Прокси

11

В доме единственным источником света были свечи, расставленные по углам на полу. Как утверждала Алана — света не было уже давно из-за перебоев на линии. В самом полумраке неуютного антуража дома виднелась спиральная лестница на второй этаж, где отдаленно слышались голоса, которые сложно было различить. За окном бушевал ветер. Ничего необычного, кроме сгущающейся, как заварной крем, тьмы, наползающей на город со стороны леса. Такой вид ни капли не удивлял. Уилл точно не помнил, как именно он оказался в доме, и как положил Ганнибала на диван, но именно в эту минуту пришло облегчение. Он долго не отходил от него до тех пор, пока тот не задышал ровно и в скором времени заснул. Уиллу оставалось сидеть в кресле. Неожиданно пришедшая тишина позволила ему заглянуть в прошлое, увидеть себя, стреляющего в Джейкоба Хоббса. Посмотрев на Ганнибала, прикрытого шерстяным одноцветным пледом, он вытянул ноги, не отрывая взгляд. Боялся его будить своими надуманными прикосновениями. — Ему станет получше. Гостиная в этом доме была разделена с кухней одной лишь стеной. Алана стояла неровно, упираясь плечом в дверной косяк. Напротив висела картина, подкрашенная оранжевыми тонами из-за отблеска свечей, скучные обои, узор которых трудно было разглядеть, но даже так были заметны завитки, как лозы у винограда. Непримечательная красота. — Что могло так повлиять на него? — Сама программа, — Алана расцепила руки на груди, одну из них приподняв раскрытой ладонью, задумчиво посмотрев на Уилла, — а может проделки внутренних программ, отвечающих за здоровье населения. Не знаю, говорил ли Джек тебе, но за каждым подключенным к системе следит другая система, только там, в самом центре лаборатории. Ганнибалу повезло, что он остался в живых. Мне довелось наблюдать подобное беспричинное помутнение рассудка. — Программа забиралась тебе в мысли? — Уилл задумался, не была ли это похожая ситуация, как в случае с ним. Алана нахмурилась и отошла от стены. — Ты видел что-то? — Я видел тебя в капсуле. Твою неподвижную фигуру с умиротворённым лицом спящего человека. Я поверил тому, с чем столкнулся, пока не вернулся снова в Прокси. — Встреча со мной не входила в твои планы, понимаю. — Алана сделала вид, что пошутила, уводя разговор в другое русло. — Я бы и сама не задумывалась, насколько сильно здесь можно потеряться в собственных чувствах и мыслях. Уилл решил подняться с кресла, но остановился — Алана выходила из кухни, держа в руках две кружки. Поставив одну на журнальный столик, она обошла его и поставила вторую кружку перед Уиллом. Обернувшись, посмотрела на Ганнибала и как-то импульсивно провела рукой по его лбу, чего Уилл вовсе не ожидал. — Жар спадает. На простуду не похоже. Ранений у него нет. Тебе не мешало бы самому отдохнуть. Уилл непроизвольно прикрыл глаза. Пистолет спрятал за пояс. — Мы не в той ситуации, чтобы можно было обращаться ко сну. — Тогда что делать? — Алана отошла от Ганнибала и присела в свободное кресло. — Пойми, чтобы мы не предпринимали, выходы закрыты. Остаётся ждать, когда голос по рации сообщит, что мы свободны. — Как бы не так, — Уилл взял в руки кружку. Странно, пахло зелёным чаем с лимоном. — Это действительно можно пить? Алана улыбнулась. — Он горячий, обожжет язык. Еда вкусная, а чай пряный и душистый. Не знаю, как удалось программистам это сделать, но они хорошо передали вкусы. Я не сразу поверила, как сюда попала, потребовалось время, — Алана поправила волосы, выбившиеся из хвоста, — а у меня его было предостаточно. Сложно отследить день и ночь. Словно я только вчера прибыла в город, а прошла не одна неделя. — Меня предупреждали, да и сам убедился, что все здесь обманчиво, — Уилл задумчиво посмотрел на кружку. — Боюсь предположить, что будет дальше. Ты так и не сказала, где мы. — Я не знаю, — призналась Алана, — мы скрываемся здесь несколько дней. Какой-то коттедж без номера. Пришлось бежать из центра, охваченного огнем. Начались массовые акции протеста. Кому смогла помочь, тех вытащила из пекла. — Много вас? — Уилл понял, чьи шаги он слышал. Там на втором этаже действительно находились люди. — Семь человек, включая меня. Пожилая пара и семья с детьми, — Алана держала чашку близко к груди, смотря на Уилла так, словно в его фигуре видела отблески прошлого. — Мне казалось, что стены будут препятствием для безумия, но постепенно, не все сразу, люди стали исчезать. Растворяться как пыль. Кто-то с криками, кто-то с плачем. Некоторые убили себя сами. Против этого не было лекарства. Уилл почесал над губой большим пальцем, прислушиваясь к приятному хрусту волосков щетины. Взгляд пал на Ганнибала, на его едва заметное движение головы. Он успел это заметить. Уилл рефлекторно, нет, намеренно приподнялся, в душе радуясь изменениям. Бесспорно положительным. Ганнибал его напугал, быстрее обездвижил, чем ситуация с Хоббсом. Убийство человека отошло на задний план, на время скрылось, но лишь на время. Наблюдая за дерганьем Ганнибала, он вспомнил поднятый палец убийцы, указывающий на Эбигейл, а может и не только на нее. — Что именно говорил Джек, прежде чем ты согласилась сюда отправиться? Алана подняла на него глаза и выпила немного чая, словно собиралась смочить горло перед длинным разговором. По ее напряжённой позе, лишенной лёгкости, стало ясно, что она сама хотела об этом сказать, придерживаясь ощутимой дистанции между ними, но откровенность могла помочь с решением некоторых проблем, и она это знала. — Меня пригласил не Джек, а Ганнибал. Уилл выровнялся в кресле. Свёл ноги, чтобы удобнее было упереться локтем в колено. Он наклонился к ней, сам того не понимая, как мог при это выглядеть: жутко, опасно и злобно, обезличивая все эмоции по щелчку. — Ганнибал? Алана поставила чашку на стол, создавая лишние помехи. Страшный звук скольжения керамики по стеклу. Уилл нервно сглотнул, возвращаясь в привычную позу, отмирая и отказываясь от нахлынувшей злобы. Вновь вернулось напряжение, что Уиллу пришлось втянуть воздух и привыкнуть к ощущениям, словно его опустили в ванну со льдом. — Он жил в городе. Если ты ещё не заметил, то это копия Балтимора, слегка изменённая под вкусы создателя этой игрушки. У него не просто бизнес, а целая империя, но подробностей не знаю. При первом нашем знакомстве с Ганнибалом, после нескольких лет скромного общения, я удивилась его предложению, но мне польстило внимание бывшего преподавателя, — Алана закивала головой, кусая уголок рта. — Я не могла отказать. Не хотела, не пыталась даже. Все звучало как история из фантастического фильма. Мне следовало помочь разобраться в психотестах людей, попавших в красную зону. Это был изначальный план, но все изменилось, когда начались массовые убийства, пришлось бежать, хотя мне и гарантировали безопасность, но стоило выйти из дома, увидеть вокруг лес, как все изменилось. — С тобой не могли связаться все это время. — Потеряла рацию, — Алана посмотрела в окно, подносила чашку к губам, но всякий раз опускала руки. — Кто бы мог подумать, что эта вещь будет связывать меня с утраченной реальностью. Заметила потом, когда было поздно за ней возвращаться. Уилл почувствовал, как стало немного свободнее дышать. Алана была жива, сидела перед ним и ничто плохое не прикоснулось к ней за это время. Обычная случайность — потеря рации. Все понемногу стало складываться воедино, как разбитая чашка, отматывая время. — Ты не знала, что Джека подключили к расследованию? Алана поджала губы, сама немного сжалась. — Знала, хотя сейчас я понимаю, что убийц было гораздо больше, и Хоббс далеко не единственный, за кем стоило присматривать. — Они не были застрахованы от такой участи. Ни мирные жители, ни потенциальные психопаты. Кто-то попал под влияние. — Уилл вспомнил жену Хоббса, растворяющуюся подобно эффекту из фильма в застывшем воздухе. Она рассыпалась на части, отрываясь кусками от земли, как хлопья пушистого снега. — Люди всегда могут выйти из реальности, но в их смерти нужно винить исключительно программу. — Пусть так, но я склоняюсь к мыслям, что не будь в них самих тьмы, она бы и не обратила внимания, — ответила Алана. — Тьма есть в каждом, просто некоторые умеют хорошо ее прятать. Алана закрыла почти все лицо руками, но быстро их убрала. Плохой знак. Она нервничала. — Здесь находится само воплощение зла. Виртуальное, но такое огромное, что даже операторы не могут его найти и усмирить, — Уилла привело это в замешательство, видимо, как и когда-то саму Алану. Она заговорила твердым голосом: — Не представляю, сколько сил было сюда брошено, но мне как-то посчастливилось пообщаться с одним из техников. Он уверял, что они ищут ядро программы, которое сместилось в симуляции, и пошли сбои. Поначалу у них был план, но затем все быстро стало сыпаться. Кто бы ни нанес программе таких увечий, он был рядом. Он притронулся к кружке, отодвигая пальцем заварочный пакет, тревожась подобными рассуждениями. Лёгкая дымка от чая тянулась к потолку, невероятно правдоподобно исчезая с глаз. Проще всего было не вдаваться в подробности, уединяясь в мыслях. Скромное чаепитие нисколько не затянулось. Алана первой допила чай, неотрывно смотря на Ганнибала. Уилл точно не смог проследить за самим взглядом, но сам чувствовал нарастающее раздражение. Ему это не нравилось. Он и сам не требовал к себе внимания от женщины, которая однажды сказала «нет» их разбитым близким отношениям. Ее взгляд смущал Уилла, в нем было нечто скрытое и недоступное для посторонней публики. Совсем не то, что ожидалось. Они были знакомы, но о Ганнибале Алана никогда не говорила. Практикующий психиатр с известным именем его вовсе бы не заинтересовал в любое свободное время от поиска убийц. Возможно, Уилл отпил чая, они бы встретились и раньше, каждый по-своему помогая бюро и лично Джеку. Уилл вдруг вспомнил разговор с ним, заставший его врасплох больше года назад, когда начальник отдела посоветовал обратиться к психиатру, как внештатному консультанту, чтобы разобраться в себе. — Ты не думала, каким образом Ганнибал мог быть связан с симуляцией? Алана перестала рассматривать Ганнибала. Лицо разгладилось. Она изменилась во взгляде, переставая подавлять желание улыбнуться. — Он личный психиатр создателя программы. Подробностей не знаю, не смогу рассказать всего, но этот человек потребовал поддержки у ФБР не сразу. Юридические формальности, а люди продолжали умирать, и вряд ли бы кто забеспокоился, если бы не появилась ещё проблема, связанная с семьёй Верджеров задолго до симуляции. — Алана явно пыталась вспомнить детали, или, как показалось Уиллу, тянула время, чтобы подобрать слова для ответа. — Было громкое дело несколько лет назад, связанное с убийством рабочего эмигранта в детском лагере. Позже выяснилось, что лагерь принадлежал Верджерам, строился для приютских детей и дело закрыли, а к одному из членов семьи в качестве независимого психиатра приставили Ганнибала Лектера. Наверное, терапия прошла удачно… Алана замолчала, обрывая речь на полуслове. Уилл не стал дальше расспрашивать. Смущение, будь оно осязаемо, словно кляпом закрыло ей рот. Она бы и сказала что-то ещё, но упорно продолжала умалчивать данные, сдерживая себя от комментариев. — Это принесло хоть немного ясности? Уилл надрывно закашлялся, прикрывая рот рукой. Нелегко было справиться с приступом кашля, но он сдержался. Алана с сочувствием улыбнулась, понимающе посмотрев на него. — Прости, не знаю, что со мной. — Это все Прокси, не удивлюсь, если ты чувствуешь, что тело вовсе тебе неподвластно. — Не могу с этим мириться, — Уилл честно ответил, — глупец тот, кто согласился жить в виртуальности. — Тебе нужно отдохнуть. Постарайся заснуть, а я поднимусь наверх. Если что-то понадобится, то я рядом. Уилл кивнул, провожая ее взглядом до лестницы. Со скрипом половиц погасла одна свеча, стоявшая внизу у первой подступени, потянув за собой остальные. Стоя на лестнице, все еще в плаще, Алана смотрела вверх, в темноту, скрывающую верхнюю площадку. Недолго прислушивалась и вскоре исчезла. С уходом Аланы мир вернулся в прежний вид. Преобразился в излишне нагнетающий комок черноты. Допивая свой чай, Уилл не стал относить кружку на кухню. Оставляя ее на столике, так и не решился размять ноги, подойти к окну, как хотел изначально. Ничего из этого ему не казалось важным. Пейзаж не менялся. Ни на что не получилось бы повлиять. Оставалось послушаться совета и отдохнуть. Откинувшись в кресле, Уилл опустил руки по разные от него стороны, не упираясь в подлокотники. Он любовался Ганнибалом, пока не заснул, отдалённо почувствовав слабое прикосновение к руке.

12

Уилл стоял у дорожки к дому, рассматривая не так давно красивое небо с полной луной до того, как его затянуто тучами неестественного цвета. Небо светилось редкими вспышками у линии горизонта, вскоре ползущими вверх подобно выпущенным стрелам в неправильном направлении. Неприятное предчувствие не оставляло Уилла и после сна. Выйдя на улицу, он не слышал ничьих просьб, криков, не видел изувеченные цифровые фигуры. Только ветер и небо. Казалось, что на город надвигается нечто ужасное, ломанное, как бесконечное синее море наползает гигантским приливом на скалы, разбиваясь об их неприступность. В первый раз Уилл ничего не услышал, лишь пронаблюдал за волной, проходящей над ним и по ощущениям под ним, вглубь пикселей. Асфальт вибрировал. Из-за оглушительного звука затряслись деревья. Как ни странно, Уилл этого вовсе не замечал. С момента пробуждения он не встретил яркого солнца за окном, а часов в доме не имелось. Все тело, будь оно взаправду его, ослабло. Выкручивало в обратную сторону суставы ног. Ныла спина. Кровь на ладонях успела намертво прилипнуть, как краска, стягивая кожу вокруг пальцев, и между тем была прозрачность в мыслях. В нем проснулась решительность. Уилл оставил Ганнибала с Аланой, отдав ей рацию. Она не стала задавать лишних вопросов, лишь пообещала пойти за ним, как только Джек выйдет на связь. Дом Хоббса нисколько не изменился за время их отсутствия. Не изменилась и ночь, оставаясь светлой, что можно было обходиться без фонаря, но лишь на улице. Уилл не стал ходить зигзагами, рассматривать дом убийцы, за которым охотился с ощутимым перерывом в год и так быстро нашел здесь. Шел строго прямо и никуда не сворачивал. Как и ожидалось — крыльцо пустовало. Пришлось обойти черную лужу застывшей крови, придерживаясь стены, где Ганнибал оставил отпечатки своих рук поверх ранних следов. Уходя отсюда с излишней паникой, он не заметил, каким всё-таки был пустым дом, небогатым на мебель. Атмосфера лишь подчеркивала все уныние, которое яростно пытались замаскировать изобилием мяса на столе. «Сытый желудок в противовес обыденности», — подумал Уилл, пройдя в холл. Два стула были задвинуты, как показалось поначалу, но стоило подойти ближе, как Уилл заметил и четвертый вместе с набором на одну персону. Он бы и не стал рассматривать проклятый стул, если бы четвертый не был перекинут на спинку. Уилл без опаски закрыл глаза и вдохнул. Чувствуя, как с напряжением липла кожа к мышцам бёдер, как нарастало напряжение в руках с выпирающими венами, перед глазами появился маятник. Послышался знакомый звук движущейся стрелки, Уилл увидел всю утраченную правду. «Эбигейл расставляла последние столовые приборы, когда Хоббс вышел из кухни и схватил сидящую за столом жену со спины. Она в панике обронила стул, пытаясь вырваться из хватки, но он ловко перерезал ей горло и отбросил, как ненужную вещь. Она бросилась к дверям — это все, что ей оставалось сделать, чтобы с вытекающей кровью утекла и боль утраты собственной жизни. Хоббс решил замести следы до того, как в его дверь кто-то постучит. Он знал, что за ним придут. Знал!» — Уилл задержал взгляд над тарелкой с аккуратной нарезкой ветчины, украшенной зеленью и красной ягодой по краям. — Богатый ужин, — Уилл заговорил, на ходу осматривая стол. Холодные блюда начинали вянуть. Откуда-то неожиданно прилетела муха и села на хлеб, дергая крыльями. Немного так посидела и перебежала к мясу, — но вы не могли себе такое позволить в реальности. Как и здесь, но подвернулся повод, — останавливаясь, он смотрел на закуску, обернутую в бекон с чем-то зелёным внутри, как орехи. Это блюдо собирались резать — нож остался воткнутым в мясо вместе с вилкой. — Готовила моя жена, Уилл Грэм. Наивная дурочка никогда не задумывалась, откуда у нас столько мяса и зачем мне убивать всякий раз оленей, тащить в дом труп убитого животного. Уилл без сожаления направил пистолет в сторону говорящего, разворачиваясь к нему лицом. Он сразу не заметил, но труп Хоббса так и сидел на полу, раскинув руки и ноги подобно морской звезде. Проследить какие-то изменения было неудобно — его уродливая, посиневшая проекция стояла в трёх шагах, улыбаясь беззубой улыбкой. Из пустой глазницы вытекала жидкость. Правая ветвь нижней челюсти была раздроблена и оголена, как если бы дикий койот жевал его лицо, стараясь добраться до кости и мозга. — Порядочный кусок жареного мяса убитой девушки, вот, что ты любил. Стейки, которыми кормил всю семью, да? — Уилл заметил, как наловчились проекции мертвых приставать к нему, появляясь как старые друзья ночных кошмаров. —… Это всегда было потрясающе, — Хоббс не отрывая взгляда от Уилла, ковырялся двумя пальцами в ранах, куда прилетели пули. — Есть их и знать, что я смогу убить снова. С каждым разом проживая это, не думаю, что остановился бы. — Мертвый ублюдок, — Уилл широко раскрыл глаза, часто моргая, чтобы избавиться от мелкой ряби, пляшущей по всей комнате. Хоббс оказался не таким настырным, как олень, да и у Уилла имелся ствол в руках. Он прекрасно знал, что любым увечьем можно спугнуть фантома, решившего прийти без приглашения в уже не отведенный даже для него мир. Они бы стояли так дальше, только Уилл ещё сильнее заморгал, вцепившись в рукоятку пистолета. Хоббс со злобным смехом вытащил пулю и бросил на стол, но она растворилась в полете. Печальное выдалось зрелище, хотя Уилл из последних сил держался, чтобы снова не выстрелить. Он бы стрелял до тех пор, покуда бы существовала цель, в его случае тело, способное выдержать столько выпущенной с пулями злости. Хоббс был мертв и в его отражении остывшей жизни Уилл заметил изменения. Удивился и молча замер. В ноздри просочился запах тухлой воды. Обычное мужское тело становилось непонятным. Хоббс пытался устоять на полу, продолжая рассказывать о страсти к молодому мясу. Отростки из его ран сначала нарастали, гноились зеленой жижей, выходили за пределы плоти, скрытой под одеждой. Хоббс напоминал насаженного на сухое дерево монстра с не одной парой рогов. Неестественно изворачиваясь, галлюцинация затрещала, словно кто-то заставил его это сделать и с ужасным хлюпающим звуком исчезла и вонь быстро гниющих продуктов. Появился Ганнибал. Он в одно мгновение оказался прижатым впритык, и Уилл, не успевший моргнуть, попался в его руки. — Нет никого, кто бы мог так сильно любить жизнь. Я способен меняться, если ты мне позволишь прикоснуться к тебе, обещаю, что большего наслаждения ты не ощутишь. — Я выстрелю, глупая программная мазня, — Уилл неспешно сделал шаг назад. Ганнибал вышел вперёд. Снова близко, но это был не он. Не он. Нет. Пришедшее на двух ногах могло стать и четвероногим, настоящим воплощением вендиго, часто блуждающего во снах Уилла. Программа шалила и не было в этом ни капли радости. — Ты ведь сам во мне заинтересовался. Спроси же, кто я такой? Почему ты здесь? Разве не хотелось бы получить все сразу? Меня? — Убирайся, — вымученно ответил Уилл, опуская руку с пистолетом. В сгибе локтя пульсировал нерв. — Меня таким не одурачить. — Я и не пытаюсь. Ты ведь хочешь узнать меня получше, — Ганнибал стоял ровно. Изредка дергались рукава, бока и голова, покрываясь разноцветными глюками. — Допускаешь мысль, связанную с дружбой, но если все зайдет куда дальше? Уилл был на грани. — Не стоит изображать из себя человека. — А если я монстр? — Ты — монстр, — Уилл понимал, что говорил с бездушной копией Ганнибала, секундой ранее бывшей Хоббсом. — До чего отвратительно подстраиваешься под других. Уилл не смотрел по сторонам, но чувствовал, что был зажат в ловушку ровно до того момента, как галлюцинация не исчезнет сама или в том случае, если он сам ей не поможет в этом. Они продолжали двигаться, словно в танце, повторяя шаги под не озвученный никем счёт. Ганнибал лучисто улыбался, рассказывая о прелестях виртуальной загробной жизни. Уилл смог вырваться из хватки, прижимая к себе пистолет, единоверного с ним друга. В эту секунду он подумал, что обязательно скажет «спасибо» Беверли, как только увидит ее. Ганнибал улыбался сквозь слезы. — Считай меня своим ангелом, порочным демоном, настоящим другом без сердца и крови. Мне суждено купать тебя в лучах славы, спасителя стольких жизней. Этот пир мог быть и в твою честь! — Хватит этих игр! Ганнибал не сказал бы так, не смей порочить его имя. — Ты так хорошо знаешь его? Думаешь, что уже знаешь? — Мне не о чем с тобой разговаривать. Уилл обошел Ганнибала, задравшего голову, помогая себе рукой не потерять равновесие, отталкиваясь от стола. Это все начинало раздражать и больше не сулило необходимостью узнавать детали события. На него не собирались нападать со спины, он твердой походкой шел к двери, остановившись ровно в тот момент, как фигура Ганнибала немыслимой силой сжал его предплечья, что от боли Уилл разжал пальцы и уронил пистолет. Он слабо и тихо зашипел, стоило пальцам сильнее вдавиться в его кожу, словно туда пытались забить гвозди. Ганнибал заглянул в глаза, приближаясь к лицу, совсем не заботясь о чрезмерной тесноте между ними. — Он уже тебе нравится, правда? Ты и сам — магнит, который тянет к себе психопатов. Ваша встреча была неслучайной, — Ганнибал (а внутри и Хоббс, а может визуализация программы) задорно и вульгарно высунул язык. Задвигал его кончиком. Уилл нервничал, не в силах отвести взгляда, забыть услышанные слова. Озадаченный происходящим, он не сразу понял, как Ганнибал прикоснулся языком к его нижней губе, а затем лишь на секунду оторвал руки, чтобы запустить их в его волосы прижимая к себе. У Уилла закружилась голова. Он видел боковым зрением, как его руки, часть торса и ноги были внутри Ганнибала, буквально сливаясь во что-то неоднородное. До конца не осознавая происходящего, Уилл открыл рот из-за укуса губы. С таким же рвением, Ганнибал ласкал нёбо, зубы, проталкивая виртуальный язык глубже, ещё глубже, словно он удлинялся внутри его рта. Это заставило Уилла вглядываться в безумные глаза, замечая в них собственное недовольство и…желание! «Черт, нет, нет», — Уилл опомнился, когда в дверях стояли два вооружённых кольтами агента ФБР в черных костюмах. За ними следовал отряд подкрепления, рассредоточив силы вдоль всего первого этажа с характерным для внедрения в дом топотом и шумом. Были слышны окрики «чисто», затем следовало «никого нет, пусто». Дом моментально ожил, а в окна ударил дневной свет. Когда приведённую в жуткий беспорядок кухню залил яркий свет, Уилл заметил кровь, разлитую по плитке до самого коридора. Агенты опустили свои пистолеты, встав напротив друг друга. Уилл мог поклясться, что раньше их встречал в одном из коридоров офиса бюро или просто на улице, на парковке. Показалось, что и они были в курсе, кто перед ним стоял. Женщина с шоколадного оттенка кожей, подстриженная настолько коротко, что в начале показалась мужчиной, окончательно это подтвердила, назвав его имя, фамилию. Услышать «профайлер» было так же приятно, как увидеть на их лицах улыбки. — Да, это я. — Мы собираемся выводить вас из программы. Вы готовы? — Вас прислал Джек Кроуфорд? — Да, сэр, — ответил мужчина, намеренно опережая свою коллегу. — Мы осведомлены о местонахождении оставшихся в живых людях. Операция по спасению проходит удачно, вам ни о чем не нужно беспокоиться. «Чертов вожделенный пропуск в реальность», — подумал Уилл, сгибаясь в коленях, он быстро поднял пистолет. Непонятно почему, но по его телу бежали мурашки, когда он дотрагивался до холодного, отлитого серебром ствола. Никто из ворвавшихся в дом не заметил Ганнибала. Хорошо. — Как скоро мы покинем симуляцию? — Прямо сейчас, сэр, — женщина отошла в сторону, пропуская на выход группу захвата, — ночь закончилась, посторонних помех нет. Уилл, казалось, был единственным, кто понимал, что помехи оставались, более того прятались от массового скопления людей, намереваясь, как представиться возможность, убивать и доводить до безумия всех по очереди в одиночку. Вернее, так бы и случилось, но солнце продолжало ослепительно бить в окна, а люди не исчезали. Улица заметно преобразилась, да и агенты явно ждали от Уилла каких-то движений. Он ещё раз посмотрел на них, избегая прямого взгляда. Как бы не так, но он наделялся, что испачканные всевозможным дерьмом штаны скроют его эрекцию. — Сэр, вас что-то беспокоит? — женщина не подходила ближе, но и не отступала в сторону. Вела себя как обычный агент при исполнении, которому было приказано вывести всех в безопасное место. Не хватало только психологического копошения не особо смыслящего в этом человека. Уилл почему-то подумав об этом нахмурился. Он делал все, чтобы забыть наглость проекции, ее давление и поцелуй. Такого он не ожидал. — Нет, все в порядке. — Держите, — агент протянула бумажную салфетку, — у вас кровь на губе. — Спасибо, — Уилл принял ее, сразу же выходя из дома. Пару разу прижав к губе, действительно почувствовал жжение. Тварь всё-таки укусила его. Зацепило этим внимание, что позволило зайти немного дальше общения с угрозами, замахиваясь на интим. Уже на лужайке Уилл смял салфетку и спрятал ее в кармане, став вкопанным в землю от увиденного. На улице ходили люди, и не один человек, а целые группы по три человека. Заглядывали в каждый дом, они проходили вдоль по дороге вниз, к магазинам и высокоэтажным зданиям, где не так давно Уилл засматривался на ужасы погромов, разговаривая с Ганнибалом. Ганнибал. Алана. Уилл нашел их глазами, стоило только повернуть голову вправо. С Ганнибалом разговаривал агент, поддерживая его за талию стояла и Алана. Уилл наконец-то увидел и людей, которых ей удалось спасти. Дети крутились у ног матери, а пожилая пара, рука об руку что-то разглядывали на небе, задрав головы. Агенты, что вломились в дом Хоббса вышли сразу на них, намереваясь уйти, но Уилл остановил женщину, подойдя к ней. — Сэр? — с непониманием ответила агент. — Что всё-таки случилось? — Благодаря операторам удалось найти неисправность программы и на время ликвидировать ее пагубное влияние. — На время? — По крайней мере так говорят. Я всего лишь агент, который хочет как можно скорее отсюда убраться, — женщина снова улыбнулась. — Солнце совсем уж ненастоящее. — Только поэтому? — Ну, — она задумалась, а Уилл едва ли не моргая смотрел на Ганнибала, — не перекусить в кофе, постоянно протыкать пальцы, чтобы сюда попасть, отстрелить трупные голограммы. Увы, я не фанат такого. Подростковые забавы все, играть с виртуальностью. — Да, вы правы. В конечном счёте любой бы согласился с агентом ФБР, стоявшей посредине лужайки зелёного цвета при теплых лучах дневного солнца, не зная о тягостной ночной суматохе. Среди разнообразия лиц Уилл не узнавал хмурое, покрытое шрамами лицо Джека. Его не было, а в прочем, он собирался говорить с ним в реальности, подальше от программных ушей, способных любую мысль исказить и незамедлительно воплотить ради потехи. Он ведь не хотел себе признаваться, что, засыпая в том кресле, мечтал взять руку Ганнибала в свою, оказать содействие скорейшему пробуждению и почему-то охотно верил в силу своего присутствия рядом. В искреннюю помощь. В живой интерес, что бывало с ним не часто. Уилл снова посмотрел в сторону Ганнибала, отмечая про себя его бледность кожных покровов, забавно закрученные в разные стороны светлые волосы и испачканную в крови шею и рубашку. Что уж говорить о брюках. Безупречный костюм в виртуальности превратился не без его помощи в обычные тряпки. Несмотря на ощутимое между ними расстояние, Ганнибал показательно не улыбался и не пытался даже. Он смотрел на губы Уилла, от чего ему вдруг захотелось облизать их и больше никогда не подпускать к себе опасность. С такой мыслью, все расселись по машинам. Направляясь к точке возврата, Уилл потуже сжал на груди ремень, радуясь необходимому сейчас расстоянию с Ганнибалом. Это могло показаться ему странным, но выхода не было. Откинувшись в кожаном сиденье, похрустывая обивкой, Уилл повернулся к окну, сжимая в кармане брюк бумажную салфетку. Рядом с ним переговаривались агенты, обсуждали дальнейшие планы, смеялись, словно такие поездки были не страшнее аттракционов в цирке. Пусть. Для него, как он думал, все закончилось.

13

Настоящий переход в реальность был приятнее, чем фальшивое. Беспрепятственно пробираясь сквозь темноту, Уилл не встречал никаких помех. Открывая глаза, он всё-таки увидел голограмму, но на сей раз более привлекательную, насколько он вообще запомнил ее образ. «Уилл Грэм, приветствую вас. Вы пробыли в симуляции два дня, пять часов, сорок две минуты и шестнадцать секунд. Головокружение, жажда и диарея могут принести дискомфорт в ближайшие несколько часов после пробуждения, но ваши показатели в норме». — Спасибо за информацию, — Уилл так сильно хотел послать голограмму на три буквы, но кругом было много людей в облегчающих черных комбинезонах и медиков, снующих между капсулами. Некоторые порхали над Аланой, скрюченной над пакетами для рвоты. Она между этим успевала отвечать на вопросы, поправляя волосы. — Алана? — Со мной все в порядке, насколько это возможно! Не беспокойся, — прокричала она. Худшее осталось в прошлом, но Ганнибала он не видел. Уилл не обнаружил его в капсуле, расположенной с его по соседству. Голограмма периодически что-то говорила, пока система вынимала из пальцев рук иглы и отключала от всех считывающих состояние устройств. Многое из того, что окружало Уилла, нарочно медлило в своих движениях. Люди до боли синхронно двигались, а голограммы с человеческим обличьем безустанно продолжали перечислять все, как им думалось, важные данные. Уилл вылез из капсулы, твердо встав на ноги. С новым приступом рвоты, Алана помахала ему рукой, только бы он не смотрел на нее и затряслась всем телом. Прежде всего ему хотелось поговорить с Джеком. К счастью, за ним никто не последовал из присутствующих докторов и в примыкающей комнате он остался один, стоя у стены под приятным белым освещением. Уилл заметил безупречность свитера, немного помятого, как и было ранним утром почти три дня назад с момента его появления в лаборатории, но никакой крови. К сожалению, но голова и правда немного кружилась, а перед глазами как вспышки появлялись и исчезали белые пятна. Это быстро исчезло, но пришлось постоять и успокоить дыхание. — Зеркала Гезелля творят чудеса в нашей жизни. Уилл не сразу заметил чужое присутствие. Впрочем, от Джека стоило этого ожидать: он не мог не быть ястребом, способным безукоризненно точно управлять другими, оставаясь в полете. — Да уж, всяко лучше наблюдать со стороны, когда другие делают твою работу. Очень удобно. — Не совсем все так, — Джек был одет в костюм другого цвета, нежели тот, в котором Уилл его запомнил. У него было время переодеться. — Мы работали в команде. Если подводить итоги, то Хоббс убит, его дочь, как возможная соучастница, лежит в больнице. Врачи пытаются привести ее в чувства. Ты нашел Алану, что, не буду врать, облегчило нам ее поиски и ваше совместное возвращение. — А что же с жителями? — Уилл прослушал перечисленные факты, и на жест Джека выйти в коридор, оторвался от стены и первым направился к двери. — Район, в котором вы находились, был оцеплен из-за возможного распространения вирусного заражения. Если я этого сразу не сказал, значит это не подлежало такой огласке. Уилл хмыкнул, довольно громко, чтобы он его точно услышал и задумался о сказанных дальнейших словах: — Это настоящий блеф. Ты знал совершенно все, что могло и не могло твориться там, но меня не уведомил. Хоббс если и был проблемой, то незначительной, мелочной по сравнению со всем остальным ужасов города. Я догадывался, что не будет так все просто, но ты не посвятил меня в детали! Оставил с голыми фактами по делу убийств, а сам благополучно скрылся, оставляя меня наедине с Ганнибалом. Он почувствовал, как взмок лоб. Джек шел рядом, пропуская всех, кто спешил в обратную сторону. Наконец-то было заметно, что сотрудники корпорации начали работать. Никаких роботов. Появилось ощущение безопасности, не граничащее с предчувствием чего-то плохого. Он не хотел смотреть в лицо Джека, попросту не зная какой реакции стоило ждать от себя самого. Ему хотелось домой, да и приезжая сюда он никак не рассчитывал, что придется настолько долго оставить собак без присмотра. Ворох мыслей, но все так или иначе были связаны между собой. Джек упорно молчал, покуда Уилл шел к выходу, навстречу машинам, пустым капсулам и лифтовой кабине. Наверх. — Что будет дальше? Что всё-таки случилось? Джек тяжело вздохнул. — Сбой, унесший жизни как минимум сотне человек, подключенных к системе. Ты все верно расслышал. Большая часть города продолжает жить, а красную зону сотрут. Не о чем больше беспокоиться. «Вряд ли ты так об этом задумывался», — Уилл почесал бороду, наслаждаясь самой возможностью делать это и знать, что это реальность. — Где же Ганнибал? — Он ждёт тебя на улице, а я буду ждать через два дня весь отчет на своем столе! — Очередной приказ? — Уилл посмотрел на Джека с осуждением. — Там все ещё Алана, и она… — Под моей защитой. Я не могу и не хочу тебя задерживать здесь. Твои показатели здоровья в норме, переход ты пережил и в реальности каждый шаг волен контролировать сам. Я, к сожалению, не могу тебя сопроводить до выхода. — Да, — Уилл отвернулся и не стал махать рукой на прощанье или в знак согласия.

14

Чистый морозный воздух ласкал воспаленную кожу. Уилл чувствовал, как горели щеки и как сильно дрожали икры, но на улице, в окружении природной темноты, впервые сладостно выдохнул через ноздри. Наконец реальный мир с треском корки льда под ногами, идущим снегом, успевшим за все пребывания Уилла в Прокси богато украсить зелень и здания. На небе не было ни звёзды, ветер выл, но тихо и мелодично, перешептываясь с созвучной ему подружкой метелью. Зима радовала красками, слепящими глаза. Множество придорожных фонарей стояли вдоль здания включенными, освещая всю территорию до ворот. Парковка была заставлена машинами, но взгляд цепляла лишь одна из всего многообразия. Уилл заметил Bentley Arnage Red Lable, год выпуска 1999 с включенным в салоне светом. Там кто-то сидел и судя по всему именно Ганнибал. Уилл направился строго к машине, вспоминая, что где-то там под землёй остался портфель с бумагами и частичка души в закромах Прокси. От недостатка правды хотелось заглянуть в лицо разбитому страху. Уилл не хотел убивать, приводить в действие спусковой механизм, а затем пробираться через призму виртуального ада. От воспоминаний стыла кровь. От недосказанности становилось тяжело следить за всеми мыслями, но подойдя к машине, Уилл открыл дверцу и без встречного сопротивления оказался на пассажирском сиденье. — Здравствуй. — Как быстро ты оправился, — Уилл перешёл к сути, стряхивая с волос снежинки. — Почему так? — Сон пошел мне на пользу. Виртуальность, однако, благоприятно сказывается на самочувствии, если можно так думать, — Ганнибал сидел в пальто, одной рукой держался за руль, вторая была на ключах. Он завел машину и автоматически, не без грохота, открылись ворота. — Со мной все в порядке, но вот с тобой? Где твоя верхняя одежда? Уилл не сразу посмотрел на Ганнибала. Они спокойно проехали пост, и впереди открылась бесконечная дорога домой, подсвеченная фарами. Уилл не привык отвечать на вопросы, которые смущали не меньше, чем близость с собеседником. Он думал напомнить Ганнибалу, что не любит, когда его анализируют, но тут вовсе дело было не в этом. — Ваша наблюдательность, доктор, поражает. — Невозможно не заметить явные изменения, — Ганнибал прибавил скорость, — ты чем-то обеспокоен. — Почему-то многие вокруг ведут себя так, словно произошедшее с нами в виртуальности обыденное дело, и оно не требует огласки, — Уилл нахмурился, дёрнул головой, — особенно, когда я узнаю от Аланы, а не от тебя, что ты довольно тесно связан с программой, с самим городом. — Это было лишнее. — Это были факты! — Уилл отвернулся от Ганнибала, сам не понимая, почему вспылил и сдержался, надавливая на открытую рану. Он никогда прежде не чувствовал себя настолько уязвимым и нестабильным в плане эмоций. Невероятное количество запутанных событий не отпускали его, держали на коротком поводке, как бывало держал он Макса на прогулке. — Ненормальная реакция на нестандартную ситуации всё-таки считается нормой. Ты не смог бы удержать все под контролем, в этом наша особенность, как людей. — Спешка и неподготовленность чреваты последствиями, а мы не настолько непредсказуемы, — Уилл нашел в себе силы заговорить снова. Мысль о людях, некогда живущих в симуляции с электричеством, водой и канализацией, вызывали у него невероятную печаль. Эти люди были простыми жителями, находили смысл жизни в ее подражании. Если кто-то из них умирал, остальные и не знали об этом, продолжая жить в сладкой иллюзии. Уилл попытался проглотить осадок пережитого. — Не все так плохо, как могло показаться. До совокупности печальных событий город был городом с минимальным населением, с отличными показателями. Это был и остаётся иным миром. В любой момент можно потерять эти ощущения, которые тебя сковали. Мне жаль, что так вышло, — Ганнибал повернул руль и Уилл заметил полосу трассовой дороги, заметно при этом расслабляясь. Они покинули глухую зону, скрытую лесом. Они ехали молча, погруженные в тишину. Салон был хорошо прогрет и Уилл, ранее не замечавший за собой дрожь из-за холода, начал расслабляться. Чтобы не происходило, но компания Ганнибала ему нравилась, но одновременно и пугала своей недосказанностью между ними. Час за часом и тьма, окружающая их, становилась сказочной. Уилл радовался едущим за ними машинам, осознавая то, насколько спокойно он смотрел на Ганнибала. — Я чувствую, что ты многое умалчиваешь. — Не хочется об этом вспоминать. — Рано или поздно придется открыться, — ответил Ганнибал приятным баритоном. — Я всегда готов выслушать. Глаза у него стали хитрыми, как у рыси, томно наблюдающей за мелкой добычей, прячущейся в траве. Машина остановилась. Ганнибал поддался вперёд, легко, едва ли ощутимо коснувшись его колена. Уилл ничего не мог сказать, удивляясь тому, насколько прикосновение было изящным и теплым. — Мы на месте. Уилл оторвал взгляд от ладони, лежащей на его колене и посмотрел на знакомый одинокий дом, рассеянный свет под навесом. Он был дома, в шаге от кровати, недоумевающе смотря на Ганнибала. — Как?.. — Мне сказал Джек где ты живешь, вот я и подвез тебя. — Спасибо, — Уилл сглотнул, оставляя приоткрытым рот. Ганнибал неотрывно смотрел на него и во взгляде узнавались черты, знакомые Уиллу — нечеловеческий интерес одного человека другим, как зарождение нечто большего, переступающее дружбу. — Надеюсь, мы скоро встретимся, — ответил Ганнибал уходящему Уиллу, срываясь с места лишь в тот момент, когда за ним захлопнулась входная дверь.