Туз пиковой масти

Агнес сидела в своей свежеразгребённой комнате на полу и раздумывала, чем бы занять себя до обеда, когда в коридоре послышался шум беготни, а затем в её дверь постучали. — Агнес, спаси! — услышала туз умоляющий голос Пика, — Гоняют, в приличный вид приводят! Агнес переместилась к двери и открыла замок, впустив Пика. Вид у того был помятый. — Полчаса… носились, — отрапортовал Пиковый король, тяжело дыша, — Всё пытались меня расчесать. Он сел на пол, прислушиваясь к топоту и голосам в коридоре. Дверь Агнес закрыла, так что опасаться было нечего, и Пик, решив, что подслушивать никто не станет, пояснил: — Половину волос каждый раз выдирают, к тому же после той проклятой наковальни у меня голова трещит. До сих пор. А они… Короче, давят со всей силы. И в этот момент раздался стук в дверь. Агнес вопросительно глянула на Пика. Тот, шепнув: — Меня нет… — спрятался за шкаф. Агнес тем временем спросила, выйдя за дверь: — Что надо? — Ты Пика не видела? — невинным голосом поинтересовался Феликс. — Нет, а что? — соврала пиковая туз. — Да понимаешь… — немного замялся червовый валет, — Он всё время ходит растрёпой. Куромаку просил его расчесаться, Пик отказался наотрез. И мы все решили, что его надо расчесать! А он убежал, не хочет в приличный вид приводиться, и надо его найти. — Какого чёрта вы за ним гоняетесь, если он не хочет причёсываться? — задала разумный вопрос Агнес. — Н-ну… — офигел Феликс, — чтобы лохматым не ходил!.. Когда человек хорошо выглядит, хотя Пика уже ничего не спасёт, он становится счастливее! — Если против воли расчёсывать, счастливым никто не станет, — парировала Агнес, убираясь в комнату. Пик выглянул из-за шкафа: — Ушёл он? Агнес кивнула и вдруг предложила: — Слушай, а давай я тебя причешу? Клянусь своим рангом туза, зверствовать не буду. Глаза Пика от изумления стали из треугольных квадратными. Никогда и никто не предлагали по-хорошему его расчесать, к тому же с обещанием не зверствовать. — Ну… ладно, — согласился он, и добавил: — Только, пожалуйста, не перестарайся с расчёсыванием, — после чего с мирным видом устроился на полу. К удивлению Агнес, волосы у Пика, несмотря на редкое расчёсывание, были почти неспутанные, лишь растрёпанные, и очень мягкие. Настолько, что Агнес захотелось погладить Пика по голове, что она, не удержавшись, и сделала. — Ты чего? — слегка смущённо обернулся Пик. Туз заметила на его смуглых щеках лёгкий румянец. — Да ничего, — прикинулась кретинкой она, и тут у неё помимо воли вырвалось: — Ты такой милый. Пиковый король залился краской. Даже он сам, проходя мимо зеркал, бурчал «чудище». А тут его Агнес милым назвала, предварительно по голове погладив (и Пик был не против, чтоб она это ещё раз сделала)). — Ну, чего помидор косплэишь? — рассмеялась пиковая туз, вновь взявшись за расчёску. — Да… ничего… — прошептал всё ещё красный Пик. Спустя полчаса он наконец отважился выйти, а раз уж всё равно время обеда было, Агнес спустилась вместе с ним. — Руки прочь, с расчёсками не лезть! — предупредила всех Агнес, а Пик добавил: — Расчёсан уже. Остальные клоны дружно офигели. — Э-э-э… Ну хорошо, — оторопело промямлил Куромаку, — Садитесь уже, свежий суп на 150% вкуснее остывшего. Едва прикончив свою порцию обеда, Агнес услышала голос Эммы: — Подруга, тебя на минуту можно? — Ну окей. Когда они вышли в коридор, Эмма спросила: — Так это… ты серьёзно умудрилась расчесать Пика? — Ну да, — не стала отнекивается Агнес, А почему это тебя так беспокоит? — Беспокоит почему! — шёпотом завопила Эмма, — Агнеска, ты понимаешь, что это значит? Пик доверяет тебе! Ещё никому не удавалось расчесать его по доброй воле! — шептала она, принимаясь трясти Агнес методом «протри очки», — Соображаешь? Это же почти нереально, с ним подружиться!!! — Э-э-м-м-м-а, пер-р-ре-ес-тань ме-ме-ня тряст-т-и! — Агнес отцепила Эммины руки, — Выходит, он никому из вас не доверяет? Тогда понятно, почему Пик такой… Замкнутый, неразговорчивый и всегда один. — У меня создалось впечатление, что ты его жалеешь, — заметила Эмма и вспомнила: — А знаешь, мне как-то раз было его жаль. Года два назад. Лето было, жарень, ну я и решила сгонять за мороженым. А остальные тем временем задумали отловить Пика и причесать. Дело было как раз после того, как Фелька, балбес, наковальню на него спустил. А расчёсывание Пика всегда без пощады и скидок на головную боль, ну и довели. Когда я вернулась, его уже поймали и расчёсывали. Я поначалу не стала мешать, в первый раз, что ли, да и весело посмотреть. Но ему чуть не половину волос выдрали и давили на голову нещадно. Когда в итоге Пик заплакал, я не выдержала, сказала отпустить его. — И послушались? — Послушались. А Пику я тогда сказала сваливать, пока дают. Девушки направились наверх, молча и каждая думая о своём. Когда они поднялись уже на середину лестницы, ведущей на третий этаж, Эмма вдруг припомнила: — И это… А как, собственно, тебе удалось сделать это? — Сама не знаю, — честно призналась Агнес, — Просто Пик, за которым гонялись, ко мне постучал. Его ловили со стороны его комнаты. Ну впустила я его, он объяснил, что расчёсывают его всегда зверски, на голову давят, волосы вырывают. И тут как раз Феликс в дверь стукнул, спрашивал, не видела ли я Пика, а то он, мол, от расчёски убежал. Я соврала, что не видела, растолковала вроде, что насильно счастливым не сделаешь, и отправила на все четыре. — А потом? — навострила уши Эмма. — Потом вернулась я в комнату, — продолжила рассказ пиковая туз, — И не знаю, что у меня в голове творилось, но я вдруг, по-хорошему и с правом отказаться, предложила Пику причесать его. Поклялась не зверствовать. — Ну, а что дальше? — пиковая дама свернула к себе в комнату, жестом позвав Агнес за собой. — Пик согласился, только попросил не перестараться с расчёсыванием. Знаешь, что меня удивило? — спросила Агнес, и тут же ответила: — Пик ведь редко вроде расчёсывается, а волосы не спутаны почти, только растрёпаны. И мягкие такие, — туз немного тронуто улыбнулась, устраиваясь на подоконнике, — Если честно, мне захотелось тогда погладить его по голове. — И ты это сделала! — уточнила Эмма утвердительно. — Точно, — шёпотом подтвердила Агнес, закрыв лицо рукой и залившись румянцем, — Пик тогда покраснел немного и спросил, чего это я. Да ничего, говорю, и блин, не знаю, как это вырвалось у меня… — Ну-ка! — заинтересовалась дама, — Что ты там сказанула-то? — Что он милый… — уже совсем еле слышно прошептала Агнес, видневшиеся из-за руки фрагменты правой щеки и лба по цвету напоминали малину, — Пик ведь правда такой лапочка!.. Стоп, чтооо я только что сказала?!. Тут дверь отворилась и шагнувшая в комнату Клео повторила: — Что Пик лапочка. Ты в курсе, что ты влюбилась? — Теперь да, — туз убрала руку от лица и с обычным своим мрачным выражением уставилась в пространство, — Чёрт, а ведь как старалась этого не сделать! — То есть он тебе давно нравится? — Эмма переварила информацию и неожиданно обратилась к Клео: — А ты что, подслушивала? Хулиганка такая. — Я случайно, — извинилась трефовая дама, — Думала зайти к тебе поболтать, только вы разговаривали, малость неловко было встревать. Ну я и услышала кое-что: с момента, что Агнес Пика милым назвала. — Ни фига себе — кое-что! — ужаснулись Агнес, — Это же ты почти половину истории знаешь. Она пересказала Клеопатре всё, о чём уже знала Эмма. Подруги, ещё немного посидев вместе, разошлись по комнатам.