообщаться неформально было полезно, ведь пара бокалов чего покрепче и Илона смогла бы понять, кто из чего сделан, пропальпировать их личности первичным осмотром. Правда, когда она узнала, что на ужин бригада идёт со своими женами, радости поубавилось. Понимала, что за Орловым нужен будет глаз да глаз, только чтобы он не возомнил, что может прилюдно заявить о своих правах на неё, вне всевидящего ока Наума, учитывая неформальность обстановки. Объяснять все тонкости их взаимоотношений Илона никому не собиралась. Машина остановилась у двухэтажного ресторана, название которого Илона даже не стала высматривать. Рука с сигаретой висела в окне, длинные ногти постукивали по ней, заставляя пепел крупными кусками падать вниз и медленно потухать на асфальте. Делая очередную затяжку, девушка почувствовала как чужие пальцы обхватывают сигарету и касаются её губ. Но вместо того, чтобы разомкнуть их и отпустить никотиновую палочку, отмахнула руку от себя, чтобы в следующее мгновение перехватить сигарету и собственными руками поднести её к губам Орлова. Затягиваясь с её руки, Влад смотрел ей в глаза и в который раз сдавался, шёл на перемирие, шёл у неё на поводу. Сигарета вылетела в окно в момент, когда его губы накрыли её, а руки сжали щёки девушки. Если ему необходимо держаться несколько часов, не прикасаясь к ней, то точно необходим аванс в виде поцелуя. Из машины они вышли лишь пять минут спустя. Немного запутавшись в маршруте и проехав несколько перекрёстков, Орлов с Наумовой зашли в ресторан, когда вся компания уже была в сборе, ожидая только их. Влад шёл впереди, улыбался. Илона величественно вышагивала за ним, привлекая внимание всего мужского пола в зале, но упрямо игнорируя всех до единого. Подойдя к столу девушка встала, держа руки за спиной и гордо сведя лопатки. Её взгляд быстро прошёлся по каждому. Орлов пожал руки четырём парням. - Здравствуйте, дорогие гости, - протянул Белов, вставая со своего места. - Ну что вы, садитесь, не стесняйтесь. Илона села рядом с Космосом, прямо напротив какой-то девушки с рыжеватыми волосами, что придирчиво осматривала Наумову. Орлов опустился рядом, благодаря Филатова за быстро налитую рюмку водки. - Илона Юрьевна, тебе что налить? - галантно спросил Холмогоров, готовый с радостью поухаживать за грациозной особой, однако та пропустила его слова мимо ушей. Илона пересеклась взглядом с Виктором Павловичем, что сидел и довольно улыбался, закинув руку на соседний стул, рассказывая какую-то весёлую историю. Он смотрел на неё пару секунд, не прерывая свой рассказ и жестикулируя параллельно рукой для пущей наглядности, коротко кивнул ей и перевёл взгляд обратно на девушку рядом с Беловым. Никакой заинтересованности по отношению к Наумовой он не проявил. Видимой так точно. - Илона, - нараспев повторил Холмогоров. - Ей красное сухое, - Орлов ответил быстрее, чем девушка успела сообразить и ответить самостоятельно. - Без проблем, - с энтузиазмом заявил Космос и налил вина в бокал, явно больше, чем того требуют правила сервировки. Илона благодарно кивнула, пододвигая бокал ближе к себе и сразу отпивая немного терпкого алкоголя. - Ну что ж, давайте знакомиться что ли, - начал Белый, вытирая руки о салфетку и смотря на прибывших гостей. - Это Ольга, жена моя родимая, - указал он рукой на девушку рядом с собой. Ольга Белова просияла Орлову, но придержала для Илоны куда более сдержанную улыбку. Её взгляд оценивающе прошёлся по Наумовой ещё раз и теперь в нём читалась какая-то явная неблагосклонность. Осмотрев наряд Илоны, заострив внимание на тонких ремешках, что переплетались на рёбрах, и узких бретелях, прибавляя увиденный во время походки разрез платья, Оля пришла к выводу, что девушка уж слишком откровенно одета. Чрезмерно откровенно, чтобы работать с её мужем. Кинув, подобно Пчёлкину, лишь короткий кивок, Белова положила руку на плечо любимого и погладила собственническим жестом, будто Наумова могла иметь хоть какие-то виды на Сашу. Илона искренне посмеялась внутри себя. - Это Тамара, - представил Филатов, обнимая за плечи милую блондинку, что улыбнулась куда более лучезарно и тепло, чем Белова. - Приятно познакомится, - сдержанно произнесла Наумова и откинулась на спинку стула, вертя в руке бокал за длинную ножку и наклоняя голову в бок, проницательно смотря, преимущественно, на Сашу и Олю. - Какие вы тут шустрые, все жёнами уже обзавелись. - Илоночка, - Холмогоров продолжил всё больше упрощать обращение к Наумовой, уже откинув отчество и добавив суффикс, который в который раз взбесил девушку, заставляя нахмуриться. - Прошу заметить, что я - свободен на все сто процентов. Так что ни в чём себе не отказывайте. Пчёла кстати тоже, но я вариант поинтереснее, честное слово. Пчёлкин окинул друга угрожающим взглядом и, пригрозив кулаком, опрокинул в себя рюмку коньяка. Челюсть Орлова напряглась, а рука незаметно, под тканью скатерти, сжала бедро Илоны, как раз там, где оно было оголено из-за выреза. Илона не шелохнулась и не дёрнулась, надеясь, что мужчина помнил о договоре и не собирался его нарушать. Ну хотя бы не так быстро. - А мы тянуть не любим, - хрипловато сказал Саша. - Если любовь находим, то и голову не морочим ни себе, ни кому ещё. - Тогда выпьем: за знакомство и за любовь, - предложил Влад, отгоняя от себя мысли о чрезмерной игривости Холмогорова в отношении его любимой. Бокалы звякнули звуком хрусталя, под стать дорогому заведению, когда вся компания чокнулась. Белова посмотрела поверх своего бокала на Наумову, а потом задумчиво облизнула губы, на которых остался вкус белого вина. Однако Саша быстро сцеловал его остатки, заставляя жену, после, счастливо улыбнуться. Молодые супруги потёрлись носами в приступе нежности. Илона пропустила очередной взгляд Оли, но не упустила новый, весьма интересный факт. Ревниво, будто завистливо, и весьма грустно - именно так Витя Пчёлкин смотрел на поцелуй и последующие милования семьи Беловых. Смотрел не так, как смотрят с завистью на отношения в целом. Смотрел так, будто жалел, что коричневую помаду с губ съедает Саша, а не он сам. Почувствовав на себе пристальное внимание, Пчёлкин быстро взглянул на Илону и резко перевёл взгляд на рюмку в своих руках, а потом также быстро на Орлова, который болтал с Филатовым. Что ж ты, Витя, так ревностно на Ольгу то поглядываешь? Будто мысленно поцелуй с её мужем прерываешь. За столом полились какие-то разговоры. То о первой сделке, что была уже на носу, то о чём-то неформальном. Орлов быстро нашел язык со всеми и чувствовал себя прекрасно. Хотя, казалось, что везде, где не было Наума, Орлов чувствовал себя свободно и дышал полной грудью. Илона разрезала стейк на маленькие кусочки и медленно жевала сочное мясо, каждый кусок запивая маленьким глотком вина. Космос продолжал попытки заинтересовать Наумову, галантно подливая ей вино и подкидывая какие-то шутки, надеясь увидеть улыбку на лице девушки. Иногда он выдавал такую несуразную ерунду, что Илона и правда тихо смеялась, но скорее не над шуткой, а над самим Холмогоровым. Но ему и этого было достаточно. Достаточно было и Орлову, что на каждый смех Илоны сильнее сжимал её бедро, напрягая все мышцы, но продолжая визуально выглядеть спокойным. На очередной хват Илона не выдержала и острым каблуком наступила Орлову на ногу, смотря при этом ему в глаза абсолютно непоколебимым взглядом. Влад руку всё же убрал. Если Оля перестала обращать внимание на спутницу Орлова, не испытывая никаких тёплых чувств к новой партнёрше мужа, то Тамара пыталась вывести девушку хоть на какой разговор. Комплимент платью Наумовой перерос в небольшую беседу о том, в чём сейчас ходили манекенщицы на подиумах. Блондинка понравилась Илоне куда больше жены Белова, расположила своей простой и искренностью. В течение двух часов, что компания уже сидела, Илона успела поймать глаза Пчёлкина на Ольге раз шесть, не меньше. Взгляды были аккуратными, короткими, но смотрел он будто завороженный. Если девушка что-то говорила, то улыбался и активно кивал, словно поддерживая каждое её слово. На третий час терпимость Наумовой была готова вот-вот пошатнуться. Орлов, в котором была добрая часть графина с водкой, всё меньше следил за своими действиями. Закинутую на спинку своего стула руку Илона незаметно убрала, вместо этого позволяя всё же вернуть его ладонь на ногу. Когда он тихо начал шептать ей о том как она всё же шикарно выглядит сегодня, Илона ровным тоном отвечала ему, создавая видимость обычного разговора двух приятелей. Правда, пока она так усердно контролировала поведение Влада, не заметила пристального взгляда голубых глаз на их паре. Пока Илона с интересом копалась в грязном белье Пчёлкина, доставая наружу его вполне очевидную для не замыленного глаза заинтересованность в Ольге, сам Пчёлкин искал доказательства той теории, которую он начал прорабатывать ещё в северной столице. Потерявший бдительность Орлов всё больше подтверждал предположения Вити. В момент, когда два "шпиона" встретились взглядами, Илона пыталась не дать Орлову обнять её за плечо, но тот был настойчивым, хоть и увлечённым разговором о машинах с Беловым. Столкнувшиеся взгляды были красноречивыми, и Илона, не желая вступать с Витей в диалог глазами, решила, что ничего лучше, чем уйти подышать свежим воздухом, она придумать сейчас не сможет. - Тут терраса есть? Подышать хочу. - Так мы ж на втором этаже, тут балкон, - ответил Белый, смотря на неё пьяными глазами. - Там, - указал рукой в другой конец зала. - Благодарю, - Илона поднялась со своего места так резко, что рука Орлова упала мёртвым грузом вниз на стул. Девушка начала быстро удаляться, маневрируя между столиками, не зная, что глубокий вырез на спине слишком тщательно облизывает глазами всё тот же Белов, голову которого Оля своими руками поворачивает к себе, пытаясь оторвать мужа от пристального рассматривания. Девушка также не видела, что вслед за ней на перекур решил выйти Виктор Павлович, зачем-то прихвативший со спинки стула свой пиджак. Напоследок он выпил ещё одну рюмку, что стала лишь очередной лишней порцией алкоголя для уже порядком неконтролируемого рассудка. Перила были холодными, но после душного помещения кончиками пальцев чувствовать остывший металл было одно удовольствие. Правда ночной воздух заставил поёжиться. Только Илона подумала вернуться и взять пиджак Орлова, на плечи опустилась плотная ткань, что была такого же серого оттенка, что и платье, а чужие руки немного надавили сверху. Но на балконе никого кроме неё не было. Не было? - Беречь здоровье надо. Тут прохладно, а у тебя не платье, а кусочки ткани какие-то, - Пчёла вытащил две сигареты и протянул одну девушке. - Но мне нравится. Правда, очень сексуально. Только как тебя Влад то в таком виде выпускает? Тебя ж почти весь зал успел глазами сожрать. Илона позволила ему поджечь её сигарету. Первый дым был выпущен точно ему в наглое лицо. - Да пусть хоть раздевают глазами. Их право. Только бы не трогали, - она намеренно проигнорировала его фразу про Орлова. Но у Вити была конкретная цель, придуманная опьянённым мозгом, от которой он отходить не собирался. Нравится, не нравится - придется говорить, красавица. - А Влад того же мнения? - Пчелкин заинтересованно посмотрел на девушку и, словно это была непринужденная беседа, отвлекся, с важным видом начиная поправлять золотые браслет и часы на руках, прокрутил на пальце кольцо. - Пчёлкин, при чём здесь Влад? - раздражённо спросила Илона, не понимая почему парень решил лезть в её личную жизнь. - Кури молча. - Ну как? Тортики тебе возит он, а трахают глазами другие. Обидно же? Не находишь? Наумова резко развернулась на каблуках. Тлеющий кончик сигареты отразился прямо в его глазах, огонёк горел на зрачке. Илона, словно защищаясь, обняла себя одной рукой, цепляясь пальцами за ткань его пиджака. Было тепло и отвратительно. - Что ты такое говоришь? - голос был как острая, заточенная грань металла. - Правду, малышка, и ничего кроме правды. Видел я его тогда в Петербурге твоём. На крыльях любви к тебе летел, с тортиком на перевес. А, по твоему совету, я нашёл информатора понадежнее и выяснил, что день рождения у тебя уже был, - Витя зажал сигарету губами и раскинул руки в напускном удивлении. - Получается, "Прагу", как видишь, я не забыл, он тебе по доброте душевной нёс. Вечером. Ещё был шанс выкрутиться. Думать. Не сдаваться так просто. Даже если ничего страшного его знание не сулит, она не может позволить ему лезть не в своё дело. Додумается же ещё угрожать ей. - Ну и? Мы друзья с ним. Имеем право чаи распивать с чем захотим, - Илона нервно стряхнула пепел под ноги и тот чудом не упал прямо на голую кожу. - Да пожалуйста! Делайте вы, что хотите. Просто на людях играйте понатуральнее, ну или не давай ему нажираться так - он же разве что в дёсны целоваться не лезет. Ты, конечно, умница, хорошо его держишь, но пару моментиков пропустила. Илона отрешённо смотрела в сторону, пытаясь собрать из отдельных кусочков мыслей целый пазл. Ставки были высоки, а поэтому защищаться ей надо было аккуратно, с чёткой уверенностью в каждом своём слове. Пчёлкин, как оказалось, был проницателен не меньше, чем она сама. Противник достойный. - Ты от меня сейчас оправданий ждёшь? За то, что тебе там что-то показалось, Пчёлкин? - Ну оправдания мне твои не нужны. Мне просто интересно, - Витя придвинулся ближе и встал сбоку, позволяя себе обнять рукой её за плечо, и произнес вопрос тихо, почти шёпотом, подобно демону-искусителю. - Интересно, а твой папуля знает, что ты на члене его верного товарища скачешь, а? Скажи, будь другом, солнышко. Его голос прошёлся мурашками по спине, хотя холодно ей уже и не было. Только в душе. Заготовленные слова встали комом в горле, которое высохло буквально за секунду, покрываясь невидимыми трещинами и не позволяя и звука выдать. Вопрос был таким точным, что Наумова, всё ещё молча, успела задать его и себе тоже. Правда отвечать кроме неё самой было не кому, к сожалению. Витя Пчёлкин, сука, вырвать бы тебе язык твой длинный. Илона дёрнулась, но рука его так и не ушла с её плеча. Витя всё также нависал над её ухом, выдыхая дым сбоку, создавая перед ней туманное облако. Нигде в нём всё также не нашлось ответа, а поэтому Илона решила достать туз из рукава. Хоть и из рукава его собственного пиджака. Она откинулась спиной на его грудь, кладя голову на плечо парня. Теперь её шёпот разрезал тишину на балконе. Тонкие пальцы легли прямо поверх его. - Интересно, Витя, а как ты всё это успел разглядеть, если взгляда от жены Белого оторвать не мог? А? Спиной почувствовала как всё его тело напряглось, но положение он не сменил. Её губы всё также были напротив его уха. Хоть оставляй поцелуй, не будь он такой сукой. - Ммм, Илона, плохая тактика наговаривать на меня, лишь бы от себя отвести тему, - Пчёлкин кинул дотлевшую сигарету и обнял девушку освободившейся второй рукой, запуская пальцы под пиджак, кладя их прямо на голую кожу, не прикрытую платьем, рядом с очертанием груди. - Плохая тактика - влюбляться в жену лучшего друга. Совесть по ночам спать не мешает? - на секунду её губы коснулись его горячей кожи. - Или ты ночами и не спишь, представляя как трахаешь её? Свою Оленьку, - имя было произнесено так тихо, что не говори она ему в ухо, никто бы никогда этого не услышал. Обе руки резко толкнули её. Оттолкнули от себя жёстко. За спиной послышалось учащённое, разгневанное дыхание. Нужный эффект был получен горькой правдой. Если до этого она немного сомневалась в правильности своих суждений, то сейчас поняла, что мозг её не подвел. Илона повернулась к нему лицом, чтобы убедиться, что теперь он действительно её готов убить, собственными руками. Но игра была ещё не закончена. Тем более он сам её начал - пусть помучается теперь ещё хоть пару минут. - Что, Витюш, соль на рану? Давай подую, - девушка надула губы, будто правда жалея несчастного парня. - Или хочешь? Расскажем о твоих страданиях Саше? Вдруг он придумает решение? - Ты мне угрожаешь? - глаз Вити нервно дёрнулся. - Ты мне угрожаешь? - повторила за ним Илона. - Ты нихера не знаешь. - Ну, знаю достаточно, мой мальчик, - хитрая улыбка растянулась на её лице. Витя неотчётливо понимал, на что он идёт, выходя за ней и затевая данный разговор. Видимо, их последний разговор всё же задел его самоуверенность, искренне взбудоражил. Захмелевший рассудок подвёл, лживо внушая, что вот сегодня она будет покладистой. Что только он откроет рот и скажет, что всё знает о ней с Орловым, она станет шёлковой, ласковой как кошка. Спрячет всю свою натуру стервы куда подальше под страхом разоблачения. Но, увы, не сложилось. Она опять его довела до белого каления. У Илоны всегда была отличная реакция, но кажется у Пчёлкина открылось второе дыхание и появились суперсилы, иначе она не понимала, как не успела предотвратить его действие. Сильная рука схватила её горло, сжала шею поперёк. Наконец, спустя несколько недель, он нашёл весомый, достойный повод, чтобы это сделать. Видит Бог, держался долго. Дышать стало тяжелее, а поэтому её руки быстро накрыли его, в попытке убрать хватку. Но сил не хватило. А он сжал лишь сильнее. - Сука, когда ж ты начнёшь думать о том, что ты говоришь? А? - Пчёлкин шипел, словно змея, прямо ей в лицо, продолжая отбирать часть кислорода. - Ты, блять, вообще границ не видишь? Видимо, ни твой папаша, ни твой ёбырь тебя на место не ставят? Так вот, стерва, со мной такая херня не прокатит. Я. Найду. Способ. Как. Тебя. Заткнуть. Услышала? Разгневанные глаза смотрели в её, немного напуганные от неожиданности. Илоне не осталось ничего, кроме как кивнуть. Не сразу, конечно. Гордо выждав столько, сколько позволяли лёгкие. Физически было больно, а сделать ничего было нельзя. Только унизительно кивнуть. - Надеюсь, что мы услышали друг друга, - рука отпустила также резко, как и схватила. Наумова рвано задышала, потирая болящую шею. Ноги еле держались на каблуках, но такой слабости как падение она позволить себе не могла. Не сейчас, только не сейчас. - Пчёлкин, хоть дёрнись ещё раз, и я клянусь - ты - труп. - Боюсь, Илона Юрьевна, ой как боюсь. Даже закурю перед смертью, - Витя как ни в чём не бывало отвернулся и подошел к перилам, доставая новую сигарету. - Видимо, здесь наш разговор закончен. Давай, беги к Владику. Заждался же, наверное. Илона прожигала его спину, надеясь, что голубая рубашка вот-вот загорится от её взгляда. Что Витя Пчёлкин сгорит на месте. Заживо. Но он стоял и стоял невозмутимо, будто её уже здесь и не было. И рубашка была цела. И будто всего произошедшего вообще не было. Ногти впивались в собственную руку, раня кожу ладони. Злость плескалась в каждой клеточке тела, но Илона упрямо держалась и не позволяла себе ответить ему в подобной низкой манере. Руку поднимают немощные, а она обязательно придумает способ поизящнее. Пиджак упал на пол. За спиной Пчёлкина раздался стук каблуков и хлопок балконной двери. Он даже удивился, ведь был готов, что она набросится на него со спины. Но это его не напугало. Пугало осознание того, насколько же они были похожи: в словах, в мыслях, даже в тактике. Она поступала также, как поступил бы и он сам. А её теперь не мог. Получается, что терпеть себя так же должен был с трудом. Правдивость её слов заставила ещё несколько минут стоять и курить в одиночестве. Руку немного трясло. Может, он перегнул. Но сегодня они оба были суками, которые оказались правы.