24
Снегопад притих, но по-прежнему срывался мелкой крошкой, успевая осесть на уложенных волосах и черном пальто Ганнибала. Он был красив собой при свете бьющей в спину рождественской темноты. Уилл мялся первые минуты, собираясь с мыслями, пока не нашел в себе силы сказать: — Я не ждал сегодня гостей. — И тебе добрый вечер, — ответил Ганнибал с бумажным пакетом в руках, все еще стоя на пороге. — Позволишь войти? — Конечно, — Уилл ответил так же быстро, как и отошёл от прохода, впуская Ганнибала вместе с холодом в дом. Что-то внутри подсказывало, что вечер окажется не на шутку интересным и пугающим. Его смущало одно — как Ганнибал Лектер нашел дом, прежде до этого ни разу не спрашивая о нем. Неужели Джек Кроуфорд? Алана Блум? Нет, она не могла этого сделать, он прекрасно видел тень страха в ее глазах, стоило только при разговоре затронуть их пребывание в Прокси. Она так и не рассказала о совместной поездке домой с Ганнибалом. Хотела сорваться, но не позволила себе это, так быстро исчезнув, бросив на прощание предостерегающий взгляд. Ганнибал стягивал перчатки с рук, стоя позади. Теперь их близость ощущалась острее прежнего, лишённая всевозможных препятствий в виде расстояния. Пришлось быстро закрывать дверь. — У тебя довольно уютно и просторно, — на последнем слове Ганнибал положил обе перчатки у обувной стойки на вытянутый стол, похожий на перевернутый комод, — сдержанный вкус. — Ожидал увидеть что-то другое? — Уилл указал на пальто. — Можешь снять и положить на диван. Шкафом для верхней одежды не обзавелся. — Хорошо, — Ганнибал улыбнулся, медленно расстёгивая пуговицы, — прости за такую внезапность. Хотел ответить на твой сюрприз как можно лучше, и, кажется, получилось. — Все написано на моем лице? — Уилл хотел выразить свое недовольство нахмуренными бровями, но вовремя остановился. — Невозможно понять, что написано на твоём лице. Прежде мне удавалось разглядеть нечто потайное. — Пройдем на кухню, — Уилл сдержанно выслушал монотонную ораторскую речь, поглядывая на бутылки пива, как на брошенных друзей и повел за собой Ганнибала.— Я, признаться честно, не особо готовился к празднику. — Но пахнет изумительно. — Преувеличения, — честности Уиллу было не занимать. Он держал себя в руках, хоть пиво немного сняло напряжение в мышцах, зато буря мыслей не спешила стихать. — Разве? — Лектер присел на высокий стул у раковины, как-то незаметно успев снять с себя пиджак. — Все приготовленное моими руками можно отнести к деревенскому, в то время как твои блюда, ох, — Уилл подошел к противоположной стороне стола, поглядывая в сторону духовки, — произведения высокой кухни. Откуда в тебе столько талантов? — Хорошо отработанный навык может показаться талантом, потому что выглядит безукоризненно слаженным, гармоничным и несложным для мастера. Впрочем, это можно назвать и любовью, — Ганнибал поставил на стол пакет, — не особо важно слово, как вложенный в него истинный смысл. Уиллу оставалось лишь согласиться. Где-то в глубине души он бы нашел подходящую реплику для оспаривания всего сказанного, но не сегодня и не сейчас. На руках он не носил часов, а потому обернулся в поиске настенных, не особо доверяя внутренним ощущениям. Пахло действительно неплохо, но при этом никак не хотелось оставлять курицу без надлежащего присмотра на какое-то время. У самой печи ему пришлось остановиться в поиске полотенец. Тщетно. Они лежали среди прочей грязной одежды у стиральной машинки. Уиллу пришлось присесть на корточки, сбавляя температуру до нуля, оставляя лишь свет. Без очков он видел ровно так же, как и с ними, за большим исключением — стекло печки было заляпанным, все в странных разводах и потеках. Открывая дверцу, ему в лицо ударил теплый и пахучий пар. Жир с курицы шипел как настоящая обозленная змея, стекая струйкой по овощам. Уилл успел забыть, что добавил к картофелю спаржу, лук и морковь для разнообразия. Следовало предложить Ганнибалу перейти в зал, сесть за стол без сервировки, без самой еды, но с бутылками пива, но он предпочел этого не делать так быстро. Уиллу пришлось заговорить, не отрывая взгляда от золотистой корочки курицы. — Неудобно признавать, но раз ты здесь, то нам придётся вместе поставить все на стол. Я не планировал пышного празднования. — Такое невозможно забыть, — отозвался Ганнибал, доставая из пакета бутылку вина и сложенный квадратом свёрток. — Поэтому предлагаю перед сытным ужином побаловать себя элитным вином Pouilly-Fume «Baron de L», 2019 года и твердым сыром с ореховыми нотками. — Звучит, — Уилл задумался, — дорого. В твою привычку разве входить баловать малознакомого тебе человека таким вином? — А мы не настолько близки? Уилл настороженно повернул голову в сторону Ганнибала, замечая лишь его бок и приподнятую руку. — Мы по-прежнему коллеги, если это имеет значение в нашем общении, — Уилл шел на откровенность, — сложно назвать нас доктором и пациентом, оказавшимся в твоём доме, да и в твоём кабинете по случайному стечению обстоятельств. — Особо не замечал за собой веру в случайности. По звукам шагов за спиной Уилл понял, что Ганнибал встал, прошёлся вдоль стола и остановился где-то совсем близко. Довольно остро ощущался его прожигающий взгляд на затылке. Изучающий. Уилл выдохнул. Взявшись за низ футболки двумя руками, осторожно выдвинул противень на себя, с такой же осторожностью берясь за ручки самого блюда. Уилл поднялся на ноги, повернувшись через левое плечо в нескольких сантиметрах от Ганнибала. — Черт! — Уилл сильнее впился пальцами в ручки. — Тебе нужна помощь? — Ганнибал неподвижно встал на пути. — Надеюсь, упомянутое существо никак со мной не связано. — Это все эмоции, — Уилл нашел что ответить, обойдя Ганнибала. — Нельзя так подкрадываться. — Не люблю сидеть без дела, а ты явно настроен делать все сам. — Ты ведь мой гость, — сказал Уилл, избавившись от горячей ноши в руках, тихо поставив ее на стол. Он опустил футболку, краем глаза замечая мокрые полосы. Сами ладони были влажными и слегка пощипывали. Подушечки пальцев особо отличались алым оттенком. — Я не могу требовать больше положенного. — Мне не трудно составить компанию. Уилл повернулся к Ганнибалу, не выражая ровным счётом никаких эмоций. Доктор Лектер выделялся из всех знакомых, кто побывал в его доме особым стилем. Клетчатый костюм симпатичного коричневого цвета, от пиджака которого Ганнибал избавился. Обычная выглаженная рубашка без запонок и галстука. Он напоминал Уиллу дикого зверя, искусителя, заядлого дьявола. От него веяло такой силой, что устоять на крепких ногах было непосильной ношей, исключительной трудностью. Ганнибал, судя по виду, чувствовал себя непринужденно, рассматривая Уилла с теплотой. Казалось, что он простоял под светом экономной лампочки так долго, что вот-вот мог исчезнуть, слиться с мебелью, оставаясь безразличным к собакам, фоновому шуму с треском веток. Уилл не мог поверить, что не останется в одиночестве, здесь, на кухне, у стола с пластмассовым мусорным ведром с откидной крышкой. Уилл устал, вымотался в череде заурядных дел, не ожидая столкнуться со всем. Он старался помнить, что выпавший жребий бывает несчастливым. — У нас остался час до Рождества. — Что предлагаешь? — Уилл перевел взгляд обратно на футболку. Она была задрана с краю, немного оголяя линию волос живота. В конце концов именно на это Ганнибал смотрел насчитывающим взглядом, словно пытался утихомирить буйство эмоций. — Накрыть на стол или забить на это, просто выпив пива? Вина? — он бесстыдно поглядел на Ганнибала, прекрасно понимая, что собой возбуждал и мешал ему сосредоточиться над ответом. Стоило перешагнуть через собственную стесненность, как в голове появлялись образы, похожие на вспышки, где он отзеркалено видел себя, руку Ганнибала под поясом его боксёров и ничего больше. — Согласен, — Ганнибал как будто бы и не заметил затяжной паузы, — но курицу стоит съесть, пока горячая. Ты не будешь против, если я разделаю ее? — Нет, пожалуйста. Отдаю все в руки мастера. Уилл сам не заметил, как произнес это довольно громко, на что быстро отреагировал Макс, вскинув морду. Прежде он лежал подальше от всех, едва ли двигая ушами, но Уилл знал, что он следил и наблюдал, боялся за хозяина. После прогулки с Яблоком настроение его изменилось. Парень грустил и требовал большего веселья с новой подружкой, а не скучного вечера у камина. Уилл успокоил его, заглянув в доверчивые глаза того, кто искренне его любил. Стоило Максу затихнуть, как Уилл принялся шлепать по стене ладонью в поиске выключателя. Как ни странно, но он умудрился погасить свет в зале, стоило Ганнибалу выйти из машины. Кого он хотел отговорить? Или удивить? Все светильники в доме были оснащены таймером. Реагировали на прикосновение к сенсорам ранее отсканированных отпечатков пальцев. В столь продвинутом мире, как заверял Джек, нельзя было жить в топорном доме с минимальным количеством механических примесей, облегчающих повседневную жизнь. Это звучало абсурдно, в перерывах между мыслями о работе ещё и раздражало, но к одному из новшеств Уилл успел привыкнуть за годы эксплуатации. Пришлось привыкнуть. Оставляя позади Ганнибала, Уилл с опаской в доме, чьи стены он сам выравнивал и красил, подошёл к столу. Одним лёгким движением руки он отправил пустую банку в заранее приготовленное мусорное ведро, с натянутым на него пакетом. Едва начатую пришлось подвинуть, вытирая из-под нее влажный след. Уилл особо не намекал на скромность рождественского ужина, об этом всем кричала сама атмосфера. В его доме не ощущалась даже капля предстоящего праздника. Обычный затворный день в столь же затворном месте. Уиллу пришлось одним махом убрать ненужное со стола, включая крошки сандвича или булки (он понятия не имел что именно лежало тут когда-то). Не хватало влажных салфеток. Ганнибал все стоял к нему спиной, орудуя ножом над курицей. Не удивительно, но без его помощи нашел тарелки, при этом вовсе не шумел дверцами шкафчиков видавших виды. — Ты никогда не был в моем доме? — Уилл давящим движением пальца стёр с губы слюну. — Есть какие-то сомнения? — Нет, разве что замечательно ориентируешься, — Уилл уклончиво ответил, снова облизав губы, — в пространстве и находишь вещи, о которых я успел забыть. Это довольно необычно видеть человека настолько свободного в чужом доме. — Отлично, вот это уже можешь считать моим даром, — Ганнибал как-то неожиданно резко обернулся, сверкнув сексуальным взглядом, похожим на укол. Уилла укололо в мозг. — И всё-таки, ты был здесь? — У тебя есть подозрения? — Ганнибал сказал так, словно воздуха в легких было предостаточно, чтобы выпустить его вместе со злостью. Уилл решил признаться. — Джек как-то зашёл ко мне месяц назад. Дверь не была заперта, а он если и постучался, то я ничего не услышал. Было раннее утро. Его заметил Макс, — он указал на пса кивком головы, но Ганнибал не посмотрел в ту сторону, — стал всячески вытаскивать меня из сна. С этого момента и начался весь этот бред с виртуальностью и убийствами. — Он попросил твоей помощи и ты согласился. Неважно, как это уже произошло. — Тебя нисколько не смущает внезапное появление ранним утром незваного гостя? — Есть вещи куда страшнее, чем визит Джека к тебе домой. Впервые за долгое время Уиллу захотелось упасть лицом в снег. Остудиться. Обледенеть и перестать считать себя смертным. Рядом с Ганнибалом здравые мысли терялись. Их сносило вихрем, добавляя ненависти к себе и своему бездействию. Его все не покидало чувство тревоги с того пробуждения утром, когда среди ликорисов бежал вендиго, притворяющийся человеком по случаю и без. Это оставалось давней историей, наводящей ужас на любителей почитать статьи о нераскрытых преступлениях, ставших загадками века. Но Уилл чувствовал, что убийца был близко. Его тяга к плоти оставляла след в городах штата Мэриленд так часто, как только возможно. Он изучал его повадки так долго, что это отпечаталось во снах. Явись монстр в реальной жизни, Уилл бы узнал его только по отголоску стука копыт и царапинам на стенах, оставленных рогами. Странно, но и очевидно, что виртуальность разрушила грань и вендиго, его страх, о котором он сейчас думал, отразился в мыслях. Он сосредоточился на этом образе и только на нем, как если бы все живое разом замерло и не пробудилось после. «Гребаные эмоции», — Уилл проморгал воспоминания, словно в оба глаза попала пыль. Кошмары сменялись другими, но осадок оставался прежним, таким красочным с нотками хардкора, будь это кровавой игрой в каком-нибудь фильме о зловещем будущем. Просиживая это время на диване, Уилл не особо следил за Ганнибалом. Его взгляд упёрся в купленное срубленное дерево, распустившее свои ветки после тугой веревки. Стоило бы и на него натянуть гирлянду, но была всего одна такая и то ушла на окно. — У меня начато пиво, может, сначала его выпьем? — Уилл сказал не подумав, лишь этим прогоняя душевную боль. Не в праздник грустить. Да и пиво теряло свой вкус. Попросту выветривалось, пока он задумчиво переваривал произошедшее с ним за последнее время. Нахлынуло, как волной. Не стоило выпытывать всякое у Аланы, она не меньше его хотела избавиться от налипшей к коже виртуальности, но мысль о домашнем роботе в ее доме… Забавляла! Уилл хмыкнул, радостно переводя взгляд в стену. Будь это не реальностью, он бы сразу увидел коробку с подаренным ему роботом. — Ты ведь не будешь против? Ответ Ганнибала не заставил долго ждать. Сразу после второго встречного вопроса он повернулся, держа в каждой из рук по тарелке с внушительным по размеру куском мяса и овощами. Было видно, как поднимался пар от золотистого картофеля, выложенного по краям, как блестела морковь из-за жира курицы. Смотря на это, Уилл почувствовал пустоту в желудке. Ганнибал поставил тарелки, развернув их стороной мяса к Уиллу с наборами из ножей и вилок. Длинные пальцы Ганнибала довольно быстро очертили контур вилки, накалывая на один из зубцов безымянный палец. — Когда ты последний раз ел? — Что? — Уилл переспросил, двигаясь по дивану в другой угол, чтобы освободить место. — Когда последний раз ел нормальную еду? Если так посудить, — Ганнибал оставался стоять, смотря сверху, — и заглянуть в твои голодные глаза, боюсь, что ничего хорошего там не увижу. — Будь это правдой, то все равно бы ничего тебе не ответил, — Уилл покрутил головой в разные стороны, перекатывая мышцы спины. Стоило снять лишнее напряжение. Он совсем не заметил, как вспотел после помывки полов — футболка налипла и взмокла под руками. — Но все равно сейчас говоришь. — Это влияние алкоголя. — Сомневаюсь, что ты так много выпил, — Ганнибал присел на то место, где сидела Алана несколькими часами раньше. — Я быстро пьянею, когда хочу этого. — Будучи у меня в гостях, я не заметил за тобой нечто такое, чему бы нашлось подтверждение в твоих словах. Это не осталось незамеченным. Уилл постукивал пяткой, оставаясь в напряжении. Он напомнил о том вечере. О том странном вечере, когда рука Ганнибала проскользнула под резинку трусов, сжимая головку вставшего члена. Можно было не брать это в расчет, но наслаждение, подаренное от прикосновений, до сих пор действовало как снотворное. Уилл давно о таком думал, хотел, мечтал десятки раз, стоя под душем. Тогда же в в его руках кончить было куда приятнее. — От бурбона не теряют голову. — Твоя правда, он лишь подталкивает к желаниям. Ганнибал присел на предложенное место, взяв в руки вилку. Первым делом наколол картофель. Покрутил перед лицом, где-то на уровне на глаз, прежде чем отправить в рот. Уилл засмотрелся на столь сексуальное пережевывание овоща, просто забывая о бутылке под рукой, опрокинув её. Фонтан брызгов ударил Уиллу сначала в лицо, затем в руку. Пиво стекало по подбородку как слезы. Он не заметил, как намочил штанину от колена и ниже. Стоило огромных сил воздержаться от колких выражений, да и поставить опрокинутую бутылку дном вниз — она опустела на глазах, расползаясь пятном по полу. — Вот же хрень, — все, что он смог сказать, вытирая лицо предплечьем. — Ничего, бывает, — Ганнибал отложил вилку в сторону. Уилл расставил пошире ноги, стряхивая с себя пиво, чувствуя липкость на пальцах. Оно ужасно нервировало, а пятно так и вовсе текло дальше, превращаясь в настоящую лужу. Он дико удивился тому, сколько много, оказывается, жидкости в стеклянной бутылке на пол-литра. Может и того меньше, грамм триста. Остальное (выпитое) неплохо ударило в голову. Уилл злился. Он постарался встать на ноги, но неожиданно на живот легла рука Ганнибала. — Не спеши, можешь поскользнуться. — Мне нужно в ванную, — Уилл двояко посмотрел на руку, затем в глаза Ганнибала, сжав челюсть. — Давай я сначала тебе помогу? Уилла ударило током, стоило Ганнибалу ловко встать с дивана и не прикладывая усилий отодвинуть стол без лишних звуков. Он, как подобало бы настоящему джентльмену, будь Уилл его дамой сердца, присел на колени прямо перед ним, словно вовсе не замечал в какую лужу влез. — Все в порядке, — Уилл хотел отползти назад, но ягодицы словно прилипли к тому месту, где он сидел. Его смущало поведение Ганнибала, давило непонимание происходящего. — Это всего лишь бутылка пива, ничего больше. Быстро уберу. — Я тебе в этом помогу, — Ганнибал осторожно приподнял низ футболки, оголяя бляшку ремня, — снимай ее. — Прямо сейчас? — Уилл скривился от приказного, но в то же время мягкого тона в голосе Ганнибала. — Разве что-то этому мешает? Уилл смотрел на доктора Лектера, чье лицо находилось в опасной близости с его пахом. Мышцы внутренней стороны бедер натянулись не хуже верёвок с ведрами из колодца. Уилл попросту подчинился, осторожно стягивая футболку через голову, стараясь не натягивать ее на локтях, ощутив лёгкое прикосновение губ к кубику пресса. Он точно знал, что это губы — холодные, скользкие и мясистые. С характерным причмокиванием, Ганнибал отстранился от него, безжалостно вцепившись одной рукой в ремень брюк. — К сожалению, но их тоже нужно снять. Уилла забавляла игра в «помощь». В полной мере, он сам того не понимая, кинул футболку не в сторону, а прямо в Ганнибала, довольствуясь и радуясь тем, как она не зацепила его. Уже в полете Уилл понял, какая это глупость и хорошо, что все обошлось. Оставались брюки, носки и трусы, не столь обтягивающие его тело, сколько подчёркивающие то, чего Ганнибал не должен был видеть. — Я сниму, как только смогу добраться до ванной комнаты. Ганнибал снисходительно посмотрел на него, а после оглянулся. Несложно было догадаться, что он искал. — Времени хватит сходить в душ, а пока что я тебе помогу. — До Рождества сколько? — Уилл в тумане мыслей вспомнил, что будучи на кухне, оставался час. — Сорок минут? Пускай и меньше, но я справлюсь. — Я в этом не сомневаюсь. — Вижу… — Доверься мне. Уилл хотел уйти, но оставался неподвижным, боясь задеть Ганнибала ногой или коленом ударить в нос, хотя хотелось это сделать, но останавливала загадочность момента. В такой момент он и правда не стал сопротивляться, раскрывая пошире ноги, словно не был ничем стеснён. Ганнибал так и не поднялся с колен, расстёгивая сначала ширинку. Четырьмя пальцами надавил на член, протиснув их в разрез ширинки. — По-моему, ты делаешь что-то не то, — Уилл прямолинейно сказал, а потом соскочил, всё-таки продвинувшись к спинке дивана. — Боишься довериться? — Я не знаю чего от тебя ждать, — это было именно так. — Не бойся меня, а просто доверься. Уилл получил с излишком от этих слов, чувствуя нарастающее давление в груди. Член был плотно прижат к ноге, а пуговица джинсов безжалостно давила, хотя они давно сползли с талии. Ганнибал не оставил это без должного внимания, двумя руками поглаживая бока, продолжая стоять на коленях, как грешник перед иконой, выпрашивая божьего милосердия за все грехи. Уилл так и продолжал смотреть на Ганнибала, шокированный такой осторожностью, но и наглостью. Вспомнился тот вечер, и вкус бурбона, тогда комнатного света не хватало, чтобы разглядеть его лицо, когда он ласкал член. Ганнибал без особых сложностей дышал в его шею, касался губ. Уилл знал, что он повторит нечто похожее, как тогда. Стоило встать и со всей решительностью оттолкнуть его, выгнать прочь из дома, но он не стал это развивать даже мысленно. Сильные мужские руки Ганнибала перестали обнимать бока, сводясь на ширинке. Он аккуратно расстегнул ремень; без затруднений достал кнопку из петли, освобождая Уилла как минимум от одной давящей вещи. — Давно ты носишь узкие штаны? — заметил Ганнибал, словно его это задело за живое. Задело мужской интерес. — Свои постирал, а это первые из шкафа. Просто выпали в руки. — Тебе чертовски идёт, — признание Ганнибала несколько удивило Уиллу, учитывая что он никак ему не помогал избавиться от залитых пивом джинсов, лишь наглаживал рукой пах. — Мы их опустим, но нужно тебе привстать. Уилл подчинился, позволил освободить его от одежды. Джинсы собрались гармошкой между ног и выше, но ненадолго. Ловкость рук искусителя доктора Лектера не переставала будоражить самые темные и, казалось, стёртые из памяти похотливые фантазии. Уиллу сложно было вообразить себя в них, вспомнить, что вообще такое допускал, нежели пребывать в настоящем времени с живым Ганнибалом, готовым зайти дальше. Немыслимо и опасно. Уилл четко ощущал грань, нанесенную на пол так близко к стопам, что один шаг вперёд и путь попросту обрывался. Ганнибал уже спускал одну из штанин, когда Уилл остановил его, положив поверх свою ладонь. Сжал, но не сильно. — Может не стоит ничего продолжать? Я справлюсь сам. Грубо, но это принесло должный эффект — Ганнибал убрал руку, отодвинувшись от края дивана. Он не стал противиться, промолчал как того требовала ситуация. На долю секунды это помогло Уиллу вздохнуть, оставляя незамеченным множество минусов. Снять с себя штаны не оказалось таким уж сложным. Стоило им рухнуть на пол, как он потянулся за носками. Механическое действие, особый ритуал не важно в какое время суток, но под пристальным надзором Ганнибала это давалось сложнее. Пальцы слиплись, волосы на руках словно намазали клеем. Один носок слез с ноги, отправляясь к джинсам, когда второй не поддавался. — Черт! — Уилл Грэм, ты плохо справляешься с одеждой. — Не смотрел бы ты так на меня, серьезно. — Как именно? — Как сейчас делаешь, — Уилл заглянул ему в глаза, едва ли не повторяя то самое выражение лица, возмутившее его. Это был взгляд если и голодного зверя, то не по причине отсутствия еды. Ганнибал наконец-то поднялся на ноги. Он на ходу закатил рукава рубашки, скрывшись где-то на кухне. Ничем толком не гремел, но скрывшись из виду дал Уиллу шанс исправить ситуацию. Адреналин ударил в голову, словно в груди проросло ещё одно сердце размером в здоровый кулак. Ничего так не поднимало на ноги, как желание быстро исправить нелепую ситуацию и сесть за нормальный стол в ожидании праздника. Стоило Уиллу откинуть всю грязную одежду за диван, как вернулся Ганнибал с двумя бокалами вина. — Нужно выпить. — Я быстро, — напомнил Уилл, оставаясь практически голым перед Ганнибалом. Напряжение в паху немного спало, стоило мысленно отвлечься на запланированный поход в душ. Он полностью сосредоточился на поиске одежды, перебирая в голове варианты, а их было не так уж и много. Из праздничного или выходного оставались клетчатые рубашки, а со штанами были проблемы. Уилл почесал подбородок, впиваясь немного отросшими ногтями в кожу между водостоками щетины. — Я давно так нелепо себя не чувствовал. Ганнибал стоял у дверного проема. Он сделал глоток, опуская бокал. — Ты хорош собой, профайлер из Балтимора. Ты в своем доме и произошла рядовая ситуация. Можно опрокинуть любой стакан, кружку или чашку с содержанием, и беда лишь в том, что остаётся след. Тебе повезло не разбить эту бутылку, — Ганнибал двояко взглянул на Уилла. Его скользящий взгляд по телу в один момент остановился на бугорке. Ещё глоток вина. — Ее невозможно будет склеить, отмотать время назад. Уилл расправил плечи. Было трудно свести лопатки, чтобы заглушая мысли, почувствовать боль. Ганнибал снова анализировал его, копался в беспорядочности событий, тянул оттуда что-то цельное и дробил. Он буквально всем своим видом напоминал тот вечер, и тот фатальный поступок один на двоих, сыгравший на чувствах. К члену прилила кровь. До этого будучи опущенным, он никак не интересовал Ганнибала, такого спокойного надзирателя с бокалом вина. Уилл видел в себе модель для показа, крутящуюся на подставке перед единственным зрителем. Ценителем. — Еда остывает, — он несмотря указал на тарелки пальцами прижатой к ноге руки. — У тебя есть микроволновая печь? — Конечно, — усмехнулся Уилл. — Тогда это не проблема, — Ганнибал оторвался от стены, не виляя бедрами, дошёл до журнального столика, оставляя там бокалы. Его руки снова пусты. — Хотя её использование в быту я не особо жалую. Еду следует есть сразу, наслаждаться ею, не откладывать небывалый и незаменимый восторг на потом. С новым блюдом придут новые эмоции. — Хорошо, кулинарный гений. — И честно, — Ганнибал почему-то расстегнул нижнюю пуговицу рубашки, — запечённый твоими руками картофель просто тает во рту. Уилл сразу представил себе рожок с пломбиром. Незабываемый сливочный вкус, тающий на губах. Он попробовал его когда-то от незнания что бы выбрать из еды уличного фуд-корта в жаркий день. Усмехаясь глупому сравнению, Уилл присел обратно на диван под давлением руки Ганнибала. Он давил ему в грудь, вернув в сидячее положение. Уилл не сопротивлялся. Непростительно было вести себя так, словно все его возмущало и не давало отдышаться. Он хотел Ганнибала, но не так открыто показывал. Было куда разумнее продолжать настаивать на другом, уйти всё-таки в душ и под горячей водой остудить голову. Уилл не захотел этого делать. Он не считал себя пьяным, больше одурманенным запахом Ганнибала, его настойчивостью, сидя перед ним же безоружным и раздетым. — Мы обсудим еду в любой другой раз. — У нас помимо этого много тем для обсуждения, — добавил Уилл. — Я хочу знать больше о Прокси, ее создателе и твоей причастности к этому. Ганнибал спокойно потянулся за следующей пуговицей, встав ровно между ногами Уилла. Как бы он не хотел отвести взгляд, все равно не мог совладать с напором Ганнибала. — Отвечу на все вопросы, как когда-то отвечал Джеку. — Ты что-то скрываешь, — Уилл произнес это твердо, как факт, — а это мешает расследованию. — Это мешает сейчас. — Ганнибал медленно опустился. — Я приготовил тебе рождественский подарок, но и он не столь важен, ведь не могу устоять перед твоими чарами. Ты заслуживаешь ответы на все вопросы, но позволь эту ночь превратить в волшебную? Ганнибал еще сильнее вдавил Уилла в диван, упираясь коленом в пах непослушного профайлера. Он принадлежал ему, особенно раздетым и ни капли не готовым на более серьезный шаг. Уилл чувствовал себя загнанным в ловушку. В нем столкнулись две противоречивые эмоции. Он требовал внимания, но не понимал как лучше всего поступить. Ганнибал опустился над ним, одной рукой упираясь в диван, а другой, неожиданно для Уилла, поглаживая его шею как в захвате. Ганнибал пытался заглянуть в его глаза, но это стало бы последней каплей. — Перестань сопротивляться. Ты этого хочешь. Ты прекрасен для этого мира, — Ганнибал произнес это у лба Уилла, оставляя следом поцелуй. — Я… — начал было Уилл, но колено, до этого просто упирающееся в пах, надавило на мошонку. Уилл простонал, натягивая губы из-за шика. Это было нечто, ставшее сладкой болью, ударившей в голову. — Ты хорош и нет оправдания тому, что так долго оставался без должного внимания. Ганнибал поцеловал в висок, уткнувшись носом в волосы. Он втягивал ноздрями их естественный запах, ведь от шампуня не осталось и следа. Уиллу стало трудно дышать. И хотя вес Ганнибала был в основном перенесен на локти и предплечья, он продолжал давить коленом, давить своим телом. Запахло похотью и потом. Оставаясь лишь в нижнем белье, Уилл сжимал пальцы ног от холода и страшного напряжения, а самого же бросало в жар. В огненное пламя, стоило Ганнибалу вновь поцеловать висок, проводя языком по хрящу завитку ухода, беспорядочно кусая. Это продолжалось целую вечность. Уилл закрыл глаза от наслаждения, запрокинув голову. Ганнибал оставлял влажные поцелуи. Затем опустился к подбородку. Он всячески оставлял следы, но никак не спешил прикасаться к губам. Дразнил. Уилл пятками ударил по основанию дивана, приподнимая стопы на носках. Это возбуждало, мешало собрать мысли в одну кучу. Становилось трудно удержаться перед новой волной наслаждения. Уилл прикрыв глаза, запустил обе руки под рубашку Ганнибала на спине, поглаживая до скрежета зубов гладкую и ровную кожу. Головку его пениса нестерпимо покалывало. Она стала горячее, набухая от проворной руки Ганнибала. Он гладил ее, ногтем задевая наружное отверстие, чувствуя, как на кончике образовалась капля. Уилл простонал в его шею, прижимая к себе с той жадностью, с какой он сорвал с него штаны и спустил трусы. Уилл поддался этому, никак не препятствуя. Трусы оставались где-то на икрах, когда Ганнибал наконец-то издав стон, вцепился в его губы со страшной силой. Поцелуй, казалось, был сравним с актом насилия, столь опасным и нежным, как и необъяснимым. Уилл отвечал на стон стоном, скользил языком по зубам, проталкивая его глубже. Ганнибал вовсю держал его за лицо, расставив ноги. Это было так странно, так непонятно, но член Уилла стал твёрже. — Встань. И Уилл кое-как поднялся с дивана, хватаясь за полностью расстегнутую рубашку. Ганнибал поменял их местами, но не присел. Он легко избавился от ремня. Тот, сотрясая воздух, улетел куда-то под окно комнаты. — Давай, сними брюки, но сначала спусти трусы. Они не нужны. От услышанного Уилл задрожал. Приятный баритон ласкал слух, стеснял его, но он повиновался, как викторианская леди. В этот момент можно было уйти, выгнать Ганнибала. Уилл лишь помог ему сделать то, что он попросил, резким движением стягивая брюки. До чего же Уилл удивился, когда увидел в приглушенном свете рождественского вечера вставший член Ганнибала Лектера. Он был без нижнего белья, абсолютно голый и бесподобный, сидя в позе короля огромного государства. На лобке не было и намёка на волосы, не считая лобка Уилла с густыми черными волосами. Ганнибал возбуждающе улыбнулся, заманивая обратно к себе в объятия. Уилл не отказывался от этого, лишь немного надрачивал член, не желая прощаться с ударившим в голову зверским желанием быть над Ганнибалом. — Я помогу тебе. Это все, что он сказал, помогая сесть Уиллу на себя, раздвигая ноги. Он упёрся мошонкой в член, розовый оттенок которого походил на бутон розы. Он пах, но Уилл не мог подобрать слов для точного описания, заглядывая в глаза Ганнибала. Тот лишь просунул под него руки, лаская внутреннюю часть бедер, затем ягодицы ловкими движениями, то и дело касаясь его члена. Уилл снова застонал, стоило Ганнибалу сжать его ягодицы у самого ануса. Так остро и болезненно. Уилл инстинктивно тёрся членом об его, намокая как постыдная девчонка. Они целовались, словно боялись дышать. Тянули удовольствия. Руки Ганнибала, руки возможного убийцы, с силой сжимали его бедра, именно там, где это важно, именно там, где все нервные окончания дрожали как струны арфы. Ганнибал отрываясь от губ Уилла, лизнул нос, преподнося к его лицу указательный палец. Без лишних слов все было ясно. Уилл лизал его, как сумасшедший, и вовсе не отказался, когда во рту оказался и средний палец. Ганнибал ни проронил ни слова, лишь учащенно дышал, второй рукой продолжая гладить член Уилла. Они игрались. Стонали под едва слышный скулеж собак. Уилл не беспокоился, что их заметят посторонние глаза. За спиной стояла ель, пахнущая свежестью, смешавшейся с потом и пивом. Уилл остался липким и жадным до ощущений. Проглатывая слюни, Ганнибал в последний раз толкнул пальцы к горлу, вынимая их и так же задорно прикладывая к своим губам. Он пососал подушечки, опуская руку под Уилла так беспрепятственно добираясь до ануса. Ганнибал делал все так, словно знал куда и на что давить без боли и страха передать эти ощущения. Они продолжали целоваться, касаясь обнаженными торсами. После очередного стона, Уилл замер, чувствуя внутри себя сразу два пальца. Он не стал акцентировать на этом, кусать губы, отдаваясь ощущениям. Никто кроме него не знал, что скрывалось за закрытой дверью душевой кабины, стоило ему подумать о постельных сценах в лучшем проявлении. Все прошло так легко, Ганнибал лишь довольно протолкнул их глубже, помогая Уиллу двигаться. Быстро двигаться. Послышались стоны погромче, более напористые и живые. — Да, ты готов… Ганнибал вытащил пальцы и под пристальный взгляд Уилла обтёр свой член, помогая на него сесть, и первое, что Уилл почувствовал, было несравнимо неприятно. Это не пальцы, это настоящая плоть, так удачно скользнула внутрь без особых усилий. В потоке мыслей он точно знал, что не ел как два дня, довольствуясь пивом. Сходил в душ. Ганнибал выдохнул ему в шею, хватая за волосы. — Хорош, чертовски хорош… Ты потрясающий. Попробуй двигаться. Уилл делал то, что советовали. Хотел это делать. Ганнибал направлял, избавляя от мучительных болей осторожными толчками, иногда отвлекая поцелуями в шею, грудь, куда мог достать. Внутри было горячо, тесно, ново и они оба это чувствовали и знали. Они двигались навстречу друг другу, обмениваясь тихим шипением и стонами. Уилл так вовремя упёрся руками в диван, сжимая ткань как безумец. Ноги не слушались, он едва ли не прилёг на плечо Ганнибала, когда вдруг темп ускорился. Послышались шлепки ягодиц об разведённые ноги Ганнибала. Уилл судорожно, до слёз закатил глаза. Дикое удовольствие без прикрас. Он стонал, глотал слюни и сам не останавливался, хоть дыхание сбилось и в глазах стало темнеть. Поза не менялось до затекания мышц всего тела, особенно ног. Где-то вдалеке Уилл ощущал бегущий по спине пот, влажность кожи под щетиной, под руками, везде и сразу. Ганнибал взялся двумя руками за его бедра, делая более рваные движения. Резковатые, но было все равно. Уилл мечтал как можно дольше продлить это чувство, насытиться им, пустить по крови адреналин, не давший ему свалиться с твердого и набухшего члена Ганнибала. С последними толчками, перед самой эякуляцией, Ганнибал обезумел, став ненасытным, заглядывая в глаза Уилла. Все произошло так быстро, словно внутри взорвался вулкан. Уилл кончил Ганнибалу на грудь, дергаясь от горячего и давящего ощущения внутри себя. Ганнибал кончил в него, оставаясь неподвижно сидеть на диване, прикрыв глаза. Он никак не реагировал на редкие и короткие фразы, как будто бы отключился. Не реагировал на имя. Сидел, так похожий на самого себя в виртуальности, когда был в бессознательном состоянии. Уилл встал с члена, расслабляя кольцо мышц, сгорая от стыда. Сперма вытекала, капая прямо на Ганнибала. Самих сил хватило сесть обратно верхом, делая передышку. Адская скачка выбила из Уилла душу. Оставаясь при своих мыслях, возбуждение должным образом отступало. Постепенно, стоило ему уткнуться головой в диван, остывало и тело. Сзади немного саднило, но поход в душ откладывался. Захотелось поспать. У него даже проскользнула мысль снять рубашку с Ганнибала и накинуть на себя, чтобы не мёрзнуть, как вспомнил о пледе. Тот всегда лежал на диване, у самого подлокотника, сливаясь с ним по цвету. Осторожное движение руки, и он вместе с Ганнибалом накрылся мягким пледом, пару раз вздрогнув. До «счастливого Рождества» оставались считанные минуты. Оглядывая беспорядок, Уилл впервые удивился всему, что успел сделать за один вечер. Собаки иногда (были слышны стуки лап), прибегали к нему, но убегали ни с чем. Просушивая их феном, он позволил себе заговорить о Прокси вслух, оставшись один на один с воспоминаниями и туманными заявлениями Аланы. Это внесло ясности, да, и должно было настроить его против Ганнибала, отодвинуть на безопасное расстояние, но этого не случилось. С чуткой восприимчивостью, Уилл все равно предпочел эмоции логическим выводам и обоснованиям. Никогда внутренний голос не врал и не искажал видимость, а он четко понимал, что Ганнибал умалчивает особо важную информацию. Вся надежда оставалась на Эбигейл, и хотя он не исключал возможности общения с Мэйсоном Верджером, это также не облегчило бы поиски убийцы. Все лишь усложнялось. Закрывая глаза, Уилл последний раз посмотрел на спящего Ганнибала, четко осознавая необратимость последствий. Теперь это будет преследовать его каждый день. Секс с доктором Лектером в Рождество. — Вот так подарок, ничего не скажешь.25
Яркий свет добрался сначала до руки, опущенной с кровати, а немного позже ударил в лицо. Уилл медленно, словно не в себе, приоткрыл глаз, четко осознавая, что лежал, а не сидел. Он лежал на животе, уткнувшись в подушку, накрытый одеялом. Напрягая плечи, Уилл почувствовал боль в пояснице и тяжесть в ногах, словно долгое время таскал железо в спортзале. Было бы это так, он не стал бы с немыслимой осторожностью открывать глаза. Его кровать в его спальне. Ничего не изменилось, но что-то было не так. Он подвигал рукой и нащупал телефон. Пару сообщений с поздравлениями и три пропущенных звонка от Джека. Смотря в экран, Уилл получил ещё одно сообщение. «Срочно перезвони. Если этого не сделаешь, я приеду к тебе». Все ещё Джек Кроуфорд и скорее всего с очередным убийством. Уилл протер глаза и вспомнил, как вчера удалил его из списка, чтобы позвонить и поздравить, но в последний момент поменялись планы. Он так ясно увидел Ганнибала, бутылку пива на полу, одежду, скомканную как попало, лишь бы не мешалась. Набирая Джека, Уилл оглядел комнату, прищурив глаза. «Надеюсь не помешал твоему сну». — Как раз меня разбудил, — ответил Уилл. — В чем дело? «Перед тем, как я расскажу тебе, хочу убедиться в том, что ты действительно веришь в существование второго убийцы». — Да, и от слов этих не отказывался, — Уилл приподнялся на локтях, сжимая телефон между плечом и ухом. «Хорошо. Вчера ночью был обнаружен труп Эбигейл Хоббс. Она сама или кто-то помог ей отключиться от системы, питавшей мозг». — Что? Этого не может быть. «Нам уже передали тело. Никаких насильственных следов, ничего нет. На два часа дня назначено вскрытие. Ты сможешь приехать в отдел? Если да, то жду тебя». — Зачем я там нужен? Для чего? — Уилл не мог контролировать нарастающую агрессию, переставая моргать как было положено человеку. Нижняя губа предательски задрожала. Вспотели ладони. — Что произошло на самом деле? «Уилл, ее убили или она это сделала сама. Ночью никого не было, даже дежурных врачей. Весь этаж здания был пуст». — Значит ее оставили одну? Ее, такого ценного свидетеля! Где была твоя охрана? «Уилл, этого никто не мог предвидеть. Врачи говорили, что она идёт на поправку. Доктор Лектер тоже так считал». — Доктор Ганнибал Лектер, значит, — Уилл перебил Джека, думая о том, где именно удастся его застать у себя дома. «Это была настоящая смерть. Ещё несколько человек оставались с нетронутой памятью полушарий, с примерно похожими симптомами, как у Эбигейл и они тоже остались без врачей». — И этим здорово воспользовались, даже воспользовался, — Уилл держал себя в руках, — Джек, за ней просто пришли, чтобы убрать. Убить. Заставить навечно замолчать. Он не оставил ей шанса помочь нам выйти на собственный след. «Ты уверен, что это был именно он? Прежде чем снова перебьешь меня, хочу добавить… Был найден труп доктора, курирующего Эбигейл. Найден в собственном кабинете, утром, когда его дочь бежала за подарками к елке. Труп нашла жена. Его тоже отвезли к нам в отдел. Пока не точно, но Беверли утверждает, что у него отсутствует орган, возможно, печень». — Господи, — Уилл не сдержался, переваривая сказанное Джеком. В горле пересохло, он страшно хотел выпить теплой воды или лучше всего залить в себя снова пиво, а может и чего покрепче, только бы не вдумываться в суть последующих слов. «Он замял следы. Я не одобряю мысль о самоубийстве, но теперь мне нужен Ганнибал». — Хочешь что-то узнать? Постой, думаю как раз то, о чем я говорил несколько недель назад? «Именно он потребовал экстренное отключение Эбигейл или ты? Кто остался с ней в доме? Уилл, я хочу получить ответы». С отмененным звонком пришла тишина. Давящая тишина, не похожая на привычную в будний день. В зимний день. Уилл окончательно проснулся. На нем были надеты трусы и пижамная футболка. Эмоциональное давление, как же он хотел от него избавиться. Все факты, собранные за это время, сложились в одну картину. В тот день, в виртуальности, на кухне был труп Джейкоба Хоббса, и Ганнибал, сжимающий рану на горле Эбигейл. Никого живого. Никого, знающего этого семью, кому принадлежал четвертый стул за столом. — Блять, блять! — он ударил по кровати телефоном, отбрасывая от себя как мусор. Удар об стену, а там вдалеке мгновенно залаяла собака, похожая на сигнализацию. Уилл обратился в слух, ожидая, когда перед ним появиться Ганнибал, но в этот раз без бутылки в руках. Так и случилось. — У тебя все в порядке? — Нет. — Уилл содрогнулся, услышав его голос. Медленно повернув голову, он услышал, как хрустнули шейные позвонки, — мышцы разогревались, обретая прежнюю эластичность. Вытянул ноги до этого поджатые. Колени затекли, а в анус словно вставили нечто объемное — все зудело. До звонка это была приятная боль. До новостей, до осознания. Ганнибал не торопился подходить. Одетый в костюм, готовый сорваться с места и бросить Уилла без прямой возможности доказать его виновность. — Это ведь ты истинный творец. Настоящий и неповторимый, сумевший обвести вокруг пальца многих. Меня в том числе. Скольких ты накалывал на вилку? Ел? — от этого Уилла не затошнило, но сковало желудок совсем другое. Заглянув в глаза Ганнибалу, черные и пустые, он добавил: — Я знаю кто ты. Знаю, что ты сделал и в неподходящий для тебя момент явлюсь с подарком. Удивительным сюрпризом, избавиться от которого будет твоей страшной ошибкой. — Уилл? — Какой же, однако, безупречный план. Устроил целое представление, отвлёк себя и меня заодно потянул за собой. Мерзость! Ганнибал, спасибо ему, не пытался подойти. Не навёл дуло пистолета, так удобно лежавшего в его руке. В любой бы другой раз он пришелся бы кстати. — Я знаю, что не убивать меня пришёл. Обстоятельства поменялись, не так ли? — Много же ты успел услышать? — Достаточно, чтобы убить тебя. Уилл огрызнулся. Его эмоции напоминали бесконтрольные вспышки, оранжевые искры сломанного аппарата, в чью сердцевину кто-то по случайности засунул пальцы. — Запомни мои слова, а теперь можешь идти прочь… — Ты так просто меня отпустишь? Уилл хотел встать и как следует приложиться кулаком, оставить фингал под глазом подлеца, так умело воспользовавшегося им в Рождество, но остался сидеть на кровати без сил. — Пока я могу это сделать, то делаю, на лучшее не надейся. Придет время и ты окажешься за решёткой. Запомни. Ганнибал ничего не ответил. Никак не отреагировал на слова, хотя Уилл и видел куда он смотрел. На что. Когда уже он пришел в себя, чтобы поднять глаза, пройтись, в комнате, как и в самом доме, никого не было. Но было чисто, а на столе стояло вино и тарелка с сыром. Уилл с удовольствием выкинул всё. Под испуганные взгляды собак Уилл скрылся в ванной, до ужаса сжав в зубах костяшки пальцев. — Чёрт, — промывал он, замечая кровь на руке, — чёрт!