Охотники и жертвы

В какой-то мере, мне это даже доставляет удовольствие. Слышать их крики, видеть кровь и все равно продолжать. Мне нравится брать их сзади. Чтобы не видеть слёз, чтобы тьма моих воспоминаний меня не поглотила. Вперёд-назад, вперёд-назад. — Умоляю… — всхлип, — умоляю… Вперёд-назад. Как-то это сопротивление напрягает. Тянусь к смазке и, выйдя из нее, обильно смазываю ею страпон. Пальцы в крови. Внутри меня просыпаются воспоминания, которые я так тщательно запихиваю обратно, но их не удержать. И вот, я вновь чувствую эту вонь старого матраса подо мной: запах мужского пота и моей крови. Я уже не помню их лиц, хотя первые недели запоминала, мечтая отомстить. Вот он, без лица, встает с меня, обводит взглядом и плюет на мое истерзанное тело. Руки не слушаются, но инстинктивно тянутся к месту, где болит. Пальцы сразу же мокнут. Смотрю на них затуманенным взглядом. Они красные от крови. Резко вхожу в блондинку, заставляя ее вскрикнуть от боли и продолжаю движения, упиваясь тем, как искусственный член раздирает ее. В эти моменты я чувствую что-то. Словно я страдаю от вечной жажды, и только это движение мой спасительный источник. Чувствую себя животным. Зверем. — Я скажу всё, что захочешь! Я скажу! — она орёт, я это понимаю, но доносятся до меня лишь глухие обрывки. Как же не хочется останавливаться. Хочется загнать её в тот же ад, в котором я жила два года. Хочу. Но нельзя. Иначе всё будет зря. Я обещала. Останавливаюсь, не спешу вынимать его из неё. — Говори. Она тяжело дышит, хрипит. Хватаю ее за светлые волосы на затылке, и тяну на себя: — Ну же? — Северный причал. Док номер 4. Там один склад, — шипит, как змея. — Вытащи его из меня! — Сколько там девчонок? Крепче сжимаю ей волосы, наматывая их себе на пальцы. — Около двадцати! От пятнадцати до двадцати лет! Отпусти! — она взвизгнула. — Охрана? — последние моменты, когда я упиваюсь ее муками. — Пять латиносов с автоматами! Всё! Я клянусь, что больше ничего не знаю! Вынь его! — Ясно. Пятеро на двадцать? Она явно врёт. Партия, в которой была я, была из десятерых, и на каждую из нас был свой член. Она врёт. Может, наказать ее? Пусть еще полчасика пострадает перед смертью. Из кожаной куртки донеслась трель звонка. Вынимаю телефон. Читаю смс от своего управляющего: «Пришла агент ФБР, ищет вас. Что сказать?». Набираю текст и отправляю. Кажется, мне не удастся в этот раз продлить свое удовольствие… Вынимаю страпон из нее и отстегиваю от себя крепления. — Зачем тебе все это? Ты ведь знаешь, что тебя найдут, после того что ты со мной сделала! — слабый рык. — А ты у меня не первая, — страпон с глухим стуком падает на пол. Обхожу ее, сжавшуюся в комок, достаю из внутреннего кармана куртки черный фломастер и отодвигаю ее мокрую от пота челку. «Заслужила». Убираю фломастер обратно в карман. — Что ты… ты? — она испуганно таращится на меня. — Ты и есть тот маньяк? Достаю из сумочки охотничий нож в чехле и медленно вынимаю его из чехла. Нет, я не маньяк… Я ведь не какой-то там извращенец, нападающий на невинных людей. В зеркальной поверхности металла отражаются светлые волосы, бронзовый загар, и пустой взгляд зеленых глаз. Резко хватаю ее за волосы и, запрокинув ей голову, быстрым точным движением режу ей горло. Теперь начинается игра на время. Свешиваю ее голову с кровати, а ногой достаю из-под нее самую большую кастрюлю, которую смогла найти на ее кухне. Звук быстро капающей крови. Пока она капает, иду в ванную, беру швабру и убираю за собой пол. Кровь из кастрюли — в унитаз. Ее заворачиваю в окровавленное постельное и тащу к двери. Использованная леска в специальном пакете, чистая в сумке. Страпон отмыт — в сумке, кляп тоже. Нож отмыт — тоже в сумке. Последний взгляд на квартиру. Прокручиваю в голове всё, что было еще раз. Следов нет. Можно идти. Взять ее ноутбук? Зачем? Если меня с ним поймают — то свяжут с ней. Нет, оставлю. Пусть копы начнут копать… Хотя… Они глухие и слепые. Проверено. Открываю дверь и выхожу из квартиры. Агент ФБР, значит? Что ж, давайте поиграем, агент. *** Оглушающая музыка, красивые девушки, раздевающиеся в клетках или у шестов. Крики женщин, визжащих от восторга, когда ди-джей выкрикивает очередное прозвище девушки–стриптизерши, появляющейся на сцене. — Я — Молли, а тебя как зовут? — улыбчивая метиска, с шикарными длинными косичками, подсела ближе к брюнетке, сидящей за стойкой уже час и рассматривая что-то в стакане с минералкой. — А я специальный агент Мэрт. ФБР. Ты совершеннолетняя, Молли? Метиска, было, открыла рот что-то сказать, но передумав, просто отвернулась в сторону зала, выискивая взглядом девушку, которая бы смогла ей помочь приятно скоротать остаток ночи. Агент допила минералку и взглянула на наручные часы. — Час… Лучше бы я поспала этот час, — вздохнула она, смотря на барменшу. — Самбуку! Девушка ловко налила, бросила кофейных зернышек, и подожгла. Мэрт с улыбкой смотрела на синее пламя, разгорающееся в бокале. — Двадцать, — девушка быстро перелила с одного бокала в другой и прикрыла его, чтобы огонь погас. Мэрт достала двадцать долларов и бросила на стойку. — Зарекалась не пить эту гадость… эх… — быстрым глотком осушив бокал, она резко выдохнула, чувствуя, как жар идет к желудку. — Извините, мне пришлось задержаться, — рядом с агентом села блондинка, которая кивнула барменше, и та поставила стакан сока перед блондинкой. — Мой менеджер сказал, что вы агент ФБР, и хотите со мной поговорить. Хотелось бы узнать о чём. — О вашем заявлении год назад. На Викторию Уайтли. — Мэрт повернулась к блондинке, сканируя её. Ей нужна любая эмоция, любой жест или неосторожное слово, чтобы узнать человека. Она сдала на отлично психологию и мышление, когда училась. И уже не раз полученные знания спасали ей шкуру. Именно поэтому она специальный агент, а не одна из многих. — А-а-а, вы об этом, — протянула девушка, отпивая из стакана апельсиновый сок, — мелкая была, дурная. Встречалась с взрослой женщиной, хотела ее удержать… — блондинка улыбнулась. — Не лучшим способом. Она мне это объяснила и я забрала заявление. — Вы знаете, что Виктория Уайтли была жестоко убита месяц назад? — агент сверлила взглядом девушку, надеясь, что та хотя бы раз посмотрит ей в глаза. — Да, по телевизору говорили, — блондинка кивнула и задумчиво провела по краю стакана указательным пальцем. — Маньяк какой-то по городу гуляет. Страшно это. Мэрт кивнула, она начинала раздражаться, что девушка ни разу не посмотрела ей в глаза. — А когда и где вы познакомились с мисс Уайтли? — Ну, мне тогда было лет семнадцать, может, — девушка пожала плечами, разворачиваясь лицом к танцполу и наблюдая за веселящимися людьми. — Познакомились на какой-то вечеринке. До нее я даже и не думала, что у меня может возникнуть влечение к женщине. Встречались мы с ней не долго, скорее просто спали, а потом она ушла. Хех. Помню я тогда едва жива осталась… Плохо было. Сами понимаете, первая любовь, и всё такое. Мэрт вновь кивнула. Ей очень хотелось развернуть к себе эту девчонку и заставить смотреть себе в глаза. Ей было бы достаточно лишь одного взгляда, но эта девушка смотрела «мимо» и «сквозь», если вообще смотрела в ее сторону. — А вы не встретитесь со мной завтра? — агент взглянула на наручные часы и, увидев, что уже три часа ночи, нахмурилась. — Точнее уже сегодня. Хотелось бы поговорить в нормальной обстановке. Блондинка пожала плечами и, встав с табурета, посмотрела «мимо» агента: — Хорошо. Мне к вам или вы ко мне? — Вы ко мне. В участок. Спросите Веронику Мэрт, — женщина встала, пригладила строгую черную юбку и, бросив недовольный взгляд на огромные колонки, из которых доносился хаус, оглушавший ее, вновь повернула голову к собеседнице, ожидая ответа. Женщина встретилась взглядом с девушкой, и замерла не в силах сделать ни шагу. Сейчас, она готова была подойти и обнять её, погладить по голове, сказать ей, что всё будет хорошо... Готова была сделать всё, лишь бы не видеть этого взгляда. Блондинка улыбнулась: — Хорошо. После обеда. Вас проводить? Агент мотнула отрицательно головой и отвела взгляд. — Не стоит. Я сама найду выход. Женщина пробиралась сквозь толпу и не слышала уже ни криков, ни музыки. — Что же с тобой случилось Саманта Стоун? — прошептала она, ещё больше хмурясь. — Почему ты смотришь на этот мир и не видишь его? Ты убийца? Жертва? Кто?..